– Я советую вам не заниматься больше духом Гарды, и он тоже оставит вас в покое, – сказал Скотт за завтраком. – И вообще, не вертитесь больше около нее, не дразните. Да и люди считают это кощунством, мы только что стали пользоваться их доверием.
Трудно было понять, когда Скотт Саливан говорит серьезно, а когда шутит, этого не понимала иногда даже его жена. Но на этот раз разговор был серьезным.
– Вчера вечером, – продолжал он, – Гарлэн доверила мне тайну. Но сначала надо сказать, что она происходит из одного из самых богатых и известных родов в этой местности. Ее дочь, старая дева, работает телефонисткой на почте, мэр приходится ей пасынком, а шериф – племянником.
– Скажи про тайну! – нетерпеливо прервала Лана.
– Этой ночью, если повезет, мы встретимся лицом к лицу с Черным предметом.
– Почему, если повезет?
– Не волнуйся, дорогая, слушай внимательно. Будет удачей, если луну не закроют облака и она осветит дух Гарды или Дракона. Лучше всего его видно с того места, где стояла на коленях Гарлэн. Она мне покаялась, что Гарда появлялась при каждом полнолунии, потом ее долгое время не было, но она все еще там, только невидима. Но у Гарлэн есть предчувствие, что этой ночью ее можно будет увидеть. Мы должны обязательно пойти и сфотографировать ее.
– Я не пойду! – внезапно сказала Рита.
– Пойдет тот, кто хочет. Мне хватит одного помощника, чтобы фотографировать. Совсем не обязательно идти всем, тем более, что нас ждет тяжелый день и сегодня, и завтра. Я узнал интересные сведения, о которых догадывался, и вдобавок еще один сюрприз – через трясину есть брод, о котором известно только Молчаливым. Это в известной степени меняет наши планы. Ведь у Молчаливых не только трое профессиональных убийц, но еще и отряд из пятидесяти головорезов, которые не остановятся перед убийством человека. Они живут и прячутся в лесу, как звери. У каждого на совести по нескольку убийств. Шериф закрывает на это глаза, в двух соседних городках тоже ничего не могут сделать. Преступления совершаются только по приказу сверху, а любое своеволие жестоко наказывается. Никто не знает, кто их главарь, но скорее всего их несколько. Обычно они действуют отдельными группами, но мне нужны все. С этого момента нам остается всего четыре дня быть археологами.
После интервью с Томом Херлингом они узнают о месте, но у нас уже будут готовы укрытия. Кроме уже выкопанных, мы должны копать еще под претекстом, что ищем развалины крепости древней цивилизации.
– А место уже выбрано? – спросил Удуерт.
– Да, оно там, где вы собрались вчетвером сегодня утром. Надо начинать раскопки.
– Они уже начаты, – прервал его «профессор», – еще немножко покопаем и доберемся до древних статуй.
Скотт Саливан удивленно посмотрел на него, но продолжал:
– Этого и нужно было ожидать. Там самое удобное место собрать их всех разом и столкнуть в трясину. Сегодня нам необходимо узнать, где брод. Потом мы подстережем их с другой стороны. В подзорную трубу я видел, что между скалами есть всего один перевал – настоящий капкан! Мы должны сегодня полететь туда на дельтаплане, чтобы подготовиться. Таков в общих чертах план действия, но не надо спешить, подождем до ночи, когда появится луна.
Джон пил свой кофе и с особым интересом следил за Скоттом. Ему казалось, что он находится в каком-то красивом, но нереальном мире. Все было нереальным – и природа, и люди вокруг него, которые как будто выдумывали для развлечения правила волнующей и опасной игры, и зачинщиком в ней был Скотт. Скотт никому не сказал, где же находился в три часа ночи, но, наверное, он страшно устал, раз лег в грязной одежде.
Рита с того момента, как почувствовала натиск невидимых сил вчера вечером, была уверена, что в этом месте полно духов. Бак и Сото посмеялись над ней, а Лана удержалась от комментариев.
* * *
На краю трясины рос высокий тростник, и почва была сравнительно твердой, но через двадцать-тридцать шагов эта почва превращалась в жижу, покрытую зеленой травкой, и там можно было утонуть за несколько минут. До обеда они впятером искали брод, пробуя дно железными колами с завязанными на них веревками. Держась за веревки, они входили в липкую грязь и, когда тонули до пояса, их вытаскивали. Это было очень утомительной работой, и после часа такого труда Джон почувствовал, что руки больше не подчиняются ему. Он взял кирку и присоединился к Лане и Рите, которые расширяли тропинку, начатую Удуертом. Обе они были в купальниках и соломенных шляпах. Рита ожесточенно размахивала киркой. Джон был уверен, что ее захватила археологическая лихорадка. Он старался работать в том же темпе. На первый взгляд он казался сильнее всех мужчин, от которых сбежал, и сейчас испытывал угрызения совести, но по сути не мог сравниться даже с миниатюрной Ритой. Вдруг он почувствовал на себе взгляд Ланы, в глазах которой переплетались солнечные лучи и горело невыразимое желание. На миг он почувствовал себя счастливым, но тут же боль сжала ему сердце.
– Мистер Рассел, – сказала она, – вы чудесно выглядите в этом костюме из грязи, но все-таки оденьтесь, если хотите нам помочь.
– Я сейчас возвращаюсь к Скотту, – проговорил он в смущении. – Потому что уже отдохнул.
Оставив кирку, Джон быстро пошел вниз.
Примерно через час мужчины услышали крики Риты и Ланы. Удуерт вытер руку об траву и поднес к глазам подзорную трубу.
– Что видно, профессор? – спросил Бак, валясь в изнеможении на землю.
– Рита чистит щеткой какой-то блестящий предмет. Я, наверное, стану вторым Шлиманом, хотя бы на несколько дней. Она ведь нашла золотую статуэтку! Эту статуэтку и еще несколько подобных предметов мы взяли из Чикагского музея. Всю эту комедию мы разыгрываем на всякий случай, если кто-нибудь наблюдает за нами из бинокля. На случайности рассчитывать не приходится. Сегодня вечером надо разнести весть о находке. А сейчас пойдем к ним и сфотографируем ее. Трясину оставим на завтра.
– Так уж важен этот брод?
– От него зависит расположение наших позиций. Джон упрекнул сам себя за неуместный вопрос.
* * *
Поздно вечером перед почтой остановилось красное порше Ланы. Она вошла внутрь и постучала в окошко.
– Мисс Гарлэн, – сказала она заспанной телефонистке, – я пришла по поручению профессора Удуерта, он интересуется здоровьем вашей тети.
Дочь прорицательницы оживилась и стала рассказывать, что больной уже лучше. Ей было около сорока лет, глаза ее оставались холодными, даже когда она улыбалась.
– Благодаря вашей матери мы сегодня сделали уникальное открытие, – продолжала Лана. – Если предположения профессора Удуерта верны, то на самом деле здесь существовала цивилизация древнее шумерской!
Она вытащила из сумки несколько фотографий и протянула их заинтригованной телефонистке:
– Статуэтка из целого золотого слитка! Она весит 6 килограммов 330 граммов. Кроме нее, мы осторожно выкопали еще три – они лежали почти рядом. Профессор считает, что они служили украшением внутренних ворот крепости или входа в сам дворец. По его мнению, часть дворца находится под трясиной. Если это и на самом деле так, то, наверное, придется это болото сушить. Сегодня мужчины целый день лазали по нему, чтобы что-нибудь найти, и даже летали на дельтаплане в другой конец ущелья, там, где в скалах есть перевал и оттуда начинается вековой лес, где не ступала нога человека. В глубокой древности в долине существовала цветущее государство, тогда здесь не было болот – произошло размещение земной коры. В миле от перевала мы нашли старую шахту, наверняка золотоносную.
– А вдруг статуэтки украдут? – спросила телефонистка.
– Мы снова закопали их и ждем, когда прибудет большая группа археологов. Сегодня профессор искал мэра, но тот был вместе с шерифом в столице, поэтому он поручил рассказать все вам, но пока никто другой не должен об этом знать. Завтра они увидятся. В последующие три дня мы будем копать к западу от дома Мака и около трясины. Мы просто не узнаем профессора Удуерта, он копает как в лихорадке, больше всех нас вместе взятых. А в субботу и воскресенье едем на экскурсию в Красные скалы.
– О, там очень страшные пропасти, но красота необыкновенная, я была там всего один раз.
– Мы едем в понедельник, а в среду и в четверг приедет большая группа.
– О, вы тоже занимаетесь спиритизмом? – Лана посмотрела на потрепанную книгу телефонистки.
– Да, мама посвящает меня в тайны оккультных наук… Эта книга очень старая.
– А я дам вам две совсем новых, индийских авторов. Думаю, что одна из них тут, в машине. В прошлом году я была в Индии и видела потрясающие вещи, даже научилась немножко одному сеансу – не всегда выходит, но эффект он производит потрясающий.
– Не могли бы вы мне его показать, если вас не затруднит?
Вы, наверное, входите в контакт с духами?
– Нет, это совсем другое, что-то вроде телепатии. Я раздваиваюсь и переношусь на расстояние до десяти-пятнадцати милей. Одновременно я и здесь, и там.
– Вы, наверное, шутите!
– Нет, не шучу. Совсем недавно ваша коллега, другая телефонистка, вас связала с матерью, не так ли? – спросила Лана, тайком взглянув на часы.
– Да.
– Как далеко это отсюда?
– Пять милей.
– Сколько этой телефонистке лет и какой у нее цвет глаз?
– Около тридцати, а глаза черные.
– Это хорошо, с темными глазами легче установить контакт. А как ее зовут?
– Рут Тэйлор.
– Сейчас я встану с поднятой к потолку головой, а вы позвоните ей и спросите, во что я одета.
– Вы хотите сказать, что вы будете в двух местах одновременно?
– Именно.
Лана быстро приняла позу. Ошеломленная телефонистка позвонила. Не дожидаясь конца ее разговора, Лана сказала, что идет брать из машины книгу индийского автора.
– Ну что? – спросила она, вернувшись. Старая дева выглядела ошарашенной:
– Просто невероятно! – проговорила она, придя в себя.
– А что вы спросили?
– Кто ждет на почте. Она мне сказала, что двое сидели на скамейке, а какая-то девушка в белых брюках и красной блузке стояла посередине и смотрела, как ненормальная, в потолок. А потом выбежала на улицу. Как вы это делаете?
– Я вас научу. Нужно только уметь сосредоточиться. Когда я смотрела в потолок, то представила себе черные глаза женщины тридцати лет. По глазам точнее всего можно узнать возраст. А потом, сосредоточившись, я несколько раз повторила через равные интервалы «Рут Тэйлор» и просто «Рут… Рут…». Нужно упражняться не меньше месяца. Устанавливать контакт легче с молодыми людьми. Но не стоит делать это часто, потому что начинает болеть голова, особенно вначале. А сейчас я скажу вам самое важное: всего через полтора часа мы увидим и даже прикоснемся к духу Гарды. Не смотрите на меня так. В этом уверены и профессор Удуерт, и мой муж, они сумели разгадать смысл непонятных слов нашей матери. Гарда говорила ее устами, решив открыть тайну древности. Профессор просит вас прийти тоже.
– Конечно, я приду, мое дежурство кончается. Не знаю только, сумею ли я что-нибудь для вас сделать.
– Не беспокойтесь, – успокоила ее Лана, почувствовав, что она упала духом. – Это не зависит ни от нашего разума, ни от желания. Когда вы прочитаете эту книгу, то поймете, что оракул в момент прозрения не осознает свои функции и превращается просто в живого проводника, чья связь между сознанием и подсознанием прервана. Он становится частью космоса, сознание временно отсутствует, остается только подсознание с центром в мозжечке – биоагрегате человеческого организма. Время для оракула останавливается, десятикратно увеличивается излучение биотоков, так как они понадобятся для расшифровки информации после контакта. Поэтому после него человек чувствует себя таким обессиленным. Я хотела бы вас попросить не говорить моему мужу об этом сеансе.
– Не беспокойтесь. Как вы думаете, в каком виде предстанет перед вами дух Гарды? Духи же невидимы?
– Вообще-то да, и в этом вся суть. Гарда показывалась в расщелине скалы в виде дрожащей тени при лунном свете почти один год и предсказывала людям будущее. Но потом она внезапно исчезла, и этой ночью мы ждем ее нового появления после двадцатичетырехлетнего перерыва. Если это произойдет, то значит, что она решила до конца открыть нам свою тайну…
Лана старалась говорить убедительно, но чувствовала, что ее собеседница мучилась сомнениями.
– Но вы же в молодости видели ее, – продолжала она. – И наверняка запомнили, как запоминается все в этом возрасте. Скорее я должна задать вам этот вопрос.
– Моя мама не разрешала мне туда ходить, потому что многие получали стресс. В то время говорилось только о Черном предмете, но мне он казался несуществующим, потому что я его в глаза не видела.
– Но он существует! Мы будем снимать его сегодня ночью видеокамерами. Если вы хотите увидеть и находки, приходите пораньше.
– С удовольствием. А Рита тоже придет? Мама сказала, что она не выносит подобных вещей.
– Это правда. С ней случилось вот что. Вчера вечером мы все смотрели в расщелину, а она на пик скалы, из-за которой должна была появиться луна. Еще тогда она заметила нечто неестественное: лунный ореол над скалой вдруг стал дрожать все больше и больше, пока не появились отдельные языки пламени, как будто кто-то дробил ночное светило молотком. Внезапно эти языки слились в шар, и только один остался в стороне, как цыпленок, отставший от матери. Луна продолжала трепетать, управляемая какой-то внутренней силой, наконец рассыпалась на тысячи золотых кусочков и упала в озеро, после чего наступил полный мрак.
– У нее слишком богатое воображение, – задумчиво сказала старая дева. – Такие чувствительные люди не должны заниматься спиритизмом.
– Она уверена, что не луна влияет на дух Гарды, а наоборот. И что на этом месте, кроме него, есть и другие духи – они стали давить на нее со всех сторон. Ваша мать привела ее в себя прикосновением.
Мисс Гарлэн встала и посмотрела в окно:
– Боюсь, что этой ночью будут облака.
* * *
Джон напрасно вглядывался в сплошную тьму, больше получаса облака теснились на небе, держа луну в плену. Со стороны озера дул пронизывающий ветер и доносился всплеск волн. И когда уже казалось, что все потеряно, луна показалась над скалой, повиснув над ней как на невидимых веревках. Скотт и Удуерт тут же включили видеокамеры, а Лана – фотоаппарат. Рядом Гарлэн стояла на коленях на подушечке с неподвижностью памятника. Джон почувствовал мурашки на спине: в расщелине показался Черный предмет, похожий на вибрировавший гроб, как будто изнутри что-то живое просилось на волю. Луна исчезла так же быстро, как и появилась, и снова все вокруг утонуло во мраке. Сильный свет прожектора осветил расщелину, в которой уже ничего не было видно. Удуерт шарил прожектором, а Скотт продолжал снимать. Тело Гарлэн вздрогнуло, она задвигалась, и в тот же миг Лана схватила ее за руку.
Джону очень непросто было решить, где мог спрятаться снайпер, чтобы выстрелить в Тома Херлинга. Он долго изучал в подзорную трубу нависшие над озером скалы и думал, что человека отовсюду можно заметить. Да и расстояние было слишком большим для выстрела. Джон сидел в укрытии под палаткой, где они должны были со Скоттом провести последние два дня. В укрытии на противоположном склоне прятался Удуерт. Вся же группа должна прийти в Красные скалы в субботу и воскресенье без никакого багажа, с одними палатками.
Устав наблюдать за скалами, Джон перевел трубу на дома, в которых еще спали. В поле зрения попало низкое здание почты – в тот же миг открылось окно и в нем появилась молодая Гарлэн. Она находилась всего в нескольких метрах от него.
«Она ужасно некрасива, – подумал он. – Я вчера не разглядел ее как следует в темноте, да и не до нее мне было». Внезапно его взгляд упал на острый подбородок телефонистки, в середине которого была ямка, будто просверленная сверлом. Ему тут же пришло в голову, что у трех наемных убийц были такие же ямки. Он хотел было разбудить Скотта, но потом отказался от этой мысли. В палатке Скотт спал непробудным сном, причем обутый: они с Баком всю ночь искали в трясине брод. Джон направился к площади, чтобы купить сигареты. Вдруг он услышал шум проезжающей мимо него машины и скрип тормозов: красное порше остановилось в десяти шагах от него.
– Мистер Рассел, как вы себя чувствуете? – Лана вышла из машины и протянула ему руку. Ее глаза смотрели на него с нежностью и теплотой, но совсем не так, как вчера.
– Вы хорошо выглядите, это, наверное, от здешнего воздуха. Но я должна спешить, мы скоро увидимся.
Порше исчезло в облаке пыли. У Джона осталось только ощущение ее теплой руки. Что-то изменилось в Лане или в нем самом. Когда, купив сигареты, Джон вернулся, то Скотт уже брился электробритвой.
– Ты знаешь, что я вдруг узнал? – спросил Джон. – У молодой Гарлэн на подбородке глубокая ямочка.
– Знаю, – ответил Скотт. – Вчера Удуерт видел в кабинете шерифа один портрет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14