.. Хорошо слышу вас!..
-- Вы, Ричард Иванович, вы знаете вы кто?! -- с трудом выговорил Тюхин, он же
-- Эмский, он же -- Кац-Понтийпилатов, он же -- В. Г. Финкельштейн, он же --
рядовой Мы... он же бомж на бугорочке, серый в яблоках конь с золотой фиксой,
деревянная кукушечка, поливающий марганцовочкой дусик... И Рустем, и Скоча, и
Вавик, и Совушка... И все Бесфамильные, Кузявкины, Афедроновы и Щипачевы вместе
взятые. И оба сразу брата-близнеца Брюкомойникова. И отдельно висящая на
чердаке Идея Марксэновна Шизая. И Ляхина, Иродиада Профкомовна. И возлюбленная
Даздраперма. И товарищ С...
И... и едва он, Тюхин, собрался с духом, чтобы... м-ме... чтобы, волнуясь,
выпалить самое -- для себя и для Ричарда-э-Ивановича -- главное, существенное,
в смысле дальнейшего, так сказать, существования, только привстал он в лодке,
именовавшейся, между прочим, точно так же, как тот незапамятный, увозивший
Набокова из России, греческий пароходишко, и, едва не потеряв равновесие,
всплеснул, елки зеленые, руками и... сорри, пардон, прошу прощения!.. и тут
вдруг, ну прямо, как в наркотическом бреду, прямо по курсу, из-за
сумеречно-кровавого горизонта стремительно взлетела металлическая, как доллар,
Луна и, остановившись в поднебесье, опрокинулась вдруг на ребро, неожиданно
сплюснутая какая-то, сфероидная, и вдруг покачнулась, и низринулась вдруг,
трансформаторно гудящая, вся в этаких трехэтажных, подозрительно похожих на
бараки Удельнинской, имени Скворцова-Степанова, психушки строениях!..
-- Вот! Вот оно! -- заморгал глазами Ричард Иванович, в минуту опасности как-то
разом вдруг похорошевший и без этой дурацкой своей бороденки, без наркомовских
-- тьфу, тьфу на них! -- усиков, ставший до того похожим на своего теряющего
лицо спутника, что если б я не был совершенно непьющей, понимаешь, в данный
момент чайкой по всем вам известному, понимаешь, имени, я бы того и гляди
подумал, елки зеленые, что примо: у меня попросту двоится в глазах, и секондо
(секонд о): что и они ( и они!..) -- два прозревших от предвечного ужаса
химероида, и они тоже поняли, что это за мандула за такая -- чуть ли не в
пол-бля-неба, с гордым лозунгом на борту -- "Дембиль неизбежен" -- что за
херомудовина несусветная, мигающая иллюминаторами, совершенно, по тюхинской
милости, неуправляемая, а стало быть и неотвратимая, рушится на них... то есть
-- на нас, описав уму непостижимую -- во времени и в гиперпространстве --
параболу...
И тут мы, все трое, в едином порыве вскричали, пропадая:
-- О, Господи!..
И не было ни прошлого, ни настоящего, ни дна, ни выси небесной, ни жизни, ни
смерти, да и нас самих, милые вы мои, дорогие, хорошие, тоже как бы и вовсе на
свете не было...


1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25