Их глаза - они все были одинаковые. Не было карих, голубых или зеленых… Все они были тусклые и безжизненные.
Совсем как глаза Элли…
Рен медленно отошел от окна и сел в кресло.
Что же получается? Если она на свободе, значит, наказание не было слишком строгим. Возможно, ей выписали денежный штраф или назначили некоторые ограничения.
В голове Рен выстраивал одну логическую цепочку за другой, меняя вероятные исходы событий, подставляя различные причины, анализировала и сравнивала предполагаемые результаты.
Тщетно. Ни одна из них не объясняла увиденного. А теперь он ни на минуту не сомневался, что упускает что-то очень важное. Глаза Элли заставили его временно забыть о собственной боли и посмотреть на ситуацию под другим углом.
Могла ли она обманывать его? Могла что-то недоговорить?
На оба вопроса - да. Но зачем?
Рен задумчиво постучал пальцами по полированной поверхности стола.
Придется это выяснить. Интуиция подсказывала, что он может наткнуться на весьма неожиданные подводные камни. Вот только как заставить Элли говорить? Или, может быть, сначала побеседовать с Марком и выяснить его роль во всей этой истории?
И еще одно…
Рен перестал стучать пальцами по столу и посмотрел в окно.
В его лексиконе отсутствовало слово «показалось», а значит, Элли сказала то, что сказала в самом конце «…Ошиблась только один раз… Когда влюбилась в тебя… Влюбилась в тебя….»
Рен почувствовал, как в груди снова кольнуло.
На следующее утро Рен позвонил в «Стэндэд Компани».
– Приемная. Добрый день. - Ответил приятный женский голос.
– Здравствуйте, я бы хотел назначить встречу с директором.
– Ваше имя? - Поинтересовалась девушка.
– Рен Декстер.
В трубке на несколько секунд повисла пауза.
– К сожалению, но сегодня у мистера Стэндэда все расписано.
– Как насчет завтра?
– Минутку. - Послышалось шуршание бумаги. - На завтра назначено три совещания, последнее из которых закончится в восемь вечера. Боюсь, я не смогу вас записать и на завтра.
Рен хотел было поинтересоваться, как обстоят дела со следующими днями, но тут увидел, что на телефоне мерцает лампочка параллельного вызова.
– Спасибо, я попробую позвонить позднее. - Сказал он девушке и переключил линию.
– Декстер? - Раздался в трубке голос начальника. - У меня появилось срочное дело. Сможешь подъехать?
– Да, Дрейк. Буду через час.
Рен нехотя положил трубку и чертыхнулся. Значит ни сегодня, ни завтра поговорить с Марком не удастся.
Жаль. Придется отложить это на некоторое время.
Уже выходя из дома, Рен твердо решил, что вернется к этому вопросу так скоро, как только позволит время.
– Рен, мне нужно, чтобы ты достал вот этих людей. - Дрейк протянул через стол несколько цветных фотографий. Взяв в руки снимки, Рен быстро пролистал их. Со стороны могло показаться, что он даже не смотрел на изображенных людей, но Дрейк знал, что это не так. Память сидящего перед ним человека вбирала в себя каждую деталь за доли секунды, хотя его глаза лишь скользнули по лицам.
– Ты хочешь, чтобы я привез их или убил? - Спокойно спросил Рен.
– Привези их ко мне. Дальше я разберусь с ними сам.
– Как скажешь.
Телефон в кармане Дрейка тихо запищал.
– Я слушаю… - Ответил тот и открыл ящик стола, доставая какие-то бумаги.
Ожидая пока закончится телефонный разговор, Рен лениво обводил глазами стены кабинета. Не считая длинного стола и двух стульев, в нем больше ничего не было. Голые бежевые стены, деревянная дверь, несколько папок на столе.
Рен сомневался, что этот кабинет служил для работы. Скорее он предназначался для приема посетителей, и Дрейк проводил в нем минимум времени. Именно этим объяснялось отсутствие многих предметов и скромная обстановка.
Закончив разговор, Дрейк посмотрел на Рена и произнес:
– Эти парни, - он постучал пальцем по стопке фотографий, - вчера выехали из Канна. Не думаю, что у тебя получится их быстро найти, но постарайся.
– Постараюсь. - Ответил Рен, думая о том, что свободное время в первую очередь пригодится ему самому. - Больше ничего?
– Нет. Позвони мне, если тебе что-то понадобится.
– Конечно.
Накинув куртку на плечи, Рен вышел из кабинета.
Пыльные дороги, редкие кусты и бесконечно далекий горизонт - эту картину я наблюдала уже второй день. Бьюик равномерно гудел двигателем, оставляя позади километр за километром, постепенно покрываясь грязью и пылью, раскаляясь от жаркого солнца. Кондиционер в кабине исправно работал, облегчая путешествие в дневные часы и наполняя кабину спасительным теплом ночью.
Но сейчас был полдень, и солнце, зависнув высоко в небе, нещадно палило.
Слабая струйка воздуха обдувала мое лицо, я изредка поглядывала в зеркало заднего вида, больше по привычке, чем ожидая увидеть другие машины. Вот уже несколько часов я ехала по дороге в полном одиночестве.
Из радиоприемника неслась незамысловатая мелодия, мужской голос напевал что-то о том, как хорошо быть свободным и богатым, я постукивала по рулю в такт музыке, параллельно высматривая, не приближается ли какая-нибудь забегаловка.
Жаркий воздух маревом дрожал над раскаленным асфальтом, не позволяя рассмотреть что-либо, кроме кустов и травы, но, судя по знаку, вскоре должна была появиться заправка, где, как я надеялась, можно будет заодно и перекусить.
Прошлой ночью я вела автомобиль, пока не почувствовала, как от усталости начинают слипаться глаза, и только после этого свернула прилегающую узкую дорогу, теряющуюся в невысоких деревьях. Расположившись прямо на сиденьях, я прикончила запасы провизии из багажника и, накрывшись одеялом, долго смотрела на кусочек звездного неба, изредка мелькающий сквозь темную листву деревьев.
Уже засыпая, я перебирала в памяти слова, сказанные Рену накануне вечером, и чувствовала некоторую вину за излишнюю резкость. Но все же обида все еще давала о себе знать, хотя, увидев его лицо перед собой, большая ее часть бесследно испарилась. Я все так же любила его и признавалась себе в этом уже без прежнего сожаления. Меня терзало смутное ощущение, что за то время, пока мы не виделись, Рен тоже изменился, хотя объяснений этому я не находила. Он был все тем же спокойным, властным, уверенным, но в то же время появилась в нем какая-то терпеливость, даже мягкость.
Стараясь не думать о том, что это может значить, я вспоминала его красивое лицо, перебирала в памяти каждую деталь, каждую мелочь и, несмотря на то, что эта встреча могла обернуться бедой, все же радовалась, что она состоялась.
Теперь главной задачей для меня было доставить записку в Минбург, а уже потом пытаться отыскать Марка Стэндэда, чтобы оправдаться перед Комиссией. И может быть потом, после всего этого, Рен пересмотрит свое отношение ко мне и даже… Даже…
Осознав, что встала на узкую тропу несбыточных надежд и пустых ожиданий, я запретила себе думать о будущем, пока не завершу более важные дела и не вернусь в Канн, чтобы отыскать Стэндэда. Только от него будет зависеть, выслушает ли меня Комиссия, и сколько после очередной встречи с ними мне останется жить.
Утешив себя напоследок мыслью о том, что первые триста километров остались позади, а значит все идет, как было запланировано, я поворочалась на жестком сиденье и уснула.
С самого утра следующего дня я двинулась в путь. Не успело солнце высоко подняться над землей, как я уже ехала по пустынной дороге в Минбург. Голод все чаще напоминал о себе, а мышцы жалобно болели после проведенной в машине ночи, но я старалась не обращать на это внимания.
Карта гласила, что впереди будет несколько населенных пунктов, а значит, истощение мне не грозит, возможно, даже получится переночевать в отеле. Ближайший городок располагался всего в ста пятидесяти километрах по шоссе, а следующий за ним приблизительно через пять часов езды.
Пока все шло отлично, стрелка часов указывала, что полдень наступил, а знаки то и дело оповещали о приближающемся Бельмонте - первом из городов, который я должна была увидеть по дороге.
По сторонам все чаще стали появляться одинокие строения: не то фермы, не то заброшенные амбары. Через некоторое время появились и первые домики.
Миновав раскачивающийся на ветру, выцветший на солнце указатель «Добро пожаловать в Бельмонт!», я остановилось у первой же заправки, чтобы пополнить запасы топлива. Навстречу мне вышла полная женщина в замасленном переднике и, вытирая руки об подол, недовольно произнесла.
– Сорок шестого бензина нет. Есть только пятьдесят второй.
Коротко взглянув на мигающую стрелку, я вышла из машины и кивнула женщине:
– Все в порядке. Пятьдесят второй подойдет.
– Платить вон в том окне. - Ткнула пухлым пальцем женщина и скрылась в помещении.
Заправив полный бак, я вошла в ту же дверь, куда минуту назад вошла хозяйка и с наслаждением ощутила приятную прохладу. Под потолком тихо работал кондиционер.
Вообще-то прогнозы на ближайшие три дня обещали значительное похолодание, но пока погода не хотела им подчиняться. Солнце парило не по-осеннему жарко.
– Вы не знаете, где можно перекусить? - Спросила я все у той же особы в переднике, которая уже восседала на стуле перед окошком и пересчитывала деньги.
– Через три дома будет кафе. - Не глядя на меня, ответила она.
– Хорошо. Спасибо.
Я толкнула дверь и вышла обратно на жаркую улицу.
Перекусив сэндвичами и кофе, я вернулась к машине и села за руль, с сожалением думая о том, что в следующий раз размять ноги удастся не раньше, чем через пять часов. Впереди предстоял долгий путь до Таунсвилла, города, который лежал в пятистах километрах к западу от Бельмонта.
Мысль о том, что следующую ночь я, возможно, проведу на мягкой кровати, приятно согревала. Хотя мышцы болели уже не так сильно, все же полноценный отдых перед очередным днем на колесах не повредит.
Включив радио и бросив на соседнее сиденье пакет с двумя булочками, на случай если проголодаюсь, я вырулила с узкой стоянки на шоссе.
На горизонте медленно собирались облака. В воздухе появилась влага, ветер то и дело бросал резкие порывы в приоткрытое окно.
Я отключила кондиционер и нахмурилась. Дождь мне совсем ни к чему.
Придется поторопиться, чтобы успеть в Таунсвилл до темноты.
Лежа в темной комнате маленького отеля, я слушала, как по стеклу стучат капли дождя. Добравшись до города уже затемно, я сняла одноместный номер в первой же придорожной гостинице, которая встретилась на моем пути и теперь, вытянувшись на кровати, радовалась, что успела оказаться под крышей до того, как на Таунсвилл обрушился ливень.
Бьюик стоял припаркованный рядом с отелем, под бетонным навесом, и я не волновалась, что дождь может испортить и без того старенькую машину. Приветливый портье выдал мне ключ от небольшой, но уютной комнаты, и, поужинав в ресторанчике на первом этаже, я сразу же поднялась к себе.
Кроме стучащих по стеклу капель и редких завываний ветра, в комнате не было слышно ни единого звука. Телевизор в номере не полагался, да мне и не хотелось его смотреть, а соседи, если таковые и были за стенкой, вели себя очень тихо.
Слушая дождь, я с грустью думала, как много дождей мне еще предстоит увидеть? Один? Два? Будет ли время, чтобы попрыгать босыми ногами по лужам, разбрасывая вокруг себя радужные брызги? Хватит ли времени, чтобы успеть послушать, как шелестит трава, раскачиваемая легким ветерком на лугах среди зеленых деревьев?
Где-то внутри я продолжала надеяться, что у меня впереди еще много-много дней. И что однажды я забуду о том страшном приговоре, который вынесла Комиссия, и надо мной не будет висеть проклятье в виде пятнадцати дней, два из которых уже закончились.
Чувство одиночества вдруг, как никогда сильно, навалилось на меня. Вздохнув, я перевела взгляд с окна на темный потолок и постаралась выкинуть тяжелые мысли из головы.
Завтра. Если мне повезет, то завтра я увижу Герберта Дона, и тогда можно будет пуститься в обратный путь.
А потом я найду и Марка и смогу объясниться с Реном, вновь увижу Лайзу, и буду бегать по лужам… Постепенно мысли сплелись в один цветной клубок, и я заснула.
Ожидая звонка, Рен сидел в машине и смотрел на экран встроенного в приборную панель компьютера. На экране отображались два мужских лица: Бейли Грант и Том Фиворд - два человека, из-за которых он оказался в Хедленде. Путь сюда занял почти двое суток, и Рен был несколько раздосадован тем, что за мужчинами, которые понадобились Дрейку, пришлось ехать так далеко. Открыв приложенный к первой фотографии текстовый файл, Рен начал читать.
«Бейли Грант - 34 года. Адрес проживания: Канн, 85 Восточная авеню, 77031 - 15. Подозревается в незаконном хранении и перепродаже крупнокалиберного скорострельного оружия модели «Volcano - P5N», использующего боеприпасы на базе радиоактивных элементов…».
Второй файл о Томе Фиворде почти слово в слово копировал первый. Рен тихо присвистнул. Теперь становилось очевидным, почему Дрейк захотел лично побеседовать с ними.
Закончив чтение, Рен откинулся на сиденье и усмехнулся.
Ребята встали на очень скользкий путь, занявшись таким делом. Оно определенно сократит им жизнь, возможно, Комиссия удалит их сразу, как только получит всю необходимую информацию. Что ж, они сами выбрали свою судьбу…
Не испытав ни капли жалости при мысли о том, что именно ему предстоит сдать торговцев оружием в руки правоохранительных органов, Рен выключил компьютер и посмотрел в окно.
В Хедленде была глубокая ночь. Город спал.
Улица, на которой стоял автомобиль, была пустынна, и только одинокий светофор мигал на перекрестке прерывистым желтым светом.
Через несколько минут телефон, наконец, зазвонил.
– Я слушаю, Дэн. - Рен поднял трубку.
– Я все выяснил. Человек, с которым Фиворд и Грант связывались час назад проживает по адресу…
Рен быстро включил монитор, перевел в его режим слежения и сделал пометку на электронной карте. Теперь система сама рассчитает кратчайший путь к зданию, адрес которого продиктовал Дэн.
– Я записал.
– Человека зовут Билл Сивил.
– Все. Понял.
Рен положил трубку и завел мотор.
«Ну что ж, Билл,… Жди гостей»
Постучав в деревянную дверь в конце длинного коридора на третьем этаже, Рен мельком подумал, не стоит ли вытащить пистолет, но решил, что вполне обойдется и без него.
Дверь распахнулась, и в проеме показался заспанный мужчина с опухшим лицом. Волосы его топорщились в разные стороны, белая застиранная майка вытянулась до колен, почти скрывая серые льняные шорты.
– Ты кто такой? - Недовольно спросил мужчина, разглядывая незваного гостя. Глаза Билла несколько ослепли от ярко вспыхнувшего в прихожей света, и теперь он не мог, как следует, рассмотреть незнакомца.
– Дьявол. - Ответил Рен и резко втолкнул мужчину в квартиру. Шагнув следом, он захлопнул дверь и, взяв за грудки прижавшегося к стене Сивила, потащил его в единственную комнату.
– Что тебе нужно? Ты меня не пихай, я ведь могу и ответить!
– Хочешь попробовать? - Спросил Рен, высматривая, куда бы усадить хозяина квартиры. Отыскав глазами стул, он коротко произнес. - Сядь.
– Ты что приказываешь мне в моем доме? Проваливай отсюда к чертовой матери, пока я…
Рен не стал дожидаться окончания тирады. Вместо этого он небрежно толкнул возмущенного Сивила в грудь, отчего тот, нелепо взмахнув руками в воздухе, с размаху приземлился на расшатанный стул. Деревянные ножки отчаянно заскрипели, но выдержали.
– Пошел отсюда!.. - Больно ударившись копчиком, Билл не на шутку разъярился и попытался встать, но тут же был отброшен назад на стул.
– Сядь, я сказал. И не дергайся.
Сивилл молча подчинился. Теперь он, наконец, смог разглядеть лицо ночного гостя и почувствовал, как в груди начал копошиться липкий страх. Гнев его окончательно улетучился, как только он встретился взглядом с непроницаемыми серо-голубыми глазами.
«Он убьет меня. Господи, этот мужик убьет меня! - Подумал Билл и больше интуитивно, нежели осознанно, решил, что лучше подчиниться, чем умереть вот так - сидя на стуле в шортах и майке посреди собственной квартиры. - Он даже не даст мен выкурить последнюю сигарету…»
– Что ты хочешь? - Сипло спросил он, с опаской глядя на высокого человека стоящего в центре комнаты. - Тебе деньги нужны? Документы, ценности? Что?
Садясь на самый край помятой постели, Рен едва заметно поморщился. Сцепив руки на коленях и подавшись вперед, он несколько секунд спокойно разглядывал сидящего на стуле Сивила.
– Я вижу, что ты созрел для диалога?
– Какой диалог, два часа ночи! Говори, какого черта тебе надо и проваливай!
Рен укоризненно покачал головой.
– Я бы на твоем месте использовал другие слова…
– Сам используй другие слова! - Крикнул Билл.
– Сломать тебе что-нибудь? - Задумчиво проговорил Рен. Его взгляд скользил по тщедушному телу в белой майке. - Руку, ногу?
Билл резко замолчал и попытался сглотнуть неизвестно откуда возникший в горле комок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29
Совсем как глаза Элли…
Рен медленно отошел от окна и сел в кресло.
Что же получается? Если она на свободе, значит, наказание не было слишком строгим. Возможно, ей выписали денежный штраф или назначили некоторые ограничения.
В голове Рен выстраивал одну логическую цепочку за другой, меняя вероятные исходы событий, подставляя различные причины, анализировала и сравнивала предполагаемые результаты.
Тщетно. Ни одна из них не объясняла увиденного. А теперь он ни на минуту не сомневался, что упускает что-то очень важное. Глаза Элли заставили его временно забыть о собственной боли и посмотреть на ситуацию под другим углом.
Могла ли она обманывать его? Могла что-то недоговорить?
На оба вопроса - да. Но зачем?
Рен задумчиво постучал пальцами по полированной поверхности стола.
Придется это выяснить. Интуиция подсказывала, что он может наткнуться на весьма неожиданные подводные камни. Вот только как заставить Элли говорить? Или, может быть, сначала побеседовать с Марком и выяснить его роль во всей этой истории?
И еще одно…
Рен перестал стучать пальцами по столу и посмотрел в окно.
В его лексиконе отсутствовало слово «показалось», а значит, Элли сказала то, что сказала в самом конце «…Ошиблась только один раз… Когда влюбилась в тебя… Влюбилась в тебя….»
Рен почувствовал, как в груди снова кольнуло.
На следующее утро Рен позвонил в «Стэндэд Компани».
– Приемная. Добрый день. - Ответил приятный женский голос.
– Здравствуйте, я бы хотел назначить встречу с директором.
– Ваше имя? - Поинтересовалась девушка.
– Рен Декстер.
В трубке на несколько секунд повисла пауза.
– К сожалению, но сегодня у мистера Стэндэда все расписано.
– Как насчет завтра?
– Минутку. - Послышалось шуршание бумаги. - На завтра назначено три совещания, последнее из которых закончится в восемь вечера. Боюсь, я не смогу вас записать и на завтра.
Рен хотел было поинтересоваться, как обстоят дела со следующими днями, но тут увидел, что на телефоне мерцает лампочка параллельного вызова.
– Спасибо, я попробую позвонить позднее. - Сказал он девушке и переключил линию.
– Декстер? - Раздался в трубке голос начальника. - У меня появилось срочное дело. Сможешь подъехать?
– Да, Дрейк. Буду через час.
Рен нехотя положил трубку и чертыхнулся. Значит ни сегодня, ни завтра поговорить с Марком не удастся.
Жаль. Придется отложить это на некоторое время.
Уже выходя из дома, Рен твердо решил, что вернется к этому вопросу так скоро, как только позволит время.
– Рен, мне нужно, чтобы ты достал вот этих людей. - Дрейк протянул через стол несколько цветных фотографий. Взяв в руки снимки, Рен быстро пролистал их. Со стороны могло показаться, что он даже не смотрел на изображенных людей, но Дрейк знал, что это не так. Память сидящего перед ним человека вбирала в себя каждую деталь за доли секунды, хотя его глаза лишь скользнули по лицам.
– Ты хочешь, чтобы я привез их или убил? - Спокойно спросил Рен.
– Привези их ко мне. Дальше я разберусь с ними сам.
– Как скажешь.
Телефон в кармане Дрейка тихо запищал.
– Я слушаю… - Ответил тот и открыл ящик стола, доставая какие-то бумаги.
Ожидая пока закончится телефонный разговор, Рен лениво обводил глазами стены кабинета. Не считая длинного стола и двух стульев, в нем больше ничего не было. Голые бежевые стены, деревянная дверь, несколько папок на столе.
Рен сомневался, что этот кабинет служил для работы. Скорее он предназначался для приема посетителей, и Дрейк проводил в нем минимум времени. Именно этим объяснялось отсутствие многих предметов и скромная обстановка.
Закончив разговор, Дрейк посмотрел на Рена и произнес:
– Эти парни, - он постучал пальцем по стопке фотографий, - вчера выехали из Канна. Не думаю, что у тебя получится их быстро найти, но постарайся.
– Постараюсь. - Ответил Рен, думая о том, что свободное время в первую очередь пригодится ему самому. - Больше ничего?
– Нет. Позвони мне, если тебе что-то понадобится.
– Конечно.
Накинув куртку на плечи, Рен вышел из кабинета.
Пыльные дороги, редкие кусты и бесконечно далекий горизонт - эту картину я наблюдала уже второй день. Бьюик равномерно гудел двигателем, оставляя позади километр за километром, постепенно покрываясь грязью и пылью, раскаляясь от жаркого солнца. Кондиционер в кабине исправно работал, облегчая путешествие в дневные часы и наполняя кабину спасительным теплом ночью.
Но сейчас был полдень, и солнце, зависнув высоко в небе, нещадно палило.
Слабая струйка воздуха обдувала мое лицо, я изредка поглядывала в зеркало заднего вида, больше по привычке, чем ожидая увидеть другие машины. Вот уже несколько часов я ехала по дороге в полном одиночестве.
Из радиоприемника неслась незамысловатая мелодия, мужской голос напевал что-то о том, как хорошо быть свободным и богатым, я постукивала по рулю в такт музыке, параллельно высматривая, не приближается ли какая-нибудь забегаловка.
Жаркий воздух маревом дрожал над раскаленным асфальтом, не позволяя рассмотреть что-либо, кроме кустов и травы, но, судя по знаку, вскоре должна была появиться заправка, где, как я надеялась, можно будет заодно и перекусить.
Прошлой ночью я вела автомобиль, пока не почувствовала, как от усталости начинают слипаться глаза, и только после этого свернула прилегающую узкую дорогу, теряющуюся в невысоких деревьях. Расположившись прямо на сиденьях, я прикончила запасы провизии из багажника и, накрывшись одеялом, долго смотрела на кусочек звездного неба, изредка мелькающий сквозь темную листву деревьев.
Уже засыпая, я перебирала в памяти слова, сказанные Рену накануне вечером, и чувствовала некоторую вину за излишнюю резкость. Но все же обида все еще давала о себе знать, хотя, увидев его лицо перед собой, большая ее часть бесследно испарилась. Я все так же любила его и признавалась себе в этом уже без прежнего сожаления. Меня терзало смутное ощущение, что за то время, пока мы не виделись, Рен тоже изменился, хотя объяснений этому я не находила. Он был все тем же спокойным, властным, уверенным, но в то же время появилась в нем какая-то терпеливость, даже мягкость.
Стараясь не думать о том, что это может значить, я вспоминала его красивое лицо, перебирала в памяти каждую деталь, каждую мелочь и, несмотря на то, что эта встреча могла обернуться бедой, все же радовалась, что она состоялась.
Теперь главной задачей для меня было доставить записку в Минбург, а уже потом пытаться отыскать Марка Стэндэда, чтобы оправдаться перед Комиссией. И может быть потом, после всего этого, Рен пересмотрит свое отношение ко мне и даже… Даже…
Осознав, что встала на узкую тропу несбыточных надежд и пустых ожиданий, я запретила себе думать о будущем, пока не завершу более важные дела и не вернусь в Канн, чтобы отыскать Стэндэда. Только от него будет зависеть, выслушает ли меня Комиссия, и сколько после очередной встречи с ними мне останется жить.
Утешив себя напоследок мыслью о том, что первые триста километров остались позади, а значит все идет, как было запланировано, я поворочалась на жестком сиденье и уснула.
С самого утра следующего дня я двинулась в путь. Не успело солнце высоко подняться над землей, как я уже ехала по пустынной дороге в Минбург. Голод все чаще напоминал о себе, а мышцы жалобно болели после проведенной в машине ночи, но я старалась не обращать на это внимания.
Карта гласила, что впереди будет несколько населенных пунктов, а значит, истощение мне не грозит, возможно, даже получится переночевать в отеле. Ближайший городок располагался всего в ста пятидесяти километрах по шоссе, а следующий за ним приблизительно через пять часов езды.
Пока все шло отлично, стрелка часов указывала, что полдень наступил, а знаки то и дело оповещали о приближающемся Бельмонте - первом из городов, который я должна была увидеть по дороге.
По сторонам все чаще стали появляться одинокие строения: не то фермы, не то заброшенные амбары. Через некоторое время появились и первые домики.
Миновав раскачивающийся на ветру, выцветший на солнце указатель «Добро пожаловать в Бельмонт!», я остановилось у первой же заправки, чтобы пополнить запасы топлива. Навстречу мне вышла полная женщина в замасленном переднике и, вытирая руки об подол, недовольно произнесла.
– Сорок шестого бензина нет. Есть только пятьдесят второй.
Коротко взглянув на мигающую стрелку, я вышла из машины и кивнула женщине:
– Все в порядке. Пятьдесят второй подойдет.
– Платить вон в том окне. - Ткнула пухлым пальцем женщина и скрылась в помещении.
Заправив полный бак, я вошла в ту же дверь, куда минуту назад вошла хозяйка и с наслаждением ощутила приятную прохладу. Под потолком тихо работал кондиционер.
Вообще-то прогнозы на ближайшие три дня обещали значительное похолодание, но пока погода не хотела им подчиняться. Солнце парило не по-осеннему жарко.
– Вы не знаете, где можно перекусить? - Спросила я все у той же особы в переднике, которая уже восседала на стуле перед окошком и пересчитывала деньги.
– Через три дома будет кафе. - Не глядя на меня, ответила она.
– Хорошо. Спасибо.
Я толкнула дверь и вышла обратно на жаркую улицу.
Перекусив сэндвичами и кофе, я вернулась к машине и села за руль, с сожалением думая о том, что в следующий раз размять ноги удастся не раньше, чем через пять часов. Впереди предстоял долгий путь до Таунсвилла, города, который лежал в пятистах километрах к западу от Бельмонта.
Мысль о том, что следующую ночь я, возможно, проведу на мягкой кровати, приятно согревала. Хотя мышцы болели уже не так сильно, все же полноценный отдых перед очередным днем на колесах не повредит.
Включив радио и бросив на соседнее сиденье пакет с двумя булочками, на случай если проголодаюсь, я вырулила с узкой стоянки на шоссе.
На горизонте медленно собирались облака. В воздухе появилась влага, ветер то и дело бросал резкие порывы в приоткрытое окно.
Я отключила кондиционер и нахмурилась. Дождь мне совсем ни к чему.
Придется поторопиться, чтобы успеть в Таунсвилл до темноты.
Лежа в темной комнате маленького отеля, я слушала, как по стеклу стучат капли дождя. Добравшись до города уже затемно, я сняла одноместный номер в первой же придорожной гостинице, которая встретилась на моем пути и теперь, вытянувшись на кровати, радовалась, что успела оказаться под крышей до того, как на Таунсвилл обрушился ливень.
Бьюик стоял припаркованный рядом с отелем, под бетонным навесом, и я не волновалась, что дождь может испортить и без того старенькую машину. Приветливый портье выдал мне ключ от небольшой, но уютной комнаты, и, поужинав в ресторанчике на первом этаже, я сразу же поднялась к себе.
Кроме стучащих по стеклу капель и редких завываний ветра, в комнате не было слышно ни единого звука. Телевизор в номере не полагался, да мне и не хотелось его смотреть, а соседи, если таковые и были за стенкой, вели себя очень тихо.
Слушая дождь, я с грустью думала, как много дождей мне еще предстоит увидеть? Один? Два? Будет ли время, чтобы попрыгать босыми ногами по лужам, разбрасывая вокруг себя радужные брызги? Хватит ли времени, чтобы успеть послушать, как шелестит трава, раскачиваемая легким ветерком на лугах среди зеленых деревьев?
Где-то внутри я продолжала надеяться, что у меня впереди еще много-много дней. И что однажды я забуду о том страшном приговоре, который вынесла Комиссия, и надо мной не будет висеть проклятье в виде пятнадцати дней, два из которых уже закончились.
Чувство одиночества вдруг, как никогда сильно, навалилось на меня. Вздохнув, я перевела взгляд с окна на темный потолок и постаралась выкинуть тяжелые мысли из головы.
Завтра. Если мне повезет, то завтра я увижу Герберта Дона, и тогда можно будет пуститься в обратный путь.
А потом я найду и Марка и смогу объясниться с Реном, вновь увижу Лайзу, и буду бегать по лужам… Постепенно мысли сплелись в один цветной клубок, и я заснула.
Ожидая звонка, Рен сидел в машине и смотрел на экран встроенного в приборную панель компьютера. На экране отображались два мужских лица: Бейли Грант и Том Фиворд - два человека, из-за которых он оказался в Хедленде. Путь сюда занял почти двое суток, и Рен был несколько раздосадован тем, что за мужчинами, которые понадобились Дрейку, пришлось ехать так далеко. Открыв приложенный к первой фотографии текстовый файл, Рен начал читать.
«Бейли Грант - 34 года. Адрес проживания: Канн, 85 Восточная авеню, 77031 - 15. Подозревается в незаконном хранении и перепродаже крупнокалиберного скорострельного оружия модели «Volcano - P5N», использующего боеприпасы на базе радиоактивных элементов…».
Второй файл о Томе Фиворде почти слово в слово копировал первый. Рен тихо присвистнул. Теперь становилось очевидным, почему Дрейк захотел лично побеседовать с ними.
Закончив чтение, Рен откинулся на сиденье и усмехнулся.
Ребята встали на очень скользкий путь, занявшись таким делом. Оно определенно сократит им жизнь, возможно, Комиссия удалит их сразу, как только получит всю необходимую информацию. Что ж, они сами выбрали свою судьбу…
Не испытав ни капли жалости при мысли о том, что именно ему предстоит сдать торговцев оружием в руки правоохранительных органов, Рен выключил компьютер и посмотрел в окно.
В Хедленде была глубокая ночь. Город спал.
Улица, на которой стоял автомобиль, была пустынна, и только одинокий светофор мигал на перекрестке прерывистым желтым светом.
Через несколько минут телефон, наконец, зазвонил.
– Я слушаю, Дэн. - Рен поднял трубку.
– Я все выяснил. Человек, с которым Фиворд и Грант связывались час назад проживает по адресу…
Рен быстро включил монитор, перевел в его режим слежения и сделал пометку на электронной карте. Теперь система сама рассчитает кратчайший путь к зданию, адрес которого продиктовал Дэн.
– Я записал.
– Человека зовут Билл Сивил.
– Все. Понял.
Рен положил трубку и завел мотор.
«Ну что ж, Билл,… Жди гостей»
Постучав в деревянную дверь в конце длинного коридора на третьем этаже, Рен мельком подумал, не стоит ли вытащить пистолет, но решил, что вполне обойдется и без него.
Дверь распахнулась, и в проеме показался заспанный мужчина с опухшим лицом. Волосы его топорщились в разные стороны, белая застиранная майка вытянулась до колен, почти скрывая серые льняные шорты.
– Ты кто такой? - Недовольно спросил мужчина, разглядывая незваного гостя. Глаза Билла несколько ослепли от ярко вспыхнувшего в прихожей света, и теперь он не мог, как следует, рассмотреть незнакомца.
– Дьявол. - Ответил Рен и резко втолкнул мужчину в квартиру. Шагнув следом, он захлопнул дверь и, взяв за грудки прижавшегося к стене Сивила, потащил его в единственную комнату.
– Что тебе нужно? Ты меня не пихай, я ведь могу и ответить!
– Хочешь попробовать? - Спросил Рен, высматривая, куда бы усадить хозяина квартиры. Отыскав глазами стул, он коротко произнес. - Сядь.
– Ты что приказываешь мне в моем доме? Проваливай отсюда к чертовой матери, пока я…
Рен не стал дожидаться окончания тирады. Вместо этого он небрежно толкнул возмущенного Сивила в грудь, отчего тот, нелепо взмахнув руками в воздухе, с размаху приземлился на расшатанный стул. Деревянные ножки отчаянно заскрипели, но выдержали.
– Пошел отсюда!.. - Больно ударившись копчиком, Билл не на шутку разъярился и попытался встать, но тут же был отброшен назад на стул.
– Сядь, я сказал. И не дергайся.
Сивилл молча подчинился. Теперь он, наконец, смог разглядеть лицо ночного гостя и почувствовал, как в груди начал копошиться липкий страх. Гнев его окончательно улетучился, как только он встретился взглядом с непроницаемыми серо-голубыми глазами.
«Он убьет меня. Господи, этот мужик убьет меня! - Подумал Билл и больше интуитивно, нежели осознанно, решил, что лучше подчиниться, чем умереть вот так - сидя на стуле в шортах и майке посреди собственной квартиры. - Он даже не даст мен выкурить последнюю сигарету…»
– Что ты хочешь? - Сипло спросил он, с опаской глядя на высокого человека стоящего в центре комнаты. - Тебе деньги нужны? Документы, ценности? Что?
Садясь на самый край помятой постели, Рен едва заметно поморщился. Сцепив руки на коленях и подавшись вперед, он несколько секунд спокойно разглядывал сидящего на стуле Сивила.
– Я вижу, что ты созрел для диалога?
– Какой диалог, два часа ночи! Говори, какого черта тебе надо и проваливай!
Рен укоризненно покачал головой.
– Я бы на твоем месте использовал другие слова…
– Сам используй другие слова! - Крикнул Билл.
– Сломать тебе что-нибудь? - Задумчиво проговорил Рен. Его взгляд скользил по тщедушному телу в белой майке. - Руку, ногу?
Билл резко замолчал и попытался сглотнуть неизвестно откуда возникший в горле комок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29