Лане нечего было делать и она описала его с русыми усами, но в остальном превосходно сыграла свою роль. Скотт завтра даст нам послушать запись.
Джон не знал, о какой роли шла речь, но не стал спрашивать. Его голова была занята только одной мыслью – что Анна не супруга Скотта.
– Я забыла передать вам привет от одного вашего хорошего друга – Джека Гордона, – продолжала Анна. – От большой любви к вам он поставил на вас крест, а другим своим друзьям и коллегам подготовил увольнение из института.
– Это невозможно…
– Вчера Лана была у него в гостях, представившись родственницей из Нью-Йорка. Она подсыпала ему в шампанское снотворное, вытащила из кармана ключи от сейфа и пересняла все документы. На другой день, когда она ему позвонила по телефону, у него не хватало слов для извинений. Сегодня вечером он снова будет ждать ее, но только напрасно, потому что она будет с нами в «Золотом Осле». Короче, подготовка закончилась, начались военные действия. Не знаю, успел ли Скотт рассказать вам все. Сегодня в полдень один из трех наемных убийц – Ларри Гамильтон был убит его смертельным врагом Большим Смитом. Через два часа у нас встреча со вторым – с Бетти Кок, которая вчера вечером сбежала из психиатрической лечебницы. Врачи держат в тайне ее бегство. Но мы потеряли следы третьего – Дока Хопера, знаем только, что он тоже на свободе. Старая Гарлэн является одной из главных фигур организации Молчаливых, а ее дочь даже принимает участие в акциях. Вчера вечером Лана прикрепила к ее телефону миниатюрный передатчик, и сейчас мы прослушиваем разговоры. Она просто была ошарашена нашим фокусом на почте.
Джон с трудом перенес новости о Джеке Гордоне и, пока они спускались вниз, невольно сжимал руки в кулаках.
* * *
Открытое порше стояло в тени дерева немного в стороне от центрального шоссе, Анна была готова тронуться в любую секунду. На заднем сиденье расположились Рита и Джон.
Рита убрала челку со лба, и стал виден безобразный шрам. Передатчик коротко запищал, и порше тут же оказалось на шоссе. Через несколько секунд открытый мустанг Бетти показался из-за поворота. Анна ехала со скоростью семьдесят миль в час, и мустанг быстро догонял ее.
– Приготовьтесь к удару, – предупредила она, когда Бетти включила сигнал для обгона. Порше резко увеличило скорость и двинулось налево. Анна нажала на тормоза.
Джон видел, как за миг обе машины стали единым целым: мустанг превратил в лепешку багажник порше. Рита прыгнула прямо на голову Бетти Кок и повернула ее лицо к себе. Глаза. Бетти были закрыты.
– Черт побери, ты ее убила!
– Осторожно!
Плечи Бетти дрогнули, и веки приподнялись. Она посмотрела мутным взглядом на Риту.
– Миссис Кок, как ты меня испугала – я было подумала, что ты пойдешь на тот свет, не попрощавшись со мной, – прошипела Рита. – Давай приходи в себя, мы вместе поохотимся на обезьян!
В тот же миг кулак Бетти врезался в живот Риты.
Рита перекатилась к дверце, чтобы открыть ее, не выпуская волос Бетти, но та неожиданно ударила ее в челюсть. Рита, видя, что она пытается вытащить пистолет, вышибла его пинком. Обе они выкатились из машины. Бетти медленно отступала, отбиваясь. Ей казалось, что она и на самом деле дерется с обезьяной, прыгающей во всех направлениях. Когда она повалила Риту сильным ударом, Джон невольно схватился за пистолет, но Анна задержала его руку.
– Не отнимайте у нее ее месть, – прошептала она, не отрывая глаз от дерущихся. – Шрам у нее на лбу – это след томагавка Бетти. Она лежала в больнице три месяца. Бетти не замечала, что отступает к пропасти. Освирепев от атак неожиданной нападательницы, в которой узнала своего самого большого врага, она теряла контроль над собой и делала непростительные ошибки. И только когда ее нога скользнула в пустоту, она поняла тактику Риты, но было уже поздно. Бетти попыталась схватиться за край скалы, но не сумела и исчезла. Анна и Джон выпрыгнули из машины, чтобы посмотреть, что произошло. Бетти висела над пропастью, ухватившись за хилое деревце. Все трое склонились над ней, вдруг в воздухе сверкнуло острие ножа, и в тот же миг раздались выстрелы. Пули раздробили ствол деревца, и Бетти Кок с криком полетела в бездну.
Острие ножа порезало щеку Риты, и она была вне себя от злости, что Бетти умерла как победительница:
– Видели, откуда она вытащила нож? Из-за плеча, она прятала его в волосах. Это был ее коронный номер, который она оттачивала с утра до ночи в больнице.
– Ладно, успокойся, дорогая, – обняла ее Анна. – В конце концов ты покончила с этой прирожденной убийцей. Иди сюда, я тебя перевяжу. Тебя должен посмотреть врач… Почему ты сразу не застрелила ее?
– Откуда я знаю, я целилась в нее, а попала в дерево! Джон поднял нож Бетти и внимательно завернул его в носовой платок, стараясь не прикасаться к нему пальцами.
– Это делается, когда убийца неизвестен, – обратилась к нему Анна с очаровательной улыбкой.
Бронированное порше, сердито взревев, отделилось от мустанга, который беспомощно остался стоять с обезображенным капотом.
– И все-таки сегодня был удачный день, – сказала Анна.
– Сейчас пятнадцать минут восьмого, через два с половиной часа мы должны быть в «Золотом Осле». К сожалению, без тебя, Рита, – Она посмотрела на ее окровавленную повязку.
– Еще предостаточно времени есть для маскировки. Мистеру Расселу приклеим красивую черную бородку, она будет идти к его синим глазам. А тебе, дорогая, я обещаю косметические операции у лучшего хирурга Чикаго.
– Я ловлю тебя на слове, – ответила Рита.
– Как вы думаете, мистер Рассел, – спросила озабоченно Анна, – действительно ли сегодняшний день был хорошим?
– Для меня он был счастливым, но для всей группы еще рано говорить.
– Раз правда за нами, значит, и боги на нашей стороне, хотя Скотт твердит, что судьба превыше богов…
– До него то же самое сказал Гомер, – голос Джона утонул в реве мотора.
– Вы должны заниматься испытанием спортивных машин, – сказал Джон.
– Так это и есть ее профессия, – удивленно посмотрела на него Рита и подумала, что нет ничего страннее влюбленного мужчины.
* * *
Когда шум мотора затих, из-за скалы над пропастью, куда упала Бетти Кок, вышла Лайза. Она тайно приехала из Чикаго, несмотря на запрет своей подруги Риты. Именно она прострелила ствол дерева. Некоторое время она постояла задумчиво, а потом осторожно стала спускаться на дно каньона.
* * *
Джон Гордон не преувеличивал, назвав ресторан «Золотой Осел» вертепом, хотя многие его посетители могли бы возразить против подобного прозаического и натуралистического определения. Его вообще трудно было описать, даже насчет имени строились только догадки. Неизвестно, происходило ли оно от Золотого осла Апулея, или просто кто-то из его первых собственников назвал его так. Но если действительно имелись в виду метаморфозы Апулея, то название вполне оправдывало себя, потому что посетитель мог войти сюда бедным, а выйти богатым (но чаще наоборот) – в подземных помещениях существовал небольшой игорный дом только для избранных, войти грустным, а выйти веселым, приехать на своей машине, а уехать на «Скорой помощи».
Оперативная группа прибыла в ресторан в неполном составе, зато совершенно преображенная. Лана больше всего времени уделила Дугласу Удуерту – из профессора по археологии он стал шахтером. Скотт Саливан с основанием рассчитывал на Лану и Брюса – своих агентов в этом городе, столице штата. Лана прекрасно сыграла свою роль, задачей же Брюса было охранять Лану и добраться до сердцевины организации Молчаливых. Преимуществом Брюса являлся невысокий рост и невыразительная физиономия, которые не внушали никакого опасения. Днем он ходил к содержателю «Золотого Осла», чтобы заказать столик для своего хозяина, крупного магната из Нью-Йорка, решившего погулять инкогнито вместе с сыновьями. Как ни старался Брюс рассмотреть ямочку на подбородке содержателя, не смог этого сделать, потому что он весь был в шрамах.
Первыми пришли Бак и Сото и выбрали столик на четверых. Немного погодя прибыли Джон и Брюс и расположились в кабинете со спущенными занавесками, откуда им был виден весь салон. Последними пришли магнат с Уолл-стрита в рабочей одежде и его сыновья, в которых Джон еле узнал Анну и Лану. Они стреляли любопытными взглядами из-под нахлобученных кепок. Скотт Саливан остался дежурить у Черного дракона.
На свете нет влюбленного мужчины, который хотя бы на миг не усомнился в верности любимой. Так происходило и с Баком в последние два дня, но сейчас ревность сменилась каким-то плохим предчувствием и он старался не думать о Лайзе. Сото заказал две бутылки виски и с ловкостью фокусника через некоторое время заменил их двумя такими же бутылками с чаем.
– Не забывай, что теперь ты Дик, – напомнил Баку Сото в третий раз. – Если кто-нибудь позовет Дика, тут же повернись! Но я думаю, что они найдут нас по усам.
Сото замолчал, потому что к их столику подошли двое. Это были молодой человек приятной наружности лет двадцати пяти и стройная брюнетка с еле заметным синяком под глазом.
– Не примите ли вы компанию молодоженов? Только пока не кончится программа – сегодня вечером танцует Линда Рой, – спросил молодой человек с подкупающей улыбкой.
– С удовольствием, – ответил Сото. – А кто такая Линда Рой?
– Вы или шутите, или впервые в этих местах… Линда Рой – самая лучшая танцовщица и самая красивая женщина в Америке!
– После вашей супруги… – добавил Сото. – За ваше здоровье!
Женщина покраснела от удовольствия и добавила:
– Эта Линда танцует одетая только в свои волосы – они у нее до колен!
Бак рассеянно слушал и думал, случайно ли сели эти двое за их столик, и решил, что это маловероятно. Сото опросил всю группу через микропередатчики, и все присоединились к мнению Бака. Группа обменивалась информацией и по специальному шифру, когда невинные фразы имели другое значение. Удуерт сказал Лане, что с их столика будет хорошо видна программа, что означало «дополнительное подкрепление». И действительно, содержатель приказал поставить еще один столик недалеко от Бака и Сото, за который сели четверо. Все подумали, как был прав Скотт, приказав им надеть пуленепробиваемые костюмы, каждый из которых стоил целое состояние и представлял собой имитацию кружевного нижнего белья из сплавов титана, алюминия и железа.
– Мы узнали, что сегодня из Максим-бара придут и другие артисты, – обратился молодожен к Сото. – Наверное, здесь какие-нибудь важные лица.
– Да, – ответил Сото. – Знаете, кто вон тот человек с двумя ребятами? Миллиардер из Нью-Йорка с сыновьями – показывает мальчишкам реальности жизни. А вы, дорогой, не могли бы ответить на один вопрос? – и он посмотрел на синяк женщины. – Как вы ее гладили, что ваша рука оставила следы? Только не обижайтесь!
Все рассмеялись.
– Это было большим недоразумением, – сказал молодожен, не переставая смеяться. – И во всем виноват мой отец…
– Да, не следует старым вмешиваться в жизнь молодых, – начал было Сото, но тот перебил его:
– Да нет, мой отец умер пять лет тому назад, но он часто мне повторял: начнет ли твоя жена петь ни с того, ни с сего, дело тут нечистое! И моя жена вдруг стала петь, чего раньше никогда не делала. Ну а я страшно ревнив, сам не заметил, как мой кулак попал в ее лицо. Оказалось, что мать перевела ей почтовым переводом три тысячи долларов, которые выручила за продажу земли, и поэтому она распелась. Но она на меня не сердится.
– А ты что задумался, Дик, – улыбнулся Сото, тряся Бака за плечо. – Может быть, и Лайза пела на прощании?
Все опять засмеялись, но молодожен внезапно замолчал, а потом сказал:
– Это имя я встретил сегодня в морге, где работаю. Когда я сегодня вечером собирался уходить, принесли женщину божественной красоты. Двое полицаев увидели двоих дерущихся на дне каньона и, спустившись на вертолете, нашли два еще теплых трупа – один был известной преступницы Бетти Кок, а другой – этой женщины, судя по ее документам…
Он не успел договорить, и голос его утонул в шуме аплодисментов. На сцене появилась Линда Рой в красном плаще. В салоне приглушили осветление, а на нее направили разноцветные прожекторы.
Бак, оправившись от ошеломившей его вести, вскочил со стула, чуть было не опрокинув стол, и бросился к дверям. У самой двери с ним столкнулся какой-то пьяный, и они оба упали на пол. Пьяный, вероятно, был не совсем пьян, так как тут же поднялся и нанес удар в живот Бака. В следующую секунду Сото ударил его кулаком в подбородок и тот застрял между двумя столами. Все зашикали на них, потому что Линда Рой уже начала танцевать, окутанная длинными черными волосами. Драки в «Золотом Осле» считались обычным делом, и для их усмирения держали специальных людей. Но на этот раз посетители не смогли до конца досмотреть танец восхитительной Рой, чего еще с ней не случалось. Несколько мужчин тут же бросились на Сото, который стал отбиваться быстрыми и точными ударами. Около них двоих образовался большой круг, и до них донесся спокойный голос Удуерта: «Пятнадцать долларов».
– Ты слышал, Дик? – Сото одним прыжком оказался около Бака, который дрался с двумя здоровяками, – Их около пятнадцати человек!
– Понятно, – ответил тот, схватив своих противников за головы и ударив их одну в другую.
– Хорошо, Дик, ты мне нравишься, я подумал, что ты забыл свое имя. И спокойнее, мы с ними справимся.
Брюс, явно забавляясь, выглядывал из-за занавеса. Из самодельной рогатки, сделанной из резинки и пальцев, он стрелял по носам дерущихся свернутыми в трубочку кусочками картона, причем делал это с удивительной точностью. Через несколько секунд тот, в нос которого попала такая трубочка, падал как подкошенный, если не успевал сесть на стул.
Джон посмотрел на стол Удуерта – тот сидел с невозмутимым видом, а его «сыновья» надевали толстые кожаные перчатки.
– Им незачем вмешиваться, – прошептал ему любовно Брюс. – Скоро я их всех выведу из строя… Если только не последует какой-нибудь сюрприз.
Брюс шептал совсем тихо, потому что был уверен, что их разговоры прослушиваются. И вправду, им подготовили сюрприз. В другом конце салона несколько человек тоже дрались. Удуерт считал, что они наняты содержателем для отвлечения внимания посетителей, и предварительно заплатил по счету с хорошими чаевыми, как и подобает человеку его ранга. Оркестр продолжал играть, несколько нар танцевало.
– Бак не может полностью собраться, – сказал Брюс Джону. – Он вошел в раж и делает одну ошибку за другой… Тот, с черной бородой, уже несколько раз пытается заколоть его ножом, а другие его прикрывают и я не могу попасть в него. Наверняка он руководит всей акцией.
Джон удивился, как это до сих пор он не заметил этого человека. С густой черной бородой и орлиным носом он был среднего роста, но терялся между другими здоровяками и поэтому казался низким. В следующие секунды Джон потерял голову, разум оставил его, а вышедшее из-под контроля тело бросилось с кулаками на дерущихся. Внезапное вторжение смутило их, и он тут же добрался до цели. Джон нокаутировал двоих с быстротой, которая смутила его самого, и в следующий миг нанес удар в густую черную бороду. От такого удара они оба свалились на пол…
Удуерт и Брюс обменялись мнениями:
– Старый осел, это ты выпустил гранату?
– Да нет, она сама взорвалась совсем неожиданно… так бывает всегда, когда ярость вытеснит рассудок. Посмотри, его как будто покусала целая свора бешеных псов.
– Ну давайте, ребята, позабавляйтесь и вы немного! – сказал магнат с Уолл-стрита своим сыновьям.
Те с веселыми криками бросились на первых попавшихся. Их кожаные рукавицы при любом ударе выпускали отравляющие вещества через микроскопические дырочки. Лана сумела спасти голову Джона от летящей пепельницы и схватила его руку, вцепившуюся в черную бороду.
– Мистер, его борода не приклеенная, – крикнула она. – Еще немного и вы оторвете ее вместе с кожей!
Анна посмотрела вокруг. Сото и Бак в окровавленной одежде держались за стулья, готовые упасть. Все остальные лежали на полу как мертвые. Над ними стояли трое официантов с подносами в руках. Они были похожи на священников, которые не знали, кого первым начать отпевать. За ними Брюс бросал на Джона восхищенные взгляды.
– Эти люди действительно передрались бы, не подоспей мы вовремя, – сказала Анна одному из официантов. Ее глаза блестели от возбуждения. Она положила каждому на поднос по стодолларовой бумажке с таким видом, будто угощала конфетами. – Господа, этот вечер был очень веселым, в Нью-Йорке можно умереть со скуки. Жалко, что мы не смогли досмотреть Линду Рой. Но завтра мы придем снова, правда, Джо?
– О'кэй, – ответила Лана. Обе они так изменили голоса, что их не могла бы узнать родная мать.
– Давай позаботимся о пострадавших, – продолжала Анна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14
Джон не знал, о какой роли шла речь, но не стал спрашивать. Его голова была занята только одной мыслью – что Анна не супруга Скотта.
– Я забыла передать вам привет от одного вашего хорошего друга – Джека Гордона, – продолжала Анна. – От большой любви к вам он поставил на вас крест, а другим своим друзьям и коллегам подготовил увольнение из института.
– Это невозможно…
– Вчера Лана была у него в гостях, представившись родственницей из Нью-Йорка. Она подсыпала ему в шампанское снотворное, вытащила из кармана ключи от сейфа и пересняла все документы. На другой день, когда она ему позвонила по телефону, у него не хватало слов для извинений. Сегодня вечером он снова будет ждать ее, но только напрасно, потому что она будет с нами в «Золотом Осле». Короче, подготовка закончилась, начались военные действия. Не знаю, успел ли Скотт рассказать вам все. Сегодня в полдень один из трех наемных убийц – Ларри Гамильтон был убит его смертельным врагом Большим Смитом. Через два часа у нас встреча со вторым – с Бетти Кок, которая вчера вечером сбежала из психиатрической лечебницы. Врачи держат в тайне ее бегство. Но мы потеряли следы третьего – Дока Хопера, знаем только, что он тоже на свободе. Старая Гарлэн является одной из главных фигур организации Молчаливых, а ее дочь даже принимает участие в акциях. Вчера вечером Лана прикрепила к ее телефону миниатюрный передатчик, и сейчас мы прослушиваем разговоры. Она просто была ошарашена нашим фокусом на почте.
Джон с трудом перенес новости о Джеке Гордоне и, пока они спускались вниз, невольно сжимал руки в кулаках.
* * *
Открытое порше стояло в тени дерева немного в стороне от центрального шоссе, Анна была готова тронуться в любую секунду. На заднем сиденье расположились Рита и Джон.
Рита убрала челку со лба, и стал виден безобразный шрам. Передатчик коротко запищал, и порше тут же оказалось на шоссе. Через несколько секунд открытый мустанг Бетти показался из-за поворота. Анна ехала со скоростью семьдесят миль в час, и мустанг быстро догонял ее.
– Приготовьтесь к удару, – предупредила она, когда Бетти включила сигнал для обгона. Порше резко увеличило скорость и двинулось налево. Анна нажала на тормоза.
Джон видел, как за миг обе машины стали единым целым: мустанг превратил в лепешку багажник порше. Рита прыгнула прямо на голову Бетти Кок и повернула ее лицо к себе. Глаза. Бетти были закрыты.
– Черт побери, ты ее убила!
– Осторожно!
Плечи Бетти дрогнули, и веки приподнялись. Она посмотрела мутным взглядом на Риту.
– Миссис Кок, как ты меня испугала – я было подумала, что ты пойдешь на тот свет, не попрощавшись со мной, – прошипела Рита. – Давай приходи в себя, мы вместе поохотимся на обезьян!
В тот же миг кулак Бетти врезался в живот Риты.
Рита перекатилась к дверце, чтобы открыть ее, не выпуская волос Бетти, но та неожиданно ударила ее в челюсть. Рита, видя, что она пытается вытащить пистолет, вышибла его пинком. Обе они выкатились из машины. Бетти медленно отступала, отбиваясь. Ей казалось, что она и на самом деле дерется с обезьяной, прыгающей во всех направлениях. Когда она повалила Риту сильным ударом, Джон невольно схватился за пистолет, но Анна задержала его руку.
– Не отнимайте у нее ее месть, – прошептала она, не отрывая глаз от дерущихся. – Шрам у нее на лбу – это след томагавка Бетти. Она лежала в больнице три месяца. Бетти не замечала, что отступает к пропасти. Освирепев от атак неожиданной нападательницы, в которой узнала своего самого большого врага, она теряла контроль над собой и делала непростительные ошибки. И только когда ее нога скользнула в пустоту, она поняла тактику Риты, но было уже поздно. Бетти попыталась схватиться за край скалы, но не сумела и исчезла. Анна и Джон выпрыгнули из машины, чтобы посмотреть, что произошло. Бетти висела над пропастью, ухватившись за хилое деревце. Все трое склонились над ней, вдруг в воздухе сверкнуло острие ножа, и в тот же миг раздались выстрелы. Пули раздробили ствол деревца, и Бетти Кок с криком полетела в бездну.
Острие ножа порезало щеку Риты, и она была вне себя от злости, что Бетти умерла как победительница:
– Видели, откуда она вытащила нож? Из-за плеча, она прятала его в волосах. Это был ее коронный номер, который она оттачивала с утра до ночи в больнице.
– Ладно, успокойся, дорогая, – обняла ее Анна. – В конце концов ты покончила с этой прирожденной убийцей. Иди сюда, я тебя перевяжу. Тебя должен посмотреть врач… Почему ты сразу не застрелила ее?
– Откуда я знаю, я целилась в нее, а попала в дерево! Джон поднял нож Бетти и внимательно завернул его в носовой платок, стараясь не прикасаться к нему пальцами.
– Это делается, когда убийца неизвестен, – обратилась к нему Анна с очаровательной улыбкой.
Бронированное порше, сердито взревев, отделилось от мустанга, который беспомощно остался стоять с обезображенным капотом.
– И все-таки сегодня был удачный день, – сказала Анна.
– Сейчас пятнадцать минут восьмого, через два с половиной часа мы должны быть в «Золотом Осле». К сожалению, без тебя, Рита, – Она посмотрела на ее окровавленную повязку.
– Еще предостаточно времени есть для маскировки. Мистеру Расселу приклеим красивую черную бородку, она будет идти к его синим глазам. А тебе, дорогая, я обещаю косметические операции у лучшего хирурга Чикаго.
– Я ловлю тебя на слове, – ответила Рита.
– Как вы думаете, мистер Рассел, – спросила озабоченно Анна, – действительно ли сегодняшний день был хорошим?
– Для меня он был счастливым, но для всей группы еще рано говорить.
– Раз правда за нами, значит, и боги на нашей стороне, хотя Скотт твердит, что судьба превыше богов…
– До него то же самое сказал Гомер, – голос Джона утонул в реве мотора.
– Вы должны заниматься испытанием спортивных машин, – сказал Джон.
– Так это и есть ее профессия, – удивленно посмотрела на него Рита и подумала, что нет ничего страннее влюбленного мужчины.
* * *
Когда шум мотора затих, из-за скалы над пропастью, куда упала Бетти Кок, вышла Лайза. Она тайно приехала из Чикаго, несмотря на запрет своей подруги Риты. Именно она прострелила ствол дерева. Некоторое время она постояла задумчиво, а потом осторожно стала спускаться на дно каньона.
* * *
Джон Гордон не преувеличивал, назвав ресторан «Золотой Осел» вертепом, хотя многие его посетители могли бы возразить против подобного прозаического и натуралистического определения. Его вообще трудно было описать, даже насчет имени строились только догадки. Неизвестно, происходило ли оно от Золотого осла Апулея, или просто кто-то из его первых собственников назвал его так. Но если действительно имелись в виду метаморфозы Апулея, то название вполне оправдывало себя, потому что посетитель мог войти сюда бедным, а выйти богатым (но чаще наоборот) – в подземных помещениях существовал небольшой игорный дом только для избранных, войти грустным, а выйти веселым, приехать на своей машине, а уехать на «Скорой помощи».
Оперативная группа прибыла в ресторан в неполном составе, зато совершенно преображенная. Лана больше всего времени уделила Дугласу Удуерту – из профессора по археологии он стал шахтером. Скотт Саливан с основанием рассчитывал на Лану и Брюса – своих агентов в этом городе, столице штата. Лана прекрасно сыграла свою роль, задачей же Брюса было охранять Лану и добраться до сердцевины организации Молчаливых. Преимуществом Брюса являлся невысокий рост и невыразительная физиономия, которые не внушали никакого опасения. Днем он ходил к содержателю «Золотого Осла», чтобы заказать столик для своего хозяина, крупного магната из Нью-Йорка, решившего погулять инкогнито вместе с сыновьями. Как ни старался Брюс рассмотреть ямочку на подбородке содержателя, не смог этого сделать, потому что он весь был в шрамах.
Первыми пришли Бак и Сото и выбрали столик на четверых. Немного погодя прибыли Джон и Брюс и расположились в кабинете со спущенными занавесками, откуда им был виден весь салон. Последними пришли магнат с Уолл-стрита в рабочей одежде и его сыновья, в которых Джон еле узнал Анну и Лану. Они стреляли любопытными взглядами из-под нахлобученных кепок. Скотт Саливан остался дежурить у Черного дракона.
На свете нет влюбленного мужчины, который хотя бы на миг не усомнился в верности любимой. Так происходило и с Баком в последние два дня, но сейчас ревность сменилась каким-то плохим предчувствием и он старался не думать о Лайзе. Сото заказал две бутылки виски и с ловкостью фокусника через некоторое время заменил их двумя такими же бутылками с чаем.
– Не забывай, что теперь ты Дик, – напомнил Баку Сото в третий раз. – Если кто-нибудь позовет Дика, тут же повернись! Но я думаю, что они найдут нас по усам.
Сото замолчал, потому что к их столику подошли двое. Это были молодой человек приятной наружности лет двадцати пяти и стройная брюнетка с еле заметным синяком под глазом.
– Не примите ли вы компанию молодоженов? Только пока не кончится программа – сегодня вечером танцует Линда Рой, – спросил молодой человек с подкупающей улыбкой.
– С удовольствием, – ответил Сото. – А кто такая Линда Рой?
– Вы или шутите, или впервые в этих местах… Линда Рой – самая лучшая танцовщица и самая красивая женщина в Америке!
– После вашей супруги… – добавил Сото. – За ваше здоровье!
Женщина покраснела от удовольствия и добавила:
– Эта Линда танцует одетая только в свои волосы – они у нее до колен!
Бак рассеянно слушал и думал, случайно ли сели эти двое за их столик, и решил, что это маловероятно. Сото опросил всю группу через микропередатчики, и все присоединились к мнению Бака. Группа обменивалась информацией и по специальному шифру, когда невинные фразы имели другое значение. Удуерт сказал Лане, что с их столика будет хорошо видна программа, что означало «дополнительное подкрепление». И действительно, содержатель приказал поставить еще один столик недалеко от Бака и Сото, за который сели четверо. Все подумали, как был прав Скотт, приказав им надеть пуленепробиваемые костюмы, каждый из которых стоил целое состояние и представлял собой имитацию кружевного нижнего белья из сплавов титана, алюминия и железа.
– Мы узнали, что сегодня из Максим-бара придут и другие артисты, – обратился молодожен к Сото. – Наверное, здесь какие-нибудь важные лица.
– Да, – ответил Сото. – Знаете, кто вон тот человек с двумя ребятами? Миллиардер из Нью-Йорка с сыновьями – показывает мальчишкам реальности жизни. А вы, дорогой, не могли бы ответить на один вопрос? – и он посмотрел на синяк женщины. – Как вы ее гладили, что ваша рука оставила следы? Только не обижайтесь!
Все рассмеялись.
– Это было большим недоразумением, – сказал молодожен, не переставая смеяться. – И во всем виноват мой отец…
– Да, не следует старым вмешиваться в жизнь молодых, – начал было Сото, но тот перебил его:
– Да нет, мой отец умер пять лет тому назад, но он часто мне повторял: начнет ли твоя жена петь ни с того, ни с сего, дело тут нечистое! И моя жена вдруг стала петь, чего раньше никогда не делала. Ну а я страшно ревнив, сам не заметил, как мой кулак попал в ее лицо. Оказалось, что мать перевела ей почтовым переводом три тысячи долларов, которые выручила за продажу земли, и поэтому она распелась. Но она на меня не сердится.
– А ты что задумался, Дик, – улыбнулся Сото, тряся Бака за плечо. – Может быть, и Лайза пела на прощании?
Все опять засмеялись, но молодожен внезапно замолчал, а потом сказал:
– Это имя я встретил сегодня в морге, где работаю. Когда я сегодня вечером собирался уходить, принесли женщину божественной красоты. Двое полицаев увидели двоих дерущихся на дне каньона и, спустившись на вертолете, нашли два еще теплых трупа – один был известной преступницы Бетти Кок, а другой – этой женщины, судя по ее документам…
Он не успел договорить, и голос его утонул в шуме аплодисментов. На сцене появилась Линда Рой в красном плаще. В салоне приглушили осветление, а на нее направили разноцветные прожекторы.
Бак, оправившись от ошеломившей его вести, вскочил со стула, чуть было не опрокинув стол, и бросился к дверям. У самой двери с ним столкнулся какой-то пьяный, и они оба упали на пол. Пьяный, вероятно, был не совсем пьян, так как тут же поднялся и нанес удар в живот Бака. В следующую секунду Сото ударил его кулаком в подбородок и тот застрял между двумя столами. Все зашикали на них, потому что Линда Рой уже начала танцевать, окутанная длинными черными волосами. Драки в «Золотом Осле» считались обычным делом, и для их усмирения держали специальных людей. Но на этот раз посетители не смогли до конца досмотреть танец восхитительной Рой, чего еще с ней не случалось. Несколько мужчин тут же бросились на Сото, который стал отбиваться быстрыми и точными ударами. Около них двоих образовался большой круг, и до них донесся спокойный голос Удуерта: «Пятнадцать долларов».
– Ты слышал, Дик? – Сото одним прыжком оказался около Бака, который дрался с двумя здоровяками, – Их около пятнадцати человек!
– Понятно, – ответил тот, схватив своих противников за головы и ударив их одну в другую.
– Хорошо, Дик, ты мне нравишься, я подумал, что ты забыл свое имя. И спокойнее, мы с ними справимся.
Брюс, явно забавляясь, выглядывал из-за занавеса. Из самодельной рогатки, сделанной из резинки и пальцев, он стрелял по носам дерущихся свернутыми в трубочку кусочками картона, причем делал это с удивительной точностью. Через несколько секунд тот, в нос которого попала такая трубочка, падал как подкошенный, если не успевал сесть на стул.
Джон посмотрел на стол Удуерта – тот сидел с невозмутимым видом, а его «сыновья» надевали толстые кожаные перчатки.
– Им незачем вмешиваться, – прошептал ему любовно Брюс. – Скоро я их всех выведу из строя… Если только не последует какой-нибудь сюрприз.
Брюс шептал совсем тихо, потому что был уверен, что их разговоры прослушиваются. И вправду, им подготовили сюрприз. В другом конце салона несколько человек тоже дрались. Удуерт считал, что они наняты содержателем для отвлечения внимания посетителей, и предварительно заплатил по счету с хорошими чаевыми, как и подобает человеку его ранга. Оркестр продолжал играть, несколько нар танцевало.
– Бак не может полностью собраться, – сказал Брюс Джону. – Он вошел в раж и делает одну ошибку за другой… Тот, с черной бородой, уже несколько раз пытается заколоть его ножом, а другие его прикрывают и я не могу попасть в него. Наверняка он руководит всей акцией.
Джон удивился, как это до сих пор он не заметил этого человека. С густой черной бородой и орлиным носом он был среднего роста, но терялся между другими здоровяками и поэтому казался низким. В следующие секунды Джон потерял голову, разум оставил его, а вышедшее из-под контроля тело бросилось с кулаками на дерущихся. Внезапное вторжение смутило их, и он тут же добрался до цели. Джон нокаутировал двоих с быстротой, которая смутила его самого, и в следующий миг нанес удар в густую черную бороду. От такого удара они оба свалились на пол…
Удуерт и Брюс обменялись мнениями:
– Старый осел, это ты выпустил гранату?
– Да нет, она сама взорвалась совсем неожиданно… так бывает всегда, когда ярость вытеснит рассудок. Посмотри, его как будто покусала целая свора бешеных псов.
– Ну давайте, ребята, позабавляйтесь и вы немного! – сказал магнат с Уолл-стрита своим сыновьям.
Те с веселыми криками бросились на первых попавшихся. Их кожаные рукавицы при любом ударе выпускали отравляющие вещества через микроскопические дырочки. Лана сумела спасти голову Джона от летящей пепельницы и схватила его руку, вцепившуюся в черную бороду.
– Мистер, его борода не приклеенная, – крикнула она. – Еще немного и вы оторвете ее вместе с кожей!
Анна посмотрела вокруг. Сото и Бак в окровавленной одежде держались за стулья, готовые упасть. Все остальные лежали на полу как мертвые. Над ними стояли трое официантов с подносами в руках. Они были похожи на священников, которые не знали, кого первым начать отпевать. За ними Брюс бросал на Джона восхищенные взгляды.
– Эти люди действительно передрались бы, не подоспей мы вовремя, – сказала Анна одному из официантов. Ее глаза блестели от возбуждения. Она положила каждому на поднос по стодолларовой бумажке с таким видом, будто угощала конфетами. – Господа, этот вечер был очень веселым, в Нью-Йорке можно умереть со скуки. Жалко, что мы не смогли досмотреть Линду Рой. Но завтра мы придем снова, правда, Джо?
– О'кэй, – ответила Лана. Обе они так изменили голоса, что их не могла бы узнать родная мать.
– Давай позаботимся о пострадавших, – продолжала Анна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14