— Есть ли основания для беспокойства, Фостер? Не послать ли людей на поиски?
— Не стоит, милорд. Все знают леди Тео. Если с ней, не дай Бог, что-нибудь случится, нам сразу же сообщат.
— Но она могла упасть с лошади, — предположил его светлость.
— Возможно, милорд, но маловероятно.
Фостер повернулся к двери, ведущей на кухню. Сильвестр вздохнул. Ясно было, что дворецкий не хочет делиться семейными заботами с посторонним.
Дворецкий не хочет, управляющий не хочет, домоправительница тоже. А что до арендаторов и жителей деревни, они обращали на графа не больше внимания, чем на залетевшую в окно муху.
Он пошел наверх, где Генри раскладывал его вечернюю одежду.
Камердинер взглянул на его светлость и сразу понял, что момент для разговора неподходящий. Когда у майора Джилбрайта такой взгляд, умнее будет помолчать. Слуга налил в тазик горячей воды и принялся чистить темно-синий сюртук и кремовые штаны, пока граф смывал дневную пыль и надевал чистую сорочку.
— Генри, как ты находишь местных жителей? — неожиданно спросил граф, влезая в штаны.
— Нахожу их? Что вы имеете в виду, сэр? — Генри передал его светлости белоснежный галстук. — Ваша алмазная заколка, сэр.
— Благодарю.
Сильвестр пришпилил концы галстука и критически осмотрел себя в зеркале перед тем, как надеть сюртук.
— Находишь ли ты их дружелюбными?
— В пивном баре гостиницы, сэр, люди достаточно дружелюбны, — ответил Генри, все еще не понимая, к чему клонит граф.
— А в доме?
— Пожалуй, они немного насторожены, — ответил Генри, разглаживая сюртук на плечах хозяина. — У Вестона отличный вкус, он подошел бы вам больше, чем Штольц.
До армии Генри также служил камердинером и оказался во французской тюрьме вместе с тяжело раненным, дрожащим в лихорадке майором Джилбрайтом. Он был счастлив вернуться теперь к привычным обязанностям. А после долгих месяцев ухода за майором Генри стал опытной сиделкой. Он был единственным человеком, кого Сильвестр допускал к себе во время приступов.
— Много говорят о новом графе? — спросил Сильвестр, выгнув бровь.
— Не очень… по крайней мере не в моем присутствии.
— Я так и предполагал. А о леди Тео?
— О, она всеобщая любимица, милорд. Все делает умело. Свет очей старого графа.
— Хм… — Сильвестр взял одну из щеток для волос и пригладил непокорную короткую шевелюру. — Избалованная, говоря другими словами.
— Как я понял, сэр, она сильно переживает смерть своего деда, — заметил Генри. — По крайней мере так говорят. Люди утверждают, что она сама не своя.
— Этому я готов верить, — пробормотал граф, засовывая лакированную табакерку в карман, перед тем как спуститься в гостиную. Он был готов к очередному напряженному вечеру с Тео.
Когда он вошел, Эмили и Кларисса стояли у открытого окна и всматривались в ночную мглу.
— Может быть, она вернется окольным путем, — вздохнув, проговорила Кларисса и отвернулась от окна.
— Никаких следов прогульщицы? — спросил Сильвестр, стараясь говорить как можно непринужденнее, и подошел к столу. — Шерри, миледи? Или вы предпочитаете мадеру?
— Благодарю вас, шерри. Нет, Тео еще не вернулась. — Леди Илинор с улыбкой приняла протянутый графом бокал. — Фостер убежден, если с ней что-нибудь случится, нам дадут знать.
— Да, это верно… но… Имение большое, и здесь много безлюдных мест.
— Вероятно, следует послать… — Эмили вдруг замолчала: с террасы донесся голос Тео:
— Они еще не обедают, Фостер? Я и не думала, что уже так поздно… О, мама, я очень виновата!
Дверь распахнулась, и Тео вбежала в комнату.
— Я и понятия не имела, как далеко сегодня забралась. Вы очень беспокоились?
Она наклонилась к матери и поцеловала се.
— Я была близка к этому, — спокойно ответила леди Илинор, но в глазах ее было явное облегчение.
— Как видишь, я вернулась и просто умираю от голода. — Тео бросила шляпу, перчатки и хлыст на столик. — Я действительно сожалею, что заставила вас волноваться. — Она примирительно улыбнулась матери и сестрам. — Я прощена?
— Я предпочла бы, чтобы это не повторялось. — проговорила леди Илинор, отпивая глоток шерри.
— Конечно, я больше так не буду!
Тео налила себе рюмку шерри, не обращая внимания на стоящего у камина графа.
— Должно быть, пора обедать? Из кухни так вкусно пахнет, — проговорила она жалобным голосом.
Сапожки ее были заляпаны грязью, одежда — белой от пыли, а волосы, лишившись заколок, рассыпались вокруг лица иссиня-черным облаком. Она выглядела усталой и какой-то взъерошенной.
Сильвестр вдруг понял, что его терпению пришел конец. Он взглянул на леди Илинор, ожидая, что она выскажется по поводу бесцеремонного появления ее дочери. Но хозяйка дома молча потягивала свой шерри. Что она говорила сегодня утром? Что они достаточно терпели невысказанную скорбь Тео… и что настало время хорошенько ер встряхнуть? Леди Илинор, помнится, советовала ему слушаться своей интуиции, а как раз сейчас интуиция говорила ему, что настало время показать зубы.
— Извините меня, кузина Тео, — решительно проговорил он, — но, на мой взгляд, костюм для верховой езды не годится за обеденным столом.
Тео повернулась к нему с потемневшими глазами:
— А вам какое до этого дело?
— Так уж получилось, что это мой обеденный стол, и поэтому я считаю, что это мое дело. Тео побледнела:
— Ваш?
— Мой, — спокойно подтвердил граф. — И я не допущу здесь подобных вольностей.
Протянув руку, он дернул за сонетку, которая висела рядом с камином.
В напряженной тишине гостиной появился Фостер.
— Попросите подать обед через пятнадцать минут, — вежливо приказал граф.
Когда Фостер вышел, он снова обернулся к Тео:
— У вас пятнадцать минут, кузина… если вы не хотите пообедать у себя в комнате.
— Мама! — Тео повернулась к леди Белмонт. В глазах ее были одновременно гнев и мольба.
Леди Илинор не подняла взгляда от вышивки.
— Лорд Стоунридж вправе устанавливать порядки в своем собственном доме.
Опешившая Тео смотрела на склоненную голову леди Илинор, лорд Стоунридж многозначительно смотрел на часы.
Кларисса быстро подошла к Тео:
— Пойдем, Тео. Я помогу тебе переодеться. Это не займет много времени.
Тео стряхнула с себя оцепенение. Она сфокусировала взгляд на бесстрастном лице графа, а затем повернулась к сестре. Голос ее звучал отрешенно, но ровно.
— Нет, благодарю. Я вдруг поняла, что совсем не хочу есть.
Она повернулась и быстро вышла из гостиной.
Отчаянная цыганка! Он вовсе не собирался лишать ее обеда, но, черт возьми, это действительно его дом. Сильвестр вновь наполнил свою рюмку, а леди Илинор спокойно попросила Клариссу вновь позвать Фостера.
— Фостер, вы можете подавать обед немедленно, — сказала она, когда появился дворецкий. — Леди Тео с нами не будет.
— Я надеюсь, она хорошо себя чувствует, миледи? — Фостер выглядел озабоченным.
— Вполне, — заверила его леди Илинор, откладывая в сторону вышивку. — Идемте, лорд Стоунридж.
Сильвестр предложил ей руку и направился вместе с леди Белмонт к обеденному столу.
Глава 6
Пустующее место Тео делало обстановку за обедом неуютной. Леди Илинор изо всех сил старалась, чтобы беседа за столом не затихала, хотя и видела, что это плохо помогает. Граф со своей стороны тоже старался поддерживать разговор, несмотря на полные упрека взгляды своих кузин. Леди Илинор поймала себя на том, что не понимает, почему граф так настойчив в отношении Тео, вопреки ее упорному сопротивлению. Материально выгадывала только Тео. А если она этого не понимает, то почему граф не возьмет свое предложение назад?
Наконец трапеза завершилась, и леди Илинор вздохнула с явным облегчением.
Граф вежливо встал, когда они покидали столовую, а затем с решительным видом взял графинчик с портвейном, две рюмки и последовал за ними. Он пересек холл и, перепрыгивая через две ступеньки, поднялся по лестнице, не замечая, что Фостер удивленно следит за ним.
Его светлость остановился у комнаты Тео с намерением постучаться, но передумал. Эта атака должна быть неожиданной, решил он, и стремительно распахнул дверь.
В комнате стояла полутьма, но он разглядел сидящую у окна Тео.
— Почему вы сидите в темноте? — спросил он, войдя в комнату.
— Поскольку это ваш дом, милорд, вы, вероятно, считаете необязательным стучаться, перед тем как войти, — с горечью проговорила Тео.
— Вовсе нет, — ответил он, выдвигая ногой стул из угла комнаты. — Но я решил, что, если постучусь, вы запрете дверь у меня перед носом.
Он оседлал стул, сев к ней лицом, и положил руки на спинку. Затем ловко наполнил рюмки из графинчика и протянул одну ей:
— Выпейте портвейна, кузина! Тео распрямилась и взяла рюмку.
— Правда, я не уверен, что портвейн полезен на голодный желудок, — заметил Сильвестр, ставя графинчик на пол у своих ног.
— А кто в этом виноват?
— Вы сами, и отлично это знаете. Незачем было злиться. Тео отпила из рюмки. Портвейн действовал успокаивающе и разливался теплом в желудке.
— Вы оскорбили меня, — сказала Тео и кисло добавила: — Впрочем, это уже входит у вас в привычку.
— А вы с начала нашего знакомства при каждой возможности оскорбляете меня. Пора прекратить терзать друг друга подобным образом, Тео!
В комнате наступила тишина. Сильвестр разглядывал кузину поверх рюмки. Она сняла свой костюм, и теперь он лежал смятой грудой в углу комнаты. На Тео не было ничего, кроме рубашки и панталон, волосы свободно спадали на спину. Граф впервые видел их не заплетенными в косу.
Тео, казалось, не была смущена тем, как одета, и хмурилась, погруженная в размышления. Затем она, словно между ними не было никаких стычек, неожиданно произнесла:
— Благодарю вас за портрет.
Это был первый случай, когда Тео вежливо обратилась к нему. Граф заморгал от изумления.
— Это по моему недосмотру портрет не принесли вам раньше.
— Почему? Почему это случилось?!
Тео швырнула пустую рюмку на пол и вскочила на ноги. Рюмка разбилась вдребезги, но Тео этого даже не заметила. Слезы беззвучно катились у нее по щекам, а лицо перекосилось от боли.
— Это несправедливо! Ведь он был молод… и столько значил для меня… А теперь все потеряно… утрачено…
В бурном потоке слов трудно было разобрать, кто был ей больше дорог, отец или дед. Сильвестр в душе сочувствовал ей и понимал, что в данный момент она не замечает его присутствия. Вся ее скорбь излилась слезами, она стояла посреди комнаты, стиснув кулаки.
Граф опомнился, когда Тео чуть не наступила босой ногой на осколки стекла. Вскочив со стула, он подхватил ее и оторвал от пола.
— Стой! Ты порежешь себе ноги…
Тео отбивалась изо всех сил, хотя вряд ли понимала, что происходит. Держа ее на весу, граф направился к окну и уселся там, прижимая Тео к своей груди. Он ощущал тепло ее тела сквозь тонкую рубашку, ее беспокойное трепетание у себя на коленях, и, вопреки желанию, его собственное тело напряглось в ответ.
Наконец она немного успокоилась и хотя все еще рыдала, но сидела смирно, уткнувшись в его грудь. Он гладил ее волосы и нес какую-то чепуху, лишь бы утешить ее.
Граф не заметил, как дверь тихонько отворилась и тут же закрылась. Снаружи стояла леди Илинор. Она была в глубоком раздумье. Она пришла проведать Тео, услышав ее отчаянные рыдания, которые доносились через закрытую дверь, и вовсе не ожидала увидеть то, с чем столкнулась по ту сторону двери.
Да, это она посоветовала графу следовать своему чутью, когда дело касается Тео. Но по-видимому, он понял ее указания слишком буквально. Вероятно, ей следует спасти свою дочь? Леди Илинор спустилась вниз и стала ждать развития событий.
Потихоньку буря стихла, и снова воцарилась тишина. Тео предприняла очередную попытку освободиться из державших ее железных рук, но теперь с ее стороны это уже не была слепая реакция боли и страдания. Видя, что она вновь вернулась к действительности, Сильвестр ослабил хватку. Тео подняла голову и посмотрела в его глаза, которые на этот раз не были ни холодными, ни насмешливыми.
— Что случилось? Что вы делаете? — фыркнув, спросила она, вытирая нос рукавом.
— Я ничего не делаю, — ответил граф. — Вы сидите у меня на коленях и ревете, как Ниагарский водопад, а все, что я имею, — это испорченный сюртук.
Граф с грустью указал на свой костюм и вынул носовой платок.
— Сидите спокойно.
Тео позволила вытереть себе нос, откинула волосы с лица и глубоко вздохнула.
Но при всем при том Тео почувствовала себя умиротворенной, словно слезы унесли из ее души горе и ненависть. Голова ее упала на плечо графа, и Тео закрыла глаза, ожидая, когда к ней вновь вернутся силы.
Подумав, граф почел за лучшее не менять позы, пока Тео не придет в себя.
Он провел пальцем по ее щеке, и Тео снова заерзала у него на коленях, вызвав тем самым соответствующую реакцию. Граф осторожно взял ее за ягодицы, словно приготовившись немедленно снять со своих колен, но его руки задержались на них гораздо дольше, чем это было необходимо.
— Опля! — Он быстрым движением поставил Тео на ноги. — Жаль тревожить вас, цыганочка, но держать вас, почти раздетую, на своих коленях просто невыносимо!
Опешившая Тео оглядела себя и поняла, что он имеет в виду. Она вдруг остро почувствовала тепло его рук, но, опомнившись, тотчас перешла в наступление.
— Я не садилась к вам на колени и не приглашала вас сюда, — проговорила она, но была слишком возбуждена, чтобы выразить свое возмущение.
Неожиданно она начала дрожать от прохладного ночного воздуха. Она поспешно сделала шаг назад, стараясь восстановить дистанцию, словно это могло исправить ситуацию.
Тео вскрикнула — она порезала ногу об осколок стекла.
— Этого я и опасался!
Сильвестр вскочил и так резко толкнул ее, что она упала на кровать, болтая кровоточащей ногой.
— Оставайтесь там, пока я не уберу осколки. Тео больше не играла в оскорбленную невинность. Она скрестила ноги и уставилась на порез.
— Я разбила рюмку.
— Неужели помните?
Граф посмотрел на нее, стоя на коленях. В ладони у него были осколки.
Тео покачала головой:
— Кажется, я обезумела и утратила способность что-либо понимать и чувствовать.
— Слава Богу, что вы ее опять обрели, — проговорил граф, улыбнувшись. — Забудем об этом.
Он поставил графин на туалетный столик и обмакнул полотенце в холодную воду из кувшина.
— Дайте-ка я осмотрю вашу ногу.
Тео вытянула ногу и откинулась на кровать. Вообще-то она не была уверена, что вновь обрела способность спокойно соображать. Если бы это было так, то почему же она лежит здесь и принимает помощь от человека, которого ненавидит? Но может быть, она слишком устала, чтобы обращать на это внимание? С этой мыслью Тео закрыла глаза.
В следующую минуту она почувствовала на своем разгоряченном лбу холодное полотенце.
— Так лучше? Тео открыла глаза.
— Да… благодарю вас.
В серых глазах графа промелькнула улыбка, и впервые Тео подумала, что он вовсе не выглядит как человек, которого надо ненавидеть. Казалось, что до этого момента она видела его сквозь туман гнева и скорби.
— Вам надо поесть, — проговорил граф, бросая мокрое полотенце обратно в рукомойник. — Я пойду и принесу поднос, пока вы уляжетесь в постель, а потом мы немножко поговорим.
Тео присела в кровати, откинувшись на подушки, и попыталась сосредоточиться. Она чувствовала себя так, словно ее пропустили меж валиков для отжимания белья, а затем пригласили на беседу с лордом Стоунриджем, о теме которой нетрудно было догадаться.
Графинчик с портвейном и рюмка все еще оставались на полу рядом со стулом. Тео соскользнула с постели, неуверенно шагнула к графину, наполнила рюмку и немного отпила. Если предполагается, что портвейн укрепляет, то на этот раз вино сразу же ударило ей в ноги, и Тео, зажав рюмку в руке, поспешно села на кровать.
Глаза ее снова остановились на портрете, с которого отец улыбался ей. Его наследство могло бы принадлежать ей, если бы она заплатила соответствующую цену. Тео отхлебнула еще глоток.
Когда граф спускался по лестнице, леди Илинор вышла из гостиной.
— Вы были у Тео, лорд Стоунридж? Сильвестр остановился на нижней ступеньке.
— Да, сударыня. Я хочу попросить Фостера приготовить ей поесть. Она была голодна, когда вернулась. Леди Илинор задумчиво разглядывала его.
— Вы собираетесь сами отнести ей поднос?
— С вашего разрешения, леди Белмонт. Их взгляды встретились.
— Мне кажется, вы уже все решили, милорд, — сухо проговорила леди Илинор. — Надеюсь, ваш сюртук еще послужит вам.
Сильвестр проследил за ее взглядом.
— Да, ради благой цели.
Леди Илинор кивнула. Этот граф действительно проявлял необычайную настойчивость!
— Ну что ж, надеюсь, вы получите дивиденды с выгодной сделки, — проговорила она, направляясь в гостиную. — Тео быстро восстанавливает утраченные позиции.
— Это меня и окрыляет, — пробормотал граф ей вслед. Он вызвал Фостера.
— Ужин для леди Тео, — приказал граф.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36