- Модель какая-то странная.
- Устаревшая, - пояснил Хугебурка, помогая ей справиться. - Удобно?
Бугго вынырнула из маски, потемневшая.
- Фу! Теперь прыщи пойдут… Хорошо хоть кислород на месте.
Они вернулись в рубку и вступили в переговоры с диспетчером порта «Лагиди-6», затребовав изолированную полосу, пожарно-аварийную бригаду и передвижную медицинскую станцию.
- Сделать нового человека дешевле и проще, чем починить старого, - сказал Хугебурка, когда Бугго получила подтверждение исполнения своего запроса и выключила связь.
Бугго тотчас набросилась на него:
- Непременно нужно что-нибудь сказать! Какую-нибудь пошлость!
- Прошу меня извинить, - произнес Хугебурка с усталым достоинством.
Бугго моргнула длинными белыми ресницами.
- А? Ну ладно. Пойду оденусь. Сколько осталось?
- Час.
* * *
При первом соприкосновении с землей «Ласточка» закричала. Она кричала всем своим натруженным, больным корпусом, и двум людям, разделяющим с нею страдание, некуда было деться от этого крика. Бугго на миг потеряла сознание, и Хугебурка поймал ее, когда она уже падала лицом на приборную доску.
При втором толчке отвалился правый кормовой двигатель, и «Ласточка» пошла по полосе юзом, а двигатель улетел в густую траву за край летного поля и там ужасно взорвался. Затем корабль начал останавливаться. Поднялся визг - такой бесконечный и густой, как будто некая пила яростно распиливала твердь Лагиди до самой ее раскаленной сердцевины.
- Бросайте все! - крикнул Хугебурка, уловив не ухом, а утробой нужное мгновение. - Бежим!
Они кинулись к аварийному выходу, который находился сразу за рубкой.
Пожарная бригада уже избивала корпус длинными струями. Стояло адское шипение. Несколько металлических пластин внизу корпуса отвалилось, и вслед за тем из дыры странными твердыми кишками посыпались обгоревшие бревна. Лужа под брюхом «Ласточки» кипела.
Навстречу Бугго и Хугебурке быстро ехала, мигая, санитарная машина, белая и кругленькая. Оттуда почти до середины туловища высовывались двое: справа - врач, слева - какой-то космопортовский чин. Последний, приближаясь, кричал:
- Где остальные? Сколько? Кто остался?
Врач глядел на бегущих молча. Потом они все остановились. Дверца машины распахнулась, едва не приложив Бугго по лбу. Хугебурка сильно толкнул ее сзади, загоняя в машину. Она плюхнулась на сиденье, охнув от прикосновения к телу раскаленной ткани комбинезона. Хугебурка полез следом.
- Где остальные? - набросился на них космопортовский чин.
- Летят в спасательных шаттлах, - сказала Бугго. - Будут через несколько часов.
Чин обтер потное волосатое лицо бумажной салфеткой, пропитанной сильным ароматическим раствором, и поглядел на Бугго очень сердито.
- Я спрашивал капитана. Что вы лезете, девушка?
- Я капитан, - сказала Бугго. - Дайте салфетку.
Он вытащил из кармана целую упаковку, сунул ей, сказал: «Черт знает что!» и отвернулся к окну.
Хугебурка стоял в машине, сильно согнувшись, - ему не хватило места на сиденье. Водитель развернулся и остановился на краю поля.
Врач сказал:
- Выходите.
А на свежем воздухе:
- Жалобы?
- Нет, - ответила Бугго за обоих.
- Посидите пока здесь, - сказал врач. - Передохните. Походите по земле. Через час капитана ждут в администрации порта. Хватит вам часа?
- Вода есть? - спросил Хугебурка. - Оставьте нам.
Маленькая пузатая машинка медицинской службы стремительно развернулась и укатила. Бугго улеглась на траву.
- Ребята прибудут хорошо если сегодня ночью…
- Завтра под утро, - уточнил Хугебурка.
Бугго вдруг захохотала. Она смеялась и смеялась, подпрыгивая на земле и стукаясь об нее всем телом.
- А ведь мы сели! - выкрикивала она. - А баллон-то я забыла!
- Зато прыщей не будет, - серьезно сказал Хугебурка, и Бугго развеселилась еще пуще.
- Ого-го! - вопила она. - Я ее посадила!
В этот момент «Ласточка» аккуратно развалилась на две части.
* * *
Бугго застряла в Лагиди надолго. Последнее приятное известие она получила наутро после посадки, в шесть часов, когда в аэропорту «Лагиди-6» появились ее курсанты и Пассалакава (Караца сразу бросился в профсоюз местных докеров). Фадило пыталась рассказывать, в изобилии употребляя разные технические термины, как она вела шаттл и как они садились. Халинц улыбался с носилок кокетливо-виновато, однако при виде Бугго закатил глаза и притворился, будто потерял сознание.
Насчет Халинца у Бугго состоялся предварительный разговор с Хугебуркой. Старший помощник сперва убедился в том, что капитана действительно интересует его мнение, и только после этого сказал:
- Иногда человек совершает в молодости роковую ошибку и потом до конца жизни живет с ее последствиями.
- Вот именно, - буркнула Бугго.
- Никто ведь не погиб, - напомнил Хугебурка.
- Убедили, - сказала Бугго.
Поэтому во время разбирательства следователь страховой компании так ничего и не узнал о маленькой курительной трубке. Причина возгорания осталась неустановленной. Предположительно - перегрев проводки. Тем не менее капитану «Ласточки» было предписано выплатить из своего жалованья (либо иным способом) сумму, равную трети ущерба, причиненного грузу.
Опрос свидетелей, изучение корабля, десятки экспертиз, многочасовые диски показаний, которые требовалось прослушать и прокомментировать, бумажные копии, которые надлежало заверить подписью, перепроверка технической и летной документации «Ласточки» и последнего груза - все это медленно пережевывало Бугго жесткими костяными деснами.
Она с Хугебуркой поселилась в дешевой гостинице, а вечерами они вместе ходили в разные бары, кольцом расположенные вокруг космопорта, и там пили злягу, медянку и рисовый арак. Хугебурка пьянствовал осторожно, Бугго - безудержно. Курсанты давно отбыли пассажирским транспортом - в Академии у них начинался новый учебный год. Бугго странным образом задело, что Халинц даже не пожелал проститься с нею и поблагодарить.
- Может быть, он стесняется, - предположил Хугебурка.
- Просто привык, что все ему обязаны, - фыркнула Бугго. - Он ведь такой красавчик.
- Если это так, то рано или поздно ему придется дорого за это заплатить, - сказал Хугебурка.
- Ну, вы совершенно меня утешили, - заметила Бугго, проглатывая содержимое маленькой белой стопочки и морщась.
Исследование израненного корабля близилось к завершению. Каждый день приносил новые списки недостач. Бугго шла на корабль вместе с ремонтниками и убеждалась в их правоте, после чего подписывала списки. В конце концов распорядитель работ, пухлый человечек с рыженькими волосиками по всему лицу, сказал Бугго - с совершенно искренним сочувствием:
- Голубушка, дорогая, что же это вы со всем соглашаетесь! Тут до вас десять лет воровали, не меньше, а вам, согласно контракта, придется оплачивать из своего кармана.
- Знаю, - зло ответила Бугго.
По условию договора с «Лилией Лагиди», все, что имелось на корабле в наличии, но пострадало во время аварии, оплачивает страховая компания; однако в том случае, если удается доказать изначальное отсутствие на борту необходимого оборудования и деталей, оплата их ложится на заинтересованное лицо - в данном случае, на капитана.
- Вызовем прежнего капитана, - продолжал ворковать распорядитель работ. - Его же под суд надо!
- Какое «под суд»! - закричала Бугго. - Это моя «Ласточка», ясно вам? Моя! А он - старый, он скоро помрет!
- Вы не… так агрессивно, - человечек чуть отступил. - Я ведь по-хорошему, советую…
- Простите. - Бугго вздохнула. - Пусть уж лучше я за все отвечу, только…
- Что, дорогуня, что? - участливо поддержал Бугго распорядитель, чуть касаясь ее локтя лохматенькими пальцами.
- Только заканчивайте тут все поскорее!
- Конечно, конечно. Мы постараемся, - и он подсунул ей новый список, после чего полез вместе с Бугго в недра искалеченного корабля.
* * *
Бугго отправила своему отцу длинное письмо, в котором настоятельно просила денег. Деньги прибыли к концу второго месяца разбирательств, вместе с письмом и пачкой телеграмм и стереосообщений.
Сообщения Бугго просмотрела в тот же вечер. Репортеры со знанием дела говорили о нападении пиратов, о контрабандной взрывчатке, которая якобы самовоспламенилась в трюме; приводили технические данные «Ласточки» и даже откопали где-то древнего канонира, который летал на ней в далекие военные времена. Канонир охотно прошамкал несколько боевых анекдотов и показал на схеме, где раньше стояли пушки. Затем старикан сменился озабоченной журналисткой, которая подчеркнула изношенность корпуса «Ласточки».
В одном из выпусков мелькнула фраза о пьянстве и безответственности офицеров. Затем ее опровергли ровно восемь раз. Наконец идеи и предположения иссякли, и стали показывать взволнованных домохозяек. Кроша салат на кухне уютного дома или отпаривая утюгом младенческие распашонки, домохозяйки Люксео, Арбео, Хедео и других миров высказывали различные мнения касательно аварии на «Ласточке». Заставка к этой передаче выглядела так: под медленную музыку показывали бездны космоса, в которых одна за другой исчезают голографии курсантов и самой Бугго в курсантской форме. Иногда снимки как бы погружались в черноту, а иногда - таяли на фоне звезд.
Телеграммы, адресованные семье Бугго, были однообразны: «Скорбим вместе», «Возложите от нас венок».
Письмо гласило:
«Первенец!
Внимательно перечитай контракт. Там должен быть такой пункт: «В случае, если объективные затраты по ремонту, выплаченные заинтересованным лицом, превосходят 1/2 заявленной стоимости корабля, то последний переходит в собственность заинтересованного лица, при условии погашения долга». Заявленная стоимость «Ласточки» - приблизительно миллион экю. Присылаю тебе ровно половину этой суммы. Один экю добавишь сама. Постарайся, чтобы объективные затраты соответствовали этой сумме. За деньги не благодари - я продал твои акции.
Твой любящий отец».
Бугго вломилась к своему старшему офицеру в два часа ночи с пачкой бумаг и бутылкой местной сивухи. Хугебурка не спал: сидел в продавленном кресле и смотрел по стереовизору местный порнографический канал. Комната с засаленными обоями была полна красавиц с неестественным цветом кожи. За окном переливались дешевые яркие огни и неблагозвучно орала эгиттейская музыка.
- Выключите, - велела Бугго, и стереокрасавицы послушно исчезли.
Бугго поставила бутыль на низенький липкий столик, бросила рядом растрепанные бумаги, взяла второе кресло - с отломанной ножкой - и пристроила его возле стены, после чего осторожно уселась.
Хугебурка чуть поднял брови. Он был пьяноват и не понимал, хочет он спать или же нет.
- Разливайте, - распорядилась Бугго. - Где у вас счетная машинка?
- Продал, - ответил Хугебурка, принимаясь за стаканы.
- Фу ты, - сказала Бугго и сунула ему для начала отцовское письмо. - Ознакомьтесь пока.
Всю ночь они подсчитывали суммы, указанные в документации по проведению восстановительных работ, и под утро, когда огни увеселительных заведений утомленно погасли, а музыка выдохлась, оказалось, что до полумиллиона недостает приблизительно полторы тысячи.
- Оценивать ущерб они будут еще день или два, - сказала Бугго, покусывая себя за палец. - Нельзя рисковать. Насколько я понимаю, страховая компания сделает все, чтобы я максимально оплатила ремонт, но не допустит перехода корабля в мою собственность.
- Вы предлагаете, пока не завершилось составление официального списка, спереть из «Ласточки» нечто на сумму в полторы тысячи? - уточнил Хугебурка.
- Вот именно, - подтвердила Бугго. - Всю моральную ответственность свалим на капитана Эбу. Все равно он виноват, старый хапуга.
- Вы желаете, чтобы кражу совершил я? - осведомился Хугебурка, глядя на своего капитана сквозь грязный стакан.
Бугго сладко зевнула.
- Это не обязательно. Для начала давайте решим, что будем переть. Дорогостоящее, компактное и необходимое в космическом полете.
- Эхолот, - почти тотчас сказал Хугебурка. - Завтра, во время очередного визита на корабль, суньте его в комбинезон. Только возьмите с собой платок - обернуть, эта штука колючая.
* * *
Старенький топчанчик, в незапамятные времена бывший чьей-то дачной отрадой, уцелел посреди катастрофы, постигшей «Ласточку», и по-прежнему неуместно пестрел ситцами в разоренной рубке. Ручной прибор наружного сканирования, традиционно именуемый эхолотом, помещался непосредственно над топчаном, а данные с него выводились на общий экран, рядом с лобовым иллюминатором. Обычно эхолот не был подсоединен к источнику питания, поскольку в штатной ситуации не использовался. Однако устав требовал дублирования навигационных приборов. Хугебурка уверял, что на борту того гроба, в котором он вывозил радиоактивные отходы, имелась астролябия, чему Бугго безусловно верила.
В утро кражи на «Ласточке» скучно копошились трое исполнителей из страховой компании. Основные работы по производству описи уже завершились; предстояло нанести несколько завершающих штрихов на богатую картину поломок и недостач, больше для формальности. Сумма замерла возле отметки «полмиллиона экю», и существенных отклонений больше не предвиделось.
- …А я не люблю, чтоб у женщины на лице был волос густой, - доносились голоса из развороченной кают-компании. - На теле - пожалуйста, а личико чтоб гладкое.
- А мне нравятся пушистенькие, - говорил второй исполнитель. - Терпеть не могу, когда физиономия лысая.
К кислому духу мокрого пепелища прибавилась вонь оплавленного пластика. В те дни запах пожара пропитывал для Бугго весь мир. Так же пахло от ее волос и одежды; но благодаря зляге она быстро перестала это замечать.
Завидев капитана, оба чиновника замолчали. Один сделал приветственный жест, второй посерьезнел и уткнулся в показания на электронной планшетке, которую держал перед глазами.
Распорядитель работ, господин Низа, обнаружился в рубке - на топчанчике. Умом Бугго понимала, что они - по разные стороны боевого строя, что ему нужно во что бы то ни стало переложить основные расходы по ремонту корабля на капитана, иначе плакали премиальные от страховой компании… Но господин Низа был таким обходительным, сочувственным и плюшевым, что Бугго приходилось постоянно напоминать себе: это - враг, алчный и хитрый.
- Закрываем последний лист, - закивал он, когда Бугго вошла в рубку. - Завтра подаем документы на утверждение. Я сделаю вам копию для отчета конторе порта приписки.
- Хорошо, - сказала Бугго, лихорадочно прикидывая, как бы ловчее выманить его отсюда. - Э… Вы уже составили опись имущества рубки?
- Пока проверяю вчерашние данные. - Пушистый округлый палец погладил чуть выпуклый экран планшетки, и под ним мягко засветились зеленые буквы.
Бугго посмотрела с тоской. Господин Низа устроился на топчанчике чрезвычайно удобно, обложившись планшетками, вычислительными машинками, сканирующими устройствами и плоскими мисочками с густым зеленоватым напитком, на вкус вяжущим и сладковато-кислым. Местные называли его чога.
- Оставьте-ка мне вашу планшетку, дорогая, - обратился господин Низа к Бугго. - Погуляйте. Возле космодрома есть лесополоса для релаксации. У вас усталый вид. Вы, наверное, много пьете?
- Ужасно много, - призналась Бугго.
- Ну, ну, - проворковал чиновник и провел ладошкой по своей шелковистой щеке. - Я знаю ваш народ, голокожих. И запах характерный. У нас ведь многие думают, что от голокожих всегда такой запах, но я-то знаю ваш народ. Это у вас только от сивухи. Ах, ах. Вот беда! Погуляйте, дорогая, отдохните немного. Завтра уж закончим, потерпите. Ничего. Космос велик, жизнь длинная, кораблей много.
Бугго молча вышла из рубки. Ремонтный док помещался на самом краю летного поля. Отсюда до баров было почти три парасанга, если по прямой, а в обход - так все пять. «Какие бары?» - в ужасе подумала Бугго. Времени почти не оставалось. Еще час или около того господин Низа будет сверять список штатной комплектации «Ласточки» с результатами вчерашней описи, а потом примется за рубку. Если эхолот не исчезнет до внесения в поставарийный инвентаризационный список - все…
Загребая на ходу ногами, как полупараличная, Бугго побрела дальше, в сторону узкой лесной полосы, за которой уж начинались жилые зоны с огородами и птичниками. «Иезус на троне! - думала Бугго, представляя в мыслях Иезуса с горящим крестом над головой, как Он сидит в рубке космического корабля на капитанском месте. - Что же мне делать?»
Смятение мешало ей соображать, все мельтешили в уме маленькие, назойливые мыслишки. То одно выскакивало, то другое, и начинало бегать: пушистеньких женщин он предпочитает… дополнительное соглашение к страховому договору - там красивый бордюр на бумажной копии сделан… полбутылки зляги вчера в баре забыла…
«Почему один человек создан храбрым, а другой - умным?» - думала Бугго в печали.
1 2 3 4 5 6 7 8