Я страстно обнял ее, но, захлопнув дверь ударом ноги, немного отстранил от себя, чтобы полюбоваться.— Гм...— Что значит «гм»?.. Вы, американцы, разговариваете как варвары!Она взяла мою руку, просунула под свою, я невольно прижался к ее высокой груди.— Я не ждала тебя сегодня вечером.— Я тоже не рассчитывал тебя увидеть.— И как же получилось, что зашел?— Не хочу, чтобы ты была тут одна.Рондина повернулась и вопросительно посмотрела на меня. Она не понимала, что меня привело к ней.— Догадываюсь... Это связано с делом Гамильтона?— Приготовь мне что-нибудь выпить. И я все тебе сейчас расскажу.— Но у тебя все по-прежнему?— По-прежнему.Пока она наполняла бокалы, я проинспектировал помещение. Никого. Бросил взгляд на окна, двери... Заперто. Просто у меня такая привычка, хотя, в сущности, в ней нет никакого смысла, потому что кто угодно, если он действительно этого захочет, может открыть дверь. Другое дело, что, ломая замок или разбивая стекло, человек производит много шума, а поэтому всегда все-таки остается какое-то время на то, чтобы приготовиться к встрече незваного гостя.Когда я вернулся в гостиную, Рондина протянула мне бокал и села на ручку кресла, в которое я упал.— Рассказывая мне о своих делах, ты нарушаешь элементарные правила безопасности. И все равно считаешь, что должен это сделать?Я глотнул виски. Затем, откинувшись на спинку кресла, посмотрел на нее и деловым тоном заявил:— Правила безопасности я диктую себе сам. Ты, Рондина, воспитана в Интеллидженс Сервис и потому идешь одной дорогой со мной. Я тебе абсолютно доверяю.— Отлично. Понимаю, что ты так думаешь, но ты ничего не делаешь, чтобы я могла тебе помочь.— Точно.— В данный момент ты даже скорее считаешь, что я для тебя обуза. Это так?— В некотором смысле да. Если они попытаются заставить меня брызгать слюной, захватив тебя, это очень осложнит мою задачу. Сейчас не время для этого.— Поясни.— Это слишком большое дело, любимая. Но если они завладеют тобой, чтобы заставить меня раскрыться, я должен буду принять их вызов и попаду в ловушку. А я не могу идти на такой риск...Ее рука, ласкающая мой лоб, переместилась на мой затылок и погладила его.— Не думаю, что ты пойдешь на такой риск, Тайгер. Я на это не рассчитываю. — Она с нежностью посмотрела на меня. — И не протестуй! Мы служим одному идеалу, так что... Если хочешь, расскажи мне все, я слушаю.Я обрисовал ей ситуацию. Если Рондине суждено попасть в переплет, она имеет право знать, почему информированный агент работает эффективнее идущего ощупью, в темноте. Тот, кто ожидает атаку, кто предупрежден, может ударить врага раньше. А я хотел бы, чтобы все шансы были на стороне Рондины, хотя и рассчитывал, по возможности, ни во что ее не втягивать.Когда я закончил, она снова наполнила мой бокал и удобно устроилась на моих коленях.— И что ты предлагаешь? — спросила Рондина.— Предлагаю тебе быть все время со мной. Если Хэл Рэндольф оставил тут легавого следить за тобой, чтобы с твоей помощью добраться до меня, я, беспокоясь о тебе, потеряю много времени. А если тебя захватят враги, то еще хуже. Я предпочитаю держать тебя рядом с собой, и тогда не будет никаких историй.Она принялась размышлять вслух:— Вообще-то у меня благоприятная ситуация. Пока в посольстве идут все эти туманные переговоры и вырабатывается новая политика, мне особенно делать нечего. — Рондина прижалась ко мне щекой и подняла на меня глаза. — Твоя рабыня ожидает твоих приказаний... — И добавила с лукавой усмешкой: — Но никакой ругани. Даже не начинай!— А если ты в этом нуждаешься, дорогая?— Ладно, согласна.— Тогда вот что! Уложи чемоданы, предупреди своего начальника, и мы быстро уберемся отсюда.Рондина вскочила на ноги, отдала мне свой пустой бокал, насмешливо улыбнулась и исчезла в спальне.Пока она укладывала белье в чемодан, я налил нам виски. Потом подошел к окну, поднял штору и обследовал ситуацию внизу. Было еще светло, но солнце исчезло в густом тумане, похожем на дождь. Толстый швейцар ходил взад и вперед перед своей каморкой. Я опустил штору, подошел к спальне, открыл дверь и остановился.Бывают моменты, когда резкие движения невозможны... Например, когда вы натыкались на оленя, который, не подозревая о вашем присутствии, продолжает щипать траву. Вместо того чтобы выстрелить в него, вы начинаете им любоваться.Вот так я застал прелестную Рондину на три четверти голой. Свет играл на ее шелковистой коже. Ее тело, с крепкой грудью и розовеющими на ней кончиками, могло свести с ума любого мужчину...Рондина стояла задрав одну ногу на подушку, чтобы прикрепить к чулку подвязку. Потом она натянула крошечные трусики, повернулась к зеркалу и только тут увидела, что я молчаливо и насмешливо за ней наблюдаю. Она круто повернулась, бросилась искать лифчик, но, понимая абсурдность своих действий, гневно топнула ногой:— И давно ты здесь?— Достаточно.— Это нечестно.— Не более чем раздеть мужчину и положить его в постель.— Есть различие...— Надеюсь на это!Я вошел в комнату и протянул ей бокал.— А ты все хорошеешь, девочка.Она взяла у меня из рук бокал, поставила его на тумбочку, покачала головой, явно недовольная, и стала застегивать наконец-то найденный лифчик.— Продолжай в том же духе, и тебе больше ничего не придется открывать, когда ты женишься на мне.Улыбаясь, я окинул ее взглядом с ног до головы, что сказало ей об очень многом.— С тобой, сокровище, всегда найдется что-то новое! — И тут же убежал, прежде чем она успела запустить в меня безделушкой.Из гостиной я слышал, как она позвонила по телефону в свое посольство и получила отпуск. Вскоре Рондина появилась одетая, с белым пальто и чемоданом в руках.Я взял у нее багаж. Бросив последний взгляд на комнаты, окна, проверив, везде ли погашен свет, мы вышли.Внизу Рондина вспомнила, что ей еще нужно позвонить по телефону, и исчезла в кабинке.Швейцар подошел ко мне:— Он снова приехал. Та же машина... Я хотел позвать вас...— Ты записал ее номер?Он протянул мне клочок бумаги и добавил:— Закрытая машина, темно-синяя, «шевроле», модель прошлого года, вмятина на левом заднем крыле.— Спасибо, старина. Я могу воспользоваться вашим телефоном?— Можете.Чарли Корбинет оказался у себя. Я сообщил ему номер машины и повесил трубку. Теперь мне осталось только подождать. У Чарли обширные связи. Уже через десять минут он мне сообщил:— Машина из проката. Два дня назад ее взял некий Джон Кларк, предъявив дубликат водительских прав. Сказал, что настоящие у него украли. Он проживает в Буффало, штат Нью-Йорк. — Чарли дал мне возможность записать эти сведения, потом спросил: — Что это означает, Тайгер?— Ничего особенного. Просто стараюсь быть осторожным. А из Интерпола относительно оружия и его калибра пока ничего?— Да, ты оказался прав. Это же оружие применялось при всех тех убийствах. Рэндольфу теперь не терпится поймать этого типа. Все службы безопасности подняты по тревоге. Сейчас все бодрствуют.— А деривация на линии?Секунда молчания, потом:— Тайгер...— Да?— Мы не можем себе позволить его упустить.— Я это хорошо знаю, старина.— А также не можем себе позволить совершить еще одну ошибку. Если просочится хоть слово, произойдет такая паника, которую еще никогда не видели.— Проклятье! Хозяева газет поймут, Вашингтон достаточно силен, чтобы принудить их помолчать. Если хоть одна попытка...— Нужно смотреть на это под другим углом зрения. Ведь достаточно опубликовать хоть что-нибудь об этом проклятом деле, как поднимется шум. А для этого достаточно, чтобы наши враги организовали хорошо налаженную слежку...— Понимаю. Дело во времени. Все зиждется на нем. Если они будут уверены, что Агрунски удалось устранить его подлость, то они смогут начать кампанию. Но если у них не будет в этом полной уверенности, они рискуют сломать себе шею. А им это ни к чему.— Сколько времени продлится эта неизвестность? Каким временем мы располагаем, Тайгер?— Действуйте так, будто его вообще нет. Или почти... — Я повесил трубку.Рондина смотрела на меня из-за плеча швейцара, стараясь не вслушиваться в мой телефонный разговор. Я направился к ним, взял ее чемодан и обратился к колоссу:— Эта дверь выходит куда?— Во двор.— И есть дорожка, ведущая вдоль здания?— Есть.— Покажи.Я взял Рондину под руку, и мы последовали за швейцаром в глубь служебных помещений... В конце одного коридора с оштукатуренными стенами находился запасной выход с горящей над ним красной лампочкой. Железная дверь была заперта на засов. Швейцар вытащил его, продолжая держать одной рукой, а другой стал открывать дверь.В этот момент металлический брус, который он держал как палку, отчего-то упал и ударил его по лбу. Оглушенный, швейцар повалился на бок, как бык, а дверь, продолжая тихонько поворачиваться, ударила его по ногам.Я толкнул Рондину к стене, нагнулся и поднял брус, который так и лежал на лице швейцара. Под его глазом уже показался гигантский синяк. Если добрый человек не разбил голову о цементный пол, то благодаря своей опереточной каскетке. К счастью, он ограничился лишь большой шишкой и, когда придет в себя, будет чувствовать себя неплохо.Рондина, не шевелясь, прошептала:— Что это такое, Тайгер?Я показал ей брус. На его конце, который находился на высоте лба швейцара, соскочила ржавчина, и теперь в металле была видна небольшая блестящая вмятина — в том месте, куда ударила пуля.— Они хотели поймать нас, девочка. Тот тип болтался у входной двери, для того чтобы мы воспользовались запасным выходом, а убийцу посадили здесь. Они не любят устраивать пальбу на улице — это вызывает нежелательный шум... Мы попались на этом и чуть было не погибли.— Что ты собираешься делать?— Ничего. Я мертв. Этот стрелок не из тех, кто промахивается. Он поджидал меня и при этом слабом освещении видел, как я упал. Доказательство того, что он попал в цель, — торчащие наружу ноги. Мы со швейцаром примерно одного роста, так что стрелок в настоящий момент считает, что он меня подстрелил. Когда этот добрый человек придет в сознание, ему будет трудно надеть каску на его шишку, но с хорошей порцией фрика он снова начнет выхаживать перед входной дверью. А мы, моя красавица, выйдем отсюда очень просто, вот увидишь... Если кто-нибудь тут еще остался, чтобы зарегистрировать спектакль, он его получит.Рондина сразу все поняла. Не отрываясь от стены, она улыбнулась и прошептала словечко, которое я не ожидал услышать из уст барышни, вращающейся в высшем британском обществе, но меня это только развеселило.Нам пришлось подождать четверть часа, прежде чем швейцар издал легкий стон и, поднеся руку к голове, осторожно ее потрогал. Одно мгновение его веки дрожали, потом он зажмурился от сильной боли.— Послушай, старина, ты меня слышишь? Ты сможешь понять то, что я тебе скажу?— Да-а... Только не говорите очень громко. А то в моей голове это отдается как удары колокола.— Ты не беспокойся, я все тебе потом объясню. А сейчас оставайся тут, где ты есть, и, главное, не двигайся... Ты хорошо заработаешь за доставленные тебе неприятности.— Сейчас заработает тот, кто меня хлопнул!— Я тебе толкую не о том заработке!— Ладно, согласен... только осторожнее. Боже мой, кто же это устроил мне такую пакость?!— Не волнуйся, скажи себе, что тебе повезло. Ты мог бы уже быть охлажденным в тот момент.— Хорошо, мне повезло... Но этому гаду не повезет...— Думай только о пяти тысячах долларов, которые ты будешь щупать. Сразу почувствуешь себя гораздо лучше.Швейцар мгновенно открыл глаза:— Я уже чувствую себя хорошо. Расскажите-ка мне, патрон!— Позже... не шевелись. — Я посмотрел на Рондину: — Ты можешь им заняться?— Иди, — отозвалась она.Я позвонил по телефону Валли Гобоксу в его газету. У этого человека достаточно такта, чтобы не задавать мне лишних вопросов. Я попросил его подослать мне частную машину скорой помощи и передать об этом Чарли Корбинету, чтобы тот оплатил расходы и чтобы ИАТС покрыло эту историю. Ее следовало спрятать в карман и прикрыть платочком, но вместе с тем и отреагировать на нее.«Скорая» приехала очень быстро. Прежде чем она остановилась, я втянул швейцара назад в коридор. Если кто-нибудь наблюдал снаружи, то он видел, как из поля его зрения исчезли скребущие по цементному полу подошвы. Это его должно было удовлетворить. А после этого он мог увидеть швейцара на своем посту перед входом в здание, который старался удалить любопытных.Меня же уложили на носилки, накрыли простыней, как всякого уважающего себя покойника, и внесли в карету. Рондина, разыгрывая роль безутешной вдовы, влезла в фургон, чтобы меня проводить.«Скорая» успела завернуть за угол, когда, взревев сиреной, появилась первая полицейская машина. Тогда, под страшно изумленным взглядом санитара, я позволил себе поднять голову, а затем и сесть.— Что это вы тут вытворяете, дружок? — спросил он меня совершенно спокойно, словно ему уже не раз приходилось видеть, как оживают трупы.Прежде чем ответить, я нащупал в кармане пачку банкнотов, сунул ее ему в руку и проговорил самым невинным тоном:— Лежа или сидя, какая разница?Не говоря ни слова, он протянул мне карандаш и пачку квитанций. Я отстранил их:— Все в порядке... Заплачено, и не станем об этом говорить!..Он осторожно спросил меня:— А что делать с этими деньгами?— Подели ее со своим товарищем, шофером.— Можете вызывать нас каждый день, — не растерялся санитар. — Вот наша карточка. Куда вас доставить? Наша такса по километрам.Я назвал ему место, находящееся не очень далеко от моего нового жилища. Через окошечко он передал адрес шоферу. Тот ничего не ответил, закурил сигарету, развалился на своем сиденье и небрежно направил машину туда, куда ему указали.Тихонько покинув наш катафалк, мы с Рондиной вошли в лавку продавца сандвичей и пробыли там довольно долго, пока не убедились, что за нами никто не проследил. Потом спокойно дошли до кафе «У Шигли» и поднялись в апартаменты, которые Грейди так любезно предоставил в наше распоряжение.Теперь вечерние газеты разнесут по городу весть о смерти некоего Тайгера Мэнна, агента организации Мартина Грейди. Причина преступления? Она неизвестна... Но подозревают, что он был убит пулей из пистолета грабителя, который хотел выломать дверь одного из зданий, соседнего с тем домом, в котором находился убитый...ИАТС будет вынуждено подыгрывать им. Но когда мы с Рэндольфом встретимся лицом к лицу... посыпятся искры!! * * * Снова шел дождь. Ужасный дождь, который то затихал, то снова барабанил по стеклам наших окон.В последних новостях радио тоже известило слушателей о моей смерти. Где-то в городе Хоппес должен был порадоваться этой информации, счастливый и гордый тем, что выполнил свою задачу. Должно быть, потер руки, посчитав, что его миссия почти закончена, поскольку главный противник устранен, и то, что ему осталось сделать, — это детская игра... Откуда ему знать, какой его ждет сюрприз?!Подошла Рондина, села рядом со мной. Осторожно коснулась пальцами моего затылка и стала его тихонько поглаживать.— Ты доволен? — спросила она.— Нет.Ее губы коснулись моей щеки, а рука вынудила мою голову повернуться к ней.Пока я слушал радио, она переоделась. На ней было надето что-то легкое, почти прозрачное...Я прошептал:— Но это подождет... Глава 6 Телефонный звонок разбудил меня в шесть утра. Не сообщая никаких подробностей, Вирджил Адамс велел мне немедленно встретиться с Дэйвом Эрлоем. Я решил, что Дэйв звонил ему из телефона-автомата, поэтому не смог дать нужных пояснений.Рондина открыла глаза, еще совсем сонные, и увидела меня сидящим на краю кровати. Она улыбнулась с удовлетворенным видом, какой бывает у женщин после хорошей ночи. Под простыней явственно обрисовывались ее бедра.— Кто это звонил, дорогой?— Работа, девочка.Сонный туман исчез из ее глаз, они наполнились тревогой.— Что-то не так?— Не знаю.— Ты надолго?Я наклонился к ней и поцеловал в губы. Не больше, а то было бы трудно уйти.— Постараюсь сделать все побыстрее. Никуда не двигайся отсюда, я постучу нашим условным стуком. Если мне понадобится тебе позвонить, то дам один телефонный звонок, повешу трубку и снова перезвоню. На другие звонки не реагируй, поняла?Она села в кровати, прижав к груди простыню.— Будь осторожен, Тайгер!— Ты меня знаешь.— Поэтому я так и говорю.Город внизу пробуждался.На этот раз я сел в метро, которое быстро доставило меня в то место, где ждал Дэйв. Отыскал нужный номер дома — это оказалось жалкое здание. Поднялся по лестнице на несколько ступенек, сбив по пути около дюжины пустых бутылок из-под виски. Кругом валялись пустые коробки и другие всевозможные отходы.Когда мои глаза привыкли к полумраку, я достал пистолет и стал пробираться вдоль стены, чтобы пол не скрипел у меня под ногами. Дойдя до двери, постучал в нее и отошел в сторону, готовый ко всему.Дэйв тоже не потерял своих хороших привычек. В свою очередь он тоже постучал с той стороны двери, чтобы убедить меня в своем присутствии, потом открыл ее, не снимая цепочки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20