Это тебе не то что просто провалиться на экзамене. Это...«...белые зубы, сверкающие в лунном свете...»– Это убийства. И это серьезно, Марк. И наяву это гораздо страшнее, чем показывают в кино.Марк уставился на нее.– Но мы ведь знали об этом.В его тоне слышалось легкомысленное: «Подумаешь, делов-то!»Мэри-Линетт поняла, что ничего не сумеет ему объяснить. Она резко встала.– Если мы собираемся туда, то лучше поспешить. Уже почти час.Сестры вместе с Эшем дожидались их на ферме Бердок.– Вы с Марком можете сесть впереди, рядом со мной, – не глядя на Эша, сказала Мэри-Линетт Джейд. – Но не думаю, что тебе стоит брать с собой кота.– Он поедет со мной, – твердо сказала Джейд, усаживаясь в машину. – Или я останусь.Мэри-Линетт переключила скорость, и машина тронулась с места.Когда впереди показалась группка строений на Мэйн-стрит, Марк сообщил:– А вон там – деловой центр Верескового Ручья во всей его красе. Типичный полдень в пятницу – на улицах ни души.Но сейчас в его тоне не было обычной язвительности. Мельком взглянув на него, Мэри-Линетт поняла, что он обращается к Джейд. А Джейд разглядывала все вокруг с искренним интересом, несмотря на то что котенок вцепился когтями ей в шею.– Нет, кое-какие души на улице все-таки есть! – весело воскликнула она. – Вон те самые парни, Вик и Тодд. И еще какие-то взрослые...Мэри-Линетт снизила скорость, проезжая мимо конторы шерифа, но не остановилась, пока не подъехала к бензоколонке на противоположном углу. Затем она выбралась из машины и украдкой бросила взгляд на противоположную сторону улицы.Тодд Эйкерс со своим отцом, шерифом, и Вик Кимбл – со своим усаживались в автомобиль шерифа и, казалось, были очень взволнованы. На тротуаре стояла Банни Мартин и наблюдала за ними.Мэри-Линетт почувствовала приступ страха. «Вот что бывает, когда у тебя есть страшная тайна, – подумала она. – Тебя волнует все, что происходит вокруг, и ты все время думаешь: а что, если это касается тебя, что, если это тебя затронет?..»– Привет, Банни. Что случилось? Банни оглянулась.– А, Мэри... Привет!Она неторопливо – Банни никогда не спешила – перешла через дорогу.– Как дела?– Они как раз поехали разбираться с этим лошадиным делом.– Каким лошадиным делом?– Ты разве не слышала? – Банни вдруг увидала позади Мэри-Линетт Марка и еще четверых незнакомцев, выбиравшихся из фургона. Ее голубые глаза внезапно округлились, и она поспешно принялась взбивать свои мягкие белокурые волосы.«Интересно, кого это она там увидела? – усмехнувшись, подумала Мэри-Линетт. – Кто бы это мог быть?»– Привет! – поздоровался с Банни Эш.– Мы не слышали ни о каком лошадином деле, – как бы невзначай напомнила ей о разговоре Мэри-Линетт.– А, да это одна из лошадей на ферме мистера Кимбла прошлой ночью распорола себе горло колючей проволокой. Сегодня утром все только об этом и говорили. Но сейчас мистер Кимбл приехал в город и сказал, что он все-таки не думает, чтобы причиной могла быть колючая проволока. Он считает, что кто-то сделал это нарочно. Перерезал ей горло и оставил умирать. – Банни слегка вздрогнула, передернув плечами.«Переигрываешь», – подумала Мэри-Линетт.– Вот видишь? – сказала Джейд. – Поэтому я и не спускаю глаз с Тигги.Мэри-Линетт заметила, как Банни пожирает глазами Джейд.– Спасибо, Бан.– Мне пора возвращаться в магазин, – сказала Банни, не трогаясь с места. Теперь она рассматривала Кестрель и Ровену.– Я тебя провожу, – галантно предложил Эш. («Ну, этот верен себе», – подумала Мэри-Линетт.) – После всего, что ты рассказала, понятно, что тут небезопасно.– Что, среди бела дня? – возмутилась Кестрель, но Эш уже уводил Банни.Мэри-Линетт подумала про себя, что рада его уходу.– Кто эта девушка? – спросила Ровена с какой-то странной интонацией.Мэри-Линетт с удивлением взглянула на нее.– Банни Мартин. Мы с ней учились в одной школе. А что, что-то не так?– Она не спускала с нас глаз.– Она не спускала глаз с Эша. И возможно, со всех вас троих тоже. Вы ведь здесь новенькие и к тому же красивые, поэтому она, наверное, прикидывала, каких парней вы у нее отобьете.– Ясно... – Ровена все еще выглядела озабоченной.– Ровена, в чем дело?– Ни в чем. Я уверена, это пустяк. Просто у нее такое имя, как у ламий.– Банни?– Ну да! – улыбнулась Ровена. – Ламиям традиционно дают имена, связанные с природой – камнями, животными, цветами, деревьями. Поэтому «Банни» – «белочка» – может быть именем ламии... и разве «мартин» – это не разновидность куницы?В глубине сознания Мэри-Линетт что-то опять шевельнулось. Что-то, касающееся Банни... что-то о Банни и о лесе...Но затем все исчезло. Мэри-Линетт не смогла ничего вспомнить. И спросила у Ровены:– Но... ты чувствуешь что-нибудь подозрительное? Я имею в виду, она похожа на кого-нибудь из вас? Я просто не могу представить себе Банни вампиром. Извини, но просто не могу.Ровена улыбнулась.– Нет, я ничего не чувствую. И я уверена, что ты права – у людей могут быть такие же имена, как и у нас.Странно, но Мэри-Линетт не могла отделаться от мысли о лесе.– Знаешь, я не понимаю, почему тебя назвали именем дерева. Ты ведь говорила, что дерево для тебя опасно.– Это так... но именно это придает моему имени силу. Считается, что названия деревьев – самые могущественные имена.Эш вышел из магазина. Мэри-Линетт тут же оглянулась, ища глазами Джереми.На пустой заправочной станции его не было, но Мэри-Линетт услышала стук молотка. Она только сейчас сообразила, что он раздается уже несколько минут.– Давайте поищем во дворе. – И Мэри-Линетт направилась за бензоколонку, не дожидаясь, пока Эш подойдет к ним. Кестрель и Ровена последовали за ней.Джереми на заднем дворе прибивал длинную доску к разбитому окну здания заправочной станции. Земля вокруг была усеяна осколками толстого зеленоватого стекла. Джереми пытался удержать доску, светло-каштановые волосы упали ему на глаза.– Что случилось? – Мэри-Линетт подошла к нему и прижала к стене противоположный конец доски, чтобы было удобней ее прибивать.Взглянув на нее, Джереми облегченно вздохнул и отпустил свой край доски.– А, Мэри-Линетт... спасибо. Подержи, пожалуйста, я быстро.Он полез в карман за гвоздями и стал вбивать их быстрыми и уверенными ударами молотка.
– Я не знаю, что случилось. Кто-то разбил окно прошлой ночью. Натворил здесь дел.– Похоже, прошлая ночь была очень бурной, – сухо заметила Кестрель.Услышав ее голос, Джереми оглянулся. И вдруг... руки его замерли, буквально зависли в воздухе вместе с молотком и гвоздями. Джереми глядел на Кестрель и на Ровену, стоявшую позади нее. Глядел долго... Наконец он повернулся к Мэри-Линетт и медленно спросил:– Тебе уже нужен бензин?– Нет-нет, спасибо.«Надо было слить немного из бака, – подумала Мэри-Линетт. – Нэнси Дрю определенно это предусмотрела бы».– Я только... мотор сильно стучит... Я подумала, может, ты взглянешь на него... Ты в прошлый раз не посмотрел.«Невразумительно и жалко», – подумала она, пока длилось молчание. Ясные карие глаза Джереми испытующе глядели на нее.– Конечно, Мэри-Линетт, – ответил он без сарказма, вежливо и мягко. – Вот только закончу с окном.«Нет, он не может быть вампиром. И что я здесь делаю? Вру ему, подозреваю... А ведь он – единственный, кто всегда ко мне хорошо относился. Такие, как он, скорее помогают старушкам, а не убивают их».Ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш...Мэри-Линетт вздрогнула: тишину прорезало дикое шипение. Оно раздалось позади, нее. На мгновение ей показалось, что его издала Кестрель. Затем она увидела, как из-за угла показались Джейд и Марк, а Тигги свирепствовал в руках у Джейд, словно маленький леопард. Он фыркал и царапался, его черная шерсть поднялась дыбом. Прежде чем Джейд смогла ухватить его получше, он вскарабкался вверх по ее плечу, спрыгнул на землю и удрал.– Тигги! – завизжала Джейд.Она бросилась за ним с развевающимися светло-серебристыми волосами, проворная, как котенок. Марк поспешил за ней и налетел на Эша, который как раз выходил из-за угла. Эш стукнулся прямо о стену бензоколонки.– Ну, развлекуха, высший класс, – усмехнулась Кестрель.Но Мэри-Линетт ничего не слышала. Джереми смотрел на Эша в упор с таким выражением, что ее проняла холодная дрожь.Эш тоже смотрел на Джереми зелеными и холодными, как лед, глазами. Их взгляды встретились в мгновенной вспышке инстинктивной ненависти. Мэри-Линетт стало страшно за Джереми, но тот, похоже, за себя не боялся. Мускулы его напряглись, он готов был защищаться.Затем Джереми не спеша отвернулся. Стоя спиной к Эшу, он принялся вновь прибивать доску. А Мэри-Линетт сделала то, что должна была сделать сразу же, – она посмотрела на его руку. На указательном пальце у него сверкало золотое кольцо, она ясно разобрала черный рисунок на печатке: высокий куст с колокольчатыми цветками. Не ирис, не георгин, не роза... Нет, – из цветков, которые перечислила Ровена, он был похож только на один. Этот дикий цветок рос здесь неподалеку и был смертельно ядовит.Цветок наперстянки...Итак, теперь она знала.Мэри-Линетт бросило в жар. Она почувствовала тошноту, рука, удерживавшая доску, задрожала. Ей трудно было сдвинуться с места, но и оставаться рядом с Джереми она не могла.– Извини... мне нужно кое-что... – с трудом выдавила из себя она.Мэри-Линетт знала, что все взгляды прикованы к ней. Но ей было все равно. Она выпустила доску и почти бегом бросилась прочь.Мэри-Линетт шла не останавливаясь, пока не оказалась позади гостиницы «Золотой ручей». Прислонившись спиной к стене, она смотрела на окраину города, туда, где начинался лес. Солнечные лучи, в которых танцевали пылинки, ярко выделялись на темном фоне елей.«Какая же я дура! Ведь все признаки были налицо. Почему я ничего не замечала? Наверное, потому что не хотела...»– Мэри-Линетт!Она услыхала мягкий, тихий голос и обернулась, едва сдерживаясь, чтобы не броситься Ровене в объятия и не закричать.– Я приду в себя через пару минут. Правда. Это просто шок...– Мэри-Линетт...– Это просто... это просто потому, что я так давно его знаю. Но ты, наверное, и сама все понимаешь. Люди всегда оказываются не такими, какими кажутся.– Мэри-Линетт! – Ровена покачала головой. – О чем ты?– О нем. О Джереми, конечно. – Мэри-Линетт вздохнула. Воздух был горячий и удушливо пыльный. – Это сделал он. Мне кажется, он.– Почему ты так думаешь?– Почему? Потому что он оборотень.Наступило молчание, и Мэри-Линетт внезапно охватила растерянность. Она оглянулась вокруг: не слышит ли их кто-нибудь? – и уже спокойней спросила:– Разве это не так?Ровена с любопытством глядела на нее:– Как ты узнала?– Ты же сказала, что черный цветок наперстянки – знак оборотней. Именно такой цветок на его кольце. А как ты узнала?– Я просто почувствовала. Сила вампиров ослабевает при солнечном свете, но Джереми и не пытался ничего скрывать. Он действительно оборотень.– Наверняка, – резко сказала Мэри-Линетт. – Это и я должна была почувствовать. Ведь он – единственный человек в городе, кто интересовался лунным затмением. И к тому же его движения, его глаза... И то, что... Черт возьми, он ведь живет у ручья Бешеного Пса. Думаю, эти земли принадлежали целым поколениям его рода. И, – Мэри-Линетт судорожно вздохнула, – люда говорят, что видели в тех местах сасквача – огромного волосатого монстра, получеловека-полузверя. Ну и как тебе это?Ровена слушала спокойно, с серьезным выражением лица, но губы у нее дрожали. У Мэри-Линетт все поплыло перед глазами, а по щекам потекли слезы.– Мне жаль. – Ровена положила руку ей на плечо. – Правда.– Я думала, он хороший парень, – отвернувшись, сказала Мэри-Линетт.– Я и сейчас так думаю. Знаешь, на самом деле все говорит о том, что он этого не делал.– Потому что он хороший парень?– Потому что он оборотень. Мэри-Линетт обернулась к ней.– Как?!– Видишь ли, оборотни бывают разными. Они не похожи на вампиров. Вампиры могут выпить немного крови у человека и остановиться, не причинив ему большого вреда. Оборотни же, охотясь, всегда убивают, потому что им нужно есть.Мэри-Линетт с ужасом смотрела на нее, но Ровена как ни в чем не бывало продолжала:– Иногда они съедают животное целиком, но вообще всегда поедают внутренние органы – сердце и печень. Им это необходимо – так же, как вампирам необходима кровь.– И это значит...– Что он не убивал тетю Опал. И козу. Ведь они остались целыми. – Ровена вздохнула. – Понимаешь, оборотни и вампиры традиционно ненавидят друг друга. Они – вечные соперники, и ламии считают оборотней... ну, в общем, существами низшего сорта. Но на самом деле среди них есть много достойных, таких, которые убивают только для того, чтобы есть.– Какой ужас... – прошептала Мэри-Линетт. Прибавило ли ей счастья то, что она узнала все это? – Выходит, что парень, которого я считала хорошим, просто должен периодически есть как можно больше парной печени.– Мэри-Линетт, ты не должна его осуждать. Как же тебе это объяснить? Ну, примерно так: оборотни – это не люди, которые иногда превращаются в волков. Это волки, которые иногда выглядят как люди.– Но все же они убивают.– Да, но только животных. Закон в этом отношении очень строг. Иначе люди тут же обо всем догадаются. Вампиры умеют скрывать свою работу, маскировать ее, представляя все так, будто жертве кто-то перерезал горло. Но когда убивает оборотень, это сразу видно.– Так-так. Замечательно.«Наверное, меня это должно было успокоить и обрадовать, – подумала Мэри-Линетт. – Но как я могла так слепо доверять человеку, который на самом деле волк? Им можно восхищаться, как восхищаются хитрым и красивым хищником, но доверять ему... нет!»– Сейчас, когда мы вернемся, у нас могут возникнуть трудности, – предупредила Ровена. – Если Джереми поймет, что ты по кольцу узнала, кто он, он может догадаться, что мы рассказали тебе о... ну, ты понимаешь... – Она огляделась вокруг и понизила голос: – О Царстве Ночи.– О боже...– А это означает, что он будет обязан всех нас выдать. Или убить сам.– Господи!– Но я думаю, он этого не сделает. Ты ему нравишься, Мэри-Линетт. Очень. Вряд ли он сможет причинить тебе зло.Мэри-Линетт почувствовала, как краснеет.– Но тогда неприятности могут быть у него?– Могут, если об этом узнает кто-нибудь еще. Давай-ка лучше вернемся и посмотрим, как там все. Может, он ни о чем не догадался. Может, Кестрель и Эшу удалось сбить его с толку. ГЛАВА 14 Они быстро шли назад к заправочной станции, почти касаясь друг друга плечами. Близость Ровены, ее уравновешенность успокаивали Мэри-Линетт. Прежде у нее никогда не было подруги, с которой она была бы совершенно на равных, которая с одинаковой легкостью могла как заботиться о людях, так и принимать от них помощь.Добравшись до бензоколонки, они увидели, что все столпились вокруг автомобиля Мэри-Линетт. Подняв капот, Джереми возился с мотором. Сзади, держась за руки, стояли Марк и Джейд, но Тигги нигде не было видно. Кестрель прислонилась к бензоколонке, а Эш что-то рассказывал Джереми.– ...В общем, оборотень входит в кабинет второго врача и говорит: «Док, кажется, у меня бешенство. А доктор ему...»«Ничего себе заливает», – подумала Мэри-Линетт. Закрыв глаза и втянув голову в плечи, Ровена остановила его:
– Эш, это вовсе не смешно.А затем, открыв глаза, обратилась к Джереми:– Извини. Он не подумал, прежде чем сказать.– Он подумал, но это неважно. Я слыхивал и похуже. – Джереми опять склонился над мотором. Затем аккуратно закрутил крышку бензобака и взглянул на Мэри-Линетт.Она не знала, что и сказать. Какие тут могут быть приличия, если ты только что обнаружил, что человек, стоящий рядом с тобой, – оборотень и что долг велит ему тебя съесть?Ее глаза наполнились слезами. Сегодня она вообще не могла держать себя в руках.Джереми глядел вдаль. Он медленно покачал головой, с горечью сжав губы.– Так я и думал. Я знал, что ты так прореагируешь. Иначе я бы сам сказал тебе об этом давным-давно.– Ты бы сказал? – у Мэри-Линетт мгновенно высохли слезы. – Но... тогда у тебя могли быть неприятности. Ведь так?Джереми слегка улыбнулся.– Ну, мы здесь не так уж рьяно защищаем законы Царства Ночи.Он произнес это совершенно обыденно. Эш и сестры машинально огляделись вокруг.– Кто это мы? – спросила Мэри-Линетт.– Моя семья. Сначала мы поселились здесь, потому что место это было заброшенное, такое, где мы никого не беспокоили бы и где никто не беспокоил бы нас. Теперь семьи уже нет. Остался только я.В его словах не чувствовалось никакой жалости к себе, но Мэри-Линетт придвинулась ближе.– Мне жаль...Джейд придвинулась к Джереми с другой стороны, широко раскрыв серебристо-зеленые глаза.– Но и мы пришли сюда по той же причине! Чтобы никто нас не беспокоил. Мы тоже не любим Царство Ночи.Джереми еще раз слегка улыбнулся – одними глазами.– Я знаю, – сказал он Джейд. – Вы родственники миссис Бердок, да?– Она была нашей тетей, – ответила Кестрель, не спуская с Джереми немигающего взгляда золотистых глаз.Выражение его лица чуть изменилось. Обернувшись, он в упор взглянул на Кестрель:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18
– Я не знаю, что случилось. Кто-то разбил окно прошлой ночью. Натворил здесь дел.– Похоже, прошлая ночь была очень бурной, – сухо заметила Кестрель.Услышав ее голос, Джереми оглянулся. И вдруг... руки его замерли, буквально зависли в воздухе вместе с молотком и гвоздями. Джереми глядел на Кестрель и на Ровену, стоявшую позади нее. Глядел долго... Наконец он повернулся к Мэри-Линетт и медленно спросил:– Тебе уже нужен бензин?– Нет-нет, спасибо.«Надо было слить немного из бака, – подумала Мэри-Линетт. – Нэнси Дрю определенно это предусмотрела бы».– Я только... мотор сильно стучит... Я подумала, может, ты взглянешь на него... Ты в прошлый раз не посмотрел.«Невразумительно и жалко», – подумала она, пока длилось молчание. Ясные карие глаза Джереми испытующе глядели на нее.– Конечно, Мэри-Линетт, – ответил он без сарказма, вежливо и мягко. – Вот только закончу с окном.«Нет, он не может быть вампиром. И что я здесь делаю? Вру ему, подозреваю... А ведь он – единственный, кто всегда ко мне хорошо относился. Такие, как он, скорее помогают старушкам, а не убивают их».Ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш...Мэри-Линетт вздрогнула: тишину прорезало дикое шипение. Оно раздалось позади, нее. На мгновение ей показалось, что его издала Кестрель. Затем она увидела, как из-за угла показались Джейд и Марк, а Тигги свирепствовал в руках у Джейд, словно маленький леопард. Он фыркал и царапался, его черная шерсть поднялась дыбом. Прежде чем Джейд смогла ухватить его получше, он вскарабкался вверх по ее плечу, спрыгнул на землю и удрал.– Тигги! – завизжала Джейд.Она бросилась за ним с развевающимися светло-серебристыми волосами, проворная, как котенок. Марк поспешил за ней и налетел на Эша, который как раз выходил из-за угла. Эш стукнулся прямо о стену бензоколонки.– Ну, развлекуха, высший класс, – усмехнулась Кестрель.Но Мэри-Линетт ничего не слышала. Джереми смотрел на Эша в упор с таким выражением, что ее проняла холодная дрожь.Эш тоже смотрел на Джереми зелеными и холодными, как лед, глазами. Их взгляды встретились в мгновенной вспышке инстинктивной ненависти. Мэри-Линетт стало страшно за Джереми, но тот, похоже, за себя не боялся. Мускулы его напряглись, он готов был защищаться.Затем Джереми не спеша отвернулся. Стоя спиной к Эшу, он принялся вновь прибивать доску. А Мэри-Линетт сделала то, что должна была сделать сразу же, – она посмотрела на его руку. На указательном пальце у него сверкало золотое кольцо, она ясно разобрала черный рисунок на печатке: высокий куст с колокольчатыми цветками. Не ирис, не георгин, не роза... Нет, – из цветков, которые перечислила Ровена, он был похож только на один. Этот дикий цветок рос здесь неподалеку и был смертельно ядовит.Цветок наперстянки...Итак, теперь она знала.Мэри-Линетт бросило в жар. Она почувствовала тошноту, рука, удерживавшая доску, задрожала. Ей трудно было сдвинуться с места, но и оставаться рядом с Джереми она не могла.– Извини... мне нужно кое-что... – с трудом выдавила из себя она.Мэри-Линетт знала, что все взгляды прикованы к ней. Но ей было все равно. Она выпустила доску и почти бегом бросилась прочь.Мэри-Линетт шла не останавливаясь, пока не оказалась позади гостиницы «Золотой ручей». Прислонившись спиной к стене, она смотрела на окраину города, туда, где начинался лес. Солнечные лучи, в которых танцевали пылинки, ярко выделялись на темном фоне елей.«Какая же я дура! Ведь все признаки были налицо. Почему я ничего не замечала? Наверное, потому что не хотела...»– Мэри-Линетт!Она услыхала мягкий, тихий голос и обернулась, едва сдерживаясь, чтобы не броситься Ровене в объятия и не закричать.– Я приду в себя через пару минут. Правда. Это просто шок...– Мэри-Линетт...– Это просто... это просто потому, что я так давно его знаю. Но ты, наверное, и сама все понимаешь. Люди всегда оказываются не такими, какими кажутся.– Мэри-Линетт! – Ровена покачала головой. – О чем ты?– О нем. О Джереми, конечно. – Мэри-Линетт вздохнула. Воздух был горячий и удушливо пыльный. – Это сделал он. Мне кажется, он.– Почему ты так думаешь?– Почему? Потому что он оборотень.Наступило молчание, и Мэри-Линетт внезапно охватила растерянность. Она оглянулась вокруг: не слышит ли их кто-нибудь? – и уже спокойней спросила:– Разве это не так?Ровена с любопытством глядела на нее:– Как ты узнала?– Ты же сказала, что черный цветок наперстянки – знак оборотней. Именно такой цветок на его кольце. А как ты узнала?– Я просто почувствовала. Сила вампиров ослабевает при солнечном свете, но Джереми и не пытался ничего скрывать. Он действительно оборотень.– Наверняка, – резко сказала Мэри-Линетт. – Это и я должна была почувствовать. Ведь он – единственный человек в городе, кто интересовался лунным затмением. И к тому же его движения, его глаза... И то, что... Черт возьми, он ведь живет у ручья Бешеного Пса. Думаю, эти земли принадлежали целым поколениям его рода. И, – Мэри-Линетт судорожно вздохнула, – люда говорят, что видели в тех местах сасквача – огромного волосатого монстра, получеловека-полузверя. Ну и как тебе это?Ровена слушала спокойно, с серьезным выражением лица, но губы у нее дрожали. У Мэри-Линетт все поплыло перед глазами, а по щекам потекли слезы.– Мне жаль. – Ровена положила руку ей на плечо. – Правда.– Я думала, он хороший парень, – отвернувшись, сказала Мэри-Линетт.– Я и сейчас так думаю. Знаешь, на самом деле все говорит о том, что он этого не делал.– Потому что он хороший парень?– Потому что он оборотень. Мэри-Линетт обернулась к ней.– Как?!– Видишь ли, оборотни бывают разными. Они не похожи на вампиров. Вампиры могут выпить немного крови у человека и остановиться, не причинив ему большого вреда. Оборотни же, охотясь, всегда убивают, потому что им нужно есть.Мэри-Линетт с ужасом смотрела на нее, но Ровена как ни в чем не бывало продолжала:– Иногда они съедают животное целиком, но вообще всегда поедают внутренние органы – сердце и печень. Им это необходимо – так же, как вампирам необходима кровь.– И это значит...– Что он не убивал тетю Опал. И козу. Ведь они остались целыми. – Ровена вздохнула. – Понимаешь, оборотни и вампиры традиционно ненавидят друг друга. Они – вечные соперники, и ламии считают оборотней... ну, в общем, существами низшего сорта. Но на самом деле среди них есть много достойных, таких, которые убивают только для того, чтобы есть.– Какой ужас... – прошептала Мэри-Линетт. Прибавило ли ей счастья то, что она узнала все это? – Выходит, что парень, которого я считала хорошим, просто должен периодически есть как можно больше парной печени.– Мэри-Линетт, ты не должна его осуждать. Как же тебе это объяснить? Ну, примерно так: оборотни – это не люди, которые иногда превращаются в волков. Это волки, которые иногда выглядят как люди.– Но все же они убивают.– Да, но только животных. Закон в этом отношении очень строг. Иначе люди тут же обо всем догадаются. Вампиры умеют скрывать свою работу, маскировать ее, представляя все так, будто жертве кто-то перерезал горло. Но когда убивает оборотень, это сразу видно.– Так-так. Замечательно.«Наверное, меня это должно было успокоить и обрадовать, – подумала Мэри-Линетт. – Но как я могла так слепо доверять человеку, который на самом деле волк? Им можно восхищаться, как восхищаются хитрым и красивым хищником, но доверять ему... нет!»– Сейчас, когда мы вернемся, у нас могут возникнуть трудности, – предупредила Ровена. – Если Джереми поймет, что ты по кольцу узнала, кто он, он может догадаться, что мы рассказали тебе о... ну, ты понимаешь... – Она огляделась вокруг и понизила голос: – О Царстве Ночи.– О боже...– А это означает, что он будет обязан всех нас выдать. Или убить сам.– Господи!– Но я думаю, он этого не сделает. Ты ему нравишься, Мэри-Линетт. Очень. Вряд ли он сможет причинить тебе зло.Мэри-Линетт почувствовала, как краснеет.– Но тогда неприятности могут быть у него?– Могут, если об этом узнает кто-нибудь еще. Давай-ка лучше вернемся и посмотрим, как там все. Может, он ни о чем не догадался. Может, Кестрель и Эшу удалось сбить его с толку. ГЛАВА 14 Они быстро шли назад к заправочной станции, почти касаясь друг друга плечами. Близость Ровены, ее уравновешенность успокаивали Мэри-Линетт. Прежде у нее никогда не было подруги, с которой она была бы совершенно на равных, которая с одинаковой легкостью могла как заботиться о людях, так и принимать от них помощь.Добравшись до бензоколонки, они увидели, что все столпились вокруг автомобиля Мэри-Линетт. Подняв капот, Джереми возился с мотором. Сзади, держась за руки, стояли Марк и Джейд, но Тигги нигде не было видно. Кестрель прислонилась к бензоколонке, а Эш что-то рассказывал Джереми.– ...В общем, оборотень входит в кабинет второго врача и говорит: «Док, кажется, у меня бешенство. А доктор ему...»«Ничего себе заливает», – подумала Мэри-Линетт. Закрыв глаза и втянув голову в плечи, Ровена остановила его:
– Эш, это вовсе не смешно.А затем, открыв глаза, обратилась к Джереми:– Извини. Он не подумал, прежде чем сказать.– Он подумал, но это неважно. Я слыхивал и похуже. – Джереми опять склонился над мотором. Затем аккуратно закрутил крышку бензобака и взглянул на Мэри-Линетт.Она не знала, что и сказать. Какие тут могут быть приличия, если ты только что обнаружил, что человек, стоящий рядом с тобой, – оборотень и что долг велит ему тебя съесть?Ее глаза наполнились слезами. Сегодня она вообще не могла держать себя в руках.Джереми глядел вдаль. Он медленно покачал головой, с горечью сжав губы.– Так я и думал. Я знал, что ты так прореагируешь. Иначе я бы сам сказал тебе об этом давным-давно.– Ты бы сказал? – у Мэри-Линетт мгновенно высохли слезы. – Но... тогда у тебя могли быть неприятности. Ведь так?Джереми слегка улыбнулся.– Ну, мы здесь не так уж рьяно защищаем законы Царства Ночи.Он произнес это совершенно обыденно. Эш и сестры машинально огляделись вокруг.– Кто это мы? – спросила Мэри-Линетт.– Моя семья. Сначала мы поселились здесь, потому что место это было заброшенное, такое, где мы никого не беспокоили бы и где никто не беспокоил бы нас. Теперь семьи уже нет. Остался только я.В его словах не чувствовалось никакой жалости к себе, но Мэри-Линетт придвинулась ближе.– Мне жаль...Джейд придвинулась к Джереми с другой стороны, широко раскрыв серебристо-зеленые глаза.– Но и мы пришли сюда по той же причине! Чтобы никто нас не беспокоил. Мы тоже не любим Царство Ночи.Джереми еще раз слегка улыбнулся – одними глазами.– Я знаю, – сказал он Джейд. – Вы родственники миссис Бердок, да?– Она была нашей тетей, – ответила Кестрель, не спуская с Джереми немигающего взгляда золотистых глаз.Выражение его лица чуть изменилось. Обернувшись, он в упор взглянул на Кестрель:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18