Эта штука должна быть плотной и упругой, а что мы видим? Все распадается из-за перестимуляции нервных клеток.
– А разве нет физических симптомов? – удивился Джосс. – Дрожания мускулов и так далее?
– Так долго они не живут, – с горечью ответила доктор Орловски. – Этот эффект мог бы наступить при умеренном употреблении препарата, но никто не употребляет его умеренно.
– И не будут, – покачал головой Ивен. – Представьте, каково возвращаться в нормальное состояние после того, как ваш мозг какое-то время работал в десятки раз лучше.
– Я слышала, что для них интеллект нормального человека представляется чем-то вроде интеллекта малолетнего имбецила.
– Потому они и не бросают, – констатировал Джосс.
– Как вы думаете, откуда наркотик попадает сюда? – спросил Ивен.
Орловски скрестила руки на груди.
– Многое бы я отдала, чтобы узнать это. Думаю, его делают где-то здесь. Скорее всего, его разработал прекрасный профессионал. Такие вещи не изобретают случайно.
– А никаких фабрик по производству наркотиков здесь не находили?
– В этой станции больше потайных мест, чем ходов в муравейнике, – отрицательно покачала она головой.
На экране электронного микроскопа появилась картинка с ажурным изображением. Джосс посмотрел на нее с интересом, но ничего не понял.
Орловски цокнула языком:
– Плохо! Очень плохо! Обычно в этих местах нервной ткани бывают повреждения, а здесь их нет.
– Значит, эта леди принимала очень большие дозы за короткий срок, – кивнул Джосс.
– Да, и это пугает. В таких количествах наркотик еще не был доступен.
– Видимо, его стали больше производить, – сказал Джосс.
– Это уже пятая смерть за неделю, – продолжала Орловски, – тогда как обычно было не больше одной. И, судя по вскрытиям, все они – от передозировки.
– Не может ли быть так, – спросил Ивен, – что наркотик сначала ввозился, а потом его начали производить здесь?
Орловски пожала плечами.
– Может быть, но полицию больше интересуют другие вещи.
– То есть? – решил уточнить Джосс.
Ивен предостерегающе поднял палец и показал глазами на потолок и в углу комнаты. Джосс понял и тут же закашлялся. Орловски озадаченно посмотрела на них и спросила:
– Может, принести воды?
– Да, пожалуйста, – пробормотал Джосс.
Не глядя на потолок, она подала ему стакан, Джосс отпил глоток и перестал кашлять.
– Ну что ж, – сказала она. – Я положу тело в холодильник до вынесения окончательного заключения. Чем еще могу помочь, джентльмены?
– Основная причина, по которой мы здесь, – сказал Ивен, – в общем-то, другая. Мы хотели бы узнать результаты вскрытия Лона Салоникиса.
– Нет проблем, куда вам прислать копию заключения?
– В Хилтон.
– О, там есть хорошие рестораны. Особенно мексиканский на нижнем уровне.
– Проверим, – пообещал Джосс. – Всего хорошего.
Они вышли и направились на тот уровень, где находился отель. Джосс переваривал то, что только что услышал.
– Интересный, однако, наркотик! – посвистывая, протянул он.
– Я бы для определения выбрал другое слово, – сказал Ивен мрачно. – Боже всемогущий, как же я ненавижу наркотики!
Джосс кивнул:
– Особенно специально созданные. Эти ублюдки прекрасно сознают, что делают, а люди попадают в зависимость и уже не могут вырваться из нее.
Они добрались до верхнего уровня, и оказались рядом с огромным зданием отеля «Хилтон», окруженным густой растительностью. Когда они подошли к стойке портье, Ивен громко чихнул. Джосс удивленно посмотрел на него.
– Сенная лихорадка, – объяснил тот и чихнул снова.
– Господь со святыми угодниками, только этого не хватало!
Они предъявили свои документы и получили очередную порцию удивленных взглядов. Джосса все больше и больше начинало это раздражать.
– Ваш багаж уже в номерах, джентльмены, – сказал портье, подавая им карточки-ключи. – Четвертый этаж, бизнес-уровень. Опустите ваши карточки в приемное устройство лифта, и он доставит вас прямо на место.
– Спасибо, – ответил Ивен и чихнул еще громче.
У них были большие двойные апартаменты с отдельными спальнями. Багаж уже был на месте, но Ивен даже не посмотрел на него. Он начал очень внимательно осматривать комнату – отдернул занавески, заглянул под кровати, обшарил углы. Джосс смотрел на это с нескрываемым удивленным видом, но ничего не говорил. В одном месте Ивен расчихался не на шутку, сунул руку под угол ковра и достал оттуда какой-то предмет. Другой рукой вытащил из своего костюма что-то, напоминающее микрокристалл для портативного рекордера. По-прежнему чихая, подошел к своему багажу, набрал код, открыл его, вынул оттуда маленькую черную коробку, вставил в нее кристалл и затем показал Джоссу, что у него в правой руке. Оказалось, что это микроминиатюзированное звукозаписывающее устройство, используемое в полиции для слежки.
– Пора принять антигистамин и прилечь, – громко сказал Ивен, положил «жучка» в черную коробку, закрыл крышку и убрал коробку в чемодан. Из коробки донеслось слабое чихание.
Джосс во все глаза смотрел на него. Джосс усмехнулся и, все так же чихая, пошел в ванную, откуда вернулся через несколько минут.
– Думаю, был только один, – сказал он. – У меня в костюме многоцелевой постановщик помех. Если я чего-то и не нашел, уж он-то об этом позаботится. Боюсь только, картина на визоре будет не слишком четкой, пока мы здесь.
Джосс расхохотался и сел на кушетку.
– Переживем. У меня есть свой плейер. Он защищен от помех. Скажи мне лучше, как ты думаешь, что это значит?
– Думаю, скоро мы это узнаем, – голос Ивена был серьезным. – Потому что как только они обнаружат, что их водят за нос, сразу попробуют поставить нам нового «жучка». Меня интересует вот что: все ли номера на этом уровне снабжены подслушивающими устройствами или это ради нас так постарались.
– В любом случае, – подвел итоги Джосс, – у нас будет пара дней в запасе, прежде чем они поймут, что что-то не так. Кстати. А Лон не упоминал о прослушивании в своих первых докладах?
– Да… но только один раз. Видимо, потом он уже боялся выдать себя. Завтра нам придется проверить его апартаменты.
Джосс состроил гримасу:
– Вряд ли мы что-нибудь там найдем. У того, кто убил Лона, была масса времени для того, чтобы убрать оттуда все, что могло бы быть полезным для нас, или то, что он сам считает полезным. Надо ждать, как будут развиваться события.
Ивен поднял со стола меню гостиничного обслуживания и посмотрел его.
– Мама дорогая! – воскликнул он. – Ты только посмотри на цены. Восемь кредитов за апельсиновый сок!
– Тем приятней, что мы на полном обеспечении, – отозвался Джосс, задумчиво глядя в потолок. – Ты заметил, что Орсиерес приказала убрать тело до прибытия полиции?
– Еще бы.
– Странновато, верно?
– Я уже думал об этом, но для того, чтобы им об этом сказать, время было не очень-то подходящее.
Джосс кивнул.
– У тебя здорово выходит. Этакий мистер Молчаливый Здоровяк, – заметил он.
– Для маскировки это очень удобно, – ответил Ивен с легкой иронией. – С другой стороны, отношение к полиции у мисс Орсиерес довольно странное.
– Похоже, если только мисс Орсиерес не очень хотела, чтобы полиция что-то нашла. Что-то типа борьбы за власть, тебе не кажется?
– Возможно. И знаешь, мне не хотелось бы оказываться в эпицентре этой борьбы. Во всяком случае, если мы рассчитываем получить какую-то помощь от этих клоунов.
Джосс позволил себе улыбнуться:
– Обратил внимание на их форму?
– Господи Иисусе! – расхохотался Ивен. – А их пушки? Можно подумать, им сейчас Джека Потрошителя на эшафот вести. Однако завтра нам придется топать прямо к ним, а потом уже домой к Лону. Все-таки они опечатали для нас его комнату.
– Ты прав, – кивнул Джосс, взглянув на маленькую черную коробочку, которая продолжала чихать через неравные промежутки времени.
– Полагаю, ты так и будешь чихать, пока мы здесь? – спросил он.
– Ну, только там, где есть растения. Придется продолжать, как бы ни першило в горле. Этот трюк не раз сослужил мне хорошую службу.
Ивен тронул что-то на своем костюме, раздалось мягкое клацанье, и Джосс с удивлением увидел, что в монолитном металле обнаружились соединения, которых секунду назад не было.
Ивен провел пальцем по шву на предплечье, и панцирь в этом месте раскрылся, как створки раковины. Постепенно он снял всю свою броню, оставшись только в шортах и майке.
– Сколько же это весит? – спросил Джосс, явно впечатленный таким процессом.
– Информация считается государственной тайной и разглашению не подлежит, – торжественным голосом пророкотал Ивен и расхохотался. А вообще-то, он весит сорок килограммов. К этому можно привыкнуть.
– Только не с моими костями, – покачал головой Джосс. Он забросил ноги на стол и выдохнул:
– Все это дело плохо пахнет, вот что я тебе скажу.
– Согласен, – Ивен потряс головой и отодвинул в сторону два наколенника, как будто это были обыкновенные комнатные шлепанцы. – Мне это место совсем не нравится. Слишком на многие вопросы нет ответов. Похоже, здесь никто не рад нас видеть. Ни одна душа.
– А Орловски? Она, по-моему, в порядке.
– Может быть. Ивен удобно развалился в кресле. – Ну-ну. Все станет ясным в свое время.
– У тебя прямо-таки трогательная вера в будущее, – заметил Джосс.
– А-а, каждый может предсказать, когда дела пойдут плохо. А надо уметь предсказывать, когда они пойдут хорошо, тогда тебя и заметят в этом мире.
Джосс засмеялся:
– Твое «хиви» помогает?
Ивен постучал себя пальцем по голове:
– Скорее это.
– Может, научишь как? – сказал Джосс, доставая свой коммуникатор и включая его в сеть.
– На этой работе, – с сомнением покачал головой Ивен, – у тебя не останется для этого времени…
9
Полицейский участок Свободы представлял собой комплекс офисов, расположенных на одном из «островов», центрального отсека станции. Место было тихое, размером с небольшой многоквартирный дом, весь заполненный маленькими кабинетами. Большинство из них вообще не имели окон, чем, по мнению Джосса, не соответствовали современной архитектурной идее замкнутых пространств орбитальных станций, на которых теснота всегда считалась бичом, пагубно влияющим на психологическое состояние людей. Пока они с Ивеном пробирались по тесным коридорам в поисках кабинета шерифа, Джосс заключил, что низкая эффективность местной полиции, должно быть, в немалой степени определяется тем, что она работает в таком крольчатнике.
Офис шерифа был немного больше остальных, но выглядел так же непрезентабельно. Пока они сидели в приемной, Джосс разглядывал убогую обстановку: голые стены, пара пластиковых стульев и столов с обитыми углами и «Полицейский Еженедельник» двухлетней давности на них. Где-то за дверью слышалась ругань. Да и вообще здесь изрядно попахивало казармой.
Ивен сидел молча и в упор смотрел на молодого полицейского, который привел их сюда. Забрало у него было опущено, и офицер мог рассмотреть только сверкающий серый взгляд. Он сначала забеспокоился, потом начал ерзать, и в конце концов вскочил, пробормотав что-то нечленораздельное, и исчез. Ивен поднял забрало и сделал круглые глаза.
– Нервный паренек, – сказал он.
Джосс издал короткий смешок:
– Эффект Рей-Бана.
– Опять ты за свое. Объясни для разнообразия.
– Так назывались щитки, закрывавшие лица полицейских на Земле много лет назад. Их часто показывают в старых видеофильмах. У меня тут есть один…
Дверь кабинета распахнулась, и на них уставилось более чем сердитое лицо начальника полиции.
– А где Льюис? – спросил он.
– Кого-то ищете? – невинно осведомился Джосс. Тот посмотрел на него, как будто Джосс был марсианином, причем жутко уродливым.
– Думаю, он ловит преступников, – так же невинно предположил Ивен. – Как, найдется у вас минутка?
– Входите, – сказал шериф, поворачиваясь к ним спиной.
Кабинет внутри был не лучше приемной. Дешевая мебель, кресла, в которых ни одному человеку не удалось бы устроиться удобно, письменный стол с четырьмя листами бумаги на нем и компьютерным терминалом. Джосс посмотрел на стол с отвращением. «Хорош начальник полиции», – подумал он.
– Вы уже побывали на квартире вашего приятеля? – полюбопытствовал Соренсен.
Ивен отрицательно покачал головой:
– Мы решили сначала побеседовать с вами.
– Пустая трата времени. – Соренсен постучал пальцами по столу. – Все есть в докладе. Вы его читали?
– Читали, но у нас возникли кое-какие вопросы. – Джосс вызвал на экран своего коммуникатора копию доклада. – Первое. Доклад датирован восемнадцатым марта. Смогли ли вы узнать с тех пор, кто это сделал? Произведены ли какие-либо аресты?
– Никаких. – Соренсен посмотрел на них с явным неудовольствием.
– А будут? – спросил Ивен.
– Вы, джентльмены, – ответил Соренсен таким тоном, что было ясно, что ему наплевать на всех джентльменов, а на этих двоих в особенности, – должны понять кое-что. Это вам не одна из привычных простых и ясных проблем, которыми вы привыкли заниматься. «Пятерка» – большой город, который, подобно страусу, сунул голову в песок. Большинству его жителей тоже нет ни до кого дела. Нижние уровни похожи на крысиные норы. Там можно жить месяцами, не высовываясь на поверхность.
Джосс представил себе «простые и ясные проблемы», которые приходилось решать Ивену, и сжал зубы.
– И, конечно, нельзя ожидать, что полиция сама спустится туда, – вежливо констатировал Ивен.
– Конечно, нет, – ответил шериф, явно удивленный тем, что кто-то понимает его проблемы. – С нашими фондами нам пришлось бы обновлять личный состав каждые три месяца. Мы и так делаем все, что в наших силах.
– Понимаем, – кивнул Джосс.
– Что касается вашего друга, то это, конечно, очень печально. Непонятно только, что его понесло туда. Не лучшее место для прогулок.
Шериф сунул руку в ящик стола, вытащил оттуда шоколадку и предложил ее Джоссу с Ивеном. Те отрицательно покачали головами.
– Там, внизу, полно банд, – продолжал он. – Нам приходится с ними сталкиваться, когда они слишком близко подбираются к верхним уровням. Но в основном у них свои территории, и они не рискуют покидать их.
Соренсен задумчиво смотрел на шоколадку.
– Вашего друга, наверное, приняли за одного из жителей верхних уровней, который спустился вниз, чтобы найти что-то, чего наверху не достать.
– Наркотики? – тотчас среагировал Джосс.
– Да, некоторые копы увлекаются этим. Думаю, что некоторые сопы – тоже, – как бы невзначай обронил Соренсен.
Джосс моментально закипел, но сдержался и старался не показать виду.
– Эта Мэлори, что умерла вчера, – спросил Ивен после короткой паузы, – полагаю, это обычный случай?
– Да они мрут, как мухи! – воскликнул Соренсен. – Начальство требует, чтобы мы покончили с этим, но не дает нам ни денег, ни людей, ни оружия. Нам бы парочку вот таких, – он показал глазами на костюм Ивена, – мы бы им нашли применение.
– Могу себе представить, – заметил Ивен. – Впрочем, как бы там ни было, мы хотим осмотреть квартиру нашего напарника, а также те предметы, которые оттуда забрали.
– Ради Бога, – отозвался Соренсен, срывая обертку с шоколадки. – Квартира опечатана, вещи на складе, хотя их немного. Его квартиру хорошо распотрошили.
– Еще мы хотим продолжить расследование по утечке информации. С кем, по-вашему, нам стоит побеседовать?
– С Орсиерес, – видно было, что даже вкус этого имени ему не нравится. – Может быть, с Лассманом, связистом. Он часто помогает нам с системами электронного наблюдения.
– Много прослушиваете? – невинно спросил Джосс.
– Только по постановлению суда, – пожал плечами шериф. Однако, после этого замолчал, явно обдумывая только что услышанное.
– Ну, ладно, – заключил он в конце концов. – Если что-то будет нужно, обращайтесь. На складе вам дадут ключи из квартиры Салоникиса.
Один из офицеров проводил их на склад, который находился несколькими этажами ниже. В тесной складской каморке хозяйничала угрюмая женщина-полицейский. Она жевала резинку и поминутно выдувала из нее пузыри. Пошарив по полкам, нашла и выдала им небольшой пакет, затем пододвинула к Ивену захватанный десятками рук инфопланшет для росписи. Джосс глядел на Ивена и никак не мог понять, почему такой высокообразованный человек пишет так медленно, как будто участвует в соревнованиях по правописанию, не замечая даже того, как у него за спиной все больше и больше раздражается кладовщица.
Наконец они вышли и отправились к лифту, чтобы поскорее убраться отсюда. Когда они были уже наверху, Ивен гулко вздохнул внутри своего шлема.
– Боже, какие идиоты! – сказал Джосс.
– Хуже, – откликнулся Ивен. – Я думал, мы хоть что-то у них выясним. А что мы видим? Продажные полицейские, полицейские – наркоманы. И сам начальник полиции говорит нам это. И даже не пытается скрыть.
– Может, он понимает, что нам все равно это станет известно?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25
– А разве нет физических симптомов? – удивился Джосс. – Дрожания мускулов и так далее?
– Так долго они не живут, – с горечью ответила доктор Орловски. – Этот эффект мог бы наступить при умеренном употреблении препарата, но никто не употребляет его умеренно.
– И не будут, – покачал головой Ивен. – Представьте, каково возвращаться в нормальное состояние после того, как ваш мозг какое-то время работал в десятки раз лучше.
– Я слышала, что для них интеллект нормального человека представляется чем-то вроде интеллекта малолетнего имбецила.
– Потому они и не бросают, – констатировал Джосс.
– Как вы думаете, откуда наркотик попадает сюда? – спросил Ивен.
Орловски скрестила руки на груди.
– Многое бы я отдала, чтобы узнать это. Думаю, его делают где-то здесь. Скорее всего, его разработал прекрасный профессионал. Такие вещи не изобретают случайно.
– А никаких фабрик по производству наркотиков здесь не находили?
– В этой станции больше потайных мест, чем ходов в муравейнике, – отрицательно покачала она головой.
На экране электронного микроскопа появилась картинка с ажурным изображением. Джосс посмотрел на нее с интересом, но ничего не понял.
Орловски цокнула языком:
– Плохо! Очень плохо! Обычно в этих местах нервной ткани бывают повреждения, а здесь их нет.
– Значит, эта леди принимала очень большие дозы за короткий срок, – кивнул Джосс.
– Да, и это пугает. В таких количествах наркотик еще не был доступен.
– Видимо, его стали больше производить, – сказал Джосс.
– Это уже пятая смерть за неделю, – продолжала Орловски, – тогда как обычно было не больше одной. И, судя по вскрытиям, все они – от передозировки.
– Не может ли быть так, – спросил Ивен, – что наркотик сначала ввозился, а потом его начали производить здесь?
Орловски пожала плечами.
– Может быть, но полицию больше интересуют другие вещи.
– То есть? – решил уточнить Джосс.
Ивен предостерегающе поднял палец и показал глазами на потолок и в углу комнаты. Джосс понял и тут же закашлялся. Орловски озадаченно посмотрела на них и спросила:
– Может, принести воды?
– Да, пожалуйста, – пробормотал Джосс.
Не глядя на потолок, она подала ему стакан, Джосс отпил глоток и перестал кашлять.
– Ну что ж, – сказала она. – Я положу тело в холодильник до вынесения окончательного заключения. Чем еще могу помочь, джентльмены?
– Основная причина, по которой мы здесь, – сказал Ивен, – в общем-то, другая. Мы хотели бы узнать результаты вскрытия Лона Салоникиса.
– Нет проблем, куда вам прислать копию заключения?
– В Хилтон.
– О, там есть хорошие рестораны. Особенно мексиканский на нижнем уровне.
– Проверим, – пообещал Джосс. – Всего хорошего.
Они вышли и направились на тот уровень, где находился отель. Джосс переваривал то, что только что услышал.
– Интересный, однако, наркотик! – посвистывая, протянул он.
– Я бы для определения выбрал другое слово, – сказал Ивен мрачно. – Боже всемогущий, как же я ненавижу наркотики!
Джосс кивнул:
– Особенно специально созданные. Эти ублюдки прекрасно сознают, что делают, а люди попадают в зависимость и уже не могут вырваться из нее.
Они добрались до верхнего уровня, и оказались рядом с огромным зданием отеля «Хилтон», окруженным густой растительностью. Когда они подошли к стойке портье, Ивен громко чихнул. Джосс удивленно посмотрел на него.
– Сенная лихорадка, – объяснил тот и чихнул снова.
– Господь со святыми угодниками, только этого не хватало!
Они предъявили свои документы и получили очередную порцию удивленных взглядов. Джосса все больше и больше начинало это раздражать.
– Ваш багаж уже в номерах, джентльмены, – сказал портье, подавая им карточки-ключи. – Четвертый этаж, бизнес-уровень. Опустите ваши карточки в приемное устройство лифта, и он доставит вас прямо на место.
– Спасибо, – ответил Ивен и чихнул еще громче.
У них были большие двойные апартаменты с отдельными спальнями. Багаж уже был на месте, но Ивен даже не посмотрел на него. Он начал очень внимательно осматривать комнату – отдернул занавески, заглянул под кровати, обшарил углы. Джосс смотрел на это с нескрываемым удивленным видом, но ничего не говорил. В одном месте Ивен расчихался не на шутку, сунул руку под угол ковра и достал оттуда какой-то предмет. Другой рукой вытащил из своего костюма что-то, напоминающее микрокристалл для портативного рекордера. По-прежнему чихая, подошел к своему багажу, набрал код, открыл его, вынул оттуда маленькую черную коробку, вставил в нее кристалл и затем показал Джоссу, что у него в правой руке. Оказалось, что это микроминиатюзированное звукозаписывающее устройство, используемое в полиции для слежки.
– Пора принять антигистамин и прилечь, – громко сказал Ивен, положил «жучка» в черную коробку, закрыл крышку и убрал коробку в чемодан. Из коробки донеслось слабое чихание.
Джосс во все глаза смотрел на него. Джосс усмехнулся и, все так же чихая, пошел в ванную, откуда вернулся через несколько минут.
– Думаю, был только один, – сказал он. – У меня в костюме многоцелевой постановщик помех. Если я чего-то и не нашел, уж он-то об этом позаботится. Боюсь только, картина на визоре будет не слишком четкой, пока мы здесь.
Джосс расхохотался и сел на кушетку.
– Переживем. У меня есть свой плейер. Он защищен от помех. Скажи мне лучше, как ты думаешь, что это значит?
– Думаю, скоро мы это узнаем, – голос Ивена был серьезным. – Потому что как только они обнаружат, что их водят за нос, сразу попробуют поставить нам нового «жучка». Меня интересует вот что: все ли номера на этом уровне снабжены подслушивающими устройствами или это ради нас так постарались.
– В любом случае, – подвел итоги Джосс, – у нас будет пара дней в запасе, прежде чем они поймут, что что-то не так. Кстати. А Лон не упоминал о прослушивании в своих первых докладах?
– Да… но только один раз. Видимо, потом он уже боялся выдать себя. Завтра нам придется проверить его апартаменты.
Джосс состроил гримасу:
– Вряд ли мы что-нибудь там найдем. У того, кто убил Лона, была масса времени для того, чтобы убрать оттуда все, что могло бы быть полезным для нас, или то, что он сам считает полезным. Надо ждать, как будут развиваться события.
Ивен поднял со стола меню гостиничного обслуживания и посмотрел его.
– Мама дорогая! – воскликнул он. – Ты только посмотри на цены. Восемь кредитов за апельсиновый сок!
– Тем приятней, что мы на полном обеспечении, – отозвался Джосс, задумчиво глядя в потолок. – Ты заметил, что Орсиерес приказала убрать тело до прибытия полиции?
– Еще бы.
– Странновато, верно?
– Я уже думал об этом, но для того, чтобы им об этом сказать, время было не очень-то подходящее.
Джосс кивнул.
– У тебя здорово выходит. Этакий мистер Молчаливый Здоровяк, – заметил он.
– Для маскировки это очень удобно, – ответил Ивен с легкой иронией. – С другой стороны, отношение к полиции у мисс Орсиерес довольно странное.
– Похоже, если только мисс Орсиерес не очень хотела, чтобы полиция что-то нашла. Что-то типа борьбы за власть, тебе не кажется?
– Возможно. И знаешь, мне не хотелось бы оказываться в эпицентре этой борьбы. Во всяком случае, если мы рассчитываем получить какую-то помощь от этих клоунов.
Джосс позволил себе улыбнуться:
– Обратил внимание на их форму?
– Господи Иисусе! – расхохотался Ивен. – А их пушки? Можно подумать, им сейчас Джека Потрошителя на эшафот вести. Однако завтра нам придется топать прямо к ним, а потом уже домой к Лону. Все-таки они опечатали для нас его комнату.
– Ты прав, – кивнул Джосс, взглянув на маленькую черную коробочку, которая продолжала чихать через неравные промежутки времени.
– Полагаю, ты так и будешь чихать, пока мы здесь? – спросил он.
– Ну, только там, где есть растения. Придется продолжать, как бы ни першило в горле. Этот трюк не раз сослужил мне хорошую службу.
Ивен тронул что-то на своем костюме, раздалось мягкое клацанье, и Джосс с удивлением увидел, что в монолитном металле обнаружились соединения, которых секунду назад не было.
Ивен провел пальцем по шву на предплечье, и панцирь в этом месте раскрылся, как створки раковины. Постепенно он снял всю свою броню, оставшись только в шортах и майке.
– Сколько же это весит? – спросил Джосс, явно впечатленный таким процессом.
– Информация считается государственной тайной и разглашению не подлежит, – торжественным голосом пророкотал Ивен и расхохотался. А вообще-то, он весит сорок килограммов. К этому можно привыкнуть.
– Только не с моими костями, – покачал головой Джосс. Он забросил ноги на стол и выдохнул:
– Все это дело плохо пахнет, вот что я тебе скажу.
– Согласен, – Ивен потряс головой и отодвинул в сторону два наколенника, как будто это были обыкновенные комнатные шлепанцы. – Мне это место совсем не нравится. Слишком на многие вопросы нет ответов. Похоже, здесь никто не рад нас видеть. Ни одна душа.
– А Орловски? Она, по-моему, в порядке.
– Может быть. Ивен удобно развалился в кресле. – Ну-ну. Все станет ясным в свое время.
– У тебя прямо-таки трогательная вера в будущее, – заметил Джосс.
– А-а, каждый может предсказать, когда дела пойдут плохо. А надо уметь предсказывать, когда они пойдут хорошо, тогда тебя и заметят в этом мире.
Джосс засмеялся:
– Твое «хиви» помогает?
Ивен постучал себя пальцем по голове:
– Скорее это.
– Может, научишь как? – сказал Джосс, доставая свой коммуникатор и включая его в сеть.
– На этой работе, – с сомнением покачал головой Ивен, – у тебя не останется для этого времени…
9
Полицейский участок Свободы представлял собой комплекс офисов, расположенных на одном из «островов», центрального отсека станции. Место было тихое, размером с небольшой многоквартирный дом, весь заполненный маленькими кабинетами. Большинство из них вообще не имели окон, чем, по мнению Джосса, не соответствовали современной архитектурной идее замкнутых пространств орбитальных станций, на которых теснота всегда считалась бичом, пагубно влияющим на психологическое состояние людей. Пока они с Ивеном пробирались по тесным коридорам в поисках кабинета шерифа, Джосс заключил, что низкая эффективность местной полиции, должно быть, в немалой степени определяется тем, что она работает в таком крольчатнике.
Офис шерифа был немного больше остальных, но выглядел так же непрезентабельно. Пока они сидели в приемной, Джосс разглядывал убогую обстановку: голые стены, пара пластиковых стульев и столов с обитыми углами и «Полицейский Еженедельник» двухлетней давности на них. Где-то за дверью слышалась ругань. Да и вообще здесь изрядно попахивало казармой.
Ивен сидел молча и в упор смотрел на молодого полицейского, который привел их сюда. Забрало у него было опущено, и офицер мог рассмотреть только сверкающий серый взгляд. Он сначала забеспокоился, потом начал ерзать, и в конце концов вскочил, пробормотав что-то нечленораздельное, и исчез. Ивен поднял забрало и сделал круглые глаза.
– Нервный паренек, – сказал он.
Джосс издал короткий смешок:
– Эффект Рей-Бана.
– Опять ты за свое. Объясни для разнообразия.
– Так назывались щитки, закрывавшие лица полицейских на Земле много лет назад. Их часто показывают в старых видеофильмах. У меня тут есть один…
Дверь кабинета распахнулась, и на них уставилось более чем сердитое лицо начальника полиции.
– А где Льюис? – спросил он.
– Кого-то ищете? – невинно осведомился Джосс. Тот посмотрел на него, как будто Джосс был марсианином, причем жутко уродливым.
– Думаю, он ловит преступников, – так же невинно предположил Ивен. – Как, найдется у вас минутка?
– Входите, – сказал шериф, поворачиваясь к ним спиной.
Кабинет внутри был не лучше приемной. Дешевая мебель, кресла, в которых ни одному человеку не удалось бы устроиться удобно, письменный стол с четырьмя листами бумаги на нем и компьютерным терминалом. Джосс посмотрел на стол с отвращением. «Хорош начальник полиции», – подумал он.
– Вы уже побывали на квартире вашего приятеля? – полюбопытствовал Соренсен.
Ивен отрицательно покачал головой:
– Мы решили сначала побеседовать с вами.
– Пустая трата времени. – Соренсен постучал пальцами по столу. – Все есть в докладе. Вы его читали?
– Читали, но у нас возникли кое-какие вопросы. – Джосс вызвал на экран своего коммуникатора копию доклада. – Первое. Доклад датирован восемнадцатым марта. Смогли ли вы узнать с тех пор, кто это сделал? Произведены ли какие-либо аресты?
– Никаких. – Соренсен посмотрел на них с явным неудовольствием.
– А будут? – спросил Ивен.
– Вы, джентльмены, – ответил Соренсен таким тоном, что было ясно, что ему наплевать на всех джентльменов, а на этих двоих в особенности, – должны понять кое-что. Это вам не одна из привычных простых и ясных проблем, которыми вы привыкли заниматься. «Пятерка» – большой город, который, подобно страусу, сунул голову в песок. Большинству его жителей тоже нет ни до кого дела. Нижние уровни похожи на крысиные норы. Там можно жить месяцами, не высовываясь на поверхность.
Джосс представил себе «простые и ясные проблемы», которые приходилось решать Ивену, и сжал зубы.
– И, конечно, нельзя ожидать, что полиция сама спустится туда, – вежливо констатировал Ивен.
– Конечно, нет, – ответил шериф, явно удивленный тем, что кто-то понимает его проблемы. – С нашими фондами нам пришлось бы обновлять личный состав каждые три месяца. Мы и так делаем все, что в наших силах.
– Понимаем, – кивнул Джосс.
– Что касается вашего друга, то это, конечно, очень печально. Непонятно только, что его понесло туда. Не лучшее место для прогулок.
Шериф сунул руку в ящик стола, вытащил оттуда шоколадку и предложил ее Джоссу с Ивеном. Те отрицательно покачали головами.
– Там, внизу, полно банд, – продолжал он. – Нам приходится с ними сталкиваться, когда они слишком близко подбираются к верхним уровням. Но в основном у них свои территории, и они не рискуют покидать их.
Соренсен задумчиво смотрел на шоколадку.
– Вашего друга, наверное, приняли за одного из жителей верхних уровней, который спустился вниз, чтобы найти что-то, чего наверху не достать.
– Наркотики? – тотчас среагировал Джосс.
– Да, некоторые копы увлекаются этим. Думаю, что некоторые сопы – тоже, – как бы невзначай обронил Соренсен.
Джосс моментально закипел, но сдержался и старался не показать виду.
– Эта Мэлори, что умерла вчера, – спросил Ивен после короткой паузы, – полагаю, это обычный случай?
– Да они мрут, как мухи! – воскликнул Соренсен. – Начальство требует, чтобы мы покончили с этим, но не дает нам ни денег, ни людей, ни оружия. Нам бы парочку вот таких, – он показал глазами на костюм Ивена, – мы бы им нашли применение.
– Могу себе представить, – заметил Ивен. – Впрочем, как бы там ни было, мы хотим осмотреть квартиру нашего напарника, а также те предметы, которые оттуда забрали.
– Ради Бога, – отозвался Соренсен, срывая обертку с шоколадки. – Квартира опечатана, вещи на складе, хотя их немного. Его квартиру хорошо распотрошили.
– Еще мы хотим продолжить расследование по утечке информации. С кем, по-вашему, нам стоит побеседовать?
– С Орсиерес, – видно было, что даже вкус этого имени ему не нравится. – Может быть, с Лассманом, связистом. Он часто помогает нам с системами электронного наблюдения.
– Много прослушиваете? – невинно спросил Джосс.
– Только по постановлению суда, – пожал плечами шериф. Однако, после этого замолчал, явно обдумывая только что услышанное.
– Ну, ладно, – заключил он в конце концов. – Если что-то будет нужно, обращайтесь. На складе вам дадут ключи из квартиры Салоникиса.
Один из офицеров проводил их на склад, который находился несколькими этажами ниже. В тесной складской каморке хозяйничала угрюмая женщина-полицейский. Она жевала резинку и поминутно выдувала из нее пузыри. Пошарив по полкам, нашла и выдала им небольшой пакет, затем пододвинула к Ивену захватанный десятками рук инфопланшет для росписи. Джосс глядел на Ивена и никак не мог понять, почему такой высокообразованный человек пишет так медленно, как будто участвует в соревнованиях по правописанию, не замечая даже того, как у него за спиной все больше и больше раздражается кладовщица.
Наконец они вышли и отправились к лифту, чтобы поскорее убраться отсюда. Когда они были уже наверху, Ивен гулко вздохнул внутри своего шлема.
– Боже, какие идиоты! – сказал Джосс.
– Хуже, – откликнулся Ивен. – Я думал, мы хоть что-то у них выясним. А что мы видим? Продажные полицейские, полицейские – наркоманы. И сам начальник полиции говорит нам это. И даже не пытается скрыть.
– Может, он понимает, что нам все равно это станет известно?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25