— Моя учительница танцев — мадам Сайз, — сказал Ортиз Бомену. — Как ты думаешь, сколько ей лет?
Бомен не знал, что и ответить, — он боялся обидеть женщину. На ней была надета тесно облегающая нижняя юбка и легкая верхняя, открывающая изящное юное тело, однако морщины на шее и лице говорили о возрасте.
— Больше или меньше пятидесяти? — настаивал Ортиз. На щеках женщины от удовольствия проступили ямочки.
— Чуть за сорок? — спросил Бомен.
— Ей шестьдесят восемь!
И Ортиз, и женщина, похоже, от души веселились, глядя на вытянувшееся лицо Бомена.
— И никогда еще я не танцевала так хорошо, как сейчас, добавила женщина. — Однако приступим, нам есть чем заняться. Снимите верхнюю одежду.
Ортиз снял плащ и куртку, приготовившись танцевать. Бомен понял, что ему следует смотреть. Военачальник еще ни словом не обмолвился о том, почему выбрал Бомена и что юноше предстоит делать в дальнейшем.
Мадам Сайз встала в начальную позицию танца.
— Музыка! И-и-раз!
Музыканты заиграли, и танцоры начали. Бомен ничего не знал о тантарацце, но он сразу понял, что Ортиз — превосходный танцор и к тому же много времени посвятил оттачиванию своего мастерства. Танцоры вращались и расходились перед Боменом, следуя замысловатым движениям танца, постепенно убыстряющегося и становящегося все более сложным, пока…
— Нет, нет и еще раз нет! — Учительница раздраженно топнула изящной туфелькой. — Как можно пропустить этот поворот? Если вы знаете толк в тантарацце, подобные ошибки немыслимы! Вы ведь произносите слова не как попало, а в нужном порядке, чтобы в вашей речи сохранялся хоть какой-то смысл, не так ли? Так и в танце — каждое движение исполнено смысла! И-и-раз!
Музыканты заиграли с начала, танцоры вновь закружились. Бомен наблюдал за ними, пытаясь постичь суть тантараццы. И хотя этот танец был ему совершенно незнаком, юноша все же быстро понял, почему у партнеров не получалось. Учительница двигалась под музыку не задумываясь, словно тело представляло собой пружину, раскручивающуюся помимо ее воли. Ортиз же постоянно держал в голове последовательность шагов и па. Естественно, он отставал от своей партнерши, пусть и на долю секунды, и вынужден был следовать за ней там, где надлежало вести.
— Стоп! Стоп! — Мадам Сайз была недовольна. — У вас не получается. Вы должны быть внимательнее.
— Нет, — произнес Бомен. — Наоборот, он должен расслабиться.
Мадам Сайз уставилась на юношу.
— Прекрасно! — ядовито сказала она. — У нас появился новый учитель танцев! Я обучаю танцам уже около пятидесяти лет. Однако не сомневаюсь, вам виднее.
Ортиза вмешательство Бомена позабавило.
— Возможно, он прав.
— Расслабиться, как же! Вы должны быть точным! Четким. Совершенным. Когда вы покинете мой класс, можете сколько угодно быть разболтанным, а пока вы здесь — точность, и только точность! И-и-раз!
Они вновь начали с самого начала. На этот раз Ортиз танцевал лучше. Он в отличие от мадам Сайз понял, о чем говорил юный раб. Против своей воли Бомен стал теплее относиться к Ортизу. Это ястребиное лицо, эта голова, обрамленная копной рыжеватых волос и занятая сложным танцем, были похожи на Доминат: жестокие, но прекрасные. Бомен не смог бы объяснить, откуда пришло это ощущение, но теперь он твердо знал: его господин искренне верит, что в меру своих способностей творит добро и помогает торжествовать истине. Когда глаза Ортиза встретились с глазами Бомена, юноша почувствовал, что на полководце не лежит тяжкого греха. Более того — пока Ортиз танцевал, он казался Бомену совершенно невинным. Себя же юноша таковым не считал. Он еще не знал, какие обязанности ему предстоит выполнять при Ортизе, но чувствовал: все это приведет к той миссии, что он должен исполнить. Как бы ни был прекрасен этот город — он должен быть разрушен. В этом Бомен был уверен. И почему именно ему выпало стать его разрушителем?
Анно Хаз сидел за столом в библиотеке, держа в трясущихся руках хрупкие желтоватые листки, читал и перечитывал и вновь возвращался к началу первого листка.
«Потомку, который носит мое имя и которому предстоит завершить мой труд».
Поколения ученых племени мантхов знали о существовании Утерянного Завета, но ни единой записи не сохранилось. Все, что было известно, — кто написал его, для кого и ради чего.
Автором Завета был первый пророк народа, Аира Мантх. Известно было, что он написал Завет для своей семилетней внучки, которую тоже звали Аира. Он хотел оставить запись о том, что содержится в пророчестве. Некоторые говорили, что в Утерянном Завете предсказано все будущее мантхов.
И вот оно здесь, лежит на столе перед Анно — несколько маленьких листочков, покрытых тщательно выведенными строками на древнем языке. Начиная с первого листка, разные по размеру фрагменты рукописного текста были отчеркнуты сплошными линиями. Отрывки пронумерованы в древней счетной системе мантхов — пятеричной. В конце документа автор начертил символ племени Певцов. Анно поразило то, что знак этот изображен на столь древнем документе.
«Грядет время завершения. Теперь я и те, кто путешествует вместе со мной, должны спеть последнюю песнь. Грядет огненный ветер, который уносит наш покой, нашу любовь и наши песни.
Первому поколению после завершения предстоит жить в эпоху доброты. Во времена второго поколения морх наберет силу и наступит время действия. При третьем поколении морх наполнит людей и наступит время жестокости. Тогда надлежит снова пропеть песнь.
Я доверяю тебе, дитя мое, пронести это знание через время мира, которое также станет и временем забвения. Пусть неписаная песнь продолжается для грядущих поколений. Пусть существуют Певцы. Пусть они живут в покое, зная о пламени. Им предстоит потерять все и все обрести. В сладостное мгновение перед завершением их унесет волна блаженства. Это и будет их наградой».
Глава 14
Ортиз влюбляется
Когда громадный караван достиг границ Домината, пришло время для стоянки. И все семьдесят семь экипажей, королевский двор, чиновники, слуги и громадное количество стражников встали лагерем, чтобы совершить последние приготовления к свадьбе. Предстояло столько работы! Свадебное платье невесты нужно вытащить из дорожного сундука и привести в порядок. Надлежит также отполировать королевские регалии Йоханны. Кроме того, следует отрепетировать свадебную церемонию. В общем, все вокруг суетились с весьма озабоченным видом.
Кестрель знала, что теперь она находится очень близко от брата, — ощущение его присутствия было сильным и четким. Однако девушка даже не предполагала, насколько он близок, пока внезапно не услышала голос Бомена. Кестрель находилась в карете вместе с Сирей и Ланки, когда ощутила движение воздуха, горячий укол и затем удаленный и все-таки узнаваемый голос, — Бомен звал ее.
Кесс! Я иду!
Кестрель постаралась успокоиться и выбросить из головы все мысли.
Кесс! Я чувствую тебя! Ты здесь!
Да, — отвечала она. — Я здесь.
Кестрель мгновенно ощутила волну радости, шедшую от Бомена, и ответная радость захватила ее. Она не могла видеть, не могла слышать брата, но теперь все время ощущала его присутствие. Ее дорогой брат вернулся!
Как мама и папа?..
С ними все в порядке, — пришел радостный ответ.
Вы рабы? Они мучают вас?
Несвободны. Но живы и здоровы.
Скажи им, что я люблю их.
Кестрель хотелось кричать, и Бомен чувствовал это.
Я люблю тебя, Кесс. Скоро мы опять будем вместе.
Вскоре прибыл посланец с вестью о том, что отряд из Домината спешит приветствовать путешественников. С ними скачет жених, сын Доминатора, — он хочет увидеть невесту.
Йодилла встретила эти известия с яростью.
— Увидеть невесту?! — воскликнула она. — Что он обо мне думает? Я что, обеденное блюдо? Все равно ему не придется выбирать, ты же знаешь.
— Не забывай, — подчеркнула Кестрель, — ты будешь закрыта вуалью.
— Ах да. — Это обстоятельство вылетело у Йодиллы из головы. — Может смотреть на меня, пока глаза не лопнут, и ничегошеньки не увидит.
— Зато ты сможешь увидеть его сама.
— Точно! Подать его сюда!
— А что, если он тебе не понравится?
— Тогда я убегу. Ты ведь тоже убежишь со мной, дорогая? Будем жить, как белки на ветках, и никогда не выйдем замуж. Или белки тоже женятся?
— Давай подождем и посмотрим, что будет. А дальше кто знает? Свадьба может и сорваться.
Кестрель все время ощущала приближение Бомена. Она поняла, что брат находится в приближающемся отряде. То обстоятельство, что Бомен сопровождает жениха, в то время как она сопровождает невесту, сначала поразило Кесс, а затем наполнило уверенностью. Это не случайно. Все так и задумано. Кто-то приглядывает за ними. А скоро, совсем скоро они возьмут друг друга за руки…
Нет! Они не должны выдать друг друга!
Бо! Ты не должен показывать, что знаешь меня!
Не беспокойся. Не покажу.
Он все понимал. Как всегда.
Зохон прохаживался взад-вперед в сопровождении вооруженных воинов. Он расставлял солдат в укрытиях по обеим сторонам дороги. Кестрель увидела это и забеспокоилась. Она разыскала великого визиря.
— Не стоит ли охранять Йодиллу более тщательно, господин? Ведь если завяжется схватка…
— Схватка? Какая схватка?! — воскликнул Барзан. — Это отряд, сопровождающий жениха.
— Но когда я вижу солдат, спрятавшихся в кустах…
— Солдат в кустах!
Кестрель добилась своего. Барзан налетел на Зохона и потребовал, чтобы тот объяснил свои действия.
— Защита Йоханны, — резко отвечал командир гвардейцев. — Если они думают, что смогут подкрасться ко мне незаметно, то я преподам им урок.
— Никто и не собирается подкрадываться, ты, тупой павиан! Они едут, чтобы посмотреть на невесту!
— Откуда нам знать?
— Так ведь прибыл посланец!
— Вряд ли они прислали бы человека, который заявил, что мы, дескать, собираемся напасть на лагерь и захватить Йодиллу… Барзан, иногда я удивляюсь, как тебе удается справляться с твоими обязанностями.
— Похитить Йодиллу? Зачем? Мы и так отдаем ее им!
— Все может произойти. А вдруг мы только притворяемся, что хотим отдать им Йодиллу, а сами собираемся напасть на их страну?
— Но мы же не собираемся!
— Они-то об этом не знают. Стало быть, могут напасть первыми. Впрочем, я опережу их!
— Ты опередишь, прежде чем они нападут первыми?
— Точно!
— Как же ты узнаешь, что они собираются напасть до тех пор, пока они не нападут?
— А уж это моя забота, Барзан. Именно поэтому все пять лет, что я нахожусь на этом посту, гвардия Йохьян не знает поражений.
— Нет, не поэтому. Последние пять лет ты не знаешь поражений, потому что эти самые последние годы вообще не было войн!
— Совершенно верно! Я хорошо знаю свое дело.
— Да ты просто тявкающий безумец!
И Барзан направился к Йоханне, чтобы выразить протест против приготовлений Зохона.
— Неужели вы не понимаете, о величайший? Все это вносит ненужную напряженность! Жених и его свита могут подумать, что мы замышляем недоброе!
— Я ничего такого не приказывал, — отвечал Йоханна. — Хотя, ты же видишь, они такие симпатичные ребята…
— Они солдаты, ваше великолепие. Солдатам свойственно воевать. А мы же не хотим войны!
— Ну-ну, успокойся, Барзан, — сказал Йоханна.
По королевскому приказу Озох Мудрый устроил специальное прорицание перед прибытием жениха и его отряда. Страшно напуганный столкновением с Зохоном, предсказатель старался угодить обеим сторонам. Озох запустил священное яйцо трясущимися пальцами.
— Ах! Ох! — пробормотал он, когда яйцо остановилось.
— Ну? — спросила Йоди, становившаяся с каждым днем все взволнованнее.
— Смотрите сами, бесценная! Яйцо указывает на Спонг!
— Спонг! Фу фи, яйцо указывает на Спонг!
— Хорошо, дорогая моя. На Спонг — так на Спонг, как скажешь.
— Там, где Спонг, — промолвил Озох, — благословенный мир поддерживается цветом мужественности. — Предсказатель был доволен придуманной фразой. «Цвет мужественности» должен был намекнуть на гвардию Йохьян, что удовлетворит Зохона, а «благословенный мир» успокоит Барзана.
— Значит, все будет хорошо? — взволнованно спросила Йоди.
— Там, где есть тень, там будет свет, — промолвил предсказатель. — Когда солнце сядет, тень упадет вновь.
— Все будет хорошо, сама знаешь, — сказал ободренный Йоханна.
Часовые Зохона прокричали, что показался отряд.
— По местам! — приказал Барзан. — Всем занять свои места!
Придворные и чиновники встали в шеренгу, окружив королевскую карету наподобие дружески распахнутых объятий. Горнисты поднесли инструменты к губам и замерли в ожидании сигнала. Зохон расхаживал взад и вперед, зловеще помахивая молотом. Йодилла и Кестрель прильнули к затянутому марлей окну кареты, горя желанием увидеть, хотя и по разным причинам, прибытие отряда.
Горны протрубили на дороге, затем — на тропинке, ведущей к лагерю, и наконец — в самом лагере. Показалась разноцветная группа прекрасных молодых всадников в шляпах с перьями, их плащи бились на ветру, открывая изысканно вышитые туники.
— Павлины! — глумился Зохон. — После того, что я для вас приготовил, вы еще закудахтаете!
Кестрель мгновенно узнала Ортиза. Он ехал впереди, голова была обнажена, ветер шевелил рыжеватые волосы. Высокий и стройный, сидел Ортиз в седле, прекрасно сознавая, что к нему обращены сотни глаз, и смиряя шаг коня. За ним ехала группа юношей благородного вида. Их сопровождали слуги. Кестрель поглядела на Ортиза и почувствовала, что все ее тело напряглось. Память была так свежа — девушка почти ощущала запах дыма, слышала крики, она снова видела высокомерное лицо завоевателя, в жестоких глазах отражались красные языки пламени, пожирающего город. Вот он — ее враг. Это его поклялась она уничтожить.
— А он не так уж дурен собой, — произнесла Сирей, — И совсем не старый.
— Он — убийца! — промолвила Кестрель.
— Убийца? — Принцесса удивилась. — Откуда ты знаешь?
Кестрель страстно захотелось все рассказать Сирей, но она не была уверена, что принцесса не разболтает всему двору. Лучше сохранить тайну. Поэтому девушка ответила:
— Посмотри на его лицо. Разве оно не выглядит жестоким?
— Не особенно. А как выглядит жестокость?
Ортиз спешился, и отряд тоже соскочил с лошадей. Йоханна и Йоди вышли из кареты, и великий визирь представил жениха своему господину. Кестрель чувствовала, что Бомен близко, хотя и не видела его. Затем люди из отряда Ортиза двинулись вперед, освободив пространство, и Кестрель заметила брата — он стоял сзади, держа под уздцы коня Ортиза. Бомен выглядел как обычно — возможно, лишь более хрупким на фоне огромного благородного животного. Кесс знала, что он тоже чувствует ее присутствие. Узнав брата, Кестрель вся засветилась от радости.
Я вижу тебя.
Где? Где ты?
Бомен завертел головой, ища сестру.
В зеленой с золотом карете, вместе с невестой. Скоро мы покажемся.
Теперь глаза Бомена смотрели прямо на Кестрель. Однако он ничего не мог рассмотреть сквозь затянутое марлей окно.
Началось официальное представление. Пришло время появления невесты. Рядом с каретой послышались шаги.
— Опусти вуаль, детка, — пробормотала Ланки.
Дверь открылась снаружи. Великий визирь провозгласил:
— Йодилла Сихараси, Жемчужина Совершенства, Сияние Востока и Услада Миллионов Глаз!
В сопровождении Ланки и Кестрель Сирей вышла из кареты. Кесс тут же почувствовала взгляд Бомена. Глаза ее были обращены к земле, девушка с кротким видом следовала за Йодиллой, как и надлежит хорошей служанке.
Когда Сирей подошла к отцу, Йоханна взял ее руку и крепко сжал. Теперь, когда этот представительный юный жених явился посмотреть на принцессу, Йоханна обнаружил, что ему совершенно не хочется отпускать свою дочурку.
— Начинайте, ваше великолепие, — прошептал Барзан.
— Ах да, — вздохнул Йоханна.
Он поднял голову и обратился к своему будущему зятю:
— Я представляю мою возлюбленную дочь. Да обретет она расположение в ваших глазах.
Ортиз посмотрел на Йодиллу. Ему не говорили, что невеста будет скрыта под вуалью. Конечно же, эта свадьба — деловой союз, а не любовное приключение. И все равно Ортиз чувствовал, что его надули, не позволив увидеть лицо принцессы.
— Моя госпожа, — произнес он с низким поклоном. Последовало молчание.
— Таков наш обычай, — поспешил вмешаться великий визирь, чтобы избежать неловкости, — невеста не может разговаривать с женихом, пока не состоится свадьба.
— А, — произнес Ортиз, чувствуя себя еще более обманутым.
— Первыми словами, которые она скажет вам, будут слова, делающие ее вашей женой.
— А, — снова повторил Ортиз.
Он слегка смутился и, чтобы скрыть это, нахмурился и огляделся по сторонам. И вдруг увидел Кестрель. Юная служанка Йодиллы, как решил Ортиз, стояла прямо за принцессой, глаза скромно опущены вниз, на голове нет вуали. С первого взгляда полководцу показалось, что он уже видел это юное женское лицо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29