Лавиния увидела, как дрогнула его левая нога. Он ухватился за край бархатной портьеры, но даже тяжелая ткань не выдержала его веса. Она сорвалась с колец на карнизе, и Тобиас ударился спиной о стену.Присцилла вскрикнула. Эмелин вскочила. Энтони тихо выругался и встал перед молодыми дамами, чтобы помешать им лицезреть драку.Тобиас соскользнул на пол как раз в тот момент, когда кулак Помфри врезался в стену с глухим стуком. Помфри издал сдавленный стон и обхватил поврежденную руку ладонью другой.Лавиния услышала странный звук, и не сразу поняла, что толпа аплодирует происходящему. Судя по возбужденным крикам зрителей, драка развлекала их гораздо больше, чем то, что они увидели на сцене.Раздался сдавленный стон, а за ним последовал глухой удар. Обернувшись, Лавиния увидела, что леди Уортхэм упала на пол.— Мама! — бросилась к ней Присцилла. — О Боже, надеюсь, ты взяла с собой нюхательную соль?— Моя сумочка! — воскликнула леди Уортхэм. — Поторопись.Тобиас ухватился за перила и, опираясь на них, встал.— Возможно, нам лучше закончить это в более подходящем месте, Помфри. Переулок рядом с театром вполне подойдет для этого.Помфри, моргая, смотрел на Тобиаса. Казалось, он только сейчас заметил громко кричавших зрителей. Ярость его сменилась растерянностью. Несколько мужчин в партере громко убеждали его нанести новый удар.Помфри охватили бешенство и стыд, когда он осознал, что стал участником публичного скандала.В конечном счете возобладал страх перед унижением.— Мы решим это в другое время, Марч.Помфри судорожно вздохнул и бросился прочь из ложи.Толпа выразила разочарование, свистя и улюлюкая.— Мама! — Присцилла помахала флакончиком с нюхательной солью перед носом матери. — Тебе лучше?— Никогда еще не присутствовала при столь гнусной сцене, — простонала леди Уортхэм. — Мы не сможем показаться на публике до конца сезона. Миссис Лейк опозорила нас.— О Господи! — воскликнула Лавиния.
«Опять я виноват», — подумал Тобиас.Мрачное настроение царило в карете. Энтони и Эмелин сидели напротив Тобиаса и Лавинии. Никто не произнес ни слова с тех пор, как они покинули театр. Время от времени все посматривали на Лавинию и отводили взгляд, не в силах найти слов утешения.Отвернувшись, она смотрела в окно. Тобиас знал, что Лавиния во всем обвиняет его.— Простите, что испортил ваши планы на этот вечер, Лавиния.Издав тихий странный звук, она выхватила из сумочки носовой платок. Пораженный Тобиас увидел, как Лавиния прижимает кружевной платок к глазам.— Черт побери, Лавиния, ты плачешь?Издав еще один странный звук, она зарылась лицом в платок.— Ну вот, видишь, что ты наделал. — Энтони подался вперед. — Миссис Лейк, мы с Тобиасом крайне сожалеем о случившемся. Клянусь, менее всего мы хотели расстроить вас.Плечи Лавинии поникли, ее охватила дрожь. Она не поднимала головы от платка.— Помфри ужасный человек, Лавиния, — мягко промолвила Эмелин. — Тебе это известно лучше других. Очень жаль, что он появился именно сегодня и при этом проявил такую назойливость, что мистеру Марчу и Энтони ничего иного не оставалось.Лавиния покачала головой, не издав ни звука.— Я знаю, ты надеялась привлечь внимание ко мне этим вечером, — продолжала Эмелин.— Да, уж в этом мы сегодня преуспели, — сухо заметил Тобиас.Лавиния высморкалась.Энтони сердито посмотрел на зятя:— Сейчас неподходящее время для твоего странного чувства юмора. Миссис Лейк не без оснований полагает, что произошла катастрофа. Думаю, можно с полной уверенностью сказать, что сегодняшняя сцена в ложе леди Уортаэм завтра будет главной темой разговоров в каждом доме, не говоря уж о сплетнях в клубах.— Сожалею, — пробормотал Тобиас. Он видел Лавинию в разном настроении, но впервые видел ее плачущей. Он никогда не подумал бы, что Лавиния впадет в истерику всего лишь из-за неудачи в обществе. Тобиас совершенно растерялся.— Лично для себя я не вижу никакой катастрофы, — отважно заявила Эмелин.Лавиния пробормотала что-то невнятное в платок. Эмелин вздохнула:— Я знаю, ты приложила все силы, чтобы леди Уортхэм пригласила меня сегодня в театр, и пожертвовала Аполлоном ради этих прелестных платьев. Тем не менее я говорила тебе, как не хочу, чтобы меня выставляли напоказ.— M-м, — промычала Лавиния в платок.— Мистер Марч вовсе не виноват, что Помфри вел себя как осел, — добавила Эмелин. — И вообще, ты несправедливо винишь себя или Энтони за то, что произошло.— Пожалуйста, не плачьте, миссис Лейк, — попросил Энтони. — Уверен, слухи очень скоро утихнут. Ведь леди Уортхэм занимает не такое уж высокое положение в обществе. Все это вскоре забудется.— Мы опозорены, как сказала леди Уортхэм, — пробормотала Лавиния. — Тут уж ничем не поможешь. Сомневаюсь, что хотят бы один достойный молодой человек нанесет завтра визит Эмелин. Но что сделано, то сделано.— Слезы делу не помогут, — встревожилась Эмелин. — Право же, на тебя так непохоже — рыдать из-за такого пустяка.— Нервы миссис Лейк в последнее время были очень напряжены, — напомнил всем Энтони.— Не плачь, Лавиния, — сказал Тобиас. — Ты заставляешь всех нас переживать.— Ничего не могу поделать с собой. — Лавиния подняла голову, глаза ее были влажны от слез. — Выражение лица леди Уортхэм… Клянусь, никогда в жизни не видела ничего более уморительного.И, откинувшись на сиденье, она затряслась от смеха.Все ошеломленно уставились на Лавинию.Эмелин пожала плечами. Губы Энтони расплылись в улыбке.Через секунду они все громко хохотали.В душе Тобиаса словно разжалась пружина. Он уже больше не чувствовал себя так, словно едет на похороны.
— А, вот и вы, Марч. — Крекенберн опустил газету и посмотрел на Тобиаса поверх очков. — Слышал, вы вчера вечером устроили забавное представление в театре.Тобиас опустился в соседнее кресло.— Безумные слухи и сплетни.Крекенберн фыркнул:— Такая версия событий долго не продержится. Весь театр был свидетелем. Некоторые полагают, что Помфри пришлет вам вызов.— С какой стати? Он явно победил в этом состязании.— Мне так и передали. — Крекенберн задумчиво посмотрел на Тобиаса. — Как это произошло?— Помфри брал уроки боксирования у самого великого Джексона. У меня не было ни единого шанса.— Хм. — Кустистые брови Крекенберна сошлись над внушительным носом. — Можете шутить над случившимся, если угодно, но берегитесь Помфри. Он, когда выпьет, способен на жестокость.— Спасибо за заботу, но едва ли Помфри вызовет меня на дуэль.— Согласен. Я не боюсь, что он вызовет вас на дуэль. Помфри хватит мужества бросить вызов, только если он будет пьян. И даже отважившись на это, отзовет вызов, как только протрезвеет. Помфри не только глупец, но и трус.Тобиас пожал плечами и потянулся к чашке с кофе.— Тогда что же вас тревожит?— Он вполне способен замыслить какую-нибудь гнусность, чтобы отомстить вам. — Крекенберн снова прикрылся газетой. — Советую вам пока воздержаться от долгих ночных прогулок. И держитесь подальше от темных переулков. Глава 14 Лавиния надвинула широкий капюшон почти на глаза, а шерстяным шарфом прикрыла нижнюю часть лица. Поверх штопаного-перештопаного платья, в котором миссис Чилтон обычно мыла полы, она надела фартук. Толстые чулки и грубые башмаки довершали ее наряд.Она посмотрела на женщину, сидевшую у очага. Лавиния знала только ее имя — Пэг.— Вы уверены, что мистер Хаггет не вернется до вечера? — спросила Лавиния.— Ага. — Пэг ела пирог с мясом. — Хаггет принимает лечение каждый четверг. Там может оказаться только молодой Горди. О нем не стоит тревожиться. Он небось тоже уйдет продавать билеты, если только не решит позабавиться с подружкой в одной из задних комнат.— А что за лечение принимает мистер Хаггет?— Ходит к шарлатану, который лечит животным магнетизмом ломоту в костях и все такое.— Гипноз?— Ну да. Хаггета ревматизм замучил.— Понятно. — Лавиния подхватила ведро с водой. — Ну ладно, я пойду. — Она остановилась и повернулась к женщине. — Как мой наряд, годится, Пэг?— Вы просто загляденье, истинная правда. — Пэг взяла еще один пирог с мясом и прищурила слезящиеся глаза. — Кабы я не знала, что вы благородная леди, то побоялась бы из-за вас потерять мое место.— Не беспокойся, не нужно мне твое место. — Лавиния взялась за ручку грязной швабры. — Я хочу только выиграть пари, которое заключила с подругой.Пэг понимающе посмотрела на нее:— Большие денежки, да?— И мне хватит, и тебе я заплачу за этот маскарад. — Лавиния направилась к ступенькам, ведущим из крошечной комнаты Пэг на улицу. — Я скоро верну твои вещи, не пройдет и часа.— Не торопитесь. — Пэг устроилась поудобнее на своем стуле и вытянула ноги с распухшими лодыжками. — Вы не первая, кто пожелал одолжить у меня на пару часиков ведро и швабру, хотя только вам они понадобились, чтобы выиграть пари.Лавиния остановилась на верхней ступеньке и быстро обернулась, — Кто-то еще брал у тебя эти вещи?— Ага. — Пэг флегматично хмыкнула. — У меня договор с парочкой честолюбивых девчонок. Поведаю вам свой маленький секрет. Старая Пэг заработала больше, одалживая ведро и швабру, чем заплатил ей скряга Хаггет, и это факт. Как иначе я заполучила бы мою собственную комнатку?— Не понимаю. С какой стати вам платят за то, чтобы вы позволили вместо вас помыть полы? Пэг хитро подмигнула:— Некоторые джентльмены уж очень возбуждаются, осматривая ту особенную комнату наверху галереи. У них обычно возникает желание поразвлекаться, и, если рядом оказывается готовая на все девчонка, они охотно заплатят ей несколько монет, лишь бы она позволила им удовлетворить похоть, если вы понимаете.— Понимаю. — Лавинию передернуло. — Незачем вдаваться в подробности. Я вовсе не собираюсь заниматься ничем подобным.— Конечно. — Пэг проглотила остатки пирога и вытерла рот тыльной стороной грязной ладони. — Вы же леди, да? Вы одолжили мое ведро из-за пари, а вовсе не за тем, чтобы заработать себе на ужин.Лавиния, не ответив, покинула комнату. Музей Хаггета располагался совсем рядом. Она нашла проулок позади здания. Задняя дверь была открыта, как и сказала Пэг.Держа в руках швабру и ведро с грязной водой, Лавиния глубоко вздохнула и вошла в дом. Она оказалась в темном холле. Дверь налево, которая, по словам Пэг, вела в кабинет Хаггета, была заперта.Только сейчас Лавиния испытала облегчение. Владельца музея действительно не было.Тускло освещенный нижний этаж галереи был почти пуст, как и накануне, когда они с Тобиасом осматривали экспонаты. Никто из малочисленных посетителей не обратил на нее внимания.Миновав сценку ограбления могилы и виселицу с восковым палачом, она заметила лестницу в дальнем углу комнаты.Впервые с того момента, как утром ее посетила мысль обследовать загадочную галерею Хаггета на втором этаже, Лавиния заколебалась.Оттуда, где сейчас стояла Лавиния, она не видела дверь на втором этаже, о которой ей говорила Пэг. Там царил полный мрак, и тревожное чувство вдруг охватило Лавинию.Сейчас нет оснований нервничать, решила она. Никакой опасности нет. Надо лишь осмотреть галерею, и все.Что может случиться?Сердясь на себя, Лавиния отогнала сомнения и, крепче сжав в руках швабру и ведро, начала быстро подниматься по лестнице.Наверху она нашла крепкую деревянную дверь, запертую, как и предсказывала Пэг. Уборщица объяснила, что джентльменов пускают в эту комнату только за дополнительную плату. Судя по всему, сегодня пока никто не входил сюда.«Это облегчает дело», — подумала Лавиния.Она вставила ключ в замочную скважину. Дверь открылась с громким скрежетом.Лавиния неуверенно перешагнула через порог, и дверь за ней закрылась.Экспонаты не были освещены, но через высокие узкие окна пробивался свет, поэтому она разобрала надпись прямо перед собой: «Сцены в борделе».Здесь были изображены пять сцен с фигурами в человеческий рост.Лавиния поставила ведро и швабру и подошла к первой сцене. В сумрачном свете она увидела мускулистую спину обнаженного мужчины, который, казалось, яростно борется с другой фигурой.Присмотревшись, Лавиния с ужасом поняла, что вторая фигура — это полуодетая женщина. Вздрогнув, она отступила. Только сейчас до нее дошло, что это сцена полового акта.Оба персонажа этой сцены явно не испытывали восторга. Напротив, от скульптуры так и веяло насилием, отчего дрожь прокатилась по телу Лавинии. Это было воплощение насилия и похоти. У мужчины был совершенно необузданный вид. Женщина же явно находилась в состоянии агонии. Ужас исказил ее черты.Однако внимание Лавинии привлекло не выражение лиц мужчины и женщины, а то, как искусно они были вылеплены. Тот, кто создал эти фигуры, был гораздо талантливее скульптора, изобразившего мрачные сцены внизу.По мастерству с художником могла соперничать лишь миссис Воэн.В Лавинии вспыхнуло возбуждение.Этот художник вполне мог создать восковую миниатюру с угрозой смерти, присланную Джоан Доув. Теперь понятно, почему Хаггет прикинулся таким удивленным, когда они с Тобиасом показали ему восковую миниатюру.«Не стоит делать поспешных выводов», — предостерегала себя Лавиния. Ей нужны конкретные факты, связывающие эти работы с той миниатюрой.Она отвела взгляд от огромных, тщательно выполненных гениталий мужчины и стала искать доказательства, подтверждающие ее подозрения. Это было сложно из-за разницы в масштабах работ. Миниатюра с угрозой убийства была несоизмеримо меньше этих фигур. И все же что-то в искусно вылепленной фигуре женщины напоминало убитую даму в зеленом платье, лежащую на полу бального зала.«Следовало взять с собой миссис Воэн», — мелькнуло в голове у Лавинии. Своим опытным взглядом художница, несомненно, сразу обнаружила бы сходство между этими фигурами и той, что изображена на миниатюре.Если таковое сходство действительно есть.Лавиния направилась к следующему экспонату. Она должна полностью убедиться в правильности своей гипотезы, прежде чем изложит ее Тобиасу.Внезапно за дверью послышались глухие шаги, и Лавиния быстро обернулась.— Ничего страшного, если мы проверим, открыта ли она, — произнес мужской голос. — Избавимся от необходимости покупать еще один билет. Парнишка внизу ничего не узнает.Лавиния, поспешив к ведру со шваброй, услышала скрипящий металлический звук поворачивающейся ручки.— Ого! Нам повезло. Кто-то забыл запереть комнату.Дверь распахнулась прежде, чем Лавиния успела дотянуться до ведра. Двое мужчин вошли в комнату, посмеиваясь от предвкушения удовольствия. Она замерла в тени ближайшего экспоната.Один из мужчин подошел очень близко к тому месту, где стояла Лавиния.— Лампы не зажжены.Второй мужчина закрыл дверь и всмотрелся в полумрак комнаты.— Насколько я помню, лампа есть рядом с каждым экспонатом.— Вот как? — Коротышка наклонился, чтобы зажечь лампу.Вспыхнувший свет осветил ведро и подол платья Лавинии. Она отступила в тень, но было уже поздно.— Так-так, а что у нас тут, Даннер? — В свете лампы было отчетливо видно похотливое лицо высокого мужчины. — Ожившая восковая фигура, а?— По-моему, это, скорее, веселая, разбитная девчонка. Ты же говорил, что в этой галерее можно найти покладистую женщину. — Коротышка смотрел на Лавинию со все возрастающим интересом. — Только трудно разглядеть ее в этой одежде.— Ну тогда мы должны уговорить ее снять одежду. — Высокий мужчина зазвенел монетами. — Ну, что скажешь, милашка? Сколько возьмешь?— Прошу прощения, господа, но мне нужно идти, — сказала Лавиния, пятясь к двери. — Я уже тут закончила мыть, как видите.— Не убегай, девчонка. — Высокий мужчина громче зазвенел монетами, явно полагая, что это привлечет ее внимание. — Я и мой друг можем предложить тебе более интересную и выгодную работу.— Нет, спасибо. — Лавиния схватила швабру и вытянула ее перед собой, как шпагу. — Я этим не занимаюсь, так что оставлю вас, джентльмены, наслаждаться выставкой.— Право же, мы не позволим тебе ускользнуть так быстро. — В голосе Даннера звучала неприкрытая угроза. — Мой друг говорит, что эти скульптуры воспринимаются лучше, если рядом окажется приятная девчонка.— Покажи-ка лицо, девочка. Сними шарф и дай нам посмотреть на тебя.— Да какая разница, симпатичная она или нет? Подними-ка лучше юбки, и будешь хорошей девочкой.Лавиния стала нащупывать ручку двери.— Не прикасайтесь ко мне!Похоть, явно подогреваемая упрямством, светилась в глазах Даннера. Он шагнул к ней.— Мы готовы заплатить сполна.Пальцы Лавинии сжались на ручке двери.— Мне кажется, она собирается убежать, — сказал высокий мужчина. — Должно быть, что-то в тебе оскорбляет ее тонкие чувства, Даннер.— У маленькой дешевой шлюшки не может быть тонких чувств. Я покажу ей, как задирать нос.Даннер бросился к Лавинии, но она ткнула ручкой швабры прямо ему в живот.— Глупая шлюха! — Даннер попятился. — Как ты смеешь замахиваться на джентльмена?— Да что с тобой, черт возьми, девчонка? — Высокий явно терял терпение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26
«Опять я виноват», — подумал Тобиас.Мрачное настроение царило в карете. Энтони и Эмелин сидели напротив Тобиаса и Лавинии. Никто не произнес ни слова с тех пор, как они покинули театр. Время от времени все посматривали на Лавинию и отводили взгляд, не в силах найти слов утешения.Отвернувшись, она смотрела в окно. Тобиас знал, что Лавиния во всем обвиняет его.— Простите, что испортил ваши планы на этот вечер, Лавиния.Издав тихий странный звук, она выхватила из сумочки носовой платок. Пораженный Тобиас увидел, как Лавиния прижимает кружевной платок к глазам.— Черт побери, Лавиния, ты плачешь?Издав еще один странный звук, она зарылась лицом в платок.— Ну вот, видишь, что ты наделал. — Энтони подался вперед. — Миссис Лейк, мы с Тобиасом крайне сожалеем о случившемся. Клянусь, менее всего мы хотели расстроить вас.Плечи Лавинии поникли, ее охватила дрожь. Она не поднимала головы от платка.— Помфри ужасный человек, Лавиния, — мягко промолвила Эмелин. — Тебе это известно лучше других. Очень жаль, что он появился именно сегодня и при этом проявил такую назойливость, что мистеру Марчу и Энтони ничего иного не оставалось.Лавиния покачала головой, не издав ни звука.— Я знаю, ты надеялась привлечь внимание ко мне этим вечером, — продолжала Эмелин.— Да, уж в этом мы сегодня преуспели, — сухо заметил Тобиас.Лавиния высморкалась.Энтони сердито посмотрел на зятя:— Сейчас неподходящее время для твоего странного чувства юмора. Миссис Лейк не без оснований полагает, что произошла катастрофа. Думаю, можно с полной уверенностью сказать, что сегодняшняя сцена в ложе леди Уортаэм завтра будет главной темой разговоров в каждом доме, не говоря уж о сплетнях в клубах.— Сожалею, — пробормотал Тобиас. Он видел Лавинию в разном настроении, но впервые видел ее плачущей. Он никогда не подумал бы, что Лавиния впадет в истерику всего лишь из-за неудачи в обществе. Тобиас совершенно растерялся.— Лично для себя я не вижу никакой катастрофы, — отважно заявила Эмелин.Лавиния пробормотала что-то невнятное в платок. Эмелин вздохнула:— Я знаю, ты приложила все силы, чтобы леди Уортхэм пригласила меня сегодня в театр, и пожертвовала Аполлоном ради этих прелестных платьев. Тем не менее я говорила тебе, как не хочу, чтобы меня выставляли напоказ.— M-м, — промычала Лавиния в платок.— Мистер Марч вовсе не виноват, что Помфри вел себя как осел, — добавила Эмелин. — И вообще, ты несправедливо винишь себя или Энтони за то, что произошло.— Пожалуйста, не плачьте, миссис Лейк, — попросил Энтони. — Уверен, слухи очень скоро утихнут. Ведь леди Уортхэм занимает не такое уж высокое положение в обществе. Все это вскоре забудется.— Мы опозорены, как сказала леди Уортхэм, — пробормотала Лавиния. — Тут уж ничем не поможешь. Сомневаюсь, что хотят бы один достойный молодой человек нанесет завтра визит Эмелин. Но что сделано, то сделано.— Слезы делу не помогут, — встревожилась Эмелин. — Право же, на тебя так непохоже — рыдать из-за такого пустяка.— Нервы миссис Лейк в последнее время были очень напряжены, — напомнил всем Энтони.— Не плачь, Лавиния, — сказал Тобиас. — Ты заставляешь всех нас переживать.— Ничего не могу поделать с собой. — Лавиния подняла голову, глаза ее были влажны от слез. — Выражение лица леди Уортхэм… Клянусь, никогда в жизни не видела ничего более уморительного.И, откинувшись на сиденье, она затряслась от смеха.Все ошеломленно уставились на Лавинию.Эмелин пожала плечами. Губы Энтони расплылись в улыбке.Через секунду они все громко хохотали.В душе Тобиаса словно разжалась пружина. Он уже больше не чувствовал себя так, словно едет на похороны.
— А, вот и вы, Марч. — Крекенберн опустил газету и посмотрел на Тобиаса поверх очков. — Слышал, вы вчера вечером устроили забавное представление в театре.Тобиас опустился в соседнее кресло.— Безумные слухи и сплетни.Крекенберн фыркнул:— Такая версия событий долго не продержится. Весь театр был свидетелем. Некоторые полагают, что Помфри пришлет вам вызов.— С какой стати? Он явно победил в этом состязании.— Мне так и передали. — Крекенберн задумчиво посмотрел на Тобиаса. — Как это произошло?— Помфри брал уроки боксирования у самого великого Джексона. У меня не было ни единого шанса.— Хм. — Кустистые брови Крекенберна сошлись над внушительным носом. — Можете шутить над случившимся, если угодно, но берегитесь Помфри. Он, когда выпьет, способен на жестокость.— Спасибо за заботу, но едва ли Помфри вызовет меня на дуэль.— Согласен. Я не боюсь, что он вызовет вас на дуэль. Помфри хватит мужества бросить вызов, только если он будет пьян. И даже отважившись на это, отзовет вызов, как только протрезвеет. Помфри не только глупец, но и трус.Тобиас пожал плечами и потянулся к чашке с кофе.— Тогда что же вас тревожит?— Он вполне способен замыслить какую-нибудь гнусность, чтобы отомстить вам. — Крекенберн снова прикрылся газетой. — Советую вам пока воздержаться от долгих ночных прогулок. И держитесь подальше от темных переулков. Глава 14 Лавиния надвинула широкий капюшон почти на глаза, а шерстяным шарфом прикрыла нижнюю часть лица. Поверх штопаного-перештопаного платья, в котором миссис Чилтон обычно мыла полы, она надела фартук. Толстые чулки и грубые башмаки довершали ее наряд.Она посмотрела на женщину, сидевшую у очага. Лавиния знала только ее имя — Пэг.— Вы уверены, что мистер Хаггет не вернется до вечера? — спросила Лавиния.— Ага. — Пэг ела пирог с мясом. — Хаггет принимает лечение каждый четверг. Там может оказаться только молодой Горди. О нем не стоит тревожиться. Он небось тоже уйдет продавать билеты, если только не решит позабавиться с подружкой в одной из задних комнат.— А что за лечение принимает мистер Хаггет?— Ходит к шарлатану, который лечит животным магнетизмом ломоту в костях и все такое.— Гипноз?— Ну да. Хаггета ревматизм замучил.— Понятно. — Лавиния подхватила ведро с водой. — Ну ладно, я пойду. — Она остановилась и повернулась к женщине. — Как мой наряд, годится, Пэг?— Вы просто загляденье, истинная правда. — Пэг взяла еще один пирог с мясом и прищурила слезящиеся глаза. — Кабы я не знала, что вы благородная леди, то побоялась бы из-за вас потерять мое место.— Не беспокойся, не нужно мне твое место. — Лавиния взялась за ручку грязной швабры. — Я хочу только выиграть пари, которое заключила с подругой.Пэг понимающе посмотрела на нее:— Большие денежки, да?— И мне хватит, и тебе я заплачу за этот маскарад. — Лавиния направилась к ступенькам, ведущим из крошечной комнаты Пэг на улицу. — Я скоро верну твои вещи, не пройдет и часа.— Не торопитесь. — Пэг устроилась поудобнее на своем стуле и вытянула ноги с распухшими лодыжками. — Вы не первая, кто пожелал одолжить у меня на пару часиков ведро и швабру, хотя только вам они понадобились, чтобы выиграть пари.Лавиния остановилась на верхней ступеньке и быстро обернулась, — Кто-то еще брал у тебя эти вещи?— Ага. — Пэг флегматично хмыкнула. — У меня договор с парочкой честолюбивых девчонок. Поведаю вам свой маленький секрет. Старая Пэг заработала больше, одалживая ведро и швабру, чем заплатил ей скряга Хаггет, и это факт. Как иначе я заполучила бы мою собственную комнатку?— Не понимаю. С какой стати вам платят за то, чтобы вы позволили вместо вас помыть полы? Пэг хитро подмигнула:— Некоторые джентльмены уж очень возбуждаются, осматривая ту особенную комнату наверху галереи. У них обычно возникает желание поразвлекаться, и, если рядом оказывается готовая на все девчонка, они охотно заплатят ей несколько монет, лишь бы она позволила им удовлетворить похоть, если вы понимаете.— Понимаю. — Лавинию передернуло. — Незачем вдаваться в подробности. Я вовсе не собираюсь заниматься ничем подобным.— Конечно. — Пэг проглотила остатки пирога и вытерла рот тыльной стороной грязной ладони. — Вы же леди, да? Вы одолжили мое ведро из-за пари, а вовсе не за тем, чтобы заработать себе на ужин.Лавиния, не ответив, покинула комнату. Музей Хаггета располагался совсем рядом. Она нашла проулок позади здания. Задняя дверь была открыта, как и сказала Пэг.Держа в руках швабру и ведро с грязной водой, Лавиния глубоко вздохнула и вошла в дом. Она оказалась в темном холле. Дверь налево, которая, по словам Пэг, вела в кабинет Хаггета, была заперта.Только сейчас Лавиния испытала облегчение. Владельца музея действительно не было.Тускло освещенный нижний этаж галереи был почти пуст, как и накануне, когда они с Тобиасом осматривали экспонаты. Никто из малочисленных посетителей не обратил на нее внимания.Миновав сценку ограбления могилы и виселицу с восковым палачом, она заметила лестницу в дальнем углу комнаты.Впервые с того момента, как утром ее посетила мысль обследовать загадочную галерею Хаггета на втором этаже, Лавиния заколебалась.Оттуда, где сейчас стояла Лавиния, она не видела дверь на втором этаже, о которой ей говорила Пэг. Там царил полный мрак, и тревожное чувство вдруг охватило Лавинию.Сейчас нет оснований нервничать, решила она. Никакой опасности нет. Надо лишь осмотреть галерею, и все.Что может случиться?Сердясь на себя, Лавиния отогнала сомнения и, крепче сжав в руках швабру и ведро, начала быстро подниматься по лестнице.Наверху она нашла крепкую деревянную дверь, запертую, как и предсказывала Пэг. Уборщица объяснила, что джентльменов пускают в эту комнату только за дополнительную плату. Судя по всему, сегодня пока никто не входил сюда.«Это облегчает дело», — подумала Лавиния.Она вставила ключ в замочную скважину. Дверь открылась с громким скрежетом.Лавиния неуверенно перешагнула через порог, и дверь за ней закрылась.Экспонаты не были освещены, но через высокие узкие окна пробивался свет, поэтому она разобрала надпись прямо перед собой: «Сцены в борделе».Здесь были изображены пять сцен с фигурами в человеческий рост.Лавиния поставила ведро и швабру и подошла к первой сцене. В сумрачном свете она увидела мускулистую спину обнаженного мужчины, который, казалось, яростно борется с другой фигурой.Присмотревшись, Лавиния с ужасом поняла, что вторая фигура — это полуодетая женщина. Вздрогнув, она отступила. Только сейчас до нее дошло, что это сцена полового акта.Оба персонажа этой сцены явно не испытывали восторга. Напротив, от скульптуры так и веяло насилием, отчего дрожь прокатилась по телу Лавинии. Это было воплощение насилия и похоти. У мужчины был совершенно необузданный вид. Женщина же явно находилась в состоянии агонии. Ужас исказил ее черты.Однако внимание Лавинии привлекло не выражение лиц мужчины и женщины, а то, как искусно они были вылеплены. Тот, кто создал эти фигуры, был гораздо талантливее скульптора, изобразившего мрачные сцены внизу.По мастерству с художником могла соперничать лишь миссис Воэн.В Лавинии вспыхнуло возбуждение.Этот художник вполне мог создать восковую миниатюру с угрозой смерти, присланную Джоан Доув. Теперь понятно, почему Хаггет прикинулся таким удивленным, когда они с Тобиасом показали ему восковую миниатюру.«Не стоит делать поспешных выводов», — предостерегала себя Лавиния. Ей нужны конкретные факты, связывающие эти работы с той миниатюрой.Она отвела взгляд от огромных, тщательно выполненных гениталий мужчины и стала искать доказательства, подтверждающие ее подозрения. Это было сложно из-за разницы в масштабах работ. Миниатюра с угрозой убийства была несоизмеримо меньше этих фигур. И все же что-то в искусно вылепленной фигуре женщины напоминало убитую даму в зеленом платье, лежащую на полу бального зала.«Следовало взять с собой миссис Воэн», — мелькнуло в голове у Лавинии. Своим опытным взглядом художница, несомненно, сразу обнаружила бы сходство между этими фигурами и той, что изображена на миниатюре.Если таковое сходство действительно есть.Лавиния направилась к следующему экспонату. Она должна полностью убедиться в правильности своей гипотезы, прежде чем изложит ее Тобиасу.Внезапно за дверью послышались глухие шаги, и Лавиния быстро обернулась.— Ничего страшного, если мы проверим, открыта ли она, — произнес мужской голос. — Избавимся от необходимости покупать еще один билет. Парнишка внизу ничего не узнает.Лавиния, поспешив к ведру со шваброй, услышала скрипящий металлический звук поворачивающейся ручки.— Ого! Нам повезло. Кто-то забыл запереть комнату.Дверь распахнулась прежде, чем Лавиния успела дотянуться до ведра. Двое мужчин вошли в комнату, посмеиваясь от предвкушения удовольствия. Она замерла в тени ближайшего экспоната.Один из мужчин подошел очень близко к тому месту, где стояла Лавиния.— Лампы не зажжены.Второй мужчина закрыл дверь и всмотрелся в полумрак комнаты.— Насколько я помню, лампа есть рядом с каждым экспонатом.— Вот как? — Коротышка наклонился, чтобы зажечь лампу.Вспыхнувший свет осветил ведро и подол платья Лавинии. Она отступила в тень, но было уже поздно.— Так-так, а что у нас тут, Даннер? — В свете лампы было отчетливо видно похотливое лицо высокого мужчины. — Ожившая восковая фигура, а?— По-моему, это, скорее, веселая, разбитная девчонка. Ты же говорил, что в этой галерее можно найти покладистую женщину. — Коротышка смотрел на Лавинию со все возрастающим интересом. — Только трудно разглядеть ее в этой одежде.— Ну тогда мы должны уговорить ее снять одежду. — Высокий мужчина зазвенел монетами. — Ну, что скажешь, милашка? Сколько возьмешь?— Прошу прощения, господа, но мне нужно идти, — сказала Лавиния, пятясь к двери. — Я уже тут закончила мыть, как видите.— Не убегай, девчонка. — Высокий мужчина громче зазвенел монетами, явно полагая, что это привлечет ее внимание. — Я и мой друг можем предложить тебе более интересную и выгодную работу.— Нет, спасибо. — Лавиния схватила швабру и вытянула ее перед собой, как шпагу. — Я этим не занимаюсь, так что оставлю вас, джентльмены, наслаждаться выставкой.— Право же, мы не позволим тебе ускользнуть так быстро. — В голосе Даннера звучала неприкрытая угроза. — Мой друг говорит, что эти скульптуры воспринимаются лучше, если рядом окажется приятная девчонка.— Покажи-ка лицо, девочка. Сними шарф и дай нам посмотреть на тебя.— Да какая разница, симпатичная она или нет? Подними-ка лучше юбки, и будешь хорошей девочкой.Лавиния стала нащупывать ручку двери.— Не прикасайтесь ко мне!Похоть, явно подогреваемая упрямством, светилась в глазах Даннера. Он шагнул к ней.— Мы готовы заплатить сполна.Пальцы Лавинии сжались на ручке двери.— Мне кажется, она собирается убежать, — сказал высокий мужчина. — Должно быть, что-то в тебе оскорбляет ее тонкие чувства, Даннер.— У маленькой дешевой шлюшки не может быть тонких чувств. Я покажу ей, как задирать нос.Даннер бросился к Лавинии, но она ткнула ручкой швабры прямо ему в живот.— Глупая шлюха! — Даннер попятился. — Как ты смеешь замахиваться на джентльмена?— Да что с тобой, черт возьми, девчонка? — Высокий явно терял терпение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26