— Если не ради тебя самого, — сказал я, — то ради людей — в рое и за его пределами. У нас единственная надежда на вас.Миск перестал расчесывать волоски и посмотрел на меня.— Ты этого хочешь, Тарл Кабот? — спросил он.— Да, — ответил я.А Куск посмотрел на Ал-Ка и Ба-Та.— Вы тоже этого хотите?— Да, — сказали Ал-Ка и Ба-Та.И в этот момент в облаках пыли я увидел в пятидесяти ярдах от нас круглое куполообразное тело одного из золотых жуков.Почти одновременно Миск и Куск подняли свои антенны и задрожали.— Нам повезло, — послышалось из преобразователя Куска.— Да, — согласился Миск, — теперь не нужно отыскивать золотого жука.— Вы не должны сдаваться золотому жуку! — закричал я.Я видел, как антенны Миска и Куска повернулись в сторону золотого жука, видел, как жук остановился, как начала подниматься его грива. И ощутил странный наркотический запах.Я выхватил меч, но Миск мягко схватил меня за руку и не позволил наброситься на золотого жука и убить его.— Нет, — сказал он.Жук подполз ближе, и я увидел, что его грива развевается, как подводное растение, захваченное течением.— Ты должен сопротивляться, — сказал я Миску.— Я умру, — ответил Миск, — не отравляй мне эту радость.Куск сделал шаг к жуку.— Ты должен бороться до конца! — крикнул я.— Это конец, — послышалось из переводчика Миска. — Я старался. А теперь я устал. Прости меня, Тарл Кабот.— Так хочет умереть наш отец? — спросил Ал-Ка у Куска.— Вы не понимаете, дети мои, — ответил Куск, — что значит золотой жук для царей-жрецов.— Мне кажется, я понимаю, — воскликнул я, — но вы должны сопротивляться!— Неужели ты хочешь, чтобы мы погибли, занятые бесполезной работой, умерли глупцами, лишенными последних радостей золотого жука? — спросил Миск.— Да! — воскликнул я.— Так не поступают цари-жрецы.— Так пусть отныне они так поступают! — крикнул я.Миск распрямился, его антенны развевались, все тело дрожало.Он стоял дрожа, в облаке пыли, среди падающих обломков. Смотрел на собравшихся вокруг людей, на приближающегося золотого жука.— Прогони его, — послышалось из транслятора Миска.С криком радости я устремился к золотому жуку, и Вика, Ал-Ка, Ба-Та и их женщины присоединились ко мне; мы пинали жука, толкали его, отскакивали от его трубчатых челюстей, бросали в него камни и наконец отогнали.Потом вернулись к Миску и Куску, которые стояли, соединив антенны.— Отведите нас к установке мулов, — сказал Миск.— Я вам покажу, — воскликнул Ал-Ка.Миск снова повернулся ко мне.— Я желаю тебе добра, Тарл Кабот, человек, — сказал он.— Подожди, — ответил я, — я пойду с вами.— Ты ничем не можешь помочь, — сказал он. Антенны Миска наклонились ко мне. — Стой на ветру и снова взгляни на небо и солнце.Я поднял руки, и Миск осторожно коснулся моих ладоней антеннами.— Желаю тебе добра, Миск, царь-жрец, — сказал я.Миск повернулся и ушел в сопровождении Куска и остальных.Мы с Викой остались одни в разрушающемся комплексе. На мгновение показалось, что вся крыша над нами раскололась и обвисла.Я схватил Вику на руки и побежал.С невероятной легкостью мы как будто плыли по направлению к туннелю, и, оглянувшись, я увидел, что крыша медленно обваливается, как каменный снегопад.Я ощущал изменение в силе тяжести планеты. Может быть, скоро она расколется, превратится в пылевой пояс в нашей системе, а пояс этот изогнется и гигантской спиралью, как падающая птица, ринется в недра пылающего солнца.Вика у меня на руках потеряла сознание.Я бежал по туннелям, не представляя себе, что делать дальше.И оказался в первом комплексе, из которого впервые бросил взгляд на рой царей-жрецов.Двигаясь как во сне, касаясь пола через тридцать-сорок ярдов, я по рампе поднимался к лифту.И увидел только темную открытую шахту.Дверь была сломана, и в шахте валялся мусор. Висячих тросов не было, и в полусотне футов ниже я видел разбитую крышу лифта.Похоже, мы застряли в рое. И тут я увидел в пятидесяти ярдах еще одну дверь, только меньшую.Одним медленным долгим прыжком я оказался у этой двери и нажал кнопку сбоку от нее.Дверь открылась, я влетел внутрь и нажал самую верхнюю кнопку в ряду.Дверь закрылась, и лифт быстро пошел вверх.Когда она снова открылась, я увидел зал царей-жрецов, хотя огромный купол над ним теперь был разбит и части его упали на пол.Я нашел лифт, которым пользовался Парп, врач из Трева, мой хозяин в первые часы пребывания в рое царей-жрецов. Я вспомнил, что Парп вместе с Куском отказался подвергать меня имплантации и вступил в подпольную организацию сопротивления Сарму. Когда он в первый раз разговаривал со мной, как я теперь понял, он находился под контролем царей-жрецов, его контрольная сеть была активирована и слова и действия диктовались, по крайней мере в основном, из смотровой комнаты, но теперь смотровая комната, подобно большей части роя, разрушена, и даже если бы она была цела, теперь некому активировать сеть. Отныне Парп будет собственным хозяином.Вика по-прежнему без сознания лежала у меня на руках, и я укутал ее в полы одежды, чтобы защитить лицо, глаза и горло от пыли.Я направился к трону царей-жрецов.— Приветствую тебя, Кабот, — произнес голос.Я поднял голову и увидел Парпа, который спокойно сидел на троне, попыхивая трубкой.— Ты не должен здесь оставаться, — сказал я ему, с беспокойством поглядывая на обломки купола.— Мне некуда идти, — ответил Парп, удовлетворенно пыхтя трубкой. Он откинулся назад. Клуб дыма вырвался из трубки, но не поплыл, а буквально устремился вверх. — Хочу насладиться последними затяжками, — сказал Парп. Он благосклонно взглянул на меня, проплыл две или три ступени и встал рядом. Поднял край покрова, который я натянул на лицо Вики.— Она прекрасна, — сказал Парп. — Очень похожа на мать.— Да, — согласился я.— Хотел бы я знать ее получше. — Парп улыбнулся. — Я недостойный отец для такой девушки.— Ты очень хороший и храбрый человек, — возразил я.— Я маленький, некрасивый и слабый, — ответил он, — и правильно моя дочь меня презирала.— Я думаю, сейчас она бы не стала тебя презирать.Он улыбнулся и снова закрыл ее лицо.— Не говори ей, что я ее видел. Пусть забудет глупого Парпа.Как мячик, он подпрыгнул, взлетел вверх и снова уселся на троне. Ударил по ручкам трона и от этого движения чуть не полетел вверх.— Зачем ты сюда вернулся? — спросил я.— Чтобы еще раз посидеть на троне царей-жрецов, — с усмешкой ответил Парп.— Но зачем?— Может, тщеславие, — сказал Парп. — А может, воспоминания. — Он снова хихикнул, и глаза его с усмешкой устремились на меня. — Но главным образом, потому что я считаю это самым удобным сидением во всем Сардаре.Я рассмеялся.Потом посмотрел на него.— Ты ведь с Земли?— Очень, очень давно, — ответил он. — Так и не привык сидеть на полу.— Он снова захихикал. — Колени не сгибаются.— Ты англичанин.— Да, — с улыбкой сказал он.— Привезен в путешествии приобретения?— Конечно.Парп с раздражением рассматривал свою трубку. Она погасла. Он начал рыться в мешочке с табаком, который висел у него на поясе.— И как давно? — спросил я.Он начал набивать трубку табаком. С уменьшением тяготения это стало нелегкой задачей.— А что ты об этом знаешь? — спросил Парп, не глядя на меня.— Я знаю о стабилизирующей сыворотке.Парп посмотрел на меня, придерживая пальцем табак в трубке, чтобы он не улетел.— Триста лет, — сказал он и снова обратил все внимание на трубку.Он пытался затолкать в нее табак, но получалось плохо, потому что маленькие коричневые частички все время отделялись и всплывали над трубкой. Наконец ему удалось набить достаточно, чтобы они держали друг друга, и он пустил струю пламени из серебряной зажигалки.— Где ты взял табак и трубку? — спросил я, потому что на Горе ничего подобного нет.— Как ты понимаешь, — ответил Парп, — эту привычку я приобрел на Земле, и так как я несколько раз в качестве агента царей-жрецов возвращался на Землю, мне удавалось потакать ей. С другой стороны, в последнее время я стал выращивать собственный табак внизу в рое под лампами.Пол у меня под ногами подскочил. Трон накренился, потом встал на место.Парпа, казалось, больше беспокоит трубка, которая грозила снова потухнуть, чем раскалывающийся рядом мир.Наконец ему удалось справиться с трубкой.— А ты знаешь, — спросил он меня, — что это Вика отогнала золотых жуков, когда Сарм послал их на армию Миска?— Нет, — ответил я, — не знал.— Смелая девочка.— Это я знаю, — сказал я. — Действительно замечательная и красивая женщина.Парпу как будто понравились мои слова.— Да, я тоже так считаю, — сказал он. И печально добавил: — И мать у нее была такая же.Вика зашевелилась у меня на руках.— Быстрее, — сказал Парп, будто чего-то испугался, — унеси ее отсюда, пока она не пришла в себя. Она не должна меня видеть!— Почему?— Потому что она меня презирает, а я не вынесу ее презрения.— Думаю, нет.— Иди, — просил он, — иди!— Покажи мне дорогу.Парп торопливо выбил трубку о ручку трона. Пепел и невыкуренные крошки табака повисли в воздухе, как дым, а потом разлетелись. Парп сунул трубку в сумку. Он проплыл с трона на пол и, касаясь поверхности через каждые двадцать ярдов, направился к выходу.— Иди за мной, — сказал он.Держа Вику на руках, я последовал за Парпом, чья одежда вздымалась и опадала на ходу, как будто он плывет в воде.Скоро мы достигли стальной двери, Парп повернул ручку, и дверь поднялась.Я увидел, как снаружи два снежных ларла повернулись мордами к входу. Цепей на них не было.Глаза Парпа расширились от ужаса.— Я думал, они уйдут, — сказал он. — Я их освободил, чтобы они не погибли в цепях.Парп снова повернул ручку, дверь начала опускаться, но один из ларлов с диким ревом бросился к ней и успел просунуть половину тела и одну длинную когтистую лапу. Мы отскочили. Дверь прижала ларла, а он, испуганный, нажал на нее, и она погнулась. Ларл попятился, но дверь, несмотря на усилия Парпа, не закрывалась.— Ты был добр, — сказал я.— Я был дурак, — ответил Парп. — Всегда был!— Но ты ведь не мог знать.Вика откинула одежду с лица и попыталась встать.Я поставил ее, а Парп отвернулся, торопливо закрывая лицо одеждой.Я стоял у двери с мечом в руке, чтобы отогнать ларлов, если они попытаются войти.Вика стояла чуть за мной, глядя на заклиненную дверь и на двух зверей за ней. Но тут она заметила Парпа, негромко вскрикнула, посмотрела на ларлов и снова на Парпа.Краем глаза я видел, как она протянула руку и направилась к Парпу. Отвела его одежду и коснулась лица. Его глаза наполнились слезами.— Отец! — заплакала она.— Дочь моя! — ответил он и нежно обнял девушку.— Я люблю тебя, отец.И Парп зарыдал, опустив голову на плечо дочери.Один из ларлов заревел, такой голодный рев обычно предшествует нападению.Я хорошо знал этот звук.— Отойди в сторону, — сказал Парп, и я едва узнал его голос.Но отошел.Парп стоял в дверях, держа в руках крошечный серебряный цилиндр. Я тысячу раз видел, как он прикуривал от него трубку. Когда-то я принял его за оружие.Парп повернул зажигалку и направил ее в грудь ближайшего ларла. Нажал, и неожиданно вылетела струя огня Она отбросила Парпа на пять футов назад, а ближайший ларл взревел, дико взметнул лапы, оскалил клыки, белоснежная шерсть на груди почернела, на том месте, где было сердце зверя, образовалась дыра. Ларл дернулся и упал, растянувшись на камне.Парп убрал маленькую трубку.— Можешь ударить ларла в сердце? — спросил он.Для этого нужен исключительно удачный удар мечом.— Если будет возможность, — ответил я.Второй ларл, разъярившись, присел, готовясь к прыжку.— Хорошо, — не мигнув, ответил Парп. — Иди за мной!Вика закричала, я крикнул Парпу, чтобы он остановился, но Парп бросился вперед, прямо в челюсти второго ларла, тот схватил его и начал бешено трясти, а я оказался у его лап и ударил ножом между ребер, прямо в сердце.Полуразорванное тело Парпа, с переломанной шеей, со сломанными руками и ногами, выпало из челюстей зверя.Вика со слезами кинулась к нему.Я снова и снова бил мечом, пока ларл не затих.Тогда я подошел и встал за Викой.Она стояла на коленях у тела. Повернулась, посмотрела на меня и сказала:— Он так боялся ларлов.— Я знал многих храбрецов, — ответил я, — но такого храброго человека, как Парп из Трева, не встречал.Она прижалась к изуродованному телу, шелка ее одежды покрылись кровью.— Мы закроем тело камнями, — сказал я. — И я сниму шкуры с ларлов. Идти далеко, и нас ожидают холода.Она посмотрела на меня полными слез глазами и кивнула. 33. ИЗ САРДАРА Мы с Викой, одетые в шкуры снежных ларлов, направились к воротам в мрачной черной ограде, окружающей Сардар. Путешествие было необычным, но недолгим. Мы перепрыгивали через пропасти, почти плыли в холодном воздухе, и я говорил себе, что Миск, его цари-жрецы и люди, инженеры роя, проигрывают битву, которая решает, могут ли цари-жрецы и люди, действуя вместе, спасти мир, или в конце концов Сарм, перворожденный, победит, и мир, который я так люблю, превратится в обломки, сгорающие в пламенеющем погребальном костре Солнца.Путь от ворот до владений царей-жрецов в Сардаре занял у меня четыре дня, а на обратном пути уже на утро второго дня мы с Викой увидели обломки больших ворот и ограду — теперь упавшие и переломанные бревна.Скорость возвращения объяснялась не тем, что мы спускались, хотя и это сыграло свою роль, а главным образом уменьшением силы тяжести. Я мог, держа Вику на руках, быстро продвигаться по тропе, которая в других условиях была бы опасной или совершенно непроходимой. Несколько раз я просто прыгал с одного участка тропы на сто футов вниз на другой участок; иначе мне пришлось бы пройти между этими пунктами не менее пяти пасангов. Иногда я вообще отказывался от тропы и двигался напрямик, от одного утеса к другому. Когда на утро второго дня мы увидели ворота, ослабление силы тяжести достигло максимума.— Это конец, Кабот, — сказала Вика.— Да, — согласился я, — я тоже так считаю.С того места, где мы стояли на тропе, едва держась на ногах, видна была огромная толпа, из представителей всех каст Гора. Люди толпились у остатков ограды и со страхом глядели на горы. Впереди в несколько рядов, насколько я мог видеть в обе стороны, стояли люди в белой одежде посвященных. Даже с того места, где мы стояли, слышался запах бесчисленных жертвенных костров, запах горящего мяса босков, тяжелые испарения ладана, кипящего в больших котлах, подвешенных на цепях над кострами. Мы слышали непрерывные гимны, видели, как посвященные простираются ниц, умоляя царей-жрецов о милости.Я снова взял Вику на руки и, наполовину идя, наполовину плывя, направился вниз, к развалинам ворот. Когда нас увидели, в толпе послышались громкие крики, потом все стихло, все смотрели на нас.Мне вдруг показалось, что Вика стала тяжелее, и я сказал себе, что, должно быть, начинаю уставать.Я прыгнул с тропы на дно небольшого ущелья и сильно ударился ступнями при приземлении. Очевидно, неверно рассчитал расстояние.Теперь нужно прыгнуть на другую сторону, футов на тридцать вверх. Нужен всего один прыжок. Но прыгнуть я сумел только на пятнадцать футов, задел ногой камень и услышал, как он с грохотом катится вниз. Я снова прыгнул, вложив на этот раз в прыжок все силы, перепрыгнул через край ущелья футов на десять и приземлился между ущельем и воротами.У меня возникла мысль, но я не решался прислушаться к ней.Но тут я посмотрел на развалины ограды и на упавшие ворота, а за ними— на огни бесчисленных костров, на пар от котлов с ладаном. Теперь дым не расплывался и рассеивался. Нет, он стройными столбами поднимался к небу.Я закричал от радости.— В чем дело, Кабот? — воскликнула Вика.— Миск победил! — крикнул я. — Мы выиграли!Не задерживаясь, чтобы поставить ее на ноги, я длинными мягкими прыжками устремился к воротам.И только у ворот поставил Вику на землю.Передо мной была изумленная толпа.Я знал, что никогда в истории планеты человек не возвращался из Сардара.Посвященные, многие сотни, стояли склонившись перед утесами Сардара. Я видел их бритые головы, их лица казались черными на белом фоне одежд, глаза широко раскрыты и полны страха, тела в одежде их касты дрожат.Вероятно, они ожидали, что меня у них на глазах уничтожит огненная смерть.За посвященными теснились люди из сотен городов, объединившись в общем страхе и мольбе, обращенной к жителям Сардара. Я представлял себе, какой ужас и смятение привели этих людей, обычно враждующих друг с другом, сюда, к остаткам ограды, в темную тень Сардара: землетрясения, цунами, ураганы и атмосферные вихри, непонятное уменьшение силы тяжести, ослабление связи между ними и поверхностью.Я посмотрел на испуганные лица посвященных. И подумал, что, возможно, их бритые головы, традиционный древний обычай, как-то связаны с гигиенической практикой роя.Я был доволен тем, что, в отличие от посвященных, люди других каст не падали ниц. В толпе были жители Ара, Тентиса, Тарна, узнаваемые по двум желтым полоскам в поясе;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30