Думаю, что наши деловые отношения с литовцами теперь расширятся. Для нас ценно то, что литовская разведка интересуется и «мелочами». На литовский вопросник нам будет отвечать далеко легче, чем на немецкий. Немцы ставят перед нами слишком общие вопросы (например, обучение отдельных призывных годов, подготовка резервистов на действительной службе и т. д.). Мы еще не в состоянии безупречно удовлетворить эти немецкие требования.
При прощании майор Ужулис, который был с нами чрезвычайно любезен, пригласил нас на ужин в гостиницу «Версаль» на 7 часов вечера.
Когда в назначенный час я с Бартовичем пришел в «Версаль», майор Ужулис уже ждал нас со своим помощником в отдельной комнате. Один взгляд на стол, заставленный разными закусками и батареями разных бутылок, убедил меня, что это будет не ужин, а целый пир. Настроение в нашем маленьком обществе прекрасно. Помощник майора хвалит галицких украинцев за их горячий патриотизм. Несколько раз выпили за Украину и Литву. Ужин окончился в 11.30. Литовцы пошли, наверное, домой, а мы с Бартовичем в какое-то другое заведение.
Относительно наших связей с итальянскими масонами Бартович хочет говорить при ближайшей возможности с полковником. Только опасается, что уже на другой день об этом будет знать весь Берлин. Он также подметил у полк, слабость похвалиться, где надо и не надо.
Ш. намекал Бартовичу, что Италия ведет усиленную разведку в Югославии, и украинцы, т. е. мы, УВО, сделали бы ей большую услугу в установлении контактов с офицерами бывшей деникинской и врангелевской армий.
30 ноября 1925, понедельник.
До сих пор я никогда не интересовался вопросами, которые не касались непосредственно моего реферата. Я все старался держаться подальше от большой политики В. О. Но теперь прихожу к убеждению, что это было моей ошибкой. Я обязан был интересоваться также общими делами В. О., а не ограничиваться только своим рефератом. Теперь нужно поднимать борьбу за оздоровление внутри организации. Все больше привыкаю к мысли, что это гнездо дельцов и спеку-
лянтов нужно разбить, хотя бы и самыми крайними средствами.
Д. рассказывал мне, что когда он вчера передавал майору Юсту отчеты, Серый страшно накинулся на него, потому что, мол, все отчеты немцам должны проходить через его руки. Нет, с этим паном нужно разговаривать иначе.
7 декабря 1925, понедельник.
Вечером пришел ко мне инж. (...русск.. эмигрант) и сказал, что еще подумает над моим предложением давать нам информацию о русской политической эмиграции. Я «одолжил» ему снова 10 марок.
12 мая 1927.
Д-р Мельницкий коротко познакомил меня с состоянием украинской эмиграции в Чехии. Ничего хорошего, напротив, впечатление еще хуже, чем в Вене. Никто «политикой» не интересуется, а смотрят, чтобы поскорее закончить учебу, занять место и хорошо устроиться. Из 36 профессоров украинского университета только четверо выписывают украинские журналы, а студенты — ни одного».
Дневник дополняют снятые на ксероксе письма Коноваль-ца за те же годы, сохраненные Думиным. В них часто встречается выражение «наши приятели». Так Коновалец называл своих господ — германскую разведку.
«2,? июня 1924.
8 деле устройства человека в Б. получил я разъяснения, что наши приятели были готовы финансировать его до того времени, пока не начались между нами и ними переговоры на более широкой основе.
22 августа 1924.
Дело Махно постараюсь затронуть у некоторых из наших приятелей. Имею, однако, большие сомнения, удастся ли нам что-то сделать в этом направлении. Считаюсь с тем, что для проведения такой операции необходимы очень большие фон ды, думаю, что пребывание Махно на территории наших приятелей могло бы очень осложнить наше с ними сотрудни чество. Литва снова принять его ни в коем случае не захочет оглядываясь на своих восточных соседей, с которыми стара ется жить корректно. На всякий случай ответ наших друзей в этом деле сообщу Вам.
Думаю после окончания наших переговоров с приятелями провести соответствующую реорганизацию целого аппарата Задвора в том направлении, чтобы аппарат действительно представлял одно гармоничное целое...
В деле организации разведбюро в Литве мы приняли не
обходимые шаги и получили положительный ответ. Подбираем теперь человека, которого было бы можно туда направить. Одной из главных его задач было бы проникнуть в польские организации, работающие на литовской территории. Эту информацию прошу рассматривать как строго доверительную.
Для Вашего личного сведения сообщаю, что областная ВО
известным Вам путем раздобыла деньги. Сколько — не знаю.
Обещают нам в самые ближайшие дни переслать об этом бо-
лее точные информации. Прошу Вас подготовить планы
строительства краевого разведаппарата и организации раз-
ведкурсов...
18 ноября 1924.
Из края подоспело к нам письмо, в котором, между прочим, поручается Вам сотрудничать в организации и ведении курсов и определяется Вам месячная плата в сумме 250 марок на время Вашего пребывания за границей.
Как Вам уже, наверное, сотник К,арпат передал, решился край направить первого декабря восьмерых своих людей на курсы. Сегодня получили мы официальное сообщение от наших приятелей, что они согласны, чтобы курсы начались первого декабря, и что в этой связи они направили соответствующие директивы Черному. Окончательное утверждение программы курсов ждем в пятницу».
Наряду с такими конспиративными курсами действовали десятки всевозможных полулегальных школ, «академий»... В Париже работали русские полицейские курсы. Там же были вечерние военные курсы, на которых преподавали по учебникам царских военных академий.
20 марта 1931 г. провод ОУН сообщил, что «в скором времени под руководством генштаба ген.-хор. Капустянского будут основаны в Праге военно-вишкольни курсы заочного образования, срок которых определяется в 6 месяцев».
Подчеркивается в письме и такой ответственный момент: «В проведении акции по организации отделений курсов Вам не следует доводить до сведения всей украинской общественности, которая находится вне ОУН, того, что инициатором создания курсов является ОУН. Напротив, широкой общественности нужно эту акцию представлять как почин беспартийно-военного характера. Таким образом, создание установочных собраний филиалов курсов, подбор инструкторов и т. д. официально должен проводиться не секретарями отделов, но как будто бы по поручению частных лиц...»
Найдич хорошо знал еще по студенческим временам в Киеве инженера Остапа Рыбачука. А теперь вот какую историю поведала желто-голубая папка о Рыбачуке и его пражском окружении.
...Для постороннего глаза инженер Рыбачук жил тихой жизнью человека, чьи заботы ограничены домом и службой. По вечерам, как и соседи, он любил повозиться в небольшом садочке, принести домой холодящий руки кувшин пива — он не изменял своей давней привычке... В его размеренную жизнь входили и встречи в недалеком ресторанчике с друзьями, такими же эмигрантами, как он сам. Чехи смотрели на их сходки несколько искоса: уж очень шумно ведут себя эти русы, или как их там... украинцы, не могут обойтись без тостов, зачем-то чокаются, поют... Полицейский агент, потягивая свою, оплаченную службой, кружку, замечал: эти посетители не просто предаются воспоминаниям. За их столом царит особый порядок...
Полицейский агент вел свое досье. Об одних подробнее, о других — несколькими штрихами. Рыбачук. Ненавидит СССР. Окружил себя подхалимами, угодниками. Претендует ил ведущую роль к своей группе. Жесток. Мстителен. Подозрителен. Отсутствует чувство юмора. Бездарен. Комплекс неполноценности. Завистлив. Особенно неравнодушен к однокашникам, которые умнее или выдвигаются. Карьерист. Любит напиваться вдрызг и приставать к женщинам, за что получал по шее. Помешан на групповом сексе. Использует чужие идеи, которые выдает за свои. Любит подношения, вплоть до мелочей. Скуп. Всегда не имеет при себе денег, берет взаймы. На лице блуждает постоянная улыбка Иуды. Направляет тайные политические убийства, от которых получает наслаждение. Перед очередной жестокой расправой любит утешать жертву: «Видишь, большой крови не требуем, обходимся малой». Интриган. Нашептывает, оставаясь в стороне. Распускает слухи о товарищах, имеющих якобы тайные связи с женщинами. Имеет много кличек — Лисовик, Грязный Хорек, Задрипанный Граф.
Сциборский — один из тех, кто входит в верхушку ОУН. Зарабатывает тем, что стоит «на стреме». Малогабаритный по форме и содержанию. Не имеет собственного мнения. Получает удовольствие от доносов, которым предается как любимой женщине. Мастер фабриковать обвинительные документы. Заучил несколько положений из доктрины Коноваль-
ца в слывет образованным националистом. Мания: оскопить себя в туалете, чтобы ничто, по его словам, не мешало думать. Спереди черепа подбривает волосы, чтобы казаться умнее. Мнение о нем оуновцев: «Дать ему полную власть — все равно что посадить в карман ехидну». Особые приметы: при встрече вместо приветствия говорит «спасибо», заискивающе смотрит в глаза, трясет протянутую руку обеими руками, поскуливая, отставляет правую ногу, как пес у забора; неправильные, больные зубы. Кличка — Цуцик.
Демчук — дремуч, попал в руководство ОУН по ошибке. Косноязычен. Любимое изречение: «Пущу с ниткой по миру». Панически боится смерти. Ищет у себя рак. Психически неполноценный, невротик. Клички — Кувалда, Явление, Дровеняка. Больше сказать о нем нечего.
Андриевский — трус и тугодум. Квадратный подбородок, толстый зад. Когда за ним не наблюдают — выщипывает волосы в носу и глотает. Кличка — Разведчик. Мартинец — подбородок тоже квадратный. Извращенец с милой улыбкой праведника. Неаккуратен. Путается п собственной мотне, особенно когда одевает малиновые шаровары. Кличка — Садист.
Сеник-Грибовский — убийца-исполнитель. В разговоре слова текут как по канализационным трубам. Мысль прыгает с одного на другое, с вербы на грушу. Не умеет выслушивать собеседника. Ревниво относится к коллегам, издающим книги или печатающимся в эмигрантских газетах. Сравнивает свои заработки с чужими, отчего теряет покой. Клички — Канцлер, Урбан...
Второго ноября в привычное время агент не увидел знакомых лиц в ресторанчике. В этот осенний день 1927 года националисты проводили, как они говорили, «предкопферен-цию». Обсуждали структуру будущей «Национальной организации», ее тактику. «Предконференция» была шагом на пути к конгрессу.
И «предконференция», и сама конференция прошли в жестоких спорах. Как быть с УВО? Оставить ее на равноправном положении с ОУН или «возле ОУН, чтобы была возможность отрекаться от отдельных актов»? Коновалец считал, что фирму УВО надо сохранить, «хотя бы считаясь с ее широкими связями». Часто на конгрессе ссылались на гитлеровцев: надо создать по их примеру легальный аппарат, например, издательский союз. Сциборский, не церемонясь среди своих, прямо сказал: «...мы имеем много общих черт
с фашизмом: оба движения — это движения националистические, здесь и там диктатура».
В конце января 1929-го в Вене собрался конгресс украинских националистов.
— Мы должны создать единую организацию украинских националистов. Задача ее — борьба за обновление самостоятельной и соборной украинской державы,— говорил Коно-валец.— Только в 1927 году удалось получить конкретный результат — создать Союз организаций украинских националистов. Союз поставил своей задачей созвать в самое ближайшее время конференцию украинских националистов. В начале октября 1927 года состоялась 1-я конференция. Результатом ее было создание Комитета украинских националистов как временного руководящего органа. Сегодня мы стоим перед принятием организационной схемы единой все-украинской националистической организации... Кроме формальных и легальных кадров, мы должны иметь в виду определенные организации и группы украинских националистов на разных украинских землях. На Украине мы образуем десять краев: Киевский, Галицкий, Волынский, Запорожский, Слободской, Полтавский, Подольский, Черноморский, Черниговский, Кубанский.
Но не только украинские земли будут полем деятельности организации украинских националистов. Зарубежные зоны: Каспийская, Дальневосточная, Российская, Балтийская, Среднеевропейская, Романская, Ближневосточная, Великобритания, Североамериканская, Латиноамериканская. Основной задачей ОУН,— продолжал Коновалец,— будет сейчас и на длительное время укрепление организационного национализма на украинских землях и расширение там популярной пропаганды национализма, в частности — разработка путей пропаганды национализма на Великой Украине.
Они говорили по-украински, пели укранские песни, клялись в любви к родному краю... Это была ложь. Национализм, как верно заметил академик Д. Лихачев, только делает вид, что порожден любовью к своей стране. А порожден он на самом деле злобой, ненавистью к другим народам и к той части своего собственного народа, которая не разделяет националистических взглядов. Национализм губителен для человека, общества, народа, патриотизм же их возвышает.
В ОУН вливались другие националистические группировки. Так, 16 марта 1929 года ЦК Лиги украинских националистов (ЛУН) принял решение «приступить к реализации ре-
организационного плана претворения секции ЛУН в отделы ОУН, которое должно быть закончено в течение марта».
Верхушку ОУН назвали «проводом». Свои первые заседания они проводили в Праге.
Шестого мая 1929 года в пять часов вечера члены провода собрались на квартире у Сциборского. Заседали до девяти часов вечера.
Из протокола:
«Организационные дела. Сциборский сообщает, что начал работу оргреферента, до 15 мая надеется провести реорганизацию отделов ОУН на эмиграции.
Областные дела. С Волынью установлены связи через Косача, который предоставил план развития национального движения. Там нужно начинать с самого начала, а именно: группировать однозвучные элементы, до поры до времени не оформляя их в организационные рамки. Только когда подготовка будет осуществлена, приступим ко второму этапу: сплочению молодежи в организационные рамки. Волынь представляет прекрасные возможности: именно там под прикрытием коммунизма проявляются националистические тенденции, подобно тому, как это есть в правом уклоне КП(б)У».
ОУН присматривалась ко всем другим эмигрантским группировкам, но и сама была под их наблюдением. Взаимные характеристики не лишены интереса.
По оценке ОУН:
«1. Группа Н. Шаповала. Несколько людей в Праге, потерявших всякое влияние и значение.
2. Группа Мазепы. Несколько людей в Подебрадах и Праге, которые всю свою энергию используют для борьбы за лучшие места в украинской высшей школе в ЧСР.
3. Группа Скоропадского. Несколько человек в Праге и Берлине. Законсервирована, без всяких признаков жизни
4. Директория. 5—6 человек в Праге.
5. Петрушевич. Группа в Берлине с уменьшающимся влиянием.
6. Остряница. Десять человек в Софии. Влияния никакого. Еще группка людей сомнительного качества в Праге.
7. УНР. Наиболее серьезная группа. Зона ее влияния: Франция, Чехия, Польша и Румыния».
А вот что писали об ОУН гетмановцы в своих бюллетенях: «Никогда еще, кажется, ни у одного народа, ни при каких обстоятельствах, ни одна партия не делала из террора такого универсального средства, как это практикуется в ОУН. Тер-
рором хотели свергнуть оккупацию в Галиции. Террором стремились поддерживать дисциплину в организации. Террором добывать средства для организации. С помощью террора предполагалось разрешать программные вопросы. Террором хотели заставить украинское общество признать всеукраинский характер ОУН».
ОУН забрасывала сети повсеместно. Уполномоченному организации в Болгарии Костариву предписывалось «использовать все возможности в казачьих кругах», давались задания «найти связи с болгарскими политическими кругами».
В то же время в Софии активизировался так называемый УНАКОЛ —«Украинское национальное казачье движение» во главе с И. Полтавцем-Остряницей, «генеральным писарем» во времена «гетманства» Скоропадского. Остряница был открыто связан с фашистами. Он информировал ОУН о том, что «приход Гитлера к власти можно считать на дни», что Гитлер для активизации его, Остряницы, акции выделил 100 000 немецких марок.
Своего представителя с правом «принимать обязательные для ОУН решения в делах установления и закрепления связей между украинским населением Канады и Соединенных Штатов Северной Америки с Организацией украинских националистов» ОУН посылает в США и Канаду.
«Рим,Коновальцу
29.Х. 1930 копия Андриевскому
Дорогой господин полковник!
Наконец можем отпраздновать победу, хотя бы на одном фронте. Знаете, как я не люблю в политике лишних иллюзий, за которые со временем приходится дорого платить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45
При прощании майор Ужулис, который был с нами чрезвычайно любезен, пригласил нас на ужин в гостиницу «Версаль» на 7 часов вечера.
Когда в назначенный час я с Бартовичем пришел в «Версаль», майор Ужулис уже ждал нас со своим помощником в отдельной комнате. Один взгляд на стол, заставленный разными закусками и батареями разных бутылок, убедил меня, что это будет не ужин, а целый пир. Настроение в нашем маленьком обществе прекрасно. Помощник майора хвалит галицких украинцев за их горячий патриотизм. Несколько раз выпили за Украину и Литву. Ужин окончился в 11.30. Литовцы пошли, наверное, домой, а мы с Бартовичем в какое-то другое заведение.
Относительно наших связей с итальянскими масонами Бартович хочет говорить при ближайшей возможности с полковником. Только опасается, что уже на другой день об этом будет знать весь Берлин. Он также подметил у полк, слабость похвалиться, где надо и не надо.
Ш. намекал Бартовичу, что Италия ведет усиленную разведку в Югославии, и украинцы, т. е. мы, УВО, сделали бы ей большую услугу в установлении контактов с офицерами бывшей деникинской и врангелевской армий.
30 ноября 1925, понедельник.
До сих пор я никогда не интересовался вопросами, которые не касались непосредственно моего реферата. Я все старался держаться подальше от большой политики В. О. Но теперь прихожу к убеждению, что это было моей ошибкой. Я обязан был интересоваться также общими делами В. О., а не ограничиваться только своим рефератом. Теперь нужно поднимать борьбу за оздоровление внутри организации. Все больше привыкаю к мысли, что это гнездо дельцов и спеку-
лянтов нужно разбить, хотя бы и самыми крайними средствами.
Д. рассказывал мне, что когда он вчера передавал майору Юсту отчеты, Серый страшно накинулся на него, потому что, мол, все отчеты немцам должны проходить через его руки. Нет, с этим паном нужно разговаривать иначе.
7 декабря 1925, понедельник.
Вечером пришел ко мне инж. (...русск.. эмигрант) и сказал, что еще подумает над моим предложением давать нам информацию о русской политической эмиграции. Я «одолжил» ему снова 10 марок.
12 мая 1927.
Д-р Мельницкий коротко познакомил меня с состоянием украинской эмиграции в Чехии. Ничего хорошего, напротив, впечатление еще хуже, чем в Вене. Никто «политикой» не интересуется, а смотрят, чтобы поскорее закончить учебу, занять место и хорошо устроиться. Из 36 профессоров украинского университета только четверо выписывают украинские журналы, а студенты — ни одного».
Дневник дополняют снятые на ксероксе письма Коноваль-ца за те же годы, сохраненные Думиным. В них часто встречается выражение «наши приятели». Так Коновалец называл своих господ — германскую разведку.
«2,? июня 1924.
8 деле устройства человека в Б. получил я разъяснения, что наши приятели были готовы финансировать его до того времени, пока не начались между нами и ними переговоры на более широкой основе.
22 августа 1924.
Дело Махно постараюсь затронуть у некоторых из наших приятелей. Имею, однако, большие сомнения, удастся ли нам что-то сделать в этом направлении. Считаюсь с тем, что для проведения такой операции необходимы очень большие фон ды, думаю, что пребывание Махно на территории наших приятелей могло бы очень осложнить наше с ними сотрудни чество. Литва снова принять его ни в коем случае не захочет оглядываясь на своих восточных соседей, с которыми стара ется жить корректно. На всякий случай ответ наших друзей в этом деле сообщу Вам.
Думаю после окончания наших переговоров с приятелями провести соответствующую реорганизацию целого аппарата Задвора в том направлении, чтобы аппарат действительно представлял одно гармоничное целое...
В деле организации разведбюро в Литве мы приняли не
обходимые шаги и получили положительный ответ. Подбираем теперь человека, которого было бы можно туда направить. Одной из главных его задач было бы проникнуть в польские организации, работающие на литовской территории. Эту информацию прошу рассматривать как строго доверительную.
Для Вашего личного сведения сообщаю, что областная ВО
известным Вам путем раздобыла деньги. Сколько — не знаю.
Обещают нам в самые ближайшие дни переслать об этом бо-
лее точные информации. Прошу Вас подготовить планы
строительства краевого разведаппарата и организации раз-
ведкурсов...
18 ноября 1924.
Из края подоспело к нам письмо, в котором, между прочим, поручается Вам сотрудничать в организации и ведении курсов и определяется Вам месячная плата в сумме 250 марок на время Вашего пребывания за границей.
Как Вам уже, наверное, сотник К,арпат передал, решился край направить первого декабря восьмерых своих людей на курсы. Сегодня получили мы официальное сообщение от наших приятелей, что они согласны, чтобы курсы начались первого декабря, и что в этой связи они направили соответствующие директивы Черному. Окончательное утверждение программы курсов ждем в пятницу».
Наряду с такими конспиративными курсами действовали десятки всевозможных полулегальных школ, «академий»... В Париже работали русские полицейские курсы. Там же были вечерние военные курсы, на которых преподавали по учебникам царских военных академий.
20 марта 1931 г. провод ОУН сообщил, что «в скором времени под руководством генштаба ген.-хор. Капустянского будут основаны в Праге военно-вишкольни курсы заочного образования, срок которых определяется в 6 месяцев».
Подчеркивается в письме и такой ответственный момент: «В проведении акции по организации отделений курсов Вам не следует доводить до сведения всей украинской общественности, которая находится вне ОУН, того, что инициатором создания курсов является ОУН. Напротив, широкой общественности нужно эту акцию представлять как почин беспартийно-военного характера. Таким образом, создание установочных собраний филиалов курсов, подбор инструкторов и т. д. официально должен проводиться не секретарями отделов, но как будто бы по поручению частных лиц...»
Найдич хорошо знал еще по студенческим временам в Киеве инженера Остапа Рыбачука. А теперь вот какую историю поведала желто-голубая папка о Рыбачуке и его пражском окружении.
...Для постороннего глаза инженер Рыбачук жил тихой жизнью человека, чьи заботы ограничены домом и службой. По вечерам, как и соседи, он любил повозиться в небольшом садочке, принести домой холодящий руки кувшин пива — он не изменял своей давней привычке... В его размеренную жизнь входили и встречи в недалеком ресторанчике с друзьями, такими же эмигрантами, как он сам. Чехи смотрели на их сходки несколько искоса: уж очень шумно ведут себя эти русы, или как их там... украинцы, не могут обойтись без тостов, зачем-то чокаются, поют... Полицейский агент, потягивая свою, оплаченную службой, кружку, замечал: эти посетители не просто предаются воспоминаниям. За их столом царит особый порядок...
Полицейский агент вел свое досье. Об одних подробнее, о других — несколькими штрихами. Рыбачук. Ненавидит СССР. Окружил себя подхалимами, угодниками. Претендует ил ведущую роль к своей группе. Жесток. Мстителен. Подозрителен. Отсутствует чувство юмора. Бездарен. Комплекс неполноценности. Завистлив. Особенно неравнодушен к однокашникам, которые умнее или выдвигаются. Карьерист. Любит напиваться вдрызг и приставать к женщинам, за что получал по шее. Помешан на групповом сексе. Использует чужие идеи, которые выдает за свои. Любит подношения, вплоть до мелочей. Скуп. Всегда не имеет при себе денег, берет взаймы. На лице блуждает постоянная улыбка Иуды. Направляет тайные политические убийства, от которых получает наслаждение. Перед очередной жестокой расправой любит утешать жертву: «Видишь, большой крови не требуем, обходимся малой». Интриган. Нашептывает, оставаясь в стороне. Распускает слухи о товарищах, имеющих якобы тайные связи с женщинами. Имеет много кличек — Лисовик, Грязный Хорек, Задрипанный Граф.
Сциборский — один из тех, кто входит в верхушку ОУН. Зарабатывает тем, что стоит «на стреме». Малогабаритный по форме и содержанию. Не имеет собственного мнения. Получает удовольствие от доносов, которым предается как любимой женщине. Мастер фабриковать обвинительные документы. Заучил несколько положений из доктрины Коноваль-
ца в слывет образованным националистом. Мания: оскопить себя в туалете, чтобы ничто, по его словам, не мешало думать. Спереди черепа подбривает волосы, чтобы казаться умнее. Мнение о нем оуновцев: «Дать ему полную власть — все равно что посадить в карман ехидну». Особые приметы: при встрече вместо приветствия говорит «спасибо», заискивающе смотрит в глаза, трясет протянутую руку обеими руками, поскуливая, отставляет правую ногу, как пес у забора; неправильные, больные зубы. Кличка — Цуцик.
Демчук — дремуч, попал в руководство ОУН по ошибке. Косноязычен. Любимое изречение: «Пущу с ниткой по миру». Панически боится смерти. Ищет у себя рак. Психически неполноценный, невротик. Клички — Кувалда, Явление, Дровеняка. Больше сказать о нем нечего.
Андриевский — трус и тугодум. Квадратный подбородок, толстый зад. Когда за ним не наблюдают — выщипывает волосы в носу и глотает. Кличка — Разведчик. Мартинец — подбородок тоже квадратный. Извращенец с милой улыбкой праведника. Неаккуратен. Путается п собственной мотне, особенно когда одевает малиновые шаровары. Кличка — Садист.
Сеник-Грибовский — убийца-исполнитель. В разговоре слова текут как по канализационным трубам. Мысль прыгает с одного на другое, с вербы на грушу. Не умеет выслушивать собеседника. Ревниво относится к коллегам, издающим книги или печатающимся в эмигрантских газетах. Сравнивает свои заработки с чужими, отчего теряет покой. Клички — Канцлер, Урбан...
Второго ноября в привычное время агент не увидел знакомых лиц в ресторанчике. В этот осенний день 1927 года националисты проводили, как они говорили, «предкопферен-цию». Обсуждали структуру будущей «Национальной организации», ее тактику. «Предконференция» была шагом на пути к конгрессу.
И «предконференция», и сама конференция прошли в жестоких спорах. Как быть с УВО? Оставить ее на равноправном положении с ОУН или «возле ОУН, чтобы была возможность отрекаться от отдельных актов»? Коновалец считал, что фирму УВО надо сохранить, «хотя бы считаясь с ее широкими связями». Часто на конгрессе ссылались на гитлеровцев: надо создать по их примеру легальный аппарат, например, издательский союз. Сциборский, не церемонясь среди своих, прямо сказал: «...мы имеем много общих черт
с фашизмом: оба движения — это движения националистические, здесь и там диктатура».
В конце января 1929-го в Вене собрался конгресс украинских националистов.
— Мы должны создать единую организацию украинских националистов. Задача ее — борьба за обновление самостоятельной и соборной украинской державы,— говорил Коно-валец.— Только в 1927 году удалось получить конкретный результат — создать Союз организаций украинских националистов. Союз поставил своей задачей созвать в самое ближайшее время конференцию украинских националистов. В начале октября 1927 года состоялась 1-я конференция. Результатом ее было создание Комитета украинских националистов как временного руководящего органа. Сегодня мы стоим перед принятием организационной схемы единой все-украинской националистической организации... Кроме формальных и легальных кадров, мы должны иметь в виду определенные организации и группы украинских националистов на разных украинских землях. На Украине мы образуем десять краев: Киевский, Галицкий, Волынский, Запорожский, Слободской, Полтавский, Подольский, Черноморский, Черниговский, Кубанский.
Но не только украинские земли будут полем деятельности организации украинских националистов. Зарубежные зоны: Каспийская, Дальневосточная, Российская, Балтийская, Среднеевропейская, Романская, Ближневосточная, Великобритания, Североамериканская, Латиноамериканская. Основной задачей ОУН,— продолжал Коновалец,— будет сейчас и на длительное время укрепление организационного национализма на украинских землях и расширение там популярной пропаганды национализма, в частности — разработка путей пропаганды национализма на Великой Украине.
Они говорили по-украински, пели укранские песни, клялись в любви к родному краю... Это была ложь. Национализм, как верно заметил академик Д. Лихачев, только делает вид, что порожден любовью к своей стране. А порожден он на самом деле злобой, ненавистью к другим народам и к той части своего собственного народа, которая не разделяет националистических взглядов. Национализм губителен для человека, общества, народа, патриотизм же их возвышает.
В ОУН вливались другие националистические группировки. Так, 16 марта 1929 года ЦК Лиги украинских националистов (ЛУН) принял решение «приступить к реализации ре-
организационного плана претворения секции ЛУН в отделы ОУН, которое должно быть закончено в течение марта».
Верхушку ОУН назвали «проводом». Свои первые заседания они проводили в Праге.
Шестого мая 1929 года в пять часов вечера члены провода собрались на квартире у Сциборского. Заседали до девяти часов вечера.
Из протокола:
«Организационные дела. Сциборский сообщает, что начал работу оргреферента, до 15 мая надеется провести реорганизацию отделов ОУН на эмиграции.
Областные дела. С Волынью установлены связи через Косача, который предоставил план развития национального движения. Там нужно начинать с самого начала, а именно: группировать однозвучные элементы, до поры до времени не оформляя их в организационные рамки. Только когда подготовка будет осуществлена, приступим ко второму этапу: сплочению молодежи в организационные рамки. Волынь представляет прекрасные возможности: именно там под прикрытием коммунизма проявляются националистические тенденции, подобно тому, как это есть в правом уклоне КП(б)У».
ОУН присматривалась ко всем другим эмигрантским группировкам, но и сама была под их наблюдением. Взаимные характеристики не лишены интереса.
По оценке ОУН:
«1. Группа Н. Шаповала. Несколько людей в Праге, потерявших всякое влияние и значение.
2. Группа Мазепы. Несколько людей в Подебрадах и Праге, которые всю свою энергию используют для борьбы за лучшие места в украинской высшей школе в ЧСР.
3. Группа Скоропадского. Несколько человек в Праге и Берлине. Законсервирована, без всяких признаков жизни
4. Директория. 5—6 человек в Праге.
5. Петрушевич. Группа в Берлине с уменьшающимся влиянием.
6. Остряница. Десять человек в Софии. Влияния никакого. Еще группка людей сомнительного качества в Праге.
7. УНР. Наиболее серьезная группа. Зона ее влияния: Франция, Чехия, Польша и Румыния».
А вот что писали об ОУН гетмановцы в своих бюллетенях: «Никогда еще, кажется, ни у одного народа, ни при каких обстоятельствах, ни одна партия не делала из террора такого универсального средства, как это практикуется в ОУН. Тер-
рором хотели свергнуть оккупацию в Галиции. Террором стремились поддерживать дисциплину в организации. Террором добывать средства для организации. С помощью террора предполагалось разрешать программные вопросы. Террором хотели заставить украинское общество признать всеукраинский характер ОУН».
ОУН забрасывала сети повсеместно. Уполномоченному организации в Болгарии Костариву предписывалось «использовать все возможности в казачьих кругах», давались задания «найти связи с болгарскими политическими кругами».
В то же время в Софии активизировался так называемый УНАКОЛ —«Украинское национальное казачье движение» во главе с И. Полтавцем-Остряницей, «генеральным писарем» во времена «гетманства» Скоропадского. Остряница был открыто связан с фашистами. Он информировал ОУН о том, что «приход Гитлера к власти можно считать на дни», что Гитлер для активизации его, Остряницы, акции выделил 100 000 немецких марок.
Своего представителя с правом «принимать обязательные для ОУН решения в делах установления и закрепления связей между украинским населением Канады и Соединенных Штатов Северной Америки с Организацией украинских националистов» ОУН посылает в США и Канаду.
«Рим,Коновальцу
29.Х. 1930 копия Андриевскому
Дорогой господин полковник!
Наконец можем отпраздновать победу, хотя бы на одном фронте. Знаете, как я не люблю в политике лишних иллюзий, за которые со временем приходится дорого платить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45