Едет наш повар Петр Никулин, бывший идейный большевик, но в то же время с садизмом, заложенным в его душе, расстреливал коммунистов-пленных...
Ушли отправляющиеся в Совдепию... В палатке соседей шумная драка из-за карт, взаимные оскорбления действием и площадной бранью. Ссорятся офицеры.
31.111 Пришел пароход с тремя тысячами казаков с о Лемнос, пожелавших ехать в Совдепию. Терпения не хватило — люди идут на верную гибель, потеряв всякую веру в будущее и, главное, в самих себя.
У штакора вывешено объявление о том, что в Советороссии пожар восстаний...
7.IV. Сегодня большой христианский праздник — благовещенье, праздник освобождения птиц из клеток в дни детства. Роли переменились — мы в клетке, в изгнании. Но с надеждой когда-нибудь вновь быть орлами и рвать тело своих врагов, лить кров, создавая Россию.
27.IV. Встретил вчера знакомого капитана-артиллериста. Живут надеждой на будущее, мечтают о походе в Россию. Слабая вера в жизненность нашей организации еще теплит-
ся, еще остались клочки веры в главкома. Генерала Кутепова ненавидят сильнее, чем раньше».
Официозные перья изображали Кутепова «сильным человеком, не знающим сомнений. Он шел по крови. О.Н рубит в клочья. Виселиц не боится. За нами чудится зарево пожарищ».
Это — правда. Пожары, расстрелы, виселицы, провокации сопровождали все его действия против революционной России — с февральских дней 1917 года.
27 февраля Кутепова, полковника лейб-гвардии Преображенского полка, назначили командиром ударного каратель ного отряда. Отряд расстреливал рабочих на улицах Пет рограда. Но ничто уже не могло остановить восставший на род. «...весь Литейный проспект был заполнен толпой, которая хлынула со всех переулков,— признавался позже сам каратель.— Большая часть моего отряда смешалась с толпой, и я понял, что мой отряд больше сопротивляться не может».
К этому дню — 27 февраля 1917 года — они будут возвращаться с маниакальной настойчивостью. Спустя десятиле тин, II 1962 году, в Нью-Йорке выйдет многотомный труд
«Великая война и Февральская революция. 1914—1917». п бывший жандармский генерал Л. и. Спиридович, переква-лифицировавшийся в историка с густомонархическим оттенком, обвинит высшую военную власть, которая «растерялась в этот день не меньше гражданской и также не сумела найти правильную линию поведения, чем и помогла успеху рево люции».
Еще два «гороя» Галлиполи — генералы Туркул и Ман-штейн — организаторы, по признанию белогвардейской литературы, «беспощадных массовых расстрелов».
«Пленных из советских воинских частей он любил допрашивать лично,— рассказывали о Туркуле очевидцы.— После допроса он ударом кулака по лицу сбивал свою жертву с ног, а когда эта жертва поднималась с земли, приканчивал ее выстрелом из нагана... Число лично расстрелянных им после боя пленных часто измерялось за один вечер многими десят ками»
Этого садиста, издавшего в 1948 году в Мюнхене книжон ку «Дроздовцы в огне», американские спецслужбы прочили после второй мировой войны в вожди «Объединенной русской эмиграции»
Туркул не зря полюбился заокеанской искательнице «человеческих жемчугов». Ей по карману мировая скупка тур-кулов и других международных «драгоценностей» для пополнения «номенклатуры» спецслужб. Спецслужбы никогда не увлекались популяризацией техники своих деяний, своих кадров и их поставщиков. Из «кое-чего», что просачивалось и просачивается к широкой публике, видно: разведпаук оплел своей сетью разные уголки планеты, он всегда и всюду там, где надо подготовить «неспокойствия» в государствах, чтобы потом воспользоваться ими.
Однажды в большом американском городе наше внимание привлекла необычная ресторанная вывеска — необычная своим русским исполнением. Как только мы появились в этом заведении, будто из-под земли выросла перед нами миловидная, не старая еще официантка. Указав на небольшой обособленный стол, она на русском языке, улыбаясь, сказала:
— Я в вашем распоряжении, приказывайте.— И подвинула ближе к нам красочно размалеванное меню.
И то меню, как и сам ресторанчик, было необычным. Мы не могли скрыть свой смех, приступив к освоению названий питья и еды. Посудите сами: вам аппетитно предлагают армянский «княжеский коньячный напиток», «щи Керенского», украинские галушки «а-ля Петлюра», цыплята с «подливой Деникина», «десерты Врангеля», «шоколад Пилсудского». Такая открывается кухня, что дух захватывает и слюнки текут, так и хочется все проглотить сразу...
А миловидная, весьма даже наблюдательная официантка уже заметила ваше состояние. Не торопит она с заказом. Наоборот, любезно упрашивает: побудьте у нас подольше. Полуоткрытый ее ротик показывает хорошенькие зубки: «А что бы вы хотели послушать?» И поворачивается картинно в сторону оркестра.
Для полноты юмора в неповторимой харчевне мы вносили, как говорится, свои «добавки»:
— Армянские княжеские градусы, щи Керенского, петлюровские галушки, деникинскую подливу мы отведаем. Но хорошо, чтобы все эти блюда шли под звуки какого-нибудь «белого галопа», скажем, «Через Перекоп»...
Но угождающая нам почти красотка не из тех, кто «по мелочам хмурится, гневается». Искусна она в налаживании душевных контактов. Это не какая-нибудь там просто официантка, она, оказалось, дочь генерала, в свое время при-
ближенного к гетьману Скоропадскому, закончила один из американских университетов.
Начинаем замечать: с деликатной осторожностью кружит хозяйка вокруг нашего стола, чтобы поближе познакомиться. Мы это поняли, и, опережая ее дальнейшие проявления «любопытства» не моргнув бровью один из нас отрекомендовался:
— Бывший адъютант Скоропадского подполковник Чу-дылко.
В каком-то неудержимом, сладостном хохоте она свалилась на рядом стоящее кресло.
— Благодарю вас,— сказала, задыхаясь от смеха.— Наше близкое знакомство состоялось.
Абсурдность наших притязаний на чины у гетьмана «всея Украины» была очевидна.
— За какого-нибудь правнука Скоропадского вы могли бы еще сойти по возрасту,— заметила хозяйка, справляясь с собой.— А знаете, вы остановили всякое мое желание дальше стучать в ваше самоличное «справочное бюро»... Нечасто бывают у нас похожие посетители.
Стучать... стучать... стучать... Емкое слово, с большим диапазоном смысловых оттенков и значений...
В свое время черным и двери особнячка, в котором потом откроется ресторанчик, постучал один из беглых белогвардейских офицеров. Приправляемый всякими соусами, питейный и питательный притончик постепенно превращался в действительного зазывалу эмигрантов из России, Украины, Белоруссии, Польши, из широкой среды славянства, да и не только славянства. Постепенно ресторанчик-зазывала становится и вербовочной базой американских спецслужб: «Ваше согласие — наш хлеб с маслом...» До чего же развита деловитость у американцев!
А что же американская красотка?
Прощаясь тогда с ней, один из нас поднял руку к потолку ресторанного зала, на котором были нарисованы дьявол и господь, сказал при этом.
— Вас соблазнил дьявол, а я весь в плену праведного господа бога. А если серьезно, то еще великий Бальзак говорил, что все провокации бывают примитивны, однозначны.
Если бы можно было перенести это политическое ископаемое в нашу советскую среду (не будем зря пересказывать все ее, так сказать, «политическое кредо»), ее представления
можно было бы вывести на любую советскую цирковую арену для смеха. Создавалось впечатление, что и сама она понимала, что своей глупостью уничтожила в нас всякое желание в ее «советской» обработке. Ведь все мы в ее представлении «одурачены», «безмозглые», «стандартно-догматически» воспитаны.
Говорят, обезьяна слепнет, когда перед ее глазами появляется радуга, она привыкла в основном к цветам черно-белым. Да простит нам такое сравнение красотка из притона, но она воспринимала еще меньше красок. Ведь выросла на «щах Керенского», галушках «а-ля Петлюра», цыплятах с «подливой Деникина»; ослепленная, начиненная стереотипными мироощущениями, она решительно не могла сделать ни одного шага в сторону, осознать нечто другое, чем то, что ее духовно сотворило.
Вспоминается еще одна встреча — с профессором в Канаде. Беседа прошла вроде бы хорошо, слушатели — студенты, которые пришли на встречу с советскими литераторами в рамках Шевченковских чтений, были внимательны и заинтересованы. Корректен, в меру приветлив был и сам профессор, вот только иногда он почему-то запинался, и в глазах его мелькало что-то такое, будто его протыкала шпильками нечистая совесть. Вскоре прояснилось: так и есть, в канун нашего прибытия в город он опубликовал в буржуазно-националистической газете «Новый шлях» антисоветскую — да еще какую нахальную и крикливую!— статью, в которой, нарисовав страшную картину на его неньке Украине («людей находят потопленными, зверски замученными и повешенными — для страха»), чуть ли не прямо призывал к вооруженному походу против Советского Союза...
Вот здесь и возникает вопрос: чего хотят и кому служат в нынешнем тревожном мире такие деятели, как этот профессор, как «официантка» из того трактира?Служат они тем, кто толкает мир к войне. Так и в поисках более тесных контактов с международным сионизмом украинские буржуазные националистические центры за рубежом делают главный акцент на «общность -интересов» на антисоветской почве. При этом они рассчитывают, что сближение с сионистами может дать им возможность опираться на финансовые источники последних, выйти на буржуазные средства массовой информации и поднять свой жиденький «политический авторитет» среди правящих кругов США.
Но сближение затормозилось после демонстрации по западному телевидению документального фильма «Холокауст» («Истребление»). Фильм разоблачил буржуазных националистов как палачей еврейского населения во время второй мировой войны. Стремясь скрыть свою роль, националистические центры за рубежом развернули бешеную пропагандистскую кампанию. Своей конечной цели —«отредактировать фильм или изъять из него неточности и неправды, что представляют собой неуважение к самой большой нерусской нации в Восточной Европе»,— им достичь не удалось.
Но эта кампания стала новым толчком для оживления в националистической печати дискуссии об «украинско-еврейских взаимоотношениях». Причем националисты не утаивают, что эта дискуссия, или, по их терминологии, «фундаментальная коллективная студия», рассчитана и на сионистов. «Такая студия,— отмечал мюнхенский националистический журнал «Сучасшсть»,—¦ окончательно вынесет этот болезненный вопрос из рамок внутриукраинской полемики» и заставит, мол, определенных деятелей пересмотреть свои предубеждения по отношению к украинским буржуазным националистическим центрам за рубежом. Может быть, и вынесет, да что ИЗ этого? По признанию самих национа-листов, «сотрудничество» зашло в тупик. Украинские буржу-
азные националисты открыто призывают сионистов «благородно похоронить прошлое» и строить новые взаимоотношения в рамках провокационных антисоветских кампаний...».
Однажды нам довелось увидеть живописную картинку этих «новых взаимоотношений». С разных сторон к зданию Советского посольства в Вашингтоне одновременно подошли две группки платных манифестантов: сионисты и бандеров-цы. Не обращая внимания на «соратников», они начали выкрикивать свои лозунги, однако быстро заметили, что мешают друг другу. Пришлось поднапрячь голоса. Получилось еще хуже. Тогда бандеровцы рявкнули на сионистов: убирайтесь отсюда, не путайтесь под ногами. Им ответили той же монетой. Словом, через несколько минут антисоветчики сцепились между собой. Перебранка, к удовольствию прохожих, перешла в кулачный бой. Сионистов было больше, но бандеровцы держались кучнее и под улюлюканье погнали противника с поля боя...
Не думаем, чтобы, скажем, тот же профессор сам порывался отправиться на «освобождение» Советской Украины во имя какого-то там «универсала», какой-то там «Центральной рады», о которой и память давно исчезла на украинской зем-
ле, не говоря уже о более широких мирах. Быстрее всего, он просто хотел кому-то прислужиться.Но разве наставнику и воспитателю юношества, мужу науки и культуры невдомек, что подобными выступлениями он непосредственно включается в психологическую подготовку войны, которая стала бы губительной по своим последствиям для целого мира (в том числе и для народов США и Канады)? Разве не в силах понять, что подстрекать каким бы то ни было способом атомных безумцев, руки которых и так тянутся к зловещим кнопкам,— значит брать на себя тяжкую моральную ответственность перед всеми людьми, вплоть до собственной семьи, собственных сыновей и внуков?
Что и говорить, в определенных украинских кругах той же Канады (главным образом из среды бывшей политической эмиграции) можно найти немало трубадуров «холодной войны», ослепленных антисоветизмом и воинствующим буржуазным национализмом. Они, видите ли, очень любят украинскую культуру, язык, памятники старицы и т. д.— и от такой, извините, «любви» сеют каинову злость и ненависть к единой Украине, которая существует в мире, к Советской Украине; неотъемлемой части великого Союза братских социалистических республик. Так «любят» Шевченко, что готовы накликать зловещий пожар на Шевченкову родину. Иуда пайку отрабатывает...
За многие годы довелось нам в зарубежных путешествиях, в частности по Америке и Канаде, собственными глазами увидеть недобитых гитлерчуков-запроданцев, которые в своем буржуазно-националистическом, сионистском и клерикальном болоте квакают что есть мочи и думают, будто их слышно на весь мир.
Анатомируя «агиографию» этих предателей, всевозможных недобитков, подпевал заокеанских хозяев, известный украинский поэт, публицист Борис Олейник в своем памфлете «Убийца в ...конгрессе» очень метко сказал обо всех этих стецьках и «иже с ними», которые не имеют ни отчизны, ни будущего: «Украина их навеки прокляла... Они бродят как легионеры, для которых убивать — ремесло, которым они зарабатывают свой хлеб иуды. Таким образом, у стецьков отсутствуют какие бы то ни было морально-этические критерии: кто нанимает, тому и буду служить».
Отрабатывают свою иудейскую пайку «заплечных дел мастера», нашедшие приют в грязненьких эмигрантских газетках и «независимых радиостанциях, финансируемых конгрессом США»,—«Свобода» и «Свободная Европа».
За жалкий кусок вынесли на панель свою совесть иудины последыши — лжеисторики, которые в своих рептильках тужатся обелить омерзительную деятельность в годы прошлой войны гитлеровских наемников — украинских буржуазных националистов.
Продало душу черту за кость с барского стола «святое семейство Варваривых», во главе с отцом Василем, который утонул, как выражались его прихожане, в делах мерзких (вместо «мирских»); черным предательством обозначен путь и преподобного батюшки и его сынков-головорезов.
В сети идеологических диверсий против нашей страны случается, увы, попадают те, кто верит инсинуациям буржуазных националистов всех мастей, сионистам, функционерам подрывных антисоветских организаций — ОУН, НТС и др.
Знали мы когда-то в Донецке врача Давида Бергмана, который, приняв за чистую монету мракобесные политизованные догмы иудаизма, поверил обещаниям сионистских зазывал и променял советское гражданство на прозябание, беа-работицу, притеснения и издевательства на «земле обетованной».
Уже по дороге в Израиль он начинает понимать свою роковую ошибку. Драматичен финал этой истории: кандидат медицинских наук устраивается на израильское судно «Дебора», чтобы ХОТЬ изредка, попадая за границу, встречаться С бывшими соотечественниками — советскими гражданами; позже переезжает в ФРГ, где с большими трудностями находит место продавца сувениров...
Еще в начале 1976 года тель-авивская газетенка напечатала сообщение агентства Франс Пресс под заголовком «Советский корреспондент разоблачает израильских шпионов» Тут признавалась правдивость публикации в «Комсомольской правде», в которой публицист Юзеф Эрлих, описывая события, в которых он сам принимал участие, показал настоящие намерения, методы и формы действия разведцентров империалистических держав, агентов-вербовщиков сионистской организации «Сохнут».
Систематизировав свои дневники, письма, документы, которые частично были использованы в заметках «С меня хватит...», Юзеф Эрлих дополнил их новыми материалами — так родилась книга «Битые ставки». Главный ее персонаж — Абрам Шифрин. Рассказывая о встречах с ним в Одессе, а когда тот выехал в Израиль, и за рубежом, автор штрих за штрихом рисует омерзительную физиономию этого прохо-
димца, который встал на путь предательства, был осужден за шпионаж советским судом, а после отбытия заключения «совершенствовал» свои уголовные способности под руководством израильских спецслужб и агентов ЦРУ.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45
Ушли отправляющиеся в Совдепию... В палатке соседей шумная драка из-за карт, взаимные оскорбления действием и площадной бранью. Ссорятся офицеры.
31.111 Пришел пароход с тремя тысячами казаков с о Лемнос, пожелавших ехать в Совдепию. Терпения не хватило — люди идут на верную гибель, потеряв всякую веру в будущее и, главное, в самих себя.
У штакора вывешено объявление о том, что в Советороссии пожар восстаний...
7.IV. Сегодня большой христианский праздник — благовещенье, праздник освобождения птиц из клеток в дни детства. Роли переменились — мы в клетке, в изгнании. Но с надеждой когда-нибудь вновь быть орлами и рвать тело своих врагов, лить кров, создавая Россию.
27.IV. Встретил вчера знакомого капитана-артиллериста. Живут надеждой на будущее, мечтают о походе в Россию. Слабая вера в жизненность нашей организации еще теплит-
ся, еще остались клочки веры в главкома. Генерала Кутепова ненавидят сильнее, чем раньше».
Официозные перья изображали Кутепова «сильным человеком, не знающим сомнений. Он шел по крови. О.Н рубит в клочья. Виселиц не боится. За нами чудится зарево пожарищ».
Это — правда. Пожары, расстрелы, виселицы, провокации сопровождали все его действия против революционной России — с февральских дней 1917 года.
27 февраля Кутепова, полковника лейб-гвардии Преображенского полка, назначили командиром ударного каратель ного отряда. Отряд расстреливал рабочих на улицах Пет рограда. Но ничто уже не могло остановить восставший на род. «...весь Литейный проспект был заполнен толпой, которая хлынула со всех переулков,— признавался позже сам каратель.— Большая часть моего отряда смешалась с толпой, и я понял, что мой отряд больше сопротивляться не может».
К этому дню — 27 февраля 1917 года — они будут возвращаться с маниакальной настойчивостью. Спустя десятиле тин, II 1962 году, в Нью-Йорке выйдет многотомный труд
«Великая война и Февральская революция. 1914—1917». п бывший жандармский генерал Л. и. Спиридович, переква-лифицировавшийся в историка с густомонархическим оттенком, обвинит высшую военную власть, которая «растерялась в этот день не меньше гражданской и также не сумела найти правильную линию поведения, чем и помогла успеху рево люции».
Еще два «гороя» Галлиполи — генералы Туркул и Ман-штейн — организаторы, по признанию белогвардейской литературы, «беспощадных массовых расстрелов».
«Пленных из советских воинских частей он любил допрашивать лично,— рассказывали о Туркуле очевидцы.— После допроса он ударом кулака по лицу сбивал свою жертву с ног, а когда эта жертва поднималась с земли, приканчивал ее выстрелом из нагана... Число лично расстрелянных им после боя пленных часто измерялось за один вечер многими десят ками»
Этого садиста, издавшего в 1948 году в Мюнхене книжон ку «Дроздовцы в огне», американские спецслужбы прочили после второй мировой войны в вожди «Объединенной русской эмиграции»
Туркул не зря полюбился заокеанской искательнице «человеческих жемчугов». Ей по карману мировая скупка тур-кулов и других международных «драгоценностей» для пополнения «номенклатуры» спецслужб. Спецслужбы никогда не увлекались популяризацией техники своих деяний, своих кадров и их поставщиков. Из «кое-чего», что просачивалось и просачивается к широкой публике, видно: разведпаук оплел своей сетью разные уголки планеты, он всегда и всюду там, где надо подготовить «неспокойствия» в государствах, чтобы потом воспользоваться ими.
Однажды в большом американском городе наше внимание привлекла необычная ресторанная вывеска — необычная своим русским исполнением. Как только мы появились в этом заведении, будто из-под земли выросла перед нами миловидная, не старая еще официантка. Указав на небольшой обособленный стол, она на русском языке, улыбаясь, сказала:
— Я в вашем распоряжении, приказывайте.— И подвинула ближе к нам красочно размалеванное меню.
И то меню, как и сам ресторанчик, было необычным. Мы не могли скрыть свой смех, приступив к освоению названий питья и еды. Посудите сами: вам аппетитно предлагают армянский «княжеский коньячный напиток», «щи Керенского», украинские галушки «а-ля Петлюра», цыплята с «подливой Деникина», «десерты Врангеля», «шоколад Пилсудского». Такая открывается кухня, что дух захватывает и слюнки текут, так и хочется все проглотить сразу...
А миловидная, весьма даже наблюдательная официантка уже заметила ваше состояние. Не торопит она с заказом. Наоборот, любезно упрашивает: побудьте у нас подольше. Полуоткрытый ее ротик показывает хорошенькие зубки: «А что бы вы хотели послушать?» И поворачивается картинно в сторону оркестра.
Для полноты юмора в неповторимой харчевне мы вносили, как говорится, свои «добавки»:
— Армянские княжеские градусы, щи Керенского, петлюровские галушки, деникинскую подливу мы отведаем. Но хорошо, чтобы все эти блюда шли под звуки какого-нибудь «белого галопа», скажем, «Через Перекоп»...
Но угождающая нам почти красотка не из тех, кто «по мелочам хмурится, гневается». Искусна она в налаживании душевных контактов. Это не какая-нибудь там просто официантка, она, оказалось, дочь генерала, в свое время при-
ближенного к гетьману Скоропадскому, закончила один из американских университетов.
Начинаем замечать: с деликатной осторожностью кружит хозяйка вокруг нашего стола, чтобы поближе познакомиться. Мы это поняли, и, опережая ее дальнейшие проявления «любопытства» не моргнув бровью один из нас отрекомендовался:
— Бывший адъютант Скоропадского подполковник Чу-дылко.
В каком-то неудержимом, сладостном хохоте она свалилась на рядом стоящее кресло.
— Благодарю вас,— сказала, задыхаясь от смеха.— Наше близкое знакомство состоялось.
Абсурдность наших притязаний на чины у гетьмана «всея Украины» была очевидна.
— За какого-нибудь правнука Скоропадского вы могли бы еще сойти по возрасту,— заметила хозяйка, справляясь с собой.— А знаете, вы остановили всякое мое желание дальше стучать в ваше самоличное «справочное бюро»... Нечасто бывают у нас похожие посетители.
Стучать... стучать... стучать... Емкое слово, с большим диапазоном смысловых оттенков и значений...
В свое время черным и двери особнячка, в котором потом откроется ресторанчик, постучал один из беглых белогвардейских офицеров. Приправляемый всякими соусами, питейный и питательный притончик постепенно превращался в действительного зазывалу эмигрантов из России, Украины, Белоруссии, Польши, из широкой среды славянства, да и не только славянства. Постепенно ресторанчик-зазывала становится и вербовочной базой американских спецслужб: «Ваше согласие — наш хлеб с маслом...» До чего же развита деловитость у американцев!
А что же американская красотка?
Прощаясь тогда с ней, один из нас поднял руку к потолку ресторанного зала, на котором были нарисованы дьявол и господь, сказал при этом.
— Вас соблазнил дьявол, а я весь в плену праведного господа бога. А если серьезно, то еще великий Бальзак говорил, что все провокации бывают примитивны, однозначны.
Если бы можно было перенести это политическое ископаемое в нашу советскую среду (не будем зря пересказывать все ее, так сказать, «политическое кредо»), ее представления
можно было бы вывести на любую советскую цирковую арену для смеха. Создавалось впечатление, что и сама она понимала, что своей глупостью уничтожила в нас всякое желание в ее «советской» обработке. Ведь все мы в ее представлении «одурачены», «безмозглые», «стандартно-догматически» воспитаны.
Говорят, обезьяна слепнет, когда перед ее глазами появляется радуга, она привыкла в основном к цветам черно-белым. Да простит нам такое сравнение красотка из притона, но она воспринимала еще меньше красок. Ведь выросла на «щах Керенского», галушках «а-ля Петлюра», цыплятах с «подливой Деникина»; ослепленная, начиненная стереотипными мироощущениями, она решительно не могла сделать ни одного шага в сторону, осознать нечто другое, чем то, что ее духовно сотворило.
Вспоминается еще одна встреча — с профессором в Канаде. Беседа прошла вроде бы хорошо, слушатели — студенты, которые пришли на встречу с советскими литераторами в рамках Шевченковских чтений, были внимательны и заинтересованы. Корректен, в меру приветлив был и сам профессор, вот только иногда он почему-то запинался, и в глазах его мелькало что-то такое, будто его протыкала шпильками нечистая совесть. Вскоре прояснилось: так и есть, в канун нашего прибытия в город он опубликовал в буржуазно-националистической газете «Новый шлях» антисоветскую — да еще какую нахальную и крикливую!— статью, в которой, нарисовав страшную картину на его неньке Украине («людей находят потопленными, зверски замученными и повешенными — для страха»), чуть ли не прямо призывал к вооруженному походу против Советского Союза...
Вот здесь и возникает вопрос: чего хотят и кому служат в нынешнем тревожном мире такие деятели, как этот профессор, как «официантка» из того трактира?Служат они тем, кто толкает мир к войне. Так и в поисках более тесных контактов с международным сионизмом украинские буржуазные националистические центры за рубежом делают главный акцент на «общность -интересов» на антисоветской почве. При этом они рассчитывают, что сближение с сионистами может дать им возможность опираться на финансовые источники последних, выйти на буржуазные средства массовой информации и поднять свой жиденький «политический авторитет» среди правящих кругов США.
Но сближение затормозилось после демонстрации по западному телевидению документального фильма «Холокауст» («Истребление»). Фильм разоблачил буржуазных националистов как палачей еврейского населения во время второй мировой войны. Стремясь скрыть свою роль, националистические центры за рубежом развернули бешеную пропагандистскую кампанию. Своей конечной цели —«отредактировать фильм или изъять из него неточности и неправды, что представляют собой неуважение к самой большой нерусской нации в Восточной Европе»,— им достичь не удалось.
Но эта кампания стала новым толчком для оживления в националистической печати дискуссии об «украинско-еврейских взаимоотношениях». Причем националисты не утаивают, что эта дискуссия, или, по их терминологии, «фундаментальная коллективная студия», рассчитана и на сионистов. «Такая студия,— отмечал мюнхенский националистический журнал «Сучасшсть»,—¦ окончательно вынесет этот болезненный вопрос из рамок внутриукраинской полемики» и заставит, мол, определенных деятелей пересмотреть свои предубеждения по отношению к украинским буржуазным националистическим центрам за рубежом. Может быть, и вынесет, да что ИЗ этого? По признанию самих национа-листов, «сотрудничество» зашло в тупик. Украинские буржу-
азные националисты открыто призывают сионистов «благородно похоронить прошлое» и строить новые взаимоотношения в рамках провокационных антисоветских кампаний...».
Однажды нам довелось увидеть живописную картинку этих «новых взаимоотношений». С разных сторон к зданию Советского посольства в Вашингтоне одновременно подошли две группки платных манифестантов: сионисты и бандеров-цы. Не обращая внимания на «соратников», они начали выкрикивать свои лозунги, однако быстро заметили, что мешают друг другу. Пришлось поднапрячь голоса. Получилось еще хуже. Тогда бандеровцы рявкнули на сионистов: убирайтесь отсюда, не путайтесь под ногами. Им ответили той же монетой. Словом, через несколько минут антисоветчики сцепились между собой. Перебранка, к удовольствию прохожих, перешла в кулачный бой. Сионистов было больше, но бандеровцы держались кучнее и под улюлюканье погнали противника с поля боя...
Не думаем, чтобы, скажем, тот же профессор сам порывался отправиться на «освобождение» Советской Украины во имя какого-то там «универсала», какой-то там «Центральной рады», о которой и память давно исчезла на украинской зем-
ле, не говоря уже о более широких мирах. Быстрее всего, он просто хотел кому-то прислужиться.Но разве наставнику и воспитателю юношества, мужу науки и культуры невдомек, что подобными выступлениями он непосредственно включается в психологическую подготовку войны, которая стала бы губительной по своим последствиям для целого мира (в том числе и для народов США и Канады)? Разве не в силах понять, что подстрекать каким бы то ни было способом атомных безумцев, руки которых и так тянутся к зловещим кнопкам,— значит брать на себя тяжкую моральную ответственность перед всеми людьми, вплоть до собственной семьи, собственных сыновей и внуков?
Что и говорить, в определенных украинских кругах той же Канады (главным образом из среды бывшей политической эмиграции) можно найти немало трубадуров «холодной войны», ослепленных антисоветизмом и воинствующим буржуазным национализмом. Они, видите ли, очень любят украинскую культуру, язык, памятники старицы и т. д.— и от такой, извините, «любви» сеют каинову злость и ненависть к единой Украине, которая существует в мире, к Советской Украине; неотъемлемой части великого Союза братских социалистических республик. Так «любят» Шевченко, что готовы накликать зловещий пожар на Шевченкову родину. Иуда пайку отрабатывает...
За многие годы довелось нам в зарубежных путешествиях, в частности по Америке и Канаде, собственными глазами увидеть недобитых гитлерчуков-запроданцев, которые в своем буржуазно-националистическом, сионистском и клерикальном болоте квакают что есть мочи и думают, будто их слышно на весь мир.
Анатомируя «агиографию» этих предателей, всевозможных недобитков, подпевал заокеанских хозяев, известный украинский поэт, публицист Борис Олейник в своем памфлете «Убийца в ...конгрессе» очень метко сказал обо всех этих стецьках и «иже с ними», которые не имеют ни отчизны, ни будущего: «Украина их навеки прокляла... Они бродят как легионеры, для которых убивать — ремесло, которым они зарабатывают свой хлеб иуды. Таким образом, у стецьков отсутствуют какие бы то ни было морально-этические критерии: кто нанимает, тому и буду служить».
Отрабатывают свою иудейскую пайку «заплечных дел мастера», нашедшие приют в грязненьких эмигрантских газетках и «независимых радиостанциях, финансируемых конгрессом США»,—«Свобода» и «Свободная Европа».
За жалкий кусок вынесли на панель свою совесть иудины последыши — лжеисторики, которые в своих рептильках тужатся обелить омерзительную деятельность в годы прошлой войны гитлеровских наемников — украинских буржуазных националистов.
Продало душу черту за кость с барского стола «святое семейство Варваривых», во главе с отцом Василем, который утонул, как выражались его прихожане, в делах мерзких (вместо «мирских»); черным предательством обозначен путь и преподобного батюшки и его сынков-головорезов.
В сети идеологических диверсий против нашей страны случается, увы, попадают те, кто верит инсинуациям буржуазных националистов всех мастей, сионистам, функционерам подрывных антисоветских организаций — ОУН, НТС и др.
Знали мы когда-то в Донецке врача Давида Бергмана, который, приняв за чистую монету мракобесные политизованные догмы иудаизма, поверил обещаниям сионистских зазывал и променял советское гражданство на прозябание, беа-работицу, притеснения и издевательства на «земле обетованной».
Уже по дороге в Израиль он начинает понимать свою роковую ошибку. Драматичен финал этой истории: кандидат медицинских наук устраивается на израильское судно «Дебора», чтобы ХОТЬ изредка, попадая за границу, встречаться С бывшими соотечественниками — советскими гражданами; позже переезжает в ФРГ, где с большими трудностями находит место продавца сувениров...
Еще в начале 1976 года тель-авивская газетенка напечатала сообщение агентства Франс Пресс под заголовком «Советский корреспондент разоблачает израильских шпионов» Тут признавалась правдивость публикации в «Комсомольской правде», в которой публицист Юзеф Эрлих, описывая события, в которых он сам принимал участие, показал настоящие намерения, методы и формы действия разведцентров империалистических держав, агентов-вербовщиков сионистской организации «Сохнут».
Систематизировав свои дневники, письма, документы, которые частично были использованы в заметках «С меня хватит...», Юзеф Эрлих дополнил их новыми материалами — так родилась книга «Битые ставки». Главный ее персонаж — Абрам Шифрин. Рассказывая о встречах с ним в Одессе, а когда тот выехал в Израиль, и за рубежом, автор штрих за штрихом рисует омерзительную физиономию этого прохо-
димца, который встал на путь предательства, был осужден за шпионаж советским судом, а после отбытия заключения «совершенствовал» свои уголовные способности под руководством израильских спецслужб и агентов ЦРУ.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45