Диллон словно прочитал ее мысли. Он прикоснулся к ее плечу, и Тея даже сквозь платье ощутила его горячую ладонь.
– Дай я тебя обниму. Если бы ты знала, как мне тебя не хватало, – шепнул он ей на ухо. – Я только и делал, что думал о тебе. Каждый день, каждую ночь. – Его щека коснулась ее щеки. – Мне не нужен никакой чай, мне нужна ты!
Пальцы Диллона скользнули ей в волосы, и он принялся вытягивать из них шпильки. В следующее мгновение шелковистая волна рассыпалась по плечам Теи.
– Я хочу тебя, – прошептал Диллон и принялся осыпать ее лицо поцелуями. – Не заставляй меня ждать!
Тея начала стягивать с него футболку – ей не терпелось дотронуться до его кожи. Чувствуя, что млеет, Тея уткнулась лицом в плечо Диллона.
– Сейчас отнесу тебя в постель, – прошептал Диллон, и от одного звука его голоса ее грудь налилась, предвкушая любовные ласки. – Я буду с тобой всю ночь!
Он сильнее прижал ее к себе, и Тея ощутила, как он возбужден – его мужская стать уперлась ей в низ живота.
– Тея, – прошептал он, но она лишь судорожно вздохнула.
Подхватив Тею на руки, Диллон понес ее в спальню.
Непослушными пальцами он принялся расстегивать пуговицы на ее платье, время от времени целуя то шею, то плечи, а стащив его с нее, коснулся губами груди.
На Тее остались комбинация и бледно-розовая грация. Наряд этот, надо сказать, очень даже возбуждал. Тея купила его специально для Диллона.
– Ух ты, как красиво, – воздал должное новому белью Диллон и продолжил ласкать ее тело. Соски напряглись остроконечными бугорками, и Диллон сквозь кружево принялся целовать сначала одну грудь, затем другую. – Ты знаешь, какая ты соблазнительная? – спросил он, на секунду оторвавшись от своего занятия.
– Надеюсь, – прошептала Тея и улыбнулась, глядя ему в глаза. – К сожалению, ни один из нас не в состоянии предложить драгоценные камни со дна морского или полный золота кошелек!
Диллон негромко рассмеялся и снова поцеловал ей грудь. Тея, выгнувшись дугой, закрыла глаза и запрокинула голову. Руки Диллона тем временем скользнули под грацию.
– Ты надела это специально для меня? – спросил он. Его поцелуи становились все более требовательными и жадными. – Скажи, для меня? – не унимался он.
– Конечно же, для тебя, Диллон.
Было видно, что он доволен ее признанием.
– Я люблю тебя, Диллон!
– Тея, – прошептал он и крепко прижал ее к себе. – Ты серьезно? Ты не разыгрываешь меня?
Он даже подался вперед, чтобы заглянуть ей в глаза. На лице его читалась такая тревога, что Тея поспешила с ответом:
– Я же сказала, что люблю тебя!
Тея разжала объятия, давая ему возможность стащить джинсы. И тотчас улыбнулась, заметив, что Диллон уже принял предварительные меры – джинсы были надеты на голое тело.
Тея сняла грацию и встала во весь рост, чтобы Диллон мог полюбоваться на нее. Ей ужасно понравилось выражение лица любимого. Затем она шагнула к нему и положила руки на его плечи. Он же подхватил ее и отнес на кровать.
И вошел в нее стремительно и глубоко.
– Тея, мне так хорошо! – выдохнул Диллон.
Тея застонала, ощутив, что он движется все быстрее, и наслаждение, которое он ей дарил, нарастало с каждой секундой. Тея слышала, как дождь яростно барабанит в окно, но в комнате бушевала иная буря – буря их чувств. Она повторяла его имя, словно оно также несло в себе страстный восторг, превратившись в древнее любовное заклинание, в часть тайного ритуала. В эти секунды для нее существовали лишь это имя и этот человек, который его носил и которого она любила.
– Я люблю тебя, Диллон, – шептала Тея, воспаряя все выше на крыльях экстаза. Вскоре она почувствовала, как внутри ее словно вспыхнул фейерверк огненных искр – ощущение для нее доселе неведомое. Еще мгновение, и оба они, достигнув пика, начали медленный полет в просторах блаженства.
– Тебе не холодно? – Голос Диллона доносился откуда-то из-под ее волос. Удовлетворенный, он лежал, прижавшись к ее шее.
– Да… то есть нет, – торопливо ответила она.
– Так да или нет? – переспросил он.
– Я хочу, чтобы ты оставался со мной, – ответила она, не раскрывая глаз. – Я не хочу, чтобы ты… – И она крепко обхватила его руками.
Диллон потянулся, чтобы поцеловать ей грудь.
– В таком случае давай поженимся прямо сегодня, – произнес он. – Как я люблю тебя, моя нежная! Ты выйдешь за меня замуж – хотя бы затем, чтобы спасти?
– Спасти?
– А ты как думала? – ответил Диллон с лукавой улыбкой. – Ведь я эти два месяца был сущим мерзавцем. Удивляюсь еще, как наши парни не столкнули меня в море. Выходи за меня, Тея. Это будет настоящий брак, с венчанием в церкви. Мы попросим Родди играть на волынке, а Флора и моя матушка на радостях выплачут все глаза.
– Диллон, – прошептала она и, взяв в ладони его лицо, нежно поцеловала в губы.
– Ты моя единственная! Только о тебе я мечтал, как о жене, – произнес он. – Я хочу принадлежать только тебе, и чтобы ты принадлежала только мне, – добавил он задумчиво. – Кстати, ты не забыла, скоро Рождество и…
– Значит, ты хочешь на мне жениться, потому что скоро Рождество?
– Да нет же, глупышка! Я хочу жениться на тебе, потому что люблю тебя! Рождество – это вроде как дополнение. Я хочу наблюдать, как Кэти учится говорить, думаю о том, как мы будем ладить и как ссориться, как мириться…
Диллон, не договорив, заглянул ей в глаза. На лице его играла лукавая улыбка.
– И пожалуйста, не смотри на меня так, – предупредил он ее.
– Это как же? – невинно спросила Тея, чувствуя, как в нем поднимается желание.
– Сама знаешь как! Словно ты кое-что предлагаешь. Что ж, придется взять самому и без спросу, – произнес он и снова вошел в нее.
– Неужели сможешь? – подзадорила Тея, обнимая его за плечи.
– Смогу, еще как, – ответил он и подтвердил слова делом.
И они вновь слились в неразделимое целое.
– Я думала, мы тотчас уснем, – проворковала Тея, нежась в его объятиях.
– И я так думал, – ответил Диллон. Он погладил ее волосы и нежно поцеловал в лоб. – Но я умираю от голода.
С этими словами он сел и поднял за собой и Тею.
– Послушай, давай куда-нибудь сходим и отпразднуем.
– Что отпразднуем?
– Нашу свадьбу. Ты ведь сказала, что выйдешь за меня!
– Неужели? Что-то я такого не припомню!
– Тея, дорогая, иногда мы понимаем друг друга без слов, – возразил Диллон, увлекая ее за собой. Тея улыбнулась. Он совершенно прав.
Диллон затолкал ее в душ и сам тоже встал под струю.
– Куда тебе хотелось бы пойти? – спросил Диллон, когда они вдвоем оделись.
– Я соскучилась по гамбургеру и жареной картошке. И чтобы побольше лука. И горчицы. И соленых огурчиков с укропом. И помидоров. – Внезапно Тея почувствовала, что ее обуял поистине волчий аппетит.
– Ну ты даешь! Разве это праздник – с котлетой и картошкой? – возразил Диллон.
– Для меня – да! Уже забыла, когда в последний раз все это ела.
– Что ж, придется поискать специально для тебя, – сказал Диллон и сокрушенно вздохнул: мол, ничего не поделаешь! – А то возьмешь и сбежишь от меня за своим гамбургером в Америку!
На улице все еще лил дождь. Они отправились в заведение под названием «Литтл Хьюстон» – после того как на буровых установках появились американцы, ресторанчик не имел недостатка в посетителях. Внутри было много народу, из автомата доносилась музыка в стиле кантри. Диллон нашел столик у окна и пошел заказывать ее любимые с детства блюда.
– Эй, привет, вы ведь миссис Керни? – раздался рядом чей-то голос. Тея увидела, что к ее столику подошел один из нефтяников, которых она видела на вертолетной площадке. Кажется, тот самый, который насвистывал мелодию из «Челюстей».
– Да, – ответила Тея.
– Миссис Керни, – начал он странно медленно, и до нее дошло, что ее собеседник далеко не трезв. – Я знал Гриффина. Хороший был парень, ничего не скажешь. Диллон тоже неплох. Любой у нас на буровой скажет вам, что когда под водой работает Диллон, можно ничего не бояться. Ему, как говорится, море по колено… Он вам говорил, что Оливер предлагает ему испытать новую систему, на гелии? – Неожиданно он умолк и уставился в окно. – Здесь у вас вечно льет как из ведра. Порой даже не сообразишь, где ты, на суше или на море, все один черт!
С этими словами парень пожал плечами, расплескав пиво. Тея прочла надпись на его футболке: «Погружаться, так с головой!»
– С гелием нырять лучше, – неожиданно продолжил мужчина, словно очнувшись из забытья. – Хотя тоже опасно. Я это к тому, что начальство знает, что может с человеком сделать азот: чуть поторопился – и начнет ломать так, что мало не покажется! – Он усмехнулся и отхлебнул пива, после чего поднес кружку едва ли не под нос Тее, словно ее содержимое представляло для его собеседницы большой интерес. – Терпеть не могу теплую бурду, которую здесь подают! Нет чтоб холодненькое. Я вот что хотел спросить, миссис Керни: что вы собираетесь делать, если с Диллоном… – Он не договорил, потому что к столику подошел Диллон.
– Барри! – приветствовал его тот настороженным тоном.
– Салют, – отозвался американец и как-то натянуто улыбнулся. – Мы тут разговаривали с миссис Керни. Как твои дела?
– Лучше не бывает! Тебе что-то понадобилось?
В ответ Барри расплылся в глупой улыбке.
– Не-а, – заверил он Диллона, а затем посмотрел на Тею. – А впрочем, есть одно дельце. Симпатичная бабенка, а? Я первый раз видел ее так близко. И говорю тебе, приятель, конфетка, а не баба! Может, мы с тобой кой о чем договоримся?
– Замолчи, – оборвал его Диллон, но тот не унимался. Он нахально положил одну руку Диллону на плечо, а другой тыкал ему в грудь.
– Нет, ты меня выслушай… Я не стал бы тебя ни о чем просить, не будь она у тебя такая красотка. Как насчет соглашения? Так же, как у тебя было с Гриффином. Ты же знаешь, я о ней позабочусь. – С этими словами он задумчиво посмотрел в сторону Теи, задержав взгляд на ее груди.
Неожиданно Диллон схватил его за шиворот.
– Убирайся отсюда! – Голос Диллона прозвучал негромко, но твердо. – Да поживее!
Барри не испугался, а лишь в недоумении уставился сначала на него, потом на Тею.
– Да ты не лезь в бутылку! Я же просто даю точно такое же обещание, какое ты когда-то дал Гриффину. Если, старина, с тобой что-то случится, твой приятель Барри готов тебя выручить. Это я тебе обещаю. Я ведь тогда не спал и все слышал…
– Заткнись, скотина! – прикрикнул на него Диллон и с силой пихнул его. Барри грузно осел на стоявший за ним столик, отчего стоявшие там стаканы разлетелись во все стороны.
– Ах так? – рявкнул американец. – Рожей я не вышел? Понятно, вы, здешние, привыкли делиться между собой, а мы, пришлые, выходит, можем катиться к такой-то матери! Или я не такой мужик, как ты? Ты дал слово – я даю слово. Тем более что бабенка – приятно посмотреть. Да и пощупать тоже.
– Поди-ка ты проспись!
– Да ты послушай! – упирался Барри. – Как ты тогда обещал, так и я обещаю. Если с тобой что приключится, она моя! Черт, я даже готов жениться, совсем как ты…
Тея вскочила с места. Ее сознание жгли огнем слова, сорвавшиеся с другого пьяного языка: «Ты моя, Тея. Мне отдал тебя Гриффин».
«Эх, Гриффин! Наконец мне все понятно».
Странно, подумала Тея. Происходящее словно не коснулось ее. Впрочем, ничего странного. Тея словно опять очутилась в своей потайной комнате и заперла дверь на засов. Посетители ресторана наблюдали за разыгравшимся спектаклем, но ей было все равно. Она смотрела в глаза Диллону, чувствуя, что улыбается, несмотря на то что ее била дрожь. Диллон, заметив это, взял ее за руку.
Но чем он мог помочь?
– Тея! – крикнул Диллон, увидев, что она взяла сумочку. – Тея, ну как ты не понимаешь?
– Почему же? Я все отлично понимаю. Лучше, чем кто-либо другой. Знаешь, Диллон, ты верный друг, пусть не мне, так Гриффину!
С этими словами Тея направилась к выходу и, хотя слышала шум и крики у себя за спиной, даже не повернула головы. Диллон следовал за ней по пятам.
– Тея, куда ты? – крикнул он, пытаясь остановить ее.
– Домой, – ответила она.
– Тея, выслушай меня!
– Диллон, не надо! – воскликнула она едва не плача, стараясь вырваться. – Я точно знаю одно: Гриффин любил меня. Иначе у меня и этого не останется!
– Тея. – Диллон притянул ее к себе. Она подняла руку, как будто собираясь его ударить, но затем безвольно опустила. – Нам надо поговорить. Откуда нам с Гриффином было знать, что Барри подслушивает?
– Нет! – выкрикнула она. – Мне не о чем с тобой говорить! И вообще со мной все в порядке. Понятно? Я всегда подозревала, что должна быть причина – что-то помимо Кэтлин. Я просто не знала, что именно. А теперь мне все понятно – ты заключил нечто вроде соглашения. Мне следовало догадаться раньше – Флора рассказывала мне о таких договорах. Твой отец, например, в случае своей смерти поручил тебя Родди Макнабу. Я же была – как это ты тут недавно выразился про американцев? – слишком тупой!
– Тея, мне очень жаль, что так получилось!
– Ничего страшного!
– Неправда, я же вижу! У тебя сейчас точно такой же вид, как тогда, когда Гриффин… – Он не договорил. – Мы должны поговорить, Тея.
– Нет, Диллон. И вообще мне пора возвращаться.
– Я отвезу тебя.
– Нет! Неужели ты так ничего и не понял? Между нами все кончено. Господи, как же так можно – пообещать жениться на мне?
– Тея, надеюсь, ты…
– Диллон, прошу тебя, прекрати! Я больше не могу быть с тобой. Не могу, слышишь? – Она снова попыталась вырвать руку. На этот раз Диллон не стал ее удерживать. – Можешь обо мне не волноваться. Я не первый раз в Абердине. И знаю, как добраться домой.
Тея доехала до вокзала на такси и купила билет на ночной поезд. В лучшем случае дорога займет около двенадцати часов – чтобы выплакаться, времени предостаточно. Тея позвонила по номеру телефона-автомата рядом с лавкой Родди и сообщила о своем возвращении одному из братьев Данфи. В поезде она, устроившись у окна в пустом купе, принялась ждать, когда же польются слезы.
Но они так и не полились, и она просидела с сухими глазами весь путь до дома, куда добралась в разгар очередного шторма.
– Диллон уже здесь! – радостно сообщила ей Флора, не успела Тея сойти с автобуса. – Его подбросил вертолет. Эта чертова жужжалка приземлилась прямо на берегу!
В намерения Теи не входило выслушивать подробности, и она поспешила домой. Шторм оказался весьма кстати. Она с Кэтлин заперлась и благодарила судьбу за то, что буря отсрочила появление Диллона.
Время шло в заботах о дочери, а также в печатании мемуаров Флоры. Тея совмещала это занятие с прослушиванием присланных сестрой кассет. Душещипательные мелодии только подчеркивали ее одиночество, и порой она ловила себя на том, что готова реветь в голос.
Пытаясь разобраться в собственных мыслях, в которых, надо признаться, царил полный хаос, она обнаружила, что может быть уверена только в одном. Независимо от причины, по которой Диллон вторгся в ее жизнь, она любила его. Что ж, следует отдать ему должное: он прилагал все усилия к тому, чтобы выполнить данное Гриффину обещание, даже сумел завоевать ее любовь. И если бы не американский нефтяник, имеющий привычку подслушивать чужие разговоры и склонность к излишнему употреблению пива, это осталось бы ей неизвестным.
«Я люблю тебя, Диллон».
Тея ловила себя на том, что ее губы шепчут эту фразу, вкладывая в слова всю страсть, которая полыхала в ней, когда они с Диллоном последний раз занимались любовью. Она воспитывает его дочь, а он дал обещание ее покойному мужу и не имеет права оставить ее. Снять с него это обязательство может только она сама. И она сделает это, ведь она его любит!
Ночью ее мучила бессонница. Тея лежала, закрыв глаза и слушая, как дождь барабанит по крыше, как завывает ветер. Ей казалось, что кто-то ее зовет. Или это расплакалась Кэтлин?
Однажды Тея, вздрогнув, проснулась посреди такой же дождливой ночи. Она посмотрела на часы, пытаясь разглядеть, который час.
– Тея!
Подскочив, она обернулась.
– Диллон? Как ты сюда попал?
– Тише, не бойся.
– Да я не боюсь! Зачем ты пришел?
Он стоял у ее постели, и в предрассветной мгле Тея могла разглядеть черты его лица. Диллон снял куртку и бросил ее на пол, а сам присел на край кровати.
– Я так больше не могу, – произнес он и, улегшись рядом с ней, прижал к себе. – Господи, как я устал! Тея, не прогоняй меня.
– Диллон! – Тея готова была поколотить его. – Тебе не приходило в голову, что я могу не слишком-то обрадоваться твоему появлению в такую рань! Да еще в таком виде! Весь мокрый, как бродячий пес, и надо же – плюхнулся в постель!
– Пока только «на», – устало уточнил он. – На большее у меня нет сил. Я ужасно замерз. Тея, помоги мне согреться!
– Диллон! – возмутилась просьбе Тея, но все-таки обняла его и подтянула угол одеяла, чтобы накрыть ему плечи. Да, он действительно продрог. – Посмотреть на тебя, – заметила она со вздохом, – так страшно подумать, где ты был и чем занимался!
С волос Диллона стекала вода, и мокрые пряди прилипли к лицу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15