За спиной что-то с металлическим грохотом посыпалось на пол. Я не стал выяснять, что именно. Не стал и разбираться с водителем, чуть было на полной скорости не протаранившим стальную створку ворот. Просто вылез из машины и встал рядом, держась так, чтобы свет прожекторов не слепил глаза.
На ближайшей вышке возбужденно переговаривались солдаты. Я спокойно ждал, почти физически ощущая холодные взгляды нацеленных на меня стволов. Лишь бы они не начали стрелять. Лишь бы только не начали…
Впрочем, я был почти уверен — не начнут.
Сначала попробуют арестовать.
Я ждал.
В круге света одного из прожекторов показались сапоги. Потом ноги. Спина. И наконец спускавшийся с вышки человек спрыгнул на землю. Я шагнул ему навстречу.
Человек остановился в нескольких шагах и вытянул шею, подслеповато вглядываясь в мое лицо.
— Суханов, ты, что ли?..
— А разве не видишь? — Я чуть повернулся навстречу свету, одновременно щурясь, чтобы не встретиться взглядом с пламенным глазом прожектора.
— Вижу. Что ты здесь делаешь?.. — Капитан Дмитриев смущенно повел плечами, явно чувствуя себя не в своей тарелке. — Алексей, ну ты же понимаешь… Я должен тебя задержать. Сдай, пожалуйста, оружие.
— Да пожалуйста. — Я пожал плечами, вытащил из-за пояса пистолет. Подкинул его, перехватив за ствол, и рукояткой вперед подал капитану.
Дмитриев шагнул ко мне, опасливо протягивая руку.
— Хорошо… — Он явно ожидал, что я буду противиться, просить, уговаривать, напоминать про старую дружбу. И теперь испытывал заметное облегчение.
Я покорно позволил ему забрать пистолет и повернуться ко мне спиной. После чего грустно вздохнул. И рванул из-под рубашки кинжал. Тягучие щупальца тьмы незримыми нитями стегнули обиженно взвизгнувший воздух.
— Стоять!.. Всем стоять!.. — Матово блестящее лезвие подрагивало в считанных миллиметрах от шеи застывшего на месте капитана Дмитриева. Того самого, которому я когда-то спас жизнь… И который в свое время спас жизнь мне.
На вышках и на стене беспокойно зашевелились солдаты. Я видел их — нечеткие серые силуэты, кажущиеся почти белыми на фоне бездонной черноты затянувшего все небо тумана., Этот туман спрятал в себе еще минуту назад мерцавшие над головой звезды. В нем утонули даже многочисленные огни оставшегося позади города. Осталась лишь тьма, кое-где разбавленная редкими искрами света, прячущимися в черно-белых человеческих силуэтах. При каждом шаге под ногами взвихрилось неопределенно-серое марево. Словно придонная муть в воде застоявшегося пруда.
Чудовищная в своей ирреальности картина. Бредовый сон.
— Стоять!..
Толкнув в спину, я заставил своего заложника шагнуть вперед… Какая светлая у него аура. Белая, практически без единого пятнышка черноты. Как он при своей работе, ежедневно видя смерть и держа оружие в руках, ухитрился сохранить в душе свет?
Тогда как я…
Чернота, разбавленная немногочисленными тусклыми прожилками света. Колючий черный лед, царапающий зрачки изнутри. И черный, чернее даже неба, хищно вытянутый силуэт в руке. Смазанный. Нечеткий. Размеренно пульсирующий в такт ударам невидимого сердца.
Шаг. Второй. Третий… Теперь можно немного расслабиться — если вояки на стенах не начали стрелять в первые же секунды, не начнут и сейчас. Лишь бы только какой-нибудь парень не возомнил себя снайпером… Вон тот, например, умник что делает?..
— Стоять!.. Брось оружие!.. Брось сейчас же! — Тягучие, ничего не означающие, бесполезные звуки.
Выхватив из рук покорного капитана свой пистолет, я направил его вверх, целясь в туманно-серый силуэт. Автомат в руках солдата казался смазанной полупрозрачной тенью. Мое оружие выглядело точно так же. На мгновение мне даже показалось, что я вижу пули в обойме, сквозь рукоять и собственную ладонь — шесть тусклых расплывчатых искорок серебра.
Немыслимо. Никогда не видел ничего подобного. Даже не представлял, что такое вообще возможно…
Я продолжал идти, толкая в спину послушно переставляющего ноги Дмитриева. Вперед… Вперед, к неопределенно-бесцветному зеву контрольного бункера. Где-то там, внутри, прячется открывающая ворота красная кнопка… Сколько шагов осталось?.. Двадцать… Десять… Пять…
Ненавидящие взгляды солдат иглами черного льда кололи тело.
Я не оглядывался.
Пряча меня от всевидящих глаз затянувшей все небо тучи, над головой появилось бетонное перекрытие контрольного бункера. С каждым шагом проваливаясь на невидимых ступеньках, я вполголоса чертыхнулся. Спрятал кинжал. И неожиданно понял, что взмок как мышь. Рубашка прилипла к телу. По щеке, перебираясь на шею, лениво ползла капля пота. Еще одна нахально повисла на носу. Я смахнул ее, но она появилась снова. Поморщившись, я рукавом вытер лицо.
Проклятая духота…
Я думал, в бункере будет полно солдат, но тут мне повезло. Внутри оказался только один дежурный — средних лет вояка с сержантскими нашивками на небрежно закатанных рукавах рубашки. На перекинутом через плечо ремне стволом вниз болтался автомат. Сержант встретил нас настороженно-изучающим взглядом, но за оружие хвататься пока не спешил.
Я чуть-чуть отвел в сторону направленный в грудь армейца пистолет. Ровно настолько, чтобы сержант не нервничал, чувствуя себя на прицеле, но в то же время понимал, что, если он попытается схватиться за автомат, я успею выстрелить первым.
— Открой ворота.
Сержант не сдвинулся с места. Даже отвечать не стал. Только покачал головой.
— Открывай!.. Ну! — Я толкнул Дмитриева в спину. — Скажи ему, пусть откроет
— Делай, как он скажет, Вова, — устало сказал капитан. — Открывай.
— Чтобы этот урод запустил в город еще одну стаю вампиров? Да пошел он…
Я выстрелил ему под ноги, заставив пол брызнуть мелким бетонным крошевом. Сержант подпрыгнул от неожиданности и потянулся к оружию…
Приглушенным треском сверху донеслась протяжная автоматная очередь. За ней еще одна.
Вот это я лопухнулся… По спине пробежали холодные пальцы мурашек.
Не надо мне было стрелять. Не надо было!.. Не знаю, что подумали оставшиеся на стенах армейцы, услышав грохнувший внутри бункера выстрел, — наверное, решили, что со мной все кончено, — но факт остается фактом: они тоже открыли огонь.
В кого?..
О, дьяволово семя!
Отшвырнув Дмитриева к стене, я рванулся вперед. Сержант не успел даже моргнуть, как я наградил его полновесным ударом в челюсть. Он еще падал, а я уже стоял перед вделанной в бетонную стену кнопкой. Она была точно такой же, какую я видел во сне.
Предохранительную скобу — долой. Я выскользнул из-под захвата, которым нацелился приобнять меня сзади капитан Дмитриев. И до боли в разбитых костяшках кулаком вколотил в стену большую красную кнопку…
Снаружи натужно взвыли электродвигатели. И тут же, словно аккомпанируя им, с удвоенным энтузиазмом затрещали выстрелы… Что же там творится?..
На ходу нащупывая кинжал, я рванул наверх. Пригнулся — как раз вовремя: над головой, выбивая из стен бетонное крошево, с визгом пронеслись пули — оклемавшийся сержант полоснул из автомата мне вслед. Промахнулся. Второго шанса у него не будет. Сейчас я сверну за угол, и он меня уже не достанет.
Ладонь неумолимо терзали холодные черные иглы. Окружающая реальность вновь превращалась в мир расплывчатых теней и бесцветного тумана.
Стрельба снаружи не умолкала. Сквозь сухой лающий треск автоматных очередей прорывались отдельные хлопки пистолетных выстрелов. Оглушительно рявкнул обрез бывшего инквизитора (жив еще!). И снова автоматная очередь. Хорошо еще, что молчат пулеметы на вышках. Если автоматную пальбу броня машины еще может выдержать, то крупнокалиберные пулеметные пули вскроют ее, как консервную банку.
Пулеметы не стреляли потому, что еще не успели. Все-таки они были рассчитаны на то, чтобы отражать прорыв снаружи периметра, а не изнутри. Но часовые на вышках старались вовсю, и смертоносные машины уже почти закончили разворот. Еще пара секунд… Плохо дело.
Как чертик из табакерки я выскочил из бункера. И сразу же, не целясь, нажал курок. Хлопок выстрела неожиданно больно ударил по ушам. Готов поклясться, я видел, как ушла пуля: маленькая тускло светящаяся искорка серебра, на пути в угольно-черную пустоту неба оставившая за собой нечеткий смазанный росчерк. Как при замедленной киносъемке…
Продолжая стрелять, я побежал к машине. Зигзагом… Хотя какой зигзаг может спасти от автоматных очередей практически в упор?
Ворота медленно открывались… Слишком медленно. Я вскочил на подножку и заорал прямо в бледное до синевы лицо пленного солдата:
— Ну и чего ты ждешь?! Гони!
Срикошетировавшая от брони пуля мимолетным касанием обожгла запястье. В ответ я тоже дернул спусковой крючок, но пистолет лишь безобидно щелкнул. Выругавшись в голос, я потащил из кармана запасную обойму. Прямо над ухом еще раз громыхнул обрез.
Расходящиеся створки ворот приостановились, словно задумавшись, потом неохотно начали сходиться… Черт. Черт!.. Надо было заклинить механизм. Выстрелить в пульт. Как тогда, во сне… Не затем ли мне его послали, чтобы я знал, что делать?
— Быстрее!.. Жми!
Вцепившись непослушными пальцами в погнутый поручень, я пытался удержаться и одновременно перезарядить пистолет. Получалось плохо…
Все-таки мы успели. Хотя и лишились при этом зеркала, дверной ручки и большей части краски на основательно промявшемся боку. Хорошо еще, что зацепились правой стороной, а то потом кому-нибудь пришлось бы отскребать меня от ворот. Но обошлось. Под колесами захрустел растрескавшийся асфальт. Машина была в старом городе.
Удачно. Как раз вовремя. Еще бы немного, и в нашей маленькой заварушке поставили бы последнюю точку армейские пулеметы. А так им снова придется разворачиваться. Теперь уже в обратную сторону…
Словно услышав мои мысли, позади коротко взлаял пулемет. Пули хлестнули асфальт буквально в каком-то полуметре, частым градом, пробивая и разламывая, прошлись по броне. Машина вильнула, провалилась в какую-то колдобину. Резко взбрыкнула, выбираясь. И с истошным визгом тормозов нырнула в ближайший же переулок, благоразумно прячась от смертоносных пуль за углом обветшалой пятиэтажки. Все это я успел поймать краем глаза, кувыркаясь по мостовой и с ужасом представляя себе количество набитых за один только сегодняшний вечер синяков и шишек. А ведь у меня еще старые не зажили…
Впрочем, синяки и шишки — ерунда. Сейчас главное пулю не словить. Я вскочил и со всех ног рванул вдоль улицы, уходя из-под смертоносного взгляда прожекторов. Углядев его только в самый последний момент, чудом успел перескочить невысокий — по колено — заборчик. И, опередив на какую-то секунду пущенную мне вдогонку очередь, влетел в мертвенную черноту подъезда.
* * *
Прекрасно…
С высоты пятого этажа вся та суматоха, что еще творилась около городских ворот, была видна как на ладони. Сами ворота, конечно, уже давно закрылись, но на стенах солдаты носились так, словно с минуты на минуту ожидали начала самой масштабной атаки нечисти со времен Дня Гнева. Лучи прожекторов безостановочно прощупывали каждый миллиметр примыкающих непосредственно к периметру улиц. На вышках внимательно вглядывался в ночь утроенный караул, а чуть ниже из-под неровными клочьями свисавшей маскировочной сетки хищно выглядывал длинный ствол снайперской винтовки.
Просто прекрасно…
Я присел, чтобы не попасть в поле зрения скользившего в мою сторону луча прожектора. Подождал, когда за выбитым окном снова воцарится темнота, а в висевшем на стене напротив пыльном зеркале перестанет отражаться размытое пламенное пятно. И снова осторожно приподнял голову над присыпанным пылью подоконником.
Так-так. Уж не собрались ли армейцы устроить вылазку за периметр с целью прищучить наконец-то одного основательно попортившего им кровь чистильщика? Помнится, год назад подобная затея не принесла им ничего хорошего, но кто знает, способны ли они учиться на своих ошибках?
Лучше бы были не способны. Потому что иначе они отпишут в Управление, и по моим следам отправятся человек десять бывших коллег. И это будет много хуже, чем целая сотня армейских оболтусов…
Точно, ворота открываются. Кто-то, кажется, выходит. Раз, два, три… Три человека. Не много. Но кто они? Я прищурился, всматриваясь, и едва не прозевал очередное приближение огненного глаза, заинтересовавшегося стоящим неподалеку от периметра брошенным домом. Пригнулся, только когда свет прожектора уже хлестнул по глазам.
Успели заметить или нет?..
Ладно, в любом случае пора уходить. Ловить здесь мне уже нечего, а вот как там Ирина?.. Я поежился. Конечно, с ней Хмырь, но при всем моем уважении к его немалым талантам, он все же не специалист по выживанию в мертвых землях. Да и про эту троицу — кстати, я вроде бы видел мечи у них за спинами — забывать не стоит.
Дождавшись, когда в пыльной комнате снова потемнеет, я прокрался к двери. На лестничной площадке царствовала темнота — хоть глаз выколи. Придерживаясь за омерзительно липкую стену, я спустился на первый этаж и толкнул дверь в квартиру. Мне повезло, было не заперто — замок выломали еще до меня. Работа мародеров, грабителей брошенных жилищ. Сейчас я был готов сказать им спасибо: они даже решетку на окне выворотили, максимально облегчив мне путь.
Я спрыгнул вниз. Долгую минуту, морщась от прострелившей колено боли, сидел на корточках. Потом встал, осматриваясь… Никого. Что ж, тем лучше.
Стиснув в ладони чуть прохладную рукоять пистолета, я похромал в противоположную от периметра сторону — в глубь старого города.
Первое дело — найти Ирину. Это не должно быть чересчур сложно. Вряд ли они могли уехать далеко. Большинство улиц старого города завалены ржавыми останками брошенных три десятилетия назад машин. Для колесного транспорта более или менее проходимы только главные трассы и проспекты. Там и будем искать.
Если только они не бросили машину и не решили пойти пешком… Я мотнул головой, отгоняя напрасную тревогу. Хмырь не станет так глупо рисковать. Все-таки машина дает хоть какую-то гарантию безопасности. В случае чего ее броня еще может помочь укрывшимся внутри беглецам.
Значит, надо искать машину.
Я неохотно перешел на бег. При каждом шаге ногу покалывало болью. Рубашка на груди расцвела темными пятнами… Черт побери, если поблизости есть хоть один вампир, он сейчас уже исходит слюной от вожделения. А я не в той форме, чтобы драться. И вряд ли смогу убежать.
У меня даже оружия нет — только кинжал… Ну плюс еще незаряженный пистолет. И как только я его не выронил, пока кувыркался по дороге? Обоймы потерял, а пистолет остался. Бесполезная железяка. Впрочем, будь он даже заряжен, толку от этого было бы немного. Те патроны, которые я позаимствовал в машине армейцев, были снаряжены свинцом — против людей, не против нечисти.
Словно в насмешку примерно в трех-четырех кварталах вниз по улице — как раз там, куда я направлялся, — затянул свою заунывную песню оборотень. Замечательно!..
Я свернул во дворы.
Здесь было еще темнее, чем на улице. Мертвые — без единого проблеска света — прямоугольники домов сверху накрывала давящая чернота неба. Чтобы не споткнуться, идти приходилось очень осторожно. Под ногами хрупко пощелкивали бесчисленные осколки стекла. В ноздри давил характерный запах: в застоявшемся воздухе отчетливо пахло тленом и запустением. Как в старой могиле.
Пробираясь вдоль прячущейся во тьме стены дома, я прекрасно понимал, насколько рискую. Оборотень, вампир, зилот, даже мертвяк — кто угодно мог сейчас подобраться ко мне практически вплотную. В этой темноте, среди болезненной тесноты высоких стен и крохотных двориков они будут чувствовать себя как дома. А я не смогу их даже заметить, пока не станет слишком поздно.
Ночь — время нечисти. Тем более такая ночь… Все мои инстинкты просто трубили об опасности. В другое время я бы, пожалуй, нашел какое-нибудь убежище понадежнее, забился туда и не высовывал носа до самого рассвета.
Сейчас же у меня не было выбора.
Двор с его непроглядным мраком сменился параллельной главному проспекту узкой улочкой. Здесь царила все та же неровная темнота, вспухшая бесформенными горбами там, где посреди дороги застыли черные силуэты брошенных машин… Нет, здесь они проехать не смогли бы. Нужно взять правее. Выйти на Меридиан. На их месте я направился бы именно туда…
Снова лезть во дворы я не стал. Вместо этого сделал небольшой крюк, обойдя квартал по тротуару. Так спокойнее. И вдобавок легче идти — не столько мусора под ногами.
К Меридиану — главной транспортной магистрали старого города — я вышел примерно через полчаса. Тридцать минут блужданий по непроглядно темным улицами и переулкам с риском в любой момент нос к носу столкнуться с одним из представителей бесчисленного легиона окрестной нечисти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35