Бланш едва удержалась от крика. Что ж она сама просила рассказать ей все.
– Его глаза были открыты, повсюду кровь. Рядом лежал нож, я поднял его, только не спрашивай зачем, я не знаю, и тогда дверь открылась.
– О Боже!
– Это была жена Миллера. Она закричала. Я пытался ей объяснить, но она продолжала кричать. Затем прибежал караульный, за ним соседи, последнее, что я помню, как меня вели в тюрьму. Он снова опустился на крыльцо рядом с ней.
– Вот мой «Кентерберийский рассказ».
Бланш не улыбнулась шутке.
– Все выглядит очень плохо.
– Так оно и есть. Я был должен ему денег, которые никогда не смог бы выплатить, поэтому между нами возникли разногласия. Те обстоятельства, при которых меня схватили, были достаточны для смертного приговора.
Бланш задумалась. Действительно, все свидетельствовало против Саймона. И все же он не был убийцей. По крайней мере, она так думала.
– Но у Миллера могли быть и другие враги.
– Вполне возможно.
– Их-то мы и должны найти. У тебя есть какой-нибудь план?
– Да, я планирую поспать, – сказал он с усмешкой, которую Бланш уже научилась не принимать всерьез. Она знала, что Саймон не хочет обидеть ее.
– Да, мне это тоже не помешает, – сказала она спокойно. – Планы будем строить потом.
Саймон встал и потянулся, воспоминания о ночи в лесу заставили Бланш зардеться и поспешно отвести глаза.
– Когда-нибудь нам придется поехать в Кентербери, Бланш. Это может быть очень опасно.
– Опасность подстерегает нас везде. Неужели ты хочешь сидеть здесь и ждать, пока она окажется у тебя под дверью?
– Нет. Конечно, нет. Ну что ж, тогда нам придется отправиться в Кентербери, как только представится случай.
– Конечно, мы так и сделаем, – сказала Бланш и направилась к двери. Если бы Саймон еще раз дотронулся до нее, она просто растаяла бы. – А теперь я иду спать.
– Хорошо. Бланш?
Она обернулась на пороге.
– Что?
Саймон сжал губы, а потом выпалил:
– Спасибо.
– Достойная плата за то, что ты сделал с моей жизнью, – сказала она нарочито вежливо и ушла. Сегодня последнее слово осталось за ней, редкий случай с тех пор, как она знает Саймона.
Но ее радость была недолгой. Как только она дошла до лестницы, что вела в комнаты, усталость опять навалилась на нее. Скоро они снова двинутся в путь, и кто знает, что уготовано им в будущем.
Стояла прекрасная погода. В Мэйдстоне был ярмарочный день, и сюда съехались фермеры со всей округи. Они заходили в таверны и на постоялые дворы, в магазины и лавки. Некоторые планировали остаться до вечера и посмотреть представление, которое будет давать странствующая труппа Вудли. Было тепло и шумно, кругом толпились люди.
Два дня Бланш, Саймон и Генриетта придумывали план. Наконец они решили, что Саймон и Бланш поедут в Кентербери под видом четы фермеров. Для пущей убедительности они устлали дно телеги соломой, луковой шелухой и старым картофелем.
Оба должны были изменить свою внешность. Саймону приделали накладную бороду, а Бланш должна была покрыть волосы коричневой пудрой и при помощи накладок под одеждой изменить фигуру. Немного румян – и ее стало совсем не узнать.
Посмотрев на себя в зеркало, она была поражена, как мало надо времени, чтобы измениться до неузнаваемости.
Звук шагов заставил ее оглянуться. Это был Гарри.
– Ничего не забыли? – спросил он Бланш.
– Думаю, нет. Еды хватит на несколько дней, одеяла, смена белья, – стала перечислять она. – И деньги.
Она улыбнулась Гарри:
– Мы могли бы обойтись и меньшим. Большое спасибо, что позаботились о нас.
Гарри облокотился на повозку.
– Это мы должны благодарить вас, мисс. Саймон попал в переплет, но помочь ему можете только вы.
– О, но, помогая ему, я помогаю и себе, – возразила Бланш. – Думаю, мы можем отправляться.
– Если у вас все получится, что вы намерены делать после?
Бланш вздохнула.
– Я не знаю, мистер Вудли. Может, поеду домой, но…
Но ее семья вовсе не такая, как у Саймона, подумала Бланш и проглотила неожиданно возникший ком в горле. Они не смогут принять ее без упреков. Они никогда не смеялись, не ругались и не проявляли нежности друг к другу и никогда не смотрели на нее такими любящими добрыми глазами. Интересно, знает ли Саймон, насколько ему повезло?
– Вы изменились, – сказал ей Гарри, когда они вошли во двор булочной. – Такое случается.
– Я не знаю. Конечно, я изменилась, а с другой стороны, мне кажется, что я стала такой, какой всегда была в душе.
Гарри внимательно смотрел на нее.
– Жаль, что Саймон не встретил вас немного раньше, возможно, тогда ничего подобного не случилось бы.
– Кто знает, что бы случилось, – сказала Бланш, неожиданно почувствовав раздражение. Она прекрасно понимала, что при обычных обстоятельствах Саймон не обратил бы на нее никакого внимания.
– Он, в общем, неплохой парень, – продолжал Гарри, не обратив внимания на слова Бланш. – Немного неуправляемый, со временем это пройдет.
– Он ничего не принимает всерьез, – выпалила Бланш и остановилась как вкопанная.
– Неужели вы так думаете? – спросил Гарри и потрепал ее по подбородку. – Тогда вы его плохо знаете.
– Нет, – она отвернулась. – Я знаю, почему он так делает. Это хорошая защита. Вот только для других людей – это очень утомительно.
– Может быть. Но вы заметили, что с нами, своей семьей, он совсем другой?
– Да.
– И с вами тоже. Бланш вскинула голову.
– Как раз наоборот. Со мной он ведет себя хуже, чем с остальными. Я…
Гарри улыбнулся.
– Мисс, неужели его поведение ни о чем вам не говорит? Я очень беспокоился за него, – продолжил он, прежде чем Бланш успела ответить. – Даже до того, как случилось это несчастье, я беспокоился. В нем была какая-то неудовлетворенность, как будто ему чего-то не хватает.
– Не хватает чего?
– Я не знаю, мисс, или я бы постарался дать ему это. Но я заметил кое-что за последние несколько дней.
– И что же?
– Его неудовлетворенности как не бывало. Я не думаю, что он убегал от чего-то, мне кажется он наоборот, стремился чего-то достичь. Вы говорили о том, что он ничего не принимает всерьез, как будто играет роль. Но это лучший способ убежать.
– От чего?
– От реальности. От своей жизни. Возьмись за решение чужих проблем, и ты на время забудешь о своих собственных.
Бланш задумалась. Разве она не испытала подобных чувств, когда играла в театре в Рочестере?
– Но сейчас он занят решением своих проблем.
– Да, мисс. И я думаю, что в основном это – ваша заслуга.
– Я в этом не уверена.
Она снова направилась к воротам. Не может быть, чтобы Гарри был прав. Она для Саймона только спутница в опасном путешествии, не больше.
Она помахала Гарри рукой и быстро вышла за ворота, оставив его в полном недоумении.
– О чем вы говорили? – спросила его Бесс, выйдя на крыльцо.
– О Саймоне, и, по-моему, я наговорил лишнего.
– Что ты говоришь?!
– Да. И я думаю, она нравится Саймону.
– Жаль только, что они не встретились раньше.
– И что бы это изменило? Но хуже всего то, что мы не можем помочь.
– Мы делаем все возможное, – сказала Бесс.
Благодаря врожденным качествам характера и недавним событиям Бланш никогда не забывала об осторожности. На улице толпились люди. Здесь были фермеры, несколько солдат и даже жонглер, чьи трюки просто завораживали детей. Среди такого количества народа едва ли ее кто-то заметит. Но рядом не было Саймона, поэтому Бланш была не на шутку встревожена. Наверное, ей лучше вернуться в булочную.
Миновав площадь, она остановилась, чтобы перевести дыхание и еще раз взглянуть на пестрые палатки и витрины магазинов. Люди, занятые своими делами, и не подозревали, что среди них находится человек, которого ищут по всей стране. Все было так спокойно, что Бланш пришла в отчаяние. Ее прошлую жизнь уже не вернуть?..
Она уже было повернулась, чтобы идти в пансион, как вдруг кто-то схватил ее за руку.
– Бланш Марден! Какая встреча, – произнес рядом мужской голос. – Вот ты и попалась.
ГЛАВА 19
Бланш застыла. Ее тело оставалось неподвижным, а разум спокойно оценивал ситуацию. Глупо было приходить на ярмарку и надеяться, что ее никто не узнает, только благодаря гриму. Теперь ее и Саймона схватят, и все из-за ее неосторожности.
Мужчина потянул ее за руку, и Бланш пришлось обернуться. Теперь она стояла против солнца и только заметила, что мужчина выше ее и широк в плечах.
– Пожалуйста, я не сделала ничего, плохого.
– Я бы так не сказал. У тебя всегда был дар попадать в переделки.
– Джон! – выдохнула она и бросилась ему на шею.
– Что с тобой? – спросил Джон в недоумении.
– О, я просто так рада видеть тебя!
Она отстранилась и потрепала его по щеке.
– Когда я пришла на ярмарку, я никак не ожидала встретить тут своего брата.
– Я тоже не думал, что встречу тебя.
Он внимательно осмотрел ее.
– Да ты потолстела.
Бланш рассмеялась.
– Только ты мог сказать такое! Где твои манеры? Я понимаю, что выгляжу непривычно…
Она убедилась, что за ними никто не следит, затем взяла Джона под руку и потянула его по улице, прочь от рыночной толкотни.
– Мама здесь? А папа?
– Да, и Полли тоже. Бланш, объясни, наконец, что с тобой произошло? До нас доходили разные слухи, но мы не знали, чему верить.
– Столько всего произошло, – сказала Бланш и рассказала о своих приключениях, опустив при этом свой выход на сцену, Джон и без того с каждым словом хмурился все больше и больше.
– Кажется, плохи твои дела Бланш…
Теперь они сидели на скамейке перед таверной «Звезда», Джон хмуро глядел перед собой.
– Что скажут люди?
– Неужели молва значит для вас больше, чем я, Джон? Я думала, вы будете рады узнать, что со мной все в порядке.
– Да, конечно. Но ты ведь знаешь маму. Бланш кивнула. Она действительно прекрасно знала характер своей мачехи.
– Когда я узнала, что наша деревня находится поблизости, я чуть было не вернулась домой.
– Но почему ты не сделала этого? Мы бы с радостью приняли тебя.
– Не думаю, – сказала Бланш и пристально посмотрела на брата. – Меня разыскивают, ты же знаешь.
– Это не имеет никакого значения для меня и для папы, вот только…
– Это имеет значение для мамы, – закончила за него Бланш.
– И, наверное, для Полли. Она ждет ребенка.
У Бланш загорелись глаза.
– Какая радость, Джон! Наконец-то я стану тетей.
– Да, но проблема в том, что она не очень хорошо себя чувствует. Мы стараемся не расстраивать ее.
Бланш отвела глаза, если бы она вернулась домой, все могло оказаться куда хуже, чем она предполагала. Ни мачеха, ни жена брата не захотели бы ее видеть, хотя ради семьи им пришлось бы принять ее. Но Бланш не сомневалась, что они старались бы избегать ее и без конца обсуждали бы ее между собой. Ее жизнь превратилась бы в ад. Слишком высокая цена за возвращение к спокойной жизни.
– Наверное, мне лучше не возвращаться домой.
– Но мы – твоя семья. Ты непременно должна вернуться, – настаивал Джон.
– О, Джон, я так тебя люблю, – сказала она и поцеловала его в щеку, стараясь сдержать слезы, навернувшиеся на глаза. Мосты сожжены. Теперь ее судьба неразрывно связана с судьбой Саймона, и неважно, куда это ее приведет.
Бланш слышала, как Джон зовет ее, но не обернулась, а только ускорила шаг, пробираясь сквозь толпу. Наконец она остановилась перед каким-то магазином и оглянулась, Джон не преследовал ее. Вздохнув, она повернулась, чтобы продолжить путь, и тут же наткнулась на Саймона.
– Тише, – прошептал он и, взяв за локоть, повел ее в переулок за магазином. – Ты и так привлекла к себе внимание.
– Пожалуйста, отпустите меня, сэр, – сказала Бланш и попыталась высвободить руку. – Я могу поступать, как пожелаю, и вас это совсем не касается.
– Ты хочешь накликать беду? Хорошо, что я пошел поискать тебя.
– Но я ничего не сделала!
– Неужели? А кто был тот мужчина, которого я видел рядом с тобой?
– О, его не стоит бояться, уверяю тебя.
– Кто он? – повторил Саймон и снова схватил ее за руку.
– Мне больно. Саймон отпустил ее.
– Прошу прощения, Бланш, но когда мне сказали, что ты ушла из булочной, я забеспокоился.
Бланш вздохнула, неожиданно почувствовав усталость. И почему мужчины ведут себя так?
– Бланш, нам опасно появляться на улице. Ты ведь сама понимаешь.
– Да, я поступила необдуманно, но у меня было такое чувство…
– Как будто ты уже год взаперти.
– Да, именно так. Мне жаль, Саймон. Впредь я буду более осторожна.
Она виновато посмотрела на него.
– Ну, хорошо. Так кто он? – снова спросил Саймон, когда они двинулись по направлению к булочной.
– Мой брат, – наконец ответила она. – Мой сводный брат.
– Твой брат?! А если он кому-нибудь расскажет, что видел тебя?
– Джон никогда не предаст меня, – возразила она. – Он очень беспокоится обо мне.
– Он предлагал тебе вернуться домой?
– Конечно.
– Так почему же ты не вернулась?
Увидев, что Бланш медлит с ответом, он продолжил:
– Потому что на самом деле он не хотел, чтобы ты возвращалась, не так ли?
– Нет. Он сказал… В общем, дело не в нем, а в остальных.
Саймон обнял ее за плечи, Бланш стоило больших усилий не прижаться к нему.
– Похоже, из-за меня ты лишилась семьи и дома. Мне очень жаль, Бланш. Я не думал, что так выйдет.
– Нет. Думаю, ты ошибаешься. Я ничего не лишилась. Я только что сама это поняла.
– Почему?
– Не имеет значения.
В первый раз с того момента, как они с Джоном расстались, Бланш почувствовала, что у нее легко на душе. Прежняя жизнь окончательно осталась в прошлом, и она ничуть не жалела об этом. Пока ей не представился шанс вернуться к родным, она не понимала, насколько чужой стала для нее семья.
– Пойдем, нам надо поскорее вернуться. Нельзя, чтобы нас узнали.
Она взяла Саймона под руку, и они пошли в булочную, а по дороге Бланш продолжала размышлять о том, что же ей готовит будущее.
Джон Темпл зашел в переулок и спрятался за углом дома. Какой-то мужчина остановил Бланш, но, похоже, что она совсем не испугалась. Теперь они шли по переулку и так были увлечены разговором, что не замечали Джона, следовавшего за ними. Неужели это тот самый актер? Если так, то он, Джон, непременно должен что-то сделать. Он брат Бланш и поэтому должен заботиться о ней. Но ведь я – трус, подумал Джон и уныло посмотрел на свои руки, руки хирурга. Еще в детстве было решено, что Джон пойдет по стопам отца, станет врачом, так и произошло, правда, иногда ему было очень тяжело. Он всегда был очень осторожен со своими руками. Даже ради Бланш он не мог ввязаться в драку с риском повредить их.
Кроме того, он прекрасно представлял, что скажет его жена. Она считала, что жизнь жены деревенского хирурга очень тяжела, и все время изводила его требованиями переехать в Лондон и найти там достойное применение своим талантам. И неважно, сколько раз он говорил, что именно в деревне его умения нужны больше всего и что у него не было ни малейшего желания куда-либо переезжать, она все равно стояла на своем.
Она возмущалась по поводу недостатка честолюбия у Джона и его привязанности к семье. В случае если бы он вернулся домой с Бланш, разразился бы страшный скандал.
Он вздрогнул, представив, что бы обрушилось на его голову, и про себя порадовался, что Бланш не согласилась вернуться домой. Конечно, это вовсе не значит, что он бросит ее в беде.
Он нахмурился, когда увидел, что мужчина обнял Бланш за плечи. Бланш была приемным ребенком, но для Джона она всегда была как родная. С той минуты, когда он увидел ее в первый раз, тоненькую, застенчивую девочку-сироту, Джон был, как будто околдован. Они вместе занимались с учителями, помогали отцу, и чаще всего случалось так, что Бланш все удавалось лучше, чем ему. Потом он стал врачом. По-другому и быть не могло, ведь женщины предназначены быть хозяйками и матерями. Джон часто размышлял, почему женщина, у которой больше способностей, не может стать хирургом? Но в эту минуту Джона больше всего занимала мысль о том, что побудило беглого преступника взять с собой его сестру.
Когда в деревню дошли слухи о том, что Бланш помогла сбежавшему преступнику, его мать заявила, что Бланш сама выбрала себе дорогу, и теперь пусть идет по ней до конца. Но Джон не мог пустить все на самотек. Бланш – его сестра, и если с ней что-нибудь случится, он никогда себе этого не простит. Первый раз в жизни ему придется забыть о том, что скажут люди, и поступить так, как велит ему сердце.
По крайней мере, он может узнать, где Бланш живет. Приняв столь трудное для него решение, Джон вышел из переулка и последовал за сестрой и ее спутником.
Фермерская повозка, подпрыгивая на ухабах, доехала до конца улицы и исчезла за поворотом. Гарри опустил руку, которой махал на прощание, и замер в задумчивости. Саймон снова расстался со своей семьей, и никто не знал, какая опасность может подстерегать его в будущем. Гарри стоило больших усилий не уговаривать Саймона покинуть страну и жить если и не на родине, то в безопасности. Его сын вырос. Теперь он сам принимает решения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34