Но сейчас все было по-другому. Она проснулась, явно была настороже, и на ее серые глаза уже начала опускаться завеса, призванная скрыть все тайны.
Но Джордан был решительно настроен не дать этому случиться. Как-то, он сам еще не знал точно как, он пробьет брешь в этой крепости, которую воздвигла вокруг себя мадам Шарли. Он доберется до ее эмоций и до ее тела и разбудит и то и другое.
Джордан облизал губы и удовлетворенно отметил, как задрожали спутанные волосы, обрамляющие лицо Шарли.
– Даю вам слово, мадам Шарли, что буду защищать вас, пока вы находитесь в моем доме. Не страшитесь на сей счет. Насколько я знаю, в «Лунном доме» тоже предприняли разумные меры предосторожности. Я буду гораздо более спокоен, когда мы установим местонахождение Понсонби, но на данный момент, боюсь, мы больше ничего не можем сделать.
Он облокотился о высокий столб в изножье кровати и разглядывал Шарли, наслаждаясь зрелищем рассыпавшихся по ее плечам спутанных светлых волос и кружевной рубашки с крепко стянутой на шее ленточкой, которую ему жутко хотелось развязать.
Или даже не тратить на это время, а просто разорвать рубашку до самого подола и обнажить ее роскошное тело, тесную пещерку, скрывающую жаркое лоно, ее великолепные груди…
Джордан чуть сменил положение и отвел взгляд, чувствуя, как к щекам прилила непривычная краска, пока он мысленно раздевал свою гостью и занимался с ней сексом.
– Я очень ценю все, что вы сделали, милорд. И я понимаю, что доставила вам определенное неудобство.
Ответ Шарли звучал очень официально, а в ее глазах не отражалось ни единой эмоции. Да, она превосходно держала себя в руках.
– Вовсе нет. Большую часть времени вы проспали. Так что вас совсем не нужно было развлекать, как это обычно принято с гостями, – усмехнулся Джордан.
– Ну, теперь, когда я проснулась, я думаю, нам следует подумать о моем отъезде. Мне действительно нужно возвращаться в «Лунный дом».
Джордан уже набрал в легкие воздух, чтобы высказать все, что он думает по этому поводу, но его опередила Мэтти:
– Шарли, давай не будем торопиться и принимать глупые решения. Сейчас никто не знает, где ты. Дай полковнику еще пару дней, может быть, его люди сумеют найти Понсонби. – Она бросила короткий взгляд на Джордана, который кивнул в знак согласия. – Понимаешь, дорогая, слуга этого Понсонби оказался настоящим злодеем.
Шарли нахмурилась.
– Правда, Шарли. – Джордан даже не успел осознать, что назвал ее по имени. Это казалось таким естественным. – Как только мои люди начали расследование по выяснению местонахождения Понсонби, мы обнаружили, что у его слуги в прошлом была склонность к проявлению насилия. Особенно по отношению к женщинам. Были случаи, когда из домов, где он работал, пропадали горничные, а также нам стали известны и другие факты его крайней жестокости. Этот человек очень опасен, в этом нет ни малейшего сомнения. И возможно, он к тому же убийца.
Шарли чуть заметно побледнела.
– Боже мой, а мы ничего об этом не знали.
– Откуда вам было это знать? Да и потом, при обычном ходе событий вам бы никогда не довелось с ним столкнуться. Но сейчас, когда Понсонби скрывается от представителей полиции, которые хотели бы побеседовать с ним о его медицинской практике, и учитывая то, что крушение его маленького мирка началось с женщины, мы представления не имеем, что может думать или делать его слуга или на что он может подбивать Понсонби, Ситуация довольно опасная, и мы не в состоянии ее сейчас полностью контролировать, поэтому вам лучше оставаться здесь.
Шарли перевела взгляд с Мэтти на Джордана, а потом обратно. Джордан задержал дыхание, наблюдая за тем, как она обдумывает проблему.
Выражение ее лица оставалось холодным и сосредоточенным, взгляд был спокойным. За последние два дня Джордан успел привыкнуть к ее бессловесным проявлениям, языку ее телодвижений и начал понимать ее на более глубоком уровне. Вот и сейчас по слабой пульсации жилки у нее на шее он мог сказать, что Шарли встревожили его слова. Покрывало на ее груди поднялось, а потом опало от ее глубокого вздоха.
– Похоже, в настоящий момент у меня нет другого выхода. Мне придется воспользоваться вашим гостеприимством. Благодарю вас, милорд. Однако я оставлю за собой право уехать, как только эта ситуация разрешится. А пока я полагаю, что могу одеться и заняться бумажной работой, связанной с делами «Лунного дома». Уверена, Мэтти согласится привезти с собой документы, когда вернется сюда в следующий раз. Конечно, она должна будет находиться рядом со мной…
Джордан подавил ухмылку. Его Шарли пыталась предотвратить вероятность того, что он будет тревожить ее своим присутствием. А он знал, что его присутствие действовало на нее. Знал это так же верно, как и то, что его сердце билось в груди. У этой женщины было много приемов, позволявших ей держаться отстранение. И он испытает огромное удовольствие, переигрывая ее в каждом из этих приемов. Он не даст ей воспользоваться ни одним из них.
– Конечно, я понимаю. – Он вежливо улыбнулся. – Но я должен напомнить вам, что госпожа Мэтти руководит «Лунным домом» в ваше отсутствие. Знаете ли вы кого-то, кто мог бы ее заменить, пока она будет присматривать за вами здесь?
Джордан с интересом наблюдал, что она на это ответит.
И она его не разочаровала.
Шарли чуть вздернула подбородок и выдержала его взгляд. В ясных серых глазах не отразилось ни тени той яростной внутренней борьбы, которая наверняка в ней происходила.
– Вы не ошиблись в своих предположениях, милорд. Я должна была обдумать все стороны вопроса перед тем, как позволить себе подобное высказывание.
Шарли повернулась к Мэтти.
– Мэтти, похоже, мне придется еще какое-то время полагаться на твою помощь. И все-таки привези мне сюда документы. О делах нужно думать, а я, несомненно, могу работать здесь с документами, никого не подвергая опасности и ничем не рискуя. Если его светлость любезно позволит мне воспользоваться письменным столом…
Светлая бровь взметнулась вверх, пригвоздив его к месту безмолвным вопросом.
– Конечно. Хотя у вас и не было возможности осмотреться, здесь есть небольшая гостиная, вон за той дверью… – Он махнул рукой в нужном направлении. – И вы можете пользоваться ею, когда и сколько пожелаете.
– Ну вот, дорогая. Теперь я могу не беспокоиться. Просто восприми это как небольшой отпуск. Ведь у тебя его ни разу не было, а он так тебе был нужен с тех пор, как…
– С тех пор как я стала во главе «Лунного дома». Да, Мэтти, спасибо.
Шарли перебила Мэтти быстро и довольно резко. Джордан мысленно внес это в небольшой список, который начал составлять в голове. Он был твердо намерен разгадать тайну Шарли.
И еще один список, который был уже готов, включал в себя все способы, которыми он хотел бы обладать Шарли.
– А сейчас мне нужно ехать, чтобы закончить меню на ужин. Да и девочки всегда чувствуют себя спокойнее, когда я возвращаюсь.
Мэтти засуетилась в поисках своей шали и шляпки.
– Мэтти, я… – Шарли заколебалась, не зная, что сказать, словно ей не хотелось отпускать Мэтти.
– Просто позволь полковнику обо всем позаботиться, милая, – успокоила ее Мэтти.
– Правда, мадам Шарли, вам абсолютно не о чем беспокоиться. Я приказал приготовить вам ванну. А потом, может быть, вы присоединитесь ко мне за скромной неофициальной трапезой. Насколько я понял из разговоров с Мэтти, вы играете в шахматы…
Джордан чуть наклонил голову, прямо воплощенная невинность. С виду он лишь выполнял обязанности гостеприимного хозяина. На самом деле в нем не было невинности ни на йоту и помыслы его были очень далеки от правил гостеприимства.
Он от души надеялся, что Шарли купилась на его спектакль. Его цели не были невинны, но просты и ясны. Он хотел переспать с Шарли. Понять Шарли. Заставить Шарли улыбнуться, потом заставить ее закричать. Ах да, а потом еще раз с ней переспать.
Для полковника Джордана Линдхерста, графа Кальвертонского, начинался бой. Бой, в котором он будет использовать в высшей степени изощренную тактику. В этой кампании ему понадобятся все его знания и талант. Его цели стоили той битвы, в которую он собирался вступить. А когда Шарли сдастся, он получит поистине бесценную награду.
Он даже не рассматривал возможность того, что что-то пойдет не так.
9
Шарли прислушивалась к звону и стуку, доносившимся из соседней комнаты и означавшим, что там готовят ванну.
Ее кожа саднила, она могла поклясться, что ощущает запах собственного пота, и ей до смерти хотелось окунуться в теплую воду. Шарли привыкла принимать ванну каждый день, хотя бы наскоро, в прохладной воде, хоть как-нибудь. И она очень скучала по ощущению свежести и чистоты.
Она ждала, и вот звуки стихли, и комната погрузилась в тишину. Шарли проворно выбралась из-под одеяла и прошла через дверь в примыкающую к спальне гостиную.
В камине горел огонь, а занавески на окнах были плотно задернуты, не давая сумраку холодного дождливого вечера проникнуть в комнату.
Перед камином стояла большая ванна, по обеим сторонам от которой находились низкие табуретки с аккуратно разложенными на них свернутыми полотенцами, мылом и несколькими кусочками мягкой ткани.
Издав вздох, полный облегчения, Шарли опустила руку в воду, которая оказалась как раз нужной температуры. Она пересекла комнату, закрыла дверь на задвижку и уже через несколько мгновений погрузилась в теплую ванну.
Шарли почувствовала, как все проблемы улетучиваются у нее из головы, а вода мягко обволакивает ее усталое тело. Она обвела комнату взглядом: прекрасный ковер, маленький письменный стол в углу, очень удобный с виду диван и два потертых кресла. Очевидно, в этих апартаментах гости проводили много времени.
И Шарли могла их понять. Над камином висел великолепный морской пейзаж, на котором не было ничего, кроме воды, одинокой чайки, водорослей и пустынного пляжа. Так и хотелось представить, как ты неспешно идешь по этому песку.
Маленькие часы отсчитывали минуты, пока Шарли нежилась в ванне, а огонь одобрительно трещал в камине.
Когда часы пробили шесть, Шарли наконец вспомнила, где она находится. Она протянула руку, взяла мыло и начала осторожными движениями массировать кожу, с каждой секундой все больше наслаждаясь ощущением чистоты. Она отметила про себя, что ее синяки почти прошли.
Она еще выше приподняла стянутые в пучок волосы, отчаянно желая вымыть и их, но у нее была такая густая копна, а плечо все еще побаливало.
Шарли подпрыгнула почти на фут, выплеснув воду через край ванны, когда глубокий мужской голос прямо у нее за спиной произнес:
– Давайте я помогу вам.
Шарли застыла. Инстинктивно она соскользнула в ванну так, что на поверхности остался только ее нос. Потом она повернулась и сердито воззрилась на Джордана Линдхерста, который стоял, небрежно опираясь на ручку двери. На полу возле него виднелись два ведра воды.
– Вы забыли запереть дверь спальни.
Шарли прищурилась и чуть приподнялась на локтях.
– Что вы здесь делаете? Ведь я принимаю ванну. Это крайне неприлично.
– Я знаю. – Его улыбка была обольстительной, и Шарли с трудом преодолела желание поерзать в ванне.
– Кто-то должен был принести еще воды, чтобы вы могли вымыть волосы. А я не намерен пускать сюда никого из слуг. Это зрелище предназначено только для моих глаз.
Его взгляд скользнул по мыльной поверхности.
Шарли опустила глаза. Она была прикрыта пеной, да и вода выглядела уже не такой и прозрачной, как вначале. Она сомневалась, что Джордан много чего мог разглядеть. Однако же на всякий случай плотно сдвинула бедра.
Он подошел к ванне.
– У меня тут теплая вода, чтобы сполоснуть волосы. Вы позволите мне помочь? Или вы слишком аристократичны в своих привычках и слишком разборчивы, чтобы позволить такому скромному человеку, как я, коснуться вашей головы?
Шарли вздернула подбородок:
– Дело не в разборчивости. Просто я считаю сложившуюся ситуацию крайне неприличной. И я бы не стала употреблять эпитет «скромный» применительно к вам. – Эту последнюю фразу она пробормотала, откинув густую прядь волос с глаз. Шарли поморщилась, осознав, что волосы у нее действительно очень грязные.
Она выругалась про себя. Он опять поймал ее в ловушку, пользуясь своей логикой, и откровенной манерой ведения разговора.
– Черт бы вас побрал. У меня ведь нет выбора, правда?
– Выбор всегда есть, Шарли. Только смотрите, чтобы он оказался правильным.
Ока сверкнула на него глазами, впервые показав, что разгневана или, по крайней мере, близка к этому.
Джордан кивнул:
– Хорошо.
Глаза Шарли расширились от изумления, когда он начал снимать сюртук, потом жилет, потом развязал галстук и сбросил его на пол. А потом принялся расстегивать рубашку.
Дар речи вернулся к Шарли, когда он дошел до четвертой пуговицы:
– Какого черта вы делаете? – Она отказывалась верить в то, что провизжала эти слова, но втайне опасалась, что так оно и было. У нее в горле как будто что-то застряло, и ощущение это усиливалось по мере того, как грудь Джордана все больше оголялась.
– Я собираюсь вымыть вам волосы. Для того чтобы сделать это, мне нужно будет намылить и ополоснуть их. А у вас, мисс Шарли… – он слегка потянул за выбившуюся прядку, – …волос столько, что хватило бы на трех женщин. Так что, скорее всего, моя задача не из легких. Я даже не уверен, сможет ли такой скромный человек, как я, с ней справиться.
Он вздохнул и снял рубашку. Шарли разинула рот.
– И мне бы не хотелось намочить свою одежду. Особенно мой сюртук, ведь он, как мне говорили, очень модного зеленого оттенка. Ну, насчет жилета я не знаю. А вот рубашка… это одна из моих любимых рубашек. Вы знаете, как бывает, когда у вас есть какой-то любимый предмет одежды. Вам постоянно хочется его носить. И я определенно не хочу, чтобы на эту рубашку попала грязная вода или мыльная пена. Это ведь лен.
Шарли очень трудно было уследить за его словами, потому что в это время он принялся переносить ведра с водой поближе к ванне, и его грудь постоянно маячила у нее перед глазами.
И какая это была грудь!
Крепкая, мускулистая, покрытая волосами, которые начинались где-то чуть пониже шеи и спускались вниз до самой талии. Сквозь заросли волос виднелись плоские соски, и Шарли поразилась, когда почувствовала, как ее руки под водой сжались в кулаки. Она хотела дотронуться до его груди. Впервые в жизни она хотела провести руками по груди мужчины и ощутить его кожу, ощутить ее гладкость или шероховатость или…
Шарли облизала губы.
Как только Джордан дотронулся до массы ее золотистых волос, все мысли улетучились у него из головы. Его руки заскользили по ее шевелюре в поисках удерживающих пучок шпилек. Он осторожно вынимал их, пока последняя прядка не упала свободно ей на плечи. Джордан восхищенно воззрился на шелковистую гриву Шарли, опадавшую на воду и на край ванны.
Он ничуть не покривил душой, сказав, что ее волос хватило бы на трех женщин. Они были густыми, роскошными и непослушными.
Джордан вздохнул, собрал своенравные локоны и опустил их в воду.
– Задержите дыхание, – предупредил он.
– М-м-м-ф… – раздался булькающий звук, когда Джордан окунул Шарли в ванну с головой. Она вылезла на поверхность, откашливаясь.
– Боже мой, вы что, пытаетесь меня убить? – сердито воскликнула она.
– Я ведь сказал, чтобы вы задержали дыхание, – резонно возразил Джордан и начал намыливать ей волосы.
– Ну, вообще-то да… но… о боже.
Пальцы Джордана лениво выписывали круги по коже ее головы, взбивая пену. Он массировал, гладил и осторожно тер ее кожу, чувствуя, как она расслабляется под его руками.
– О боже, Джордан, какое наслаждение, – выдохнула она.
Джордан тоже вздохнул, ощущая, как напряжение в его восставшей плоти начало постепенно переходить в боль.
– А могу я спросить, что такая прелестная молодая женщина знает о наслаждении?
На несколько минут в комнате повисло молчание, слышно было только, как его руки намыливают ее голову, да еще тиканье часов на каминной полке.
– Ничего. – Ответ она произнесла почти шепотом. – Я ничего, не знаю о наслаждении. Могу только предположить, что это чувство расслабления и тепла приближается к тому, что другие называют наслаждением.
– Вовсе нет, – он усмехнулся. – Наслаждение – это нечто гораздо большее.
Шарли чуть наклонила голову, чтобы его руки совершали свои волшебные движения как раз у нее за ухом, и стерла мыльную пену с носа.
– Полагаю, вы имеете в виду секс, – внезапно она опять превратилась в мисс Высокомерие.
– Среди всего прочего. Но вы правы, сексуальное наслаждение – лучшее из всех возможных видов наслаждения.
Снова в комнате повисло молчание.
– Я ничего об этом не знаю.
Признание упало в тишину комнаты, как разорвавшаяся бомба, обратив твердую плоть Джордана в мрамор. Он столького желал, и все это было лишь в нескольких дюймах от него, от его рук, губ и члена, такое влажное, блестящее, обнаженное.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24
Но Джордан был решительно настроен не дать этому случиться. Как-то, он сам еще не знал точно как, он пробьет брешь в этой крепости, которую воздвигла вокруг себя мадам Шарли. Он доберется до ее эмоций и до ее тела и разбудит и то и другое.
Джордан облизал губы и удовлетворенно отметил, как задрожали спутанные волосы, обрамляющие лицо Шарли.
– Даю вам слово, мадам Шарли, что буду защищать вас, пока вы находитесь в моем доме. Не страшитесь на сей счет. Насколько я знаю, в «Лунном доме» тоже предприняли разумные меры предосторожности. Я буду гораздо более спокоен, когда мы установим местонахождение Понсонби, но на данный момент, боюсь, мы больше ничего не можем сделать.
Он облокотился о высокий столб в изножье кровати и разглядывал Шарли, наслаждаясь зрелищем рассыпавшихся по ее плечам спутанных светлых волос и кружевной рубашки с крепко стянутой на шее ленточкой, которую ему жутко хотелось развязать.
Или даже не тратить на это время, а просто разорвать рубашку до самого подола и обнажить ее роскошное тело, тесную пещерку, скрывающую жаркое лоно, ее великолепные груди…
Джордан чуть сменил положение и отвел взгляд, чувствуя, как к щекам прилила непривычная краска, пока он мысленно раздевал свою гостью и занимался с ней сексом.
– Я очень ценю все, что вы сделали, милорд. И я понимаю, что доставила вам определенное неудобство.
Ответ Шарли звучал очень официально, а в ее глазах не отражалось ни единой эмоции. Да, она превосходно держала себя в руках.
– Вовсе нет. Большую часть времени вы проспали. Так что вас совсем не нужно было развлекать, как это обычно принято с гостями, – усмехнулся Джордан.
– Ну, теперь, когда я проснулась, я думаю, нам следует подумать о моем отъезде. Мне действительно нужно возвращаться в «Лунный дом».
Джордан уже набрал в легкие воздух, чтобы высказать все, что он думает по этому поводу, но его опередила Мэтти:
– Шарли, давай не будем торопиться и принимать глупые решения. Сейчас никто не знает, где ты. Дай полковнику еще пару дней, может быть, его люди сумеют найти Понсонби. – Она бросила короткий взгляд на Джордана, который кивнул в знак согласия. – Понимаешь, дорогая, слуга этого Понсонби оказался настоящим злодеем.
Шарли нахмурилась.
– Правда, Шарли. – Джордан даже не успел осознать, что назвал ее по имени. Это казалось таким естественным. – Как только мои люди начали расследование по выяснению местонахождения Понсонби, мы обнаружили, что у его слуги в прошлом была склонность к проявлению насилия. Особенно по отношению к женщинам. Были случаи, когда из домов, где он работал, пропадали горничные, а также нам стали известны и другие факты его крайней жестокости. Этот человек очень опасен, в этом нет ни малейшего сомнения. И возможно, он к тому же убийца.
Шарли чуть заметно побледнела.
– Боже мой, а мы ничего об этом не знали.
– Откуда вам было это знать? Да и потом, при обычном ходе событий вам бы никогда не довелось с ним столкнуться. Но сейчас, когда Понсонби скрывается от представителей полиции, которые хотели бы побеседовать с ним о его медицинской практике, и учитывая то, что крушение его маленького мирка началось с женщины, мы представления не имеем, что может думать или делать его слуга или на что он может подбивать Понсонби, Ситуация довольно опасная, и мы не в состоянии ее сейчас полностью контролировать, поэтому вам лучше оставаться здесь.
Шарли перевела взгляд с Мэтти на Джордана, а потом обратно. Джордан задержал дыхание, наблюдая за тем, как она обдумывает проблему.
Выражение ее лица оставалось холодным и сосредоточенным, взгляд был спокойным. За последние два дня Джордан успел привыкнуть к ее бессловесным проявлениям, языку ее телодвижений и начал понимать ее на более глубоком уровне. Вот и сейчас по слабой пульсации жилки у нее на шее он мог сказать, что Шарли встревожили его слова. Покрывало на ее груди поднялось, а потом опало от ее глубокого вздоха.
– Похоже, в настоящий момент у меня нет другого выхода. Мне придется воспользоваться вашим гостеприимством. Благодарю вас, милорд. Однако я оставлю за собой право уехать, как только эта ситуация разрешится. А пока я полагаю, что могу одеться и заняться бумажной работой, связанной с делами «Лунного дома». Уверена, Мэтти согласится привезти с собой документы, когда вернется сюда в следующий раз. Конечно, она должна будет находиться рядом со мной…
Джордан подавил ухмылку. Его Шарли пыталась предотвратить вероятность того, что он будет тревожить ее своим присутствием. А он знал, что его присутствие действовало на нее. Знал это так же верно, как и то, что его сердце билось в груди. У этой женщины было много приемов, позволявших ей держаться отстранение. И он испытает огромное удовольствие, переигрывая ее в каждом из этих приемов. Он не даст ей воспользоваться ни одним из них.
– Конечно, я понимаю. – Он вежливо улыбнулся. – Но я должен напомнить вам, что госпожа Мэтти руководит «Лунным домом» в ваше отсутствие. Знаете ли вы кого-то, кто мог бы ее заменить, пока она будет присматривать за вами здесь?
Джордан с интересом наблюдал, что она на это ответит.
И она его не разочаровала.
Шарли чуть вздернула подбородок и выдержала его взгляд. В ясных серых глазах не отразилось ни тени той яростной внутренней борьбы, которая наверняка в ней происходила.
– Вы не ошиблись в своих предположениях, милорд. Я должна была обдумать все стороны вопроса перед тем, как позволить себе подобное высказывание.
Шарли повернулась к Мэтти.
– Мэтти, похоже, мне придется еще какое-то время полагаться на твою помощь. И все-таки привези мне сюда документы. О делах нужно думать, а я, несомненно, могу работать здесь с документами, никого не подвергая опасности и ничем не рискуя. Если его светлость любезно позволит мне воспользоваться письменным столом…
Светлая бровь взметнулась вверх, пригвоздив его к месту безмолвным вопросом.
– Конечно. Хотя у вас и не было возможности осмотреться, здесь есть небольшая гостиная, вон за той дверью… – Он махнул рукой в нужном направлении. – И вы можете пользоваться ею, когда и сколько пожелаете.
– Ну вот, дорогая. Теперь я могу не беспокоиться. Просто восприми это как небольшой отпуск. Ведь у тебя его ни разу не было, а он так тебе был нужен с тех пор, как…
– С тех пор как я стала во главе «Лунного дома». Да, Мэтти, спасибо.
Шарли перебила Мэтти быстро и довольно резко. Джордан мысленно внес это в небольшой список, который начал составлять в голове. Он был твердо намерен разгадать тайну Шарли.
И еще один список, который был уже готов, включал в себя все способы, которыми он хотел бы обладать Шарли.
– А сейчас мне нужно ехать, чтобы закончить меню на ужин. Да и девочки всегда чувствуют себя спокойнее, когда я возвращаюсь.
Мэтти засуетилась в поисках своей шали и шляпки.
– Мэтти, я… – Шарли заколебалась, не зная, что сказать, словно ей не хотелось отпускать Мэтти.
– Просто позволь полковнику обо всем позаботиться, милая, – успокоила ее Мэтти.
– Правда, мадам Шарли, вам абсолютно не о чем беспокоиться. Я приказал приготовить вам ванну. А потом, может быть, вы присоединитесь ко мне за скромной неофициальной трапезой. Насколько я понял из разговоров с Мэтти, вы играете в шахматы…
Джордан чуть наклонил голову, прямо воплощенная невинность. С виду он лишь выполнял обязанности гостеприимного хозяина. На самом деле в нем не было невинности ни на йоту и помыслы его были очень далеки от правил гостеприимства.
Он от души надеялся, что Шарли купилась на его спектакль. Его цели не были невинны, но просты и ясны. Он хотел переспать с Шарли. Понять Шарли. Заставить Шарли улыбнуться, потом заставить ее закричать. Ах да, а потом еще раз с ней переспать.
Для полковника Джордана Линдхерста, графа Кальвертонского, начинался бой. Бой, в котором он будет использовать в высшей степени изощренную тактику. В этой кампании ему понадобятся все его знания и талант. Его цели стоили той битвы, в которую он собирался вступить. А когда Шарли сдастся, он получит поистине бесценную награду.
Он даже не рассматривал возможность того, что что-то пойдет не так.
9
Шарли прислушивалась к звону и стуку, доносившимся из соседней комнаты и означавшим, что там готовят ванну.
Ее кожа саднила, она могла поклясться, что ощущает запах собственного пота, и ей до смерти хотелось окунуться в теплую воду. Шарли привыкла принимать ванну каждый день, хотя бы наскоро, в прохладной воде, хоть как-нибудь. И она очень скучала по ощущению свежести и чистоты.
Она ждала, и вот звуки стихли, и комната погрузилась в тишину. Шарли проворно выбралась из-под одеяла и прошла через дверь в примыкающую к спальне гостиную.
В камине горел огонь, а занавески на окнах были плотно задернуты, не давая сумраку холодного дождливого вечера проникнуть в комнату.
Перед камином стояла большая ванна, по обеим сторонам от которой находились низкие табуретки с аккуратно разложенными на них свернутыми полотенцами, мылом и несколькими кусочками мягкой ткани.
Издав вздох, полный облегчения, Шарли опустила руку в воду, которая оказалась как раз нужной температуры. Она пересекла комнату, закрыла дверь на задвижку и уже через несколько мгновений погрузилась в теплую ванну.
Шарли почувствовала, как все проблемы улетучиваются у нее из головы, а вода мягко обволакивает ее усталое тело. Она обвела комнату взглядом: прекрасный ковер, маленький письменный стол в углу, очень удобный с виду диван и два потертых кресла. Очевидно, в этих апартаментах гости проводили много времени.
И Шарли могла их понять. Над камином висел великолепный морской пейзаж, на котором не было ничего, кроме воды, одинокой чайки, водорослей и пустынного пляжа. Так и хотелось представить, как ты неспешно идешь по этому песку.
Маленькие часы отсчитывали минуты, пока Шарли нежилась в ванне, а огонь одобрительно трещал в камине.
Когда часы пробили шесть, Шарли наконец вспомнила, где она находится. Она протянула руку, взяла мыло и начала осторожными движениями массировать кожу, с каждой секундой все больше наслаждаясь ощущением чистоты. Она отметила про себя, что ее синяки почти прошли.
Она еще выше приподняла стянутые в пучок волосы, отчаянно желая вымыть и их, но у нее была такая густая копна, а плечо все еще побаливало.
Шарли подпрыгнула почти на фут, выплеснув воду через край ванны, когда глубокий мужской голос прямо у нее за спиной произнес:
– Давайте я помогу вам.
Шарли застыла. Инстинктивно она соскользнула в ванну так, что на поверхности остался только ее нос. Потом она повернулась и сердито воззрилась на Джордана Линдхерста, который стоял, небрежно опираясь на ручку двери. На полу возле него виднелись два ведра воды.
– Вы забыли запереть дверь спальни.
Шарли прищурилась и чуть приподнялась на локтях.
– Что вы здесь делаете? Ведь я принимаю ванну. Это крайне неприлично.
– Я знаю. – Его улыбка была обольстительной, и Шарли с трудом преодолела желание поерзать в ванне.
– Кто-то должен был принести еще воды, чтобы вы могли вымыть волосы. А я не намерен пускать сюда никого из слуг. Это зрелище предназначено только для моих глаз.
Его взгляд скользнул по мыльной поверхности.
Шарли опустила глаза. Она была прикрыта пеной, да и вода выглядела уже не такой и прозрачной, как вначале. Она сомневалась, что Джордан много чего мог разглядеть. Однако же на всякий случай плотно сдвинула бедра.
Он подошел к ванне.
– У меня тут теплая вода, чтобы сполоснуть волосы. Вы позволите мне помочь? Или вы слишком аристократичны в своих привычках и слишком разборчивы, чтобы позволить такому скромному человеку, как я, коснуться вашей головы?
Шарли вздернула подбородок:
– Дело не в разборчивости. Просто я считаю сложившуюся ситуацию крайне неприличной. И я бы не стала употреблять эпитет «скромный» применительно к вам. – Эту последнюю фразу она пробормотала, откинув густую прядь волос с глаз. Шарли поморщилась, осознав, что волосы у нее действительно очень грязные.
Она выругалась про себя. Он опять поймал ее в ловушку, пользуясь своей логикой, и откровенной манерой ведения разговора.
– Черт бы вас побрал. У меня ведь нет выбора, правда?
– Выбор всегда есть, Шарли. Только смотрите, чтобы он оказался правильным.
Ока сверкнула на него глазами, впервые показав, что разгневана или, по крайней мере, близка к этому.
Джордан кивнул:
– Хорошо.
Глаза Шарли расширились от изумления, когда он начал снимать сюртук, потом жилет, потом развязал галстук и сбросил его на пол. А потом принялся расстегивать рубашку.
Дар речи вернулся к Шарли, когда он дошел до четвертой пуговицы:
– Какого черта вы делаете? – Она отказывалась верить в то, что провизжала эти слова, но втайне опасалась, что так оно и было. У нее в горле как будто что-то застряло, и ощущение это усиливалось по мере того, как грудь Джордана все больше оголялась.
– Я собираюсь вымыть вам волосы. Для того чтобы сделать это, мне нужно будет намылить и ополоснуть их. А у вас, мисс Шарли… – он слегка потянул за выбившуюся прядку, – …волос столько, что хватило бы на трех женщин. Так что, скорее всего, моя задача не из легких. Я даже не уверен, сможет ли такой скромный человек, как я, с ней справиться.
Он вздохнул и снял рубашку. Шарли разинула рот.
– И мне бы не хотелось намочить свою одежду. Особенно мой сюртук, ведь он, как мне говорили, очень модного зеленого оттенка. Ну, насчет жилета я не знаю. А вот рубашка… это одна из моих любимых рубашек. Вы знаете, как бывает, когда у вас есть какой-то любимый предмет одежды. Вам постоянно хочется его носить. И я определенно не хочу, чтобы на эту рубашку попала грязная вода или мыльная пена. Это ведь лен.
Шарли очень трудно было уследить за его словами, потому что в это время он принялся переносить ведра с водой поближе к ванне, и его грудь постоянно маячила у нее перед глазами.
И какая это была грудь!
Крепкая, мускулистая, покрытая волосами, которые начинались где-то чуть пониже шеи и спускались вниз до самой талии. Сквозь заросли волос виднелись плоские соски, и Шарли поразилась, когда почувствовала, как ее руки под водой сжались в кулаки. Она хотела дотронуться до его груди. Впервые в жизни она хотела провести руками по груди мужчины и ощутить его кожу, ощутить ее гладкость или шероховатость или…
Шарли облизала губы.
Как только Джордан дотронулся до массы ее золотистых волос, все мысли улетучились у него из головы. Его руки заскользили по ее шевелюре в поисках удерживающих пучок шпилек. Он осторожно вынимал их, пока последняя прядка не упала свободно ей на плечи. Джордан восхищенно воззрился на шелковистую гриву Шарли, опадавшую на воду и на край ванны.
Он ничуть не покривил душой, сказав, что ее волос хватило бы на трех женщин. Они были густыми, роскошными и непослушными.
Джордан вздохнул, собрал своенравные локоны и опустил их в воду.
– Задержите дыхание, – предупредил он.
– М-м-м-ф… – раздался булькающий звук, когда Джордан окунул Шарли в ванну с головой. Она вылезла на поверхность, откашливаясь.
– Боже мой, вы что, пытаетесь меня убить? – сердито воскликнула она.
– Я ведь сказал, чтобы вы задержали дыхание, – резонно возразил Джордан и начал намыливать ей волосы.
– Ну, вообще-то да… но… о боже.
Пальцы Джордана лениво выписывали круги по коже ее головы, взбивая пену. Он массировал, гладил и осторожно тер ее кожу, чувствуя, как она расслабляется под его руками.
– О боже, Джордан, какое наслаждение, – выдохнула она.
Джордан тоже вздохнул, ощущая, как напряжение в его восставшей плоти начало постепенно переходить в боль.
– А могу я спросить, что такая прелестная молодая женщина знает о наслаждении?
На несколько минут в комнате повисло молчание, слышно было только, как его руки намыливают ее голову, да еще тиканье часов на каминной полке.
– Ничего. – Ответ она произнесла почти шепотом. – Я ничего, не знаю о наслаждении. Могу только предположить, что это чувство расслабления и тепла приближается к тому, что другие называют наслаждением.
– Вовсе нет, – он усмехнулся. – Наслаждение – это нечто гораздо большее.
Шарли чуть наклонила голову, чтобы его руки совершали свои волшебные движения как раз у нее за ухом, и стерла мыльную пену с носа.
– Полагаю, вы имеете в виду секс, – внезапно она опять превратилась в мисс Высокомерие.
– Среди всего прочего. Но вы правы, сексуальное наслаждение – лучшее из всех возможных видов наслаждения.
Снова в комнате повисло молчание.
– Я ничего об этом не знаю.
Признание упало в тишину комнаты, как разорвавшаяся бомба, обратив твердую плоть Джордана в мрамор. Он столького желал, и все это было лишь в нескольких дюймах от него, от его рук, губ и члена, такое влажное, блестящее, обнаженное.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24