Мадонна очень восприимчива, – добавляет Эрика. – Такая сверхчувствительность была у нее всегда, но она никогда не показывает этого». В другом из снов, какие5 преследовали ее в то время, она, по словам Эрики, видела себя «такой чистой, что не ходила по большому, а если ходила, то чем-то белым». Последним пунктом их путешествия было Марокко, где они погрузились в маленький покореженный автобус, чтобы добраться к подножию Атласских гор. На полпути к Марракену автобус сломался. «мотор просто вывалился на дорогу. Так мы и просидели несколько часов неизвестно где, дожидаясь помощи». Тем временем напряжение, вызванное появлением в их компании приведенной Мадонной незнакомки, нарастало. В этом кратком рекламном турне их сопровождала нанятая Мадонной женщина-тренер, и скоро ни для кого не было секретом, что она по уши втрескалась в свою нанимательницу. Пока дамы проводили тренировки за закрытыми дверями, Эрика Белл и Мартин Бергойн оставались наедине со своими невеселыми мыслями. «Мадонне нравится всех будоражить, – утверждает Эрика. – Она счастлива только тогда, когда назревает какой-нибудь скандал иначе ей просто скучно». Вернувшись в Штаты, где ее пластинки и снятые по ним клипы стали понемногу появляться в хит-парадах, Мадонна принялась просчитывать дальнейшие шаги в своей карьере. Она собиралась стать поп звездой номер один во всем мире, поэтому ей был нужен менеджер Майкла Джексона – Фредди Де Манн. Мадонна попросила Сеймура Стейна устроить ей встречу с этим суперагентом, даже не подозревая о том, что Майкл Джексон уже не был его клиентом.
«Фредди и впрямь повезло с Мадонной, – говорит Мелинда Купер, работавшая в то время ассистентом Де Манна. – Сеймур Стейн просто подарил ему Мадонну. Фредди был не в курсе, и пока ему не преподнесли Мадонну на блюдечке, он о ней и не слышал». Нельзя сказать, что Де Манн был покорен с первого взгляда, когда Мадонна вошла в его офис на Биверли Хиллз в июле 1983 года. И хотя позже он говорил репортерам, что «у нее особое обаяние, присущее мало кому из звезд», его впечатление после первой встречи, видимо, были не столь приятными. «Кто эта девчонка? Что, черт возьми, она о себе воображает?» – спросил он тогда своих служащих, покачав головой. Однако скептицизм Де Манна мгновенно испарился, когда первый альбом Мадонны разошелся девятимиллионным тиражом, дав жизнь шести хитам. Он и десять лет спустя все еще оставался менеджером Мадонны, хотя иметь с ней дело ему никогда не было легко.
«Мадонна безжалостно гоняет Фредди, – говорит Купер. -Она может позвонить ему в любое время дня и ночи, вытащить егео из ванной, обращаться с ним как с лакеем». Но с лакеем, несомненно, щедро оплачиваемым. Как менеджер Мадонна, Де Манн получал 15 процентов от ее огромных доходов. Кроме того, существовала договоренность, что Мадонна даже в мелочах, сама управляет своей карьерой. «Мадонну создала Мадонна, – говорит Купер. – Порог офиса Фредди переступила уже готовая звезда». Де Манн скоро научился во всем, что касалось дела, считался со своей суровой клиенткой, и она ожидала такого же отношения к совей личной жизни. Но не так-то легко было приручить «Мармелада» Бенитеса. Измены Кена Кмптона не раз заставляли Мадонну швырять телефонную трубку, но ее роман с Бенитесом сопровождался скандалами, драками и битьем посуды. «Мармелад» был единственным, кто мог довести Мадонну до умопомрачения, – утверждает Белл. -Один – единственный раз я видела, как она билась в истерике из-за парня – когда «Мармелад» после очередной потасовки ушел, хлопнув дверью. Опустошенная, жалкая, она заходилась рыданиями, стоя на четвереньках. Это было так непохоже на Мадонну, но он действительно много для нее значил". То, что наблюдали их друзья, было конфликтом двух великих эгоистов. Сам Бенитес признался однажды журналисту Кристоферу Коннелли, что их объединяло только одно – честолюбие. «У нас одновременно начался взлет, – сказал он. – Моя карьера началась в шоу-бизнесе, а ее на потребительском рынке. Мы оба были ориентированы на то, чтобы сделать карьеру, на достижение цели». В последующие годы широко утвердилось представление, будто Бенитес помог Мадонне создать ее музыкальный стиль, однако их ближайшие друзья придерживались прямо противоположного мнения. «Мармелад» отнюдь не был сверхинтеллектуалом, – вспоминает Белл. – Нам приходилось объяснять ему, что ossobuco– это не японское блюдо. А в музыке Мадонна разбиралась на порядок лучше него. Так что это он обязан ей своей карьерой". Джонни Дайнелл был одним из тех давних друзей Мадонны, кто считал, что «они были созданы друг для друга. Между ними было настоящее душевное сродство». К сожалению их бурные разрывы и примирения, тянувшиеся два года и едва не закончившиеся свадьбой, были подорваны свойством, в равной степени присущим им обоим: явной неспособностью хранить верность партнеру. Щуплый, ростом всего пять футов, с темными волосами до плеч, Бенитес считал себя неотразимым сердцеедом. Кроме того, он отличался классическим вспыльчивым темпераментом и был подвержен частым припадкам ревности. И Мадонна давала ему для этого поводы. В 1983 году Мадонна пела под фонограмму в нью-йоркском клубе хипарей и наркоманов «Фреш 14» на Юнион-Сквер. Там-то ей попался на глаза молодой журналист по имени Стив Ньюмен. Он был редактором захудалого ежемесячника контр-культуры «Айленд Мэгазин». Ньюмен был покорен с первого взгляда. «Я понял: „Класс! До чего хороша!“ Мои коллеги не разделяли моего восхищения, но я сразу захотел поместить ее фото на обложку. Почему-то я знал, что эта девочка далеко пойдет».
Из-за кулис Ньюмен наблюдал, как Мадонну фотографировали для обложки. «Когда щелкнул затвор, я понял, что попал», -вспоминает он. несколько дней спустя, на очередной вечеринке у художника Кийта Херринга, они встретились снова. «Мы танцевали, и она вовсю кокетничала, – продолжает Ньюмен. – А потом я сидел на одном подлокотнике большого кресла, а она – на другом. Мадонна поманила меня пальцем, наклонилась и крепко-крепко поцеловала. Я был убит наповал». Ньюмен уже был наслышан о Мадонне как о покорительнице сердец и не горел желанием завязать роман, который мог «разбить сердце. Поэтому я пригласил Мадонну сходить выпить и сказал ей, что если у нас не получится „на всю катушку“, то мне этого не надо. Или все, или ничего. Мое чувство к ней было настолько сильным, что иначе и быть не могло». Мадонна заявила, что настроена так же, и началось то, что Ньюмен описывал как «страсть, какую и представить невозможно. Она невероятно чувственная и совершенно раскованная. Мадонна было настоящей дикаркой. Она любила заниматься любовью при поднятых шторах и настежь раскрытых окнах. Казалось, даже в такие минуты ей необходима публика». Но однажды утром эту идиллию грубо прервало неожиданное появление в дверях «Мармелада» Бенитеса, с которым Мадонна была официально помолвлена. «Я сидел на окне в одних джинсах и курил сигарету: сама Мадонна не курит, – вспоминает Ньюмен. – Внезапно врывается „Мармелад“, сгребает Мадонну и тащит ее в заднюю комнату. А я, как пришибленный, иду на кухню и жарю хлеб. Крику тогда было много. Они все еще были помолвлены, и Мадонна хотела эту помолвку разорвать, но он был против». Мадонна и Ньюмен еще продолжали встречаться, но этот случай напомнил ему, что он далеко не единственный мужчина в ее жизни. Однажды Ньюмен решительно заявил ей: «Я знаю твои игры, сука. И знаю, чего ты хочешь. Помучить меня». – О, нет! Я люблю тебя, Стив! Я никогда так не поступлю, – ответила Мадонна. «Разумеется именно так она и поступила, только гораздо позже, вздыхает Ньюмен. – Даже когда мы стали видеться реже, она то и дело звонила мне посреди ночи, чтобы поболтать. Она очень долго держала меня на привязи». Причиной их разрыва были не столько мужчины как таковые, сколько ее стремительный успех или, еще вернее, отсутствие такового у Ньюмена. «Как-то мы сидели в баре, и Мадонна сказала: „Вот ты, большой мастер издавать маленький журнальчик в нижнем Ист-Сайде, который никуда дальше не идет. А я делая двести тысяч в этом году, а на бедующий год заработаю в десять раз больше. У нас ничего не выйдет“. Однако Мадонна была очень сентиментальна. Уходя, она подарила мне этот чудный браслет… Я не могу на нее по-настоящему злиться. Все, что она сказала, – правда».
Ньюмена утешало лишь то, что он далеко не один такой. «Стив Брей рассказывал мне, что Мадонна учила его никогда не доверять женщинам. Мадонна снисходительна к странностям каждого – но ненадолго, пока ей не станет скучно. Тогда у нее появляется другой мужичина – или женщина, с другими странностями. Она вертит людьми как хочет». Но и после того, как их отношения поостыли, Ньюмен все еще чувствовал их отголоски. И хотя он привел двух приятельниц к Мадонне на вечеринку по случаю дня Всех Святых, взбешенный «Мармелад» ему угрожал. «Он подошел ко мне и сказал: „Надо тебя прикончить“. И ни слова больше. он водил знакомство с какими-то громилами, и я не сомневался, что он не шутит. Я здорово испугался». К счастью для Ньюмена, в разговор вмешалась их общая знакомая Эрика Белл, убедившая Бенитеса, что между Мадонной и Ньюменом все кончено. «Эрика точно спасла мне жизнь», – утверждает Ньюмен. Возможно, Бенитеса и не удалось бы так легко уговорить, знай он о Бобби Мартинесе. Почти подросток, Мартинес прямо-таки нарывался на неприятности, то и дело оказываясь в постели у Мадонны. «Мы обычно встречались в клубах или ходили в гостиницы, – вспоминает Мартинес. – Если ей хотелось заниматься любовью, она так и говорила: „Пойдем трахаться“, – что мы и делали». Но никакие любовные приключения не могли отвлечь Мадонну от главного – ее карьеры. Она уже готовилась испробовать себя на актерском поприще и встречалась с продюсером Джоном Питерсоном, чтобы обсудить свое возможное участие в его новом фильме «Безжалостные люди». К огорчению Мадонны, Питерс пригласил на эту роль Бетт Мидлер. Но в сентябре 1983 года ему понадобилась актриса на маленькую роль певички из клуба в «Погоне за мечтой», романтической комедии о связи молоденького борца со взрослой женщиной. «Они не хотели приглашать актрису, которой пришлось бы все объяснять и которая играла бы певичку. Им нужен был кто-нибудь с уже сложившимся стилем», – рассказывает Мадонна.
Даже на бывшую подругу Питтерса Барбару Стрейзанд дебютантка произвела впечатление. Мадонна явилась к Стрейзанд с каким-то лоскутком в волосах, в коротенькой блузке выше пупка и с бирюзовым распятьем своей бабушки – на счастье. Во время ужина в китайском ресторане Стрейзанд расспрашивала ее больше двух часов. «Она хотела знать все: как я одеваюсь, какие украшения ношу, как пою и как росла в Детройте». Уходила Мадонна, чувствуя, что они искренне пообщались – «как певица с певицей». Стрейзанд, однако, была менее снисходительна в оценке своей сотрапезницы. По словам одного из знакомых, с которым она общалась вскоре после этого вечера, «Барбара отнеслась к Мадонне как к диковинке. Она восхищалась ее дерзостью, но у меня создалось впечатление, что она сочла пение Мадонны шуткой». В ноябре того же года Мадонна вместе с актерами и съемочной группой «Погони за мечтой» обосновалась в Спокане, штат Вашингтон. Скучающая, простуженная и одинокая, она звонила в контору Фредди Де Манна и умоляла отправить к ней Бенитеса самолетом, причем первым классом. Когда съемки закончились, она позвонила отцу и сообщила, что собирается нагрянуть в гости к семейству Чикконе. «Прихвачу „Мармелада“ – и прямиком в Детройт, – сказала она, – так что готовьтесь». Ради такого случая Мадонна решила одеться соответствующим образом или, по крайней мере, так, чтобы старая бабушка не слегла с сердечным приступом. "На мне были черные брюки и черная футболка; никаких украшений, продуманно-небрежная прическа – эдакий милый консерватизм. И ни ботинок, ни туфель на шпильках – ничего такого. Большую часть времени мой отец наблюдал, как я хожу: «Ты что, всегда так одеваешься? И это называется одежда?» – вспоминает Мадонна.
Казалось бы, принятое в последнюю минуту, решение Мадонны привести Бенитеса и познакомить его с родней на самом деле было отнюдь не случайно. Красочные взрывы ревности ее вовсе не отталкивали, напротив, она находила его неистовую ярость волнующей. По общим отзывам, она любила Бенитеса. По словам Эрики Белл, она не раз недвусмысленно заявляла о своих чувствах к нему. «Я собираюсь замуж за „Мармелада“ и хочу иметь от него ребенка», – говорила она Белл. Тем не менее она не сделала ни того, ни другого, хотя у нее было много возможностей родить от Бенитеса ребенка. «За то время, пока они были вместе, Мадонна сделала несколько абортов – я по крайней мере, знаю о трех. Она не делала из этого секрета, не пыталась скрыть и рассказывала всем друзьям», – говорит Эрика Белл. Последнее ее возвращения в Нью-Йорк в декабре 1983 года, первым Франческо Скавулло. Во время съемок Мадонна чувственно извивалась на полу. Скавулло остался недоволен и велел ей закрыть глаза. Она повиновалась, и тут он, опустив камеру, непроизвольно воскликнул: «Боже! Да это крошка Дитрих!» Услышав такое, Мадонна, любившая прозвища, покатилась со смеху. Потом она какое-то время заставляла друзей называть ее «крошка Дитрих».
В деле создания своего имиджа Мадонна уже выказывала умение водить прессу за нос. «Она с удивительной легкостью врала репортерам. Для нее это было развлечение, игра», – вспоминает Эрика Белл. Вот характерный случай: Белл и Мадонна отправились к Хемптонам провести уик-энд в обществе Джеймса Трумена их английского журнала «Фейс». «Он собирался сделать первый большой материал о Мадонне для публикации в Англии, – рассказывает Белл. – Перед тем она позвонила мне и сказала: „Делай что хочешь, только молчи. Главное – поддакивай“. Во время поездки она и придумала весь набор своих невероятных историй – как она росла по соседству с трущобами, а ее лучшим другом был негр, обо всех драках, в которых она якобы участвовала, и как ее арестовали во время расовых волнений и неделю продержали в тюрьме. Сплошное вранье. Мы умирали со смеху, когда этот материал вышел в свет. И такие штучки Мадонна проделывала постоянно». Обзаведясь новым менеджером, Мадонна вплотную занялась новым альбомом. Рэгги Лукас, окрыленный успехом его первого гиганта, уже строил планы осуществить ее новую студийную запись, когда от «Уорнер» пришло сообщение, что ему тоже дали отставку. Поднимаясь все выше, Мадонна теперь поглядывала на Найла Роджерса, который записывал пластинки таких звезд, как Сестра Следж, Шик и Дайана Росс, и разработал концепцию главной вещи Дэвида Боуи «Потанцуем». «Рэгги был хорош в одном – он делал ритм-и-блюз, – объясняла Мадонна. – Он хороший инженер звукозаписи, очень открытый и чуткий. Но Найл работал с такими разными музыкантами, и, насколько я знаю, каждый диск, им записанный, – шедевр. Он по-настоящему сечет поп… и в этом мы с ним близнецы. Он настоящий человек с улицы, мы околачивались в одних и тех же клубах».
Песня, которая в конечном счете дала название ее второму гиганту, едва не была вовсе исключена из альбома. Несмотря на то, что чувственно – душещипательная «Словно дева» ('Like a Virgin') написана гораздо раньше, она звучит так, словно была создана специально для Мадонны. Найл Роджерс был убежден, что эта вещь ей не подходит, однако изменил свое мнение, когда, по его словам, «никак не мог выкинуть ее из головы». Изначально «Словно дева» была задумана как баллада. Найл Роджерс превратил ее для Мадонны в стремительную танцевальную вещь – он наложил основную запись на заводную ритмичесую дорожку, благодаря которой сходство мелодии с «Билли Джин» Майкла Джексона уже нельзя было назвать отдаленным. Точно так же и другие на этом альбоме был введен моторный бит, воскрешавший в памяти танцевальные хиты 1960-х годов, но в данном случае углубленный синтезаторами, усиленный электроударником и «очищенный» с помощью новейшей по тому времени системы цифровой звукозаписи. Однако повторяющаяся тема альбома, игривый эротизм, затмевал все эти музыкальные и технические новшества. В заглавной песне настоящая любовь, вероятно, заставляет девушку чувствовать себя «сияющей и новой, словно дева, к которой прикоснулись в первый раз». Точно как же в «Я тебя одену» ('Dress You Up') Мадонна умоляет мужчину – «чувствуй легкий шелк моих объятий. В них ты как с иголочки одет». «Ты – ангел» ('You're an Angel'), если угодно, – захватывающее дух возвращение к сладким и беззаботным дням Лесли Гор и Шелли Фабарес («Ты ангел во плоти, от тебя мне не уйти»). Но самая откровенная и противоречивая песня этого альбома – «Меркантильная девица» ('Material Girl'), двусмысленная дань Мадонны материализму 1980-х годов и почетному промыслу золотоискательницы («У кого набит карман – это мой Избранник»).
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39