Я вышла за него замуж, потому что иначе и быть не могло. Но я научилась любить его. Помнишь, как говорится в одном фильме: у женщины без образования есть два варианта в жизни – либо брак, либо проституция, что в действительности одно и то же, разве нет? Я никогда не спала с другим мужчиной до твоего дедушки, если ты это имеешь в виду.
– Если бы ты могла снова все начать, что бы ты сделала?
– Тогда я переспала бы со всеми мужчинами мира, доченька, – ответила она, улыбаясь.
Теперь я знаю, откуда у меня такая тяга к свободе. Я поднимаюсь и целую бабушку из благодарности за искренность и понимание.
– А ты обязана написать и рассказать мне подробно обо всех своих связях, малышка.
– Я обещаю.
1 апреля 1997 года
Эсперанса, Эсперанса,
только она умеет танцевать ча-ча-ча.
Эсперанса, Эсперанса,
только она умеет танцевать ча-ча-ча.
Радио в такси, которое я поймала в аэропорту Барселоны, было включено на всю громкость. Мне приходилось кричать таксисту много раз, чтобы он понял, куда ехать, но ему и в голову не пришло уменьшить громкость. В машине было много предметов религиозного культа, а на зеркале заднего вида была укреплена фотография какого-то святого. Даже у собачки из семидесятых годов, которая дергала головой на шарнирах, без устали приветствуя машины, ехавшие за нами, висел на шее крестик.
– Вы из Франции? Я сразу понял это, сеньорита. Были там в отпуске?
Бедный мужчина не виноват в том, что у меня нет никакого желания поддерживать разговор, поэтому я только кивнула. Кажется, он не понимает, какое у меня настроение, и продолжает болтать.
– Я говорю по-французски un petit peu. А также speankin inglis.
– Speaking English, – поправляю его.
– Как? Ладно, speankin inglis, – повторяет он гордо. – В молодости я уехал в Англию работать поваром. Знаете, там я немного выучил язык. Прошло много лет, и я уже ничего не помню. Но продолжаю готовить для своей жены. Она не жалуется. Каждое воскресенье я готовлю фидеуа. Между прочим, не так просто приготовить хорошее фидеуа как положено.
После того как он рассказал мне о кулинарных пристрастиях своей жены, о профессиях детей, о том, какие они с женой добрые и как хорошо приняли невесток, я попрощалась с таксистом, оставив ему щедрые чаевые.
Уже поздно, и лучше я встречусь с директором банка в другой раз. Очень хочу увидеть его и приступить к тому, что на днях не захотела сделать. Позвонив по телефону, я наткнулась на автоответчик и, не теряя времени, оставила сообщение: «Звони по номеру 644 44 44 42 в любое время».
В любое время? Он подумает, что у меня что-то случилось или, еще лучше, что я рехнулась. Все равно. Так я узнаю, действительно ли он мною интересуется.
Час ночи – звонка нет. Два часа – по-прежнему ничего. Три часа – я больше не могу ждать и иду спать. Я долго ворочаюсь в постели, не смыкая глаз. Без четверти пять я иду в туалет. Пять часов. Боже мой! Нет никакой возможности уснуть. Пятнадцать минут шестого. Ем шоколадный заварной крем. Чего мне еще хочется? Абсолютно ничего. Этой ночью я не смогу уснуть, поэтому встаю мрачная и с огромным желанием заняться сексом, которое мой друг не сможет сегодня утолить.
2 апреля 1991 года
День прошел ужасно, я чувствовала себя усталой, потому что не спала всю ночь. Утром у меня было плохое настроение и, кроме того, я должна была готовиться к поездке в Перу. Мои коллеги ни о чем меня не спрашивали (они просто не осмеливались), но я была настолько бледна, что Марта, секретарь, предложила мне чего-нибудь сладенького, чтобы восстановить силы, например кока-колы.
– Я ее ненавижу, – говорю я ей, не отрываясь от компьютера.
Я составляю факс, в котором прошу о встрече представителя перуанской компании. «В ожидании нашей кока-колы, с уважением…» Перечитав это, понимаю, что написанное никуда не годится.
– Марта, пожалуйста, не мешай мне, я делаю ошибки, – упрекаю я бедную Марту.
Она вздыхает и тихо закрывает дверь моего кабинета.
Невозможно отослать факс. Проверяю номер, чтобы убедиться, что не ошиблась, и снова отправляю, В конце концов мне это удается. Надеюсь вскоре получить ответ. Я уже наметила несколько встреч, но, уезжая из Испании, хочу, чтобы все было спланировано и уточнено заранее.
Днем Андрес, мой шеф, вызывает меня к себе в кабинет, чтобы обсудить план моих действий.
– Итак, девочка моя, как ты чувствуешь себя перед поездкой?
С чего это он вдруг называет меня «девочка моя»? Андресу около шестидесяти лет, и я на тридцать лет младше его, но мы всего лишь работаем вместе. Его отношение ко мне заставляет меня чувствовать себя маленьким ребенком. У него длинные, с проседью волосы. И держу пари, что несколько лет назад он был очень заботливым дамским угодником. Сейчас, наверное, у него такой период, о котором говорят: «Улитка возвращается в свой домик». Поэтому ему остается лишь покровительствовать.
– Что с тобой происходит сегодня? – спрашивает он, снимая очки и потирая пальцами свои маленькие глазки.
– Ничего, Андрес. У меня была ужасная ночь, ничего больше. Почему вы все словно сговорились?
– Ладно, оставим это. Помни, девочка, необходимо, чтобы ты успела со всеми встретиться.
– Да, да. Не волнуйся. Душу отдам дьяволу, если сделаю ошибку. Ты же знаешь меня, – пытаюсь успокоить его, хотя сама не верю в то, что говорю.
– Если что-то окажется для тебя очень трудным, я отправлю к тебе кого-нибудь на помощь.
Пулей вылетаю из его кабинета, потому что приближается вечер, а мне еще многое нужно сделать. Выходя, чуть не упала на стол Марты, натолкнувшись на груду бумаг, лежавших на полу. И в этот самый момент звонит мой мобильный телефон.
Запыхавшись, в плохом настроении – Марта заметила это и прячется за бумаги, чтобы не встретиться со мной взглядом, – я вхожу в свой кабинет. Слишком поздно. «Абонент 123, пропущенных сообщений: 1» высвечивается на экране мобильного телефона. Разнервничавшись, звоню, чтобы проверить свою голосовую почту, но с первого раза не получается. Мои нервы на пределе. «Успокойся, – говорю сама себе. – Успокойся, так вообще ничего не выйдет».
«Говорит Кристиан. Ты вчера вечером оставила сообщение на моем мобильном телефоне. И вот я звоню тебе».
Это директор банка. Быстро закрываю дверь своего кабинета и набираю его номер.
– Привет, Кристиан, это я.
– Какая скорость! – говорит он удивленно.
«Если бы ты знал, как я хочу с тобой переспать», – думаю про себя.
– Видишь ли, я вчера вернулась из Франции и хотела услышать твой голос. Как дела?
– Хорошо, Много работы, но, к счастью, мне везет. Я всегда рано заканчиваю.
– Вот удача! И что же ты делаешь потом? Наверняка у тебя много свободного времени, разве нет?
Нужно побольше узнать о нем, и я смогу заполнить пробелы в его распорядке дня.
– Занимаюсь спортом. Хожу за покупками. Иногда иду в бар с красивой подружкой выпить по стаканчику, например. А что ты делаешь завтра в конце дня?
Отлично. Он хочет меня видеть.
– Если хочешь, давай встретимся. Не знаю, в котором часу я закончу, но я позвоню тебе, когда буду выходить из офиса. Что скажешь? – спрашиваю я.
– Договорились. До завтра.
Когда выхожу из кабинета, на улице начинается ливень. Зонтик я с собой не взяла, потому что весь день погода была превосходная, и как только выйду на улицу, сразу же превращусь в Ноя без ковчега. Со мной всегда происходит одно и то же. Люди бегают как сумасшедшие, перепрыгивая через лужи на тротуаре. Я решаю идти пешком. Какой смысл бежать? Я без зонтика и поэтому все равно промокну. Кроме того, в жару мне нравится ощущать влажные волосы и запах мокрого асфальта. Этот дождь напоминает мне о выходных, которые в детстве я проводила с бабушкой и дедушкой, а также о летних каникулах и о поездках с подружкой Эммой.
Пока я добиралась домой, промокла до нитки. Необходимо принять горячую ванну с душистой солью.
В прихожей сбрасываю с себя всю одежду – даже с бюстгальтера капает вода – и голой иду в гостиную, чтобы поставить диск Лорены МакКеннитт «The Visit», наливаю бокал красного вина, а в ванной зажигаю ароматизированные свечи. Пока звучит поэма Шекспира под аккомпанемент арфы, погружаюсь в воду, которая постепенно сморщивает пальцы моих рук и ног. Как чудесно! Вот так я хотела бы умереть. Признаюсь, много раз представляла, как это будет. Думаю, это покажется мне долгим сном, путешествием души. Боль, без сомнения, пугает людей. Но смерть – это не боль. Если боль – это физическое ощущение, то смерть – состояние, в котором мы избавляемся от нашей оболочки. У меня есть собственная теория, что должно происходить, когда умирает человек. Мы – это чистая энергия, и после смерти она растворяется во Вселенной. Наша собственная энергия в конце концов смешивается с энергией Космоса. Нет ни рая, ни ада. Мы едины с Космосом, вернее, мы его частички. Я чувствую это, когда занимаюсь любовью. Ощущая соединение своей энергии с энергией другого человека, я словно путешествую и сливаюсь с Космосом. Энергия моего оргазма – это маленькая часть меня самой, она во время секса отделяется и сливается с Вселенной, а когда я падаю, уставшая, на кровать, моя энергия снова возвращается в меня. В этом путешествии некоторые мои клетки рассеиваются навсегда, подхваченные энергетическим потоком, которым я умею управлять и который меня постоянно зовет. Поэтому я всегда хочу снова и снова переживать этот момент – чтобы лучше понять себя и мир. Однако мне никогда не удается ничего понять. Это маленькая смерть, которую каждый раз я пытаюсь приручить. К тому же именно такие слова используем мы, французы, чтобы поэтически описать оргазм. Каждое любовное соитие – это способ приблизиться к экстазу. Но я никогда не могу его уловить, и я обречена снова и снова стремиться к этому, чтобы лучше почувствовать. Другими словами, это бездна, в которую я никогда не проваливаюсь: одной ногой стою на земле, другая – в пустоте. Мое тело бесконечно балансирует между человеческим и божественным.
Восемь часов вечера. Когда выхожу из ванной, получаю эсэмэску от Кристиана.
«Дождь, шампанское, твоя кожа… Почему я чувствую себя таким возбужденным?»
Кристиан, несомненно, умеет вызывать желание соблазнительными сообщениями.
«Я твердо решила, когда мы увидимся, все узнать о многоточии», – пишу ему в ответ.
«Спокойной ночи…» – отвечает он, опять используя многоточие, чтобы снова зацепить мое сознание.
Этот мужчина, безусловно, готов.
Ложусь спать и не могу уснуть. Его сообщения взбудоражили мои гормоны, и не знаю, хватит ли мне терпения дождаться завтрашнего дня.
3 апреля 1997 года
Ближе к вечеру я встретилась с Кристианом в баре, но уже знала, что ничего не произойдет, потому что у меня менструация. Черт! Она началась сегодня утром, внезапно. Думаю, это сигнал о том, что моему телу необходимо немного отдохнуть и что все в порядке. Я должна была отменить нашу встречу этим же утром, но не смогла. Очень хочу его видеть.
После интересного разговора за красным вином и закусками он приглашает меня пойти потанцевать на модную современную дискотеку. Когда наблюдаю за тем, как кто-то танцует, мне достаточно одного взгляда, чтобы знать, чувственный ли это человек. Что касается Кристиана, то в этом нет никакого сомнения. Он очень хорошо танцует. И… Дождь, шампанское, его кожа… И я исчезаю.
Исчезаю в параллельном мире, в пространстве без сна, где мое тело бесконечно тает на бархатном покрывале, где удовольствие бьет через край и превращается в блестящие капельки в уголках глаз, где прикосновение его рук подобно касанию крыльев бабочки, где часы бьют двенадцать. И я замираю.
Все начинается в безумии танца, среди смеха и кокетства друзей, которых мы встречаем на дискотеке; ром с кока-колой или лаймом в бокалах действуют сильнее, чем музыка, рвущаяся из колонок. Танцую на шелковой ниточке, как маленький акробат, прижимаясь к партнеру, чувствую сквозь его трусы и брюки итальянского покроя, что член увеличивается, и какой-то незнакомец наблюдает за моими возбуждающими покачиваниями. И я слабею. Теряю контроль. Хочу чувствовать себя живой. «Обуздай меня!» – молю его глазами.
В действительности я ищу особенного человека, мужчину, способного в сексе выразить свои чувства. Дома у Кристиана, так и не пригубив напиток из тропических фруктов, теряю рассудок и расставляю ноги перед его массивным, но восхитительным для моих глубин жезлом. Три долгих часа я ртом ласкаю его член. Завернутая в простыни, я похожа на смешное привидение. Он говорит, что сходит с ума от удовольствия. И я поглощаю его до тех пор, пока не понимаю, что испытываю все из тех ощущений, которые собираю с детства.
Мою чувственность удерживают два затвора. От первого, смущенно сидя на биде, я быстро избавляюсь сама, а второй создает он своей опытной рукой. Он вертит мной, словно неподвижной, но возбужденной куклой, ждущей решения высшей власти.
Меня не раздражают морщинки на его лице, когда он в знак благодарности опускается к центру притяжения женского удовольствия, забывая, что глубин нужно достигать, а не покорять их. У него есть дар сверхощущения, что делает его опасным. И лишь мой взгляд одобряет то, что происходит.
А его не раздражает моя не идеально гладкая кожа, и это значит, что ничего не планировалось заранее, все идет своим чередом. Запах, который наполняет комнату, бесподобный.
– Пахнет розой, – говорит он, читая мои мысли.
И все смешивается: ром вчерашнего вечера, напиток, выпитый ночью, аромат розы на рассвете, темная бутылка «Армани» при каждом заходе в ванную, флакончик геля для душа в отеле «Мелиа де Италия», что пропитывает мою кожу, когда тайком принимаю душ, чтобы не потерять ни мига его присутствия. Эти вкусы-запахи текут по венам и насильно с адской скоростью продуцируют лейкоциты в крови.
Он терзает мои губы, потому что по-другому целоваться не умеет, и это стоит мне ранки с внутренней стороны губы. Он сосет мои губы, как пес, радующийся своему хозяину, который нашел его, и значит, никогда не бросит. Он кусает мою шею, как кот, который лишь с помощью такого ритуального действия узнает свою самку в брачный период. И я вся покрываюсь гусиной кожей.
Утром, предаваясь плотским наслаждениям, я лежу на черном ковре, оттеняющем бледность моего тела.
Мы быстро расстаемся возле моего дома, я поднимаюсь к себе, как зомби, и вдруг, сама того не желая, ощущаю себя новой Дюрас, которую любовник свел с ума в пятнадцать лет, и теперь она обречена всю жизнь писать об этой страсти, испытанной в отрочестве.
Уезжаю в путешествие
4 апреля 1997 года
Дорогая Мами!
Пишу тебе это письмо, чтобы рассказать, что вчера вечером я видела звезды. Близко. Да, близко. И одной звездочки я почти касалась рукой, но она скатилась по небосклону и исчезла. Итак, Мами, хочу тебе сказать, что вчера у меня было самое лучшее любовное приключение в моей жизни. Я подумала, что тебя это обрадует. Я кувыркалась в постели с мужчиной, которого видела всего лишь два раза, я случайно познакомилась с ним в банке. Он очарователен. В первую нашу встречу ничего не произошло. Думаю, так получилось, поскольку мы оба этого не хотели. А вчера я с ним переспала. Перекусили в баре, расслабились. Потом он повел меня к себе домой. У него замечательная квартира под самой крышей, полностью окруженная огромной террасой, как я люблю. Не хватает только упитанного кота, такого как Бигуди, который бродит из одной комнаты в другую. Я его развлекала, поскольку не была готова к сексу, по крайней мере этой ночью, так как у меня началась менструация. Все было так негигиенично… Какой стыд! Но он сказал, что иногда желание выше обстоятельств, так что это не важно. И тогда я согласилась. Вы тоже в молодости были такими неряхами? Он заставил меня уступить. И с тех пор я не могу не думать о нем. Возможно, это легкомысленно – влюбиться в парня лишь потому, что он великолепен? По правде говоря, мне не нравится эта идея, Мами. Что же делать? Если он позвонит, думаешь, стоит с ним еще раз встретиться? Скажи что-нибудь, пожалуйста. Мне так нужны твои советы.
Целую тебя крепко-крепко. Береги себя.
Твоя девочка.
P. S. На следующей неделе уезжаю в Перу. Оттуда пришлю тебе свои координаты, если вдруг ты захочешь мне написать. И открытку сМачу-Пикчу , которая, я знаю, тебя обрадует.
6 апреля 1991года
Четыре часа дня. Кристиан не позвонил и не прислал сообщений. Черт! Не перестаю думать о нем весь день. Я влюбляюсь? Почему это происходит именно так? Может, ему не понравилось проведенная со мной ночь? Но тогда зачем он сказал, что в восторге? Только слова?..
В голове возникают тысячи мыслей, и я по-прежнему думаю о том, что он собирается делать в такой солнечный день. Будет лежать на пляже с теми самыми друзьями, которых мы встретили на дискотеке, и смеяться над моей манерой расставлять пальцы ног при ходьбе? Только при мысли о том, что это возможно, у меня снижается самооценка. Он мог бы позвонить и повторить, что ему очень понравилась ночь, проведенная со мной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25
– Если бы ты могла снова все начать, что бы ты сделала?
– Тогда я переспала бы со всеми мужчинами мира, доченька, – ответила она, улыбаясь.
Теперь я знаю, откуда у меня такая тяга к свободе. Я поднимаюсь и целую бабушку из благодарности за искренность и понимание.
– А ты обязана написать и рассказать мне подробно обо всех своих связях, малышка.
– Я обещаю.
1 апреля 1997 года
Эсперанса, Эсперанса,
только она умеет танцевать ча-ча-ча.
Эсперанса, Эсперанса,
только она умеет танцевать ча-ча-ча.
Радио в такси, которое я поймала в аэропорту Барселоны, было включено на всю громкость. Мне приходилось кричать таксисту много раз, чтобы он понял, куда ехать, но ему и в голову не пришло уменьшить громкость. В машине было много предметов религиозного культа, а на зеркале заднего вида была укреплена фотография какого-то святого. Даже у собачки из семидесятых годов, которая дергала головой на шарнирах, без устали приветствуя машины, ехавшие за нами, висел на шее крестик.
– Вы из Франции? Я сразу понял это, сеньорита. Были там в отпуске?
Бедный мужчина не виноват в том, что у меня нет никакого желания поддерживать разговор, поэтому я только кивнула. Кажется, он не понимает, какое у меня настроение, и продолжает болтать.
– Я говорю по-французски un petit peu. А также speankin inglis.
– Speaking English, – поправляю его.
– Как? Ладно, speankin inglis, – повторяет он гордо. – В молодости я уехал в Англию работать поваром. Знаете, там я немного выучил язык. Прошло много лет, и я уже ничего не помню. Но продолжаю готовить для своей жены. Она не жалуется. Каждое воскресенье я готовлю фидеуа. Между прочим, не так просто приготовить хорошее фидеуа как положено.
После того как он рассказал мне о кулинарных пристрастиях своей жены, о профессиях детей, о том, какие они с женой добрые и как хорошо приняли невесток, я попрощалась с таксистом, оставив ему щедрые чаевые.
Уже поздно, и лучше я встречусь с директором банка в другой раз. Очень хочу увидеть его и приступить к тому, что на днях не захотела сделать. Позвонив по телефону, я наткнулась на автоответчик и, не теряя времени, оставила сообщение: «Звони по номеру 644 44 44 42 в любое время».
В любое время? Он подумает, что у меня что-то случилось или, еще лучше, что я рехнулась. Все равно. Так я узнаю, действительно ли он мною интересуется.
Час ночи – звонка нет. Два часа – по-прежнему ничего. Три часа – я больше не могу ждать и иду спать. Я долго ворочаюсь в постели, не смыкая глаз. Без четверти пять я иду в туалет. Пять часов. Боже мой! Нет никакой возможности уснуть. Пятнадцать минут шестого. Ем шоколадный заварной крем. Чего мне еще хочется? Абсолютно ничего. Этой ночью я не смогу уснуть, поэтому встаю мрачная и с огромным желанием заняться сексом, которое мой друг не сможет сегодня утолить.
2 апреля 1991 года
День прошел ужасно, я чувствовала себя усталой, потому что не спала всю ночь. Утром у меня было плохое настроение и, кроме того, я должна была готовиться к поездке в Перу. Мои коллеги ни о чем меня не спрашивали (они просто не осмеливались), но я была настолько бледна, что Марта, секретарь, предложила мне чего-нибудь сладенького, чтобы восстановить силы, например кока-колы.
– Я ее ненавижу, – говорю я ей, не отрываясь от компьютера.
Я составляю факс, в котором прошу о встрече представителя перуанской компании. «В ожидании нашей кока-колы, с уважением…» Перечитав это, понимаю, что написанное никуда не годится.
– Марта, пожалуйста, не мешай мне, я делаю ошибки, – упрекаю я бедную Марту.
Она вздыхает и тихо закрывает дверь моего кабинета.
Невозможно отослать факс. Проверяю номер, чтобы убедиться, что не ошиблась, и снова отправляю, В конце концов мне это удается. Надеюсь вскоре получить ответ. Я уже наметила несколько встреч, но, уезжая из Испании, хочу, чтобы все было спланировано и уточнено заранее.
Днем Андрес, мой шеф, вызывает меня к себе в кабинет, чтобы обсудить план моих действий.
– Итак, девочка моя, как ты чувствуешь себя перед поездкой?
С чего это он вдруг называет меня «девочка моя»? Андресу около шестидесяти лет, и я на тридцать лет младше его, но мы всего лишь работаем вместе. Его отношение ко мне заставляет меня чувствовать себя маленьким ребенком. У него длинные, с проседью волосы. И держу пари, что несколько лет назад он был очень заботливым дамским угодником. Сейчас, наверное, у него такой период, о котором говорят: «Улитка возвращается в свой домик». Поэтому ему остается лишь покровительствовать.
– Что с тобой происходит сегодня? – спрашивает он, снимая очки и потирая пальцами свои маленькие глазки.
– Ничего, Андрес. У меня была ужасная ночь, ничего больше. Почему вы все словно сговорились?
– Ладно, оставим это. Помни, девочка, необходимо, чтобы ты успела со всеми встретиться.
– Да, да. Не волнуйся. Душу отдам дьяволу, если сделаю ошибку. Ты же знаешь меня, – пытаюсь успокоить его, хотя сама не верю в то, что говорю.
– Если что-то окажется для тебя очень трудным, я отправлю к тебе кого-нибудь на помощь.
Пулей вылетаю из его кабинета, потому что приближается вечер, а мне еще многое нужно сделать. Выходя, чуть не упала на стол Марты, натолкнувшись на груду бумаг, лежавших на полу. И в этот самый момент звонит мой мобильный телефон.
Запыхавшись, в плохом настроении – Марта заметила это и прячется за бумаги, чтобы не встретиться со мной взглядом, – я вхожу в свой кабинет. Слишком поздно. «Абонент 123, пропущенных сообщений: 1» высвечивается на экране мобильного телефона. Разнервничавшись, звоню, чтобы проверить свою голосовую почту, но с первого раза не получается. Мои нервы на пределе. «Успокойся, – говорю сама себе. – Успокойся, так вообще ничего не выйдет».
«Говорит Кристиан. Ты вчера вечером оставила сообщение на моем мобильном телефоне. И вот я звоню тебе».
Это директор банка. Быстро закрываю дверь своего кабинета и набираю его номер.
– Привет, Кристиан, это я.
– Какая скорость! – говорит он удивленно.
«Если бы ты знал, как я хочу с тобой переспать», – думаю про себя.
– Видишь ли, я вчера вернулась из Франции и хотела услышать твой голос. Как дела?
– Хорошо, Много работы, но, к счастью, мне везет. Я всегда рано заканчиваю.
– Вот удача! И что же ты делаешь потом? Наверняка у тебя много свободного времени, разве нет?
Нужно побольше узнать о нем, и я смогу заполнить пробелы в его распорядке дня.
– Занимаюсь спортом. Хожу за покупками. Иногда иду в бар с красивой подружкой выпить по стаканчику, например. А что ты делаешь завтра в конце дня?
Отлично. Он хочет меня видеть.
– Если хочешь, давай встретимся. Не знаю, в котором часу я закончу, но я позвоню тебе, когда буду выходить из офиса. Что скажешь? – спрашиваю я.
– Договорились. До завтра.
Когда выхожу из кабинета, на улице начинается ливень. Зонтик я с собой не взяла, потому что весь день погода была превосходная, и как только выйду на улицу, сразу же превращусь в Ноя без ковчега. Со мной всегда происходит одно и то же. Люди бегают как сумасшедшие, перепрыгивая через лужи на тротуаре. Я решаю идти пешком. Какой смысл бежать? Я без зонтика и поэтому все равно промокну. Кроме того, в жару мне нравится ощущать влажные волосы и запах мокрого асфальта. Этот дождь напоминает мне о выходных, которые в детстве я проводила с бабушкой и дедушкой, а также о летних каникулах и о поездках с подружкой Эммой.
Пока я добиралась домой, промокла до нитки. Необходимо принять горячую ванну с душистой солью.
В прихожей сбрасываю с себя всю одежду – даже с бюстгальтера капает вода – и голой иду в гостиную, чтобы поставить диск Лорены МакКеннитт «The Visit», наливаю бокал красного вина, а в ванной зажигаю ароматизированные свечи. Пока звучит поэма Шекспира под аккомпанемент арфы, погружаюсь в воду, которая постепенно сморщивает пальцы моих рук и ног. Как чудесно! Вот так я хотела бы умереть. Признаюсь, много раз представляла, как это будет. Думаю, это покажется мне долгим сном, путешествием души. Боль, без сомнения, пугает людей. Но смерть – это не боль. Если боль – это физическое ощущение, то смерть – состояние, в котором мы избавляемся от нашей оболочки. У меня есть собственная теория, что должно происходить, когда умирает человек. Мы – это чистая энергия, и после смерти она растворяется во Вселенной. Наша собственная энергия в конце концов смешивается с энергией Космоса. Нет ни рая, ни ада. Мы едины с Космосом, вернее, мы его частички. Я чувствую это, когда занимаюсь любовью. Ощущая соединение своей энергии с энергией другого человека, я словно путешествую и сливаюсь с Космосом. Энергия моего оргазма – это маленькая часть меня самой, она во время секса отделяется и сливается с Вселенной, а когда я падаю, уставшая, на кровать, моя энергия снова возвращается в меня. В этом путешествии некоторые мои клетки рассеиваются навсегда, подхваченные энергетическим потоком, которым я умею управлять и который меня постоянно зовет. Поэтому я всегда хочу снова и снова переживать этот момент – чтобы лучше понять себя и мир. Однако мне никогда не удается ничего понять. Это маленькая смерть, которую каждый раз я пытаюсь приручить. К тому же именно такие слова используем мы, французы, чтобы поэтически описать оргазм. Каждое любовное соитие – это способ приблизиться к экстазу. Но я никогда не могу его уловить, и я обречена снова и снова стремиться к этому, чтобы лучше почувствовать. Другими словами, это бездна, в которую я никогда не проваливаюсь: одной ногой стою на земле, другая – в пустоте. Мое тело бесконечно балансирует между человеческим и божественным.
Восемь часов вечера. Когда выхожу из ванной, получаю эсэмэску от Кристиана.
«Дождь, шампанское, твоя кожа… Почему я чувствую себя таким возбужденным?»
Кристиан, несомненно, умеет вызывать желание соблазнительными сообщениями.
«Я твердо решила, когда мы увидимся, все узнать о многоточии», – пишу ему в ответ.
«Спокойной ночи…» – отвечает он, опять используя многоточие, чтобы снова зацепить мое сознание.
Этот мужчина, безусловно, готов.
Ложусь спать и не могу уснуть. Его сообщения взбудоражили мои гормоны, и не знаю, хватит ли мне терпения дождаться завтрашнего дня.
3 апреля 1997 года
Ближе к вечеру я встретилась с Кристианом в баре, но уже знала, что ничего не произойдет, потому что у меня менструация. Черт! Она началась сегодня утром, внезапно. Думаю, это сигнал о том, что моему телу необходимо немного отдохнуть и что все в порядке. Я должна была отменить нашу встречу этим же утром, но не смогла. Очень хочу его видеть.
После интересного разговора за красным вином и закусками он приглашает меня пойти потанцевать на модную современную дискотеку. Когда наблюдаю за тем, как кто-то танцует, мне достаточно одного взгляда, чтобы знать, чувственный ли это человек. Что касается Кристиана, то в этом нет никакого сомнения. Он очень хорошо танцует. И… Дождь, шампанское, его кожа… И я исчезаю.
Исчезаю в параллельном мире, в пространстве без сна, где мое тело бесконечно тает на бархатном покрывале, где удовольствие бьет через край и превращается в блестящие капельки в уголках глаз, где прикосновение его рук подобно касанию крыльев бабочки, где часы бьют двенадцать. И я замираю.
Все начинается в безумии танца, среди смеха и кокетства друзей, которых мы встречаем на дискотеке; ром с кока-колой или лаймом в бокалах действуют сильнее, чем музыка, рвущаяся из колонок. Танцую на шелковой ниточке, как маленький акробат, прижимаясь к партнеру, чувствую сквозь его трусы и брюки итальянского покроя, что член увеличивается, и какой-то незнакомец наблюдает за моими возбуждающими покачиваниями. И я слабею. Теряю контроль. Хочу чувствовать себя живой. «Обуздай меня!» – молю его глазами.
В действительности я ищу особенного человека, мужчину, способного в сексе выразить свои чувства. Дома у Кристиана, так и не пригубив напиток из тропических фруктов, теряю рассудок и расставляю ноги перед его массивным, но восхитительным для моих глубин жезлом. Три долгих часа я ртом ласкаю его член. Завернутая в простыни, я похожа на смешное привидение. Он говорит, что сходит с ума от удовольствия. И я поглощаю его до тех пор, пока не понимаю, что испытываю все из тех ощущений, которые собираю с детства.
Мою чувственность удерживают два затвора. От первого, смущенно сидя на биде, я быстро избавляюсь сама, а второй создает он своей опытной рукой. Он вертит мной, словно неподвижной, но возбужденной куклой, ждущей решения высшей власти.
Меня не раздражают морщинки на его лице, когда он в знак благодарности опускается к центру притяжения женского удовольствия, забывая, что глубин нужно достигать, а не покорять их. У него есть дар сверхощущения, что делает его опасным. И лишь мой взгляд одобряет то, что происходит.
А его не раздражает моя не идеально гладкая кожа, и это значит, что ничего не планировалось заранее, все идет своим чередом. Запах, который наполняет комнату, бесподобный.
– Пахнет розой, – говорит он, читая мои мысли.
И все смешивается: ром вчерашнего вечера, напиток, выпитый ночью, аромат розы на рассвете, темная бутылка «Армани» при каждом заходе в ванную, флакончик геля для душа в отеле «Мелиа де Италия», что пропитывает мою кожу, когда тайком принимаю душ, чтобы не потерять ни мига его присутствия. Эти вкусы-запахи текут по венам и насильно с адской скоростью продуцируют лейкоциты в крови.
Он терзает мои губы, потому что по-другому целоваться не умеет, и это стоит мне ранки с внутренней стороны губы. Он сосет мои губы, как пес, радующийся своему хозяину, который нашел его, и значит, никогда не бросит. Он кусает мою шею, как кот, который лишь с помощью такого ритуального действия узнает свою самку в брачный период. И я вся покрываюсь гусиной кожей.
Утром, предаваясь плотским наслаждениям, я лежу на черном ковре, оттеняющем бледность моего тела.
Мы быстро расстаемся возле моего дома, я поднимаюсь к себе, как зомби, и вдруг, сама того не желая, ощущаю себя новой Дюрас, которую любовник свел с ума в пятнадцать лет, и теперь она обречена всю жизнь писать об этой страсти, испытанной в отрочестве.
Уезжаю в путешествие
4 апреля 1997 года
Дорогая Мами!
Пишу тебе это письмо, чтобы рассказать, что вчера вечером я видела звезды. Близко. Да, близко. И одной звездочки я почти касалась рукой, но она скатилась по небосклону и исчезла. Итак, Мами, хочу тебе сказать, что вчера у меня было самое лучшее любовное приключение в моей жизни. Я подумала, что тебя это обрадует. Я кувыркалась в постели с мужчиной, которого видела всего лишь два раза, я случайно познакомилась с ним в банке. Он очарователен. В первую нашу встречу ничего не произошло. Думаю, так получилось, поскольку мы оба этого не хотели. А вчера я с ним переспала. Перекусили в баре, расслабились. Потом он повел меня к себе домой. У него замечательная квартира под самой крышей, полностью окруженная огромной террасой, как я люблю. Не хватает только упитанного кота, такого как Бигуди, который бродит из одной комнаты в другую. Я его развлекала, поскольку не была готова к сексу, по крайней мере этой ночью, так как у меня началась менструация. Все было так негигиенично… Какой стыд! Но он сказал, что иногда желание выше обстоятельств, так что это не важно. И тогда я согласилась. Вы тоже в молодости были такими неряхами? Он заставил меня уступить. И с тех пор я не могу не думать о нем. Возможно, это легкомысленно – влюбиться в парня лишь потому, что он великолепен? По правде говоря, мне не нравится эта идея, Мами. Что же делать? Если он позвонит, думаешь, стоит с ним еще раз встретиться? Скажи что-нибудь, пожалуйста. Мне так нужны твои советы.
Целую тебя крепко-крепко. Береги себя.
Твоя девочка.
P. S. На следующей неделе уезжаю в Перу. Оттуда пришлю тебе свои координаты, если вдруг ты захочешь мне написать. И открытку сМачу-Пикчу , которая, я знаю, тебя обрадует.
6 апреля 1991года
Четыре часа дня. Кристиан не позвонил и не прислал сообщений. Черт! Не перестаю думать о нем весь день. Я влюбляюсь? Почему это происходит именно так? Может, ему не понравилось проведенная со мной ночь? Но тогда зачем он сказал, что в восторге? Только слова?..
В голове возникают тысячи мыслей, и я по-прежнему думаю о том, что он собирается делать в такой солнечный день. Будет лежать на пляже с теми самыми друзьями, которых мы встретили на дискотеке, и смеяться над моей манерой расставлять пальцы ног при ходьбе? Только при мысли о том, что это возможно, у меня снижается самооценка. Он мог бы позвонить и повторить, что ему очень понравилась ночь, проведенная со мной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25