В этом несомненный грех и русского офицерст
ва, разделяемый им всецело с русской интеллигенцией. Грех, вызвавший про
тивоположение «барина» мужику, офицера Ц солдату и создавший впоследс
твии благоприятную почву для работы разрушительных сил.
В стране не было преобладания анархических элементов. В особенности, в а
рмии, которая отражает в себе все недостатки и достоинства народа. Народ
Ц крестьянская и казачья массы Ц страдал другими пороками: невежество
м, инертностью и слабой волей к сопротивлению, к борьбе с порабощением, от
куда бы оно ни исходило Ц от вековой традиционной власти или от внезапн
о появившихся псевдонимов. Не надо забывать, что наиболее яркий представ
итель чистого русского анархизма Ц Махно Ц недолго мог держаться на юг
е России своим первоначальным лозунгом: «долой всякую власть, свободное
соглашение между собой деревень и городов. Вся земля и все буржуйское до
бро Ц ваше»… Дважды разбитый, весною 1920 года он уже сам приступает к орган
изации гражданского управления и произносить слово:
Ц Порядок.
Правда, лозунг этот не получил реального осуществления, но уже сама потр
ебность в нем знаменательна.
В армии отнюдь не было преобладания анархических элементов. И потребова
лось потрясение слегка подгнивших основ, целый ряд ошибок и преступлени
й новой власти, огромная работа сторонних влияний, чтобы инерция покоя п
ерешла, наконец, в инерцию движения, кровавый призрак которого долго еще
будет висеть над несчастной русской землей.
Сторонним разрушительным влияниям в армии не противополагалось разумн
ое воспитание. Отчасти, по крайней неподготовленности в политическом от
ношении офицерского корпуса, отчасти, вследствие инстинктивной боязни
старого режима внести в казармы элементы «политики», хотя бы с целью кри
тики противогосударственных учений. Этот страх относился, впрочем, не то
лько к социальным и внутренним проблемам русской жизни, но и к вопросам в
нешней политики. Так, например, незадолго до войны был издан высочайший п
риказ, строго воспрещавший воинским чинам где бы то ни было вести разгов
ор на современную политическую тему (Балканский вопрос, австро-сербская
распря и т. д.). Накануне неизбежно предстоявшей отечественной войны, ста
рательно избегали возбуждения здорового патриотизма, разъяснения целе
й и задач войны, ознакомления со славянским вопросом и вековой борьбой н
ашей с германизмом.
Признаться, я, как и многие другие, не исполнил приказа и подготовлял соот
ветственно настроение Архангелогородского полка, которым командовал.
А в военной печати выступил против приказа с горячей статьей на тему: «Не
угашайте духа».
Ибо для меня нет сомнений, что обвитая траурным флером статуя Страсбурга
на площади Согласия сыграла огромную роль в воспитании героической арм
ии Франции.
Пропаганда проникала и в старую армию с разных сторон. Нет сомнения, что с
удорожные потуги быстро сменявшихся правительств Горемыкина, Штюрмера
, Трепова Ц остановить нормальный ход русской жизни Ц сами по себе дава
ли достаточно материала, возбуждая все больше и больше нараставший наро
дный гнев, переливавшийся и в армию; его использовала социалистическая и
пораженческая литература; Ленин нашел первоначальный путь в Россию сво
ему учению через социал-демократическую фракцию Государственной Думы.
Еще более интенсивно работали немцы. Об этих вопросах говорится подробн
о в главе XXIII.
Должен, однако, отметить, что вся эта пропаганда извне и изнутри, оказывая
воздействие, главным образом, на тыловые части, гарнизоны и запасные бат
альоны крупных центров и в особенности Петрограда, до революции имела ср
авнительно небольшое влияние на войсковые части фронта. И сбитые с толку
пополнения, придя на фронт и попадая в тяжелую, но более здоровую боевую а
тмосферу, зачастую быстро меняли к лучшему свой облик.
Тем не менее, местами влияние разрушительной пропаганды находило подго
товленную почву, и до революции еще были один-два случая, когда целые част
и оказали неповиновение, сурово подавленное.
Наконец, перед главной массой армии Ц крестьянской Ц вставал один прак
тический вопрос, который заставлял ее инстинктивно не торопиться с соци
альной революцией:
Ц Без нас поделят землю… Нет, уж когда вернемся, тогда и будем делить!..
* * *
Своего рода естественной пропагандой служило неустройство тыла и дика
я вакханалия хищений, дороговизны, наживы и роскоши, создаваемая на кост
ях и крови фронта. Но особенно тяжко отозвался на армии недостаток техни
ки и, главным образом, боевых припасов.
Только в 1917 году процесс Сухомлинова вскрыл перед русским обществом и арм
ией главные причины, вызвавшие военную катастрофу 1915 года. Еще в 1907 г. был ра
зработан план пополнения запасов нашей армии и отпущены кредиты. Кредит
ы эти возрастали, как это ни странно, часто по инициативе комиссии госуда
рственной обороны, а не военного ведомства. Вообще же ни Государственная
Дума, ни министерство финансов никогда не отказывали и не урезывали вое
нных кредитов. В течение управления Сухомлинова, ведомство получило осо
бый кредит в 450 миллионов рублей, и не израсходовало из них 300 миллионов! До в
ойны вопрос о способах усиленного питания армии боевыми припасами, посл
е израсходования запасов мирного времени, даже не подымался… Если дейст
вительно напряжение огневого боя с самого начала войны достигло неожид
анных и небывалых размеров, опрокинув все теоретические расчеты и нашей
, и западноевропейской военной науки, то тем более героические меры нужн
ы были для выхода из трагического положения.
Между тем, уже к октябрю 1914 года иссякли запасы для вооружения пополнений,
которые мы стали получать на фронте сначала вооруженными на 1/10, потом и во
все без ружей. Главнокомандующий Юго-западным фронтом телеграфировал в
Ставку: «источники пополнения боевых припасов иссякли совершенно. При о
тсутствии пополнения придется прекратить бой и выводить войска в самых
тяжелых условиях»…
А в то же время (конец сентября) на вопрос Жофра «достаточно ли снабжена ро
ссийская императорская армия артиллерийским снаряжением для беспрепя
тственного продолжения военных действий», военный министр Сухомлинов
отвечал: «настоящее положение вещей относительно снаряжения российско
й армии не внушает серьезного опасения»… Иностранных заказов не делало
сь; от японских и американских ружей, «для избежания неудобств от разноо
бразия калибров», отказывались.
Когда в августе 1917 года на скамью подсудимых сел виновник военной катастр
офы, личность его произвела только жалкое впечатление. Гораздо серьезне
е, болезненнее встал вопрос, как этот легкомысленный, невежественный в в
оенном деле, быть может, сознательно преступный человек мог продержатьс
я у кормила власти 6 лет. Какая среда военной бюрократии Ц «к добру и злу п
остыдно равнодушная» Ц должна была окружать его, чтобы сделать возможн
ым и действия и бездействия, шедшие неуклонно и методично ко вреду госуд
арства.
Катастрофа разразилась окончательно в 1915 году.
Весна 1915 г. останется у меня навсегда в памяти. Великая трагедия русской ар
мии Ц отступление из Галиции. Ни патронов, ни снарядов. Изо дня в день кро
вавые бои, изо дня в день тяжкие переходы, бесконечная усталость Ц физич
еская и моральная; то робкие надежды, то беспросветная жуть…
Помню сражение под Перемышлем в середине мая. Одиннадцать дней жестоког
о боя 4-ой стрелковой дивизии… Одиннадцать дней страшного гула немецкой
тяжелой артиллерии, буквально срывавшей целые ряды окопов вместе с защи
тниками их. Мы почти не отвечали Ц нечем. Полки, измотанные до последней с
тепени, отбивали одну атаку за другой Ц штыками или стрельбой в упор; лил
ась кровь, ряды редели, росли могильные холмы… Два полка почти уничтожен
ы Ц одним огнем…
Господа французы и англичане! Вы, достигшие невероятных высот техники, в
ам небезынтересно будет услышать такой нелепый факт из русской действи
тельности:
Когда, после трехдневного молчания нашей единственной шестидюймовой б
атареи, ей подвезли пятьдесят снарядов, об этом сообщено было по телефон
у немедленно всем полкам, всем ротам, и все стрелки вздохнули с радостью и
облегчением…
И какой тогда тяжелой, обидной иронией звучало для нас циркулярное посла
ние Брусилова, в котором он, не имея возможности дать снаряды, с целью подб
одрить, «поднять дух войск», убеждал нас не придавать такого исключитель
ного значения преобладанию немецкой артиллерии, ибо были неоднократно
случаи, что тяжелая артиллерия, выпустив по нашим участкам позиции огром
ное число снарядов, не наносила им почти никаких потерь…
21 марта генерал Янушкевич[
Начальник штаба Верх. Главнок. вел. кн. Нико
лая Николаевича. В 1918 г. убит большевиками.
] сообщил военному министру: «свершился факт очищения Перемышля. Б
русилов ссылается на недостаток патронов Ц эту „betе-nоirе“ вашу и мою… Из в
сех армий вопль Ц дайте патронов»…
* * *
Я не склонен идеализировать нашу армию. Много горьких истин мне приходит
ся высказывать о ней. Но когда фарисеи Ц вожди российской революционной
демократии, пытаясь оправдать учиненный главным образом их руками разв
ал армии, уверяют, что она и без того близка была к разложению, Ц они лгут.
Я не отрицаю крупных недостатков в системе назначений и комплектовании
высшего командного состава, ошибок нашей стратегии, тактики и организац
ии, технической отсталости нашей армии, несовершенства офицерского кор
пуса, невежества солдатской среды, пороков казармы. Знаю размеры дезерти
рства и уклонения от военной службы, в чем повинна наша интеллигенция ед
ва ли не больше, чем темный народ. Но ведь не эти серьезные болезни армейск
ого организма привлекали впоследствии особливое внимание революционн
ой демократии. Она не умела и не могла ничего сделать для их уврачевания, д
а и не боролась с ними вовсе. Я, по крайней мере, не знаю ни одной больной сто
роны армейской жизни, которую она исцелила бы, или, по крайней мере, за кот
орую взялась бы серьезно и практически. Пресловутое «раскрепощение» ли
чности солдата? Отбрасывая все преувеличения, связанные с этим понятием
, можно сказать, что самый факт революции внес известную перемену в отнош
ения между офицером и солдатом, и это явление обещало при нормальных усл
овиях, без грубого и злонамеренного вмешательства извне, претвориться в
источник большой моральной силы, а не в зияющую пропасть. Но революционн
ая демократия в эту именно рану влила яд. Она поражала беспощадно самую с
ущность военного строя, его вечные, неизменные основы, оставшиеся еще не
поколебленными: дисциплину, единоначалие и аполитичность. Это было, и эт
ого не стало. А между тем, падение старой власти как будто открывало новые
широчайшие горизонты для оздоровления и поднятия в моральном, командно
м, техническом отношениях народной русской армии.
Каков народ, такова и армия. И, как бы то ни было, старая русская армия, страд
ая пороками русского народа, вместе с тем в своей преобладающей массе об
ладала его достоинствами и прежде всего необычайным долготерпением в п
еренесении ужасов войны; дралась безропотно почти 3 года; часто шла с голы
ми руками против убийственной высокой техники врагов, проявляя высокое
мужество и самоотвержение; и своей обильной кровью[
Французский депутат Люи М
артэн исчисляет потери армий одними убитыми следующими цифрами (в милли
онах): Россия Ц 2,5, Германия Ц 2, Австрия Ц 1,5, Франция Ц 1,4, Англия Ц 0,8, Италия
Ц 0,6 миллионов и т. д. На долю России приходится 40% мартиролога всех союзных
армий.
] искупала грехи верховной власти, правительства, народа и свои.
Наши союзники не смеют забывать ни на минуту, что к середине января 1917 года
эта армия удерживала на своем фронте 187 вражеских дивизий, т. е., 49% всех сил п
ротивника, действовавших на европейских и азиатских фронтах. Старая рус
ская армия заключала в себе достаточно еще сил, чтобы продолжать войну и
одержать победу.
Глава III. Старая армия и госуд
арь
В августе 1915 года государь, под влиянием кругов императрицы и Распутина, р
ешил принять на себя верховное командование армией. Этому предшествова
ли безрезультатные представления восьми министров и некоторых политич
еских деятелей, предостерегавших государя от опасного шага. Официальны
ми мотивами выставлялись с одной стороны трудность совмещения работы у
правления и командования, с другой Ц риск брать на себя ответственность
за армию в тяжкий период ее неудач и отступления. Но истинной побудитель
ной причиной этих представлений был страх, что отсутствие знаний и опыта
у нового Верховного главнокомандующего осложнит и без того трудное пол
ожение армии, а немецко-распутинское окружение, вызвавшее паралич прави
тельства и разрыв его с Государственной Думой и страной, поведет к разло
жению армии.
Ходила, между прочим, молва, впоследствии оправдавшаяся, что решение гос
ударя вызвано отчасти и боязнью кругов императрицы перед все более возр
аставшей, невзирая на неудачи армии, популярностью великого князя Никол
ая Николаевича…
23 августа армии и флоту был отдан приказ, в котором после официального тек
ста государь собственноручно приписал:
С твердою верою в милость Бо
жию и с непоколебимою уверенностью в конечной победе будем исполнять на
ш святой долг защиты Родины до конца и не посрамим земли Русской.
Николай .
Этот значительный по существу акт не произвел в армии большого впечатле
ния. Генералитет и офицерство отдавало себе ясный отчет в том, что личное
участие государя в командовании будет лишь внешнее, и потому всех интере
совал более вопрос:
Ц Кто будет начальником штаба?
Назначение генерала Алексеева успокоило офицерство.
Что касается солдатской массы, то она не вникала в технику управления, дл
я нее царь и раньше был верховным вождем армии и ее смущало несколько одн
о лишь обстоятельство: издавна в народе укоренилось убеждение, что царь
несчастлив…
Фактически в командование вооруженными силами России вступил генерал
Михаил Васильевич Алексеев. На фоне русской военной истории и русской см
уты фигура генерала Алексеева занимает такое большое место, что нельзя в
кратких словах очертить его значение. Для этого необходимо специальное
историческое исследование жизненного пути человека, вызвавшего различ
ное отношение Ц и положительное, и отрицательное Ц к своей военной и по
литической деятельности, но никогда не давшего повода сомневаться в том
, что «крестный путь его озарен кристаллической честностью и горячей люб
овью к Родине Ц и великой, и растоптанной»[
Слова из приказа по Добров
ольческой армии.
]…
Не всегда достаточно твердый в проведении своих требований, в вопросе о
независимости Ставки от сторонних влияний Алексеев проявил гражданско
е мужество, которого так не хватало жадно державшимся за власть сановник
ам старого режима.
Однажды, после официального обеда в Могилеве, императрица взяла под руку
Алексеева и, гуляя с ним по саду, завела разговор о Распутине.
Несколько волнуясь, она горячо убеждала Михаила Васильевича, что он не п
рав в своих отношениях к Распутину, что «старец Ц чудный и святой челове
к», что на него клевещут, что он горячо привязан к их семье, а главное, что ег
о посещение Ставки принесет счастье…
Алексеев сухо ответил, что для него это вопрос Ц давно решенный. И что, ес
ли Распутин появится в Ставке, он немедленно оставит пост начальника шта
ба.
Ц Это ваше окончательное решение?
Ц Да, несомненно.
Императрица резко оборвала разговор и ушла, не простившись с Алексеевым.
Этот разговор, по словам Михаила Васильевича, повлиял на ухудшение отнош
ений к нему государя. Вопреки установившемуся мнению, отношения эти, по в
нешним проявлениям не оставлявшие желать ничего лучшего, не носили хара
ктера ни интимной близости, ни дружбы, ни даже исключительного доверия.
Государь никого не любил, разве только сына. В этом был трагизм его жизни
Ц человека и правителя.
Несколько раз, когда Михаил Васильевич, удрученный нараставшим народны
м неудовольствием против режима и трона, пытался выйти из рамок военного
доклада и представить царю истинное освещение событий, когда касался во
проса о Распутине и об ответственном министерстве, он встречал хорошо зн
акомый многим непроницаемый взгляд и сухой ответ.
1 2 3 4 5 6 7 8 9
ва, разделяемый им всецело с русской интеллигенцией. Грех, вызвавший про
тивоположение «барина» мужику, офицера Ц солдату и создавший впоследс
твии благоприятную почву для работы разрушительных сил.
В стране не было преобладания анархических элементов. В особенности, в а
рмии, которая отражает в себе все недостатки и достоинства народа. Народ
Ц крестьянская и казачья массы Ц страдал другими пороками: невежество
м, инертностью и слабой волей к сопротивлению, к борьбе с порабощением, от
куда бы оно ни исходило Ц от вековой традиционной власти или от внезапн
о появившихся псевдонимов. Не надо забывать, что наиболее яркий представ
итель чистого русского анархизма Ц Махно Ц недолго мог держаться на юг
е России своим первоначальным лозунгом: «долой всякую власть, свободное
соглашение между собой деревень и городов. Вся земля и все буржуйское до
бро Ц ваше»… Дважды разбитый, весною 1920 года он уже сам приступает к орган
изации гражданского управления и произносить слово:
Ц Порядок.
Правда, лозунг этот не получил реального осуществления, но уже сама потр
ебность в нем знаменательна.
В армии отнюдь не было преобладания анархических элементов. И потребова
лось потрясение слегка подгнивших основ, целый ряд ошибок и преступлени
й новой власти, огромная работа сторонних влияний, чтобы инерция покоя п
ерешла, наконец, в инерцию движения, кровавый призрак которого долго еще
будет висеть над несчастной русской землей.
Сторонним разрушительным влияниям в армии не противополагалось разумн
ое воспитание. Отчасти, по крайней неподготовленности в политическом от
ношении офицерского корпуса, отчасти, вследствие инстинктивной боязни
старого режима внести в казармы элементы «политики», хотя бы с целью кри
тики противогосударственных учений. Этот страх относился, впрочем, не то
лько к социальным и внутренним проблемам русской жизни, но и к вопросам в
нешней политики. Так, например, незадолго до войны был издан высочайший п
риказ, строго воспрещавший воинским чинам где бы то ни было вести разгов
ор на современную политическую тему (Балканский вопрос, австро-сербская
распря и т. д.). Накануне неизбежно предстоявшей отечественной войны, ста
рательно избегали возбуждения здорового патриотизма, разъяснения целе
й и задач войны, ознакомления со славянским вопросом и вековой борьбой н
ашей с германизмом.
Признаться, я, как и многие другие, не исполнил приказа и подготовлял соот
ветственно настроение Архангелогородского полка, которым командовал.
А в военной печати выступил против приказа с горячей статьей на тему: «Не
угашайте духа».
Ибо для меня нет сомнений, что обвитая траурным флером статуя Страсбурга
на площади Согласия сыграла огромную роль в воспитании героической арм
ии Франции.
Пропаганда проникала и в старую армию с разных сторон. Нет сомнения, что с
удорожные потуги быстро сменявшихся правительств Горемыкина, Штюрмера
, Трепова Ц остановить нормальный ход русской жизни Ц сами по себе дава
ли достаточно материала, возбуждая все больше и больше нараставший наро
дный гнев, переливавшийся и в армию; его использовала социалистическая и
пораженческая литература; Ленин нашел первоначальный путь в Россию сво
ему учению через социал-демократическую фракцию Государственной Думы.
Еще более интенсивно работали немцы. Об этих вопросах говорится подробн
о в главе XXIII.
Должен, однако, отметить, что вся эта пропаганда извне и изнутри, оказывая
воздействие, главным образом, на тыловые части, гарнизоны и запасные бат
альоны крупных центров и в особенности Петрограда, до революции имела ср
авнительно небольшое влияние на войсковые части фронта. И сбитые с толку
пополнения, придя на фронт и попадая в тяжелую, но более здоровую боевую а
тмосферу, зачастую быстро меняли к лучшему свой облик.
Тем не менее, местами влияние разрушительной пропаганды находило подго
товленную почву, и до революции еще были один-два случая, когда целые част
и оказали неповиновение, сурово подавленное.
Наконец, перед главной массой армии Ц крестьянской Ц вставал один прак
тический вопрос, который заставлял ее инстинктивно не торопиться с соци
альной революцией:
Ц Без нас поделят землю… Нет, уж когда вернемся, тогда и будем делить!..
* * *
Своего рода естественной пропагандой служило неустройство тыла и дика
я вакханалия хищений, дороговизны, наживы и роскоши, создаваемая на кост
ях и крови фронта. Но особенно тяжко отозвался на армии недостаток техни
ки и, главным образом, боевых припасов.
Только в 1917 году процесс Сухомлинова вскрыл перед русским обществом и арм
ией главные причины, вызвавшие военную катастрофу 1915 года. Еще в 1907 г. был ра
зработан план пополнения запасов нашей армии и отпущены кредиты. Кредит
ы эти возрастали, как это ни странно, часто по инициативе комиссии госуда
рственной обороны, а не военного ведомства. Вообще же ни Государственная
Дума, ни министерство финансов никогда не отказывали и не урезывали вое
нных кредитов. В течение управления Сухомлинова, ведомство получило осо
бый кредит в 450 миллионов рублей, и не израсходовало из них 300 миллионов! До в
ойны вопрос о способах усиленного питания армии боевыми припасами, посл
е израсходования запасов мирного времени, даже не подымался… Если дейст
вительно напряжение огневого боя с самого начала войны достигло неожид
анных и небывалых размеров, опрокинув все теоретические расчеты и нашей
, и западноевропейской военной науки, то тем более героические меры нужн
ы были для выхода из трагического положения.
Между тем, уже к октябрю 1914 года иссякли запасы для вооружения пополнений,
которые мы стали получать на фронте сначала вооруженными на 1/10, потом и во
все без ружей. Главнокомандующий Юго-западным фронтом телеграфировал в
Ставку: «источники пополнения боевых припасов иссякли совершенно. При о
тсутствии пополнения придется прекратить бой и выводить войска в самых
тяжелых условиях»…
А в то же время (конец сентября) на вопрос Жофра «достаточно ли снабжена ро
ссийская императорская армия артиллерийским снаряжением для беспрепя
тственного продолжения военных действий», военный министр Сухомлинов
отвечал: «настоящее положение вещей относительно снаряжения российско
й армии не внушает серьезного опасения»… Иностранных заказов не делало
сь; от японских и американских ружей, «для избежания неудобств от разноо
бразия калибров», отказывались.
Когда в августе 1917 года на скамью подсудимых сел виновник военной катастр
офы, личность его произвела только жалкое впечатление. Гораздо серьезне
е, болезненнее встал вопрос, как этот легкомысленный, невежественный в в
оенном деле, быть может, сознательно преступный человек мог продержатьс
я у кормила власти 6 лет. Какая среда военной бюрократии Ц «к добру и злу п
остыдно равнодушная» Ц должна была окружать его, чтобы сделать возможн
ым и действия и бездействия, шедшие неуклонно и методично ко вреду госуд
арства.
Катастрофа разразилась окончательно в 1915 году.
Весна 1915 г. останется у меня навсегда в памяти. Великая трагедия русской ар
мии Ц отступление из Галиции. Ни патронов, ни снарядов. Изо дня в день кро
вавые бои, изо дня в день тяжкие переходы, бесконечная усталость Ц физич
еская и моральная; то робкие надежды, то беспросветная жуть…
Помню сражение под Перемышлем в середине мая. Одиннадцать дней жестоког
о боя 4-ой стрелковой дивизии… Одиннадцать дней страшного гула немецкой
тяжелой артиллерии, буквально срывавшей целые ряды окопов вместе с защи
тниками их. Мы почти не отвечали Ц нечем. Полки, измотанные до последней с
тепени, отбивали одну атаку за другой Ц штыками или стрельбой в упор; лил
ась кровь, ряды редели, росли могильные холмы… Два полка почти уничтожен
ы Ц одним огнем…
Господа французы и англичане! Вы, достигшие невероятных высот техники, в
ам небезынтересно будет услышать такой нелепый факт из русской действи
тельности:
Когда, после трехдневного молчания нашей единственной шестидюймовой б
атареи, ей подвезли пятьдесят снарядов, об этом сообщено было по телефон
у немедленно всем полкам, всем ротам, и все стрелки вздохнули с радостью и
облегчением…
И какой тогда тяжелой, обидной иронией звучало для нас циркулярное посла
ние Брусилова, в котором он, не имея возможности дать снаряды, с целью подб
одрить, «поднять дух войск», убеждал нас не придавать такого исключитель
ного значения преобладанию немецкой артиллерии, ибо были неоднократно
случаи, что тяжелая артиллерия, выпустив по нашим участкам позиции огром
ное число снарядов, не наносила им почти никаких потерь…
21 марта генерал Янушкевич[
Начальник штаба Верх. Главнок. вел. кн. Нико
лая Николаевича. В 1918 г. убит большевиками.
] сообщил военному министру: «свершился факт очищения Перемышля. Б
русилов ссылается на недостаток патронов Ц эту „betе-nоirе“ вашу и мою… Из в
сех армий вопль Ц дайте патронов»…
* * *
Я не склонен идеализировать нашу армию. Много горьких истин мне приходит
ся высказывать о ней. Но когда фарисеи Ц вожди российской революционной
демократии, пытаясь оправдать учиненный главным образом их руками разв
ал армии, уверяют, что она и без того близка была к разложению, Ц они лгут.
Я не отрицаю крупных недостатков в системе назначений и комплектовании
высшего командного состава, ошибок нашей стратегии, тактики и организац
ии, технической отсталости нашей армии, несовершенства офицерского кор
пуса, невежества солдатской среды, пороков казармы. Знаю размеры дезерти
рства и уклонения от военной службы, в чем повинна наша интеллигенция ед
ва ли не больше, чем темный народ. Но ведь не эти серьезные болезни армейск
ого организма привлекали впоследствии особливое внимание революционн
ой демократии. Она не умела и не могла ничего сделать для их уврачевания, д
а и не боролась с ними вовсе. Я, по крайней мере, не знаю ни одной больной сто
роны армейской жизни, которую она исцелила бы, или, по крайней мере, за кот
орую взялась бы серьезно и практически. Пресловутое «раскрепощение» ли
чности солдата? Отбрасывая все преувеличения, связанные с этим понятием
, можно сказать, что самый факт революции внес известную перемену в отнош
ения между офицером и солдатом, и это явление обещало при нормальных усл
овиях, без грубого и злонамеренного вмешательства извне, претвориться в
источник большой моральной силы, а не в зияющую пропасть. Но революционн
ая демократия в эту именно рану влила яд. Она поражала беспощадно самую с
ущность военного строя, его вечные, неизменные основы, оставшиеся еще не
поколебленными: дисциплину, единоначалие и аполитичность. Это было, и эт
ого не стало. А между тем, падение старой власти как будто открывало новые
широчайшие горизонты для оздоровления и поднятия в моральном, командно
м, техническом отношениях народной русской армии.
Каков народ, такова и армия. И, как бы то ни было, старая русская армия, страд
ая пороками русского народа, вместе с тем в своей преобладающей массе об
ладала его достоинствами и прежде всего необычайным долготерпением в п
еренесении ужасов войны; дралась безропотно почти 3 года; часто шла с голы
ми руками против убийственной высокой техники врагов, проявляя высокое
мужество и самоотвержение; и своей обильной кровью[
Французский депутат Люи М
артэн исчисляет потери армий одними убитыми следующими цифрами (в милли
онах): Россия Ц 2,5, Германия Ц 2, Австрия Ц 1,5, Франция Ц 1,4, Англия Ц 0,8, Италия
Ц 0,6 миллионов и т. д. На долю России приходится 40% мартиролога всех союзных
армий.
] искупала грехи верховной власти, правительства, народа и свои.
Наши союзники не смеют забывать ни на минуту, что к середине января 1917 года
эта армия удерживала на своем фронте 187 вражеских дивизий, т. е., 49% всех сил п
ротивника, действовавших на европейских и азиатских фронтах. Старая рус
ская армия заключала в себе достаточно еще сил, чтобы продолжать войну и
одержать победу.
Глава III. Старая армия и госуд
арь
В августе 1915 года государь, под влиянием кругов императрицы и Распутина, р
ешил принять на себя верховное командование армией. Этому предшествова
ли безрезультатные представления восьми министров и некоторых политич
еских деятелей, предостерегавших государя от опасного шага. Официальны
ми мотивами выставлялись с одной стороны трудность совмещения работы у
правления и командования, с другой Ц риск брать на себя ответственность
за армию в тяжкий период ее неудач и отступления. Но истинной побудитель
ной причиной этих представлений был страх, что отсутствие знаний и опыта
у нового Верховного главнокомандующего осложнит и без того трудное пол
ожение армии, а немецко-распутинское окружение, вызвавшее паралич прави
тельства и разрыв его с Государственной Думой и страной, поведет к разло
жению армии.
Ходила, между прочим, молва, впоследствии оправдавшаяся, что решение гос
ударя вызвано отчасти и боязнью кругов императрицы перед все более возр
аставшей, невзирая на неудачи армии, популярностью великого князя Никол
ая Николаевича…
23 августа армии и флоту был отдан приказ, в котором после официального тек
ста государь собственноручно приписал:
С твердою верою в милость Бо
жию и с непоколебимою уверенностью в конечной победе будем исполнять на
ш святой долг защиты Родины до конца и не посрамим земли Русской.
Николай .
Этот значительный по существу акт не произвел в армии большого впечатле
ния. Генералитет и офицерство отдавало себе ясный отчет в том, что личное
участие государя в командовании будет лишь внешнее, и потому всех интере
совал более вопрос:
Ц Кто будет начальником штаба?
Назначение генерала Алексеева успокоило офицерство.
Что касается солдатской массы, то она не вникала в технику управления, дл
я нее царь и раньше был верховным вождем армии и ее смущало несколько одн
о лишь обстоятельство: издавна в народе укоренилось убеждение, что царь
несчастлив…
Фактически в командование вооруженными силами России вступил генерал
Михаил Васильевич Алексеев. На фоне русской военной истории и русской см
уты фигура генерала Алексеева занимает такое большое место, что нельзя в
кратких словах очертить его значение. Для этого необходимо специальное
историческое исследование жизненного пути человека, вызвавшего различ
ное отношение Ц и положительное, и отрицательное Ц к своей военной и по
литической деятельности, но никогда не давшего повода сомневаться в том
, что «крестный путь его озарен кристаллической честностью и горячей люб
овью к Родине Ц и великой, и растоптанной»[
Слова из приказа по Добров
ольческой армии.
]…
Не всегда достаточно твердый в проведении своих требований, в вопросе о
независимости Ставки от сторонних влияний Алексеев проявил гражданско
е мужество, которого так не хватало жадно державшимся за власть сановник
ам старого режима.
Однажды, после официального обеда в Могилеве, императрица взяла под руку
Алексеева и, гуляя с ним по саду, завела разговор о Распутине.
Несколько волнуясь, она горячо убеждала Михаила Васильевича, что он не п
рав в своих отношениях к Распутину, что «старец Ц чудный и святой челове
к», что на него клевещут, что он горячо привязан к их семье, а главное, что ег
о посещение Ставки принесет счастье…
Алексеев сухо ответил, что для него это вопрос Ц давно решенный. И что, ес
ли Распутин появится в Ставке, он немедленно оставит пост начальника шта
ба.
Ц Это ваше окончательное решение?
Ц Да, несомненно.
Императрица резко оборвала разговор и ушла, не простившись с Алексеевым.
Этот разговор, по словам Михаила Васильевича, повлиял на ухудшение отнош
ений к нему государя. Вопреки установившемуся мнению, отношения эти, по в
нешним проявлениям не оставлявшие желать ничего лучшего, не носили хара
ктера ни интимной близости, ни дружбы, ни даже исключительного доверия.
Государь никого не любил, разве только сына. В этом был трагизм его жизни
Ц человека и правителя.
Несколько раз, когда Михаил Васильевич, удрученный нараставшим народны
м неудовольствием против режима и трона, пытался выйти из рамок военного
доклада и представить царю истинное освещение событий, когда касался во
проса о Распутине и об ответственном министерстве, он встречал хорошо зн
акомый многим непроницаемый взгляд и сухой ответ.
1 2 3 4 5 6 7 8 9