Он тихо выругался и пошел обратно к мосту, где оставил «джип» с Вернером Бригелем у пулемета и Клуглем за рулем. Когда Штайнер подошел к ним, на холме со стороны церкви показался грузовик. На подножке, держась за дверцу, стоял Риттер Нойманн.
– В церкви сейчас двадцать семь человек, господин полковник, включая двоих детей. Пятеро мужчин, девятнадцать женщин, – подъехав, доложил Нойманн.
– Десять детей в лагере собирают урожай, – сказал Штайнер. – Девлин сосчитал, что все население составляет сорок семь человек. Восемь человек, если исключить Тернера на коммутаторе и миссис Грей, должны возвратиться в течение дня. Полагаю, в основном мужчины. Ты нашел сестру Верекера?
– Никаких следов ее пребывания у него в доме нет, а когда я спросил Верекера, где она, он послал меня к черту. От женщин, кто поразговорчивее, я узнал, что она в субботу днем ездит верхом.
– Значит, тебе придется ждать и ее, – сказал Штайнер.
– Вы видели миссис Грей?
– Нет, – Штайнер объяснил, что произошло. – Я допустил грубую ошибку. Надо было позволить тебе пойти к ней, когда ты это предлагал. Надеюсь, она скоро вернется.
– Может, она поехала к Девлину?
– Может быть. Это надо проверить. И надо дать ему знать, что происходит. – Он хлопнул стеком по ладони.
Раздался звон разбиваемого стекла, и сквозь витрину лавки Тернера вылетел стул. Штайнер и Риттер Нойманн выхватили браунинги и побежали через дорогу.
* * *
Большую часть дня Артур Сеймур валил деревья на ферме к востоку от деревни. Он зарабатывал тем, что продавал дрова в деревне и в окрестностях. Сегодня утром миссис Тернер дала ему новый заказ. Закончив работу, Сеймур наполнил два мешка поленьями, положил их на ручную тележку и направился к деревне по полевой тропинке. Во двор дома Тернеров он вошел со стороны кухни.
Сеймур ногой открыл дверь в кухню, не постучав. Он вошел, держа мешок дров на плече, и столкнулся лицом к лицу с Динтером и Бергом, которые сидели на краю стола и пили кофе. На лицах всех троих отразилось удивление.
– Эй, что тут происходит? – воскликнул Сеймур.
Динтер, у которого «стен» висел на груди, направил его на Сеймура, а Берг взялся за свой автомат. В этот момент в дверях появился Гарви Престон. Он стоял руки в боки и рассматривал Сеймура.
– Господи, – сказал Гарви, – настоящая ходячая обезьяна.
В темных, сумасшедших глазах Сеймура что-то мелькнуло:
– Ты не очень-то распускай язык, солдатик.
– Она еще и разговаривает, – продолжал Престон. – Нет конца чудесам. Ну что ж, поместите его вместе с другими.
Престон направился к коммутатору, и в этот момент Сеймур, бросив мешок дров в Динтера и Берга, прыгнул на него, схватив одной рукой за горло и наподдав коленом. Он рычал, как зверь. Берг упал, но быстро вскочил и ударил Сеймура по почкам дулом автомата. Гигант вскрикнул от боли, отпустил Престона и бросился на Берга, оба вывалились через открытую дверь в лавку, перевернув витрину с товарами.
Берг уронил автомат, но ухитрился подняться, Сеймур наступал на него, сметая с прилавка пирамиды консервов и пакетов и издавая утробное рычание. Берг схватил стул, на котором за прилавком обычно сидела миссис Тернер, и бросил его в Сеймура. Тот отбил его, и стул вылетел сквозь витрину.
На помощь своим пришел Престон. Он схватил автомат Берга и со всей силы обрушил дуло на голову Сеймура. Сеймур закричал.
– Ты, громадина, чертова обезьяна, – воскликнул Престон. – Нам придется научить тебя хорошим манерам, верно?
Он ткнул дулом Сеймура в живот, и когда гигант согнулся, ударил его по шее. Падая, Сеймур ухватился за полку, и она рухнула на него со всем содержимым.
В этот момент в лавку ворвались Штайнер и Риттер Нойманн, держа пистолеты наготове. В помещении был полный разгром. Престон отдал Бергу автомат. В дверях появился слегка покачивающийся Динтер, по лбу его текла кровь.
Указывая на Сеймура, Престон приказал:
– Найдите веревку и свяжите его, а то в следующий раз вам может не так повезти, как сегодня.
Старый мистер Тернер суетился в дверях коммутатора. Когда он увидел разгром в своей лавке, на глаза у него навернулись слезы:
– И кто заплатит за все это?
– Пошли счет Уинстону Черчиллю, может, тебе и повезет, – грубо ответил Престон. – Могу с ним о тебе поговорить, если хочешь. Заступлюсь за тебя.
Старик в безмерном горе рухнул в кресло у коммутатора. Штайнер обратился к Престону:
– Вы мне здесь больше не понадобитесь. Идите в церковь и захватите с собой этого типа, – он указал на Сеймура. – Подмените Брандта. Скажите ему, чтобы явился к старшему лейтенанту Нойманну.
– А как быть с коммутатором?
– Я пришлю Альтманна. Он прилично говорит по-английски. А пока за коммутатором будут приглядывать Динтер и Берг.
Сеймур пошевелился, рывком поднялся на колени и обнаружил, что руки его связаны за спиной.
– Ну как, удобно? – Престон пнул его и помог подняться на ноги. – Пошли, обезьяна, давай, двигай.
* * *
В церкви жители деревни сидели, как им было приказано, на скамьях и тихо разговаривали, ожидая решения своей судьбы. Большая часть женщин испытывала ужас. Верекер подходил к каждой, неся утешения, какое он мог дать. Унтер-офицер Беккер стоял на карауле у ступенек алтаря, рядовой Янсен – у двери. Ни тот, ни другой по-английски не говорили.
После ухода Брандта из церкви Гарви Престон нашел в звоннице веревку, связал Сеймуру ноги у колен и, повернув его лицом вниз, протащил в часовню Богородицы, где швырнул рядом с телом Штурма. На щеке Сеймура была кровь, при виде которой женщины сдавленно вскрикнули. Престон ударил Сеймура по ребрам.
– Я тебя немножко остужу до того, как прикончу, обещаю тебе.
Приковылял Верекер, схватил Престона за плечо и повернул к себе:
– Оставьте этого человека.
– Человека? – рассмеялся Престон ему в лицо. – Это не человек, это вещь. Верекер нагнулся над Сеймуром, но Престон отбросил его и погрозил револьвером: – Будьте любезны делать то, что вам велят.
– Что вы за человек? – воскликнул Верекер. – Что заставляет вас так поступать?
– Какой я человек? – переспросил Престон. – Особая порода. Мы самые прекрасные солдаты, которые когда-либо ходили по земле. Части СС, в которых я имею честь носить звание унтерштурмфюрера.
Он прошел по проходу, повернулся у алтаря и расстегнул молнию на куртке. Сняв куртку, он предстал перед всеми в мундире с тремя леопардами в петлицах, орлом на левой руке, под которым красовался герб с британским флагом, и черно-серебряной опушкой обшлагов.
Лейкер Армсби, сидящий рядом с Джорджем Уайльдом, воскликнул:
– Эй, у него на рукаве английский флаг.
Верекер выступил вперед, с недоумением глядя на рукав Престона, который тот выставил на всеобщее обозрение.
– Да, он прав, – сказал Престон. – Теперь прочтите слова на обшлаге.
– "Британский свободный корпус", – громко прочитал Верекер и вопросительно посмотрел в лицо Престону: – Британский свободный корпус?
– Да, проклятый дурак. Что, не понимаете? Никто из вас не понимает? Я англичанин, как и вы, только я на правильной стороне. Единственно правильной стороне.
Сюзан Тернер заплакала. Джордж Уайльд нарочито медленно подошел и остановился перед Престоном.
– Гансам, должно быть, очень плохо, потому что единственное место, где они могли найти тебя, это под камнем.
Престон выстрелил в него в упор. Когда Уайльд упал навзничь у ступеней алтаря с залитым кровью лицом, в церкви начался ад. Женщины истерически кричали. Престон выстрелил еще раз, но в воздух.
– Оставаться на месте!
Людей охватила паника, они онемели. Верекер неуклюже опустился на колено и склонился над стонавшим Уайльдом. Подбежала Бетти Уайльд и опустилась на колени перед мужем. Подбежал и сын.
– Он поправится, Бетти, ему повезло, – успокаивал Верекер. – Видишь, пуля только зацепила щеку.
В этот момент дверь с шумом распахнулась, и в церковь ворвался Риттер Нойманн с браунингом в руке.
– Что здесь происходит?
– Спросите своего коллегу из СС, – сказал Верекер.
Риттер посмотрел на Престона, затем осмотрел Уайльда.
– Не смей трогать его, ты, ты, кровавая немецкая свинья, – воскликнула Бетти.
Риттер вытащил из нагрудного кармана индивидуальный пакет и отдал ей:
– Перевяжите его. Он поправится. – Обращаясь к Верекеру, он сказал: – Мы парашютисты-охотники, отец, и гордимся этим. Этот же джентльмен...
Он повернулся и почти небрежным движением ударил Престона по лицу браунингом. Англичанин вскрикнул и упал.
Дверь снова открылась, это была Джоанна Грей.
– Господин старший лейтенант, – воскликнула она по-немецки. – Где полковник Штайнер? Я должна поговорить с ним.
Лицо и руки ее были в грязи. Нойманн направился к ней:
– Его здесь нет. Он поехал к Девлину. Что случилось?
Верекер удивленно произнес:
– Джоанна?
В его голосе был и вопрос, и страх, как будто Верекер опасался убедиться в том, чего боялся.
Джоанна, не обращая на него внимания, сказала Риттеру:
– Не знаю, что здесь происходит, но около сорока пяти минут назад Памела Верекер появилась у меня, она все знает. Она хотела взять мою машину, чтобы поехать в Мелтам Хауз и вызвать рейнджеров.
– Что произошло?
– Я пыталась остановить ее, но дело кончилось тем, что ей удалось запереть меня в погребе. Я смогла вырваться только пять минут назад. Что нам делать?
Верекер взял ее за плечо и повернул к себе:
– Вы хотите сказать, что вы с ними заодно?
– Да, – нетерпеливо сказала она. – Оставьте, пожалуйста, меня в покое. Мне надо делом заняться. – Джоанна снова повернулась к Риттеру.
– Но почему? – воскликнул Верекер. – Я не пойму. Вы англичанка...
Тогда Джоанна накинулась на него.
– Англичанка? – закричала она. – Мои предки – буры, черт вас побери. Буры! Как я могла быть англичанкой? Вы меня оскорбляете этим словом.
У всех на лицах отразился неподдельный ужас. Все ясно видели страдание в глазах Филиппа Верекера.
– О боже, – прошептал он.
Риттер взял Джоанну под руку:
– Быстро возвращайтесь к себе. Свяжитесь по радио с Ландсвоортом. Радл должен знать обстановку. Держите связь непрерывно.
Она кивнула и поспешно ушла. Риттер стоял в полной растерянности, такое состояние было непривычным. «Что нам делать, черт возьми?» – думал он. И не находил ответа. Не находил. Без Штайнера.
Отдав приказ капралу Беккеру оставаться вместе с Янсоном в церкви, Риттер быстро вышел.
Верекер поднялся на алтарь и повернулся к прихожанам:
– В такие минуты остается только молиться, – сказал он. – И часто это помогает. Встаньте, пожалуйста, все на колени.
Он перекрестился, сложил руки и начал читать молитву твердым и удивительно уверенным голосом.
Глава 17
Гарри Кейн руководил занятиями по полевой тактике в лесу позади Мелтам Фарма, когда получил приказ Шафто срочно явиться и привести с собой отделение, с которым он занимался. Кейн приказал сержанту, техасцу по фамилии Хастлер, выпускнику Форт Уорта, следовать за ним с солдатами, а сам поспешил вперед.
Прибыв на место, он увидел, что и другие отделения, занимавшиеся в различных местах имения, стягивались к дому. Он слышал рев моторов автомашин, размещенных возле конюшен. Несколько «джипов» остановилось перед домом, образуя ровный ряд.
Экипажи проверяли свои пулеметы и оборудование. Из головной машины выскочил офицер, капитан Мэллори.
– Ради бога, что случилось? – спросил Кейн.
– Ни малейшего представления, – сказал Мэллори. – Получил приказ и следую ему. Он хочет, чтобы вы поскорее зашли к нему, это я знаю. – Он ухмыльнулся: – Может, второй фронт?
Кейн взбежал по ступенькам в дом. Приемная являла собой арену бешеной деятельности. Главный сержант Гарви ходил взад-вперед перед дверью кабинета Шафто и нервно курил сигарету. Когда Кейн вошел, лицо его прояснилось.
– Что тут происходит, черт возьми? – взволнованно спросил Кейн. – Мы получили приказ выступать или что?
– Не спрашивайте меня, майор. Я знаю только, что леди, ваша приятельница, приехала в жутком виде минут пятнадцать назад, и с этого момента все пошло кувырком.
Кейн открыл дверь и вошел в кабинет. Шафто в галифе и сапогах для верховой езды стоял у стола спиной к нему. Когда он резко обернулся, Кейн увидел, что он заряжает кольт с перламутровой рукояткой. Перемена в нем была разительной. Казалось, в нем потрескивают электрические разряды: глаза сверкали, как у человека с высокой температурой, лицо побледнело от волнения.
– Стремительные действия, майор, вот что я люблю.
Он взял пояс с кобурой, Кейн спросил:
– В чем дело, сэр? Где мисс Верекер?
– У меня в спальне. Ей ввели успокоительное, она в сильном шоке.
– Да что случилось?
– Пуля зацепила ей голову. – Шафто быстро застегнул пояс и сдвинул кобуру на правое бедро. – А палец, который нажал на курок, принадлежал приятельнице ее брата миссис Грей. Сами спросите ее. Могу дать вам только три минуты.
Кейн открыл дверь в спальню. Шафто вошел вслед за ним. Шторы были частично задернуты. Памела лежала в постели, укрытая одеялом до подбородка. Она была бледна и выглядела очень больной, голова была перевязана, и сквозь бинт просочилась кровь.
Когда Кейн подошел к ней, она открыла глаза и напряженно посмотрела на него.
– Гарри?
– Все хорошо. – Он сел на край кровати.
– Нет, послушайте, – сказала она глухим голосом, с усилием приподнялась и потянула его за рукав. – Мистер Черчилль в три тридцать выезжает из Кингс-Линна в Стадли Грэндж вместе с сэром Генри Уиллафби. Они едут через Уолсингем. Вы должны остановить его.
– Почему? – мягко спросил Кейн.
– Потому что, если вы его не остановите, его захватит полковник Штайнер со своими людьми. Они арестовали всех в деревне.
– Штайнер?
– Человек, которого вы знаете как полковника Картера, и его люди, Гарри, не поляки. Это немецкие парашютисты.
– Но, Памела, – сказал Кейн, – я встречался с Картером. Он такой же англичанин, как вы.
– Нет, его мать была американкой, и он учился в лондонской школе. Понимаете? Это все объясняет. – Теперь в голосе ее звучало раздражение. – Я подслушала их разговор в церкви Штайнера и моего брата. Я спряталась с Молли Прайор. Когда мы выбрались из церкви, то побежали разными дорогами, я к Джоанне, но она оказалась одной из них. Она выстрелила в меня, а я... я заперла ее в погребе. – Памела нахмурилась, пытаясь сосредоточиться. – Потом я взяла ее машину и приехала сюда.
Внезапно силы ее оставили, будто она держалась только усилием воли, а теперь ей было все равно. Она упала на подушку и закрыла глаза. Кейн спросил:
– Но как же вы выбрались из церкви, Памела?
Она открыла глаза и ошеломленно уставилась на него, не понимая.
– Церковь? Да, обычным путем. – Голос ее стал еле слышен. – А потом я пошла к Джоанне, и она стреляла в меня. – Памела снова закрыла глаза. – Я устала, Гарри.
Кейн встал и вслед за Шафто вошел в кабинет. У зеркала Шафто поправил пилотку.
– Ну, что вы скажете? Прежде всего об этой бабе Грей. Вот уж сука так сука.
– Кого мы поставим в известность? Военное министерство и для начала штаб командования Восточной Англии и... – сказал Кейн.
Шафто перебил его:
– Представляете, сколько придется провисеть на телефоне, пока эти кабинетные недоноски в штабе будут решать, есть у меня право или нет? – Он стукнул кулаком по столу: – Нет, клянусь богом. Я сам сейчас же пригвозжу этих гансов. У меня для этого хватит людей. Действовать немедленно! – Он хрипло рассмеялся. – Личный лозунг Черчилля, скажем прямо, очень подходящий.
Кейн понял все. Шафто воспринял это событие как личный дар богов. Не только как спасение его карьеры, но и как путь к повышению. Человек, который спас Черчилля! Сражение, которое займет свое место в учебниках истории! Пусть Пентагон только попробует после этого не дать ему генеральской звезды – начнутся беспорядки на улицах.
– Послушайте, сэр, – упрямо сказал Кейн. – Если Памела говорит правду, это может оказаться самой горячей картофелиной из всех. Смею с уважением заметить, что британское военное министерство отнесется к этому не очень доброжелательно...
Шафто снова ударил кулаком по столу:
– Какой бес в вас вселился? Может, этим гестаповцам случайно повезло? – Он беспокойно отвернулся к окну, затем стремительно повернулся к Кейну с кающейся улыбкой нашкодившего школьника: – Простите, Гарри, я что-то не то сказал. Вы, конечно, правы.
– Хорошо, сэр. Что будем делать?
Шафто посмотрел на часы:
– Четыре пятнадцать. Это значит, премьер-министр уже подъезжает. Мы знаем дорогу, по которой он едет. Думаю, правильно будет, если вы возьмете «джип» и перехватите его. Судя по словам девушки, вы сможете перехватить его по эту сторону от Уолсингема.
– Согласен, сэр. В конце концов, мы можем предложить ему стопроцентную безопасность здесь.
– Точно. – Шафто сел за стол к телефону. – Теперь действуйте и возьмите с собой Гарви.
– Слушаюсь, полковник.
Открывая дверь, Кейн слышал, как Шафто сказал в трубку:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
– В церкви сейчас двадцать семь человек, господин полковник, включая двоих детей. Пятеро мужчин, девятнадцать женщин, – подъехав, доложил Нойманн.
– Десять детей в лагере собирают урожай, – сказал Штайнер. – Девлин сосчитал, что все население составляет сорок семь человек. Восемь человек, если исключить Тернера на коммутаторе и миссис Грей, должны возвратиться в течение дня. Полагаю, в основном мужчины. Ты нашел сестру Верекера?
– Никаких следов ее пребывания у него в доме нет, а когда я спросил Верекера, где она, он послал меня к черту. От женщин, кто поразговорчивее, я узнал, что она в субботу днем ездит верхом.
– Значит, тебе придется ждать и ее, – сказал Штайнер.
– Вы видели миссис Грей?
– Нет, – Штайнер объяснил, что произошло. – Я допустил грубую ошибку. Надо было позволить тебе пойти к ней, когда ты это предлагал. Надеюсь, она скоро вернется.
– Может, она поехала к Девлину?
– Может быть. Это надо проверить. И надо дать ему знать, что происходит. – Он хлопнул стеком по ладони.
Раздался звон разбиваемого стекла, и сквозь витрину лавки Тернера вылетел стул. Штайнер и Риттер Нойманн выхватили браунинги и побежали через дорогу.
* * *
Большую часть дня Артур Сеймур валил деревья на ферме к востоку от деревни. Он зарабатывал тем, что продавал дрова в деревне и в окрестностях. Сегодня утром миссис Тернер дала ему новый заказ. Закончив работу, Сеймур наполнил два мешка поленьями, положил их на ручную тележку и направился к деревне по полевой тропинке. Во двор дома Тернеров он вошел со стороны кухни.
Сеймур ногой открыл дверь в кухню, не постучав. Он вошел, держа мешок дров на плече, и столкнулся лицом к лицу с Динтером и Бергом, которые сидели на краю стола и пили кофе. На лицах всех троих отразилось удивление.
– Эй, что тут происходит? – воскликнул Сеймур.
Динтер, у которого «стен» висел на груди, направил его на Сеймура, а Берг взялся за свой автомат. В этот момент в дверях появился Гарви Престон. Он стоял руки в боки и рассматривал Сеймура.
– Господи, – сказал Гарви, – настоящая ходячая обезьяна.
В темных, сумасшедших глазах Сеймура что-то мелькнуло:
– Ты не очень-то распускай язык, солдатик.
– Она еще и разговаривает, – продолжал Престон. – Нет конца чудесам. Ну что ж, поместите его вместе с другими.
Престон направился к коммутатору, и в этот момент Сеймур, бросив мешок дров в Динтера и Берга, прыгнул на него, схватив одной рукой за горло и наподдав коленом. Он рычал, как зверь. Берг упал, но быстро вскочил и ударил Сеймура по почкам дулом автомата. Гигант вскрикнул от боли, отпустил Престона и бросился на Берга, оба вывалились через открытую дверь в лавку, перевернув витрину с товарами.
Берг уронил автомат, но ухитрился подняться, Сеймур наступал на него, сметая с прилавка пирамиды консервов и пакетов и издавая утробное рычание. Берг схватил стул, на котором за прилавком обычно сидела миссис Тернер, и бросил его в Сеймура. Тот отбил его, и стул вылетел сквозь витрину.
На помощь своим пришел Престон. Он схватил автомат Берга и со всей силы обрушил дуло на голову Сеймура. Сеймур закричал.
– Ты, громадина, чертова обезьяна, – воскликнул Престон. – Нам придется научить тебя хорошим манерам, верно?
Он ткнул дулом Сеймура в живот, и когда гигант согнулся, ударил его по шее. Падая, Сеймур ухватился за полку, и она рухнула на него со всем содержимым.
В этот момент в лавку ворвались Штайнер и Риттер Нойманн, держа пистолеты наготове. В помещении был полный разгром. Престон отдал Бергу автомат. В дверях появился слегка покачивающийся Динтер, по лбу его текла кровь.
Указывая на Сеймура, Престон приказал:
– Найдите веревку и свяжите его, а то в следующий раз вам может не так повезти, как сегодня.
Старый мистер Тернер суетился в дверях коммутатора. Когда он увидел разгром в своей лавке, на глаза у него навернулись слезы:
– И кто заплатит за все это?
– Пошли счет Уинстону Черчиллю, может, тебе и повезет, – грубо ответил Престон. – Могу с ним о тебе поговорить, если хочешь. Заступлюсь за тебя.
Старик в безмерном горе рухнул в кресло у коммутатора. Штайнер обратился к Престону:
– Вы мне здесь больше не понадобитесь. Идите в церковь и захватите с собой этого типа, – он указал на Сеймура. – Подмените Брандта. Скажите ему, чтобы явился к старшему лейтенанту Нойманну.
– А как быть с коммутатором?
– Я пришлю Альтманна. Он прилично говорит по-английски. А пока за коммутатором будут приглядывать Динтер и Берг.
Сеймур пошевелился, рывком поднялся на колени и обнаружил, что руки его связаны за спиной.
– Ну как, удобно? – Престон пнул его и помог подняться на ноги. – Пошли, обезьяна, давай, двигай.
* * *
В церкви жители деревни сидели, как им было приказано, на скамьях и тихо разговаривали, ожидая решения своей судьбы. Большая часть женщин испытывала ужас. Верекер подходил к каждой, неся утешения, какое он мог дать. Унтер-офицер Беккер стоял на карауле у ступенек алтаря, рядовой Янсен – у двери. Ни тот, ни другой по-английски не говорили.
После ухода Брандта из церкви Гарви Престон нашел в звоннице веревку, связал Сеймуру ноги у колен и, повернув его лицом вниз, протащил в часовню Богородицы, где швырнул рядом с телом Штурма. На щеке Сеймура была кровь, при виде которой женщины сдавленно вскрикнули. Престон ударил Сеймура по ребрам.
– Я тебя немножко остужу до того, как прикончу, обещаю тебе.
Приковылял Верекер, схватил Престона за плечо и повернул к себе:
– Оставьте этого человека.
– Человека? – рассмеялся Престон ему в лицо. – Это не человек, это вещь. Верекер нагнулся над Сеймуром, но Престон отбросил его и погрозил револьвером: – Будьте любезны делать то, что вам велят.
– Что вы за человек? – воскликнул Верекер. – Что заставляет вас так поступать?
– Какой я человек? – переспросил Престон. – Особая порода. Мы самые прекрасные солдаты, которые когда-либо ходили по земле. Части СС, в которых я имею честь носить звание унтерштурмфюрера.
Он прошел по проходу, повернулся у алтаря и расстегнул молнию на куртке. Сняв куртку, он предстал перед всеми в мундире с тремя леопардами в петлицах, орлом на левой руке, под которым красовался герб с британским флагом, и черно-серебряной опушкой обшлагов.
Лейкер Армсби, сидящий рядом с Джорджем Уайльдом, воскликнул:
– Эй, у него на рукаве английский флаг.
Верекер выступил вперед, с недоумением глядя на рукав Престона, который тот выставил на всеобщее обозрение.
– Да, он прав, – сказал Престон. – Теперь прочтите слова на обшлаге.
– "Британский свободный корпус", – громко прочитал Верекер и вопросительно посмотрел в лицо Престону: – Британский свободный корпус?
– Да, проклятый дурак. Что, не понимаете? Никто из вас не понимает? Я англичанин, как и вы, только я на правильной стороне. Единственно правильной стороне.
Сюзан Тернер заплакала. Джордж Уайльд нарочито медленно подошел и остановился перед Престоном.
– Гансам, должно быть, очень плохо, потому что единственное место, где они могли найти тебя, это под камнем.
Престон выстрелил в него в упор. Когда Уайльд упал навзничь у ступеней алтаря с залитым кровью лицом, в церкви начался ад. Женщины истерически кричали. Престон выстрелил еще раз, но в воздух.
– Оставаться на месте!
Людей охватила паника, они онемели. Верекер неуклюже опустился на колено и склонился над стонавшим Уайльдом. Подбежала Бетти Уайльд и опустилась на колени перед мужем. Подбежал и сын.
– Он поправится, Бетти, ему повезло, – успокаивал Верекер. – Видишь, пуля только зацепила щеку.
В этот момент дверь с шумом распахнулась, и в церковь ворвался Риттер Нойманн с браунингом в руке.
– Что здесь происходит?
– Спросите своего коллегу из СС, – сказал Верекер.
Риттер посмотрел на Престона, затем осмотрел Уайльда.
– Не смей трогать его, ты, ты, кровавая немецкая свинья, – воскликнула Бетти.
Риттер вытащил из нагрудного кармана индивидуальный пакет и отдал ей:
– Перевяжите его. Он поправится. – Обращаясь к Верекеру, он сказал: – Мы парашютисты-охотники, отец, и гордимся этим. Этот же джентльмен...
Он повернулся и почти небрежным движением ударил Престона по лицу браунингом. Англичанин вскрикнул и упал.
Дверь снова открылась, это была Джоанна Грей.
– Господин старший лейтенант, – воскликнула она по-немецки. – Где полковник Штайнер? Я должна поговорить с ним.
Лицо и руки ее были в грязи. Нойманн направился к ней:
– Его здесь нет. Он поехал к Девлину. Что случилось?
Верекер удивленно произнес:
– Джоанна?
В его голосе был и вопрос, и страх, как будто Верекер опасался убедиться в том, чего боялся.
Джоанна, не обращая на него внимания, сказала Риттеру:
– Не знаю, что здесь происходит, но около сорока пяти минут назад Памела Верекер появилась у меня, она все знает. Она хотела взять мою машину, чтобы поехать в Мелтам Хауз и вызвать рейнджеров.
– Что произошло?
– Я пыталась остановить ее, но дело кончилось тем, что ей удалось запереть меня в погребе. Я смогла вырваться только пять минут назад. Что нам делать?
Верекер взял ее за плечо и повернул к себе:
– Вы хотите сказать, что вы с ними заодно?
– Да, – нетерпеливо сказала она. – Оставьте, пожалуйста, меня в покое. Мне надо делом заняться. – Джоанна снова повернулась к Риттеру.
– Но почему? – воскликнул Верекер. – Я не пойму. Вы англичанка...
Тогда Джоанна накинулась на него.
– Англичанка? – закричала она. – Мои предки – буры, черт вас побери. Буры! Как я могла быть англичанкой? Вы меня оскорбляете этим словом.
У всех на лицах отразился неподдельный ужас. Все ясно видели страдание в глазах Филиппа Верекера.
– О боже, – прошептал он.
Риттер взял Джоанну под руку:
– Быстро возвращайтесь к себе. Свяжитесь по радио с Ландсвоортом. Радл должен знать обстановку. Держите связь непрерывно.
Она кивнула и поспешно ушла. Риттер стоял в полной растерянности, такое состояние было непривычным. «Что нам делать, черт возьми?» – думал он. И не находил ответа. Не находил. Без Штайнера.
Отдав приказ капралу Беккеру оставаться вместе с Янсоном в церкви, Риттер быстро вышел.
Верекер поднялся на алтарь и повернулся к прихожанам:
– В такие минуты остается только молиться, – сказал он. – И часто это помогает. Встаньте, пожалуйста, все на колени.
Он перекрестился, сложил руки и начал читать молитву твердым и удивительно уверенным голосом.
Глава 17
Гарри Кейн руководил занятиями по полевой тактике в лесу позади Мелтам Фарма, когда получил приказ Шафто срочно явиться и привести с собой отделение, с которым он занимался. Кейн приказал сержанту, техасцу по фамилии Хастлер, выпускнику Форт Уорта, следовать за ним с солдатами, а сам поспешил вперед.
Прибыв на место, он увидел, что и другие отделения, занимавшиеся в различных местах имения, стягивались к дому. Он слышал рев моторов автомашин, размещенных возле конюшен. Несколько «джипов» остановилось перед домом, образуя ровный ряд.
Экипажи проверяли свои пулеметы и оборудование. Из головной машины выскочил офицер, капитан Мэллори.
– Ради бога, что случилось? – спросил Кейн.
– Ни малейшего представления, – сказал Мэллори. – Получил приказ и следую ему. Он хочет, чтобы вы поскорее зашли к нему, это я знаю. – Он ухмыльнулся: – Может, второй фронт?
Кейн взбежал по ступенькам в дом. Приемная являла собой арену бешеной деятельности. Главный сержант Гарви ходил взад-вперед перед дверью кабинета Шафто и нервно курил сигарету. Когда Кейн вошел, лицо его прояснилось.
– Что тут происходит, черт возьми? – взволнованно спросил Кейн. – Мы получили приказ выступать или что?
– Не спрашивайте меня, майор. Я знаю только, что леди, ваша приятельница, приехала в жутком виде минут пятнадцать назад, и с этого момента все пошло кувырком.
Кейн открыл дверь и вошел в кабинет. Шафто в галифе и сапогах для верховой езды стоял у стола спиной к нему. Когда он резко обернулся, Кейн увидел, что он заряжает кольт с перламутровой рукояткой. Перемена в нем была разительной. Казалось, в нем потрескивают электрические разряды: глаза сверкали, как у человека с высокой температурой, лицо побледнело от волнения.
– Стремительные действия, майор, вот что я люблю.
Он взял пояс с кобурой, Кейн спросил:
– В чем дело, сэр? Где мисс Верекер?
– У меня в спальне. Ей ввели успокоительное, она в сильном шоке.
– Да что случилось?
– Пуля зацепила ей голову. – Шафто быстро застегнул пояс и сдвинул кобуру на правое бедро. – А палец, который нажал на курок, принадлежал приятельнице ее брата миссис Грей. Сами спросите ее. Могу дать вам только три минуты.
Кейн открыл дверь в спальню. Шафто вошел вслед за ним. Шторы были частично задернуты. Памела лежала в постели, укрытая одеялом до подбородка. Она была бледна и выглядела очень больной, голова была перевязана, и сквозь бинт просочилась кровь.
Когда Кейн подошел к ней, она открыла глаза и напряженно посмотрела на него.
– Гарри?
– Все хорошо. – Он сел на край кровати.
– Нет, послушайте, – сказала она глухим голосом, с усилием приподнялась и потянула его за рукав. – Мистер Черчилль в три тридцать выезжает из Кингс-Линна в Стадли Грэндж вместе с сэром Генри Уиллафби. Они едут через Уолсингем. Вы должны остановить его.
– Почему? – мягко спросил Кейн.
– Потому что, если вы его не остановите, его захватит полковник Штайнер со своими людьми. Они арестовали всех в деревне.
– Штайнер?
– Человек, которого вы знаете как полковника Картера, и его люди, Гарри, не поляки. Это немецкие парашютисты.
– Но, Памела, – сказал Кейн, – я встречался с Картером. Он такой же англичанин, как вы.
– Нет, его мать была американкой, и он учился в лондонской школе. Понимаете? Это все объясняет. – Теперь в голосе ее звучало раздражение. – Я подслушала их разговор в церкви Штайнера и моего брата. Я спряталась с Молли Прайор. Когда мы выбрались из церкви, то побежали разными дорогами, я к Джоанне, но она оказалась одной из них. Она выстрелила в меня, а я... я заперла ее в погребе. – Памела нахмурилась, пытаясь сосредоточиться. – Потом я взяла ее машину и приехала сюда.
Внезапно силы ее оставили, будто она держалась только усилием воли, а теперь ей было все равно. Она упала на подушку и закрыла глаза. Кейн спросил:
– Но как же вы выбрались из церкви, Памела?
Она открыла глаза и ошеломленно уставилась на него, не понимая.
– Церковь? Да, обычным путем. – Голос ее стал еле слышен. – А потом я пошла к Джоанне, и она стреляла в меня. – Памела снова закрыла глаза. – Я устала, Гарри.
Кейн встал и вслед за Шафто вошел в кабинет. У зеркала Шафто поправил пилотку.
– Ну, что вы скажете? Прежде всего об этой бабе Грей. Вот уж сука так сука.
– Кого мы поставим в известность? Военное министерство и для начала штаб командования Восточной Англии и... – сказал Кейн.
Шафто перебил его:
– Представляете, сколько придется провисеть на телефоне, пока эти кабинетные недоноски в штабе будут решать, есть у меня право или нет? – Он стукнул кулаком по столу: – Нет, клянусь богом. Я сам сейчас же пригвозжу этих гансов. У меня для этого хватит людей. Действовать немедленно! – Он хрипло рассмеялся. – Личный лозунг Черчилля, скажем прямо, очень подходящий.
Кейн понял все. Шафто воспринял это событие как личный дар богов. Не только как спасение его карьеры, но и как путь к повышению. Человек, который спас Черчилля! Сражение, которое займет свое место в учебниках истории! Пусть Пентагон только попробует после этого не дать ему генеральской звезды – начнутся беспорядки на улицах.
– Послушайте, сэр, – упрямо сказал Кейн. – Если Памела говорит правду, это может оказаться самой горячей картофелиной из всех. Смею с уважением заметить, что британское военное министерство отнесется к этому не очень доброжелательно...
Шафто снова ударил кулаком по столу:
– Какой бес в вас вселился? Может, этим гестаповцам случайно повезло? – Он беспокойно отвернулся к окну, затем стремительно повернулся к Кейну с кающейся улыбкой нашкодившего школьника: – Простите, Гарри, я что-то не то сказал. Вы, конечно, правы.
– Хорошо, сэр. Что будем делать?
Шафто посмотрел на часы:
– Четыре пятнадцать. Это значит, премьер-министр уже подъезжает. Мы знаем дорогу, по которой он едет. Думаю, правильно будет, если вы возьмете «джип» и перехватите его. Судя по словам девушки, вы сможете перехватить его по эту сторону от Уолсингема.
– Согласен, сэр. В конце концов, мы можем предложить ему стопроцентную безопасность здесь.
– Точно. – Шафто сел за стол к телефону. – Теперь действуйте и возьмите с собой Гарви.
– Слушаюсь, полковник.
Открывая дверь, Кейн слышал, как Шафто сказал в трубку:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39