«Что это со мной? Всякий раз, когда мы остаемся наедине, мне хочется коснуться ее, и всякий раз я становлюсь робким. С каких это пор? Почему меня притягивает эта девушка? Почему мне не хватает смелости сделать ей шаг навстречу?» – размышлял он, пока они шли в направлении сада. Одно он уже знал точно: что на эту хрупкую девушку можно положиться во всем.
Проходя мимо сарая, Элен попросила его присесть отдохнуть у входа на бревне, приспособленном в виде скамейки. Сама она вошла вовнутрь, и через некоторое время там послышались детские голоса и визг. Харви, раздираемый любопытством, встал и просунулся в дверцу сарая. Он заметил, что Элен ворошит сено и приговаривает:
– Где вы? Я найду вас и приготовлю на ужин.
Сбоку послышался шорох. Элен резко повернулась и бросилась грудью на сено, которое вдруг начало визжать. Гам, шум, визг, и вскоре она держала за воротники трех малышей, которые пытались вырваться из ее рук.
– Ага, теперь вы в моей власти, – она обняла двоих и закружилась с ними, третий визжал и крутился возле них, пока все вместе не свалились. Элен начала щекотать малышей, и через несколько минут они, хохоча и тяжело дыша, барахтались в сене.
– Элен, давай еще поиграем! – попросил мальчуган лет пяти.
– Нет, – она села, стараясь успокоить малышей. – Вам бы только играть, а у меня дела. На сегодня хватит! – погрозила она им пальцем.
– Спой тогда!
Девушка запела тихую, нежную колыбельную песню. Дети стали подпевать. Харви стоял в дверном проеме и буквально был восхищен пением Элен, вспоминая свое детство. Когда песня кончилась, несколько мгновений царила тишина, которую Харви прервал тихими аплодисментами.
Элен вздрогнула, увидев его. Пораженная, она прогнала детей, которые тут же шмыгнули за дверь, быстро встала, поспешно одергивая платье.
– Вы хорошо поете, – сказал Харви с чувством. Девушка покраснела, осознавая, что это первый комплемент мужчины в ее жизни.
– Я привыкла к ним и часто с ними играю. У них ведь нет никакого развлечения, а они тоже должны отдыхать.
Ее руки дрожали, как и ее голос. Впервые он увидел девушку в ином свете. В волосах все еще торчали соломинки, и вполне естественно, что руки Харви потянулись к ней. Она отпрянула, вздрогнула, глядя на него огромными голубыми глазами, в которых читался испуг. Харви показал ей травинку.
– Стойте спокойно, – он медленно, словно стараясь не спугнуть девушку, стал осматривать прядь за прядью. Затем погладил пушистые светлые волосы, которые были густыми, мягкими, ароматными.
Элен замерла, грудь вздымалась, Харви ощутил прерывистое дыхание, провел рукой по щеке. Он взял ладонями утонченное лицо. Глаза Элен закрылись. Харви обнял талию, прильнул к зовущим губам девушки.
Волшебная нежность растопила сердце Элен, руки непроизвольно обняли шею Харви. Она приоткрыла рот, отвечая на зов его губ, забывая обо всем.
Стыдливо она начала возвращать поцелуи, коснувшись губ и языка, и почувствовала, что начала терять опору под ногами. А он целовал ее все настойчивее, пробегая нежными поцелуями по подбородку, шее, плечам. Ее руки поднялись к его голове и стали ласкать его волнистые волосы, крепкую шею, она обвила руками широкие плечи, которые не раз видела во сне.
Когда Харви стал расстегивать блузку, она не возразила, и вскоре грудь – обнаженная, согретая теплом его восхищенного взгляда – явила ему упругие бутоны, которыми тут же завладели его губы. Харви чувствовал, как дрожит Элен… голова у него кружилась. Она прекрасна… само совершенство… такая маленькая и страстная… фея, поющая детям, сама похожая на ребенка…
Похожая на ребенка? Мысль, подобно молнии, осветила сознание, он сделал неловкое движение, не имея возможности отпрянуть, потому что нога еще давала о себе знать. «Боже, что я делаю?» – задал он себе вопрос.
– Харви? – девушка с трудом заставила себя вернуться в реальность.
На ее лице было написано разочарование. Поспешными движениями она пыталась прикрыть наготу, инстинктивно поправляя одежду.
Харви отвернулся на секунду, чтобы ее не смущать, приглаживая свои волосы, не в силах найти подходящие слова.
– Харви? – голос девушки дрожал, и это болью отозвалось в его сердце.
– Мое поведение нельзя непростительно, – наконец с трудом выдавил он. – Пожалуйста, все-таки постарайся извинить меня, я клянусь, что подобное не повторится.
– Тебе… не понравилось? – в голосе Элен было столько отчаянья, что Харви не смел на нее взглянуть.
– Дело не в этом… Если бы ты была леди, твой брат должен был бы вызвать меня на дуэль.
– Если бы я была леди…
Он чувствовал, что сказал глупость, но было уже поздно. Она поникла и стала выглядеть, как взъерошенный воробей.
– То есть я хотел сказать, что ты почти ребенок, а я вел себя ужасно, – он сжал кулаки. – Клянусь Господом, это больше не повторится!
Он хотел резко повернуться и выйти из сарая, но боль напомнила о себе при первом же шаге.
– Сэр Харви! – воскликнула она. – Не торопитесь, вам еще нужна помощь, вы слишком долго сегодня гуляли, а теперь вам необходимо отдохнуть в постели…
Едва переступив порог дома, Элен убежала в свою комнату, встала на колени. Все еще ощущая вкус его губ, прикосновения рук, она подняла руки к небесам и взмолилась. Гнев и отчаяние переполняли ее. Глаза наполнились слезами.
– Не слушай его! Не слушай его, Господи! – Элен отметила для себя, что джентльменские манеры Харви с этого дня стали проявляться особенно подчеркнуто. Каждый раз, когда он ее встречал, был сдержан. Обращался к ней только «мисс Элен», подавал руку, помогая спуститься по лестнице, если того требовала ситуация, несмотря на то что ему самому требовалась помощь.
Мегги заметила эту сдержанность, даже холодность, с которой Харви обращался с ее горничной. Он постоянно делал замечания девушкам, когда замечал, что они сами выполняли какую-нибудь работу по дому.
– Леди, – как-то заметил он, – должны иметь белоснежные руки и мысли такие же чистые, как руки. Чтобы судить о человеке, нужно узнать о нем побольше, сначала, например, о том, что он читает, и прочитать это самому. Потом узнать, чем человек живет…
Мегги это раздражало, потому что она видела, как болезненно реагирует Элен на его поучения по поводу своих представлений о леди.
– Харви, перестань нас учить, – упрекала его Мегги, – все твои познания о женщинах получены у ног одной из девушек мадам Рошель.
Он хотел что-то возразить, но не стал, боясь того, что сестра скажет при Элен, как он практически не вылезал из дома указанной дамочки. Более того, смутившись, он, прихрамывая, быстро удалился.
Однажды вечером Элен попросила Мегги отложить вышивание и завела с ней разговор:
– Скажи мне, сколько стоит платье для леди? – и отвела взгляд в сторону, чтобы та не смогла понять, насколько важен для нее ответ.
– Думаю, все зависит от материи, украшений и класса портного, – ответила Мегги.
– Мне хотелось что-либо привлекательное… – грустно произнесла она.
– А зачем тебе привлекательное платье? – попыталась узнать Мегги.
– Мне хочется показать… что я могу… – она не успела закончить фразу, – появился Харви.
Мегги нахмурилась. Харви! Все дело в нем! Каждый день Элен видит подчеркнуто джентльменское отношение и увлекается ее братом все больше и больше. Чем более он сдержан, тем больше хочется сделать так, чтобы он заметил ее. Их пылкие взгляды не могли быть незамеченными. «Надо мне с ним переговорить. Зачем кружить девушке голову, если ничего серьезного к ней не питает».
Два дня спустя Мегги и Элен посетили мастерскую портного на городской площади и заказали себе новые платья. Элен не знала, как благодарить подругу, потому что Харви заметил их новые наряды сразу. Его манеры стали еще более изысканными по отношению к дамам. Он делал им комплименты, стремился общаться с ними галантно, и это доставляло ему удовольствие. Вечерами они собирались в гостиной и слушали музыку, иногда Элен пела. Ее пение доставляло ему радость. Перед сном он просил полушутя-полусерьезно спеть колыбельную песню.
Изредка к Харви приходили знакомые, представители комитета. Они подолгу совещались и спорили о чем-то, запершись в его кабинете. В одном из таких совещаний принимал участие Эдди и приехавший неожиданно с ним Мартин.
– Мартин? – удивилась Мегги.
– Добрый день, милые леди! – добродушно улыбался он. – Видите, судьба снова сводит нас, мисс. Видно, связаны мы веревкой из одного клубка… Читаю немой вопрос в ваших глазах. Не надо лишних вопросов. Оскар жив и почти здоров, думаю, вы его скоро увидите.
– Что это значит – «почти здоров»? – взволновалась Мегги.
– Ах, да вы ничего не знаете… Оскар вызвал на дуэль сэра Алекса, потому что судья Херрис Кейт рассказал ему, что он хотел… обидеть вас… – с трудом подбирал он слова. – Они стрелялись на пистолетах…
– О! – покачнулась Мегги. – Ведь Алекс мог его застрелить!
– Да мог, но только ранил в левое плечо, – продолжал Мартин. – Сэру Оскару следовало полечиться в Куинси, но он торопился найти вас, перевязки делал не часто, поэтому его выздоровление не было столь быстрым. В дороге ему пришлось побывать в госпитале, где вы работали медицинской сестрой. Он успокоился, что у вашего брата вам ничего не грозит. С прошлой недели он руководит местным ополчением.
– Мартин! Ты правду мне говоришь? – посмотрела она на него недоверчиво.
– Да… Вы, милые дамы, похоже, ничего не знаете. Положение довольно серьёзное. Красные мундиры планируют высадить войска к югу от Северной Каролины, а это значит, что англичане могут быстро положить конец растущему движению за независимость. Колонисты должны успеть подготовиться к такому маневру. Поэтому Оскар решил взять на себя руководство. Представляете удивление местных ополченцев, когда перед их строем появился Оскар в чине офицера? Ведь многие не знали, что он будет защищать их интересы, тот умело скрывал свои истинные намерения. Это помогало ему свободно передвигаться по штатам, слушать мнение тех и других. Сначала ополченцы попытались роптать, но его выступление окончательно развеяло их опасения. Они беспрекословно выполняют его приказы и гордятся своим руководителем.
– Мартин! Я так тщательно оберегал девушек от предстоящих потрясений, а ты… – На пороге гостиной появился Харви и пригласил гостя в кабинет.
Девушки услышали столько новостей, что им нужно было время, чтобы во всем разобраться.
Поздно вечером, когда они угощали гостей кофе, Мартин подтвердил намерение Оскара повидаться с Мегги в ближайшие дни.
Это внесло в размеренную жизнь девушки большие хлопоты. Мегги и Элен спешно привели дом в порядок, приготовили спальню для гостя.
Проходили дни, а его все не было. Харви тоже теперь, как и прежде, редко бывал дома. Часами девушки просиживали в гостиной, разбирая закупленное обмундирование по размерам и упаковывая в ящики. Во дворе были собраны горы старых чайников, предназначенных для переплавки на пули. Недавно достроенная прачечная была наполнена мушкетами, порохом. Коптильня стала хранилищем провизии. Несмотря на все эти приготовления, девушкам не хотелось верить, что может начаться сражение, и кто-то будет погибать…
В южных колониях наступала весна. В огородах, пробилась ранняя зелень. Но у Мегги, наблюдавшей за военными приготовлениями, не вызывало это особой радости. С нетерпением она ждала приезда Оскара.
ГЛАВА 25
И вот этот день настал…
К их дому быстро мчался экипаж, запряженный тремя лошадьми. Мегги, вместо того чтобы побежать навстречу, кинулась к себе в комнату, схватила маленькое зеркальце, припудрила свой носик, поправила локоны светло-рыжих волос, покрутилась перед большим зеркалом, любуясь своей тонкой талией, зачем-то притронулась к груди, посмотрев на нее в профиль, и только уж потом почти бегом бросилась навстречу любимому.
На пороге стоял темноволосый молодой человек в офицерском мундире и улыбался до боли знакомой улыбкой.
– Оскар! – только и смогла вымолвить, бросившись к нему в объятия. – Оскар!
Он сильно прижал ее к своей груди, прерывисто дыша.
– Мегги! Милая Мегги! Как я скучал! Теперь я приехал, чтобы забрать тебя с собой, ты не против? Ты хочешь стать моей женой? – Вместо ответа Мегги только вздохнула.
– Оскар! Ты мог погибнуть от руки Алекса, – запоздало упрекнула она.
– Об этом не стоит говорить, Мегги, – возразил он. – Дорогая, прежде чем услышать твой ответ на мой вопрос, я должен тебе кое-что объяснить. – Он как-то поник и выглядел так, будто его окатили холодней водой.
– Давай пройдем в гостиную, что же это мы стоим на пороге, – заторопила его Мегги девушка. Они прошли в гостиную и присели в кресла.
– Устраивайся поудобнее, любовь моя, – попросил он ее, – рассказ будет долгим… – Я должен был давно признаться, что влюбился в тебя с того самого момента, когда увидел впервые. Ты поразила меня своей красотой и острым умом. Но Алекс пришел на тот вечер только из-за тебя. Я знал, что он ждет встречи с тобой. И я не имел права мешать ему – это мой принцип.
– Ты ведь даже не обратила на меня внимания… А позже в моем поведении ты могла усматривать что угодно, но мне всего лишь хотелось убедиться, что тебе нужен я, а не он. Ведь часто бывает так: трудно понять, кого девушка предпочтет, не так ли?
Мегги хотела что-то возразить, но он слегка прижал ладонь к ее губам и покачал головой.
– Нет, нет, дорогая, прошу, не перебивай меня… Ни для кого не секрет, что мы с Алексом выходцы из Англии. Наши семьи лишь понаслышке знали друг о друге. Семья Алекса Стоктона принадлежит к старинному аристократическому роду. У них было двое детей – дочь и сын. Наш род Кемпбеллов не менее богат и знатен. В нашей семье двое сыновей. – В ее глазах читался вопрос. – Да, у меня есть младший брат Иоанн.
– Ты никогда не говорил мне о нем, – вставила она реплику в его монолог. – Где он живет?
– Он живет в Англии. Не говорил я тебе о нем потому, что это не имело тогда никакого значения.
– А теперь? – посмотрела она в его карие глаза.
– Подожди, не торопи события. Потом поймешь, для чего я затеял этот разговор… Когда меня еще не было на свете, мой отец граф Кемпбелл, как я уже сказал, один из самых богатых и знатных аристократов Англии, решил жениться. Красивый, хорошо воспитанный и образованный джентльмен хотел выбрать себе в спутницы жизни непременно самую красивую девушку. Его выбор пал на прелестную красавицу сезона Кейт Андерсон. Его обворожительная красавица всем была хороша, но поведения, как бы это мягче выразиться, была легкомысленного. Родив ему двоих детей, она совершенно ими не интересовалась. Мы выросли благодаря чуткому участию к нам со стороны отца, совершенно не зная материнской ласки.
Мегги непроизвольно подалась вперед, чтобы обнять его и облегчить его переживания, вызванные воспоминаниями. Но он отстранился мягко, но настойчиво.
– Одним словом, мать стала распутничать, – продолжал он, давая понять, что держит свои эмоции под контролем. – Она тратила деньги, ни о чем не думая. Финансовое положение нашей семьи стало нестабильным. Отец же все время стремился выправить это положение, с этой целью он отправился в американские колонии. Как только я вырос, он отправил меня учиться в Эдинбург. С матерью к тому времени он развелся. Потом поехал учиться во Францию мой брат. Отец содержал плантации, где выращивались табак, потом пшеница. Благодаря его стараниям мы с братом получили образование, а ему удалось сохранить даже родовой замок в Англии. Он воспитал нас так, чтобы мы были осмотрительны в выборе спутницы жизни, и любил повторять, что в девушке редко сочетаются такие качества, как красота, ум и преданность.
– От кого-то я это уже слышала, – перебила его Мегги.
– Некоторое время я жил в Европе, но страны, их обычаи и нравы меня не привлекали. Во Франции я познакомился с Алексом. Скажу честно, развлечений там было предостаточно. Парижские женщины самые любвеобильные и беспечные. Алекс преуспевал по части ухаживания за дамами. После смерти отца мы с братом получили наследство: земли и родовой замок отошли к нему, а мне следовало отправляться в Америку и принимать управление колониальным наследством отца.
Мегги слушала, затаив дыхание. «Какая непростая у него жизнь», – думала она.
– И как тебе жизнь в Америке? – едва коснувшись его рукой, – спросила она.
– Здесь меня ждал недостроенный дом в Ньюберге, земли, которые надо было возделывать. Сначала я, как и он, возделывал табак, но он почему-то не приносил много денег, вернее, наличных денег от английских торговых компаний, поэтому вместо наличности приходилось закупать у них товар, который часто был не самым первосортным. Мне пришлось начать возделывать пшеницу, овес, ячмень, которые я продавал прямо без посредников, и стал получать наличные деньги. Я пытался вести экономику собственного хозяйства.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26