— Одно дело, когда ты остаешься у меня дома. Совсем другое, когда я провожу ночь с тобой в отеле.
Он разозлился. А может быть, испугался?
— Какая разница?
— А такая, что Авалон — маленький город.
— Верно, маленький. И о наших отношениях знает уже каждый житель. Да что там, даже эта дурацкая экстрасенша, которая сегодня читала наши ауры, сразу же догадалась, что между нами любовь.
— Но существует такое понятие, как приличие, — пробормотала она. — Я считаю для себя неприличным оставаться здесь на ночь, а утром выходить через вестибюль на глазах у твоих служащих.
Он сжал ее запястье.
— Ты ищешь повод. Почему?
— Прошу тебя, Траск. Сегодня был утомительный день, который еще не закончился. Я устала…
— Нет, Алекса. Скажи мне настоящую причину, почему ты хочешь уйти.
Она посмотрела ему в глаза.
— Не шуми. Просто я так решила. Я хочу пойти домой, и я пойду домой.
Он глубоко вздохнул.
— Это все из-за толковательницы ауры, верно?
— О чем ты говоришь?
— Она посеяла в тебе какие-то сомнения.
— Не будь смешным, — сказала Алекса. Он прищурился:
— Нет, это она.
— Не в ней дело, — тихо сказала Алекса. — Просто мне показалось, что пришло время остановиться и серьезно подумать, что с нами происходит.
— А что тут думать? — взорвался он. Алекса посмотрела через балконную дверь на залитые лунным светом остроконечные вершины гор.
— Слишком быстро все это произошло между нами.
— Ты бы хотела медленнее?
Она скосила на него глаза.
— Мы встретились в необычной обстановке, можно сказать, при экстремальных обстоятельствах.
— Так. И что же дальше?
Она стала высвобождать руки, и он неохотно их отпустил.
— А это вызывает стресс, который обладает свойством усиливать эмоции, обостряя их.
— И что?
Она вдруг рассердилась.
—» Что, что…«Сам завел этот разговор, а теперь» что, что «. Я пытаюсь проанализировать наши отношения, а ты стоишь тут скучаешь.
— Значит, ты считаешь, что наши так называемые эмоции гроша ломаного не стоят?
Она замерла.
— Я так не говорила.
— А я понял именно так.
— Я пыталась внести в наши отношения немного резона и логики.
— Ни черта ты не пыталась! Просто испугалась слов этой мошенницы, которая толковала наши ауры.
Алекса устало прикрыла веки.
— Ради всего святого, причем тут она?
— Нет, ее нужно разыскать и потребовать назад деньги. — Он прошел на балкон и ухватился за перила. — Пятьдесят баксов за то, чтобы испортить такие прекрасные отношения. Это же настоящий грабеж!
Алекса издала странный звук.
Он быстро обернулся.
Она стояла, прижав руку ко рту. Ее душил смех.
— Чего ты смеешься?
— Извини. — Она заулыбалась. — Сама не знаю, что это на меня нашло.
Он стиснул зубы.
— Я рад, что ты находишь все это забавным.
— Траск, успокойся. Сегодня ты много нервничал, я тоже. Мы оба не в самой лучшей форме. Давай немного отдохнем. А разговор продолжим завтра.
— А завтра что, будет лучше? — проговорил он уныло. В ее глазах погасли последние искорки смеха.
— Так ты отвезешь меня или вызвать такси?
— Ты прекрасно знаешь, что я отвезу тебя домой. — Он пристально следил, как она укладывает вещи в сумку. — И останусь там на ночь. Если хочешь, буду спать на диване. Но одну я тебя не оставлю. По крайней мере пока все эта кутерьма не закончится.
— Прекрасно. — Алекса, не оглядываясь, направилась к выходу.
У Траска защемило сердце. Он в три шага догнал ее, схватил за плечи и повернул лицом к себе.
— Я не верю ни в какие ауры и ни в какую парапсихологию. Но я верю во взаимное притяжение людей. — Он сжал ее плечи. — Разве этого недостаточно?
Она внимательно следила за его лицом.
— Нет, недостаточно.
— Но ведь нам так хорошо друг с другом.
— Да, хорошо. — Она мечтательно улыбнулась. — Лучше, чем я представляла. Но мне кажется, все равно этого недостаточно.
— А мне достаточно! — воскликнул он. — Даже очень достаточно. Мне еще никогда в жизни не было так достаточно, как сейчас. И честно говоря, дорогая, для меня не важно, что стресс усиливает эмоции. Пусть себе усиливает на здоровье.
— Траск…
— Мне так с тобой хорошо. — Не находя нужных слов, он в отчаянии тряхнул головой. — Так хорошо…
— Никогда не думала, что ты можешь так говорить.
— Это потому, что мне действительно… — он снова не мог найти нужное слово, — впервые в жизни…
В течение нескольких секунд Алекса оставалась неподвижной. А затем ее руки медленно скользнули вверх по его рукам и обвились вокруг шеи.
— Наверное, ты прав, — прошептала она и провела губами по его губам. — В конце концов, когда хорошо, это же такая редкость.
Он почувствовал себя на седьмом небе. Захватил ее лицо в ладони и приник к ее губам.
А затем подхватил на руки и понес из изысканной прихожей в спальню, где господствовали черное дерево и серебро. Жадно вдыхая сладостный аромат ее тела, положил на роскошную постель.
В этот момент залился трелью телефон.
Никогда еще в жизни телефон не был так ненавистен ему. Алекса открыла глаза.
— Это Струд.
Траск застонал и потянулся за трубкой.
— Слушаю, Траск.
— Извините за поздний звонок, — устало проговорил Струд. — Но мне передали, что вы хотите со мной поговорить.
Траск слышал в трубке звуки голосов и рев мотора тяжелого грузовика.
— Где вы находитесь?
— На месте происшествия. Сказать по правде, я был немного удивлен, что вас нет поблизости. В последнее время вы всегда оказываетесь на месте, где разыгрываются какие-нибудь драматические события.
— На сегодня событий, наверное, с меня достаточно.
— С меня, я думаю, тоже. И если учесть, что впереди ждет еще куча писанины, может быть, ваше дело может подождать до утра…
— Нет, не может. Послушайте, Струд, у нас возникли подозрения по поводу Стюарта Люттона, владельца кафе» Апогей «.
— Люттона?
— Сейчас я изложу наши соображения на этот счет. Конечно, мы можем ошибаться, но все же его стоит проверить.
Несколько секунд в трубке было тихо. Траск слышал скрежет металла и скрип мощной лебедки.
— Траск, вы знаете, где случилась эта авария? — тихо спросил Струд.
— Понятия не имею.
— У Авалонского обрыва.
Траск почувствовал руку Алексы на своем плече и закрыл глаза.
— Неужели опять?
— На этот раз самоубийство, — сказал Струд. — Потому что оставлена записка.
— Кто? — спросил Траск, предчувствуя недоброе.
— Стюарт Люттон. Въехал в обрыв на мотоцикле. В записке, которую мы нашли в его доме, сказано, что он считает свою миссию Хранителя завершенной.
Глава 33
В эту ночь ей снова снились монстры. Разинутые пасти, сверкающие глаза, торчащие зубы, высунутые языки… Но никто из чудовищ не мог по-настоящему ее испугать. Она прошла между ними небрежно, как будто это были ручные твари.
Она что-то искала, но монстры загораживали ей путь…
Траск ждал звонка от частного детектива по поводу Стюарта Люттона.
То немногое, что сообщил прошлой ночью Струд, мало проясняло дело. В записке, оставленной Люттоном, было сказано, что он берет на себя ответственность за убийство Гатри и покушения на Джоанну Белл и Фостера Редстоуна. Там же он указывал, что несколько лет назад к нему во сне явился король Артур и посвятил его в рыцари-хранители» Института других измерений «.
О Харри Траске в записке Стюарта ничего не говорилось.
Алекса и Траск завтракали в номере. Траск механически жевал, уставившись в одну точку. Алекса молча за ним наблюдала. Для нее приготовили специальный чай в фарфоровом чайничке. Ничего, конечно, но шеф-повару, прежде чем выбирать поставщика, не помешало бы проконсультироваться со Стюартом.
Стюарт.
Зазвонил телефон. Алекса сняла трубку, потому что сидела ближе.
— Алло.
— Извините, — произнес низкий мужской голос после небольшой паузы, — возможно, я ошибся номером. Я звоню Джей Элу Траску.
— Он здесь. Подождите секунду. — Алекса протянула трубку через тележку.
— Это вы, Фил? — Траск сделал глоток кофе. — Что? Нет, это не горничная. — Он посмотрел на Алексу. — Что вам удалось выяснить о Люттоне?
Алекса напряженно следила за лицом Траска.
— Пять лет? Вы уверены? — Траск кивнул Алексе. — Понятно. Я принял к сведению. Спасибо. Именно это мне и нужно было узнать. Да, продолжайте искать Лиз Гатри. До свидания.
Он положил трубку и мрачно посмотрел на Алексу.
— Ты слышала?
— Стюарт приехал в Авалон пять лет назад?
— Да. — Он налил себе кофе, полную кружку. — Двенадцать лет назад Люттон жил в Сан-Франциско. Отсидел восемнадцать месяцев за наркотики. До приезда в Авалон никаких связей с» Институтом» не имел.
— За наркотики? А я покупала у него чай… — Алекса посмотрела на Траска и осеклась.
Траск молчал.
Она встала, обошла тележку и обняла его за плечи. Его мускулы напряглись.
— Бедный Траск.
— Я искал ответ, и вот я его получил. Правда, не тот, какой ожидал. Выходит, смерть отца — это несчастный случай. Хотя я в это упорно не верил.
Она крепче обняла его.
— Ты не виноват.
— Отец был такой злой в тот вечер, после нашего разговора…
— Перестань. — Она опустила руки, повернула его лицо к себе. — Это не из-за тебя он свалился в обрыв. Дорога, была мокрая, вот из-за чего. И он в чем-то ошибся — теперь мы уже никогда не узнаем в чем. Но в любом случае это не твоя вина.
Траск смотрел на нее немигающим взглядом.
Она ласкала его окаменевшее лицо своими ладонями.
— Ты приехал в Авалон разъяснить ситуацию? Все, теперь разъяснил. И пусть прошлое больше тебя не тревожит.
Он встал, прижал ее к себе и зарылся лицом в волосы. Они стояли так очень долго.
«Теперь все будет хорошо, — нашептывала Алекса. — Ты успокоишься, и постепенно жизнь войдет в свою обычную колею. Злодея Люттона уже нет. Значит, все плохое позади».
Покупатели, заполнившие в это утро торговый центр, ничего особенного не замечали. Но Алексе казалось, что над площадью нависло тяжелое тревожное облако. Владельцы магазинов при встрече друг с другом подавленно молчали и старались не встречаться глазами.
В дальнем конце площади жалюзи витрины кафе «Апогей» были опущены, а дверь заперта. Ее перекрещивала ярко-желтая полицейская лента.
Вскоре где-то после десяти в дверь «Сувениров прошлого» сунул голову Дилан Фенн.
— Алекса, хочешь чаю? Я заварил чайник у себя в задней комнате.
— Спасибо. Я уже напилась сегодня утром. — Алекса вынесла из кладовой коробку с товаром и начала раскладывать на демонстрационном прилавке. — И вообще мне кажется, что с учетом событий, связанных со Стюартом, придется переходить на кофе.
Дилан согласно кивнул.
— Вот именно. Знаешь, я до сих пор не могу в это поверить. Невероятно. Люттон — убийца. Кто бы мог подумать?!
— Он был ненормальный, а разве такого распознаешь?
— И то верно. — Дилан бросил взгляд в сторону кафе «Апогей». — Сейчас, наверное, все повторяют одно и то же: «А он казался таким славным парнем».
— По-видимому, Стюарт вообразил себя защитником «Института», — сказала Алекса, заканчивая раскладывать копии старинных манускриптов. — Помнишь, он говорил, что «Измерения» изменили его жизнь?
— Я помню, как он впервые появился в городе, — задумчиво проговорил Дилан. — Был такой замкнутый, необщительный. Затем начал ходить в «Институт»и ожил. Как будто встал на якорь во время шторма. Открыл кафе. Никогда не думал, что он может кончить таким вот образом.
— Видимо, свихнулся на «Измерениях». Дилан встряхнул своей платиновой головой.
— Уэбстер предупреждал, что разнополярные вихри вышли в Авалоне из режима синхронизации. Может быть, теперь они начнут вести себя правильно.
— Лично я определенно на это надеюсь. — Алекса бросила взгляд на живописно оформленную репродукцию старинной карты, которую держала в руках. Там, где предполагался конец света, были изображены во множестве драконы и странные чудовища. Монстры. — Будем надеяться на скорое выздоровление Джоанны.
— Есть какие-нибудь новости?
— Нет. В госпитале сказали, что она пока никого не узнает. Даже Уэбстера.
Дилан встревожился.
— А вдруг она… — он понизил голос, — ну, понимаешь, останется такой навсегда? Мозги не встанут снова на свое место. Говорят, газ и таблетки — это очень опасная комбинация.
— Уэбстер надеется на полное выздоровление.
— Бедная Джоанна. Она так боялась вспоминать прошлое.
Алекса разглядывала изображенного на карте монстра с золотыми глазами.
— Но то, что случилось, к прошлому не имеет никакого отношения.
— Возможно, косвенно. Ты должна признать, что все пришло в движение с приездом Траска. Если бы он не приехал…
— При чем здесь Траск! — Алекса резко повернулась к нему. — Абсолютно ни при чем. И я не хочу больше слышать о том, что Траск привел в движение негативные вихри, ты меня слышишь, Дилан?
Дилан прищурился и отступил назад.
— О, конечно.
— Это все чушь. Полная. Понял?
— Верно. — Голова Дилана послушно качнулась вверх и вниз. — Просто бред собачий.
Посмотрев на его лицо, Алекса поняла, что переборщила.
— Извини, — сказала она чуть погодя, — я не хотела на тебя кричать. Но эти дурацкие теории насчет негативных вихрей меня уже просто достали.
Дилан слабо улыбнулся.
— Я понял. Больше никаких дурацких теорий не будет.
— И когда ты возвратишься в Сиэтл? — спросил Натан. Траск сжал трубку и посмотрел через балконную дверь на сюрреалистический пейзаж.
— Еще не решил.
— Черт побери, ты же сам сказал, что все закончено. Что смерть отца — это несчастный случай и что ты в этом окончательно убедился. Что же тебя там держит?
Траск внимательно изучал резко очерченные красные горные пики за окном и удивлялся, почему его больше не манит прохладный Сиэтл с его свежей зеленью, почему он больше не ощущает его своим домом.
— Я еще не закончил свой отпуск, — сказал он.
— Ты можешь его завершить на одном из наших курортов на Гавайях.
— Мне нравится здесь. — Произнеся эти слова, Траск понял, что это правда. Несмотря на все, что приключилось в последнее время, ему действительно в Авалоне нравилось.
— Я отчетливо помню твои слова, что Авалон в штате Аризона — очень странный городишко, — напомнил ему Натан.
— Да, но, оказывается, эта странность имеет свое очарование.
— В том числе и все эти свихнувшиеся на парапсихологии?
— Я к ним привык.
— Но ведь там нет воды. Ни озер, ни наших заливов Пьюджент-Саунд и Эллиот.
Траск вспомнил пещеру Апексы.
— Вода здесь есть. Только в других формах. Ничего нет соблазнительнее…
— Ладно, а как насчет паршивого кофе?
— Над этой проблемой я работаю.
Несколько секунд Натан молчал.
— Как ты себя чувствуешь?
— Нормально, — ответил Траск.
— Ты действительно убедился, что в случае с папой нет никакого криминала? Ведь все эти годы ты не сомневался, что он был убит…
— Но теперь у меня есть факты.
Натан опять помолчал.
— Я хочу спросить тебя об этой женщине, Алексе. Так, кажется, ее зовут?
— Да, — сказал Траск. — Ее зовут так.
Натан помолчал еще немного.
— Ты с ней спишь? — наконец спросил он неестественно безразличным тоном. Траск не ответил.
— Так, значит, ты с ней спишь, — сказал Натан. Траск молчал.
— Ну что ж, это, наверное, хорошо. — Натан произносил слова очень осторожно. — Может быть, эта связь именно то, что тебе сейчас нужно. Может быть, она подействует исцеляюще.
— Я не нуждаюсь ни в каком исцелении.
— Мне кажется, ты стал таким ранимым, — мягко проговорил Натан.
Траск чуть не швырнул телефон с балкона.
— Ранимым? Откуда ты взял это слово? Во всяком случае, не от меня.
Натан с облегчением улыбнулся:
— Это словечко Сары. И еще я хочу тебе напомнить твои собственные слова.
— Какие же?
— Не надо позволять чувствам, чтобы они правили тобой.
— И когда же ты видел, чтобы я позволял им править?
— Я просто процитировал мудрость своего уважаемого старшего брата.
— Ну пока. Большой привет Саре. — Траск неспешно нажал кнопку разъединения.
Затем через некоторое время вышел на балкон, сел в кресло и стал задумчиво созерцать живописные окрестности.
Сейчас он вовсе не возражал, чтобы им правили чувства.
В четыре тридцать Алекса продала последнюю горгулью в коробке, обворожительно-уродливое маленькое существо с остроконечными ушами и высунутым языком, и прошла в кладовую за новой коробкой. По какой-то странной причине сегодня эти маленькие монстры продавались, как горячие пирожки.
Она выбрала коробку с небольшими горгульями, размером примерно с мужской кулак, принесла и поставила на прилавок.
Раскладывая маленьких уродцев, она все время удивлялась, какие они тяжелые.
Монстры.
Поставив горгулью на прилавок, она медленно прошла в загроможденную коробками заднюю комнату. Остановилась и внимательно посмотрела на коробки с горгульями, сложенные у дальней стены.
Алекса вдруг вспомнила слова Джоанны. А что, если сквозь бред она пыталась ее о чем-то предупредить? О чем-то таком, что связано с монстрами, которых Алекса продает в своем магазине?
Невозможно?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27