За Аранором расположены Фар-Лорен и Опаст. Оба этих герцогства имеют тесные связи с Королевством Островов, хотя оба в прошлом с ним воевали. Острова быстро бы отреагировали, если бы сейчас герцог Оласко двинулся на них. К северу находится Бэрдокская Скоба, которую и государством-то с трудом можно назвать. Первый ее правитель, король Бэрдок, был пиратом, страдавшим манией величия, и все его потомки такие же. Большинство «вельмож» в этом крае — обычные грабители, так что король Халорен правильно делает, что не вмешивается в их дела. Захватить эту территорию для Оласко было бы все равно что ступить в болото. Графство Конар немногим лучше, однако вожаки тамошнего племени пусть и варвары, но знают, что такое честь, как и народ, живущий на болоте на севере. Вот почему Каспару понадобилась Фаринда — он хочет вывести свою армию на границы Королевства Островов, не тревожа при этом без особой надобности остальных соседей.
— Но зачем? Он хочет развязать войну с Островами? — недоуменно спросил Ког. — Может быть, у меня весьма смутное представление о географии, но разве в таком случае его армия не окажется в нескольких сотнях миль от ближайшего города?
— Ты прав, мы сами ломаем голову, зачем ему понадобилось ввести туда армию, однако некоторые предположения у нас есть. Ладно, оставим размышления на потом. Одно мы знаем точно: герцог Каспар из Оласко, возможно, самый опасный человек сегодня, если речь заходит о мире в этом краю. Он намерен захватить контроль над Восточными землями, и мы подозреваем, что он ищет способ втянуть Ролдем в войну с Островами.
— Да, — сказал Ког. — А если Ролдем начнет воевать с Островами, тогда Кешианской конфедерации понадобится помощь.
— И местный конфликт перерастет во всеобщий, когда в войну будут вовлечены и Восточные, и Западные земли, — добавил Магнус.
— Я прочитал немало книг по истории и научился немного разбираться в том, что такое амбиции, — сказал Ког. — Но мне кажется, что Каспар зарвался.
— Он был бы не первым правителем, нажившимся на несчастьях других. Он способен победить приграничных баронов, когда только захочет. Но ему не интересно править варварским людом, что живет на севере, если только он не решит подчинить их себе когда-нибудь в будущем. Теперь же он поставил себе целью захватить Фаринду и закончить приготовления к войне с Королевством. Итак, перво-наперво он должен подчинить Фаринду. Чтобы обеспечить себе безопасность в этом предприятии, ему придется нейтрализовать Ородон, Латагор и Высокие Пределы.
Ког вскинул брови.
— Теперь кое-что проясняется. Сначала он уничтожает мой народ, обеспечивая себе проход к герцогству Фаринда, а теперь он защищает свой правый фланг, чтобы к Фаринде не подоспела никакая помощь из Латагора или Высоких Пределов.
— Да, если бы королевство запросило о помощи пораньше и если бы король Райан подтвердил свою репутацию умного человека, то он отреагировал бы сразу, как только заподозрил недоброе. А так он не может впрямую напасть на Оласко, не втянув при этом в войну Аранор, а затем и Ролдем. Но он наверняка может собрать отряды наемников и доставить их кораблем в Прибрежный Пост, а оттуда в Латагор или Высокие Пределы. Каспар не допустит, чтобы у него в тылу оказалась армия.
— Почему никто раньше не разобрался с этой проблемой? — поинтересовался Ког.
Роберт взглянул на Магнуса, и тот ответил:
— Я мог бы метнуть молнию в Каспара, но тот все равно остался бы невредимым, при этом уничтожив короля, его семейство и половину знати в Ролдеме. Тот человек, о котором мы говорили раньше, очень силен, а у Каспара, я не сомневаюсь, больше защиты от магии, чем у любого другого смертного на свете. Его телохранители фанатично ему преданы, и он никогда не остается один. Убить такого — значит совершить благородный поступок.
— Для этого я и нужен?
— Возможно, — уклончиво ответил Роберт. — Мы пока не знаем. Если ты выиграешь турнир, то есть большая доля вероятности, что Каспар тобой заинтересуется. Он любит окружать себя талантливыми людьми — музыкантами, певцами, художниками, поварами, магами и великими фехтовальщиками.
— Что ж, теперь я понимаю, почему для вас так важно, чтобы я выиграл это состязание, — сказал Ког. — Видимо, смерть Каспара из Оласко послужит нашим общим целям.
Роберт посмотрел в глаза своему бывшему ученику.
— Да, видимо, так.
— В таком случае у меня есть одно условие, — мрачно заявил Ког. — Каспар умрет последним.
— Почему? — удивился Магнус.
— Потому что, судя по вашим словам, у меня больше шансов погибнуть самому, чем добраться до него, а если мне предстоит потерпеть неудачу, осуществляя месть за свой народ, то я предпочту умереть, оставив в живых одного-единственного убийцу, а не целый десяток. Каспар умрет после Ворона и его приспешников, но первым будет лейтенант Кампанил. — По очереди оглядев Роберта, Магнуса, Калеба и Паско, Ког добавил: — Он не уйдет живым с этого турнира.
Первые поединки почти не преподнесли сюрпризов, если не считать того, как неожиданно проявил себя молодой простолюдин из Кеша по имени Какама, одержавший победы над всеми своими противниками. Азартные зрители, склонные к риску, делали на него огромные ставки.
Ког впервые выступил на арену на четвертый день турнира, когда последние шестьдесят четыре участника начали трехдневный финальный этап. Более четырехсот фехтовальщиков провели по три боя в день, чтобы отобрать тридцать два лучших, которым предстояло сразиться с уже отобранными тридцатью двумя участниками. Бои должны были происходить утром, затем вечером, и наконец венчал турнир финальный бой перед королем и его придворными во дворце.
Первым противником Кога стал капитан из личной охраны какого-то ролдемского барона. Это был для него третий турнир, но впервые ему удалось попасть в число шестидесяти четырех финалистов.
Поединки проводились боевым оружием до первой крови, признания себя побежденным или утраты права на участие. Участник мог в любую минуту объявить, что сдается, обычно так поступали те, кто опасался ранения или унижения на глазах у зрителей. Фехтовальщик терял право участия в турнире, не явившись вовремя на поединок или при дисквалификации, которую проводили судьи, три мастера школы, наблюдавшие за всеми сражениями. Если же участник игнорировал судейские замечания, намеренно пытался ранить противника или отказывался оставаться в пределах отведенной для боя площадки, то он также терял право продолжать турнир.
Ког позволил капитану насладиться несколькими мгновениями успеха, не желая позорить того, кто двенадцать лет потратил на попытку превзойти самого себя. Но все-таки это было соревнование. Обменявшись несколькими ударами и отбив несколько атак в течение трех минут, Ког легко раскрыл все слабости противника. До начала поединка Ког заметил, как капитану пожелала удачи восхитительная молодая женщина — наверное, жена или невеста, — поэтому он решил позволить противнику проиграть, сохранив при этом достоинство. Он продолжал биться с ним еще две минуты, а потом слегка оцарапал ему руку, добившись первой крови и победы.
Капитан церемонно отсалютовал, в ответ получил такой же церемонный салют Кога и возвратился в объятия молодой красавицы, которая тут же принялась его утешать.
Остальные поединки проходили с меньшим изяществом. Несколько финалистов оказались горластыми, хвастливыми деревенскими увальнями, обладавшими одним достоинством: умением обращаться с оружием. В первое же утро финала трое участников получили серьезные ранения — одному из них, без сомнения, предстояло остаться калекой на всю жизнь, — и Ког старался следить за поединками по мере возможности, чтобы получить хоть какое-то представление о будущих противниках.
В следующем бою ему предстояло встретиться с огромным широкоплечим родезцем по имени Раймундо Веласкес, очень искусным и коварным фехтовальщиком, который атаковал с кошачьей ловкостью, стоило только его противнику раскрыться. Ког понял, что ему придется быть настороже во время поединка с этим человеком.
Ког ушел в раздевалку, где для участников было приготовлено роскошное угощение. Он избегал тех блюд, от которых клонило в сон, и перекусил лишь слегка, даже не притронувшись к вину и элю. Выпил холодной воды и вернулся в зал, чтобы понаблюдать за боями.
А еще он избегал разговоров с кем бы то ни было, включая Калеба, который не сводил с него глаз. Ког знал, что где-то неподалеку на случай какой-нибудь магической угрозы несут караул Магнус и Роберт, но ему не хотелось тратить силы на праздную болтовню. Он стал участником турнира и, судя по тому, что ему удалось увидеть, должен был одержать уверенную победу.
Когда наступило последнее утро соревнований, он отправился в заведение Ремарга, чтобы принять ванну, сделать массаж и быть готовым к вечернему бою.
Следующие два боя были не из легких, но Ког раскусил все приемы обоих противников — родезца, а затем капитана королевской гвардии. Вечером второго дня финала народ повалил валом — аристократы и простолюдины побогаче, сумевшие раздобыть приглашения, толпились на галерее, наблюдая за полем боя, где из восьми участников остались только четверо.
Первым противником Кога стал наемный солдат по имени Бартлет, прибывший из Ястребиного оврага. Он поинтересовался, не родственник ли Ког тому самому Ястринсу, и Ког рассказал свою легенду так, словно ее уже все знали. Бартлет заметил, что никогда не слышал о владениях сквайра, хотя родился в тех краях.
Ког отговорился тем, что его отец владеет землями, расположенными довольно далеко от поместий более известной ветви семейства Ястринс, после чего прервал разговор, сказав, что ему нужно подготовиться к предстоящему поединку.
От этого противника Ког избавился в рекордное время, всего за несколько секунд после того, как судьи объявили начало боя. Он сделал два шага вперед и, вместо того чтобы предпринять ложную атаку, сразу сделал рывок и ударом в левое плечо ранил соперника до крови.
Галерея взорвалась аплодисментами, а солдат так и остался стоять в немом изумлении — его поразили и скорость атаки, и кажущееся отсутствие хитрости, застигнувшее его врасплох. Было видно, что он разозлился, но больше на себя, за то что выглядит таким дураком. Салютуя перед тем, как покинуть площадку, он сказал:
— Постарайтесь выиграть, сквайр, ладно? Я не буду выглядеть таким шутом гороховым, если меня выбьет из турнира сам чемпион.
— Сделаю все, что в моих силах, — с улыбкой пообещал Ког.
Когда закончились остальные три поединка, выяснилось, что Когу теперь предстоит биться с удивительным юношей из Кеша, Какамой, в то время как в противники лейтенанту Кампанилу достался граф Джанго Ваардак, тот самый фехтовальщик, который проиграл на предыдущем турнире ушедшему на покой чемпиону.
Ког провел беспокойную ночь, больше волнуясь за результаты боя Ваардака с Кампанилом, чем за исход собственного поединка. Он видел молодого кешианца в деле и знал, что своими победами тот обязан быстроте реакции возможно, даже превышающей его собственную, — дерзости и готовности раскрыться перед тем, как нанести победный удар. Ког уже предвкушал, каким образом одолеет Какаму.
Он проснулся рано, быстро оделся, после чего разбудил Паско и остальных. Придя в Школу Мастеров, он сделал несколько энергичных упражнений, чтобы разогреть мышцы. Потом позавтракал фруктами и соком и, взяв карету, отправился в бани.
Два поединка для определения финалистов должны были начаться в полдень, а их победителям предстояло сразиться перед королем и его придворными во дворце до наступления темноты. Ког старался сосредоточиться на предстоящем бое, но безуспешно, все его мысли были заняты встречей с Кампанилом.
За два часа до полудня он вернулся в Школу Мастеров и прошел в зал, отведенный для участников состязания. Оказалось, что он не первый: в углу уже сидел молодой фехтовальщик из Кеша. В первый день соревнований в этой комнате было тесно и шумно, сегодня же здесь стояла непривычная тишина. Коготь прошел в дальний угол, кивнув по пути юноше. Паско наклонился к хозяину и тихо проговорил:
— Мне кажется, этот парень — исалани, как Накор.
— Ну и что из этого?
— Если он хоть чем-то напоминает Накора, то вы не видели и половины его трюков. Помните об этом.
— Ты думаешь, он заранее рассчитывал попасть в финал?
— Я поймал его на том, что он заметил, как вы за ним наблюдаете. Это было как раз перед тем, как он выиграл свой третий поединок. Так что если вы и обнаружили какую-то его слабость, то только потому, что он позволил.
— Но почему я?
— Потому что вы лидер турнира.
— Один из лидеров.
— Но только не для того, кто разбирается в том, что здесь происходит. Вы тщеславны, Ког, и когда побеждаете, выкладываете все, что у вас в запасе. Ничего не приберегаете на потом. Этот парень успел изучить все ваши приемы. А вот вы даже понятия не имеете, на что он способен. Будьте осторожны.
— Спасибо, — немного помолчав, сказал Ког. — Возможно, ты опять меня спас.
— На этот раз, скорее всего, я спас вас от позора, а не от смерти.
— А вот здесь ты ошибаешься.
— Как это?
— Посмотри на него.
Паско обернулся и бросил взгляд на молодого кешианца, который тихо сидел и наблюдал за говорящими из-под опущенных век.
— Назови это интуицией или предчувствием опасности, но, если только я не ошибаюсь, он намерен сегодня меня убить, — сказал Коготь.
Полуфинал турнира проводился с большей помпой, чем предыдущие поединки. Среди зрителей появились члены королевского семейства, а также почти вся верхушка знати.
Когда объявили участников первого поединка, у Кога что-то оборвалось внутри. Кампанилу и Ваардаку предстояло биться первыми, а потом уже Когу и кешианцу. Ког понимал, раз он лидер, его поединок приберегали напоследок. Но все равно ему хотелось, чтобы все это поскорее закончилось.
Он не смотрел первый бой, впрочем, как и кешианец: оба сидели по разным углам в комнате участников. Ваардак и Кампанил перед своим сражением поступили точно так же, удалившись каждый в свой угол в окружении слуг. Графа сопровождало по крайней мере пятеро ординарцев, тогда как лейтенант Кампанил довольствовался одним денщиком и сержантом гвардейского караула из Оласко. Рядом с Когом сидел Паско, а кешианец пребывал в одиночестве.
Судя по гулу голосов, доносившихся из зала, мастер, объявлявший последние поединки, позволил себе вычурное и пышное представление, на какое только был способен, публика жадно ловила каждое его слово и то и дело принималась аплодировать.
— Я тут кое-кого поспрашивал, — сказал Паско, — и выяснил, что этот парень появился неизвестно откуда. Точно. Никто из кешианцев, с кем я говорил, никогда о нем не слышал. Как-то странно получается — такой молодой и талантливый, а в Кеше о нем ничего не известно.
— Да, странно.
— Не знаю, действительно ли он собирается вас убить, милорд, но есть в нем что-то подозрительное. Прошел целый час, а он даже ни разу не шевельнулся.
— Наверное, дремлет.
— В таком случае у него не нервы, а канаты, — заявил Паско.
Крики из зала возвестили об окончании поединка. Ког перевел взгляд на дверь, чтобы посмотреть, кто войдет и в каком состоянии. Через минуту дверь распахнулась и на пороге появился граф Ваардак, зажимавший рану на левой руке. Кровь просачивалась сквозь пальцы. Кто-то из адъютантов пытался его утешить:
— … Очень опасная ситуация, милорд. Весьма непредсказуемая, уверяю вас. Все зависело от… везения, ничего другого.
Но граф, видимо, не желал, чтобы его утешали.
— Прекрати болтать и перевяжи эту чертову рану, — рявкнул он.
В комнату вошел лейтенант Кампанил с довольной улыбкой на лице. Он посмотрел на Кога, потом перевел взгляд на кешианца, словно говоря: «С кем-то из вас увидимся вечером во дворце», — но вслух ничего не сказал. Он поприветствовал каждого легким кивком, а потом подошел к графу Ваардаку, чтобы обменяться парой слов.
Появился мастер школы и объявил:
— Когвин Ястринс, Какама из Кеша, займите ваши места.
Кешианец носил меч завернутым в черную ткань, предпочитая обходиться без ножен. Сейчас, когда он опустился на колени и развернул тряпицу, у Кога расширились глаза от удивления.
— Он собирается биться вовсе не мечом. Что это? Паско выругался.
— Это катана. Ими бьются, держа рукоять двумя руками, но можно и одной, а лезвие у них острее, чем у бритвы. Такие нечасто встретишь, потому что плохие экземпляры не выдерживают удара о латы, а хорошие — чересчур дороги, по карману разве что самым богатым. Очень опасное оружие, входит в плоть, как нож в масло. Похоже, парень собирается навязать вам совершенно новый стиль боя.
— Что посоветуешь, Паско, как мне быть? Они поднялись в ответ на призыв мастера.
— Вспомните, как бился Накор, — ответил Паско.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36
— Но зачем? Он хочет развязать войну с Островами? — недоуменно спросил Ког. — Может быть, у меня весьма смутное представление о географии, но разве в таком случае его армия не окажется в нескольких сотнях миль от ближайшего города?
— Ты прав, мы сами ломаем голову, зачем ему понадобилось ввести туда армию, однако некоторые предположения у нас есть. Ладно, оставим размышления на потом. Одно мы знаем точно: герцог Каспар из Оласко, возможно, самый опасный человек сегодня, если речь заходит о мире в этом краю. Он намерен захватить контроль над Восточными землями, и мы подозреваем, что он ищет способ втянуть Ролдем в войну с Островами.
— Да, — сказал Ког. — А если Ролдем начнет воевать с Островами, тогда Кешианской конфедерации понадобится помощь.
— И местный конфликт перерастет во всеобщий, когда в войну будут вовлечены и Восточные, и Западные земли, — добавил Магнус.
— Я прочитал немало книг по истории и научился немного разбираться в том, что такое амбиции, — сказал Ког. — Но мне кажется, что Каспар зарвался.
— Он был бы не первым правителем, нажившимся на несчастьях других. Он способен победить приграничных баронов, когда только захочет. Но ему не интересно править варварским людом, что живет на севере, если только он не решит подчинить их себе когда-нибудь в будущем. Теперь же он поставил себе целью захватить Фаринду и закончить приготовления к войне с Королевством. Итак, перво-наперво он должен подчинить Фаринду. Чтобы обеспечить себе безопасность в этом предприятии, ему придется нейтрализовать Ородон, Латагор и Высокие Пределы.
Ког вскинул брови.
— Теперь кое-что проясняется. Сначала он уничтожает мой народ, обеспечивая себе проход к герцогству Фаринда, а теперь он защищает свой правый фланг, чтобы к Фаринде не подоспела никакая помощь из Латагора или Высоких Пределов.
— Да, если бы королевство запросило о помощи пораньше и если бы король Райан подтвердил свою репутацию умного человека, то он отреагировал бы сразу, как только заподозрил недоброе. А так он не может впрямую напасть на Оласко, не втянув при этом в войну Аранор, а затем и Ролдем. Но он наверняка может собрать отряды наемников и доставить их кораблем в Прибрежный Пост, а оттуда в Латагор или Высокие Пределы. Каспар не допустит, чтобы у него в тылу оказалась армия.
— Почему никто раньше не разобрался с этой проблемой? — поинтересовался Ког.
Роберт взглянул на Магнуса, и тот ответил:
— Я мог бы метнуть молнию в Каспара, но тот все равно остался бы невредимым, при этом уничтожив короля, его семейство и половину знати в Ролдеме. Тот человек, о котором мы говорили раньше, очень силен, а у Каспара, я не сомневаюсь, больше защиты от магии, чем у любого другого смертного на свете. Его телохранители фанатично ему преданы, и он никогда не остается один. Убить такого — значит совершить благородный поступок.
— Для этого я и нужен?
— Возможно, — уклончиво ответил Роберт. — Мы пока не знаем. Если ты выиграешь турнир, то есть большая доля вероятности, что Каспар тобой заинтересуется. Он любит окружать себя талантливыми людьми — музыкантами, певцами, художниками, поварами, магами и великими фехтовальщиками.
— Что ж, теперь я понимаю, почему для вас так важно, чтобы я выиграл это состязание, — сказал Ког. — Видимо, смерть Каспара из Оласко послужит нашим общим целям.
Роберт посмотрел в глаза своему бывшему ученику.
— Да, видимо, так.
— В таком случае у меня есть одно условие, — мрачно заявил Ког. — Каспар умрет последним.
— Почему? — удивился Магнус.
— Потому что, судя по вашим словам, у меня больше шансов погибнуть самому, чем добраться до него, а если мне предстоит потерпеть неудачу, осуществляя месть за свой народ, то я предпочту умереть, оставив в живых одного-единственного убийцу, а не целый десяток. Каспар умрет после Ворона и его приспешников, но первым будет лейтенант Кампанил. — По очереди оглядев Роберта, Магнуса, Калеба и Паско, Ког добавил: — Он не уйдет живым с этого турнира.
Первые поединки почти не преподнесли сюрпризов, если не считать того, как неожиданно проявил себя молодой простолюдин из Кеша по имени Какама, одержавший победы над всеми своими противниками. Азартные зрители, склонные к риску, делали на него огромные ставки.
Ког впервые выступил на арену на четвертый день турнира, когда последние шестьдесят четыре участника начали трехдневный финальный этап. Более четырехсот фехтовальщиков провели по три боя в день, чтобы отобрать тридцать два лучших, которым предстояло сразиться с уже отобранными тридцатью двумя участниками. Бои должны были происходить утром, затем вечером, и наконец венчал турнир финальный бой перед королем и его придворными во дворце.
Первым противником Кога стал капитан из личной охраны какого-то ролдемского барона. Это был для него третий турнир, но впервые ему удалось попасть в число шестидесяти четырех финалистов.
Поединки проводились боевым оружием до первой крови, признания себя побежденным или утраты права на участие. Участник мог в любую минуту объявить, что сдается, обычно так поступали те, кто опасался ранения или унижения на глазах у зрителей. Фехтовальщик терял право участия в турнире, не явившись вовремя на поединок или при дисквалификации, которую проводили судьи, три мастера школы, наблюдавшие за всеми сражениями. Если же участник игнорировал судейские замечания, намеренно пытался ранить противника или отказывался оставаться в пределах отведенной для боя площадки, то он также терял право продолжать турнир.
Ког позволил капитану насладиться несколькими мгновениями успеха, не желая позорить того, кто двенадцать лет потратил на попытку превзойти самого себя. Но все-таки это было соревнование. Обменявшись несколькими ударами и отбив несколько атак в течение трех минут, Ког легко раскрыл все слабости противника. До начала поединка Ког заметил, как капитану пожелала удачи восхитительная молодая женщина — наверное, жена или невеста, — поэтому он решил позволить противнику проиграть, сохранив при этом достоинство. Он продолжал биться с ним еще две минуты, а потом слегка оцарапал ему руку, добившись первой крови и победы.
Капитан церемонно отсалютовал, в ответ получил такой же церемонный салют Кога и возвратился в объятия молодой красавицы, которая тут же принялась его утешать.
Остальные поединки проходили с меньшим изяществом. Несколько финалистов оказались горластыми, хвастливыми деревенскими увальнями, обладавшими одним достоинством: умением обращаться с оружием. В первое же утро финала трое участников получили серьезные ранения — одному из них, без сомнения, предстояло остаться калекой на всю жизнь, — и Ког старался следить за поединками по мере возможности, чтобы получить хоть какое-то представление о будущих противниках.
В следующем бою ему предстояло встретиться с огромным широкоплечим родезцем по имени Раймундо Веласкес, очень искусным и коварным фехтовальщиком, который атаковал с кошачьей ловкостью, стоило только его противнику раскрыться. Ког понял, что ему придется быть настороже во время поединка с этим человеком.
Ког ушел в раздевалку, где для участников было приготовлено роскошное угощение. Он избегал тех блюд, от которых клонило в сон, и перекусил лишь слегка, даже не притронувшись к вину и элю. Выпил холодной воды и вернулся в зал, чтобы понаблюдать за боями.
А еще он избегал разговоров с кем бы то ни было, включая Калеба, который не сводил с него глаз. Ког знал, что где-то неподалеку на случай какой-нибудь магической угрозы несут караул Магнус и Роберт, но ему не хотелось тратить силы на праздную болтовню. Он стал участником турнира и, судя по тому, что ему удалось увидеть, должен был одержать уверенную победу.
Когда наступило последнее утро соревнований, он отправился в заведение Ремарга, чтобы принять ванну, сделать массаж и быть готовым к вечернему бою.
Следующие два боя были не из легких, но Ког раскусил все приемы обоих противников — родезца, а затем капитана королевской гвардии. Вечером второго дня финала народ повалил валом — аристократы и простолюдины побогаче, сумевшие раздобыть приглашения, толпились на галерее, наблюдая за полем боя, где из восьми участников остались только четверо.
Первым противником Кога стал наемный солдат по имени Бартлет, прибывший из Ястребиного оврага. Он поинтересовался, не родственник ли Ког тому самому Ястринсу, и Ког рассказал свою легенду так, словно ее уже все знали. Бартлет заметил, что никогда не слышал о владениях сквайра, хотя родился в тех краях.
Ког отговорился тем, что его отец владеет землями, расположенными довольно далеко от поместий более известной ветви семейства Ястринс, после чего прервал разговор, сказав, что ему нужно подготовиться к предстоящему поединку.
От этого противника Ког избавился в рекордное время, всего за несколько секунд после того, как судьи объявили начало боя. Он сделал два шага вперед и, вместо того чтобы предпринять ложную атаку, сразу сделал рывок и ударом в левое плечо ранил соперника до крови.
Галерея взорвалась аплодисментами, а солдат так и остался стоять в немом изумлении — его поразили и скорость атаки, и кажущееся отсутствие хитрости, застигнувшее его врасплох. Было видно, что он разозлился, но больше на себя, за то что выглядит таким дураком. Салютуя перед тем, как покинуть площадку, он сказал:
— Постарайтесь выиграть, сквайр, ладно? Я не буду выглядеть таким шутом гороховым, если меня выбьет из турнира сам чемпион.
— Сделаю все, что в моих силах, — с улыбкой пообещал Ког.
Когда закончились остальные три поединка, выяснилось, что Когу теперь предстоит биться с удивительным юношей из Кеша, Какамой, в то время как в противники лейтенанту Кампанилу достался граф Джанго Ваардак, тот самый фехтовальщик, который проиграл на предыдущем турнире ушедшему на покой чемпиону.
Ког провел беспокойную ночь, больше волнуясь за результаты боя Ваардака с Кампанилом, чем за исход собственного поединка. Он видел молодого кешианца в деле и знал, что своими победами тот обязан быстроте реакции возможно, даже превышающей его собственную, — дерзости и готовности раскрыться перед тем, как нанести победный удар. Ког уже предвкушал, каким образом одолеет Какаму.
Он проснулся рано, быстро оделся, после чего разбудил Паско и остальных. Придя в Школу Мастеров, он сделал несколько энергичных упражнений, чтобы разогреть мышцы. Потом позавтракал фруктами и соком и, взяв карету, отправился в бани.
Два поединка для определения финалистов должны были начаться в полдень, а их победителям предстояло сразиться перед королем и его придворными во дворце до наступления темноты. Ког старался сосредоточиться на предстоящем бое, но безуспешно, все его мысли были заняты встречей с Кампанилом.
За два часа до полудня он вернулся в Школу Мастеров и прошел в зал, отведенный для участников состязания. Оказалось, что он не первый: в углу уже сидел молодой фехтовальщик из Кеша. В первый день соревнований в этой комнате было тесно и шумно, сегодня же здесь стояла непривычная тишина. Коготь прошел в дальний угол, кивнув по пути юноше. Паско наклонился к хозяину и тихо проговорил:
— Мне кажется, этот парень — исалани, как Накор.
— Ну и что из этого?
— Если он хоть чем-то напоминает Накора, то вы не видели и половины его трюков. Помните об этом.
— Ты думаешь, он заранее рассчитывал попасть в финал?
— Я поймал его на том, что он заметил, как вы за ним наблюдаете. Это было как раз перед тем, как он выиграл свой третий поединок. Так что если вы и обнаружили какую-то его слабость, то только потому, что он позволил.
— Но почему я?
— Потому что вы лидер турнира.
— Один из лидеров.
— Но только не для того, кто разбирается в том, что здесь происходит. Вы тщеславны, Ког, и когда побеждаете, выкладываете все, что у вас в запасе. Ничего не приберегаете на потом. Этот парень успел изучить все ваши приемы. А вот вы даже понятия не имеете, на что он способен. Будьте осторожны.
— Спасибо, — немного помолчав, сказал Ког. — Возможно, ты опять меня спас.
— На этот раз, скорее всего, я спас вас от позора, а не от смерти.
— А вот здесь ты ошибаешься.
— Как это?
— Посмотри на него.
Паско обернулся и бросил взгляд на молодого кешианца, который тихо сидел и наблюдал за говорящими из-под опущенных век.
— Назови это интуицией или предчувствием опасности, но, если только я не ошибаюсь, он намерен сегодня меня убить, — сказал Коготь.
Полуфинал турнира проводился с большей помпой, чем предыдущие поединки. Среди зрителей появились члены королевского семейства, а также почти вся верхушка знати.
Когда объявили участников первого поединка, у Кога что-то оборвалось внутри. Кампанилу и Ваардаку предстояло биться первыми, а потом уже Когу и кешианцу. Ког понимал, раз он лидер, его поединок приберегали напоследок. Но все равно ему хотелось, чтобы все это поскорее закончилось.
Он не смотрел первый бой, впрочем, как и кешианец: оба сидели по разным углам в комнате участников. Ваардак и Кампанил перед своим сражением поступили точно так же, удалившись каждый в свой угол в окружении слуг. Графа сопровождало по крайней мере пятеро ординарцев, тогда как лейтенант Кампанил довольствовался одним денщиком и сержантом гвардейского караула из Оласко. Рядом с Когом сидел Паско, а кешианец пребывал в одиночестве.
Судя по гулу голосов, доносившихся из зала, мастер, объявлявший последние поединки, позволил себе вычурное и пышное представление, на какое только был способен, публика жадно ловила каждое его слово и то и дело принималась аплодировать.
— Я тут кое-кого поспрашивал, — сказал Паско, — и выяснил, что этот парень появился неизвестно откуда. Точно. Никто из кешианцев, с кем я говорил, никогда о нем не слышал. Как-то странно получается — такой молодой и талантливый, а в Кеше о нем ничего не известно.
— Да, странно.
— Не знаю, действительно ли он собирается вас убить, милорд, но есть в нем что-то подозрительное. Прошел целый час, а он даже ни разу не шевельнулся.
— Наверное, дремлет.
— В таком случае у него не нервы, а канаты, — заявил Паско.
Крики из зала возвестили об окончании поединка. Ког перевел взгляд на дверь, чтобы посмотреть, кто войдет и в каком состоянии. Через минуту дверь распахнулась и на пороге появился граф Ваардак, зажимавший рану на левой руке. Кровь просачивалась сквозь пальцы. Кто-то из адъютантов пытался его утешить:
— … Очень опасная ситуация, милорд. Весьма непредсказуемая, уверяю вас. Все зависело от… везения, ничего другого.
Но граф, видимо, не желал, чтобы его утешали.
— Прекрати болтать и перевяжи эту чертову рану, — рявкнул он.
В комнату вошел лейтенант Кампанил с довольной улыбкой на лице. Он посмотрел на Кога, потом перевел взгляд на кешианца, словно говоря: «С кем-то из вас увидимся вечером во дворце», — но вслух ничего не сказал. Он поприветствовал каждого легким кивком, а потом подошел к графу Ваардаку, чтобы обменяться парой слов.
Появился мастер школы и объявил:
— Когвин Ястринс, Какама из Кеша, займите ваши места.
Кешианец носил меч завернутым в черную ткань, предпочитая обходиться без ножен. Сейчас, когда он опустился на колени и развернул тряпицу, у Кога расширились глаза от удивления.
— Он собирается биться вовсе не мечом. Что это? Паско выругался.
— Это катана. Ими бьются, держа рукоять двумя руками, но можно и одной, а лезвие у них острее, чем у бритвы. Такие нечасто встретишь, потому что плохие экземпляры не выдерживают удара о латы, а хорошие — чересчур дороги, по карману разве что самым богатым. Очень опасное оружие, входит в плоть, как нож в масло. Похоже, парень собирается навязать вам совершенно новый стиль боя.
— Что посоветуешь, Паско, как мне быть? Они поднялись в ответ на призыв мастера.
— Вспомните, как бился Накор, — ответил Паско.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36