Пока собрали чуть больше шести тысяч. Деньги пойдут на оплату счетов за электричество и покупку продуктов, если станет совсем туго. Если нет, их передадут в больницу.
– Что, бизнес плохо пошел? – спросил Клей, не переставая жевать. Жевать – еще куда ни шло, а вот глотать становилось все труднее.
* * *
– Нет, наш завод всегда прекрасно работал. Хэнна знают свое дело. Но недавно их привлекли к суду, где-то в Балтиморе, кажется. Адвокаты обезумели от жадности, потребовали себе слишком много, и компания обанкротилась.
– Позор! – воскликнул один из стариков. Здесь, судя по всему, в разговоре было принято участвовать всем. – Этого не должно было случиться! Хэнна делали все, чтобы решить вопрос, они действовали по совести, а эти чертовы слизняки из округа Колумбия наставили на них пистолет. Хэнна сказали: «Да пошли вы!» – и оставили их с носом.
Неплохое резюме событий, мелькнуло в голове у Клея.
– Я проработал на заводе сорок лет, и ни разу не было такого, чтобы нам вовремя не выдали зарплату. Разрази их гром, этих поганых адвокатов!
Поскольку все явно ждали, что Клей тоже поддержит разговор, он спросил:
– Здесь редко случаются увольнения?
– Хэнна ненавидят увольнять людей.
– Их возьмут обратно?
– Компания пытается делать все, что можно. Но суд по делу о банкротстве еще не кончился.
Клей кивнул и поспешно вернулся к своему сандвичу. Двое молодых мужчин встали и направились к кассе. Этель решительно отвергла их попытку расплатиться.
– Нет-нет, ребята, за счет заведения.
Они благодарно кивнули и вышли, предварительно опустив в бутыль несколько монеток. Через несколько минут Клей попрощался со стариками, расплатился, поблагодарил Этель и, проходя мимо копилки, сунул в нее стодолларовую купюру.
После наступления темноты он сидел на трибуне для приезжих и смотрел матч между ридсбургскими «Пантерами» и командой «Лоси» из Энида. Трибуны для местных были заполнены до отказа. Оркестр играл громко, публика ревела, поддерживая своих и требуя победы. Но игра не интересовала Клея. Он смотрел в программку и гадал, сколько игроков являются членами семей, подпавших под увольнение. Потом, ряд за рядом оглядывая противоположную трибуну, старался угадать, у кого из этих людей есть работа, а у кого нет.
Сразу после исполнения гимна и перед тем, как мяч был введен в игру, местный священник прочел молитву о безопасности игроков и об улучшении экономической ситуации в общине. Он закончил словами: «Помоги нам, Господи, пережить эти тяжкие времена. Аминь».
Если был в жизни Клея Картера момент, когда он чувствовал себя хуже, чем сейчас, то припомнить его он не смог.
Глава 38
Ридли, очень расстроенная, позвонила в субботу утром. Вот уже четыре дня она не могла найти Клея! Никто в офисе не пожелал сказать ей ни где он, ни когда вернется. Сам же он даже не попытался связаться с ней, хотя телефонов у каждого было больше чем достаточно. Разве так поступают, если хотят продолжать отношения? Выдержав ее жалобы в течение нескольких минут, Клей услышал какое-то жужжание на линии и спросил, где она находится.
– На нашей вилле.
– Как ты туда добралась? – «Гольфстрим» был при Клее.
– Наняла маленький самолет. Слишком маленький, без посадки он до Сент-Барта долететь не мог, так что пришлось делать остановку для дозаправки в Сан-Хуане.
Бедняжка. Интересно, как ей удалось раздобыть номер телефона чартерной службы?
– Зачем ты туда полетела? – спросил он, осознавая всю глупость вопроса.
– Я очень расстроилась из-за того, что не могла тебя разыскать. Никогда больше так не делай, Клей.
Он попытался было отыскать связь между своим исчезновением и ее путешествием на Сент-Барт, но быстро сдался.
– Прости, – сказал он. – Я улетал в спешке. Пэттон Френч вызвал меня в Билокси. Дел было по горло, поэтому я и не позвонил.
Повисла пауза – видимо, Ридли решала, следует ли ей простить его сразу или помучить денька два.
– Обещай, что больше так делать не будешь, – капризно попросила она.
Клей был не в настроении ни прощать, ни давать обещания. К тому же его радовало, что Ридли сейчас далеко.
– Этого больше не случится, – нехотя произнес он. – Отдохни хорошенько.
– А ты не прилетишь? – спросила она без особого энтузиазма. Просто из вежливости.
– Ты же знаешь, во Флагстафе суд на носу, – напомнил он, не уверенный, что это о чем-либо ей говорит.
– Позвонишь мне завтра?
– Конечно.
Иона вернулся в город с кучей историй о своих морских приключениях. Они договорились встретиться в девять в бистро на Висконсин-авеню, чтобы поужинать и как следует поболтать. Около половины девятого раздался звонок, но звонивший сразу повесил трубку. И тут же телефон зазвонил снова. Клей, застегивавший пуговицы на рубашке, раздраженно схватил трубку.
– Это Клей Картер? – прозвучал мужской голос.
– Да, с кем имею честь? – Из-за лавины звонков от недовольных клиентов – по дилофту, «Тощему Бену», а теперь и от разгневанных домовладельцев из округа Хауард – он дважды за последние два месяца сменил номер. Терпеть эти оскорбительные звонки в конторе еще куда ни шло, но дома он хотел покоя.
– Я из Ридсбурга, Пенсильвания. У меня для вас важная информация о компании «Хэнна».
Клей похолодел, присел на край кровати. Нужно постараться затянуть разговор, подсознательно понял он, пытаясь сообразить, как некто из Ридсбурга раздобыл его новый домашний номер, не значившийся в справочнике.
– Слушаю вас.
– Это не телефонный разговор, – заявил мужчина. Лет тридцать, белый, образование не ниже среднего, догадался Клей.
– Почему?
– Долгая история. У меня есть кое-какие бумаги.
– Где вы находитесь?
– Здесь, в городе. Давайте встретимся в вестибюле отеля «Времена года» на Эм-стрит. Там мы сможем поговорить.
Недурной план. В вестибюле шастает полно народу – на тот случай, если кому-то придет в голову достать пистолет и открыть стрельбу по адвокатам.
– Когда? – спросил Клей.
– Прямо сейчас. Я буду там через пять минут. Сколько времени вам нужно, чтобы добраться сюда?
Клей не собирался сообщать незнакомцу, что живет в шести кварталах от отеля, хотя его домашний адрес ни для кого секретом не был.
– Я приду через десять минут.
– Хорошо. На мне будут джинсы и черная бейсболка с надписью «Сталелитейщики».
– Я вас найду, – ответил Клей и повесил трубку.
Быстро завершив свой туалет, он вышел из дому и, спеша по Дамбартон-авеню, попытался решить, какого рода информация о компании «Хэнна» его заинтересовала бы и хотел ли он вообще узнать что-либо новое в этой связи. Он только что сам провел полтора дня в Ридсбурге и старался – увы, безуспешно – забыть об этом городе и его жителях. Сворачивая на Тридцать первую улицу, бормоча что-то нечленораздельное.
* * *
Клей глубоко погрузился в мысли о заговорах, увольнениях и шпионских сценариях. Мимо прошла дама, ее собачка сновала вдоль тротуара в поисках удобного местечка для своих маленьких дел. На спешившего ему навстречу молодого человека в черной байкерской куртке, с сигаретой, приклеенной к губе, Клей почти не обратил внимания. Когда они поравнялись напротив тускло освещенного дома, под сенью старого красного клена, мужчина – надо признать, исключительно удачно выбрав место и точно рассчитав время – внезапно остановился и нанес Клею резкий прямой удар справа в челюсть.
Клей так и не рассмотрел нападавшего. Он слышал лишь, как хрустнула кость и его голова ударилась о чугунную ограду, да смутно припоминал, что там был еще один человек с какой-то дубинкой в руках. Сменяя друг друга, оба нанесли ему серию молниеносных ударов. Клею с трудом удалось перевалиться на бок и поджать под себя колени. Потом дубинка, как кузнечный молот, обрушилась ему на затылок.
Он успел услышать отдаленный женский крик, после чего потерял сознание.
Дама, выгуливавшая собачку, к тому времени отошла на значительное расстояние, но, уловив позади звуки борьбы, обернулась, поняла, что двое избивают одного, что этот один уже лежит на земле, не подавая признаков жизни, бесстрашно ринулась к месту драки и в ужасе проводила взглядом двух громил в черных куртках, которые улепетывали, стуча коваными каблуками и размахивая огромными дубинами. Выхватив мобильник, она тут же набрала 911.
Пробежав до следующего квартала, мужчины исчезли за углом церкви на Эм-стрит. Дама попыталась помочь лежавшему на земле молодому мужчине подняться, но тот был без сознания и истекал кровью.
* * *
Клея увезли в больницу Университета Джорджа Вашингтона, где команде врачей-травматологов удалось стабилизировать его состояние. Осмотр выявил две большие открытые раны на голове, нанесенные тяжелым тупым предметом, рваную рану на нижней челюсти, разрыв хряща в левом ухе и многочисленные ушибы. Малая берцовая кость правой ноги была переломлена, на левой раздроблена коленная чашечка и сломана щиколотка. Клею обрили голову и наложили восемьдесят один шов. Черепная коробка, к счастью, осталась цела, но голова покрылась страшными гематомами. Шесть швов пришлось наложить на подбородок, одиннадцать – на ухо, ноги заковать в гипс до самых бедер.
Прождав полчаса, Иона стал названивать Клею, а час спустя пошел к нему домой. Он звонил, стучал в дверь, ругался на чем свет стоит и готов уже был начать швырять камни в окна, когда заметил машину Клея, припаркованную поодаль между двумя другими автомобилями. Во всяком случае, ему показалось, что это машина Картера.
Иона медленно подошел. Что-то было не так, хотя он не сразу понял, что именно. Да, это был черный «порше», но почему-то покрытый белой пылью. Иона вызвал полицию.
Под днищем полицейские обнаружили рваный пустой мешок из-под цемента фирмы «Хэнна Портленд». Судя по всему, кто-то посыпал машину цементом и облит водой. На крыше и капоте цемент спекся большими кляксами, намертво приставшими к металлу. Пока полицейские осматривали автомобиль, Иона рассказал им о пропаже его хозяина. После долгих компьютерных поисков местонахождение Клея установили, и Иона отправился в больницу. Предварительно он позвонил Полетт, и та оказалась там даже раньше его. Клей, как им сообщили, находился в операционной, но отделался лишь сломанными костями и, вероятно, контузией. Угрозы для жизни его раны не представляли.
Хозяйка собачки доложила полиции, что оба нападавших были белыми мужчинами. Трое студентов, направлявшихся в тот момент в бар на Висконсин-авеню, заметили двух белых парней в черных куртках, которые, выскочив из-за угла Эм-стрит, прыгнули в микроавтобус цвета «зеленый металлик». Шофер ждал их с включенным двигателем. К сожалению, было уже темно, так что номерные знаки разглядеть не удалось.
Звонок, который раздался в квартире у Клея в восемь часов тридцать девять минут, был сделан, как выяснилось, из телефона-автомата на Эм-стрит, расположенного в пяти минутах ходьбы от его дома.
След быстро остывал. В конце концов, речь шла всего лишь об избиении, к тому же случившемся субботним вечером, когда в городе было зарегистрировано два изнасилования, две автомобильные перестрелки с пятью ранеными и два убийства, на первый взгляд абсолютно немотивированных.
* * *
Поскольку родственников в Вашингтоне у Клея не было, Иона и Полетт взяли на себя роль пресс-секретарей и ответственных за принятие решений. В час тридцать женщина-врач сообщила им, что операция прошла успешно, все сломанные кости соединены штырями и скобами и зафиксированы гипсом, все в порядке, теперь больной пойдет на поправку. Они тщательно следят за мозговой деятельностью по мониторам и уверены, что реакции у пациента нормальные, однако пока не могут сказать, насколько серьезна контузия.
– Выглядит он ужасно, – предупредила она.
Прошло еще два часа, прежде чем Клея перевезли на верхний этаж. Иона настоял, чтобы его положили в отдельную палату. После четырех им разрешили увидеть его.
Мумию пеленают не так тщательно, как забинтовали Клея. Обе его ноги в мощных гипсовых панцирях были подвешены на вытяжке с помощью сложной системы кронштейнов и блоков. Простыня скрывала грудь и руки. Голова была обмотана плотной повязкой. Опухшие глаза закрыты, подбородок и губы раздулись и посинели. На шее засохла кровь. Хорошо, что он все еще был без сознания и не мог видеть себя.
В гробовом молчании Полетт и Иона смотрели на своего изувеченного друга, прислушиваясь к пиканью мониторов и наблюдая, как медленно и тяжело вздымалась и опускалась его грудь. Потом Иона вдруг начал смеяться.
– Ты только посмотри на этого сукина сына!
– Тсс, Иона! – прошипела Полетт, от возмущения готовая ударить приятеля.
– Вот так Король сделки! – сотрясаясь от едва сдерживаемого хохота, продолжал Иона.
Наконец и до Полетт дошел комизм ситуации, она тоже стала давиться от смеха, и они долго стояли у изножья кровати, изо всех сил стараясь казаться серьезными. Наконец, совладав с собой, Полетт укоризненно произнесла:
– Как тебе не стыдно!
– Мне стыдно. Прости.
Ординатор вкатил в палату складную кровать. Первой предстояло дежурить Полетт, Иона должен был сменить ее на следующий день.
К счастью, нападение на Клея случилось слишком поздно, чтобы это событие могло попасть в утренний выпуск «Санди пост». Мисс Глик обзвонила всех сотрудников и попросила не ходить в больницу и не посылать цветов. Возможно, к концу недели, а пока остается лишь молиться.
Клей очнулся лишь в воскресенье к середине дня. Полетт только-только прилегла на раскладушку, когда он произнес:
– Кто здесь?
Она вскочила, подбежала к кровати и сказала:
– Это я, Клей.
Сквозь узкие щелочки глаз он видел лишь темное расплывчатое пятно. Конечно, не Ридли. Протянув руку, он снова спросил:
– Кто?
– Это я, Полетт, Клей. Ты меня видишь?
– Нет. Полетт? Что ты здесь делаешь? – Ему было больно ворочать языком, слова мучительно медленно слетали с губ.
– Просто работаю сиделкой, босс.
– Где я?
– В больнице Университета Джорджа Вашингтона.
– Почему? Что случилось?
– То, что в старину называли «пинком под зад».
– Что?
– На тебя напали. Пара громил с дубинками. Дать обезболивающее?
– Да, спасибо.
Полетт выбежала из палаты и позвала медсестру. Несколько минут спустя появился врач и с безжалостными подробностями обрисовал пациенту, как жестоко его избили. Еще одна таблетка – и Клей снова задремал. Большая часть воскресного вечера прошла в счастливом забытьи. Полетт и Иона, сидя у постели больного, читали газеты и смотрели по телевизору футбол.
Газеты разразились потоком новостей в понедельник. Все статьи были одинаковыми. Полетт выключила звук телевизора, а Иона спрятал газеты. Мисс Глик и остальные сотрудники держали круговую оборону, отвечая всем журналистам: «Без комментариев». Пришло электронное письмо от какого-то капитана, утверждавшего, что он отец Клея. Яхта капитана находилась в районе полуострова Юкатан, и он умолял кого-нибудь сообщить, каково состояние здоровья его сына. Мисс Глик откликнулась на просьбу – состояние стабильное, множественные переломы, контузия. Капитан поблагодарил и пообещал назавтра справиться снова.
Ридли прибыла во второй половине дня. Полетт и Иона деликатно оставили их наедине, обрадовавшись предлогу хоть ненадолго покинуть больницу. Судя по всему, грузинам были незнакомы общепринятые больничные ритуалы. Если американцы поселяются в палате своих обожаемых больных или раненых родственников, то представители некоторых других культур, видимо, находят более разумным посидеть часок у постели несчастного, после чего предоставить его более квалифицированным заботам медицинского персонала. В течение нескольких минут Ридли бурно выражала свое сочувствие и пыталась заинтересовать Клея усовершенствованиями, произведенными его на их вилле. У него еще сильнее застучало в висках, он позвал медсестру и попросил таблетку обезболивающего. Ридли же, растянувшись на раскладушке, захотела вздремнуть, поскольку, по ее словам, очень устала от перелета. Беспосадочного. На «Гольфстриме». Клей тоже заснул, а когда проснулся, ее уже не было.
Пришел детектив, чтобы задать Клею несколько вопросов. Все свидетельства указывали на то, что бандиты прибыли из Ридсбурга, но добыть достоверные доказательства возможным не представлялось, Клей не мог описать мужчину, нанесшего ему первый удар.
– Я его фактически и не видел, – сказал он, потирая подбородок.
Видимо, чтобы взбодрить Клея, детектив показал ему цветную фотографию черного «порше», изувеченного белыми цементными нашлепками. Клею понадобилась еще одна таблетка.
Цветы хлынули потоком: от Адельфы Памфри, от Гленды из БГЗ, от мистера и миссис Рекс Гриттл, Родни, Пэттона Френча, Уэсли Солсбери, от знакомого судьи из Верховного суда… Иона принес ноутбук, и Клей долго общался с отцом по электронной почте.
Газетка «Король в переделке» вышла в понедельник три раза, в каждом выпуске имелся свежий обзор прессы и приводились сплетни о нападении на Клея.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43
– Что, бизнес плохо пошел? – спросил Клей, не переставая жевать. Жевать – еще куда ни шло, а вот глотать становилось все труднее.
* * *
– Нет, наш завод всегда прекрасно работал. Хэнна знают свое дело. Но недавно их привлекли к суду, где-то в Балтиморе, кажется. Адвокаты обезумели от жадности, потребовали себе слишком много, и компания обанкротилась.
– Позор! – воскликнул один из стариков. Здесь, судя по всему, в разговоре было принято участвовать всем. – Этого не должно было случиться! Хэнна делали все, чтобы решить вопрос, они действовали по совести, а эти чертовы слизняки из округа Колумбия наставили на них пистолет. Хэнна сказали: «Да пошли вы!» – и оставили их с носом.
Неплохое резюме событий, мелькнуло в голове у Клея.
– Я проработал на заводе сорок лет, и ни разу не было такого, чтобы нам вовремя не выдали зарплату. Разрази их гром, этих поганых адвокатов!
Поскольку все явно ждали, что Клей тоже поддержит разговор, он спросил:
– Здесь редко случаются увольнения?
– Хэнна ненавидят увольнять людей.
– Их возьмут обратно?
– Компания пытается делать все, что можно. Но суд по делу о банкротстве еще не кончился.
Клей кивнул и поспешно вернулся к своему сандвичу. Двое молодых мужчин встали и направились к кассе. Этель решительно отвергла их попытку расплатиться.
– Нет-нет, ребята, за счет заведения.
Они благодарно кивнули и вышли, предварительно опустив в бутыль несколько монеток. Через несколько минут Клей попрощался со стариками, расплатился, поблагодарил Этель и, проходя мимо копилки, сунул в нее стодолларовую купюру.
После наступления темноты он сидел на трибуне для приезжих и смотрел матч между ридсбургскими «Пантерами» и командой «Лоси» из Энида. Трибуны для местных были заполнены до отказа. Оркестр играл громко, публика ревела, поддерживая своих и требуя победы. Но игра не интересовала Клея. Он смотрел в программку и гадал, сколько игроков являются членами семей, подпавших под увольнение. Потом, ряд за рядом оглядывая противоположную трибуну, старался угадать, у кого из этих людей есть работа, а у кого нет.
Сразу после исполнения гимна и перед тем, как мяч был введен в игру, местный священник прочел молитву о безопасности игроков и об улучшении экономической ситуации в общине. Он закончил словами: «Помоги нам, Господи, пережить эти тяжкие времена. Аминь».
Если был в жизни Клея Картера момент, когда он чувствовал себя хуже, чем сейчас, то припомнить его он не смог.
Глава 38
Ридли, очень расстроенная, позвонила в субботу утром. Вот уже четыре дня она не могла найти Клея! Никто в офисе не пожелал сказать ей ни где он, ни когда вернется. Сам же он даже не попытался связаться с ней, хотя телефонов у каждого было больше чем достаточно. Разве так поступают, если хотят продолжать отношения? Выдержав ее жалобы в течение нескольких минут, Клей услышал какое-то жужжание на линии и спросил, где она находится.
– На нашей вилле.
– Как ты туда добралась? – «Гольфстрим» был при Клее.
– Наняла маленький самолет. Слишком маленький, без посадки он до Сент-Барта долететь не мог, так что пришлось делать остановку для дозаправки в Сан-Хуане.
Бедняжка. Интересно, как ей удалось раздобыть номер телефона чартерной службы?
– Зачем ты туда полетела? – спросил он, осознавая всю глупость вопроса.
– Я очень расстроилась из-за того, что не могла тебя разыскать. Никогда больше так не делай, Клей.
Он попытался было отыскать связь между своим исчезновением и ее путешествием на Сент-Барт, но быстро сдался.
– Прости, – сказал он. – Я улетал в спешке. Пэттон Френч вызвал меня в Билокси. Дел было по горло, поэтому я и не позвонил.
Повисла пауза – видимо, Ридли решала, следует ли ей простить его сразу или помучить денька два.
– Обещай, что больше так делать не будешь, – капризно попросила она.
Клей был не в настроении ни прощать, ни давать обещания. К тому же его радовало, что Ридли сейчас далеко.
– Этого больше не случится, – нехотя произнес он. – Отдохни хорошенько.
– А ты не прилетишь? – спросила она без особого энтузиазма. Просто из вежливости.
– Ты же знаешь, во Флагстафе суд на носу, – напомнил он, не уверенный, что это о чем-либо ей говорит.
– Позвонишь мне завтра?
– Конечно.
Иона вернулся в город с кучей историй о своих морских приключениях. Они договорились встретиться в девять в бистро на Висконсин-авеню, чтобы поужинать и как следует поболтать. Около половины девятого раздался звонок, но звонивший сразу повесил трубку. И тут же телефон зазвонил снова. Клей, застегивавший пуговицы на рубашке, раздраженно схватил трубку.
– Это Клей Картер? – прозвучал мужской голос.
– Да, с кем имею честь? – Из-за лавины звонков от недовольных клиентов – по дилофту, «Тощему Бену», а теперь и от разгневанных домовладельцев из округа Хауард – он дважды за последние два месяца сменил номер. Терпеть эти оскорбительные звонки в конторе еще куда ни шло, но дома он хотел покоя.
– Я из Ридсбурга, Пенсильвания. У меня для вас важная информация о компании «Хэнна».
Клей похолодел, присел на край кровати. Нужно постараться затянуть разговор, подсознательно понял он, пытаясь сообразить, как некто из Ридсбурга раздобыл его новый домашний номер, не значившийся в справочнике.
– Слушаю вас.
– Это не телефонный разговор, – заявил мужчина. Лет тридцать, белый, образование не ниже среднего, догадался Клей.
– Почему?
– Долгая история. У меня есть кое-какие бумаги.
– Где вы находитесь?
– Здесь, в городе. Давайте встретимся в вестибюле отеля «Времена года» на Эм-стрит. Там мы сможем поговорить.
Недурной план. В вестибюле шастает полно народу – на тот случай, если кому-то придет в голову достать пистолет и открыть стрельбу по адвокатам.
– Когда? – спросил Клей.
– Прямо сейчас. Я буду там через пять минут. Сколько времени вам нужно, чтобы добраться сюда?
Клей не собирался сообщать незнакомцу, что живет в шести кварталах от отеля, хотя его домашний адрес ни для кого секретом не был.
– Я приду через десять минут.
– Хорошо. На мне будут джинсы и черная бейсболка с надписью «Сталелитейщики».
– Я вас найду, – ответил Клей и повесил трубку.
Быстро завершив свой туалет, он вышел из дому и, спеша по Дамбартон-авеню, попытался решить, какого рода информация о компании «Хэнна» его заинтересовала бы и хотел ли он вообще узнать что-либо новое в этой связи. Он только что сам провел полтора дня в Ридсбурге и старался – увы, безуспешно – забыть об этом городе и его жителях. Сворачивая на Тридцать первую улицу, бормоча что-то нечленораздельное.
* * *
Клей глубоко погрузился в мысли о заговорах, увольнениях и шпионских сценариях. Мимо прошла дама, ее собачка сновала вдоль тротуара в поисках удобного местечка для своих маленьких дел. На спешившего ему навстречу молодого человека в черной байкерской куртке, с сигаретой, приклеенной к губе, Клей почти не обратил внимания. Когда они поравнялись напротив тускло освещенного дома, под сенью старого красного клена, мужчина – надо признать, исключительно удачно выбрав место и точно рассчитав время – внезапно остановился и нанес Клею резкий прямой удар справа в челюсть.
Клей так и не рассмотрел нападавшего. Он слышал лишь, как хрустнула кость и его голова ударилась о чугунную ограду, да смутно припоминал, что там был еще один человек с какой-то дубинкой в руках. Сменяя друг друга, оба нанесли ему серию молниеносных ударов. Клею с трудом удалось перевалиться на бок и поджать под себя колени. Потом дубинка, как кузнечный молот, обрушилась ему на затылок.
Он успел услышать отдаленный женский крик, после чего потерял сознание.
Дама, выгуливавшая собачку, к тому времени отошла на значительное расстояние, но, уловив позади звуки борьбы, обернулась, поняла, что двое избивают одного, что этот один уже лежит на земле, не подавая признаков жизни, бесстрашно ринулась к месту драки и в ужасе проводила взглядом двух громил в черных куртках, которые улепетывали, стуча коваными каблуками и размахивая огромными дубинами. Выхватив мобильник, она тут же набрала 911.
Пробежав до следующего квартала, мужчины исчезли за углом церкви на Эм-стрит. Дама попыталась помочь лежавшему на земле молодому мужчине подняться, но тот был без сознания и истекал кровью.
* * *
Клея увезли в больницу Университета Джорджа Вашингтона, где команде врачей-травматологов удалось стабилизировать его состояние. Осмотр выявил две большие открытые раны на голове, нанесенные тяжелым тупым предметом, рваную рану на нижней челюсти, разрыв хряща в левом ухе и многочисленные ушибы. Малая берцовая кость правой ноги была переломлена, на левой раздроблена коленная чашечка и сломана щиколотка. Клею обрили голову и наложили восемьдесят один шов. Черепная коробка, к счастью, осталась цела, но голова покрылась страшными гематомами. Шесть швов пришлось наложить на подбородок, одиннадцать – на ухо, ноги заковать в гипс до самых бедер.
Прождав полчаса, Иона стал названивать Клею, а час спустя пошел к нему домой. Он звонил, стучал в дверь, ругался на чем свет стоит и готов уже был начать швырять камни в окна, когда заметил машину Клея, припаркованную поодаль между двумя другими автомобилями. Во всяком случае, ему показалось, что это машина Картера.
Иона медленно подошел. Что-то было не так, хотя он не сразу понял, что именно. Да, это был черный «порше», но почему-то покрытый белой пылью. Иона вызвал полицию.
Под днищем полицейские обнаружили рваный пустой мешок из-под цемента фирмы «Хэнна Портленд». Судя по всему, кто-то посыпал машину цементом и облит водой. На крыше и капоте цемент спекся большими кляксами, намертво приставшими к металлу. Пока полицейские осматривали автомобиль, Иона рассказал им о пропаже его хозяина. После долгих компьютерных поисков местонахождение Клея установили, и Иона отправился в больницу. Предварительно он позвонил Полетт, и та оказалась там даже раньше его. Клей, как им сообщили, находился в операционной, но отделался лишь сломанными костями и, вероятно, контузией. Угрозы для жизни его раны не представляли.
Хозяйка собачки доложила полиции, что оба нападавших были белыми мужчинами. Трое студентов, направлявшихся в тот момент в бар на Висконсин-авеню, заметили двух белых парней в черных куртках, которые, выскочив из-за угла Эм-стрит, прыгнули в микроавтобус цвета «зеленый металлик». Шофер ждал их с включенным двигателем. К сожалению, было уже темно, так что номерные знаки разглядеть не удалось.
Звонок, который раздался в квартире у Клея в восемь часов тридцать девять минут, был сделан, как выяснилось, из телефона-автомата на Эм-стрит, расположенного в пяти минутах ходьбы от его дома.
След быстро остывал. В конце концов, речь шла всего лишь об избиении, к тому же случившемся субботним вечером, когда в городе было зарегистрировано два изнасилования, две автомобильные перестрелки с пятью ранеными и два убийства, на первый взгляд абсолютно немотивированных.
* * *
Поскольку родственников в Вашингтоне у Клея не было, Иона и Полетт взяли на себя роль пресс-секретарей и ответственных за принятие решений. В час тридцать женщина-врач сообщила им, что операция прошла успешно, все сломанные кости соединены штырями и скобами и зафиксированы гипсом, все в порядке, теперь больной пойдет на поправку. Они тщательно следят за мозговой деятельностью по мониторам и уверены, что реакции у пациента нормальные, однако пока не могут сказать, насколько серьезна контузия.
– Выглядит он ужасно, – предупредила она.
Прошло еще два часа, прежде чем Клея перевезли на верхний этаж. Иона настоял, чтобы его положили в отдельную палату. После четырех им разрешили увидеть его.
Мумию пеленают не так тщательно, как забинтовали Клея. Обе его ноги в мощных гипсовых панцирях были подвешены на вытяжке с помощью сложной системы кронштейнов и блоков. Простыня скрывала грудь и руки. Голова была обмотана плотной повязкой. Опухшие глаза закрыты, подбородок и губы раздулись и посинели. На шее засохла кровь. Хорошо, что он все еще был без сознания и не мог видеть себя.
В гробовом молчании Полетт и Иона смотрели на своего изувеченного друга, прислушиваясь к пиканью мониторов и наблюдая, как медленно и тяжело вздымалась и опускалась его грудь. Потом Иона вдруг начал смеяться.
– Ты только посмотри на этого сукина сына!
– Тсс, Иона! – прошипела Полетт, от возмущения готовая ударить приятеля.
– Вот так Король сделки! – сотрясаясь от едва сдерживаемого хохота, продолжал Иона.
Наконец и до Полетт дошел комизм ситуации, она тоже стала давиться от смеха, и они долго стояли у изножья кровати, изо всех сил стараясь казаться серьезными. Наконец, совладав с собой, Полетт укоризненно произнесла:
– Как тебе не стыдно!
– Мне стыдно. Прости.
Ординатор вкатил в палату складную кровать. Первой предстояло дежурить Полетт, Иона должен был сменить ее на следующий день.
К счастью, нападение на Клея случилось слишком поздно, чтобы это событие могло попасть в утренний выпуск «Санди пост». Мисс Глик обзвонила всех сотрудников и попросила не ходить в больницу и не посылать цветов. Возможно, к концу недели, а пока остается лишь молиться.
Клей очнулся лишь в воскресенье к середине дня. Полетт только-только прилегла на раскладушку, когда он произнес:
– Кто здесь?
Она вскочила, подбежала к кровати и сказала:
– Это я, Клей.
Сквозь узкие щелочки глаз он видел лишь темное расплывчатое пятно. Конечно, не Ридли. Протянув руку, он снова спросил:
– Кто?
– Это я, Полетт, Клей. Ты меня видишь?
– Нет. Полетт? Что ты здесь делаешь? – Ему было больно ворочать языком, слова мучительно медленно слетали с губ.
– Просто работаю сиделкой, босс.
– Где я?
– В больнице Университета Джорджа Вашингтона.
– Почему? Что случилось?
– То, что в старину называли «пинком под зад».
– Что?
– На тебя напали. Пара громил с дубинками. Дать обезболивающее?
– Да, спасибо.
Полетт выбежала из палаты и позвала медсестру. Несколько минут спустя появился врач и с безжалостными подробностями обрисовал пациенту, как жестоко его избили. Еще одна таблетка – и Клей снова задремал. Большая часть воскресного вечера прошла в счастливом забытьи. Полетт и Иона, сидя у постели больного, читали газеты и смотрели по телевизору футбол.
Газеты разразились потоком новостей в понедельник. Все статьи были одинаковыми. Полетт выключила звук телевизора, а Иона спрятал газеты. Мисс Глик и остальные сотрудники держали круговую оборону, отвечая всем журналистам: «Без комментариев». Пришло электронное письмо от какого-то капитана, утверждавшего, что он отец Клея. Яхта капитана находилась в районе полуострова Юкатан, и он умолял кого-нибудь сообщить, каково состояние здоровья его сына. Мисс Глик откликнулась на просьбу – состояние стабильное, множественные переломы, контузия. Капитан поблагодарил и пообещал назавтра справиться снова.
Ридли прибыла во второй половине дня. Полетт и Иона деликатно оставили их наедине, обрадовавшись предлогу хоть ненадолго покинуть больницу. Судя по всему, грузинам были незнакомы общепринятые больничные ритуалы. Если американцы поселяются в палате своих обожаемых больных или раненых родственников, то представители некоторых других культур, видимо, находят более разумным посидеть часок у постели несчастного, после чего предоставить его более квалифицированным заботам медицинского персонала. В течение нескольких минут Ридли бурно выражала свое сочувствие и пыталась заинтересовать Клея усовершенствованиями, произведенными его на их вилле. У него еще сильнее застучало в висках, он позвал медсестру и попросил таблетку обезболивающего. Ридли же, растянувшись на раскладушке, захотела вздремнуть, поскольку, по ее словам, очень устала от перелета. Беспосадочного. На «Гольфстриме». Клей тоже заснул, а когда проснулся, ее уже не было.
Пришел детектив, чтобы задать Клею несколько вопросов. Все свидетельства указывали на то, что бандиты прибыли из Ридсбурга, но добыть достоверные доказательства возможным не представлялось, Клей не мог описать мужчину, нанесшего ему первый удар.
– Я его фактически и не видел, – сказал он, потирая подбородок.
Видимо, чтобы взбодрить Клея, детектив показал ему цветную фотографию черного «порше», изувеченного белыми цементными нашлепками. Клею понадобилась еще одна таблетка.
Цветы хлынули потоком: от Адельфы Памфри, от Гленды из БГЗ, от мистера и миссис Рекс Гриттл, Родни, Пэттона Френча, Уэсли Солсбери, от знакомого судьи из Верховного суда… Иона принес ноутбук, и Клей долго общался с отцом по электронной почте.
Газетка «Король в переделке» вышла в понедельник три раза, в каждом выпуске имелся свежий обзор прессы и приводились сплетни о нападении на Клея.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43