– Да, весело у вас там, – заметила Алла.
– Весело, если бы не было так грустно! Кругом одни безобразия, народ все человеческие качества растерял, из-за ерунды готовы друг друга поубивать! На днях вот на выезд ездили в обыкновенную квартиру, соседи шум услышали, милицию вызвали, а там, ты думаешь, что?
– Что? – спросила Алла.
– Один мужик другому ухо отрезал!
– Как?!
– Очень просто, ножом!
– За что? – испуганно спросила Алла.
– А за что человеку, более того, своему приятелю, можно отрезать ухо?
– Понятия не имею, – растерялась Алла.
– Вот и я не имел, а как узнал, так просто обалдел! Товарищ, видите ли, не давал ему футбол смотреть, за это уха лишился. Вот тебе и любители спорта!
– Просто кошмар! Я бы, наверное, не смогла в милиции работать, такого насмотришься, потом не заснешь. – Алла вздохнула.
– Наша служба и опасна, и трудна! – процитировал Павел слова известной песни. – А вообще, действительно, насмотришься всякого дерьма, людям доверять разучишься, кругом преступники и мошенники мерещатся. Не у всякого психика выдержит! Наши ребята разряжаются, как могут. На днях тяжелая смена выдалась, в участке больше десяти минут не засиживались, по выездам мотались. После ночной смены, где-то к полудню, решили чайку попить, только устроились, смотрим в окошко, бомжи лужайку перед участком оккупировали. Помнишь, перед нашим участком небольшой скверик разбит, травка газонная, кое-где цветочки, так вот там они и улеглись. Валяться на клумбах запрещается, для отдыха есть специально отведенные места, а эти балбесы еще и напротив милицейского участка устроились! Тряпье свое разложили, кто пиво пьет, кто закусывает, словом, беспредел устроили. Наши ребята и так замотанные после смены, а тут еще эти бомжи… Раз к ним в вежливой форме обратились, мол, граждане, покиньте газон, здесь лежать запрещается – они ноль внимания. Второй раз по всей форме обратились, а они и в ус не дуют! Спорить с ними уже сил не было. А с утра наши торгаша задержали, продавал помидоры в неположенном месте, товар, как полагается, изъяли, помидоров сейчас завались, самый сезон, что с ними делать, не знали.
Так вот, наши ребята совсем в детство впали, стали в бомжей помидорами кидаться. Думали таким образом согнать их, ну и повеселиться, конечно. И что, ты думаешь, эти маргиналы учудили? Позвонили ноль два и сообщили, что милиция помидорами в добропорядочных граждан кидается, попросили прекратить это безобразие, естественно, назвали адрес участка! Из-за этих «добропорядочных» граждан нашим ребятам по шапке досталось. Подняться и уйти с лужайки, пока их по-хорошему просили, у них ума не хватило, а кляузничать, так, пожалуйста, с дорогой душой!
Алла рассмеялась.
– Представляю себе эту картину! Здоровенные мужики в милицейской форме швыряются спелыми томатами!
– Это еще что! – довольный тем, что развеселил невесту, продолжал Павел. – Вот на прошлой неделе…
Его милицейские байки неожиданно прервала Рита. Она вдруг поняла, что так насторожило ее в рассказе Павла.
– Как, ты сказал, его фамилия?
– Чья? – не понял Павел.
– Как фамилия того человека, с которым сидел этот самый Сергей. Агин, кажется.
– Ты, Ритка, в своем репертуаре, доходит, как до жирафа! Осипов его фамилия! Какая тебе разница?
– А имя?
– Владимир.
Рита нервно теребила рыжую прядь кудрявых волос.
– Значит, он все-таки сидит, – прошептала она.
– Наверное, уже нет, на днях откинуться должен был. Он со своим дружком Агиным по одному делу срок мотал, просто Агин получил на несколько месяцев меньше, вот Осипов и дал адресок своей матери, чтоб корешок его там дожидался.
– Странно, – уставившись в пол, опять еле слышно прошептала Рита.
– Да что случилось? Что странно? – удивился Павел.
– Я никогда не слышала об этом Агине, не знала его, да что я вообще знала?! – уже громко сказала Рита и, встав из-за стола, направилась в комнату.
– Что это с ней? – изумился Паша.
– Кажется, я понимаю, – пробормотала Алла.
– Ну так поделись своими соображениями!
Алла никак не отреагировала на слова майора. И хотя ее взгляд был устремлен на него, ему казалось, что девушка его не видит, при этом она еле заметно шевелила губами.
– Сумасшедший дом какой-то! Видимо, это передается воздушно-капельным путем, так, глядишь, и я скоро с ума сойду! Надумаешь поговорить, звони. Сейчас, извини, побегу, дела!
Майор направился к двери.
Алла очнулась и бросилась за ним.
– Ты куда?
– С тобой все в порядке? – озабоченно поинтересовался Кошечкин.
– Вроде да, а почему ты спрашиваешь?
– Да потому! Я только что сказал – у меня дела, спешу!
– Извини, не слышала, как-то странно вышло.
– Вот именно что странно. Вы обе сегодня какие-то странные! Чмокнув Аллу, Павел умчался.
Алла пошла к Рите. Подруга, свернувшись калачиком, сидела в кресле.
– Ты думаешь, это он? – тихо спросила Алла.
– Даже не знаю, что думать, – так же тихо ответила Рита. – Вроде бы все именно так и складывается, а вроде бы есть и нестыковки.
– Надо сообщить об этом Павлу, пусть он разберется.
– Сегодня все равно уже поздно, и потом, надо как следует все обдумать. Мне кажется, я смогу прийти к правильному выводу. Сообщим Пашке завтра вечером.
– Согласна. Паша очень горяч, наломает дров, может все испортить.
– Странно это от тебя слышать! – улыбнулась Рита. – Ты всегда его защищаешь!
– И всегда буду защищать, я ведь люблю его. Но это совершенно иной случай. Дело у нас не шуточное, а Паша иногда смотрит на обстоятельства однобоко.
– Знаешь, – никак не могу понять, что послужило мотивом?
– Вот и я не понимаю, поэтому надо подумать.
– Агин мертв и уж точно ничего не расскажет, а сам он все будет отрицать, что вполне естественно, – рассуждала Алла.
– Надо найти хоть какую-то зацепку, чтобы было от чего плясать. Хотя, может, я и ошибаюсь, – задумчиво произнесла Рита.
– Вряд ли. Я тоже так подумала, когда ты про имя спросила, поначалу ведь не обратила внимания, а Пашка вообще об этой истории ничего не знает.
– И не узнает, если я ничего не смогу доказать, – твердо заявила Рита.
– Как скажешь, дело хозяйское, – пожала плечами Алла. Она поднялась с кресла. – Я постараюсь хоть что-то вспомнить, – сказала она у самой двери.
Оставшись одна, Рита задумалась. Мысли унесли ее в прошлое. Казалось, что с тех пор прошла целая вечность. Это была совершенно другая жизнь, да и она, Рита, была тогда другая. В те времена она была уверена, что это самое настоящее счастье, а теперь удивлялась, как могла испытывать такие чувства. Поначалу, конечно, были и обида, и боль, но потом все прошло, время действительно лечит, эту истину Рита проверила на себе. Трудно поверить, что этот человек ее действительно так ненавидит. В сущности, он виноват во всем, что случилось. За что же ей мстить?! Он сам ее бросил, очень обидел при расставании. Уж если кто и был потерпевшей стороной, так это она. Прошло много лет, и Рита поняла, что даже благодарна ему за то, что это произошло, иначе она никогда бы не встретила Федю, чувства к которому разительно отличались от тех, которые ее мучили несколько лет назад. Их скорее можно было назвать болезнью, чем любовью. Неужели призрак из прошлого встанет у нее на пути? Доказательств пока нет, но интуиция подсказывала, что это именно так. Постепенно в душу закрался страх. Что будет? Решив не паниковать раньше времени, Рита постаралась избавиться от пугающих мыслей и как следует продумать план действий на завтрашний день. Не зря народная пословица гласит, что утро вечера мудреней. Зная себя, Рита была уверена, что завтра все будет выглядеть иначе. Внезапная догадка выбила ее из колеи, слишком неожиданно пришло прозрение, но, когда эмоции улягутся, она сумеет принять правильное решение.
Утром Рита проснулась раньше обычного, слышала, как подруга собирается на работу, однако подниматься с кровати не спешила, притворяясь спящей. Промаявшись полночи без сна, Рита теперь знала, где искать ответ на интересующий ее вопрос, но пока не хотела делиться своими соображениями с Аллой. Она знала, что подруга будет категорически против ее самодеятельности, предложит помощь Павла. Рита была уверена, что должна сама проверить свои предположения, а если все подтвердится, тогда поделится с Павлом Кошечкиным, пусть он решает, как поступить дальше.
Дождавшись, пока подруга уйдет на работу, Рита поднялась с постели, наскоро собралась, выпила кофе и вышла из дома. Она не могла назвать точный адрес, куда направлялась, однако визуально помнила это место. Дом располагался далеко от проезжей части, в тихом, почти заброшенном месте. Старая, обшарпанная пятиэтажка, не видевшая ремонта с самой постройки, в отдаленном от центра районе. Рита была в этом доме всего пару раз. Пройдя по узкой тропинке, она вошла в подъезд: кодового замка на двери не было, да и сама дверь уже дышала на ладан, еле держась на заржавевших петлях. В подъезде стоял отвратительный запах, видимо, здесь не раз справляли нужду. Жильцам, судя по всему, на это было наплевать, как и на облезлые, сто лет не крашенные стены, и облупившийся потолок. Ветхую постройку обещали снести еще лет десять тому назад.
Прикрыв нос платочком, Рита поднялась на третий этаж. Она не была уверена, что с ней захотят разговаривать, даже если застанет кого-то дома. Над деревянной дверью грязно-рыжего цвета был прикреплен допотопный звонок, черный кружок с белой пупочкой. Поколебавшись долю секунды, девушка нажала на кнопку. Собрав всю силу воли, она терпеливо ждала, хотя, откровенно говоря, очень хотелось развернуться и уйти. Даже не уйти, а унестись, сломя голову.
За дверью стояла тишина, и девушка в глубине души радовалась, что дома никого нет. Однако радость была недолгой. Дверь распахнулась, и на пороге нарисовалась хозяйка квартиры во всей своей красе. Татьяна Ильинична Осипова практически не изменилась за годы, которые ее не видела Рита. Правда, прибавила килограммов десять, но не постарела. Крупную, выдающуюся, в прямом смысле этого слова, фигуру Осиповой обтягивал кокетливый шелковый халатик, который скорее подошел бы молоденькой девушке, чем женщине предпенсионного возраста. На голове красовались неизменные бигуди, выглядывавшие из-под шифонового платка. Заспанное ненакрашенное лицо говорило о том, что хозяйку квартиры подняли с кровати, но, несмотря на это, она была увешана ювелирными украшениями. Видимо, даже на ночь Татьяна Ильинична не снимала любимые побрякушки. Близоруко сощурив глаза, Осипова старалась разглядеть, кто посмел ее побеспокоить в столь ранний час, хотя работающие люди уже давно успели занять свои рабочие места.
– Ну, че приперлась? – спросила она после тщательного «рентгена» гостьи.
– Простите, что побеспокоила, вы наверное, меня не узнали, я Рита Звягинцева, – пролепетала девушка, хотя еще минуту назад собиралась прямо с порога перейти в атаку.
– Чего ж не узнала, склерозом еще не страдаю!
Хозяйка уперлась руками в косяки входной двери, давая понять, что не собирается приглашать незваную гостью в квартиру.
– Даже не знаю, с чего начать… Понимаете, меня хотят убить… – сказала Рита.
– Давно пора! – рявкнула Осипова.
– В каком смысле? – растерялась Рита.
– В самом прямом! Где ты раньше была? Как сынок мой любимый, Володенька, на свободу вышел, так сразу нарисовалась!
– Вы меня неправильно поняли…
– Почему его от тюрьмы не спасла? Почему не заплатила кому надо, когда разбогатела? – продолжала хамски орать Осипова.
– Я?
– Ты, ты!
– Но с какой стати мне платить за ошибки вашего сына? Если его посадили, значит, он был виноват! К тому же это он меня бросил, и если уж кто должен был обижаться, так это я.
– Это ты виновата, что Володька в тюрягу угодил! Не могла мужика в руках удержать, подбивала его, чтоб деньги на тебя тратил, вот и пришлось на большую дорогу выходить!
– Вы с ума сошли? – обалдело спросила Рита. – Это он у меня постоянно околачивался, это я его кормила и одевала, я ему делала подарки. Это я страдала, когда ваш сын меня бросил, а что он сидел, узнала совсем недавно.
– Ты мне тут не борзей! Мигом по шапке получишь! – все больше расходилась Осипова. – Должны была алиби ему состряпать, сказать, что в тот вечер ты с ним была! Думаешь, пришла, так примут тебя с распростертыми объятиями?! Не нужна ты нам, и деньги твои не нужны!
– Во-первых, я и не собиралась предлагать свои деньги… – начала было Рита, взяв себя в руки. И вдруг на мгновение замолчала. – Откуда вы знаете, что я разбогатела?
– Сорока на хвосте принесла! – отрезала Осипова.
– А имя у сороки есть?
– Знаешь что? Иди отсюда подобру-поздорову. Не видать тебе больше Володьки как собственных ушей, не задуришь ему больше голову, невеста у него есть, не чета тебе!
Рита решила не отступать.
– Как вы не можете понять, мне не нужен ваш сын! Я пришла по другому поводу, но вы не даете мне и слова сказать. До освобождения вашего сына у вас жил его приятель Сергей.
– Ну и что? Друг его, хороший парень. Он Володю в тюрьме опекал, никому в обиду не давал, сильный очень, спортсмен бывший, всех урок на место поставил!
– Убили Сережу, – перебила злобную тетку Рита. – Но это не все. Он собирался убить меня и, наверное, так и поступил бы, если бы его не застрелили.
– Брешешь!
Осипова чуть не задохнулась.
Понимая, что по-хорошему поговорить с Осиповой не удастся, Рита решила разговаривать в ее же стиле, то есть хамить.
– Собаки на селе брешут! – вконец обозлилась Рита. – Перед смертью Сергей сказал, что его наняли убить меня, и я вижу только одного человека, который мог так со мной поступить, это ваш сын. К тому же вы не отрицаете, что Сергей и Володя были дружны.
Рита замолчала, внимательно следя за реакцией Осиповой. Женщина застыла, словно соляной столб, лицо было красное, щеки обвисли.
– Володька не при чем, – очнувшись, пробормотала она.
– А кто же, по-вашему, при чем?
– Почем мне знать! Стоит тут, очки втирает! – обретя второе дыхание, снова начала орать Татьяна.
– Почему вы постоянно пытаетесь мне нахамить? Я пришла к вам по-человечески поговорить. Ведь если я права в своих предположениях, то со дня на день к вам придут из соответствующих органов, и ваш сынок снова угодит за решетку.
– Не пугай меня ментами, пуганая уже! Правильно тебя укокошить решили, сама во всем виновата!
– Выходит, ваш сын, как и вы, меня ненавидит?
– А за что тебя любить?
– Вы считаете, что я виновна в судимости Володи, и готовы физически меня устранить?
– Ты мне голову не морочь! Володенька придет, мало тебе не покажется!
– Спасибо, – тихо сказала Рита.
– За что? – растерялась Осипова.
– Я услышала именно то, что и ожидала услышать, – с улыбкой ответила Рита.
– Ничего я тебе не говорила, – испуганно зашипела Осипова.
– И не надо, я и так все поняла. Рита развернулась и, не попрощавшись, стала спускаться по лестнице.
– Володька не виноват, у него алиби есть, с невестой был! – крикнула вдогонку Осипова.
Остановившись, Рита нервно расхохоталась.
– Вы ведь даже не знаете, когда все случилось, а уже заявляете про алиби. Получается, оно такое же липовое, какое вы мне предлагали сделать вашему сыну!
Выйдя из подъезда, Рита быстро пошла прочь. Голова шла кругом. Конечно, хорошо, что удалось разобраться в своих догадках, теперь она знает, кто устроил ей все неприятности – это дело рук ее бывшего друга Володи Осипова. Но с другой стороны, не хочется верить, что человек, с которым когда-то были более чем близкие отношения, вот так запросто решился на хладнокровное убийство. Хочется-не хочется, а верить приходится. Рита даже перестала испытывать страх, в душе было только чувство брезгливости. Оставалось неясным, почему Осипов убил своего друга? Может, он сам решил застрелить ее, но промахнулся и прикончил своего товарища? А зачем ему стрелять самому, если он нанял для этого Агина? Может, он заподозрил друга в том, что тот решил его кинуть? Опять не состыковка! Для чего Сергею сдавать своего приятеля, если, по словам Осиповой, они были очень дружны? Разбираться во всем этом просто не было сил. Она решила все рассказать Паше. Настроение сразу поднялось. Домой возвращаться не хотелось, все равно Павел вернется поздно, звонить ему на работу не стоило, лучше не устраивать панику и рассказать все спокойно вечером за чашечкой чая. Рита решила пройтись по магазинам, ничто так не поднимает настроение женщине, как новые покупки.
Однако даже красочные витрины не могли отогнать тревожные мысли. Вспомнилась фраза Осиповой: «Придет Володя, тебе мало не покажется!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17