Позади раздался короткий кри
к: упали с седла двое гусаров, убитые пушечным ядром, и, когда он обернулся
посмотреть, эскорт уже был от них в двадцати шагах. Ужаснее всего было вид
еть, как билась на вспаханной земле лошадь, вся окровавленная, запутавши
сь ногами в собственных своих кишках: она все пыталась подняться и поска
кать вслед за другими лошадьми. Кровь ручьем текла по грязи.
«Ах, наконец-то я под огнем! Ц думал Фабрицио. Ц Я был в бою! Ц твердил он
удовлетворенно. Ц Теперь я настоящий военный».
В эту минуту эскорт мчался во весь опор, и наш герой понял, что земля взмет
ывается со всех сторон комками из-за пушечных ядер. Но сколько он ни вгляд
ывался в ту сторону, откуда прилетали ядра, он видел только белый дым, Ц б
атарея стояла далеко, на огромном расстоянии, Ц а среди ровного, непреры
вного гудения, в которое сливались пушечные выстрелы, он как будто разли
чал более близкие ружейные залпы; понять он ничего не мог.
В эту минуту генералы и эскорт спустились на узкую, залитую водой дорожк
у, тянувшуюся под откосом, ниже поля футов на пять.
Маршал остановился и опять стал смотреть в подзорную трубку. На этот раз
Фабрицио мог вволю любоваться им. Оказалось, что у него совсем светлые во
лосы и широкое румяное лицо. «У нас в Италии нет таких лиц, Ц думал Фабриц
ио. Ц Я вот, например, бледный, а волосы у меня каштановые, мне никогда таки
м не быть!» Ц мысленно добавил он с грустью. Для него эти слова означали: «
Мне никогда не быть таким героем!» Он поглядел на гусаров Ц кроме одного,
у всех у них были рыжеватые усы. Фабрицио смотрел на гусаров, а они все смо
трели на него. От их взглядов он покраснел и, чтобы положить конец своему с
мущению, повернул голову в сторону неприятеля. Он увидел длинные ряды кр
асных человечков, и его очень удивило, что они такие маленькие: растянуты
е их цепи, составлявшие, верно, полки или дивизии, показались ему не выше к
устов живой изгороди. Один ряд красных всадников рысью приближался к той
дорожке в низине, по которой поехали шагом маршал и эскорт, шлепая по гряз
и. Дым мешал различить что-нибудь в той стороне, куда все они двигались; то
лько иногда на фоне этого белого дыма проносились галопом всадники.
Вдруг Фабрицио увидел, что со стороны неприятеля во весь дух мчатся верх
ами четверо. «А-а, нас атакуют!» Ц подумал он, но потом увидел, как двое из э
тих верховых подъехали к маршалу и что-то говорят ему. Один из генералов м
аршальской свиты поскакал в сторону неприятеля, а за ним Ц два гусара из
эскорта и те четыре всадника, которые только что примчались оттуда. Пото
м дорогу перерезал узкий канал, и, когда все перебрались через него, Фабри
цио оказался рядом с вахмистром, с виду очень славным малым. «Надо с ним за
говорить, Ц думал Фабрицио, Ц может быть, они тогда перестанут так разг
лядывать меня». Он долго обдумывал, что сказать вахмистру.
Ц Сударь, Ц сказал он, наконец, Ц я в первый раз присутствую при сражени
и. Скажите, это настоящее сражение?
Ц Вроде того. А вы кто такой будете?
Ц Я брат жены одного капитана.
Ц А как его звать, капитана-то?
Герой наш страшно смутился: он совсем не предвидел такого вопроса. К счас
тью, маршал и эскорт опять поскакали галопом. «Какую французскую фамилию
назвать?» Ц думал Фабрицио. Наконец, ему вспомнилась фамилия хозяина го
стиницы, в которой он жил в Париже; он придвинулся к вахмистру вплотную и в
о всю мочь крикнул ему:
Ц Капитан Менье!
Вахмистр, плохо расслышав из-за грохота пушек, ответил:
Ц А-а, капитан Телье? Ну, брат, его убили.
«Браво! Ц воскликнул про себя Фабрицио. Ц Не забыть: „Капитан Телье“. На
до изобразить огорчение».
Ц Ах, боже мой! Ц произнес он с жалостным видом.
С низины выехали на лужок и помчались по нему; снова стали падать, ядра; ма
ршал поскакал к кавалерийской дивизии. Эскорт мчался среди трупов и ране
ных, но это зрелище уже не производило на нашего героя такого впечатлени
я, как раньше, Ц он думал теперь о другом.
Когда эскорт остановился, Фабрицио заметил вдали повозку маркитантки, и
нежные чувства к этой почтенной корпорации взяли верх надо всем: он помч
ался к повозке.
Ц Куда ты? Стой св…! Ц кричал ему вахмистр.
«Что он тут может мне сделать?» Ц подумал Фабрицио и продолжал скакать к
повозке маркитантки. Он пришпоривал лошадь в надежде увидеть свою знако
мую Ц добрую маркитантку, которую встретил утром; лошадь и повозка были
очень похожи, но хозяйка их оказалась совсем другою, и Фабрицио даже наше
л, что у нее очень злое лицо. Подъехав к повозке, он услышал, что маркитантк
а сказала кому-то:
Ц А ведь какой красавец мужчина был!..
Тут нашего новичка-солдата ждало очень неприятное зрелище: отнимали ног
у какому-то кирасиру, молодому и красивому человеку саженного роста. Фаб
рицио зажмурился и выпил один за другим четыре стаканчика водки.
Ц Ишь ты, как хлещет, заморыш! Ц воскликнула маркитантка.
После водки Фабрицио осенила блестящая идея: «Надо купить благоволение
гусаров, моих товарищей в эскорте».
Ц Продайте мне все, что осталось в бутылке, Ц сказал он маркитантке.
Ц Все? А ты знаешь, сколько это стоит в такой день? Десять франков!
Зато, когда Фабрицио галопом подскакал к эскорту, вахмистр крикнул:
Ц Э-э! Ты водочки нам привез! Для того и удрал? Давай сюда!
Бутылка пошла по рукам; последний, допив остатки, высоко подбросил ее и кр
икнул Фабрицио:
Ц Спасибо, товарищ!
Все смотрели теперь на Фабрицио благосклонным взглядом. У него отлегло о
т сердца, будто свалился тяжелый камень, давивший его: сердце у него было т
онкого изделья Ц из тех, которым необходимо дружеское расположение окр
ужающих. Наконец-то спутники приняли его себе в товарищи и между ними уст
ановилась связь! Фабрицио глубоко вздохнул и уже смелым голосом спросил
вахмистра:
Ц А если капитан Телье убит, где же мне теперь сестру искать?
Он воображал себя маленьким Макиавелли
Макиавелли, Николо ди Бернардо (1469Ц 1527) Ц ита
льянский политический мыслитель и государственный деятель, добивался
объединения Италии; в своем трактате «О государе» цинично оправдывал лю
бые вероломные средства в политике, если они помогают правителю укрепит
ь свою власть.
, говоря так смело «Телье» вместо «Менье».
Ц Нынче вечером узнаешь, Ц ответил ему вахмистр.
Эскорт снова двинулся и поскакал вслед за маршалом к пехотным дивизиям.
Фабрицио чувствовал, что совсем охмелел, он выпил слишком много водки, ег
о покачивало в седле; но тут ему очень кстати вспомнился совет кучера, воз
ившего его мать: «Ежели хватил лишку, равняйся на лошадь впереди, и делай т
о, что делает сосед».
Маршал направился к кавалерийским частям, довольно долго пробыл там и да
л приказ атаковать неприятеля; но наш герой уже час или два совсем не созн
авал, что происходит вокруг. Он чувствовал страшную сонливость, и, когда л
ошадь его скакала, он грузно подпрыгивал в седле.
Вдруг вахмистр крикнул гусарам:
Ц Эй, сукины дети, не видите, что ли?.. Император!
Тотчас же гусары рявкнули во всю глотку:
Ц Да здравствует император!
Нетрудно догадаться, что герой наш очнулся и смотрел во все глаза, но виде
л только скакавших на лошадях генералов, за которыми следовал эскорт. Дл
инные гривы, украшавшие драгунские каски в свите императора, мешали разл
ичить лица.
«Так я и не увидел, не увидел императора на поле сражения! И все из-за этой п
роклятой водки!»
От такой мысли Фабрицио окончательно отрезвел.
Спустились на дорогу, залитую водою. Лошади жадно тянулись мордами к луж
ам.
Ц Так это император проехал? Ц спросил Фабрицио у соседа.
Ц Ну да, он! Тот, у которого мундир без золотого шитья. Как же это вы не заме
тили его? Ц благожелательно ответил гусар.
Фабрицио страстно хотелось догнать императорский эскорт и включиться
в него. Какое счастье по-настоящему участвовать в войне, вместе с таким ге
роем! «Ведь я именно для этого и приехал во Францию. И я вполне могу это сде
лать: я же сопровождаю этих генералов только оттого, что моей лошади взду
малось поскакать вслед за ними».
И Фабрицио лишь потому решил остаться, что гусары, его новые товарищи, смо
трели на него очень приветливо; он уже начинал считать себя близким друг
ом всех этих солдат, рядом с которыми скакал несколько часов. Он уже видел
, как между ними завязывается благородная дружба героев Тассо и Ариосто.
А если присоединиться к эскорту императора, надо снова заводить знакомс
тво; да еще его там, пожалуй, встретят плохо, так как в императорском эскор
те драгуны, а на нем гусарский мундир, как и на всех, кто сопровождал марша
ла. Гусары же смотрели теперь на нашего героя таким ласковым взглядом, чт
о он был на верху блаженства, они приняли его в товарищи, и он сделал бы для
них «все на свете»; душой и мыслями он витал в облаках. Все вокруг сразу пе
ременилось, с тех пор как он почувствовал себя среди друзей: он умирал от ж
елания заговорить с ними, расспросить их. «Нет, я еще немного пьян, Ц убеж
дал он себя. Ц Надо помнить, что говорила тюремщица!»
Когда выехали с выбитой дороги, он заметил, что маршал. Ней куда-то исчез, а
вместо него ехал впереди эскорта другой генерал Ц высокий, худощавый, с
суровым лицом и грозным взглядом.
Генерал этот был не кто иной, как граф д`А***, Ц тот, кто 15 мая 1796 года назывался
лейтенантом Робером. Как он был бы счастлив увидеть Фабрицио дель Донго!
Перед глазами Фабрицио уже давно не взлетали черные комки земли от паден
ия пушечных ядер. А когда подъехали к кирасирскому полку и остановились
позади него, он услышал, как защелкала по кирасам картечь; несколько чело
век упало.
Солнце уже стояло очень низко и вот-вот должно было закатиться, когда эск
орт, проехав по дороге между высокими откосами, поднялся на пологий буго
р в три-четыре фута и двинулся по вспаханному полю. Фабрицио услышал поза
ди себя глухой, странный звук и, обернувшись, увидел, что четыре гусара упа
ли вместе с лошадьми; самого генерала тоже опрокинуло на землю, но он подн
ялся на ноги, весь в крови. Фабрицио посмотрел на упавших гусаров Ц трое е
ще судорожно дергались, четвертого придавила лошадь, и он кричал: «Вытащ
ите меня, вытащите!» Вахмистр и трое гусаров спешились, чтобы помочь гене
ралу, который, опираясь на плечо адъютанта, пытался сделать несколько ша
гов: он хотел отойти от своей лошади, потому что она свалилась на землю и, я
ростно лягаясь, билась в конвульсиях.
Вахмистр подошел к Фабрицио, и в эту минуту наш герой услышал, как позади,
у самого его уха, кто-то сказал:
Ц Только вот эта еще может скакать.
И вдруг он почувствовал, как его схватили за ноги, приподняли, поддержива
я подмышки, протащили по крупу лошади, потом отпустили, и он, соскользнув,
хлопнулся на землю.
Адъютант взял лошадь Фабрицио под уздцы, генерал с помощью вахмистра сел
в седло и поскакал галопом; за ним поскакали все шесть уцелевших гусаров.
Взбешенный, Фабрицио поднялся на ноги и побежал за ними, крича: «Ladri! Ladri!» (Вор
ы! Воры!) Смешно было гнаться за ворами посреди поля сражения.
Вскоре эскорт и генерал, граф д`А***, исчезли за шеренгой ветел. Фабрицио в оп
ьянении гнева добежал до этих ветел, очутился перед глубоким каналом, пе
ребрался через него. Вскарабкавшись на другой берег, он опять принялся б
раниться, увидев генерала и эскорт, мелькавших между деревьями, но уже на
очень большом расстоянии.
Ц Воры! Воры! Ц кричал он теперь по-французски.
Наконец, в полном отчаянии, Ц не столько от похищения его лошади, сколько
от предательства друзей, Ц еле живой от усталости и голода, он бросился
на землю у края рва. Если б его великолепную лошадь отнял неприятель, Фабр
ицио и не думал бы волноваться, но мысль, что его предали и ограбили товари
щи, Ц этот вахмистр, которого он так полюбил, и эти гусары, на которых он уж
е смотрел, как на родных братьев, Ц вот что надрывало ему сердце. Он не мог
утешиться, думая о такой подлости, и, прислонившись к стволу ивы, плакал го
рькими слезами. Он развенчивал одну за другой свои прекрасные мечты о ры
царской, возвышенной дружбе, подобной дружбе героев «Освобожденного Ие
русалима». Совсем не страшна смерть, когда вокруг тебя героические и неж
ные души, благородные друзья, которые пожимают тебе руку в минуту расста
ванья с жизнью! Но как сохранить в душе энтузиазм, когда вокруг одни лишь н
изкие мошенники?! Фабрицио преувеличивал, как всякий возмущенный челове
к.
Через четверть часа он оторвался от этих чувствительных размышлений, за
метив, что пушечные ядра уже долетают до шеренги деревьев, в тени которых
он сидел. Он поднялся на ноги и попытался ориентироваться. Перед ним был б
ольшой луг, а по краю его тянулся широкий канал, окаймленный густыми ветл
ами; Фабрицио показалось, что он уже видел это место. В это время через ров
стала перебираться какая-то пехотная часть и уже выходила на луг в четве
рти лье от Фабрицио. «Я чуть не уснул тут, Ц подумал он. Ц Как бы меня в пле
н не забрали!..» И он быстрым шагом пошел вдоль канала. Вскоре он успокоилс
я, разглядев солдатские мундиры: он испугался было, что его отрежут от сво
их, но полк оказался французский; Фабрицио свернул вправо, чтобы догнать
солдат.
Помимо морального страдания от мысли, что его так подло обокрали и преда
ли, теперь с каждой минутой все сильнее давало себя чувствовать страдани
е физическое: мучительный голод. Пройдя, вернее пробежав, минут десять, он
, к великой своей радости, увидел, что полк, который тоже шел очень быстро, о
станавливается и как будто занимает тут позицию. Через несколько минут о
н уже был среди первой кучки солдат.
Ц Товарищи, не можете ли продать мне кусок хлеба?
Ц Гляди-ка! Он нас за булочников принимает!..
Эта жестокая шутка и дружный язвительный смех, который она вызвала, совс
ем обескуражили Фабрицио. Так, значит, война вовсе не тот благородный и ед
инодушный порыв сердец, поклоняющихся славе, как он это воображал, начит
авшись воззваний Наполеона?.. Он сел, вернее упал, на траву и вдруг побледн
ел. Солдат, одернувший его, остановился в десяти шагах, чтобы протереть пл
атком боек своего ружья, а затем подошел к Фабрицио и бросил ему горбушку
хлеба; видя, что он не поднял ее, солдат отломил кусочек и всунул ему в рот. Ф
абрицио открыл глаза и съел весь хлеб молча; он не мог произнести ни слова
от слабости. Когда он, наконец, пришел в себя и поискал глазами солдата, чт
обы заплатить ему, кругом никого уже не было, Ц даже те солдаты, которые, к
азалось, только что стояли около него, были уже в ста шагах и шли строем. Фа
брицио машинально поднялся с земли и двинулся вслед за ними. Он вошел в ле
с, и, падая с ног от усталости, уже искал взглядом укромного местечка, чтоб
ы лечь, как вдруг, к великой своей радости, увидел хорошо знакомую повозку
, лошадь, а потом и самое маркитантку, которая встретилась ему утром. Она п
одбежала к нему и испугалась его вида.
Ц Дружок, можешь еще пройти немного? Ц спросила она. Ц Ты, что же, ранен? А
где же твой красивый конь?
Говоря это, она подвела его к повозке, потом, подхватив под руки, помогла в
зобраться туда. Наш герой, измученный усталостью, свернулся в комочек и с
разу же уснул глубоким сном.
4
Ничто не могло его разбудить Ц ни ружейные выстрелы, раздававшиеся окол
о самой повозки, ни бешеный галоп лошади, которую маркитантка изо всех си
л нахлестывала кнутом: полк целый день был убежден в победе, а теперь, внез
апно атакованный целой тучей прусской кавалерии, отступал, точнее сказа
ть бежал, в сторону Франции.
Полковник, красивый и щеголеватый молодой офицер, заменивший убитого Ма
кона, погиб от прусской сабли; командир батальона, седовласый старик, при
няв на себя командование, приказал полку остановиться.
Ц Сволочное дело! Ц сказал он солдатам. Ц Во времена республики не спе
шили удирать, пока неприятель к тому не принудит. Защищайте каждый вершо
к этой местности, умирайте, а держитесь! Ц воскликнул он и смачно выругал
ся. Ц Помните Ц вы защищаете тут землю отчизны своей! Пруссаки хотят зах
ватить ее!
Повозка остановилась, и Фабрицио сразу проснулся. Солнце давно закатило
сь; Фабрицио удивился, что уже почти стемнело. В разные стороны беспорядо
чной гурьбой бежали солдаты; этот разброд поразил нашего героя; он замет
ил, что у всех растерянный вид.
Ц Что случилось? Ц спросил он у маркитантки.
Ц Пустяки! Расколотили нас. Прусская кавалерия крошит наших саблями. Во
т и все. Дурак генерал думал сначала, что это наша кавалерия мчится. Ну-ка, п
однимайся живей, помоги мне постромки связать, Ц Красотка-то оборвала и
х.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10
к: упали с седла двое гусаров, убитые пушечным ядром, и, когда он обернулся
посмотреть, эскорт уже был от них в двадцати шагах. Ужаснее всего было вид
еть, как билась на вспаханной земле лошадь, вся окровавленная, запутавши
сь ногами в собственных своих кишках: она все пыталась подняться и поска
кать вслед за другими лошадьми. Кровь ручьем текла по грязи.
«Ах, наконец-то я под огнем! Ц думал Фабрицио. Ц Я был в бою! Ц твердил он
удовлетворенно. Ц Теперь я настоящий военный».
В эту минуту эскорт мчался во весь опор, и наш герой понял, что земля взмет
ывается со всех сторон комками из-за пушечных ядер. Но сколько он ни вгляд
ывался в ту сторону, откуда прилетали ядра, он видел только белый дым, Ц б
атарея стояла далеко, на огромном расстоянии, Ц а среди ровного, непреры
вного гудения, в которое сливались пушечные выстрелы, он как будто разли
чал более близкие ружейные залпы; понять он ничего не мог.
В эту минуту генералы и эскорт спустились на узкую, залитую водой дорожк
у, тянувшуюся под откосом, ниже поля футов на пять.
Маршал остановился и опять стал смотреть в подзорную трубку. На этот раз
Фабрицио мог вволю любоваться им. Оказалось, что у него совсем светлые во
лосы и широкое румяное лицо. «У нас в Италии нет таких лиц, Ц думал Фабриц
ио. Ц Я вот, например, бледный, а волосы у меня каштановые, мне никогда таки
м не быть!» Ц мысленно добавил он с грустью. Для него эти слова означали: «
Мне никогда не быть таким героем!» Он поглядел на гусаров Ц кроме одного,
у всех у них были рыжеватые усы. Фабрицио смотрел на гусаров, а они все смо
трели на него. От их взглядов он покраснел и, чтобы положить конец своему с
мущению, повернул голову в сторону неприятеля. Он увидел длинные ряды кр
асных человечков, и его очень удивило, что они такие маленькие: растянуты
е их цепи, составлявшие, верно, полки или дивизии, показались ему не выше к
устов живой изгороди. Один ряд красных всадников рысью приближался к той
дорожке в низине, по которой поехали шагом маршал и эскорт, шлепая по гряз
и. Дым мешал различить что-нибудь в той стороне, куда все они двигались; то
лько иногда на фоне этого белого дыма проносились галопом всадники.
Вдруг Фабрицио увидел, что со стороны неприятеля во весь дух мчатся верх
ами четверо. «А-а, нас атакуют!» Ц подумал он, но потом увидел, как двое из э
тих верховых подъехали к маршалу и что-то говорят ему. Один из генералов м
аршальской свиты поскакал в сторону неприятеля, а за ним Ц два гусара из
эскорта и те четыре всадника, которые только что примчались оттуда. Пото
м дорогу перерезал узкий канал, и, когда все перебрались через него, Фабри
цио оказался рядом с вахмистром, с виду очень славным малым. «Надо с ним за
говорить, Ц думал Фабрицио, Ц может быть, они тогда перестанут так разг
лядывать меня». Он долго обдумывал, что сказать вахмистру.
Ц Сударь, Ц сказал он, наконец, Ц я в первый раз присутствую при сражени
и. Скажите, это настоящее сражение?
Ц Вроде того. А вы кто такой будете?
Ц Я брат жены одного капитана.
Ц А как его звать, капитана-то?
Герой наш страшно смутился: он совсем не предвидел такого вопроса. К счас
тью, маршал и эскорт опять поскакали галопом. «Какую французскую фамилию
назвать?» Ц думал Фабрицио. Наконец, ему вспомнилась фамилия хозяина го
стиницы, в которой он жил в Париже; он придвинулся к вахмистру вплотную и в
о всю мочь крикнул ему:
Ц Капитан Менье!
Вахмистр, плохо расслышав из-за грохота пушек, ответил:
Ц А-а, капитан Телье? Ну, брат, его убили.
«Браво! Ц воскликнул про себя Фабрицио. Ц Не забыть: „Капитан Телье“. На
до изобразить огорчение».
Ц Ах, боже мой! Ц произнес он с жалостным видом.
С низины выехали на лужок и помчались по нему; снова стали падать, ядра; ма
ршал поскакал к кавалерийской дивизии. Эскорт мчался среди трупов и ране
ных, но это зрелище уже не производило на нашего героя такого впечатлени
я, как раньше, Ц он думал теперь о другом.
Когда эскорт остановился, Фабрицио заметил вдали повозку маркитантки, и
нежные чувства к этой почтенной корпорации взяли верх надо всем: он помч
ался к повозке.
Ц Куда ты? Стой св…! Ц кричал ему вахмистр.
«Что он тут может мне сделать?» Ц подумал Фабрицио и продолжал скакать к
повозке маркитантки. Он пришпоривал лошадь в надежде увидеть свою знако
мую Ц добрую маркитантку, которую встретил утром; лошадь и повозка были
очень похожи, но хозяйка их оказалась совсем другою, и Фабрицио даже наше
л, что у нее очень злое лицо. Подъехав к повозке, он услышал, что маркитантк
а сказала кому-то:
Ц А ведь какой красавец мужчина был!..
Тут нашего новичка-солдата ждало очень неприятное зрелище: отнимали ног
у какому-то кирасиру, молодому и красивому человеку саженного роста. Фаб
рицио зажмурился и выпил один за другим четыре стаканчика водки.
Ц Ишь ты, как хлещет, заморыш! Ц воскликнула маркитантка.
После водки Фабрицио осенила блестящая идея: «Надо купить благоволение
гусаров, моих товарищей в эскорте».
Ц Продайте мне все, что осталось в бутылке, Ц сказал он маркитантке.
Ц Все? А ты знаешь, сколько это стоит в такой день? Десять франков!
Зато, когда Фабрицио галопом подскакал к эскорту, вахмистр крикнул:
Ц Э-э! Ты водочки нам привез! Для того и удрал? Давай сюда!
Бутылка пошла по рукам; последний, допив остатки, высоко подбросил ее и кр
икнул Фабрицио:
Ц Спасибо, товарищ!
Все смотрели теперь на Фабрицио благосклонным взглядом. У него отлегло о
т сердца, будто свалился тяжелый камень, давивший его: сердце у него было т
онкого изделья Ц из тех, которым необходимо дружеское расположение окр
ужающих. Наконец-то спутники приняли его себе в товарищи и между ними уст
ановилась связь! Фабрицио глубоко вздохнул и уже смелым голосом спросил
вахмистра:
Ц А если капитан Телье убит, где же мне теперь сестру искать?
Он воображал себя маленьким Макиавелли
Макиавелли, Николо ди Бернардо (1469Ц 1527) Ц ита
льянский политический мыслитель и государственный деятель, добивался
объединения Италии; в своем трактате «О государе» цинично оправдывал лю
бые вероломные средства в политике, если они помогают правителю укрепит
ь свою власть.
, говоря так смело «Телье» вместо «Менье».
Ц Нынче вечером узнаешь, Ц ответил ему вахмистр.
Эскорт снова двинулся и поскакал вслед за маршалом к пехотным дивизиям.
Фабрицио чувствовал, что совсем охмелел, он выпил слишком много водки, ег
о покачивало в седле; но тут ему очень кстати вспомнился совет кучера, воз
ившего его мать: «Ежели хватил лишку, равняйся на лошадь впереди, и делай т
о, что делает сосед».
Маршал направился к кавалерийским частям, довольно долго пробыл там и да
л приказ атаковать неприятеля; но наш герой уже час или два совсем не созн
авал, что происходит вокруг. Он чувствовал страшную сонливость, и, когда л
ошадь его скакала, он грузно подпрыгивал в седле.
Вдруг вахмистр крикнул гусарам:
Ц Эй, сукины дети, не видите, что ли?.. Император!
Тотчас же гусары рявкнули во всю глотку:
Ц Да здравствует император!
Нетрудно догадаться, что герой наш очнулся и смотрел во все глаза, но виде
л только скакавших на лошадях генералов, за которыми следовал эскорт. Дл
инные гривы, украшавшие драгунские каски в свите императора, мешали разл
ичить лица.
«Так я и не увидел, не увидел императора на поле сражения! И все из-за этой п
роклятой водки!»
От такой мысли Фабрицио окончательно отрезвел.
Спустились на дорогу, залитую водою. Лошади жадно тянулись мордами к луж
ам.
Ц Так это император проехал? Ц спросил Фабрицио у соседа.
Ц Ну да, он! Тот, у которого мундир без золотого шитья. Как же это вы не заме
тили его? Ц благожелательно ответил гусар.
Фабрицио страстно хотелось догнать императорский эскорт и включиться
в него. Какое счастье по-настоящему участвовать в войне, вместе с таким ге
роем! «Ведь я именно для этого и приехал во Францию. И я вполне могу это сде
лать: я же сопровождаю этих генералов только оттого, что моей лошади взду
малось поскакать вслед за ними».
И Фабрицио лишь потому решил остаться, что гусары, его новые товарищи, смо
трели на него очень приветливо; он уже начинал считать себя близким друг
ом всех этих солдат, рядом с которыми скакал несколько часов. Он уже видел
, как между ними завязывается благородная дружба героев Тассо и Ариосто.
А если присоединиться к эскорту императора, надо снова заводить знакомс
тво; да еще его там, пожалуй, встретят плохо, так как в императорском эскор
те драгуны, а на нем гусарский мундир, как и на всех, кто сопровождал марша
ла. Гусары же смотрели теперь на нашего героя таким ласковым взглядом, чт
о он был на верху блаженства, они приняли его в товарищи, и он сделал бы для
них «все на свете»; душой и мыслями он витал в облаках. Все вокруг сразу пе
ременилось, с тех пор как он почувствовал себя среди друзей: он умирал от ж
елания заговорить с ними, расспросить их. «Нет, я еще немного пьян, Ц убеж
дал он себя. Ц Надо помнить, что говорила тюремщица!»
Когда выехали с выбитой дороги, он заметил, что маршал. Ней куда-то исчез, а
вместо него ехал впереди эскорта другой генерал Ц высокий, худощавый, с
суровым лицом и грозным взглядом.
Генерал этот был не кто иной, как граф д`А***, Ц тот, кто 15 мая 1796 года назывался
лейтенантом Робером. Как он был бы счастлив увидеть Фабрицио дель Донго!
Перед глазами Фабрицио уже давно не взлетали черные комки земли от паден
ия пушечных ядер. А когда подъехали к кирасирскому полку и остановились
позади него, он услышал, как защелкала по кирасам картечь; несколько чело
век упало.
Солнце уже стояло очень низко и вот-вот должно было закатиться, когда эск
орт, проехав по дороге между высокими откосами, поднялся на пологий буго
р в три-четыре фута и двинулся по вспаханному полю. Фабрицио услышал поза
ди себя глухой, странный звук и, обернувшись, увидел, что четыре гусара упа
ли вместе с лошадьми; самого генерала тоже опрокинуло на землю, но он подн
ялся на ноги, весь в крови. Фабрицио посмотрел на упавших гусаров Ц трое е
ще судорожно дергались, четвертого придавила лошадь, и он кричал: «Вытащ
ите меня, вытащите!» Вахмистр и трое гусаров спешились, чтобы помочь гене
ралу, который, опираясь на плечо адъютанта, пытался сделать несколько ша
гов: он хотел отойти от своей лошади, потому что она свалилась на землю и, я
ростно лягаясь, билась в конвульсиях.
Вахмистр подошел к Фабрицио, и в эту минуту наш герой услышал, как позади,
у самого его уха, кто-то сказал:
Ц Только вот эта еще может скакать.
И вдруг он почувствовал, как его схватили за ноги, приподняли, поддержива
я подмышки, протащили по крупу лошади, потом отпустили, и он, соскользнув,
хлопнулся на землю.
Адъютант взял лошадь Фабрицио под уздцы, генерал с помощью вахмистра сел
в седло и поскакал галопом; за ним поскакали все шесть уцелевших гусаров.
Взбешенный, Фабрицио поднялся на ноги и побежал за ними, крича: «Ladri! Ladri!» (Вор
ы! Воры!) Смешно было гнаться за ворами посреди поля сражения.
Вскоре эскорт и генерал, граф д`А***, исчезли за шеренгой ветел. Фабрицио в оп
ьянении гнева добежал до этих ветел, очутился перед глубоким каналом, пе
ребрался через него. Вскарабкавшись на другой берег, он опять принялся б
раниться, увидев генерала и эскорт, мелькавших между деревьями, но уже на
очень большом расстоянии.
Ц Воры! Воры! Ц кричал он теперь по-французски.
Наконец, в полном отчаянии, Ц не столько от похищения его лошади, сколько
от предательства друзей, Ц еле живой от усталости и голода, он бросился
на землю у края рва. Если б его великолепную лошадь отнял неприятель, Фабр
ицио и не думал бы волноваться, но мысль, что его предали и ограбили товари
щи, Ц этот вахмистр, которого он так полюбил, и эти гусары, на которых он уж
е смотрел, как на родных братьев, Ц вот что надрывало ему сердце. Он не мог
утешиться, думая о такой подлости, и, прислонившись к стволу ивы, плакал го
рькими слезами. Он развенчивал одну за другой свои прекрасные мечты о ры
царской, возвышенной дружбе, подобной дружбе героев «Освобожденного Ие
русалима». Совсем не страшна смерть, когда вокруг тебя героические и неж
ные души, благородные друзья, которые пожимают тебе руку в минуту расста
ванья с жизнью! Но как сохранить в душе энтузиазм, когда вокруг одни лишь н
изкие мошенники?! Фабрицио преувеличивал, как всякий возмущенный челове
к.
Через четверть часа он оторвался от этих чувствительных размышлений, за
метив, что пушечные ядра уже долетают до шеренги деревьев, в тени которых
он сидел. Он поднялся на ноги и попытался ориентироваться. Перед ним был б
ольшой луг, а по краю его тянулся широкий канал, окаймленный густыми ветл
ами; Фабрицио показалось, что он уже видел это место. В это время через ров
стала перебираться какая-то пехотная часть и уже выходила на луг в четве
рти лье от Фабрицио. «Я чуть не уснул тут, Ц подумал он. Ц Как бы меня в пле
н не забрали!..» И он быстрым шагом пошел вдоль канала. Вскоре он успокоилс
я, разглядев солдатские мундиры: он испугался было, что его отрежут от сво
их, но полк оказался французский; Фабрицио свернул вправо, чтобы догнать
солдат.
Помимо морального страдания от мысли, что его так подло обокрали и преда
ли, теперь с каждой минутой все сильнее давало себя чувствовать страдани
е физическое: мучительный голод. Пройдя, вернее пробежав, минут десять, он
, к великой своей радости, увидел, что полк, который тоже шел очень быстро, о
станавливается и как будто занимает тут позицию. Через несколько минут о
н уже был среди первой кучки солдат.
Ц Товарищи, не можете ли продать мне кусок хлеба?
Ц Гляди-ка! Он нас за булочников принимает!..
Эта жестокая шутка и дружный язвительный смех, который она вызвала, совс
ем обескуражили Фабрицио. Так, значит, война вовсе не тот благородный и ед
инодушный порыв сердец, поклоняющихся славе, как он это воображал, начит
авшись воззваний Наполеона?.. Он сел, вернее упал, на траву и вдруг побледн
ел. Солдат, одернувший его, остановился в десяти шагах, чтобы протереть пл
атком боек своего ружья, а затем подошел к Фабрицио и бросил ему горбушку
хлеба; видя, что он не поднял ее, солдат отломил кусочек и всунул ему в рот. Ф
абрицио открыл глаза и съел весь хлеб молча; он не мог произнести ни слова
от слабости. Когда он, наконец, пришел в себя и поискал глазами солдата, чт
обы заплатить ему, кругом никого уже не было, Ц даже те солдаты, которые, к
азалось, только что стояли около него, были уже в ста шагах и шли строем. Фа
брицио машинально поднялся с земли и двинулся вслед за ними. Он вошел в ле
с, и, падая с ног от усталости, уже искал взглядом укромного местечка, чтоб
ы лечь, как вдруг, к великой своей радости, увидел хорошо знакомую повозку
, лошадь, а потом и самое маркитантку, которая встретилась ему утром. Она п
одбежала к нему и испугалась его вида.
Ц Дружок, можешь еще пройти немного? Ц спросила она. Ц Ты, что же, ранен? А
где же твой красивый конь?
Говоря это, она подвела его к повозке, потом, подхватив под руки, помогла в
зобраться туда. Наш герой, измученный усталостью, свернулся в комочек и с
разу же уснул глубоким сном.
4
Ничто не могло его разбудить Ц ни ружейные выстрелы, раздававшиеся окол
о самой повозки, ни бешеный галоп лошади, которую маркитантка изо всех си
л нахлестывала кнутом: полк целый день был убежден в победе, а теперь, внез
апно атакованный целой тучей прусской кавалерии, отступал, точнее сказа
ть бежал, в сторону Франции.
Полковник, красивый и щеголеватый молодой офицер, заменивший убитого Ма
кона, погиб от прусской сабли; командир батальона, седовласый старик, при
няв на себя командование, приказал полку остановиться.
Ц Сволочное дело! Ц сказал он солдатам. Ц Во времена республики не спе
шили удирать, пока неприятель к тому не принудит. Защищайте каждый вершо
к этой местности, умирайте, а держитесь! Ц воскликнул он и смачно выругал
ся. Ц Помните Ц вы защищаете тут землю отчизны своей! Пруссаки хотят зах
ватить ее!
Повозка остановилась, и Фабрицио сразу проснулся. Солнце давно закатило
сь; Фабрицио удивился, что уже почти стемнело. В разные стороны беспорядо
чной гурьбой бежали солдаты; этот разброд поразил нашего героя; он замет
ил, что у всех растерянный вид.
Ц Что случилось? Ц спросил он у маркитантки.
Ц Пустяки! Расколотили нас. Прусская кавалерия крошит наших саблями. Во
т и все. Дурак генерал думал сначала, что это наша кавалерия мчится. Ну-ка, п
однимайся живей, помоги мне постромки связать, Ц Красотка-то оборвала и
х.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10