А завтра? О том, что будет завтра, Клэр не хотела, да и не могла думать.
* * *
Прозаическое «завтра» началось в шесть утра, когда Клэр, Дуган и Лила, уложив свои вещи, поднялись к Гаррисонам. Они собрали медицинское оборудование и лекарства, помогли Рут уложить вещи и сувениры.
Орвила не трогали до последнего момента, пока все не было готово к отъезду. Его перевозили в кресле-каталке, которое по просьбе Клэр за небольшую плату доставил служащий отеля. Клэр провела с Орвилом несколько упражнений лечебной физкультуры, но все-таки ее беспокоило состояние пациента. Она вздохнет свободно только тогда, когда увидит Орвила на больничной койке в окружении специалистов.
Во время полета Лила сидела в кресле второго пилота и развлекала Дугана болтовней. Клэр и Рут устроились по обеим сторонам кушетки, на которой лежал Орвил. В самолете Дугана все было оборудовано для перевозки больных.
Они сделали круг над полуостровом. Клэр с грустью смотрела в иллюминатор на сказочные пейзажи Канкуна. «До свидания, райское место, – попрощалась она мысленно. – Прощайте, четыре дня счастья».
– Похоже, что вы здесь провели время лучше, чем мы, – сказал ей Орвил.
– Да, мы… то есть я, – поправилась Клэр, – увидела тут много интересного.
– Ваши дела… налаживаются?
– Немного.
– Только немного?
– Ну, если не преувеличивать, – замялась Клэр.
– «Немного» – лучше, чем ничего. Мне было бы приятно думать, что мое больное сердце помогло вам.
– Хочется быть свахой? – улыбнулась Клэр, поправляя гибкие трубки, по которым шел кислород для Орвила.
– Если я правильно понимаю ситуацию, это не такая уж трудная роль.
Клэр дружески пожала его руку. Как ей хотелось сказать кому-нибудь, даже Орвилу, что четыре дня в Канкуне сняли с ее сердца тяжесть, которая давила многие годы.
– По крайней мере, мы теперь друзья, – кивнула Клэр.
– Друзья? Кто говорит о друзьях? Я думал о большем…
– Орвил, оставь бедную девочку в покое, – прервала мужа Рут. – Посмотри, как сияют ее глаза, и не задавай никаких вопросов.
«Если на лице у меня все написано, – подумала Клэр, – то это будет черт знает что, когда мы вернемся в Сьерру».
* * *
Они приземлились в Браунсвилле, где таможенники США проверили каждый их чемодан, снова поднялись в воздух и взяли курс на Либбок.
Из отеля в Канкуне Клэр заранее позвонила в больницу города, и в аэропорту их ждал специальный автомобиль «скорой помощи», в который поместили Орвила. Клэр и Дуган последовали за «скорой» на такси.
В больнице им пришлось провести довольно много времени, пока они не убедились, что Орвил получил нужный уход, врачи сделали первое обследование и побеседовали с Клэр.
Еще час перелета – и самолет приземлился на ферме Дугана. Даже короткое отсутствие хозяина сказалось на порядке в усадьбе. Сильным ветром сорвало часть крыши телятника, и теперь в нем хозяйничали сквозняки. Напуганное ненастьем стадо завалило ограду и теперь паслось на поле со сладким картофелем Джозефа Виткобса.
Усаживая Клэр в свой пикап, Дуган мысленно прикидывал, во что ему обойдутся разрушения и сколько времени уйдет на ремонт. Попрощались они торопливо, каждый был занят своими заботами.
Прошло семь дней, в течение которых Клэр ни разу не виделась с Дуганом. Она даже не осознавала, как тоскует без него, пока проницательная Памела Сью не напомнила ей о пережитом.
– Вы очень изменились после той поездки, – сказала Памела.
Девушка лежала на кушетке – Клэр проводила очередной осмотр.
– Ты тоже, моя хорошая, – улыбнулась Клэр.
Про себя Клэр отметила, что, несмотря на все старания, лицо выдает ее. Остается только надеяться, что по нему не видно, как напрягается она каждый раз, когда звонит телефон, как соскучилась по мягкому голосу Дугана, по его ласковым рукам.
– Растем с каждым днем, – сказала Клэр и кивнула на живот Памелы.
– Растем и зреем. Скоро лопнем.
– Очень милое замечание, – усмехнулась Клэр. – Можешь одеваться.
– С малышом все в порядке?
– Насколько я могу судить, он здоров и резв, как жеребенок.
– Вот именно это у меня и родится.
Памела завела руки за спину, положила их на поясницу и слегка потянулась, болезненно сморщившись.
– Спина болит.
– Потерпи. Это нормально. Ты делаешь упражнения?
– Да, каждый день. Лила следит строго.
– Она молодец. Итак, помни, что ты должна сообщить мне о первых признаках родов. Мы отвезем тебя в Либбок. Я уже договорилась в больнице.
– А если не успеем? – Глаза Памелы испуганно округлились.
– Первые роды, как правило, протекают долго. Тебе совершенно не о чем волноваться, – успокоила Клэр. – И помни, что у меня есть биппер. Как только ты позвонишь, мы тут же отправимся.
Одетая в просторное платье для беременных, которое ей подарили Клэр и Лила, девушка выглядела неуклюжей и беспомощной. Она отвернулась от Клэр, чтобы скрыть слезы, плечи ее мелко вздрагивали. У Клэр сжалось сердце. Что станет с этой будущей матерью, которая сама, по сути, ребенок и нуждается в родительском участии?
– В чем дело, милая? – Клэр развернула ее к себе. – Ты боишься?
Памела отрицательно покачала головой, слезы ручьем текли по ее щекам.
– Лила говорит, что будет все время рядом со мной и что это не страшно.
– Что же тогда?
– Я только хотела бы… да неважно.
– Ну, ну, скажи мне. В чем дело?
Памела закусила губу, стараясь взять себя в руки, – маленькая девочка перед лицом взрослых проблем. Она заговорила прерывающимся голосом:
– Мне просто очень хочется, чтобы у малыша был отец. Хороший, нежный. Который бы заботился о маленьком и… обо мне. Чтобы он менял младенцу пеленки и кормил его из бутылочки, а потом учил бы его читать и считать. Такой… такой, как ваш Дуган, например.
– Мой Дуган? – изумилась Клэр.
Но Памела уверенно кивнула.
– Парень, с которым я… – сказала она, – ну, настоящий отец ребенка… бросил трубку телефона, когда я последний раз разговаривала с ним. А сначала он вообще заставлял меня избавиться от ребенка. О том, чтобы жениться, он не хотел и слышать.
Клэр обняла ее за плечи и тихонько погладила.
– Если бы девушки твоего возраста могли слышать эту историю, возможно, многие не стали бы так торопиться… Или, по крайней мере, были бы осмотрительнее.
– Извините меня, доктор Линвуд, что я так расклеилась. Обещаю, что больше не буду хныкать. Не знаю, как я справлюсь со всем, но я хочу всего добиться в жизни сама. Как вы.
– Вот и молодец!
Клэр ободряюще улыбалась, но на душе у нее скребли кошки. Можно многого добиться в жизни, но никогда не узнать радость материнства.
Она занесла в карточку Памелы данные обследования и уже собиралась встать, когда девушка спросила:
– А вы хотели когда-нибудь иметь детей?
Этот невинный вопрос пригвоздил Клэр к стулу. Она медленно закрыла папку. Очень не хотелось рассказывать Памеле о рождении и трагической смерти Анжелы. Прежде всего потому, что эта история может испугать девочку. Но и врать она тоже не могла.
– Я задала нескромный вопрос, доктор?
В глазах у Памелы любопытство боролось со смущением. Клэр решила отделаться молчанием. Она беззаботно махнула рукой и перевела разговор на другое.
– Все в порядке. Не забывай все мои предписания, и я жду тебя на следующей неделе.
– Вы не любите детей, да? – не унималась Памела.
– Конечно, люблю.
– Тогда почему…
– Тебе обязательно хочется знать?
– Да.
– Мне не хотелось тебе рассказывать, чтобы ты не беспокоилась о собственном ребенке. У меня была дочь, Памела. Ее звали… Анжела.
– А где она сейчас?
Клэр глубоко вздохнула и постаралась ответить ровным голосом.
– Она умерла.
– О! Доктор Линвуд! Извините меня. Я не знала, мне никто не сказал.
– Мне бы не хотелось, чтобы ты примеряла эту историю на себя. Сейчас совершенно иные обстоятельства. Тогда у нас не было доктора. А у меня возникли осложнения. Я хочу иметь детей, но… я не могу их иметь, Памела.
Клэр еще не окончила фразы, когда руки девушки обвили ее шею. В этом порыве было столько жалости и сочувствия, что Клэр невольно ощутила благодарность. Хотя если кто-то и нуждался сейчас в сочувствии, так это сама Памела.
– Это был ребенок Дугана? – спросила она.
– Да, – глубоко вздохнула Клэр.
– Я слышала, что вы были женаты.
– Много лет назад.
– Это, наверное, было ужасно для вас обоих – потерять ребенка.
– Да, ужасно. – Клэр отстранила от себя девушку и улыбнулась ей. – Но мы выжили. Жизнь продолжается.
– Так вот почему вы не хотите снова выходить за него замуж.
– Кто это говорит, что я не хочу выходить за него?
– Люди говорят, – пожала плечами Памела.
Клэр решила, что может быть откровенной с этой милой, любопытной девочкой.
– Вот что я тебе скажу. Я не бросала Дугана. Это он меня оставил. Конечно, потеря Анжелы нанесла нашей семейной жизни страшный удар.
– Он до сих пор вас любит.
– С чего ты взяла? – пробормотала Клэр.
– Да это сразу видно, когда он рядом с вами. Он с вас глаз не сводит.
– Боюсь, что ты неисправимый романтик.
– И вместе со мной еще половина города.
– Хорошо, и половина города знает лучше меня, что я не хочу выйти замуж за Дугана.
– Я не говорила этого.
– Честно говоря, мне все равно, что они думают. Единственное, что я поняла… – Клэр задумалась, подбирая слова, и неожиданно повторила его фразу, сказанную на ночном берегу: – Дуган и я… мы сейчас совсем другие люди. И все не так просто для нас.
– Может быть, доктор Линвуд. Но если бы я была на вашем месте, я бы из кожи вон лезла, чтобы быть рядом с таким человеком.
Они не услышали, как открылась дверь и вошла дежурная медсестра.
– Доктор Линвуд! Вы мне срочно нужны.
Лицо у сестры было перепуганным, руки дрожали.
– Что случилось?
– Срочный вызов.
– Кто?
– Гюнтер Бун.
– Где он?
– У себя в хижине. Это где-то далеко за городом.
– У него приступ эмфиземы?
– Наверное, я ничего не могла понять, он все время кашляет.
– Позовите его к телефону, – сказала Клэр, направляясь в свой кабинет.
Она подумала, что у Гюнтера наверняка нет кислородной подушки. Если бы она все-таки уговорила его раньше прийти в клинику, то заставила бы взять подушку со спасительным газом.
– Не могу, – ответила медсестра. – Он так страшно кашляет. Наверное, уронил трубку. Я кричала, звала его, но слышится только кашель.
– Тогда мне лучше отправиться прямо к нему, – сказала Клэр, бросая стетоскоп в медицинскую сумку. – Я не знаю, где он живет. Не могли бы вы разузнать поподробнее, пока я уложу вещи в машину?
– Конечно, – ответила сестра.
Клэр побежала к выходу. На середине коридора она с разбегу врезалась в чью-то крепкую грудь.
– Дуган!
– Привет, доктор. Где пожар?
Клэр потерла ушибленный лоб. Она собиралась наказать Дугана своей холодностью за то, что он пропадал семь дней. И ночей. Но сейчас было не до кокетства.
– Пожара нет. У меня срочный вызов на дом, вернее, в хижину. Гюнтер.
– Мне не нравится, что ты отправишься туда одна, – нахмурился Дуган.
– Ничего не поделаешь. Человеку плохо, ему срочно нужна помощь. Я и раньше слышала, как он кашляет. Ясно, что за это время его состояние могло только ухудшиться.
– Его хижину не так просто найти. Я знаю дорогу и отвезу тебя.
– Правда? – обрадовалась Клэр. – Это было бы отлично. Дорога каждая минута.
– Мы поедем на твоей машине. Если придется везти его в больницу, то удобнее будет в линкольне, а не в грузовичке.
Дуган повернулся к Памеле Сью.
– Не могли бы вы найти кого-нибудь, кто отгонит мою машину на ранчо? – Он протянул Памеле ключи. – Мой работник торопится в Либбок к своей невесте. А в машине вакцины для прививок. Я узнал, что в деревне, где я купил новых быков, вспышка болезни скота. Парень должен срочно сделать прививки.
– Конечно, – ответила Памела, – я отправлюсь к Имоджен и там найду водителя. Не беспокойтесь.
Она лукаво посмотрела на Дугана, потом на Клэр и понимающе улыбнулась.
– Я обязательно найду кого-нибудь. А вы поезжайте. И если рано закончите, не торопитесь обратно. Ведь сегодня пятница, и скоро вечер, – многозначительно подсказала маленькая сводница.
* * *
Дуган быстро вел машину. Они миновали его ферму и через две мили свернули на проселочную дорогу, которая вскоре кончилась, и поехали уже по бездорожью. Клэр думала, в каком состоянии она может найти Гюнтера и как ему помочь.
Простой деревенский дом прятался в небольшом овраге. Вокруг домика росли мескитовые деревья и буйствовала полынь. У Клэр возникло странное ощущение, словно она перенеслась в прошлое. Скажем, во времена Авраама Линкольна. Возможно, именно тогда здесь выкорчевали деревья и построили простой бревенчатый дом. Старая крыша висела лохмотьями вокруг печной трубы. У одной из стен была свалена куча хвороста – Гюнтер отапливал по-старинке. У другой стены стоял под навесом автомобиль выпуска начала пятидесятых годов.
Прихватив сумку, Клэр вышла из машины. Она услышала плач сойки, кукареканье петуха и надрывный кашель, который доносился из раскрытого окна.
По крайней мере он жив, успокоилась Клэр. Было бы преувеличением назвать внутреннее убранство хижины скромным. Из мебели в комнате находились массивная кушетка, покрытая старым выцветшим пледом, и дверь, положенная на чурбаки, игравшая роль столика. Бросив взгляд на кухню, Клэр увидела там небольшой стол и колченогий стул. На полках для продуктов стояли банки с тушенкой, супами и концентрированным молоком. Дом пропитался застоялым запахом табака.
– Спальня там, – показал Дуган.
Но и без его подсказки, по лающему кашлю, Клэр поняла, куда следует идти.
Гюнтер сидел на металлической кровати, прислонившись к стене и прижав к груди подушку. На нем была меховая безрукавка, хотя погода в октябре еще была по-летнему теплая.
– Здравствуйте, Гюнтер. Это доктор Линвуд. Вам плохо?
– Пожалуй, – с трудом произнес охотник.
В руках он держал носовой платок, на котором Клэр с горечью увидела следы крови. Она раздвинула шторы, чтобы в комнате было посветлее.
– Давно вы кашляете кровью?
– Д… две… н… недели.
Бедный Гюнтер буквально захлебывался мокротой. Клэр казалось, что она видит, как разрываются его легкие. Они, наверное, уже превратились в мокрую губку. Клэр не могла остановить болезнь, но и не могла бросить здесь старого охотника. Зима в Сьерру приходила поздно и не была лютой, но ночных заморозков, которые начнутся недель через семь, Гюнтер не переживет.
Единственным выходом было устроить его в группу подобных больных, которую, как она слышала, набирают в больнице Либбока для изучения эмфиземы. Это обеспечит ему нормальные условия, уход и, главное, не будет стоить денег.
Клэр затушила сигарету, которая еще тлела в стеклянной пепельнице, и убрала ее с кровати. Потом убедилась, что в пределах досягаемости больного нет табака.
– Кровь – это очень плохой признак, Гюнтер, – сказала Клэр, приставив к его груди стетоскоп. Через несколько минут она продолжила: – Я не многим могу вам помочь. Самое лучшее будет перевезти вас на самолете в медицинский центр Либбока.
– У меня нет денег, доктор, – отрицательно покачал головой Гюнтер.
– Перед тем как отправить вас, я сделаю несколько звонков. Весьма вероятно, что удастся вас включить в одну медицинскую программу. Вам не придется платить ни цента.
Гюнтер удивленно поднял брови, но потом снова нахмурился.
– Я не могу себе позволить летать на самолетах.
– Не беспокойтесь о деньгах. – Финансовое положение Гюнтера было для Клэр ясно без слов. – Самое главное сейчас – увезти вас отсюда как можно скорее.
Стоявший в дверях Дуган поддержал ее:
– Скажите мне, где ваша одежда, я помогу вам.
– Никуда я не поеду, – пробурчал Гюнтер.
Клэр отметила, что его приступ пошел на убыль.
– Гюнтер, пожалуйста! Вы вызвали меня, чтобы я помогла. Я рекомендую самое лучшее в этой ситуации. Мне только очень жаль, что вы не пришли ко мне, когда открылась клиника. Это вам не стоило бы ничего.
– Ну, да. И ты бы посоветовала мне то же самое, что сейчас, – отправляться в эту паршивую больницу. А там ободрали бы меня как липку.
– Есть вещи поважнее, чем деньги, Гюнтер. Ваше здоровье, прежде всего.
– Это легко говорить богатым докторам из больших городов.
– Но, Гюнтер…
– Не могу я ехать в больницу! У меня же работа. Что будет с моей работой?
– Сейчас вы все равно не можете работать. Вы едете в больницу – это решено. Я позвоню туда, чтобы предупредить.
Гюнтер не успел придумать новых аргументов. Дуган подошел к шкафу, достал из него рубашку и стал помогать Гюнтеру одеваться. Клэр обратила внимание, что Дуган внимательно рассматривает что-то за спинкой кровати.
– Что там? – спросила она.
Дуган не ответил, оставил Гюнтера самого застегивать рубашку, подошел к стене и дотронулся до небольшого свертка, засунутого между бревнами. Осторожно вытащил его.
– Что это? – спросила Клэр. – Сигареты?
– Не-ет, – протянул Дуган.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19