— Спутницу? — переспросил я.— Да. Ох, Хинккель, я слышала — возможно, это просто сплетни, но об этом говорят как о факте. Говорят, что будет выбрана внучка королевы Юикалы, Берниен.— Но она всего лишь ребенок! Если она и в поре, это не заметно.Моя сестра крутила в руках маленький сверток.— Также говорят, что есть снадобье, которое может ввести женщину в пору…— Но ведь это нарушение законов Высшего Духа! Кто осмелится пойти на такое?— Королева.., но она не станет, не сможет идти против Духа! Брат, — она бросила мне сверток, — что же случилось, что люди начинают нарушать один из внутренних законов? Разве не последует за этим великое зло? Женщина входит в пору в момент, предначертанный Высшим Духом, так было всегда. Юикала — королева, которая отвечает перед Ним за свою землю. Она отвечает за народ, за безопасность Вапалы. Если она нарушит закон, разве не пострадает вся Вапала?Это было верой, которой я придерживался всю свою жизнь.— Кто распространяет эти сказки? — спросил я. — Мы должны узнать правду!— Я… я слышала это как сплетню. Та, что говорила об этом, казалось, имела какое-то касательство ко двору. Но я не могу назвать ее имени!Она выложила мне всю историю своего посещения лавки Равинги и подслушанного там грязного разговора.— Такие слухи не могут распространяться, не имея под собой доли правды. Однако я не знаю, как мы сможем узнать больше. При дворе королевы нет никого, кому я мог бы доверять. Я и так должен проверять каждого, кто приходит ко мне, насколько я могу. Предъявлять такое обвинение без достаточных доказательств значит навлечь гнев Духа.— Но есть высокая дева Алитта, — сказала Мелора. — Она будет при королеве, если потребует этого. Она, без сомнения, не участвует в этом заговоре.Я подумал об Алитте, о моем собственном дерзком плане приблизить к себе ту, кому я доверяю. Посмею ли я снова приблизиться к ней и попросить помощи? Это все равно, что запутаться в слизистых жгутах, разве что эти нельзя увидеть и перерезать…— Почему бы тебе не посоветоваться с Равингой? — спросила моя сестра. — Она мудра. Это я сделала под ее руководством.Она развернула сверток.Там оказался еще один браслет. По его поверхности бежала очень старая надпись — серебром по золоту, древние слова разделялись драгоценными камнями, не алмазами, а сапфирами моей родины. Мелора взяла мою руку и надела на нее браслет.— Смотри. — Она чуть нажала на него, и тот сполз до костяшек пальцев. — Так!Она приподняла мою кисть, и я понял, что она имеет в виду. Теперь я носил при себе особое оружие, не привлекающее внимания.— Наставления Равинги и моя работа. Обе мы работали по воле Высшего Духа. Пусть он защитит тебя от всякого зла.Она раскрыла руки мне навстречу, и я притянул ее к себе, Я не хотел, чтобы она уходила. Как и от Мурри, от нее исходили тепло и доброжелательность, то, что так надо хранить во мгле придворной жизни.— Да пребудет с тобой вечно Высший Дух, — сказала она, когда я отпустил ее. — Ты куда больше, чем они думают, Хинккель. Мне кажется, некоторые это узнают — к своему огорчению.Когда она удалилась, вошла Мохамбра с Мурри и Акиэа по бокам. Их мех до сих пор был исполосован, но голой кожи уже не было видно, и они совсем пришли в порядок. АЛИТТА У меня было много того, что следовало обдумать, и никого под рукой, чтобы обратиться за советом. Интересы Равинги не совпадали с моими — в первую очередь она заботилась о Хинккеле. Я думала о нашей встрече на подземных путях и о его резком, постыдном предложении. Да, ему это могло показаться практичным. Но для меня это было пощечиной.Да, поскольку мы оба знали о подземных протоках и он надеялся узнать, не связаны ли ими все королевства, его идея была вполне разумной. Но как он может объявить меня спутницей, если я еще не вошла в пору? Это было бы очевидно всем. Подобное притворство было бы против воли Высшего Духа.Я прижала к себе Касску, и котти замурлыкала в утешение песенку, от которой мягко завибрировало все ее теплое тельце. Обнимая ее, я вернулась в свои покои, куда, по обычаю, никто не мог вторгнуться.Усевшись на подушки, я сразу же обратилась мыслью к древним молитвам, которые помнила с раннего детства, взывающим к силе Высшего. Касска была частью меня, эта комната была частью меня. Я отворила шире незримые врата. Город был полон иных жизней, и они, в свою очередь становясь едиными со мной, погружались в объятия Духа. Скалы подо мной, воздух надо мной, все Внешние земли — меня уносило вверх. Мои глаза закрылись, но я могла видеть, я могла чувствовать… это была истинная жизнь… не отдельная, но часть целого. Меня баюкали гигантские руки, точно так же, как я держала Касску. Были вопросы, которые стоило задать, — но я молчала. Я была частью целого. Алитта как отдельная личность перестала существовать. Никогда я не погружалась так глубоко в объятия Духа. Мир, наполнявший меня теперь, был всем, чего я только могла пожелать, и мне хотелось остаться единой с ним.Но все же этот покой недолго был со мной. Через то, что поддерживало меня, передалось волнение. Мое спокойствие улетучилось, Я снова увидела внизу Внешние земли. С севера поднималась тень, похожая на убийственную мощь песчаной бури. Несколько мгновений я видела ее, а потом снова оказалась в своей маленькой комнатке, с Касской на руках. Ее тельце дрожало — на этот раз не от мягкого мурлыканья, а от глубокого гортанного ворчания.— Это предупреждение, маленькая?Существовали истории об избранных, что были тесно связаны с Высшим Духом. Но я не провидица. Я не искала, но получила ответ. Мы верим, что только в соответствии с Ним может быть безопасной наша внутренняя жизнь.— Касска, что же требуется от меня?Но я знала ответ.Открыто пойти к Хинккелю, смело сказать ему, что согласна на его план, — на это я решиться не могла. Значит, послание…Я написала несколько кратких слов на пергаментной ленте и обернула ее вокруг цепочки на шее Касски. В последний момент я удержалась от того, чтобы сорвать его и отказаться от своего долга. В ЛИЧНОМ САДУ КОРОЛЕВЫ ЮИКАЛЫ Алмазная королева избрала для этой встречи свой внутренний садик. Ей придавала уверенности, в которой она, правда, вряд ли нуждалась, возможность время от времени поглядывать на окна императорских покоев. Значит, это решено окончательно. Она посмотрела на своего информатора, одного из личных слуг намеченной ею жертвы. Достав из складок своей одежды мешочек, она бросила его пожилому слуге. Отличное орудие — он был доверенным лицом Хабан-джи и был обижен на внешнеземельца, что занял место покойного императора. Он низко поклонился и удалился, спрятав мешочек за пазуху.Когда он скрылся из виду и не мог ничего услышать, Юикала позвонила висящим под рукой мобилем. На звон появилась Лувания, ее доверенная первая фрейлина.— Она пришла?— Да, ваше величество. Я не думаю, что она довольна.Юикала рассмеялась.— Она должна понять, что ей следует повиноваться приказам.— Ваше величество, она… говорят, что она обладает странными силами. И возможно, если ее раздражать слишком сильно…Королева улыбнулась.— Не слушай ребяческой болтовни, Лувания. Народ много говорит и раздует самые обычные вещи до размеров чуда. Она великолепно разбирается в растениях, но никаких незримых сил у нее нет. Теперь приведи ее и встань на страже. Не хочу, чтобы о нашей встрече говорили…Лувания привела женщину, с которой сурово обошлись годы. Она согнулась под тяжестью лет так, что ей приходилось высоко задирать голову, чтобы смотреть вперед. Но в отличие от тела лицо ее было гладким, без единой морщинки, хотя большие глаза глубоко прятались в глазницах. В волосах не было ни единой серебряной нити, они были уложены в замысловатые кольца, сколотые драгоценными шпильками, как могла бы убрать их женщина много моложе. Она носила лживую маску юности поверх сморщенной кожи и скрипящих костей.Подойдя к королеве, она не сделала ни единого почтительного жеста.— Ты посылала за мной, твое величество, — проскрежетала она.— Я посылала за тобой. — Королева указала на подушки, словно обращаясь к подчиненной. — Садись, Горнар, Есть важный вопрос, который следует обсудить.Старуха нахмурилась, но все же медленно, словно это движение причиняло ей боль, опустилась на подушки.— Говорят, ты обладаешь обширными познаниями об использовании растений. Я слышала о первой фрейлине Вердит. — Юикала пристально смотрела на старуху.Горнар приходилось задирать голову, чтобы смотреть королеве прямо в глаза. Она не выказывала никакого удивления по поводу того, что с ней говорят откровенно о столь тайном предмете. Никаких замечаний она тоже не делала, хотя Юикала выжидающе замолчала.Наконец королева продолжила;— Трудно поверить, что такое возможно,— Эта первая фрейлина мертва. Те, кто ухаживал за больной, клянутся, что ее убила песчаная лихорадка. Глупая девица отправилась заигрывать со стражником, привлекшим ее внимание.— Так нам и сказали, — согласилась королева. — Есть и другая, более правдивая история, разве нет?— Насколько я знаю…— начала было Горнар.— Хорошая сделка! Ну, давай, знающая! Я скажу тебе, что читала полный отчет из Фноссиса. А также более поздний — о дочери Расмуссиона, торговца драгоценными камнями. И это произошло в Вапале. Этот случай был более удачным. Я уверена, что она выбрала партнером своего кузена, чтобы все состояние осталось во владении ее Дома.Женщина ничего на это не ответила. Юикала продолжала:— Говорят, что ты ищешь некое особое растение, которое не растет во Внешних землях. — Она снова сунула руку в складки платья и достала оттуда металлическую коробочку со стенками и крышкой, покрытыми кроваво-красными символами.Горнар резко протянула руку, но королева держала коробочку вне ее досягаемости. Она снова рассмеялась.— У всего есть своя цена, знающая. Остается только назначить ее. Да, это будет твоим — взамен того, что ты делала уже дважды.Горнар не сводила глаз с коробочки.— Если снадобье дать не тому человеку, оно может убить.— Вот как. Но это ляжет на тебя, Горнар. Ты должна помочь осчастливить некую девицу. Она устремится высоко и, если добьется успеха, принесет могущество моему двору. У тебя есть еще кое-что на продажу — разве у тебя нет того, что держит под контролем некоторые проявления возраста, того, что ты сама используешь? Разве расположение и нужды одного человека при дворе слишком дорого тебе стоят?Горнар ответила всего одним словом:— Когда?— В течение дня, — сразу ответила Юикала.— Мне может не хватить.— О, думаю, ты справишься. Я буду ждать твоего возвращения до наступления будущей ночи. У нас очень мало времени. Иди же, и встретимся снова до десятого часа. ХИНККЕЛЬ-ДЖИ Я расправил полоску пергамента, снятую с цепочки на шее Касски. Почерк был очень мелкий, но разборчивый. Прочитав записку, я облегченно вздохнул. Она сделает, как я и предложил, но в ответ она требовала обещания, которое я с радостью был готов ей дать. Я потянулся за пером и воспользовался последним клочком чистой поверхности, чтобы сообщить ей это.Касска убежала, растворившись маленькой серой тенью в прочих тенях. Мурри посмотрел на меня,— Берешь пару? — уловил я его мысль.— Нет. Но остальные должны считать именно так.Если бы мыслью можно было выразить смех, я услышал бы именно это.— Хо, братец, ты идешь извилистой дорогой, — ответил песчаный кот. АЛИТТА Я прижимала к себе Касску, но послание, которое она принесла, смятым валялось на полу. Что я наделала? У меня все еще не было того, что было необходимо, и не будет в решающий момент. Как можно притвориться, что ты вошла в пору? Это не происходит по чьему-либо желанию — многие женщины вообще этого не испытывают. А я никогда к этому и не стремилась. Позволить себе быть привязанной к какому-то мужчине, быть вынужденной обсуждать с ним каждодневные дела, отказаться от свободы? Нет!Наше объединение не будет означать подобного отказа, он поклялся в этом. Но ведь все мужчины вокруг меня будут знать, что мое положение лживо. Это оставалось единственным препятствием для нашего плана.Существуют те, кто умеет лечить телесные хвори. У каждого Дома есть по крайней мере один такой лекарь. Здесь это была — я попыталась вспомнить имя — Ульвира. Я видела ее только на первом собрании домочадцев. Я не знала, насколько ей можно доверять. Нет, я не могу разделить свои поиски знания с незнакомцем.Я подумала о том, как открылась Высшему Духу. То, что я испытала, без сомнения, было послано Им. Значит, где-то должна найтись помощь, в которой я нуждаюсь.Касска мяукнула. В моем сознании возникла картинка, довольно искаженная, но не настолько, чтобы я не смогла ее узнать. Равинга. Она не занималась целительством, но у нее была сила — возможно, куда большая, чем я могла себе вообразить.Так что я приготовилась посетить ее, взяв с собой охранницу, поскольку шла туда открыто, и, конечно же, Касску. Я лениво говорила о куклах и о том, что собираюсь заказать изображение высокой госпожи Ассанси, бывшей моей бабкой.Охрану я оставила во внешней комнате, где она могла рассматривать выставленные в витринах сокровища, и последовала за Равингой в ее личные комнаты.Там я поспешно описала ей свою проблему. К моему удивлению, она рассмеялась, хотяя полагала, что она будет возмущена.— Итак, девочка, он сделал прекрасный выбор. А что до твоих тревог — это послужит ответом.Она подошла к одному из потайных выдвижных ящиков, которые только она и умела открывать, и нажала в нужном месте. Оттуда она достала шкатулку размером с ее ладонь и поставила на стол.— Нажми здесь и здесь…— Я внимательно следила за ней. — Никто не сможет ее открыть, не зная этого секрета. И здесь.Шкатулка открылась, и она достала оттуда изумительной красоты ожерелье из чередующихся бусин из серебра и горного хрусталя. Подвеска на ожерелье тоже была хрустальной. Она была полой, внутри нее клубился туман. Пока она раскачивалась в руках Равинги, до меня долетело легкое благоухание. Я знала множество ароматов, но ничего похожего на этот, Сердце мое забилось быстрее, внутри меня стал разгораться жар.— Носи это, когда будешь показываться на людях, Никто не скажет, что ты не готова взять себе пару.Она снова убрала ожерелье в шкатулку и протянула его мне. Затем снова рассмеялась.— Только знай, что, когда ты будешь его носить, на тебя действительно будут обращать внимание, причем все мужчины на расстоянии, достаточном, чтобы почуять запах,Я скривилась и решила, что буду ждать до последнего мгновения, прежде чем убедиться, права она или нет. Но я была уверена, что, будучи Равингой, она права. ГЛАВА 11 В ДОМЕ КЛАВЕРЕЛЬ В КОРОЛЕВСТВЕ КАХУЛАВЕ — Значит, — с удобством устроился средиподушек Клаверель-ва-Мегулиель, — мой послушный долгу сын наконец-то одумался.Он не дал знака, позволяющего Каликку сесть.— И что же на самом деле привело тебя сюда? — продолжал Мегулиель.На низеньком столике рядом с ним покоилось впечатляющее собрание боевых наград. Каликку подумал, что отец готовится к какой-то очень важной официальной встрече.— Честь Дома! — Он не мог придумать иного ответа.— Честь Дома? Похоже, ты забыл о том, что это такое. Много ли было чести этому Дому, когда ты отказался принести присягу нашему новому правителю?— Хинккелю?Невзирая на все усилия, приложенные Каликку к тому, чтобы сдержать свой гнев, он все же вспыхнул.Его отец подался вперед.— Человек, избранный Высшим Духом, проходит пять испытаний. Тот, кто выдерживает их, становится императором. Дом Клаверель верен закону и беспрекословно принимает волю Высшего Духа. Наш император получил трон по древнему обычаю, и никто не может этого оспорить. Ты забыл, за что стоит наш Дом? За верность избраннику.Это был — и в то же время не был — его отец. Мегулиель снова был главнокомандующим войсками Кахулаве.— Что я должен делать?Каликку знал ответ, но его гордость словно копьем пронзала его сердце.— То, что тебе следовало сделать с самого начала, как ты и сам прекрасно знаешь. Или у тебя сейчас еще и разум отнялся? Можешь пока оставаться под этим кровом. Император собирается в путешествие. Прежде всего он приедет сюда. И если ты истинный сын Дома, ты принесешь ему присягу на верность. Что связывает тебя с бунтовщиками? Клятва изгою — это измена. Ты говоришь, что понял свою ошибку и теперь поступаешь, как велит долг. Так может ли кто-нибудь из этих бандитов заявить, что ты уже потерял свою честь?— Нет! — ответил Каликку.Он еще не запятнал своей чести — пока. Он был здесь, чтобы служить вождю, которого выбрал сам. Под испытующим взглядом отца он взял себя в руки.— Пока ты ждешь, — сказал Мегулиель с рассудительной неторопливостью человека, отдающего приказ, — возьмешь на себя охрану стад.В прошлом это было занятие Хинккеля. Каликку сглотнул. Он чувствовал горечь гнева, который должен был подавить.— Ты можешь идти и приступать к выполнению обязанностей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31