А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 


В Большой зал вбежал брат Бобб, озабоченно почесывая пузо и заглядывая во все углы. Он увидел Мгеру, Брогла и Фавиллу и направился к ним.
— Малыш снова пропал! Сюда не забежал? Фу! — Он поскреб затылок — Мы с твоей мамой, Мгера, привели их на кухню и рассказывали про пироги. Стали делать пирог с клубникой, всем так интересно было, как вдруг Филорн заметила, что Трей пропал.
— Никуда он не денется, — успокоила повара Мгера. — Наверное, залез в кладовую и объедается. Мы посмотрим снаружи. Я с ним побеседую, когда найдется. Ведь было им сказано не вылезать никуда, пока эта нечисть рядом бродит…
Фавилла распахнула входную дверь:
— Мгера, вы с Броглом поищите в аббатстве, а я быстренько пробегусь в лесу по деревьям. Проверю обстановку.
— Будь осторожнее, Фавилла, — забеспокоился Брогл. — Не забывай, у нас уже есть один раненый. Поскорее возвращайся.
— Будет исполнено, во, во!
Крегга дремала, сидя на опрокинутой тачке при входе в сад.
— Мэм, почему вы не в помещении? — довольно строго обратилась к ней Мгера.
— Здесь так хорошо и свежо, — отозвалась Крегга, отгоняя муху от носа.
— Плохой пример, мэм. Никто не должен оставаться снаружи, кроме постовых.
— А что тогда вы с Броглом здесь делаете?
— Трей пропал, мэм, — ответил Брогл, до этого старавшийся вести себя незаметно. — Вы его, случайно, не заметили?
— Он в саду, на клубничных грядках. Я поджидала его, чтобы отвести обратно. А теперь пойду без него. Ты не поможешь мне, Брогл?
— Я помогу, — вызвалась Мгера.
— Нет, ты займись Треем. А мне помощник повара поможет пройти в свои владения, в столовую. Уже пора, пожалуй.
Перемазанного соком Трея Мгера подняла в воздух и строго спросила:
— Вам было сказано не выходить из помещения самостоятельно. Почему ты здесь?
Трей ухмыльнулся и сунул ей в рот большую клубничину.
— Самую большую, вот как. Я не само… ятельно, тетя Мгера, мне матушка-барсучиха разрешила немножко ягоды пощипать.
— Неужели? Ну, я с леди Креггой еще поговорю. Посмотри, на кого ты похож! Не вытирайся передником, для этого есть платок.
Трей полез в карман, вытащил кусок зеленой ткани — и Мгера сразу же отняла его у малыша. Тряпица пахла сиренью и так же, как остальные, обнаруженные ранее, была украшена надписью. На этот раз — ДОСНА.
— Где ты это взял, Трей?
— Он торчал из-под клубники, из-под листика. Я его сам нашел! — гордо заявил Трей.
— Молодец! — похвалила Мгера. — А кто его туда положил, не видел?
— Брат Бобб сказал, что в кухне нельзя есть клубнику, и Трей пошел в сад. А кто положил, Трей не знает. Она там и выросла, эта зеленая!… — Малыш вытащил из рукава еще одну Ягодину и наградил себя ею за догадливость.
Мгера отнесла Трея в помещение, думая лишь о зеленой тряпочке и ее судьбе. Кто и когда ее туда сунул, почему выбрано такое странное место? Проходя в кухню через столовую, она заметила сидящую в уголке Креггу.
— Крегга, можно вопрос?
— Снаружи или внутри, а вздремнуть мне не дадут. Можно вопрос, Мгера. Что ты хочешь узнать, любопытная?
— Кроме Трея, никто не входил в сад, пока ты сидела там на тачке? Подумай как следует, это очень важно.
Крегга задумалась.
— Да, еще одно живое существо, еще один обитатель аббатства входил туда.
— Кто?
— Ты, Мгера.
На стене появилась фигура, и Волог мгновенно прицелился и спустил тетиву. Фигура исчезла.
— Хороший выстрел, — похвалила Ифира. — Ты его уложил. Кажется, это была белка, которая вчера нас мурыжила.
— Что ж, больше не будет камни кидать. Кажется, я ее убил, но не уверен. Неважно, главное — они нашу весточку получили.
Волог смерил взглядом колокольню, сквозь арку которой виднелись два колокола.
— Неподвижная мишень, промах исключен. Хватит им спать.
Стрела понеслась к колокольне, за ней другая. Оба колокола негромко загудели, а нечистая парочка припустилась прочь из-под обстрела камнями.
Когда в неурочное время звякнули колокола, Бурак спал в сторожке. Он выскочил наружу, осмотрелся и вихрем понесся вверх по ступенькам, вопя во весь голос:
— Раненый на стене! Всем спрятаться! Носилки приготовить!
Первой из здания выбежала Мгера. За ней поспешили Крегга, Филорн, Брогл и брат Бобб. Высыпала наружу и оставленная малышня, огласив окрестности шумом, визгом и воплями. Со стены спускались Гундил, кротоначальница Брулл и четверо ее кротов, неся на самодельных носилках Фавиллу, из бока которой торчала стрела. Брогл застонал, как будто стрела попала в него самого.
— Убили, убили! — запричитал он.
— Эй, вы, там! Слышь! — донесся грубый голос из-за стены.
Брулл с кротами пробилась сквозь толпу, направляясь в больницу. Остальные замерли, повинуясь поднятой лапе Крегги. Мгера понеслась вверх и растянулась рядом с зайцем, лежащим на животе и выглядывающим из-за зубца наружу.
— Эй, слышь! Отвечайте.
— Ответьте ему, мистер Бурак.
— Ну, во, чего надо? — завопил заяц. — Ты кто и чего тебе?
— Неважно кто. Нам нужен Тагеранг!
Бурак вопросительно уставился на Мгеру. Та недоумевающе пожала плечами.
— Не понял, чего вам? — крикнул заяц.
— Таг-ге-ранг! — крикнули Волог с Ифирой в один голос.
Заяц примотал белый платок к ложке, с которой нигде не расставался, и вскочил на задние лапы.
— Перемирие, во, эй, там! — завопил заяц, размахивая ложкой с платком. Он тут же отскочил в сторону, но недостаточно ловко. Стрела Волога чиркнула его по щеке.
— Никаких перемирок, недомерок. Отдавай Тагеранга, кролик, не то я из тебя рагу сделаю.
Волог выпустил через стену еще две стрелы.
— Пусть поразмыслят, есть над чем, — буркнул он.
— Завтра еще какого-никакого уложим. Отдадут, куда они денутся! — ухмыльнулась Ифира.
Сестра Алканет срезала вышедший из раны кусок стрелы и извлекла древко. Она отдала кусок с наконечником' брату Хобену и занялась целебными травяными смесями.
— Стрела прошла насквозь, ничего жизненно важного не задела. Если наконечник и древко не отравлены, то будет жить, хотя полежать придется. Можете Брогла обрадовать.
Брогла удерживали перед больничной дверью Дрогг, кротоначальница Брулл и Гундил.
— Пустите меня к пей. Пустите, я должен быть рядом!
— Хурр, здесь только один ход, и мимо сестры Алканет не пройдешь. Не надо, не надо, давай успокоимся, милый.
Дверь открылась, и вышел брат Хобен.
— Жива Фавилла, жива, утешься, Брогл. И выздоровеет, если эта стрела не отравлена.
Дрогг взял стрелу, обнюхал ее, лизнул.
— Нет, не отравлена, уверен. Хороший хранитель погребов яд всегда учует. Улыбнись, кустохвост! — обратился он к Броглу. — Все будет хорошо.
— Значит, к ней можно? — заморгал Брогл.
— Только сунься, и сестра Алканет тебя так вылечит, что хвост отвалится, — заверил его Дрогг. — Пойдем-ка лучше со мной в погреб. Я тебе дам заветную бутылочку. А когда мисс Фавилла пойдет на поправку, ты нарвешь цветов и отнесешь ей вместе с этой бутылочкой.
И он мягко, но настойчиво вытолкал Брогла за дверь.
— Хурр-хурр, пожалуй, тоже пойду соберу вам букет, Крегга. Составлю Броглу компанию, — улыбнулся Гундил.
Направившись к выходу, Гундил столкнулся с Мгерой, тащившей в больницу упирающегося зайца.
— Честное слово, лучше в кухню, во. Чтобы вылечить щеку, надо как можно больше жевать. Пудинг, во, во. А не глотать всякую гадость под названием «лекарства». Тем более из лап этой отравительницы. Многие так и не вернулись из се проклятого лазарета, сгинули без следа, растаяли в ее мухоморных микстурах, во.
Мгера не выпускала ухо обжоры.
— Без перевязки не обойтись, длинноухий. А двойную порцию за ужином боевому офицеру я обещаю.
Обещание двойной порции зайца несколько утешило.
— Ну, если уж перевязка так необходима… Чего не сделаешь в силу необходимости, во! Кстати, хотел бы я I знать, что это за Тагеранг…
— Я тоже, — с мрачным видом сказала Мгера, подходя к дверям лечебницы. — Не может быть, чтобы никто о нем ничего не слышал. Вечером на совете, надеюсь, что-нибудь прояснится.
27
Теплая ночь. Полная луна сверкает в небе, как только что отчеканенная золотая монета. Но Вологу было не по себе. Он привык спать при свете костра. Ему уже надоело без толку глазеть на кучку собранного хвороста.
— Ночь без костра тянется слишком долго, — сделал еще одну попытку стрелок.
Хорошо, разжигай, — согласилась Ифира, насладившись вдоволь плохим настроением партнера. — Но я к нему не подойду. Если эти, там в крепости, такие лихие воины, как говорил Сони Рат, они уже нас ищут. Мы уложили у них двоих, ранили длинного куцехвостого… Не могут они оставить нас безнаказанными. Да и зачем костер в такую теплынь? Раскисаешь с возрастом, что ли? Волог не на шутку разозлился:
— Слышь, Ифира, сейчас узнаешь, как я раскисаю. На своей шкуре попробуешь.
— Ш-ш-ш-ш! Я ведь зря не болтаю… Слушай-ка!
— Точно, — услышал звуки и Волог. — Что делать будем?
— Кажись, их всего трое. — Физиономия ласки расплылась в зловещей ухмылке. — Зажигай свой костер и прячься. Одного пришьем, двоих возьмем живьем.
Даграб принюхался:
— Огонь чую. Сосна горит и буковый сушняк. Вон там. Грувен вытащил меч, и они осторожно поползли к источнику запаха.
— Пленных не берем. Всех в лапшу! — И он несколько подзадержался, пропуская Даграба и Спиногрыза вперед. Они продвинулись еще немного, затем остановились все трое.
— Никого, вождь!
— И верно, никого.
Грувен положил меч наземь и с силой пихнул обоих к костру.
— Если там никого, то чего ж вы боитесь?
Даграб и Спиногрыз завопили и хотели было прыгнуть обратно, но Ифира уложила одного и другого тяжелым обломком толстой дубовой ветки. Грувен схватился за меч… то есть за то место, куда он положил меч. Оружие исчезло. Лук Волога подцепил Грувена за горло, лучник потащил его назад, и тут Грувен почувствовал затылком острие собственного меча. Волог выволок полузадохнувшегося великого вождя Юска к костру.
— Ишь ты, грозный Грувен Занн Юсказанн к нам пришел! Даграба и Спиногрыза привел! И снова мы одна счастливая семья.
Грувен забыл все свои мысли об убийстве Волога и Ифиры. В ужасе он всхлипнул и пролепетал:
— Т-т-там, в мешках… п-п-пища…
Ифира вытряхнула все из мешков. В основном осталась провизия южных Простодушных.
— О-о-о, спасибо, благодетель. Лепешки, пироги, смотри ты… Небось, сам жрал, а этих двух остолопов не кормил?
— Что ты, что ты, Ифира! Настоящий вождь Юсказанн наш Грувен. Заботливый. Слыхала ведь. «Пленных не берем. Всех в лапшу!» И — швырк их к костру! Шутник, да? — И Волог пощекотал мечом загривок Грувена. — Ты червяк, Грувен. Трусливый червяк. Ну-ка, скажи мне, кто ты? Не слышу!
Грувен плакал, не скрывая слез. Всхлипнув, он повторил:
— Я червяк. Трусливый червяк. Не убивай меня, пожалуйста.
Пока Волог занимался Грувеном, Ифира разбиралась с тем, что было в багаже пленников самого вкусного. Не переставая жевать, она подсела к Грувену и успокоила его:
— Ну что ты, друг, кто же собирается тебя убивать? Ты нам еще пригодишься. Утри сопли и перестань хлюпать, аппетит портишь.
Волог удивился. Он как раз собирался прикончить Грувена, но не захотел показать, что он глупее Ифиры. Он освободил Грувена от удавки тетивы, убрал меч и сильным пинком распластал пленника мордой вниз.
— Поживи пока. Прикончить тебя я всегда успею. Заткнись, надоел.
Ифира посадила горностаев и крысу рядышком у костра, Грувена в середину. Она привязала их друг к другу за лапы, приговаривая:
— Веселенький хоровод получается. Так вы никуда не удерете. Мы тут кое-кого неподалеку порешили, за нами и погоню могут снарядить. Так что вы посидите тут, на карауле.
Вологу план Ифиры пришелся по душе, но он об этом не сказал. Проверив прочность веревок, он еще раз двинул Грувену по шее и на прощание прорычал:
— Не дурить. Сидеть смирно. Мы рядом, присмотрим за вами вполглаза.
Волог и Ифира удалились, оставив приманку у костра.
— Волог прав, Грувен, — свирепо прорычал Даграб. — Ты и вправду червяк.
— Заткни свою слюнявую пасть и не мешай мне мыслить, — огрызнулся Грувен, пытаясь сохранить остатки авторитета.
— Слюнявую пасть? — переспросил Спиногрыз. — Ты бы на свою пасть посмотрел, когда тут землю лизал. «Не убивай, сделай милость». Идиоты мы с Даграбом, не надо было с тобой идти. Однажды трус — всю жизнь трус.
— За это ты умрешь, клянусь! — пообещал Грувен.
— Придурок! Мы все умрем на рассвете, — закончил беседу Спиногрыз.
Пещерный зал сиял множеством факелов и фонарей. Народу в него набилось видимо-невидимо.
— Прежде всего вопрос ко всем присутствующим, — начала Крегга. — Знает ли кто-нибудь, что означает слово «Тагеранг»? Эта нечисть обещает оставить нас в покое, если получит «Тагеранг». Или Тагеранга.
С разных сторон послышались голоса:
— Может быть, это выкуп, трофеи, добыча?
— Они думают, что у нас здесь зарыт клад!
— Возможно, так они называют старших. Аббата или аббатису, например.
— Но у нас нет аббата. Да если бы и был, не выдали бы мы его толпе озверевшей нечисти.
— Почему «толпе»? Фавилла видела только двоих раскрашенных.
— Хурр, как себя чувствует мисс Фавилла? Брогл, ты ее видел?
Сестра Алканет повернулась в сторону спросившего:
— Не видел и не увидит, пока я не разрешу. Хорг уже здоров и завтра утром выйдет из больницы. Я хочу пожаловаться на зайца…
Заяц с перевязанной мордой заколотил по столу. Повязка его крепилась на макушке, где в дополнение к длинным ушам торчали еще маленькие рожки завязок.
— Вы отвлекаетесь от темы, мэм, во! Хотя если бы вы вышли за ворота и полечили своими микстурами этих двух раскрашенных, мы бы уже от них навсегда избавились, во! А Тагеранг у них просто для отвода глаз придуман. Так же точно могли они и Большой Банг потребовать, и Толстый Шланг, и Тридцать Штанг. Мозги нам пудрят, во, во!
Крегга постучала по столу:
— Неуместные замечания прошу оставлять при себе. Если мы не знаем, что такое Тагеранг, то не можем отдать его нечисти. Есть еще предложения?
Высказалась Мгера:
— Что касается нечисти, то Фавилла видела лишь двоих раскрашенных зверей. Но могли появиться и новые. А у нас нет настоящих воинов после ухода выдр с Командором. Поэтому я предлагаю, во-первых, всем, кроме постовых, сидеть в помещениях и не высовываться наружу. Во-вторых, надо послать гонца за выдрами. Наконец, если мы не можем воевать с нечистью, надо попытаться вызвать их на переговоры, чтобы узнать, что им надо. Сестра Алканет немедленно возразила:
— Выдать им то, чего они хотят? Еще лучше открыть ворота и впустить их в аббатство. Никаких переговоров с этими бандитами. Я готова сражаться с ними и погибнуть.
Дрогг обратился к Алканет:
— И кому от этого будет лучше? Никто не предлагает впустить нечисть в аббатство. Нам надо выиграть время, узнать силы противника.
— Правильно, Дрогг! Верно говоришь! — послышалось с разных сторон, и Крегга снова застучала лапой по столешнице.
— Когда мои глаза были зрячими, я убила больше нечисти, чем вы все видели ее за свою жизнь. Эти существа жестоки, бессердечны. Мгера правильно говорит, надо разведать, сколько негодяев по ту сторону наших стен, потом подумаем, что делать дальше. А теперь всем спокойной ночи.
Необычные сны в эту ночь снились Мгере. Лицо давно пропавшего без вести отца. Она побежала к нему, крича:
— Папа! Папа!
Он выглядел моложе, чем образ в ее памяти. Она бежала, а он отступал в туман, терялся, растворялся в дымке. Добежав до берега реки, она опустилась на колени и посмотрела в воду. Но на нее смотрело не собственное отражение, а Мартин Воитель. Он поднял одну лапу, вытянул к ней другую и произнес лишь одно слово:
— Тагеранг!
Потом она увидела себя с матерью на опрокинутой тачке в саду. Дейна, ее братик, тут же, с ними, Филорн счастливая и довольная, какой не была уже много лет. Мгера лежала спокойно и слушала пение матери.
Звон плывет над лесом, над рекой и полем,
И ночные тени на траве лежат.
Эхом птицы вторят, а за ними пчелы
На лугу тихонько, ласково жужжат.
Спи, моя малышка, мамочка с тобою.
Вместе будем слушать ночную тишину.
Долгий день окончен, и упали тени.
Я тебе достану солнце и луну.

28
Таг проснулся и сразу принялся чесаться. Зудело все тело. Еще не открыв глаза, он сунул коготь в ухо и выплюнул что-то, заползшее в рот. Нимбало сидел у костра и готовил завтрак.
— Извини, Таг, в темноте не разглядел. Мы улеглись как раз на муравьиной тропе. Вон там пруд, совсем рядом.
Таг бросился мимо Нимбало и нырнул в воду, не обращая внимания на крик мышонка:
— Прихвати там карася пожирнее на завтрак!
Таг проплыл пруд вдоль и поперек, нырнул,
принялся плескаться, кувыркаться в воде, ловить свой хвост — вел себя как шалун-малолетка. Ушел под воду и не показывался целую вечность. Нимбало, глядя на зеркальную поверхность пруда, бормотал:
— Так ведь и завтрак остынет.
Наконец Таг, свеженький как огурчик, пожаловал к столу.
— Наконец-то! — похвалил Нимбало. — А у меня оладьи с медом. Только не говори муравьям.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28