Маленький металлический скандалист вприпрыжку устремился вслед за людьми. Холод и вправду ужасно мучил его. За несколько минут беготни по кабинету Конитомимо затратил огромное количество драгоценной энергии. Демон оказался на редкость быстрым и проворным.
— Вы ведь заступитесь за меня перед уголи, правда? Я не хочу навеки остаться ковром! Эвандер утвердительно кивнул:
— Я расскажу им, как обстоят дела. Скорее всего, они согласятся освободить тебя. У уголи доброе сердце.
На этот раз Конитомимо воздержался от саркастических замечаний. Эвандер даже почувствовал жалость к маленькому сине-серебряному созданию и пообещал себе сделать все возможное, чтобы освободить существо, созданное могущественной древней магией.
Втроем они взошли на возвышение. Волны силы окатывали их, словно порывы невидимого ветра. Наконец заклинание Шадрейхта завершилось, и в воздухе над помостом сверкнула молния. От пола к точке над их головами протянулась темная полоса. Она расширилась и образовала круглую зеркальную поверхность. Сквозь мутные блики невозможно было разглядеть отражение в зеркале, которое на самом деле служило окном в хаотическое пространство междумирья. Перед глазами завертелись мерцающие круги. Эвандер и Сирина сделали несколько шагов к черному провалу. В воздухе нарастало напряжение.
Голос в их сознании произнес:
— А теперь войдите в зеркало, быстрее. Они так и сделали. Ощущение было такое, будто они ступили в ледяную воду. Секунду назад они еще стояли в фиолетовом свете, а в следующий миг прошли сквозь зеркало, и на одно страшное мгновение их перевернуло головой вниз и беспорядочно завертело в пространстве. Словно стрелы, выпущенные богом охоты, они понеслись сквозь хаос. Где-то далеко впереди заблестел крошечный просвет, но людям уже не хватало дыхания. Холод междумирья был так силен, что кожа, казалось, готова была лопнуть и отслоиться. Хватит ли им сил достичь спасения?
Глава 40

Под оглушительный грохот они разорвали теплый воздух своего мира и, пролетев шесть футов вниз, упали в грязный переулок. Падение было неожиданным и довольно ощутимым — грязи на камнях было явно недостаточно, чтобы смягчить удар. После ледяного междумирья Эвандер все еще дышал с трудом. Перед тем как окончательно потерять сознание, юноша успел уловить запах гниющего мусора и отбросов и ощутить прилив острого счастья — значит, они вернулись в свой мир! Зловоние переулка ничем не напоминало запахи Ортонда.
Потрясающе, Шадрейхт добился успеха! На юношу опустилась темнота. Через некоторое время он пришел в себя. Все тело болело. Шатаясь, Эвандер поднялся на ноги. Из носа текла кровь.
Сирина клубочком свернулась рядом. Она была без сознания, но дышала ровно. Из мутной лужи неподалеку торчал край ковра.
По обе стороны переулка поднимались высокие каменные стены. Вдоль одной грудами был свален мусор. Арка вела в большой двор четырехэтажного дома. По огням и шуму Эвандер заключил, что это постоялый двор.
Юноша заметил огни и в других окнах. Но все же в Монжоне было непривычно темно. Значит, что-то не в порядке. Наверху послышалось скрежетание ставень, кто-то открыл окно и что-то крикнул по-монжонски. Эвандер ответил на фурду: «Просто путешественники». Кое-где из окон тоже выглянули люди, но ничего не сказали. Вскоре все ставни захлопнулись.
Юноша попытался обдумать ситуацию, подготовить себя к следующему шагу, мысленно вернувшись к долгому, изматывающему переходу через горы Ортонда… Но легче не стало. Во-первых, думать было тяжело — мысли слежались, как холодная каша. Во-вторых, в результате невероятного путешествия по хаотическому междумирью все тело словно пропустили через мясорубку. Малейшее движение отзывалось резкой болью в мускулах.
В первую очередь нужно было найти тихое и надежное убежище. Лучше всего — добраться до особняка Орнизолеста. Однако Эвандер был близок к обмороку. Юноша серьезно сомневался, что сможет далеко уйти сам, и твердо знал, что не донесет Сирину.
Стоять — и то было непросто. Эвандера трясло, как в лихорадке, по всему телу градом катился пот. Пришлось прислониться к стене.
Через несколько мгновений он услышал какой-то шум и открыл глаза. В противоположной стене отворилась узкая деревянная дверь. На него внимательно смотрели два круглолицых седовласых старичка.
Один из них поднял голову и заговорил по-монжонски.
— Путешественники, — выдавил из себя Эвандер. — Мы просто путешественники.
Старушка подошла ближе, посмотрела ему в лицо и заговорила на плохом фурду:
— Вас избили? — Это было все, что понял юноша из ее слов.
Эвандер попытался сказать что-нибудь правдоподобное, но был не в состоянии придумать что-то толковое. Как поступить? Он еще не попадал в подобную ситуацию. К несчастью, он не мог как следует размышлять. И в теле, и в разуме безраздельно царила усталость.
Старички тем временем занялись Сириной. С их помощью девушка мало-помалу пришла в себя, громко застонала — у нее тоже все болело — и с трудом села.
Увидев залитое кровью лицо Эвандера, Сирина широко раскрыла глаза и спросила:
— Где мы?
— В Монжоне.
По лицу девушки пробежала волна облегчения.
— Спасибо Пернаксо и всем богам.
— Спасибо Шадрейхту.
— Да, ты прав. Тысячу раз спасибо старому Шадрейхту.
Старички изумленно глазели на странных молодых людей.
Сирина обратилась к пожилой паре на монжонском. Выяснилось, что они находятся в переулке за постоялым двором «Пшеничный сноп». Супругов звали Фирд и Унта. Они уже не работали и жили в маленьком домике по соседству. Услышав громкий шум, старички вышли посмотреть, в чем дело, и наткнулись на измученных Эвандера и девушку. Увидев странно одетых окровавленных незнакомцев, Фирд и Унта решили, что молодые люди стали жертвами разбойников.
Фирд помог Сирине подняться на ноги, сказал что-то на фурду и повел девушку к калитке, в сад.
Унта выжидательно смотрела на юношу.
— Пойдем, Эвандер, — через плечо крикнула Сирина. — Они обещали приготовить келут. Я готова умереть ради чашки келута.
Уйти с ночных улиц, восстановить силы и узнать, что произошло после их вынужденного исчезновения, казалось заманчивым. Эвандер с трудом заставил себя сделать несколько шагов и войти в сад. Унта поддерживала юношу.
Старички жили в маленьком уютном двухэтажном домике. С обеих сторон его окружали крупные многоэтажные дома, и войти можно было только из переулка.
В небольшой теплой кухне пол был выложен красным кирпичом, стены выкрашены в белый цвет, а потолок почернел от копоти.
Фирд усадил Сирину в удобное кресло. Эвандер опустился на скамеечку у стены. Унта занялась плитой, и вскоре вода для келута уже кипела. Старушка протянула юноше тазик с водой и губку, чтобы смыть с лица кровь. Фирд принес из другой комнаты еще табуретку и скамеечку и что-то сказал, обращаясь к Эвандеру. Юноша, ничего не понимая, дожал плечами.
Сирина ответила Фирду по-монжонски, потом повернулась к Эвандеру:
— Он спрашивает, не налить ли тебе в келут каплю коньяка?
Эвандер, несомненно одобривший эту мысль, кивнул и улыбнулся старичку. Фирд достал бутылку, видавшие виды жестяные кружки и налил всем по глотку коньяка.
— За наше счастливое возвращение! — воскликнула Сирина на фурду и подняла кружку.
Старик удивился, но тоже поднял свою. Эвандер и девушка пили за то, что остались в живых.
Крепкий коньяк вызвал легкий румянец и головокружение. Впервые за многие дни, а может быть, и недели, Сирина рассмеялась. Эвандер тоже засмеялся. Старики обменялись несколькими словами и заулыбались.
Вскоре Унта подала путешественникам горячий келут и пшеничную кашу с маслом.
— Что будем делать, Эвандер? — спросила девушка.
— Отдохнем немного и отправимся к Орнизолесту.
— Хорошо бы сперва найти Конитомимо.
— Кажется, он остался в большой луже в переулке.
— — Господи, вот он, наверное, злится! Эвандер весело захихикал, представив себе эту картину.
— Конечно, злится, но Юми и Элсу его почистят. Я расскажу утоли про Конитомимо. Они добрый народ и обязательно рано или поздно освободят его.
— Ох, Эвандер, неужели нам это удалось?! Мы выжили. Мы вернулись.
Эвандер поджал губы и кивнул. Улыбка Сирины погасла.
— Да, ты прав, — грустно промолвила девушка. — Мы вернулись, и, значит, у нас начинаются неприятности. Нужно во что бы то ни стало выбраться из города. Мне уже никогда не вернуться домой, во дворец.
Эйфория, вызванная алкоголем, оказалась непродолжительной.
— Уголи помогут нам. Мы найдем выход.
— Верно, найдем, — подумав, кивнула Сирина. — Если уж мы выбрались с Ортонда, то удрать из Монжона сумеем и подавно.
— Для начала надо бы узнать, что здесь произошло, — решил Эвандер. — Интересно, слышали Фирд и Унта что-нибудь о положении дел в городе?
Сирина обратилась к старичкам и попросила рассказать, что случилось в Монжоне за последние недели. Унта со смехом спросила, где же они были, если не знают таких вещей. Сирина объяснила, что они купцы, недавно прибыли с севера и слышали только о бунте и состязаниях волшебников, но не более.
При этих словах Фирд горько усмехнулся. Унта поспешно пояснила — случилось столько всего, что и не упомнишь.
Король приговорил чародея Гадджунга к смертной казни в наказание за таинственную гибель принцессы Сирины. Похороны королевской дочери состоялись несколько дней назад. В связи с отсутствием тела церемония была еще более мрачной, чем могла бы быть: в результате магического взрыва принцесса Сирина исчезла. Взрыв слышал весь город, его эхо разнеслось на пятьдесят миль вокруг. По словам одних очевидцев, взрыв сопровождался красной вспышкой и явлением ангелов, по словам других — была одна только красная вспышка, некоторые утверждали, что видели вспышки других цветов. Король обвинил Гадджунга в том, что он разбудил ярость благословенного Тимнала.
Злой чародей в ответ наслал на Монжон очередное проклятие, обрекшее город на голодную смерть, и назначил большую награду тому, кто доставит к нему принцессу Сирину — живой или мертвой. Равная сумма была предложена за поимку юноши, пытавшегося похитить принцессу с башни королевского дворца. Молодой человек тоже исчез во время взрыва.
Сирина испуганно взглянула на Эвандера. Их считали исчезнувшими, даже мертвыми, и все же проклятый чародей объявил щедрую награду за их головы.
Унта стрекотала, не останавливаясь. Вот-вот ожидалась война со Сторшем. Агрант обвинил сторшизцев в пособничестве чародею. Торговые споры вылились в серьезные неприятности. На городской площади в Майнзене повесили монжонского контрабандиста. Агрант отозвал своего посла. Пограничным постам отдали приказы не пропускать сторшизцев на территорию Монжона.
Беды росли, как снежный ком. Урожай пострадал от неведомых ранее вредителей. Голод стал обычным делом в пригородах. Унта говорила нараспев, словно читала заупокойную службу.
Где-то на середине рассказа Эвандер отключился. Даже тонизирующее действие келута оказалось бессильно.
Через некоторое время юноша проснулся и понял, что лежит на соломенном тюфяке в темной прокопченной кухне Фирда и Унты. Рядом тихо посапывала Сирина. Эвандер с надеждой подумал, что, может быть, все не так уж и плохо. Чародей вернулся к себе на Черную гору. Король считает Сирину мертвой — и даже устроил ей похороны. Возможно, с помощью утоли удастся выскользнуть из города и начать новую жизнь где-нибудь на востоке. В любом случае придется отправиться именно на восток, чтобы передать предостережение колдуньям Кунфшона. Если уехать так далеко, никто никогда не найдет двух беглецов. Может быть, колдуньи дадут им пристанище. Юноша вновь закрыл глаза, и сон взял свое.
Его разбудили внезапно — грубо потрясли за плечо. В глаза бил луч маленького монжонского светильника, вокруг стояли какие-то люди.
— Вот, один проснулся, — сказал голос на плохом фурду.
— Козырь-в-Шляпе сейчас сам подвалит, — ответил другой, тоже на фурду. Юноша попытался сесть.
— Сирина? — позвал он.
— Эвандер?
Девушка отозвалась из противоположного угла кухни. Эвандер попытался встать, однако ноги не держали его. Двое молодчиков подхватили его под руки и подняли.
— Эй, парень, а ты, похоже, подустал.
— Кто вы? — спросил Эвандер.
— »Кто вы?» — передразнил мужчина с большим красным носом и жестокими голубыми глазами. — А мы — местный комитет дознания. Мы в таверне прослышали, что во Внешнем круге, откуда ни возьмись, появилась симпатичная парочка незнакомцев. А еще прошел слух, что парочку на ночь приютил старый Фирд. Так что мы сами себя избрали в комитет по дознанию, прямо там же, у камелька, и решили разобраться на месте, что к чему.
— Он вроде звал Сирину, — вмешался другой незнакомец в кожаном колпаке. Раздались смешки.
— Во набрался парень, а?!
Вперед протиснулся мрачный мужчина. Его толстая шея была еле видна над воротником новенькой кожаной куртки. Перебитый в нескольких местах нос и повадки выдавали профессионального головореза.
— Что еще за Сирина? — спросил он.
— Не Сирина, — пробормотал юноша. — Я сказал «Билина».
— Занятно, — заметил молодчик в кожаной куртке.
Через минуту к компании присоединился человек, лицо которого Эвандеру было знакомо, — Козырь-в-Шляпе. Это его люди разгромили королевские темницы и попутно освободили юношу.
Глукус, глава мафии Внешнего круга, воззрился на Эвандера. Лицо бандита состояло из одних острых углов и было украшено близко посаженными свиными глазками.
— Ну-с, что тут у нас? — спросил Глукус по-монжонски.
— Сначала грохнуло, потом полыхнуло, да так, что аж в Сторше небось видно было, и эти двое оказались в переулке. Старики их пустили переночевать. Соседи стукнули нам, и мы решили, что не мешает разведать, что к чему.
— А что говорят сами незнакомцы?
— Да ничего, только вот этот назвал девушку Сириной.
Брови Козыря-в-Шляпе взлетели высоко вверх, он наклонился вплотную к Эвандеру.
— Так, значит, Сирина? Очень занятно. В высшей степени занятно.
— Что будем делать?
— Сейчас? Берите их и тащите на склад к Сиду. Посмотрим, что это за птицы и чего они стоят.
Эвандер откашлялся. В углу на стуле сидел Фирд, голова его была окровавлена.
— Добрые господа, нам нужен кров и отдых.
— Хорошо говорит на фурду. Точно как в розыскных листках.
Сердце юноши похолодело.
— Берите их.
Несколько головорезов запихнули принцессу в длинный коричневый мешок. Остальные занялись Эвандером. Юноша слабо сопротивлялся, но вскоре затих. Чернее Зеркало забрало у него остатки сил, а бандиты были крепкими парнями, профессиональными носильщиками. А в свободное от основной работы время занимались вымогательством в банде Глукуса. Вскоре юноша тоже оказался в мешке, края которого стянули веревкой. Эвандер почувствовал, что его подняли и понесли.
Через каких-нибудь двести футов пленника небрежно швырнули на что-то жесткое. Когда мешок развязали, юноша краем глаза заметил плотно уложенные кипы соломы.
Вокруг расположились Глукус и остальные бандиты. Сирину насильно поставили на ноги и привязали к шесту. Эвандера подняли и передали двум крепким парням. Судя по едва уловимому запаху лошадей, когда-то в этом сарае размещались конюшни. Вдоль стен громоздились всевозможные ящики и тюки. Наверху сияли монжонские светильники.
— Где вы прятались? — спросил Глукус на фурду с сильным акцентом.
Эвандер и Сирина тупо уставились на бандита.
— Меня вам не провести. Я-то знаю, кто вы такие. Ты — принцесса Сирина, а ты — тот идиот, который пытался похитить ее у чародея.
— Не понимаю, о чем вы говорите, — выдавил из себя Эвандер. — Мы простые путешественники.
Парень в кожаной куртке ударил юношу по лицу, не настолько сильно, чтобы сломать челюсть, но тем не менее достаточно болезненно. На некоторое время Эвандер повис на руках у стоящих за ним бандитов, потом выпрямился и сплюнул кровь.
— Думай, что говоришь, красавчик. Теперь, прежде чем снова соврать, подумай, что с тобой может сделать мой друг Стаглз.
Означенный Стаглз мерзко ухмыльнулся.
— Да послушайте же… — начал было юноша, твердо решив не сдаваться.
— Бесполезно, Эвандер, — перебила его принцесса. — У них наверняка есть портреты.
И правда, Глукус небрежно держал в руке рисунок, скопированный с парадного портрета.
— А ведь замечательная картинка, — заметил бандит. — Придворный художник хорошо поработал.
Глукус помахал листком перед лицами пленников.
— Ну, признайтесь, это же вы. Запираясь, вы только напрашиваетесь на неприятности и попусту тратите мое драгоценное время. Кстати, прежде чем передать вас, так сказать, по назначению, я желаю знать, куда же вы тогда пропали с башни. Вы спрятались где-то в городе? Или каким-то образом выбрались за ворота?
Эвандер на минуту прикрыл глаза. Как же это объяснить?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36