– И эти албанцы, живущие в Англии, – его родичи, всякие там кузены, племянники, кузены племянников и прочее. И он таким образом им помогает.
Элисон посмотрела в потолок.
– Проблема со слугами состоит в том, чтобы удержать их. Они страшно капризны, постоянно требуют выходных, любят поваляться в постели, требуют в свою комнату телевизор и тому подобное. Поэтому их часто приходится менять. У Уилера такая же большая текучесть среди слуг, как и всюду.
– Вот как? – я наклонился к Элисон и пристально посмотрел на нее. – У вас что-то есть. Выкладывайте.
Она радостно улыбнулась и раскрыла блокнот.
– У него в штате тринадцать британских албанцев – садовники, дворецкий, служанки и так далее. Ни один из них не был при нем больше, чем три года. Последний из них появился в прошлом месяце. Они меняются как обыкновенные слуги.
– И уезжают на отдых в Албанию, – вставил я. – У него просто налажена курьерская служба.
– И не только это. Кто-то рекрутирует для него людей. – Она опять заглянула в блокнот. – Я наводила справки в местном, Хердфордсширском отделении Министерства социального обеспечения. За последние десять лет через руки Уилера прошло не менее пятидесяти человек. Я, конечно, не могу утверждать, что все они были албанцами – имена, ведь, у них английские, но ручаюсь, что так оно и есть.
– Господи Боже мой! – воскликнул я. – Неужели никто даже не споткнулся здесь? Не понимаю, чем занимается специальный отдел!
Элисон развела руками.
– Они ведь все британские подданные. Если кто-то обратит на них внимание, – в чем я сомневаюсь, – то все легко объясняется благотворительностью. И потом – он спасает своих соотечественников от коммунистических угнетателей.
– Пятьдесят! – сказал я. – Куда ж они потом-то все деваются?
– Ну, обо всех пятидесяти я не знаю, я проверила только двоих. Оба сейчас служат у других членов парламента.
Я не мог сдержать смеха.
– Ну и нахал! Просто наглец! Вы видите, что он делает? Он берет этих людей к себе, полирует их, чтобы они вели себя в услужении у джентльменов как джентльмены и затем их к этим джентльменам внедряет. Представьте себе его беседу с одним из коллег по палате общин. «Что, у тебя со слугами нелады, старина? У меня сейчас один как раз освобождается. Да нет, ничего особенного, просто ему хочется пожить в городе. Может, я смогу его уговорить...» – Нет, это что-то неслыханное!
– Одно несомненно – он поддерживает отношения с Албанией, – сказала Элисон. – Раньше я не была в этом убеждена, но теперь вижу, что так оно и есть.
Я сказал:
– Помните Цицерона во время второй мировой войны – слугу британского посла в Турции, который оказался немецким шпионом. Уилер уже в течение двадцати лет при больших деньгах. Он мог уже создать сотню таких Цицеронов. И не только в политических кругах. Интересно, сколько натренированных Уилером людей находится в услужении у наших промышленных воротил?
– Все с английскими именами, прекрасно говорящие по-английски, – сказала Элисон. – Уилер об этом непременно должен был позаботиться. – Она хрустнула суставами пальцев. – Они приезжают в Англию и пока ждут получения гражданства, изучают язык и окружение. Став подданными Великобритании, они попадают к Уилеру для шлифовки, и затем он их внедряет в нужные места. – Она с сомнением покачала головой. – Это слишком длительная операция.
– Уилер и сам – длительная операция. Я как-то не предвижу, что он соберет свои чемоданы и отправится на родину. Посмотрите на Слэйда! Эти люди работают с перспективой. – Я помолчал. – Когда мы отправляемся в Гибралтар!
– Завтра утром.
– Хорошо. Мне не терпится настичь этого невероятного негодяя!
И на сей раз я проник в аэропорт Корка не обычным путем. Я уже начинал забывать, что это значит, пользоваться «входной дверью». Когда мы покидали дом Мейв О'Салливан, она сильно разволновалась.
– Возвращайся скорее, девочка, – сказала она. – Я старая женщина, и кто знает... – на ее глаза навернулись слезы. Вытерев их, она обратилась ко мне: – А вы, Оуэн Станнард, берегите и себя, и дочь Алека Макинтоша.
Я улыбнулся.
– Покамест это она бережет меня.
– Значит вы не тот человек, что я думала, раз позволили ей это, – сказала она сердито. – Ладно, будьте осторожны и избегайте полиции.
Мы были осторожны и, наконец, я с облегчением мог наблюдать за тем, как проплывает под крыльями самолета маленький городок Корк. Мы сделали над ним полукруг и взяли курс на юг. Элисон, поработав рычагами и тумблерами, поставила самолет на автомат и отняла руки от рулевой колонки.
– Нам лететь около шести часов, – сказала она. – В зависимости от ветра и дождя.
– Вы ожидаете ухудшения погоды?
– Нет, это я просто так сказала. Кстати говоря, прогноз погоды довольно благоприятный. На высоте 24000 футов ветер северный.
– Мы будем так высоко? Я не думал, что такие машины могут это.
– У моей двигатель с компрессорным наддувом. Лететь высоко намного экономичнее. Но кабина – не герметическая, и нам придется воспользоваться масками. Посмотрите рядом с сиденьем.
В последний раз, когда я видел этот самолет, в нем было шесть сидений. Теперь на месте последних двух стоял большой пластмассовый куб.
– Что это? – спросил я.
– Дополнительный бак с горючим. Еще семьдесят галлонов, что увеличит длину полета на две тысячи миль. Я подумала, что это может оказаться нам полезным.
Энергичная Элисон Смит предусмотрела все. Мне вспомнились слова Мейв: «Элисон сделана по жесткому образцу, девушке ничего не стоит сломаться под таким грузом». Я посмотрел на нее. Она изучала показания приборов, проверяла подачу кислорода, и ее лицо было спокойным и серьезным, ни малейших следов перенапряжения, которые подкрепили бы слова Мейв, Элисон слегка повернула голову, заметив, что я смотрю на нее:
– В чем дело?
– Кошка может смотреть на короля, пес может смотреть на королеву. Я просто думал о том, что вы красивы.
Она улыбнулась и ткнула большим пальцем куда-то себе за спину.
– Знаете, рядом с замком в Глэрни лежит большой камень. Говорят, что тот, кто поцелует его, становится завзятым льстецом. Насколько мне известно, вы и близко к этому камню не подходили. Наденьте-ка кислородную маску и будете выглядеть так же прекрасно, как и я.
Полет показался долгим и утомительным. Хотя маски снабжены микрофонами, разговаривать было неудобно, и вскоре я задремал в откинутом кресле.
Время от времени я открывал глаза и всякий раз видел Элисон, бодрствующую, внимательно смотрящую на горизонт или на приборы. Я касался ее руки, она поворачивала голову, улыбалась мне одними глазами и возобновляла свою работу. После четырех часов полета она ткнула меня локтем в бок и сказала:
– Испанский берег. Но мы не пойдем над Испанией. Полетим вдоль португальского берега. – Она развернула карту и с помощью транспортира стала рассчитывать курс. Движения ее были точны и экономны. Затем она включила автопилот и начала делать плавный поворот. – Это мыс Ортегал. Когда появится Финистерр, я снова сменю курс.
– Когда вы начали летать?
– В шестнадцать лет.
– А стрелять из пистолета?
Она помолчала, прежде чем ответить.
– В четырнадцать. Из пистолета, ружья и винтовки. А что?
– Просто любопытствую.
Итак, значит, Макинтош считал, что воспитывать профессионала надо с детства. И все же мне не удавалось представить себе девочку четырнадцати лет, целящуюся из винтовки. Между тем, я не сомневался в том, что она знает азбуку Морзе, флажковую сигнализацию, разбирается в программах для компьютеров и может разжечь огонь без спичек.
– Вы были в скаутах?
Она помотала головой.
– У меня не хватало времени.
Не хватало времени, чтобы быть скаутом! Она сидела, утонув в книгах, изучая языки, а если нет, то училась летать или стрелять в тире по мишеням. Я бы нисколько не удивился, если в узнал, что Макинтош постарался познакомить ее и с управлением подводной лодкой. Ну и жизнь, черт возьми!
– У вас хоть были друзья? – спросил я. – Сверстницы?
– Не много. – Она поерзала у кресле. – К чему вы клоните, Оуэн?
Я пожал плечами.
– Так. Праздные мысли праздного человека.
– Представляю, что Мейв О'Салливан пичкала вас всякими жуткими рассказами. Точно?
– Она не сказала ничего лишнего, – успокоил я ее. – Но можно ведь размышлять...
– В таком случае держите свои размышления при себе.
Она отвернулась и погрузилась в молчание. Я решил, что и мне стоит, пожалуй, на некоторое время замолчать.
Мы сделали поворот, пошли вдоль Гибралтарского пролива и начали снижаться. На высоте 10000 футов Элисон сняла кислородную маску, и я с радостью сделал то же самое.
Впереди показались очертания Гибралтарской скалы, вздымающейся прямо из голубизны моря. Мы сделали круг, и увидели искусственную гавань и взлетно-посадочную полосу, обрывавшуюся прямо над заливом, как на авианосце. Для Элисон, сосредоточившейся на радиопереговорах, это все было явно не ново.
Мы зашли на посадку с востока и, немного прокатившись по слишком большой для нашего самолета полосе, остановились. Затем Элисон подвела самолет к аэродромным зданиям. Посмотрев на них и на стоявшие вокруг военные машины, я мрачно сказал:
– Здесь, я вижу, служба безопасности на высоте. Как мне удастся просочиться?
– У меня есть для вас кое-что, – сказала Элисон, вытащив из папки паспорт и протянула его мне. Я раскрыл его и увидел смотрящее на меня с фотографии свое собственное лицо. Это был дипломатический паспорт.
– Он поможет вам быстро пройти таможенников, но не спасет, если вас опознают как Риардена.
– Ничего. Если даже они заподозрят что-то, паспорт собьет их с толку.
Офицер на паспортном контроле взял мой паспорт и улыбнулся. Стоявший рядом гражданский с суровым лицом скользнул по мне глазами и отвернулся. Вся процедура отняла три минуты.
– Мы остановимся в отеле «Скала». Свистните такси.
Если из тренированных Уилером албанцев выходили прекрасные слуги, то Элисон была секретаршей от Бога. Мне даже на секунду не пришла мысль о том, где мы преклоним наши головы этой ночью, но Элисон подумала и об этом. Алеку Макинтошу здорово повезло, хотя, впрочем, при чем тут везение? Ведь он же сам воспитал ее.
Мы расположились в двух номерах рядом и договорились встретиться в баре после того, как приведем себя в порядок. Я спустился туда первым. В этом отношении, как подумал я не без удовольствия, Элисон ничем не отличается от всех остальных женщин. Женщине нужно в полтора, а то и в два раза больше времени на прихорашивание, чем мужчине. Я уже успел выпить первый стакан холодного пива, когда Элисон присоединилась ко мне.
Я заказал ей сухого мартини, а себе еще пива.
– Что вы будете делать, когда прибудет Уилер?
– Прежде всего нужно выяснить, находится ли на борту «Артины» Слэйд, а затем придется предпринять небольшую пиратскую вылазку. – Я усмехнулся. – Обещаю, что перелезая через борт, не буду держать в зубах нож.
– Ну, и если Слэйд там?
– Сделаю все возможное, чтобы изъять его оттуда.
– А если не сможете?
– У меня есть приказ, предусматривающий подобную ситуацию.
Она холодно кивнула и мне на мгновение пришла в голову мысль, что может быть Макинтош и ей давал подобные указания.
– Исходя из того, кто такой Уилер и что он такое, не удивлюсь, если он член Королевского Гибралтарского яхтклуба – он ведь здесь часто бывает. Тогда, видимо, и станет на якорь где-нибудь поблизости.
– Где это?
– В полумиле отсюда.
– Давайте-ка посмотрим поближе.
Я расплатился с барменом, и мы вышли на яркий солнечный свет. Часть порта, предназначенную для яхт, заполнили разнообразные суда – большие и маленькие, парусные и моторные. Я постоял, изучая картину, затем повернулся к Элисон.
– Вон там повыше есть удобная площадка, где подают прохладительные напитки. Прекрасное место для ожидания.
– Мне надо позвонить, – сказала Элисон и исчезла. Продолжая смотреть на яхты, я размышлял о том, как мне забраться на «Артину», но ничего придумать не мог, так как не знал, где точно она бросит якорь. Вернулась Элисон.
– Прибытие Уилера ожидается завтра часов в одиннадцать утра. Он связывался с портом по радио.
– Прекрасно! Что будем делать до этого?
– Может, искупаемся, – неожиданно предложила она.
– У меня нет с собой плавок, – сказал я. – Никак не ожидал курортного отдыха.
– Ну есть же магазины, – возразила она. Мы пошли за покупками, и я приобрел плавки, полотенце и мощный немецкий бинокль. Затем отправились на пляж и плавали в Каталонском заливе. Это было очень приятно. Вечером посетили ночной клуб, и это было еще приятней. «Миссис Смит» оказалась человеком, сделанным из такой же бренной плоти, что и все мы.
3
На следующее утро в десять часов мы уже сидели на площадке и, посматривая на зону яхт-клуба, цедили что-то холодное и не слишком алкогольное. Мы оба были в темных очках, как кинозвезды, которые скрывают глаза, чтобы их меньше узнавали в толпе. Бинокль находился под рукой, бухта лежала перед нами как на ладони, и единственное, чего не хватало, так это «Артины», а вместе с ней Уилера и, возможно, Слэйда.
Мы особенно не разговаривали, так как трудно было обсуждать план операции в отсутствие яхты. К тому же Элисон накануне ночью позволила себе сильно расслабиться, чего, наверное, до сих пор с ней никогда не случалось, и сейчас сожалела об этом. Нет, она, конечно, не подпустила меня слишком близко к себе. Я, разумеется, попробовал к ней подобраться, но она меня отшила с натренированной легкостью. Но сейчас к ней вернулась ее обычное настороженное состояние, – мы были на работе, и ничего личного тут быть не могло.
Я с наслаждением впитывал в себя солнечное тепло. В Европе, и особенно в тюрьме, мне сильно его не хватало, и сейчас я просто разнежился на солнце. Вдруг Элисон схватила бинокль и направила его на маленькое судно, появившееся между северным и внешним молами.
– Думаю, что это «Артина», – сказала она.
Я как раз в это время делал глоток, и слова Элисон заставили меня поперхнуться и закашляться. Элисон смотрела на меня с беспокойством.
– В чем дело?
– Ничего себе наглецы! – воскликнул я, отдышавшись, и рассмеялся. – «Артина» – ведь это же анаграмма слова «Тирана» – столицы Албании. Эти негодяи открыто потешаются над нами. Только вы произнесли фразу, на меня нашло озарение!
Элисон тоже засмеялась и передал мне бинокль. Я посмотрел на судно, входившее в акваторию порта, оставляя за кормой пенистый след, и постарался сравнить его с теми фотографиями, которые недавно изучал.
– Очень может быть. Минут через пять мы выясним это наверняка.
Большая моторная яхта приближалась, на ее корме стоял человек – крупный блондин.
– Да, это «Артина» и Уилер. Признаков Слэйда нет. Естественно, ему ни к чему демонстрировать себя.
Яхта замедлила ход и бросила якорь. Я стал рассматривать людей на палубе. Двое стояли на носу у якорной лебедки, третий смотрел за цепью. Еще двое спускали на воду лодку, к которой затем спустили складной трап. Вновь появился Уилер и с ним какой-то человек в фуражке. Они сошли по трапу в лодку, где уже находился матрос. Заревел мотор, лодка отвалила от яхты и, сделав большой полукруг, направилась в сторону яхт-клуба.
– Уилер с капитаном, надо думать, – сказала Элисон.
Они вышли на берег, а лодка вернулась к «Артине». Матрос вернул ее к трапу и вскарабкался по нему на борт.
– Смотрите! – воскликнула Элисон.
Я повернул голову – к «Артине» приближался большой грузовой катер.
– Это заправщик, – сказала она. – «Артина» уже берет топливо и воду. Кажется, Уилер не намерен здесь долго задерживаться.
– Черт побери! Я надеялся, что она хоть ночь простоит. Предпочел бы забраться на нее в темноте.
– Похоже, что он явно спешит, – сказала Элисон. – Скорее всего, Слэйд там.
– Что толку, если мне не удастся попасть на яхту? Сколько она будет заправляться?
– Около часу, наверное.
– Достаточно времени, чтобы нанять лодку. Пошли.
Поторговавшись с каким-то портовым рабочим, мы взяли у него всего лишь за двойную цену моторку и вышли на ней в акваторию порта. Заправщик и «Артина» стояли теперь рядом, соединенные шлангами. Еще один член экипажа, видимо, механик, наблюдал за заправкой.
Когда мы приблизились, я сбавил обороты, и мы медленно пошли вдоль правого борта яхты ярдах в пятидесяти от нее. На палубе появилась еще одна фигура – китаец. Он скользнул по нашей лодке равнодушным взглядом и отвернулся.
– Это, вероятно, Чанг Ли-Ву. Уилер – любитель китайской кухни и берет с собой своего повара.
Я незаметно разглядывал китайца. Многие думают, что китайцы все на одно лицо. Это, конечно, чепуха, они так же отличаются один от другого, как все остальные, и я знал, что, если мне придется встретиться с этим человеком еще раз, то наверняка узнаю его.
Теперь мы находились со стороны кормы «Артины». Кормовые иллюминаторы были наглухо занавешены изнутри;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26
Элисон посмотрела в потолок.
– Проблема со слугами состоит в том, чтобы удержать их. Они страшно капризны, постоянно требуют выходных, любят поваляться в постели, требуют в свою комнату телевизор и тому подобное. Поэтому их часто приходится менять. У Уилера такая же большая текучесть среди слуг, как и всюду.
– Вот как? – я наклонился к Элисон и пристально посмотрел на нее. – У вас что-то есть. Выкладывайте.
Она радостно улыбнулась и раскрыла блокнот.
– У него в штате тринадцать британских албанцев – садовники, дворецкий, служанки и так далее. Ни один из них не был при нем больше, чем три года. Последний из них появился в прошлом месяце. Они меняются как обыкновенные слуги.
– И уезжают на отдых в Албанию, – вставил я. – У него просто налажена курьерская служба.
– И не только это. Кто-то рекрутирует для него людей. – Она опять заглянула в блокнот. – Я наводила справки в местном, Хердфордсширском отделении Министерства социального обеспечения. За последние десять лет через руки Уилера прошло не менее пятидесяти человек. Я, конечно, не могу утверждать, что все они были албанцами – имена, ведь, у них английские, но ручаюсь, что так оно и есть.
– Господи Боже мой! – воскликнул я. – Неужели никто даже не споткнулся здесь? Не понимаю, чем занимается специальный отдел!
Элисон развела руками.
– Они ведь все британские подданные. Если кто-то обратит на них внимание, – в чем я сомневаюсь, – то все легко объясняется благотворительностью. И потом – он спасает своих соотечественников от коммунистических угнетателей.
– Пятьдесят! – сказал я. – Куда ж они потом-то все деваются?
– Ну, обо всех пятидесяти я не знаю, я проверила только двоих. Оба сейчас служат у других членов парламента.
Я не мог сдержать смеха.
– Ну и нахал! Просто наглец! Вы видите, что он делает? Он берет этих людей к себе, полирует их, чтобы они вели себя в услужении у джентльменов как джентльмены и затем их к этим джентльменам внедряет. Представьте себе его беседу с одним из коллег по палате общин. «Что, у тебя со слугами нелады, старина? У меня сейчас один как раз освобождается. Да нет, ничего особенного, просто ему хочется пожить в городе. Может, я смогу его уговорить...» – Нет, это что-то неслыханное!
– Одно несомненно – он поддерживает отношения с Албанией, – сказала Элисон. – Раньше я не была в этом убеждена, но теперь вижу, что так оно и есть.
Я сказал:
– Помните Цицерона во время второй мировой войны – слугу британского посла в Турции, который оказался немецким шпионом. Уилер уже в течение двадцати лет при больших деньгах. Он мог уже создать сотню таких Цицеронов. И не только в политических кругах. Интересно, сколько натренированных Уилером людей находится в услужении у наших промышленных воротил?
– Все с английскими именами, прекрасно говорящие по-английски, – сказала Элисон. – Уилер об этом непременно должен был позаботиться. – Она хрустнула суставами пальцев. – Они приезжают в Англию и пока ждут получения гражданства, изучают язык и окружение. Став подданными Великобритании, они попадают к Уилеру для шлифовки, и затем он их внедряет в нужные места. – Она с сомнением покачала головой. – Это слишком длительная операция.
– Уилер и сам – длительная операция. Я как-то не предвижу, что он соберет свои чемоданы и отправится на родину. Посмотрите на Слэйда! Эти люди работают с перспективой. – Я помолчал. – Когда мы отправляемся в Гибралтар!
– Завтра утром.
– Хорошо. Мне не терпится настичь этого невероятного негодяя!
И на сей раз я проник в аэропорт Корка не обычным путем. Я уже начинал забывать, что это значит, пользоваться «входной дверью». Когда мы покидали дом Мейв О'Салливан, она сильно разволновалась.
– Возвращайся скорее, девочка, – сказала она. – Я старая женщина, и кто знает... – на ее глаза навернулись слезы. Вытерев их, она обратилась ко мне: – А вы, Оуэн Станнард, берегите и себя, и дочь Алека Макинтоша.
Я улыбнулся.
– Покамест это она бережет меня.
– Значит вы не тот человек, что я думала, раз позволили ей это, – сказала она сердито. – Ладно, будьте осторожны и избегайте полиции.
Мы были осторожны и, наконец, я с облегчением мог наблюдать за тем, как проплывает под крыльями самолета маленький городок Корк. Мы сделали над ним полукруг и взяли курс на юг. Элисон, поработав рычагами и тумблерами, поставила самолет на автомат и отняла руки от рулевой колонки.
– Нам лететь около шести часов, – сказала она. – В зависимости от ветра и дождя.
– Вы ожидаете ухудшения погоды?
– Нет, это я просто так сказала. Кстати говоря, прогноз погоды довольно благоприятный. На высоте 24000 футов ветер северный.
– Мы будем так высоко? Я не думал, что такие машины могут это.
– У моей двигатель с компрессорным наддувом. Лететь высоко намного экономичнее. Но кабина – не герметическая, и нам придется воспользоваться масками. Посмотрите рядом с сиденьем.
В последний раз, когда я видел этот самолет, в нем было шесть сидений. Теперь на месте последних двух стоял большой пластмассовый куб.
– Что это? – спросил я.
– Дополнительный бак с горючим. Еще семьдесят галлонов, что увеличит длину полета на две тысячи миль. Я подумала, что это может оказаться нам полезным.
Энергичная Элисон Смит предусмотрела все. Мне вспомнились слова Мейв: «Элисон сделана по жесткому образцу, девушке ничего не стоит сломаться под таким грузом». Я посмотрел на нее. Она изучала показания приборов, проверяла подачу кислорода, и ее лицо было спокойным и серьезным, ни малейших следов перенапряжения, которые подкрепили бы слова Мейв, Элисон слегка повернула голову, заметив, что я смотрю на нее:
– В чем дело?
– Кошка может смотреть на короля, пес может смотреть на королеву. Я просто думал о том, что вы красивы.
Она улыбнулась и ткнула большим пальцем куда-то себе за спину.
– Знаете, рядом с замком в Глэрни лежит большой камень. Говорят, что тот, кто поцелует его, становится завзятым льстецом. Насколько мне известно, вы и близко к этому камню не подходили. Наденьте-ка кислородную маску и будете выглядеть так же прекрасно, как и я.
Полет показался долгим и утомительным. Хотя маски снабжены микрофонами, разговаривать было неудобно, и вскоре я задремал в откинутом кресле.
Время от времени я открывал глаза и всякий раз видел Элисон, бодрствующую, внимательно смотрящую на горизонт или на приборы. Я касался ее руки, она поворачивала голову, улыбалась мне одними глазами и возобновляла свою работу. После четырех часов полета она ткнула меня локтем в бок и сказала:
– Испанский берег. Но мы не пойдем над Испанией. Полетим вдоль португальского берега. – Она развернула карту и с помощью транспортира стала рассчитывать курс. Движения ее были точны и экономны. Затем она включила автопилот и начала делать плавный поворот. – Это мыс Ортегал. Когда появится Финистерр, я снова сменю курс.
– Когда вы начали летать?
– В шестнадцать лет.
– А стрелять из пистолета?
Она помолчала, прежде чем ответить.
– В четырнадцать. Из пистолета, ружья и винтовки. А что?
– Просто любопытствую.
Итак, значит, Макинтош считал, что воспитывать профессионала надо с детства. И все же мне не удавалось представить себе девочку четырнадцати лет, целящуюся из винтовки. Между тем, я не сомневался в том, что она знает азбуку Морзе, флажковую сигнализацию, разбирается в программах для компьютеров и может разжечь огонь без спичек.
– Вы были в скаутах?
Она помотала головой.
– У меня не хватало времени.
Не хватало времени, чтобы быть скаутом! Она сидела, утонув в книгах, изучая языки, а если нет, то училась летать или стрелять в тире по мишеням. Я бы нисколько не удивился, если в узнал, что Макинтош постарался познакомить ее и с управлением подводной лодкой. Ну и жизнь, черт возьми!
– У вас хоть были друзья? – спросил я. – Сверстницы?
– Не много. – Она поерзала у кресле. – К чему вы клоните, Оуэн?
Я пожал плечами.
– Так. Праздные мысли праздного человека.
– Представляю, что Мейв О'Салливан пичкала вас всякими жуткими рассказами. Точно?
– Она не сказала ничего лишнего, – успокоил я ее. – Но можно ведь размышлять...
– В таком случае держите свои размышления при себе.
Она отвернулась и погрузилась в молчание. Я решил, что и мне стоит, пожалуй, на некоторое время замолчать.
Мы сделали поворот, пошли вдоль Гибралтарского пролива и начали снижаться. На высоте 10000 футов Элисон сняла кислородную маску, и я с радостью сделал то же самое.
Впереди показались очертания Гибралтарской скалы, вздымающейся прямо из голубизны моря. Мы сделали круг, и увидели искусственную гавань и взлетно-посадочную полосу, обрывавшуюся прямо над заливом, как на авианосце. Для Элисон, сосредоточившейся на радиопереговорах, это все было явно не ново.
Мы зашли на посадку с востока и, немного прокатившись по слишком большой для нашего самолета полосе, остановились. Затем Элисон подвела самолет к аэродромным зданиям. Посмотрев на них и на стоявшие вокруг военные машины, я мрачно сказал:
– Здесь, я вижу, служба безопасности на высоте. Как мне удастся просочиться?
– У меня есть для вас кое-что, – сказала Элисон, вытащив из папки паспорт и протянула его мне. Я раскрыл его и увидел смотрящее на меня с фотографии свое собственное лицо. Это был дипломатический паспорт.
– Он поможет вам быстро пройти таможенников, но не спасет, если вас опознают как Риардена.
– Ничего. Если даже они заподозрят что-то, паспорт собьет их с толку.
Офицер на паспортном контроле взял мой паспорт и улыбнулся. Стоявший рядом гражданский с суровым лицом скользнул по мне глазами и отвернулся. Вся процедура отняла три минуты.
– Мы остановимся в отеле «Скала». Свистните такси.
Если из тренированных Уилером албанцев выходили прекрасные слуги, то Элисон была секретаршей от Бога. Мне даже на секунду не пришла мысль о том, где мы преклоним наши головы этой ночью, но Элисон подумала и об этом. Алеку Макинтошу здорово повезло, хотя, впрочем, при чем тут везение? Ведь он же сам воспитал ее.
Мы расположились в двух номерах рядом и договорились встретиться в баре после того, как приведем себя в порядок. Я спустился туда первым. В этом отношении, как подумал я не без удовольствия, Элисон ничем не отличается от всех остальных женщин. Женщине нужно в полтора, а то и в два раза больше времени на прихорашивание, чем мужчине. Я уже успел выпить первый стакан холодного пива, когда Элисон присоединилась ко мне.
Я заказал ей сухого мартини, а себе еще пива.
– Что вы будете делать, когда прибудет Уилер?
– Прежде всего нужно выяснить, находится ли на борту «Артины» Слэйд, а затем придется предпринять небольшую пиратскую вылазку. – Я усмехнулся. – Обещаю, что перелезая через борт, не буду держать в зубах нож.
– Ну, и если Слэйд там?
– Сделаю все возможное, чтобы изъять его оттуда.
– А если не сможете?
– У меня есть приказ, предусматривающий подобную ситуацию.
Она холодно кивнула и мне на мгновение пришла в голову мысль, что может быть Макинтош и ей давал подобные указания.
– Исходя из того, кто такой Уилер и что он такое, не удивлюсь, если он член Королевского Гибралтарского яхтклуба – он ведь здесь часто бывает. Тогда, видимо, и станет на якорь где-нибудь поблизости.
– Где это?
– В полумиле отсюда.
– Давайте-ка посмотрим поближе.
Я расплатился с барменом, и мы вышли на яркий солнечный свет. Часть порта, предназначенную для яхт, заполнили разнообразные суда – большие и маленькие, парусные и моторные. Я постоял, изучая картину, затем повернулся к Элисон.
– Вон там повыше есть удобная площадка, где подают прохладительные напитки. Прекрасное место для ожидания.
– Мне надо позвонить, – сказала Элисон и исчезла. Продолжая смотреть на яхты, я размышлял о том, как мне забраться на «Артину», но ничего придумать не мог, так как не знал, где точно она бросит якорь. Вернулась Элисон.
– Прибытие Уилера ожидается завтра часов в одиннадцать утра. Он связывался с портом по радио.
– Прекрасно! Что будем делать до этого?
– Может, искупаемся, – неожиданно предложила она.
– У меня нет с собой плавок, – сказал я. – Никак не ожидал курортного отдыха.
– Ну есть же магазины, – возразила она. Мы пошли за покупками, и я приобрел плавки, полотенце и мощный немецкий бинокль. Затем отправились на пляж и плавали в Каталонском заливе. Это было очень приятно. Вечером посетили ночной клуб, и это было еще приятней. «Миссис Смит» оказалась человеком, сделанным из такой же бренной плоти, что и все мы.
3
На следующее утро в десять часов мы уже сидели на площадке и, посматривая на зону яхт-клуба, цедили что-то холодное и не слишком алкогольное. Мы оба были в темных очках, как кинозвезды, которые скрывают глаза, чтобы их меньше узнавали в толпе. Бинокль находился под рукой, бухта лежала перед нами как на ладони, и единственное, чего не хватало, так это «Артины», а вместе с ней Уилера и, возможно, Слэйда.
Мы особенно не разговаривали, так как трудно было обсуждать план операции в отсутствие яхты. К тому же Элисон накануне ночью позволила себе сильно расслабиться, чего, наверное, до сих пор с ней никогда не случалось, и сейчас сожалела об этом. Нет, она, конечно, не подпустила меня слишком близко к себе. Я, разумеется, попробовал к ней подобраться, но она меня отшила с натренированной легкостью. Но сейчас к ней вернулась ее обычное настороженное состояние, – мы были на работе, и ничего личного тут быть не могло.
Я с наслаждением впитывал в себя солнечное тепло. В Европе, и особенно в тюрьме, мне сильно его не хватало, и сейчас я просто разнежился на солнце. Вдруг Элисон схватила бинокль и направила его на маленькое судно, появившееся между северным и внешним молами.
– Думаю, что это «Артина», – сказала она.
Я как раз в это время делал глоток, и слова Элисон заставили меня поперхнуться и закашляться. Элисон смотрела на меня с беспокойством.
– В чем дело?
– Ничего себе наглецы! – воскликнул я, отдышавшись, и рассмеялся. – «Артина» – ведь это же анаграмма слова «Тирана» – столицы Албании. Эти негодяи открыто потешаются над нами. Только вы произнесли фразу, на меня нашло озарение!
Элисон тоже засмеялась и передал мне бинокль. Я посмотрел на судно, входившее в акваторию порта, оставляя за кормой пенистый след, и постарался сравнить его с теми фотографиями, которые недавно изучал.
– Очень может быть. Минут через пять мы выясним это наверняка.
Большая моторная яхта приближалась, на ее корме стоял человек – крупный блондин.
– Да, это «Артина» и Уилер. Признаков Слэйда нет. Естественно, ему ни к чему демонстрировать себя.
Яхта замедлила ход и бросила якорь. Я стал рассматривать людей на палубе. Двое стояли на носу у якорной лебедки, третий смотрел за цепью. Еще двое спускали на воду лодку, к которой затем спустили складной трап. Вновь появился Уилер и с ним какой-то человек в фуражке. Они сошли по трапу в лодку, где уже находился матрос. Заревел мотор, лодка отвалила от яхты и, сделав большой полукруг, направилась в сторону яхт-клуба.
– Уилер с капитаном, надо думать, – сказала Элисон.
Они вышли на берег, а лодка вернулась к «Артине». Матрос вернул ее к трапу и вскарабкался по нему на борт.
– Смотрите! – воскликнула Элисон.
Я повернул голову – к «Артине» приближался большой грузовой катер.
– Это заправщик, – сказала она. – «Артина» уже берет топливо и воду. Кажется, Уилер не намерен здесь долго задерживаться.
– Черт побери! Я надеялся, что она хоть ночь простоит. Предпочел бы забраться на нее в темноте.
– Похоже, что он явно спешит, – сказала Элисон. – Скорее всего, Слэйд там.
– Что толку, если мне не удастся попасть на яхту? Сколько она будет заправляться?
– Около часу, наверное.
– Достаточно времени, чтобы нанять лодку. Пошли.
Поторговавшись с каким-то портовым рабочим, мы взяли у него всего лишь за двойную цену моторку и вышли на ней в акваторию порта. Заправщик и «Артина» стояли теперь рядом, соединенные шлангами. Еще один член экипажа, видимо, механик, наблюдал за заправкой.
Когда мы приблизились, я сбавил обороты, и мы медленно пошли вдоль правого борта яхты ярдах в пятидесяти от нее. На палубе появилась еще одна фигура – китаец. Он скользнул по нашей лодке равнодушным взглядом и отвернулся.
– Это, вероятно, Чанг Ли-Ву. Уилер – любитель китайской кухни и берет с собой своего повара.
Я незаметно разглядывал китайца. Многие думают, что китайцы все на одно лицо. Это, конечно, чепуха, они так же отличаются один от другого, как все остальные, и я знал, что, если мне придется встретиться с этим человеком еще раз, то наверняка узнаю его.
Теперь мы находились со стороны кормы «Артины». Кормовые иллюминаторы были наглухо занавешены изнутри;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26