Тобиас провел пальцем по ее нижней губе.— Скажите мне снова, что не презираете меня.— Ну ладно. Я не презираю вас, сэр. Понимаю, что вы были не в себе той ночью в Риме.— Не в себе?У Лавинии слегка закружилась голова. Слишком много хереса на пустой желудок. Она облизнула губы.— Да, вам почему-то взбрело в голову, будто нам с Эмелин что-то угрожает. Я сделала скидку на состояние вашего рассудка в тот момент.— А как насчет состояния моего рассудка сейчас?— Что?!— Я, очевидно, столь же не в себе сегодня, как в ту ночь в Италии. — Тобиас наклонился ближе к ней. — Но по совершенно иным причинам.Его губы прижались к губам Лавинии.Ей следовало бы отпрянуть, но теперь уже было слишком поздно.Сильные руки Тобиаса сжали ее лицо. Поцелуй вызвал у Лавинии бурю эмоций. Тобиас еще крепче обнял ее, и ноги у Лавинии подкосились. Казалось, она — восковая скульптура, оставленная слишком близко у огня. Что-то внутри ее грозило вот-вот растаять. Чтобы не упасть, Лавиния обхватила руками его плечи.Почувствовав прикосновение ее рук, Тобиас так крепко стиснул Лавинию в объятиях, что ее грудь прижалась к его груди.— Видит Бог, сам не знаю почему, но я хотел сделать это еще в Италии, — прошептал он у ее губ.«В этих словах нет ничего поэтического», — подумала она. Но отчего-то они невероятно возбуждали ее. Лавиния была потрясена силой своих чувств.— Это безумие! — Она упала бы, если бы не держалась за него. — Абсолютное безумие.— Да. — Тобиас погрузил пальцы в волосы Лавинии, запрокинул ее голову и слегка прикусил мочку уха. — Но мы оба согласились, что я могу быть не в себе.— Нет-нет, я думаю, все дело в хересе.— Ошибаетесь. — Тобиас просунул колено между ее ног.— Это, должно быть, херес. — Лавиния задрожала, ощутив жадное желание, исходящее от него. — Мы оба пожалеем об этом, когда голова прояснится после вина.— Это не херес, — повторил он.— Что же еще?.. Ох! — Лавиния вздрогнула, когда его зубы стиснули осторожно, но уверенно мочку ее уха. — Боже милостивый, сэр! Что это такое вы делаете?— Это вовсе не проклятый херес. Лавиния уже задыхалась.— Не вижу иной причины, по которой мы ведем себя таким странным образом. Ведь мы не нравимся друг другу.Тобиас резко поднял голову. В его глазах раздражение боролось с желанием.— Неужели вам обязательно спорить со мной, Лавиния?Она наконец отступила, что ей следовало сделать еще несколько минут назад. Лавиния прерывисто дышала. Пряди ее волос, выбившиеся из прически, падали на шею. Кружевная косынка съехала набок.— Похоже, сэр, мы с вами даже такую вещь не можем сделать вежливо и цивилизованно.— Такую вещь? Так вы называете то, что произошло между нами?— Что ж. — Лавиния заколола шпильку. — А как вы бы назвали это?— Иногда это называют страстью. Страсть.От этого слова у нее снова перехватило дыхание.Но потом реальность лавиной обрушилась на Лавинию.— Страсть? — Она яростно уставилась на него. — Страсть! Вы задумали соблазнить меня и добиться того, чтобы я уступила вам своего клиента? В этом все дело?Жуткая тишина воцарилась в кабинете.Она подумала, что Тобиас не ответит. Казалось, он целую вечность рассматривал ее с непроницаемым выражением лица.Потом Тобиас направился к двери кабинета, открыл ее и остановился на пороге.— Поверьте, Лавиния, мне никогда в голову не приходило использовать страсть в корыстных целях. А вот вы, очевидно, ставите деловые соображения превыше всего.Он вышел в холл и тихо закрыл дверь.Лавиния прислушалась к звукам его шагов по деревянному полу. Она не могла пошевелиться, пока не поняла, что Тобиас покинул дом. Когда парадная дверь закрылась за ним, Лавиния почувствовала себя так, словно очнулась от гипнотического транса.Она подошла к окну и долго смотрела на мокрый от дождя сад.«Тобиас прав в одном, — подумала Лавиния. — Причина вовсе не в хересе».
«Поцелуй был ошибкой, — размышлял Тобиас, поднимаясь по лестнице своего клуба. — О чем я думал, черт побери?»Он поморщился. Проблема заключалась в том, что Тобиас вообще не думал. Он позволил гневу, безысходности и желанию одержать над собой верх.Бросив шляпу и перчатки лакею, Тобиас вошел в главный зал.Невилл сгорбился в кресле у окна. В руке он держал бокал красного вина. Бутылка стояла рядом. Увидев его, Тобиас остановился. Не слишком ли поздно сейчас же покинуть клуб? Менее всего ему хотелось бы сегодня иметь дело с Невиллом. Хороших новостей для него не было, а плохие Невилл не любил.В этот момент, словно по сигналу, Невилл поднял голову, чтобы сделать глоток из бокала, и заметил Тобиаса. Его темные брови сдвинулись к переносице.— А, вот и вы, Марч. А я гадал, когда вы появитесь. Хочу потолковать с вами.Тобиас неохотно направился к Невиллу и сел напротив него.— Непривычно так рано видеть вас здесь, сэр, — сказал он. — Пришли, чтобы укрыться от дождя? Невилл покачал головой:— Пришел подкрепиться. — Он бросил многозначительный взгляд на бокал в своей руке. — У меня сегодня впереди неприятное дело.— Какое?— Решил закончить роман с Салли. — Невилл отпил глоток вина. — Она становится слишком требовательной. Они все приходят к этому рано или поздно, правда?Тобиас не сразу сообразил, о ком идет речь. Потом он вспомнил, как Невилл время от времени упоминал имя своей очередной любовницы.— Ах да, Салли. — Он смотрел, как за окном льет дождь. — Судя по тому, что вы говорили мне о ней, я полагаю, что пара безделушек успокоит ее.Невилл возмущенно фыркнул:— Понадобится несколько очень хороших и дорогих безделушек, чтобы убедить Салли порвать отношения без отвратительной сцены. Она — маленькое алчное создание.Тобиас с любопытством посмотрел на Невилла:— Зачем рвать отношения? Мне казалось, вам нравится общество Салли…— О, она, конечно, очаровательное создание, — подмигнул Невилл. — Энергичная и чертовски изобретательная. Понимаете, что я имею в виду?— Да, вы иногда упоминали об этих ее качествах.— К сожалению, все эта энергия и изобретательность со временем начинает сказываться на мне, — тяжело вздохнул Невилл. — Ужасно неприятно признаваться в этом, но я уже не так молод. Кроме того, Салли требует все больше драгоценностей. В прошлом месяце я подарил ей серьги, так она имела наглость заявить, что камни в них слишком малы.«Салли — опытная женщина, — решил Тобиас. — Она, разумеется, поняла, что Невилл заскучал. Чувствуя, что отношения близятся к финалу, Салли пытается выжать из своего поклонника как можно больше, прежде чем он оставит ее».Тобиас холодно улыбнулся:— Дама такой профессии, как у Салли, должна думать о черном дне. Для женщин легкого поведения пенсии не предусмотрены.— Она может отправиться назад в бордель, где я нашел ее. — Невилл прищурился. — Может, хотите занять мое место? После сегодняшнего вечера Салли будет искать нового покровителя, а я могу засвидетельствовать, что она превосходна в постели.«Мне вовсе не нужна любовница другого мужчины, пусть даже энергичная и изобретательная», — подумал Тобиас. И вообще он сомневался, что Салли надолго останется в одиночестве. Судя по тому, как высказывался о ней Невилл, она умная девушка.— Ваши слова убеждают меня в том, что я просто не могу позволить себе такую роскошь, — сухо отозвался Тобиас.— Она превосходна, но не столь дорогая, как куртизанки. — Невилл допил вино и поставил бокал. — Прошу прощения, Марч. Не хотел докучать вам. Мне гораздо интереснее узнать, как продвигается наше дело. Есть новости об этом чертовом дневнике?Тобиас по опыту знал, что клиенты часто хорошо реагируют на охотничьи термины.— Могу сообщить вам, что я вышел на след, и он становится все отчетливее.Глаза Невилла возбужденно блеснули.— Что это значит? Что вы узнали?— Я предпочел бы не вдаваться в подробности на данном этапе. Однако у меня есть кое-какие приманки, и жертва уже клюнула. Дайте мне еще несколько дней, и я предъявлю наш улов.— Проклятие, Марч, почему же так долго? Мы должны найти этот чертов дневник, и поскорее.«Пора рискнуть», — подумал Тобиас.— Если вы не удовлетворены моей работой, сэр, то всегда можете нанять другого для выяснения этого дела.Лицо Невилла обреченно вытянулось:— Больше нет человека, в щепетильности которого я был бы полностью уверен. И вам это прекрасно известно.Тобиас только сейчас понял, что затаил дыхание в ожидании ответа.— Успокойтесь, сэр. Скоро у меня будут для вас новости.— Надеюсь, что это так. — Невилл поднялся. — К сожалению, мне пора. Придется навестить ювелира.— Прощальный подарок Салли?— Конечно. Прелестное колье, на мой взгляд. Придется выложить за него кругленькую сумму, но ведь нужно платить за удовольствия, а? Сказал ювелиру, что заеду сегодня и расплачусь. Боюсь опоздать.— Отчего же?Невилл снова фыркнул:— Бартон сказал мне, что заказал сапфировую брошь для своей любовницы в этом же магазине, но забыл вовремя заплатить за нее. Так ювелир отправил брошь ему на дом, где она была вручена леди Бартон вместо прелестной киприотки.Тобиас рассмеялся:— И конечно, это произошло совершенно случайно.— Так утверждает ювелир. — Невилл вздрогнул. — Тем не менее я не собираюсь рисковать. Всего доброго, Марч. Немедленно сообщите мне, когда у вас появится информация о дневнике. В любое время дня или ночи.— Конечно.Невилл кивнул и покинул зал.Тобиас некоторое время смотрел в окно на проезжающие кареты. Мрак с улицы, казалось, проникал через окна, окутывая его серым туманом.Было приятно предположить, что любовница излечит его от мучительного беспокойства, которое охватывало Тобиаса каждый раз, когда он думал о Лавинии Лейк. Но он понимал, что это не так. Поцелуй подтвердил худшие опасения Тобиаса. Удобная постель и услужливая женщина, страсть которой оплачена, не утолят терзавшего его желания.Тобиас встал и прошел в комнату, где подавали кофе. По пути он взял газету, оставленную на столике.Крекенберн сидел на своем привычном месте у очага и даже не оторвался от созерцания «Тайме».— Видел Невилла в засаде, в соседней комнате. Ему удалось поймать вас?— Да. — Тобиас опустился в кресло. — Был бы вам крайне признателен, если бы вы воздержались от употребления охотничьих терминов. Это напоминает мне о беседе, которую я только что имел с Невиллом.— И какие же новости вы сообщили ему?— Дал ему понять, что дела идут хорошо.— Это так?— Нет. Но я не видел оснований информировать его об этом.— Хм. — Газета зашуршала в руках Крекенберна. — Невилла удовлетворили ваши мнимые успехи?— Едва ли. Но к счастью для меня, его сегодня занимают другие проблемы. Вечером он собирается проинформировать свою нынешнюю любовницу, что больше не нуждается в ее услугах. Невилл отправился к ювелиру забрать подарок, который, как он надеется, компенсирует муки расставания.— Вот оно что. — Крекенберн медленно опустил газету. В его глазах появилось задумчивое выражение. — Будем надеяться, что его последнюю любовь не ожидает та же участь, что и предыдущую.Тобиас, разворачивавший газету, замер:— Что вы имеете в виду?— Несколько месяцев назад Невилл расстался с еще одной дамой легкого поведения. Кажется, он содержал эту женщину в доме на Керзон-стрит почти год, прежде чем устал от ее услуг.— Ну и что с того? Люди, занимающие такое положение, как Невилл, часто содержат любовниц. Странно, если бы этого не было.— Конечно, но вас не удивляет, что одна из них бросилась в реку через несколько дней после того, как ее оставили?— Самоубийство?— Так говорят. Очевидно, сердце женщины было разбито.Тобиас положил непрочитанную газету на подлокотник кресла.— Поразительно! Невилл не раз говорил мне, что выбирает себе любовниц среди обитательниц борделей. Профессионалок, так сказать.— Вот как?— Таким женщинам обычно несвойственна сентиментальность. Сомневаюсь, что они способны влюбиться в человека, оплачивающего их счета.— Согласен. — Крекенберн снова вернулся к своей газете. — Тем не менее несколько месяцев назад прошел слух, что его последняя любовница покончила с собой. Глава 9 На следующий день Тобиас прибыл на Клермонт-лейн около двух часов пополудни. Едва карета остановилась, он устремился к двери. Тобиас поморщился от резкой боли в левой ноге, потом глубоко вздохнул, и боль уменьшилась.— Нам сопутствует удача. — Энтони грациозно вышел из кареты вслед за Тобиасом. — Дождь прекратился. Тобиас взглянул на свинцовое небо:— Ненадолго.— Я упоминал, что одна из твоих черт, вызывающих у меня восхищение, это оптимизм? Клянусь, у тебя такой нрав, что порой кажется, будто ты излучаешь сияние.Тобиас промолчал. Настроение у него было отвратительное, и причиной тому была не тупая боль в ноге. Тобиаса не покидало возбуждение.Утром он проснулся с очень странным чувством, и это сильно встревожило его. Человек его возраста и опыта должен уметь контролировать свои эмоции. Тобиас, словно юнец, стремящийся к своей первой пассии, жаждал вновь увидеть Лавинию.Его нетерпение сменилась недоумением при виде наемного экипажа, стоявшего у дверей маленького домика.Тобиас остановился:— Что она еще задумала, черт побери?Энтони ухмыльнулся:— Судя по всему, у твоей новой партнерши свои планы.— Черт бы ее побрал! Утром я послал ей записку и сообщил, что буду около двух.— Возможно, миссис Лейк не хочет потакать твоим прихотям, — предположил Энтони.— Это она придумала посетить другие музеи восковых фигур. — Тобиас устремился к лестнице. — Если Лавиния полагает, что я позволю ей одной беседовать с владельцами, она, черт возьми, должна хорошенько пораскинуть мозгами.Дверь дома широко распахнулась в тот момент, когда Тобиас и Энтони поднимались по ступенькам.Лавиния, в своей коричневой шерстяной накидке и полуботинках, появилась в дверях. Стоя спиной к улице, она с кем-то разговаривала.— Осторожнее, Эмелин. Это самый лучший экземпляр.Не поворачивая головы, Лавиния стала осторожно пятиться. Тобиас увидел, что она ухватилась за один конец объемистого свертка.Через несколько секунд появилась Эмелин. Ее блестящие локоны, обрамлявшие прелестное лицо, были частично скрыты бледно-голубой шляпкой. Она с трудом держала другой конец длинного, завернутого в ткань предмета.— Он очень тяжелый. — Эмелин осторожно смотрела под ноги. — Может, нам стоит продать что-то другое?Энтони замер. Не замечая мужчин, Лавиния продолжала пятиться.— Ни одна другая не стоит так много, как эта, — сказала она. — Тредлоу намекнул, что знает коллекционера, готового заплатить кругленькую сумму за Аполлона в прекрасном состоянии.— Я по-прежнему считаю, что мы не должны продавать эту статую для того, чтобы заказать несколько платьев.— Тебе следует думать о новых туалетах как о вложении средств, Эмелин. Я уже объясняла тебе это сегодня. Ни один приличный молодой человек не обратит на тебя внимания, если ты отправишься в театр в старом, немодном платье.— А я тебе ответила, что мужчина, неспособный разглядеть личность за одеждой, не интересует меня.— Вздор! Ты прекрасно знаешь, что погибнешь, если позволишь мужчине увидеть личность под твоей одеждой до того, как вы поженитесь.Эмелин рассмеялась.— Она — ручеек, звенящий под залитым солнцем небом, — прошептал Энтони.Тобиас застонал, уверенный в том, что Энтони имеет в виду не Лавинию.Он смотрел на женщин, спускавшихся по лестнице. Контраст между тетей и племянницей поражал. Эмелин, высокая и грациозная, была прекрасно сложена. Лавиния значительно уступала ей ростом.— Куда это вы собрались? — спросил Тобиас.Лавиния тихо вскрикнула и обернулась. Огромный сверток в ее руках опасно накренился. Энтони бросился вперед и подхватил статую, спасая ее от падения на ступени.Лавиния сердито посмотрела на Тобиаса:— Видите, что чуть не произошло из-за вас. Если бы я уронила статую, вы были бы виноваты в этом.— Я всегда бываю виноват, — отозвался он.— Мистер Марч, — тепло улыбнулась Эмелин. — Как приятно видеть вас!— Мне так же, мисс Эмелин. Позвольте представить вам моего родственника, Энтони Синклера. Энтони, это мисс Эмелин и ее тетя, миссис Лейк. Я, кажется, говорил тебе о них.— Очень рад. — Энтони поклонился, не выпуская из рук статуи. — Позвольте, мисс Эмелин. — Он взял весь сверток в руки, освободив девушку.— Вы очень расторопны, сэр, — просияла Эмелин. — Клянусь, Аполлон уже сломался бы, если бы вы не подхватили его.— Всегда счастлив услужить даме, — заверил ее Энтони.Он смотрел на Эмелин так, словно она стояла на пьедестале и за спиной у нее были крылья.Лавиния набросилась на Тобиаса:— Вы едва не стали причиной катастрофы, сэр! Как вы смеете подкрадываться к людям подобным образом?— Я не подкрадывался. Я прибыл ровно в то время, которое указал в своей записке. Полагаю, вы получили ее?— Да, я получила ваше высочайшее повеление, мистер Марч. Но поскольку вы не удосужились поинтересоваться, подходит ли мне время вашего визита, я не стала затруднять себя ответным сообщением, что мне это совершенно неудобно.Тобиас угрожающе повернулся к ней:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26
«Поцелуй был ошибкой, — размышлял Тобиас, поднимаясь по лестнице своего клуба. — О чем я думал, черт побери?»Он поморщился. Проблема заключалась в том, что Тобиас вообще не думал. Он позволил гневу, безысходности и желанию одержать над собой верх.Бросив шляпу и перчатки лакею, Тобиас вошел в главный зал.Невилл сгорбился в кресле у окна. В руке он держал бокал красного вина. Бутылка стояла рядом. Увидев его, Тобиас остановился. Не слишком ли поздно сейчас же покинуть клуб? Менее всего ему хотелось бы сегодня иметь дело с Невиллом. Хороших новостей для него не было, а плохие Невилл не любил.В этот момент, словно по сигналу, Невилл поднял голову, чтобы сделать глоток из бокала, и заметил Тобиаса. Его темные брови сдвинулись к переносице.— А, вот и вы, Марч. А я гадал, когда вы появитесь. Хочу потолковать с вами.Тобиас неохотно направился к Невиллу и сел напротив него.— Непривычно так рано видеть вас здесь, сэр, — сказал он. — Пришли, чтобы укрыться от дождя? Невилл покачал головой:— Пришел подкрепиться. — Он бросил многозначительный взгляд на бокал в своей руке. — У меня сегодня впереди неприятное дело.— Какое?— Решил закончить роман с Салли. — Невилл отпил глоток вина. — Она становится слишком требовательной. Они все приходят к этому рано или поздно, правда?Тобиас не сразу сообразил, о ком идет речь. Потом он вспомнил, как Невилл время от времени упоминал имя своей очередной любовницы.— Ах да, Салли. — Он смотрел, как за окном льет дождь. — Судя по тому, что вы говорили мне о ней, я полагаю, что пара безделушек успокоит ее.Невилл возмущенно фыркнул:— Понадобится несколько очень хороших и дорогих безделушек, чтобы убедить Салли порвать отношения без отвратительной сцены. Она — маленькое алчное создание.Тобиас с любопытством посмотрел на Невилла:— Зачем рвать отношения? Мне казалось, вам нравится общество Салли…— О, она, конечно, очаровательное создание, — подмигнул Невилл. — Энергичная и чертовски изобретательная. Понимаете, что я имею в виду?— Да, вы иногда упоминали об этих ее качествах.— К сожалению, все эта энергия и изобретательность со временем начинает сказываться на мне, — тяжело вздохнул Невилл. — Ужасно неприятно признаваться в этом, но я уже не так молод. Кроме того, Салли требует все больше драгоценностей. В прошлом месяце я подарил ей серьги, так она имела наглость заявить, что камни в них слишком малы.«Салли — опытная женщина, — решил Тобиас. — Она, разумеется, поняла, что Невилл заскучал. Чувствуя, что отношения близятся к финалу, Салли пытается выжать из своего поклонника как можно больше, прежде чем он оставит ее».Тобиас холодно улыбнулся:— Дама такой профессии, как у Салли, должна думать о черном дне. Для женщин легкого поведения пенсии не предусмотрены.— Она может отправиться назад в бордель, где я нашел ее. — Невилл прищурился. — Может, хотите занять мое место? После сегодняшнего вечера Салли будет искать нового покровителя, а я могу засвидетельствовать, что она превосходна в постели.«Мне вовсе не нужна любовница другого мужчины, пусть даже энергичная и изобретательная», — подумал Тобиас. И вообще он сомневался, что Салли надолго останется в одиночестве. Судя по тому, как высказывался о ней Невилл, она умная девушка.— Ваши слова убеждают меня в том, что я просто не могу позволить себе такую роскошь, — сухо отозвался Тобиас.— Она превосходна, но не столь дорогая, как куртизанки. — Невилл допил вино и поставил бокал. — Прошу прощения, Марч. Не хотел докучать вам. Мне гораздо интереснее узнать, как продвигается наше дело. Есть новости об этом чертовом дневнике?Тобиас по опыту знал, что клиенты часто хорошо реагируют на охотничьи термины.— Могу сообщить вам, что я вышел на след, и он становится все отчетливее.Глаза Невилла возбужденно блеснули.— Что это значит? Что вы узнали?— Я предпочел бы не вдаваться в подробности на данном этапе. Однако у меня есть кое-какие приманки, и жертва уже клюнула. Дайте мне еще несколько дней, и я предъявлю наш улов.— Проклятие, Марч, почему же так долго? Мы должны найти этот чертов дневник, и поскорее.«Пора рискнуть», — подумал Тобиас.— Если вы не удовлетворены моей работой, сэр, то всегда можете нанять другого для выяснения этого дела.Лицо Невилла обреченно вытянулось:— Больше нет человека, в щепетильности которого я был бы полностью уверен. И вам это прекрасно известно.Тобиас только сейчас понял, что затаил дыхание в ожидании ответа.— Успокойтесь, сэр. Скоро у меня будут для вас новости.— Надеюсь, что это так. — Невилл поднялся. — К сожалению, мне пора. Придется навестить ювелира.— Прощальный подарок Салли?— Конечно. Прелестное колье, на мой взгляд. Придется выложить за него кругленькую сумму, но ведь нужно платить за удовольствия, а? Сказал ювелиру, что заеду сегодня и расплачусь. Боюсь опоздать.— Отчего же?Невилл снова фыркнул:— Бартон сказал мне, что заказал сапфировую брошь для своей любовницы в этом же магазине, но забыл вовремя заплатить за нее. Так ювелир отправил брошь ему на дом, где она была вручена леди Бартон вместо прелестной киприотки.Тобиас рассмеялся:— И конечно, это произошло совершенно случайно.— Так утверждает ювелир. — Невилл вздрогнул. — Тем не менее я не собираюсь рисковать. Всего доброго, Марч. Немедленно сообщите мне, когда у вас появится информация о дневнике. В любое время дня или ночи.— Конечно.Невилл кивнул и покинул зал.Тобиас некоторое время смотрел в окно на проезжающие кареты. Мрак с улицы, казалось, проникал через окна, окутывая его серым туманом.Было приятно предположить, что любовница излечит его от мучительного беспокойства, которое охватывало Тобиаса каждый раз, когда он думал о Лавинии Лейк. Но он понимал, что это не так. Поцелуй подтвердил худшие опасения Тобиаса. Удобная постель и услужливая женщина, страсть которой оплачена, не утолят терзавшего его желания.Тобиас встал и прошел в комнату, где подавали кофе. По пути он взял газету, оставленную на столике.Крекенберн сидел на своем привычном месте у очага и даже не оторвался от созерцания «Тайме».— Видел Невилла в засаде, в соседней комнате. Ему удалось поймать вас?— Да. — Тобиас опустился в кресло. — Был бы вам крайне признателен, если бы вы воздержались от употребления охотничьих терминов. Это напоминает мне о беседе, которую я только что имел с Невиллом.— И какие же новости вы сообщили ему?— Дал ему понять, что дела идут хорошо.— Это так?— Нет. Но я не видел оснований информировать его об этом.— Хм. — Газета зашуршала в руках Крекенберна. — Невилла удовлетворили ваши мнимые успехи?— Едва ли. Но к счастью для меня, его сегодня занимают другие проблемы. Вечером он собирается проинформировать свою нынешнюю любовницу, что больше не нуждается в ее услугах. Невилл отправился к ювелиру забрать подарок, который, как он надеется, компенсирует муки расставания.— Вот оно что. — Крекенберн медленно опустил газету. В его глазах появилось задумчивое выражение. — Будем надеяться, что его последнюю любовь не ожидает та же участь, что и предыдущую.Тобиас, разворачивавший газету, замер:— Что вы имеете в виду?— Несколько месяцев назад Невилл расстался с еще одной дамой легкого поведения. Кажется, он содержал эту женщину в доме на Керзон-стрит почти год, прежде чем устал от ее услуг.— Ну и что с того? Люди, занимающие такое положение, как Невилл, часто содержат любовниц. Странно, если бы этого не было.— Конечно, но вас не удивляет, что одна из них бросилась в реку через несколько дней после того, как ее оставили?— Самоубийство?— Так говорят. Очевидно, сердце женщины было разбито.Тобиас положил непрочитанную газету на подлокотник кресла.— Поразительно! Невилл не раз говорил мне, что выбирает себе любовниц среди обитательниц борделей. Профессионалок, так сказать.— Вот как?— Таким женщинам обычно несвойственна сентиментальность. Сомневаюсь, что они способны влюбиться в человека, оплачивающего их счета.— Согласен. — Крекенберн снова вернулся к своей газете. — Тем не менее несколько месяцев назад прошел слух, что его последняя любовница покончила с собой. Глава 9 На следующий день Тобиас прибыл на Клермонт-лейн около двух часов пополудни. Едва карета остановилась, он устремился к двери. Тобиас поморщился от резкой боли в левой ноге, потом глубоко вздохнул, и боль уменьшилась.— Нам сопутствует удача. — Энтони грациозно вышел из кареты вслед за Тобиасом. — Дождь прекратился. Тобиас взглянул на свинцовое небо:— Ненадолго.— Я упоминал, что одна из твоих черт, вызывающих у меня восхищение, это оптимизм? Клянусь, у тебя такой нрав, что порой кажется, будто ты излучаешь сияние.Тобиас промолчал. Настроение у него было отвратительное, и причиной тому была не тупая боль в ноге. Тобиаса не покидало возбуждение.Утром он проснулся с очень странным чувством, и это сильно встревожило его. Человек его возраста и опыта должен уметь контролировать свои эмоции. Тобиас, словно юнец, стремящийся к своей первой пассии, жаждал вновь увидеть Лавинию.Его нетерпение сменилась недоумением при виде наемного экипажа, стоявшего у дверей маленького домика.Тобиас остановился:— Что она еще задумала, черт побери?Энтони ухмыльнулся:— Судя по всему, у твоей новой партнерши свои планы.— Черт бы ее побрал! Утром я послал ей записку и сообщил, что буду около двух.— Возможно, миссис Лейк не хочет потакать твоим прихотям, — предположил Энтони.— Это она придумала посетить другие музеи восковых фигур. — Тобиас устремился к лестнице. — Если Лавиния полагает, что я позволю ей одной беседовать с владельцами, она, черт возьми, должна хорошенько пораскинуть мозгами.Дверь дома широко распахнулась в тот момент, когда Тобиас и Энтони поднимались по ступенькам.Лавиния, в своей коричневой шерстяной накидке и полуботинках, появилась в дверях. Стоя спиной к улице, она с кем-то разговаривала.— Осторожнее, Эмелин. Это самый лучший экземпляр.Не поворачивая головы, Лавиния стала осторожно пятиться. Тобиас увидел, что она ухватилась за один конец объемистого свертка.Через несколько секунд появилась Эмелин. Ее блестящие локоны, обрамлявшие прелестное лицо, были частично скрыты бледно-голубой шляпкой. Она с трудом держала другой конец длинного, завернутого в ткань предмета.— Он очень тяжелый. — Эмелин осторожно смотрела под ноги. — Может, нам стоит продать что-то другое?Энтони замер. Не замечая мужчин, Лавиния продолжала пятиться.— Ни одна другая не стоит так много, как эта, — сказала она. — Тредлоу намекнул, что знает коллекционера, готового заплатить кругленькую сумму за Аполлона в прекрасном состоянии.— Я по-прежнему считаю, что мы не должны продавать эту статую для того, чтобы заказать несколько платьев.— Тебе следует думать о новых туалетах как о вложении средств, Эмелин. Я уже объясняла тебе это сегодня. Ни один приличный молодой человек не обратит на тебя внимания, если ты отправишься в театр в старом, немодном платье.— А я тебе ответила, что мужчина, неспособный разглядеть личность за одеждой, не интересует меня.— Вздор! Ты прекрасно знаешь, что погибнешь, если позволишь мужчине увидеть личность под твоей одеждой до того, как вы поженитесь.Эмелин рассмеялась.— Она — ручеек, звенящий под залитым солнцем небом, — прошептал Энтони.Тобиас застонал, уверенный в том, что Энтони имеет в виду не Лавинию.Он смотрел на женщин, спускавшихся по лестнице. Контраст между тетей и племянницей поражал. Эмелин, высокая и грациозная, была прекрасно сложена. Лавиния значительно уступала ей ростом.— Куда это вы собрались? — спросил Тобиас.Лавиния тихо вскрикнула и обернулась. Огромный сверток в ее руках опасно накренился. Энтони бросился вперед и подхватил статую, спасая ее от падения на ступени.Лавиния сердито посмотрела на Тобиаса:— Видите, что чуть не произошло из-за вас. Если бы я уронила статую, вы были бы виноваты в этом.— Я всегда бываю виноват, — отозвался он.— Мистер Марч, — тепло улыбнулась Эмелин. — Как приятно видеть вас!— Мне так же, мисс Эмелин. Позвольте представить вам моего родственника, Энтони Синклера. Энтони, это мисс Эмелин и ее тетя, миссис Лейк. Я, кажется, говорил тебе о них.— Очень рад. — Энтони поклонился, не выпуская из рук статуи. — Позвольте, мисс Эмелин. — Он взял весь сверток в руки, освободив девушку.— Вы очень расторопны, сэр, — просияла Эмелин. — Клянусь, Аполлон уже сломался бы, если бы вы не подхватили его.— Всегда счастлив услужить даме, — заверил ее Энтони.Он смотрел на Эмелин так, словно она стояла на пьедестале и за спиной у нее были крылья.Лавиния набросилась на Тобиаса:— Вы едва не стали причиной катастрофы, сэр! Как вы смеете подкрадываться к людям подобным образом?— Я не подкрадывался. Я прибыл ровно в то время, которое указал в своей записке. Полагаю, вы получили ее?— Да, я получила ваше высочайшее повеление, мистер Марч. Но поскольку вы не удосужились поинтересоваться, подходит ли мне время вашего визита, я не стала затруднять себя ответным сообщением, что мне это совершенно неудобно.Тобиас угрожающе повернулся к ней:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26