Однако, разумеется, она не должна забывать, что его нынешнее состояние не слишком располагает к веселью, – наверняка ему пришлось пройти через множество формальностей. Возможно, даже опознавать тело брата. Похоронил ли он его? Отправил ли тело домой?
И еще Клэр. Милая молодая женщина… Сара моргнула, прогоняя подступающие слезы.
А что с телом Клэр? Если они думают, что Сара это Клэр, что же произошло с настоящей Клэр? В животе похолодело от страха и чувства вины: она спаслась, а родственники этого человека погибли. Слова, которые она должна была сказать, застряли у нее в горле.
Его пристальный взгляд переместился на ребенка, лежавшего на кровати.
– Мама просила сказать, что она с нетерпением ждет вашего приезда, и что вы можете жить у нас столько, сколько захотите.
Сара еще раз безуспешно попыталась выдавить хоть слово.
– Счет я уже оплатил.
– Счет?
– За лечение и пребывание в больнице. Ну что, поехали?
Сара почувствовала, что вот-вот разрыдается. Она сжала зубы. Если бы только отец был хоть немного человечнее, если бы только ей было, к кому обратиться за помощью. Но она одна.
– Я спросил, ты готова? Кучер уже у подъезда. У нас впереди около двух дней пути, и потом, дома меня тоже ждут дела.
Только сейчас она окончательно поняла, что ей не договориться с этим человеком. Он не поймет. А что будет с ней и ее сыном, если Николас Холлидей потребует, чтобы она вернула ему деньги прямо здесь и сейчас? Может и за решетку упрятать.
– Да, я готова. – Она повернулась к зеркалу и прикрепила шляпку к волосам длинной шпилькой. Она временно воспользуется ситуацией, пока не представится возможность поговорить с его матерью. Женщина скорее сможет ее понять и позволит рассчитаться с ними, когда Сара будет в состоянии это сделать.
Медсестра подкатила кресло с Сарой к Николасу.
– Твои вещи удалось найти. Я отправил их вперед, не решившись искать среди них твою дорожную одежду, поэтому попросил медсестер купить все необходимое.
– Спасибо, – единственное, что смогла ответить Сара. Она вопросительно посмотрела на него.
Правильно истолковав ее беспокойство, он пояснил:
– Я привез свой экипаж и кучера. Мне кажется, сейчас этот способ передвижения тебе будет больше по душе.
Слава Богу, он не выбрал поезд! Сара облегченно вздохнула.
Медсестра устроила ребенка у нее на руках и покатила кресло. Николас последовал с вещами следом. Сару провезли на кресле по коридору, и, наконец, они оказались на улице. Впереди была неизвестность.
Сердце у Сары бешено стучало. Она прижала сынишку поближе к себе. Что бы ни ждало их в будущем, ее благополучие – не самое главное. Самое важное – это ее сын. Ради него она готова на все.
Глава вторая
Николас оказался не готов к тому, что Клэр может оказаться непохожей на всех предыдущих подруг Стефана. Страдание девушки, не только физическое, но и душевное, было совершенно очевидно, поэтому вряд ли от нее стоило ожидать светской болтовни. Ее замкнутость и молчание, – с тех пор, как они покинули больницу, она не проронила ни слова, – не обязательно характеризовали ее личность. Или… может быть, она хотела, чтобы он поверил, что это скорбь по Стефану.
После обеда они приготовились к длинному путешествию. Она сняла шляпу. Ее волосы, небрежно собранные и поднятые невидимыми заколками, тотчас привлекли его внимание. Длинные локоны представляли собой удивительное сочетание прядей разных оттенков: одни – цвета спелой пшеницы, другие – темные, как мед, третьи – почти белые. Волоски золотистого цвета создавали иллюзию металлических нитей. Колечки волос подчеркивали прозрачность кожи на виске и изящную грацию белой шеи. Казалось, если оттянуть их вниз, они мгновенно закрутятся обратно.
Тут Николаса осенило, что заглядываться на ее волосы и придумывать поэтические сравнения неуместно, и он перевел взгляд на весенний пейзаж за окном – недавно засеянные пастбища Пенсильвании. Время от времени, когда девушка прикрывала веки и отдыхала, он изучал изгиб ее золотистых ресниц на фоне светлой кожи, приятную полноту губ и крошечные морщинки вокруг рта, свидетельствующие о том, что когда-то она улыбалась. Интересно, кому? Может быть, Стефану?
Даже ее уши, мочки которых украшали скромные сережки-жемчужины, казались изящными. Брови у нее были того же оттенка, что и самые темные пряди волос. Однако, несмотря на несомненную красоту, она казалась слишком угрюмой.
Николас никак не мог смириться с тем, что она оказалась совсем не такой женщиной, какую им описывал Стефан. Конечно, Стефан не вдавался в подробности, но он рассказывал о ее чувстве юмора, обаянии и жизнелюбии. Остальное Николас разузнал, воспользовавшись услугами частного детектива.
Девушка открыла глаза и обнаружила, что Николас изучает ее.
– Как ты себя чувствуешь? – спросил он. Она кивнула, и сережки у нее покачнулись.
– Ты устала. Скоро мы остановимся поужинать и переночевать. И малыш уже просыпается.
Шея и бледные щеки у нее покрылись румянцем. Николас никогда не видел женщины, которую столь легко можно смутить одним намеком на кормление ребенка и естественные потребности человеческого организма. Если бы он ничего о ней не знал, то подумал бы, что перед ним юная леди, выращенная в тепличных условиях. Всякий раз, как ребенок просыпался, он просил кучера остановиться, а сам ждал на улице, пока она кормила сына. На станциях Николас радовался, что купил Клэр пару костылей, так как по объективным причинам он не мог сопровождать ее всюду.
Ребенок начал тихо хныкать, и она наклонилась к люльке.
– Город уже скоро, – сказал Николас, отодвинув кожаную шторку от окна, и дал инструкции кучеру.
Когда Клэр надела шляпку, закрепила ее шпилькой и взялась за перчатки, Николас заметил отсутствие украшения, которое точно должно было быть у нее на руке.
– А где твое обручальное кольцо? – поинтересовался он.
Она подняла на него чистые голубые глаза.
– У меня пальцы отекали, – тихо ответила она, смущенно отводя взгляд и надевая перчатки. Настоящая леди.
Или, черт возьми, прекрасная актриса. Время покажет.
Экипаж замедлил ход и вскоре остановился перед двухэтажным деревянным строением с табличкой «Отель», видавшей и лучшие времена, а теперь болтавшейся на ветру. Николас приподнял кожаную шторку и присмотрелся к сооружению.
– Выглядит не особо привлекательно. Может быть, поедем дальше?
Она серьезно оглядела здание.
– Уверена, что в качестве кратковременного убежища оно нас устроит, мистер Холлидей.
– Называй меня Николас, мы ведь все-таки семья.
Она опустила глаза, якобы рассматривая перчатки.
Дверца открылась, и Грувер опустил ступеньку. Николас вышел и, отстегнув с задней стороны экипажа деревянное кресло на колесах, вытер с него дорожную пыль, подкатил к дверце. Как и раньше, когда они останавливались, Клэр нерешительно приняла его руку и опустилась в кресло.
Николас поставил корзину с уже плачущим ребенком ей на колени и покатил кресло вперед.
У стойки он записался в регистрационной книге и взял ключи от номеров.
– Двадцать четвертый вверх по лестнице и направо, – объяснил служащий за стойкой. – Двадцать седьмой чуть подальше слева, а двадцать восьмой – напротив.
– А нет ли у вас комнат на нижнем этаже? Миссис Холлидей не может ходить.
– К сожалению, нет. Здесь только кухня, обеденный зал и служебные помещения.
– Хорошо. Сейчас я вернусь.
Он взял у нее ребенка, корзину и вещи малыша, поднялся по ступенькам, вошел в ближайшую из их комнат, положил всхлипывающего мальчика на кровать и вернулся вниз.
Грувер появился в крошечном холле с их багажом. Николас передал ему ключ и попросил:
– Подними, пожалуйста, наверх кресло миссис Холлидей.
Сам он обратился к Саре:
– Наклонись вперед.
Глаза у нее вопросительно расширились, но она молча сделала, как он просил. Он обнял ее одной рукой за спину, а другой подхватил под коленями, каким-то образом справившись с ее пышными юбками, и аккуратно, стараясь не причинить боли ее сломанной ноге, легко поднял на руки. Весила она немного, однако нести ее было неудобно. Головой он умудрился сдвинуть на бок шляпку, и ей едва удалось поймать ее. Растрепавшиеся волосы коснулись его шеи и подбородка, а их запах взволновал его.
Она обхватила его за шею, и ее полные груди коснулись его пиджака. Он чертыхнулся, неожиданно почувствовав, как его организм реагирует на близость женщины, но сумел подавить свой неуместный отклик и решил сосредоточиться на ступеньках.
Сердце у Сары билось так громко, что он наверняка мог слышать его удары сквозь одежду. Прижавшись к нему всем телом, она чувствовала широкую грудь с мощными твердыми мышцами, сильные руки, поддерживавшие ей спину и ноги. Она вдыхала запах крахмала от его рубашки, и едва уловимый аромат пены для бритья, исходивший от его подбородка.
Жалобный плач сына вызвал зуд у нее в груди, и почти тут же Сара почувствовала, как увлажнилось платье. Она испугалась, что молоко просочится сквозь одежду и испортит костюм Николаса.
Он внес ее в комнату и остановился. Грувер вкатил кресло и, положив ее шляпку на сиденье, откланялся.
Николас бережно опустил Сару в кресло.
– Помочь тебе снять жакет? – спросил Николас, повышая голос, чтобы она услышала его, несмотря на плач ребенка.
– Нет! – Сара посмотрела вниз в надежде, что хотя бы жакет еще сухой и прикрывает ее. – То есть я имею в виду спасибо, не нужно. Я могу сделать это и сама.
Он выпрямился и беспомощно посмотрел на корзину.
– Может, прислать тебе служанку? Она с благодарностью кивнула.
– Да, спасибо.
Он сделал шаг назад, затем повернулся и вышел, закрыв за собой дверь. Сара наконец скинула жакет и расстегнула блузку.
Ребенок быстро нашел источник пищи, припал к груди и начал громко чмокать. Сара тихонько засмеялась.
– Тебе ведь все равно, где мы и что с нами происходит, правда?
Когда появилась молоденькая девушка с темными волосами, короной уложенными на голове, и принесла воду и полотенца, малыш уже успел насытиться.
– Господин щедро заплатил мне, чтобы я помогла вам с ребенком, мэм. У меня пять братьев и сестер, и мне приходилось ухаживать за всеми. Позволите мне искупать его? Потом я уложу его спать, а вы отдохнете.
Забота Николаса тронула ее. Минна искупала и переодела сына, пока сама Сара укладывала свою больную ногу на возвышение из подушки и удобно устраивалась на кровати.
– Какой хорошенький, миссис Холлидей. Как его зовут?
Сара неожиданно испытала странное чувство стыда. А ведь и правда, как она могла не позаботиться о том, чтобы дать ребенку имя?
– Что? Я-я еще не успела придумать.
Минна взглянула на нее с любопытством.
– Несколько дней назад с нами произошел несчастный случай, и он появился до срока, – попыталась объяснить Сара.
– Д-а, так вот что с вашей ногой. Сара кивнула.
– Ваш муж отлично ухаживает за вами. Уверена, вы очень быстро поправитесь.
– Он брат моего мужа. – Это было первое и самое простое объяснение, которое пришло ей на ум. Она внутренне сжалась в ожидании чего-нибудь типа грома, молнии или землетрясения. Однако единственное, что она услышала, это был плеск воды: Минна купала ребенка.
В дверь постучали. Минна подняла голову, но руки у нее были заняты, и она не могла открыть.
– Кто там? – спросила Сара.
– Николас.
– Входи.
Он появился в дверном проеме. На нем была свежая рубашка и темный пиджак. Он взглянул на девушку.
– Ты поужинаешь со мной внизу или мне сказать, чтобы тебе принесли сюда?
– Я останусь с ребенком, – мгновенно предложила свою помощь Минна.
Сара представила, как он опять несет ее на руках по этим проклятым ступенькам, а потом еще и обратно наверх и решила, что гораздо безопаснее будет поесть в комнате.
– У меня страшно раскалывается голова, – тут же придумала она. – Можно, я поем здесь?
– Разумеется. Я прослежу, чтобы тебе принесли какое-нибудь лекарство от головной боли.
– Ты очень добр. Он кивнул и вышел.
– Мистер Холлидей женат? – поинтересовалась Минна.
Сара уставилась на дверь. Теперь, когда девушка задала этот вопрос, Сара поняла, что ее волнует. Она ничего не знает ни об этом человеке, ни о его семье.
– Не знаю.
Минна положила завернутого в полотенце младенца на кровать и вытерла его.
Сара взяла его за крошечную ручонку и стала наблюдать, как девушка умело запеленала и одела его. Ее собственные попытки проделать то же самое были довольно неуклюжими.
Я научусь, мой маленький, про себя пообещала она, я стану самой лучшей матерью, которая только бывает у маленьких мальчиков.
– Он прекрасный человек, – продолжала девушка. – Да и красивый тоже.
Николас Холлидей действительно производил впечатление хорошего человека. Человека, который не заслуживает, чтобы его обманывали. Она взглянула на свой багаж возле двери, на купленные им вещицы для ухода за ребенком, на костюм, который был на ней, и поняла, что пройдет немало времени, прежде чем она сможет выплатить ему долг. А пока она будет играть роль Клэр Холлидей.
Утро выдалось прохладным и ясным, как зимой, хотя был ранний апрель. В воздухе уже слышался запах весны – травы и садовых цветов. Николас постарался заставить себя наслаждаться прекрасным видом, а не сожалеть о потерянном времени. Жаль, конечно, что они не могут поехать поездом, но на Милоша Швайцера вполне можно положиться – он в состоянии справиться с любой проблемой в отсутствие хозяина.
Он с облегчением подумал, что сегодня Клэр выглядит немного лучше, чем накануне, – пропала мертвенная бледность, а лицо стало менее напряженным. На ней была аккуратно отутюженная блузка и дорожный костюм. А шляпка – он заметил это, когда подул сильный ветер, была тщательно закреплена на волосах.
Им придется еще раз заночевать в дороге, прежде чем они доберутся до Мэхонинг Вэлли. Выносливость лошадей опасений не вызывала, а Груверу уже не раз приходилось управлять экипажем целые сутки без отдыха. Если кто и вызывал у Николаса опасения, так это Клэр. Она оказалась гораздо более хрупкой, чем он себе представлял, и, совершенно очевидно, что она не привыкла к длительным путешествиям. Однако она не вымолвила ни слова, и ему ужасно хотелось знать, что творится в этой головке со светлыми локонами.
– Стефан говорил, вы познакомились прошлой осенью, – наконец произнес он.
Сердце у Сары сжалось, а мозг заработал в ускоренном режиме. Ей необходимо избегать вопросов, на которые придется отвечать ложью.
– Где тело Стефана? – спросила она.
Выражение лица у него стало еще мрачнее.
– Его уже похоронили в семейном склепе. А церемония будет, когда ты немного окрепнешь.
А где его любимая Клэр? – хотела спросить Сара. Они должны бы быть вместе. Если бы она только могла сказать ему… если бы только была такая возможность… она бы непременно сказала. Разумеется, сказала бы. Она осторожно покосилась на него. Но если он такой же строгий и непреклонный, как ее отец, он выбросит ее прямо на дорогу. А она не может полагаться на случай. Придется ждать.
Он с хрустом вытянул длинные ноги, и это навело Клэр на размышления о его возрасте. Возможно, больше тридцати. Ей захотелось задать ему вопрос, который заронила ей в голову Минна накануне вечером. Несколько минут она изучала ландшафт и, наконец, решилась начать издалека.
– Куда мы едем?
Он смерил ее таким взглядом, словно она спросила, какого цвета небо.
– А ты не знаешь?
Сара внутренне сжалась, сожалея о собственной поспешности. Клэр наверняка знала, куда они направлялись вместе со Стефаном.
– Я знаю только, что ваша мать живет в Огайо, – быстро ответила она.
– Мэхонинг Вэлли, – ответил он. – Все наши кузницы и фабрики, равно как и дом, расположены неподалеку от Янгстауна.
– А кто живет в доме? – спросила она через некоторое время.
– Мы с мамой и несколько слуг.
Он не упомянул жену. А почему ее это волнует?
– У нас большой дом. Там полно комнат, хватит и для вас.
Как раз об этом она и не думала, когда завела разговор о доме. Скорее, ее больше волновало, сколько человек ожидают появления Клэр. Чем меньше, тем больше ее это устраивало.
Днем они сделали еще одну остановку и, отдохнув, отправились в Сент-Питерсберг, что в устье реки Аллегейни. Остаток пути они могли бы преодолеть уже этой ночью, как поняла Сара из разговора Николаса с кучером, но решили не упорствовать. Из-за нее, не сомневалась Сара.
В отеле Сент-Питерсберга был лифт, который позволил им избежать давешней неловкости.
– Ужин тебе подать наверх?
– Да, пожалуйста.
– Завтра мы будем дома. Я напишу, чтобы к нашему приезду вызвали местного доктора. Нью-Йоркский доктор велел обязательно менять повязку у тебя на ноге, а мы этого еще ни разу не делали. – С этими словами он собрался уже было закрыть дверь, но Сара окликнула его:
– Мистер Холлидей!
– Николас, – поправил он, останавливаясь на пороге.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20