А еще там было двое дежурных, готовых принять его одежду и вещи. Исходя из прежнего опыта, Герцер надеялся, что им можно доверять в том плане, что они не будут рыться в сумках, и после минутного размышления положил туда кошелек. Сделав это, он плотно обернул полотенце вокруг бедер и направился к двери с надписью «душевая».
И здесь изменения. Души располагались в отдельных кабинках. Раньше они были выстроены в ряд вдоль стены. В комнате были мужчины и женщины, и одна из них, высокая, гибкая блондинка, как раз выходила из душевой кабинки полностью голая. Герцер посмотрел на нее и почувствовал себя увереннее. И все же сам, перед тем как выйти из душа, снова намотал на бедра полотенце.
За душевой шел коридор с несколькими дверями, одна из которых была помечена табличкой «мужская баня», другая – «женская», а третья – «бассейны». Герцер толкнул дверь в мужскую баню и увидел длинный ряд деревянных чанов, практически таких же, как на его памяти. В дальних сидели несколько парней, но в целом было пустовато. Он никого не узнал и направился к двери с надписью «бассейны».
Он ожидал увидеть что-то новое, но никак не такое. Зал был длинным, очевидно, одним большим зданием, стены обшиты деревянными панелями, увешанными масляными лампами. В некоторых местах были устроены круглые камины с металлическими решетками и трубами для отвода дыма через крышу. Там также были скамейки и низкие столики, и большинство людей, которые приходили и уходили, скорее всего были завсегдатаями. Разговаривали громко, голоса эхом отражались от стен.
Герцер вошел и осторожно осмотрелся, пытаясь понять, в чем все-таки принято находиться в бассейне, но не обнаружил единого стиля. Некоторые носили нечто вроде костюмов для купания, но большинство были обнаженными, и никакой дискриминации по этому признаку не наблюдалось. Блондинка в таком миниатюрном купальнике, что могла бы его и не надевать, разговаривала с полностью обнаженным мужчиной. Двое парней в плавках бикини болтали с женщиной, вышедшей из душа голой. В конце концов он узнал одного из инструкторов Академии и направился было к нему, но вдруг услышал свое имя, и в следующий момент его шею обвили руки обнаженной женщины.
Герцер так растерялся, не зная, куда девать руки, что не сразу узнал ее.
– Шилан! – наконец воскликнул он. – Черт, как хорошо увидеть знакомое лицо!
Хорошенькая брюнетка была Хсу Шилан, с которой он познакомился во время обучающей программы. Отношения их так и не определились к тому времени, как он записался в легион и потерял связь с ней. Последнее, что он слышал о Шилан, было то, что она занимается дизайном тканей на одной из ткацких фабрик. Она с тех пор немного поправилась, но так как раньше была просто тощая как скелет, то это ей шло. Герцер вдруг обнаружил, что гладит ее по спине, и пожалел, что на нем так мало одежды.
– Ну, если б ты остался в городе ненадолго… – протянула она. Неизвестно, обратила ли она внимание на его поглаживание, но прижалась к нему теснее.
– Я подчиняюсь приказу, – сказал он, аккуратно убирая руку с ее спины, чтобы не слишком увлечься. – Иду туда, куда меня отправляет командование. В этот раз я попал в Харцбург, на полтора года.
– Ты не знаком с моим мужем, Дэвидом. – Шилан потянула его к одному из бассейнов.
– Мужем? – пробормотал он.
Один из купающихся в ближайшем бассейне приподнялся и протянул руку.
– Так значит, ты Герцер Геррик, – сказал он. Герцер отметил, отвечая на рукопожатие, что ладонь ее мужа вялая, да и массой тела он раза в два меньше. Так что если дойдет до дела, он размажет этого Дэвида по ближайшей стенке. И все же он намеревался оставаться вежливым и цивилизованным. Черт. В Харцбурге ему приходилось поддерживать репутацию федеральной армии. И хотя один из генералов древности и сказал, что «солдат, который не трахается, не будет сражаться», местное население было настолько проникнуто духом ханжества, что ему пришлось весь год изображать едва ли не святого воина. Это был очень длинный год.
– Шилан мне много о тебе рассказывала, – продолжал Дэвид.
– Все ложь и еще раз ложь, – ответил Герцер, приседая на корточки настолько, насколько ему позволяло обернутое вокруг бедер полотенце.
Шилан соскользнула обратно в бассейн, но ее груди, которые стали гораздо более пышными с тех пор, как Герцер их видел в последний раз, были на виду.
– Давай, – сказала она, махая рукой, – прыгай сюда. Вода отличная.
– Ммм, – промычал он, мысленно занимаясь арифметикой, чтоб отвлечься. «Сто двадцать восемь умножить на три… три на восемь… перенести два…» К тому времени как Герцер прошел едва ли четверть уравнения, он был вполне в состоянии скинуть полотенце без краски стыда.
– Смотри, говорила я тебе, что он сложен как бык, – сказала Шилан с ухмылкой.
Ну вот, без краски смущения, как же.
– Да, думаешь, почему у нас так и не получилось романа? Она увидела меня в душе и упала в обморок, – попытался пошутить Герцер.
– Ага, от возбуждения, видимо, – рассмеялся Дэвид. – Похоже, кого-то из нас «улучшили» перед Спадом.
Натуральные гены, – твердо ответил Герцер. – Мне надстроили мышцы, это да, но только потому, что я родился с рахитом. Мне пришлось поработать, иначе они бы не приросли. Когда вылечился, мне сделали сомапластику, но только для мышц. Затем я их поддерживал. Остальное – гены. Размер, в общем и… в деталях.
– Большие руки, – усмехнулась Шилан. – Ты об этом, да?
– Одна рука, – уточнил Герцер, показывая протез.
– Прости, – сказала внезапно посерьезневшая Шилан.
– Не беда, удобно пиво открывать, – ответил Герцер, пожав плечами.
– Ты Герцер Геррик? – спросила женщина, которую он видел голой в душевой, соскальзывая в бассейн и с любопытством его рассматривая. Выглядела она лет на двадцать, но ее движения были настолько элегантны и точны, что ей не могло быть меньше ста.
– Я думала, ты… старше.
– К вашим услугам, миссис?..
– Мисс, – поправила женщина с улыбкой, протягивая руку. – Стефани Вега.
Она была блондинкой, натуральной скорее всего, либо с измененными генами, либо часто пользующаяся краской, высокого роста, худой и узкобедрой, как было модно до Спада. Ее лицо было слишком совершенным, чтобы быть натуральным. Герцер вряд ли выгнал бы ее из кровати, если б ей вздумалось есть там крекеры. Если только она не стала бы раскидывать крошки.
– Да, я Герцер Геррик, – сказал молодой человек, одаривая ее фирменной – широкой и глуповатой – улыбкой. Многим женщинам большие мужчины кажутся глупыми, и если уж они таких хотят, он в их распоряжении.
– Кровавый Лорд? – продолжала она, ее глаза расширились, как будто она все никак не могла поверить своим глазам. Ее зрачки стали такими большими, что трудно было разглядеть цвет глаз. И все же они были зеленые.
– Можно сказать, Лорд из Лордов, – немного язвительно заметила Шилан. – Когда берут новеньких, их спрашивают, смогут ли они стать такими, как он.
– Я, конечно, вам верю, – протянула Стефани с обезоруживающей улыбкой, опираясь на стенку бассейна, – но истории, которые рассказывают…
– Мы едим младенцев, только если они особенно нежные, – перебил ее Герцер.
Женщина излучала очарование, но почему-то это заставило его насторожиться.
– «Сражайся до тех пор, пока не упадешь мертвым» и так далее, – сказала Стефани. – Вас не было в городе?
– Харцбург, – ответил лейтенант, – отличное место, чтобы там погостить, но я не хотел бы там жить.
– Чем же вы там занимались? – спросила Стефани.
– Тарсон объявил себя сторонником Новой Судьбы, – отрывисто бросил Герцер, – они стали нападать на Харцбург. Харцбург потребовал помощи. Получил меня.
– Одна война, один Кровавый Лорд? – продолжала расспрашивать Стефани.
– Не война – маленькая кампания, – отмахнулся Герцер. – У них там были проблемы. Но они справились.
– Как? – промурлыкала Стефани, нагибаясь вперед и прикасаясь ладонью под водой к его колену.
Год был действительно очень длинным, так что он снова взялся за таблицу умножения.
– Они высылали из Тарсона банды, чтобы грабить окрестные фермы, – начал рассказывать Герцер. – Слушай, а ты действительно хочешь это знать?
– Да, расскажи мне все, – томным голосом попросила Стефани.
– Я тоже хочу послушать, – встрял Дэвид.
Герцер резко обернулся к нему, но лицо Дэвида было серьезным, без тени насмешки.
Герцер огляделся, только сейчас заметив, что много других людей, включая инструктора из Академии, которого он видел издалека, собрались вокруг. Он вспомнил о реках крови, о разбросанных по дымящимся полям частях человеческих тел. Он подумал о том, какое у него, должно быть, сейчас лицо, и не без труда заставил себя надеть более дружелюбную маску.
– Из Тарсона они посылали банды, для набегов, – повторил он, поворачиваясь к Шилан, – сожгли несколько ферм из тех, которые не хотели или не могли платить им дань. Я начал патрулировать округу… – Он помолчал и передернул плечами. – Кровавых Лордов обучают сражаться в строю, биться в одиночку совсем другое дело. Но мы тренируемся и в парах. – Он посмотрел на инструктора, который кивнул ему. – Я больше других так тренировался, так вышло. Не в этом суть, короче, был на одной ферме, поехал просто проверить. Я у них раньше бывал, помогал как-то, с людьми общался. Сижу в доме. И вдруг снаружи раздались крики и ржание моего коня, Дьябло.
Он прикрыл глаза и попытался успокоиться, но у него ничего не вышло.
– У фермеров была дочь, только одиннадцать исполнилось. Когда я вышел из дому, кто-то из бандитов уже разложил ее на земле. Другие мчались к дому с факелами в руках. Я… ну, дальше все понятно. Мой щит был на седле, но я был в доспехах. А они нет. – Он замолчал.
– И все? – спросила Стефани после долгой паузы. – И как все закончилось?
– Об этом изложено в донесении, – вмешался инструктор из Академии. – Пятнадцать бандитов, вооруженных до зубов. Топоры, мечи, копья. Один Кровавый Лорд. Мы гордимся тем, что ты совершил в этот день, лейтенант.
– Спасибо, сэр, – сказал Герцер, изо всех сил пытаясь остановить поток воспоминаний. – Я почти не помню подробностей, – солгал он.
– А что с девочкой? – спросила Шилан.
– Боюсь, она уже больше никогда не сможет смотреть, как забивают скот, – мрачно сказал инструктор.
– С ней все было в порядке, – возразил Герцер. – Шок, не более. У них не было времени спустить штаны. Я потом перекинулся с ней парой слов, ей нужно было выговориться, но она не могла довериться кому-то еще. У нее все хорошо.
Ты не очень умеешь рассказывать, да? – поддела Стефани.
– Иногда трудно рассказать о чем-то людям, которые там не были, – признался Герцер. – Чувство… когда рассекаешь чью-то грудную клетку… трудно описать. Ощущение, когда меч застрял в хребте трупа, а враг уже готов всадить в тебя топор. То, на что похоже поле, когда ты разрубил на мелкие куски около дюжины людей. Мысли о том, стоит ли спасать человеку жизнь или милосерднее будет помочь ему скорей умереть…
– Беру свои слова обратно, – сказала Стефани, – можешь не рассказывать о таких подробностях.
– Я не думал о тех, которые бросились к дому, – продолжал Герцер как будто в трансе, – если я поднял достаточно шуму, они либо побегут за помощью, либо просто удерут. Хотя… помню, как разрубил двоих напополам, когда шел вперед, и… – Он поднял голову и сделал жест правой рукой, как будто поймал бабочку на лету. – И еще нескольких. Я торопился помочь девочке. Я был так зол. Парень, который первым собирался ее изнасиловать… его зубы стучали по рукояти моего меча. Как погремушка. Та-та-та-та-та. До тех пор пока я не вбил их ему в мозг. Тогда-то меч и застрял.
Его слушатели поежились, но он не заметил, он был не здесь.
– Одного, который ее держал, я двинул ногой в морду, но второй успел ударить меня в спину топором. Топор отскочил от доспехов, я развернулся, врезал ему и отобрал оружие. Я вырубил пространство вокруг себя и освободил свой меч. – Он покачал головой и дернул плечом.
– Как? – спросила Шилан.
Он пожал плечами и сделал шаг вперед, показывая сцепленными руками движения вперед и назад, как будто пытался что-то высвободить. Еще больше гримас омерзения, в том числе и от Шилан, которая явно жалела, что задала вопрос. Некоторые слушатели поспешно удалились.
– Тут и Дьябло подоспел, и я попридержал его, чтобы он на девочку не наступил. Те, кто собирался поджечь дом, уже бежали обратно и стали бросать в меня копья. Я помню, что одно срикошетило от доспехов, а второе в них застряло. Так что у меня еще одно оружие появилось. Я бил их этим копьем, пока оно не сломалось, затем снова взялся за меч. Когда не осталось никого, кто беспокоил бы меня, или девочку, или моего коня, я пошел к ручью и умылся.
– Устал? – с профессиональным интересом спросил инструктор.
– Не очень, – ответил Герцер. – Немного руки дрожали, на самом деле на все ушло не больше пяти минут. – Он замолчал и пожал плечами. – Не сложнее стандартной тренировки. Они не очень-то сильны были.
– Ну да, пятнадцать человек, – скорчила физиономию Стефани, – такое мы точно сражением не называем, господи, ну не надо так хвастаться!
– Ну почему? – сказал инструктор. – Я готов признать, что это был трудный бой, не многие из Кровавых Лордов справились бы с задачей столь успешно. Не думаю, что у меня бы получилось. Но для Герцера это, да, детские игрушки. Он лучший из лучших, тот пример, следовать которому мы призываем курсантов, как уже заметила эта юная леди, прошу прощения, не запомнил, как вас зовут, – добавил он.
– Шилан, – сказала она. – Не знала, что вы слышали.
– Я подошел ближе, – объяснил он. – Суть в том, что Кровавых Лордов учат делать всего три вещи: перехитрить врага, изрубить его на куски и, если все это не выходит, пережить его. В бою принято обычно пополнять отряды свежими силами, но Кровавый Лорд в одиночку готов сражаться буквально часами без признаков усталости. Драка на пять минут – да он даже не вспотел.
Стефани облокотилась о край бассейна, немного наклонившись в сторону инструктора.
– Значит, они всегда в очень… хорошей форме? – спросила она, качнув головой так, чтобы волосы разлетелись по плечам.
Инструктор смерил ее коротким взглядом и сухо ответил:
– Да, в хорошей.
Стефани изящно вернулась на место и, томно вздохнув, улыбнулась Герцеру:
– Как я рада, что такие большие сильные мужчины защищают нас!
Герцер сжал пальцами переносицу, чтобы спрятать улыбку. Ему было смешно. Он посмотрел в сторону Шилан, которая уставилась на кокетку, открыв рот. Через секунду она его громко захлопнула.
– О чем это мы говорили? – спросила Стефани.
– Не знаю, – рассмеявшись, ответил Герцер. – Может, об экономике?
– Почему это? – спросила явно озадаченная Стефани.
– Потому что ничего скучнее мне не придумать, – сказал Герцер, все еще смеясь.
– Ну не знаю, – протянула Стефани, обеими руками откидывая волосы с лица за уши, а затем раскладывая их по плечам, в то же время выпячивая вперед грудь. – Производные могут быть очень увлекательными.
Герцер снова рассмеялся и покачал головой. Она вела себя просто невероятно развязно.
– Значит, я убиваю людей и разрушаю все подряд, – сказал он в поисках предмета для беседы, который не заставит ее снова так возбудиться, – а вы чем занимаетесь?
– Я работаю в банке, – скучным голосом сказала она, отмахнувшись. – Давайте не будем говорить о работе.
– В банке? – переспросил Герцер. – В каком?
– В федеральном банке Вороньей Мельницы, – ответила Стефани.
– В том, что раньше принадлежал Тому Слоану, – с усмешкой сказала Шилан. – Они снова на плаву.
– Да? У Тома были мои счета, – сказал Герцер. – Надо с ним повидаться завтра.
– Счета? – повторила Стефани, приподняв брови. – Именно во множественном числе?
– Именно. Во множественном, – просто сказал Герцер. – А ты чем занимаешься, Шилан?
– А я по-прежнему дизайнер по тканям, – ответила Шилан. – Там я и встретила Дэвида. Он работает в отделе продаж нашей фабрики.
– Которая не очень-то прибыльна, – грустным голосом сообщил Дэвид. – Мы раньше были единственной фабрикой в районе. Но теперь в Хотрам Ферри целых три, и цены на транспортировку делают наше производство невыгодным.
– Ну что ж, это все очень интересно, но у меня назначена встреча за бутылкой вина, – сказала Стефани поднимаясь. – Герцер, приятно было познакомиться, – проворковала она, протягивая руку.
– Взаимно.
Он пожал ее ладонь. Красавица тотчас же повернулась и выбралась из бассейна.
– Ну и что это значит? – удивленно спросил Герцер.
– Светская бабочка, – пояснил инструктор, залезая в бассейн. – Она получила от разговора то, что хотела, и отправилась искать, где ей еще что-нибудь удастся узнать.
– Ну и ладно, – сказал Герцер. – Прошу прощения, хоть убейте, не могу вспомнить вашего имени.
– Майкл Фрейзер, – представился инструктор, протягивая руку. – Я работаю со вторым курсом в Академии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43