– Джорджина… Я надеюсь… Надеюсь, ты знаешь, что наши отношения никак не влияют на твое служебное положение. Ты ничем мне не обязана и не потеряешь свое место, если…
Я громко засмеялась, удивленная его необычной тактичностью.
– Знаю.
– Я серьезно…
– Знаю, – повторила я и укусила его за нижнюю тубу. – Не надо нежностей. Я пришла сюда не за этим.
Уоррен больше не прерывал меня, и я начала получать наслаждение. Ощущение его губ на моей коже, его руки, дерзко ласкающие мое тело… Я все утро мечтала о сексе и теперь была готова заняться любовью с кем угодно. Он снял с меня блузку и бросил ее на пол. За ней последовали юбка и стринги. Я осталась в чулках, лифчике и туфлях на высоком каблуке. Все, что на мне осталось, было черного цвета.
Уоррен приподнялся в кресле, чтобы я могла спустить с него брюки и трусы. Затем я обхватила голенями его бедра, насколько позволяло кресло, резко опустилась и приняла его в себя. Потом мы ритмично задвигались. Опустив глаза, я наблюдала, как наши тела сливаются, становясь единым целым. В комнате не было слышно никаких других звуков, кроме нашего тяжелого дыхания.
Я чувствовала исходивший от Уоррена поток энергии, но ее мощь не шла ни в какое сравнение с тем, что я получила от Мартина. Ощущения суккуба зависят от характера жертвы. Высокоморальные личности отдают суккубу больше, но при этом теряют значительную часть своей жизненной силы. Низкие души несут гораздо меньшие потери. Пока мы занимались с Уорреном любовью, я улавливала обрывки его мыслей. Это было вполне естественно. Они приходили ко мне вместе с его праной.
Конечно, на первом месте у него стояло желание. Одновременно он был горд, что овладевает красивой молодой женщиной, и удивлен. Слабые угрызения совести из-за измены жене и нежность, которую он испытывал ко мне раньше, уступили место голой похоти. «Ах, как мне нравится, как она это делает. Надеюсь, она не остановится, и я достигну пика наслаждения».
Конечно, все так и произошло. Мои движения становились все более быстрыми. Наконец, я откинула голову и замерла. Мое дыхание постепенно восстанавливалось.
Поступление энергии тоже шло неплохо. Сначала она просачивалась в меня пульсирующими тонкими нитями, затем заструилась ручьем, а потом хлынула как река. Это ощущение ничуть не уступало плотскому наслаждению.
Потом мы оделись, и я пошла к двери. После секса Уоррен всегда чувствовал себя уставшим. Он считал, что это все из-за возраста, особенно если имеешь дело с молодой и активной женщиной, и по-другому просто не может быть. Я его ни в чем не разуверяла, но всегда старалась уйти незаметно, чтобы он не испытывал угрызений совести за свою усталость. Уоррен сильно переживал, что не мог продолжить любовную игру.
– Джорджина, зачем ты принесла Библию? – спросил он, заставив меня обернуться. – Ты что, пытаешься обращать покупателей в истинную веру?
– Да нет, просто искала кое-что для подруги. Правда, имеющее отношение к сексу.
Он вытер со лба пот.
– Я много лет хожу в церковь, а потому кое-что помню. В том числе и библейские описания соития.
– Ну, это рассказы не столько о самом сексе, сколько о способе продления человеческого рода.
– Таких там много.
Повинуясь внезапному порыву, я подошла к нему и показала шестую главу «Бытия».
– Видишь? – Я показала пальцем на нужные строчки. – Тут говорится, что мужчины берут в жены женщин. Причем это повторяется трижды.
Уоррен стал хмуро изучать отрывок, и я вспомнила, что когда-то, причем довольно долго, он изучал литературоведение.
– Ну да, повторяется. Потому что выражение «люди начали умножаться на земле» относится к смертным.
Я вытаращила глаза.
– Что ты хочешь этим сказать?
– То, что «сыны Божьи» – это не люди. А ангелы.
– Что? – Если бы я держала книгу в руках, то уронила бы ее. – Ты уверен?
– Конечно. Я уже сказал, что посещаю церковь регулярно. Этот термин используется во всем тексте Священного Писания. – Он перелистал Библию и нашел «Книгу Иова». – Видишь? «Был день, когда пришли сыны Божий предстать пред Господом, между ними пришел и Сатана». Здесь речь идет об ангелах. В данном случае – о падших ангелах.
Я проглотила слюну.
– Если так, то что… что они делали в «Бытии»? С дочерьми человеческими? Неужели… неужели ангелы занимались сексом со смертными женщинами?
– Ну, тут же говорится, что эти женщины были красивыми. Разве можно осуждать ангелов? – Он с восхищением посмотрел на меня. – Не знаю. Сама понимаешь, о таких вещах в церкви говорят редко. В основном там осуждают человеческие грехи, но я не обращаю на это внимания.
Онемев, я уставилась на Библию, но у меня в мозгу уже роились догадки и предположения. Когда я не ответила на шутку, Уоррен посмотрел на меня с любопытством.
– Я помог тебе?
– Да, – очнувшись, ответила я. – Очень.
Потом я второй раз за день удивила Уоррена, нежно поцеловав его в губы. Затем взяла Библию и ушла.
14
– Ты собрала нас здесь, чтобы изучать библейскую порнографию?
Хью равнодушно отвернулся от кухонного стола, за которым сидели я и вампиры. Его синяки уже почти прошли. Бес сунул в рот сигарету и достал из кармана пиджака зажигалку.
– Не кури здесь! – приказала я.
– Это еще почему? Хочешь сказать, что ты не смолила большую часть двадцатого века?
– Ничего подобного я не говорю. Но больше не курю. К тому же это вредно для Обри.
Услышав свое имя, кошка прекратила умываться и покосилась на Хью. Тот ответил ей долгим взглядом, затянулся и положил рядом с Обри зажженную сигарету. Она продолжила умываться, а он стал расхаживать по квартире.
Сидевший рядом со мной Коди перегнулся через стол и начал изучать протянутую мной Библию.
– Не понимаю, почему эти ребята ангелы. Кажется, выражение «сыны Божьи» всегда употреблялось по отношению к людям. Разве не все мы Божьи дети?
– Конечно, к присутствующим это не относится, – откликнулся Хью из гостиной. – Иисусе! Где ты взяла этот книжный шкаф? В Хиросиме?
– Теоретически да, – согласилась я, отвечая на вопрос Коди и не обращая внимания на слова беса. После своего открытия я внимательно изучила Библию и больше не могла на нее смотреть. – Но Уоррен прав: в книге этот термин относится к ангелам. Кроме того, женщин не называют дочерьми Божьими. Они дочери человеческие. Иными словами, они люди, а их мужья – нет.
– Может быть, мы имеем дело с добрым старым сексизмом. – Питер недавно решился сбрить волосы. Я не считала, что это пошло вампиру на пользу: форма его черепа была далеко не идеальной. – В Библии его хватает.
– Нет. Я думаю, Джорджина права, – вернувшись на кухню, сказал Хью. – Теперь мы знаем, что могло заставить ангела пасть. Похоть – гораздо более серьезная причина для грехопадения, чем чревоугодие или лень.
– Ладно, допустим, – согласился Питер. – Но какое это имеет отношение к охотнику на вампиров?
– Смотри сюда. – Я показала на четвертый стих шестой главы. – Тут сказано: «В то время были на земле исполины, особенно же с того времени, как сыны Божии стали входить к дочерям человеческим, и они стали рождать им. Это сильные, издревле славные люди». Главными здесь являются слова «в то время» и «с того времени». Отсюда следует, что ангелы грешили с женщинами не раз. Это и есть ответ на наш вопрос, способны ли ангелы совершить грехопадение в наши дни. Способны.
Коди задумчиво кивнул.
– Это подтверждает твою гипотезу, что один из них сейчас пытается совершить подобное.
– Но не означает, что им движет в первую очередь сладострастие, – возразил Хью. – По-моему, главное для него – это причинить телесные повреждения.
– Если только это не страсть к Джорджине, – саркастически заметил Питер. – Кажется, он считает тебя хорошенькой.
Что-то в словах Хью привлекло мое внимание.
– С чего ты взял, что нападения и причинение телесных повреждений вампирам и бесам непременно заставят ангела пасть? Конечно, силам добра это может не понравиться, но я не убеждена, что убийство слуги зла непременно превращает ангела в демона.
– Прошлое показывает, что другая сторона не слишком терпимо относится к правонарушителям, – заметил бес.
– А наша? – спросил Питер.
Коди смерил меня пытливым взглядом.
– Ты опровергаешь собственную гипотезу?
– Нет-нет. Просто пытаюсь понять, что такое грехопадение, вот и все. Может быть, правильнее пользоваться терминами «мошенничество» или «ренегатство».
– Но в твоей записке говорится именно о грехопадении ангела, – напомнил Хью. – Это наверняка что-то значит. Мы имеем дело либо с подсказкой, либо с плохой шуткой.
Ах да, записка… Хью был прав. Я чувствовала, ее содержимое очень важно, но не могла его понять.
– Похоже, с чувством юмора у ангелов не очень, – пробормотал Питер. – Если судить по Картеру.
Я немного помедлила. Стоит ли делиться с ними своей второй догадкой? Кажется, первая гипотеза их убедила… Ладно. Пан или пропал.
– Ребята, не думаете ли вы… не думаете ли вы, что за всем этим может стоять Картер?
Три пары глаз с изумлением уставились на меня. Первым заговорил Хью:
– Что? Ты с ума сошла! О господи, я знаю, что вы все время препираетесь, но если ты думаешь…
– Картер – один из нас! – злобно заявил Коди.
– Знаю-знаю. – Я быстро объяснила, что стоит за этим обвинением, рассказав о том, что Картер пытался следить за мной и о последующей беседе с Эриком.
Наступило молчание. Наконец Питер произнес:
– Все это странно. Но я продолжаю считать, что Картер, тут ни при чем.
– Только не Картер, – подтвердил Хью.
– Понятно. Вы моментально обвинили меня в смерти Дьюана, но Картер тут ни при чем. – Меня разозлила их твердая уверенность в невиновности Картера. – Если так, то почему он якшается с нами? Вы когда-нибудь слышали об ангеле, который путается с нечистой силой?
– Мы его друзья, – сказал Коди.
– С нами ему веселее, – добавил Хью.
– Если хочешь, можешь в это верить, а я подожду. То, что он таскается по пивным с демоном и его подручными, дает ему идеальную возможность шпионить за нами. Вы защищаете Картера, потому что он ваш собутыльник.
– Джорджина, а ты не думаешь, что кто-то специально настроил тебя? Согласен, гипотеза насчет свихнувшегося ангела со временем становится все более и более правдоподобной, но при чем тут Картер?
– Да, – сказал Хью. – Никаких улик против Картера у тебя нет. Все знают, что вы не ладите.
Я посмотрела в их сердитые глаза.
– А как вы тогда объясните его приход к Эрику?
Бес покачал головой.
– Мы все знаем Эрика. Картер мог прийти к нему за тем же, что и ты.
– А как быть с тем, что он сказал?
– И что же такого он сказал? – осведомился Питер. – «Эй, Джорджина, ты получила мою записку?» Это ничего не доказывает.
– Послушай, я пока не утверждаю, что он на сто процентов виновен. Просто в данных обстоятельствах…
– Мне пора, – вставая, объявил Коди.
У меня отвисла челюсть. Неужели я довела их до такого состояния?
– Я понимаю, что ты со мной не согласен, но уходить вовсе не обязательно.
– Это тут ни при чем. Просто у меня есть дела.
Питер возвел глаза к небу.
– Знаешь, Джорджина, не ты одна в последнее время с кем-то встречаешься. Коди не признается, но думаю, что он где-то прячет женщину.
– Живую? – с любопытством спросил Хью.
Коди надел пальто.
– Ребята, вы ничего не знаете.
– Будь осторожнее, – машинально сказала я.
Напряжение внезапно разрядилось. Казалось, больше никто не сердился на меня за подозрения в адрес Картера. Было ясно, что мне не поверили. Они отмели все мои предположения. Так взрослые обычно отвергают детские иррациональные страхи.
Вампиры ушли вместе, а вскоре их примеру последовал и Хью. Я побрела в спальню, пытаясь все сопоставить и связать в единое целое. Автор записки упомянул об ангелах, совершающих грехопадение из-за прекрасной женщины, это должно было что-то значить. Но я никак не могла увязать это с непонятными нападениями на Дьюана и Хью. В них было больше жестокости и насилия, чем сладострастия и поклонения красоте.
Когда на следующий день я пришла на работу, то обнаружила новое электронное послание от Сета. Я боялась повторных приглашений куда-нибудь, но он просто ответил на мое последнее письмо, в котором я спрашивала, каковы его первые впечатления о северо-западе США. Как обычно, стиль послания был забавным. Казалось, он не обратил на мой резкий вчерашний отказ никакого внимания.
Поднявшись в кафе, я окончательно убедилась в этом. Хотя была суббота, Сет сидел в своем любимом углу и стучал по клавиатуре ноутбука. Я поздоровалась и получила обычный рассеянный ответ. Сет не упоминал о приглашении на вечеринку и не выглядел расстроенным.
Похоже, ему не было до этого никакого дела. Мне следовало радоваться, что он так быстро оправился, но все же мое самолюбие оказалось задето. Я бы не возражала, если бы мой отказ вызвал у него большее сожаление. Например, Дага или Романа он не отпугнул бы. Господи, до чего же я ветреная особа…
Эта мысль заставила меня вспомнить, что сегодня мы с Романом идем на концерт Дага. Подумав о новой встрече с Романом, я затрепетала. Мне не нравилось, что он так действует на меня, у меня не хватало сил ему отказать.
В ближайшие дни между нами должно было произойти решительное объяснение, и я боялась того, чем это могло закончиться. А вдруг Роман откажется от меня так же легко, как это сделал Сет?
Но когда вечером я пригласила Романа в свою квартиру, эти страхи тут же улетучились. Его наряд представлял собой элегантное сочетание синего и серебристо-серого, каждый волосок и складка одежды были на своем месте. Он подарил мне одну из своих ослепительных улыбок, и я почувствовала себя школьницей, у которой дрожат коленки перед экзаменом.
– Ты понимаешь, что мы идем на концерт группы, которая исповедует постграндж, панк-рок и ска? Все остальные будут в джинсах и майках. А кое-кто – в коже.
– Самые лучшие свидания всегда заканчиваются в коже. – Он обвел взглядом мою квартиру и задержался на книжном шкафу. – Кажется, ты сказала, что концерт начнется поздно.
– Да. В одиннадцать.
– Значит, у нас еще есть четыре часа. Тебе придется переодеться.
Я посмотрела на свои черные джинсы и красный топ.
– Разве этого недостаточно?
– Признаю, что джинсы подчеркивают твои длинные ноги, но тебе понадобится юбка или платье. То, что ты надевала на танцы, только… более волнующее.
– Никогда не слышала, чтобы эпитет «волнующий» применяли к предметам моего гардероба.
– Верится с трудом. – Он показал на дверь моей спальни. – Ступай. Время идет.
Я вернулась через десять минут в обтягивающем платье из темно-синего креп-жоржета в тонкую полоску. У платья был асимметричный сборчатый подол, обнажавший левое бедро. Я распустила волосы, и теперь они струились по плечам.
Роман, до того внимательно смотревший в глаза Обри, поднял взгляд.
– Действительно волнующе. – Он показал на Библию короля Якова, лежавшую на моем кофейном столике. Книга была открыта. – Мне и в голову не приходило, что ты набожна.
Сет и Уоррен говорили то же самое. По их словам, это разрушало мою репутацию.
– Просто я кое-что искала. Только толку маловато.
Роман встал и потянулся.
– Наверное, дело в том, что этот перевод – один из худших.
Я вспомнила, как в магазине у меня разбегались глаза, когда я выбирала Библию.
– Ты можешь рекомендовать что-нибудь получше?
Он пожал плечами.
– Я не специалист, но на твоем месте выбрал бы научное издание. С комментариями. Из тех, которыми пользуются в колледжах.
«Неужели таинственные строки расшифрованы не до конца?» – промелькнуло у меня в голове, но я тут же забыла об этом. Мне предстоял выход в свет.
Мы отправились в маленький мексиканский ресторан, о котором я до сих пор не слышала. Официанты говорили по-испански (выяснилось, что Роман тоже владеет этим языком), а блюда не были адаптированы к американским вкусам. Когда на столе появились две «Маргариты», я поняла, что один из коктейлей заказан для меня.
– Сегодня я пить не буду. – Я еще не забыла, как меня развезло во время нашего последнего свидания.
Роман посмотрел на меня так, словно я заявила, что для разнообразия собираюсь перестать дышать.
– Должно быть, ты шутишь. Здесь подают лучшие «Маргариты» к северу от Рио-Гранде.
– Я хочу быть трезвой.
– От одного коктейля с тобой ничего не случится. Если будешь как следует закусывать, то вообще ничего не заметишь. – Я промолчала. – Ради Христа, Джорджина, лизни соль. Потом тебя за уши не оттащишь.
Я неохотно провела языком по краю высокого стакана. Этого оказалось достаточно, чтобы у меня появилось желание попробовать текилу. Это ощущение не уступало тяге суккуба к сексу. Я махнула рукой и сделала глоток. Вкус был фантастический.
Естественно, еда оказалась не хуже коктейля. В конце концов, я выпила две «Маргариты» вместо одной. К счастью, насчет закуски Роман оказался прав: голова у меня почти не кружилась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33