Но ненадолго. Чтобы его удержать, мало иметь смазливое личико!
– Вы правы! Надо, чтобы он отвечал взаимностью.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Вы получите все, что принадлежит Луису Альберто! Его имя, деньги, его дом. Но всю свою нежность и любовь он отдал мне! Слышите? Мне! Мне! Мне!
Неизвестно, чем закончилась бы эта перепалка, если бы не появилась донья Елена. Марианна сразу ушла, а Эстер заговорила о приготовлениях к свадьбе. Видимо, обстоятельства, при которых она выходила замуж, нимало ее не смущали. Больше всего ее заботило сейчас, как она будет выглядеть во время венчания и какого фасона должно быть подвенечное платье. Она даже выразила желание заказать платье в Нью-Йорке, но донья Елена отговорила ее, сославшись на то, что осталось совсем мало времени.
– Свадьбу устроим непременно в ресторане, тетя. Все приглашенные здесь просто не поместятся.
– Конечно, Эстер. Еще надо подумать о костюме для Луиса Альберто и свадебном путешествии, но сын слышать об этом не хочет. – Донья Елена вздохнула.
– Не хочет, и не надо, – спокойно ответила Эстер. – Мы сами все сделаем. Ах, как мне хочется в Европу, тетя! А может быть совершить путешествие по Средиземному морю? – глаза у Эстер заблестели.
Падре Адриан несколько дней не видел сеньора Сальватьерра, а когда однажды вечером зашел навестить, поразился, как осунулось и побледнело его лицо. Еще бы, столько переживаний в последнее время выпало на его долю.
– Твой сын и Эстер женятся? Это так, Альберто? – вместо приветствия спросил священник в волнении. – А я позвонил в контору и мне сказали, что несколько дней сеньор Сальватьерра не ходит на работу. Что случилось, ты не болен?
– Нет, просто отдыхаю. Очень устал.
– Понимаю. Извини меня за беспокойство…
– Ну, что ты, падре.
Эстер, сидевшая около доньи Елены, в другом конце гостиной, неодобрительно наблюдала за беседой мужчин.
– Не очень-то симпатичный человек этот священник, – тихо сказала она тетушке.
– Ах, не говори так, Эстерсита. Он близкий друг нашей семьи.
– Тетя, могу я тебя попросить? Когда мы поженимся, могу я свой дом продать или сдать внаем? Ты же знаешь, Района всегда жила со мной, и мне хотелось бы, чтобы она осталась мне прислуживать. Можно мне ее взять сюда?
– Конечно, девочка, конечно! Этот дом станет твоим, поступай, как знаешь с прежним своим жилищем. И вообще – со всем..
– Со всем?
– Да, абсолютно! Я всегда считала тебя своей дочерью. Когда ты станешь женой Луиса Альберто, и когда подаришь нам внука, тогда вообще никто ни в чем тебе не откажет. В этом можешь быть уверена.
Несколько минут длилось молчание, слышно было, как падре Адриан помешивал ложечкой кофе.
– Значит Луис Альберто хотел всех обмануть? – священник покачал головой.
– Ему это не удалось. Эстер ждет ребенка. Его ребенка.
– Ну, а что говорит Луис Альберто?
– По-прежнему отказывается ото всего, настаивает на своем. Представляешь, Адриан, сколько времени он всем нам морочил голову?
– Но ведь он казался таким правдивым, что даже я начал сомневаться в искренности Эстер. И когда я с ней говорил, я было совсем принял сторону Луиса Альберто…
– Да, но он все еще отказывается, не хочет признаться. Вероятно, был настолько пьян, что ничего не помнит.
– Вот беда, так беда! Алкоголь запутал человека. Толкнул в бездну, лишил чувства ответственности. Мне бесконечно жаль Луиса Альберто, поверь, потому что он не любит Эстер.
– Я понимаю тебя, но в конце концов, пришло время расплачиваться за свою непутевую жизнь. Впрочем, его и это не остановило.
Дон Альберто устало подпер голову рукой, прикрыл глаза.
– Значит он пьет по-прежнему? – спросил падре Адриан.
– Да, ведет себя просто неприлично. По возвращении обещал матери измениться, стать лучше, даже изъявил желание помогать мне в конторе. Но потом, когда узнал, что Эстер беременна, его благие намерения испарились, как дым.
– Эх, ты не представляешь, Альберто, как мне жаль, что все так случилось. А как Марианна?
– О, она просто ангел, – глаза сеньора Сальватьерра потеплели. – Если бы не она, это чудесное, нежное создание, мне было бы намного тяжелее. Сейчас это кажется абсурдным, друг мой, но я бы предпочел, чтобы, вместо Эстер, Марианна вышла замуж за Луиса Альберто.
– Марианна?
– Да, потому что уверен, именно она помогла бы сыну измениться. А в руках Эстерситы, мне кажется, Луис Альберто еще больше испортится.
– Не будь пессимистом, Альберто, и помни, господь велик, милостив и справедлив. Возможно, он сжалится и над твоим сыном.
Марианна все последние дни была грустна. Она верила Луису Альберто, хотя понимала, что такие женщины, как Эстер, ради достижения своей цели, способны на все. Единственный человек, которому она могла открыть боль души своей, была Мария. Но та ее постоянно уговаривала, приучала к мысли, что ничего серьезного между нею, деревенской девушкой, и молодым сеньором быть не может. Никогда. Но маленькая надежда все же теплилась в душе девушки.
– А молодые здесь будут жить? – грустно спросила она Марию, когда они остались одни в кухне.
– Скорее всего да, девочка, по крайней мере сначала.
– Ах, Мария, я этого не вынесу. Эстер при каждой встрече готова меня убить, как будто я ее самый главный враг.
– Может сказать сеньору?
– Ну, что ты, Мария? Он и так болен из-за всего этого, – нет, ни за что.
– Ах, Марианна, не знаю чем тебе помочь. Но можешь на меня рассчитывать, я всегда буду на твоей стороне. Потому что ты одна из немногих, кого я люблю и кому верю.
– Если бы не ты, и не дон Альберто…
– Пойдем, девочка, падре Адриан и сеньор ждут тебя. Идем.
Глава 40
«Наверное, надо было настойчивее доказывать свою непричастность к появлению будущего ребенка. Но как? Как? Единственное спасение в том, что Марианна мне еще верит. Но как долго продлится эта вера? Чем будет питаться она? Кто знает? Во всяком случае, родная мать тут вовсе не поддержка».
Луис Альберто раздумывал, пытаясь найти хоть какую-то точку опоры в той трясине, которая засасывала его, и в которую все безжалостно сталкивали его.
– Ты думаешь, мама, я соглашусь поехать в свадебное путешествие с ней?
– Но, Луис Альберто! Она будет твоей женой.
– Да, к несчастью. Так и передай своей племяннице, что в свадебное путешествие пусть едет одна.
– Сынок, дорогой, пойдут разговоры.
– Меня не интересует, что будут говорить люди. С ней я не поеду никуда. И не вздумай привести ее в мою спальню, мама. Подыщите для нее какое-нибудь другое место в доме.
– Уму непостижимо, что ты говоришь, сынок.
– Мама, клянусь, если она придет в мою комнату, я просто выгоню ее. Так что подумай хорошенько.
– Ты представляешь, как оскорбишь Эстер? Так что, если хочешь, сам ей скажи.
– Не сомневайся, скажу. И о медовом месяце пусть не думает, я не изменю своего решения. Пусть наконец-то дойдет до нее мысль, что не очень-то великое счастье быть моей женой.
– Луис Альберто, не пугай, прошу.
– Ты меня еще очень плохо знаешь, мама.
– Пойду к Эстер, как-то утешу ее, сынок. Последние дни перед свадьбой племянница доньи Елены жила в доме сеньоров Сальватьерра. Ей, как и всем домочадцам, отвели уютную светлую комнату на втором этаже. С нею неотлучно была Рамона, которая, словно верная собака, оберегала покой и сон своей молодой хозяйки и болезненно переживала все перипетии отношений Эстер с молодым сеньором Луисом Альберто. Когда в комнату вошла донья Елена, Рамона спустилась вниз.
– Эстер, Эстер, девочка, не знаю, как тебе и сказать, – начала сеньора.
– Ну, что еще, тетя?
– Луис Альберто и слышать не хочет о свадебном путешествии.
– Как это не хочет, почему?
– Я пыталась его убедить, но он решительно отказывается.
– Как можно, тетя, у нормальных людей это принято.
– Ах, Эстер, разве я этого не понимаю? Не знаю, что и делать. Как убедить его… Я в отчаянии. Вот разве что твой дядя… Попросим его повлиять на сына. – Елена и Эстер спустились в библиотеку.
– Итак, вы уже слышали, падре Адриан отслужит свадебную церемонию, она будет очень скромной, только члены нашей семьи – и все.
Дон Альберто устало присел рядом с доньей Еленой.
– Ну, а гости, а прием? – заволновалась та. – Ведь так не принято…
– Не будет ни приема, ни торжеств.
– Но почему, дядя? Почему? Объясни, пожалуйста!
– И ты еще спрашиваешь? Не люблю комедий, Эстер. Вы с Луисом Альберто женитесь при таких обстоятельствах, что, вряд ли, стоит оповещать кого-либо из наших знакомых.
– Альберто, а что они скажут, что подумают? Женится единственный сын! Я считала, что обязательно нужно разослать приглашения…
– Не надо никаких приглашений. И нечего беспокоиться, они обо всем узнают несколько позже. Пойдем, Елена! И никаких свадебных нарядов. Это было бы смешно, да и Адриану это не нравится.
Рамона застала свою воспитанницу в слезах. В бессильной ярости, молча, в слезах, Эстер стучала кулаком по измятому покрывалу.
Игра в казино ночного клуба «Две тысячи» была в самом разгаре. Столики плавали в сигаретном дыму. То и дело подбегали официанты то к одному, то к другому посетителю осведомиться, не нуждаются ли они в чем-то.
– Пять и сто, двойка!
– Семь первых.
– Мизер, хотя очень опасно. Нет? Проигрываю.
– Проиграл!
– Все отлично. Большие ставки всегда риск. Диего внимательно следил за игрой этих двоих. – Посмотри, как Луис Альберто швыряется деньгами своего папочки, – кивнул он Фернандо.
– Да, верно, – подтвердил тот. – Сегодня он много проиграл. А кстати, что у них там произошло в благородном их семействе? Скандал? Ты не в курсе?
– Ты разве не видишь, Фернандо, в каком он настроении? Очень печален!
– То, что мне и надо. Замечательно, когда у таких, как Луис Альберто, неприятности. Они становятся моими лучшими клиентами. – Хозяин довольно потер руки.
– А кстати, как поживает та жгучая брюнетка, твоя знакомая?
– Ирма? Она не в курсе моих дел. Боюсь, что она снова может нагрянуть сюда, и тогда все сорвется.
– Ну, если ты не против, я мог бы немного поразвлечься с ней, сводить ее в музей или в галерею.
– Какой музей, Фернандо? Ты что, забыл, что она мне почти жена?
– Не говори, Диего, что ты влюблен и безумно ревнуешь ее.
– Нет, нет, не влюблен, во всяком случае Ирма пока еще моя женщина.
– Диего, послушай, я не собираюсь отбивать у тебя эту красотку. Наоборот, хочу помочь, чтобы она не мешала тебе в твоих делах. В отличие от Ирмы, твой план мне кажется более разумным. Думаю, не следует убирать человека, если есть другой способ заполучить то, что тебе надо. – К убийству можно прибегнуть лишь в крайнем случае, предварительно все очень хорошо обдумав.
– Да, да, ты прав, Фернандо, и прости меня, я не хочу показаться ревнивым. Но я не привык, чтобы у меня уводили женщину из-под носа. Я защищался инстинктивно. Посмотрим, чем ты сможешь мне, помочь.
– Спрашиваешь, чем? Очень просто. Послушай! Ирма живет на ранчо в глуши и, конечно, жаждет увидеть что-то новенькое, неизвестное. И я уверен, Диего, что многое смогу ей показать.
А для начала попытаюсь убедить ее в том, что ты слишком занят своими делами и тем самым отвлеку ее внимание, чтобы не мешала тебе действовать по задуманному плану.
– Пожалуй, неплохо. Я очень тебе благодарен, Фернандо!
– Диего, буду с тобой откровенен – я ведь тоже в этом заинтересован. Надеюсь, в будущем, когда ты получишь деньги Марианны, ты не откажешься вложить их в наше совместное предприятие? Согласен?
– Мне нравится ход твоих мыслей.
– О, я всегда знал, что ты человек дела!
– За это стоит выпить, мой дорогой Фернандо! – Пойдем к тебе.
В холле дома сеньоров Сальватьерра горел приглушенный свет. Все давно разошлись по своим комнатам, только Марианна сидела под лампой с книгой в руках. Потом она уронила ее, задумалась, не замечая как открылась входная дверь, и осторожно, стараясь не шуметь, вошел Луис Альберто.
– Марианна. Что ты делаешь здесь так поздно?
– Спустилась вот за водой, чтобы запить таблетку, голова болит. Читала… Спокойной ночи.
– Нет, нет, подожди, Марианна! Я очень тебя прошу. Давай поговорим.
– Нам не о чем говорить, Луис Альберто. Мне не хочется, чтобы твои родители видели нас вместе.
– Одну минуту! – Луис Альберто подошел к девушке и попытался взять ее за руки.
– Не надо. Не надо ничего, не надо! – умоляюще попросила Марианна.
– Марианна, прошу тебя, выслушай!
– Ну, хорошо. Только быстрее.
– Давай присядем… Ты такая красивая сегодня.
– Прости, Луис Альберто, но если это все, что ты собирался мне сказать, я ухожу.
– Нет, нет подожди! Я хочу сказать, что я люблю тебя, обожаю. И не могу потерять.
– Луис Альберто, ну, пожалуйста, не надо об этом. Не говори ничего, хорошо? – она подняла на него глаза. – Я осталась в этом доме только потому, что твой папа попросил меня об этом.
– Но я хочу предложить тебе, давай вместе уедем отсюда. Я знаю, что ты меня любишь. – Луис Альберто нежно взял руки Марианны в свои.
– Не смей говорить этого. А Эстер?
– Какое мне дело до Эстер? Пусть проваливает к чертям!
– Неужели?.. Но ведь речь идет не только о ней. Неужели тебе нет дела до твоего… твоего ребенка?
– Марианна, я ничего не чувствую к этому ребенку. Все равно, что его нет.
– Но он появится, он будет жить, он настоящий! Как ты можешь?
– Нет, для меня настоящее – только моя любовь к тебе, и ничто меня больше не интересует! – Луис Альберто попытался обнять девушку.
– До свидания, Луис Альберто, – Марианна высвободилась из объятий и быстро ушла к себе в комнату. «Все напрасно!» – горестно повторяла она про себя! – «Я потеряла его навеки!».
В полдень следующего дня этот холл и эта лестница стали свидетелями приезда молодых в дом сеньоров Сальватьерра!.. Марианна покорно и молча созерцала эту церемонию. Эстер, не смея ослушаться дона Альберто, заказала себе не традиционное свадебное платье – все равно оно было шикарно: нежное, пастельно-голубое, сшитое у одного из лучших портных Мехико, оно выгодно подчеркивало стройную фигуру невесты, оттеняло природный смуглый цвет кожи. Но ничто не могло помочь невесте избавиться от язвительного, недоброго выражения лица – даже это платье.
– Мария, пожалуйста, приготовь шампанское, – донья Елена была оживлена и свежа в новом, цвета чайной розы шелковом платье.
– Да, сеньора! – улыбалась ей Мария.
– Почему ты здесь, пойдем в столовую! – донья Елена взяла Марианну под руку, и та покорно пошла вместе с нею.
Когда все перешли в столовую, в холле задержались лишь Пачита с Марией, и молодая кухарка озорно сверкнув глазами, прошептала:
– С этой не сработаемся, точно! Обратила внимание, как она на ведьму похожа? Пойдем лучше на кухню!
В столовой искрилось в бокалах шампанское, но каждый из присутствующих находил, что церемония эта мало похожа на свадебную. Лишь Эстер чувствовала себя победительницей.
– Как жалко, что падре Адриан не смог к нам прийти сегодня… А когда, Эстер, ты перевезешь окончательно свод вещи? – осведомилась донья Елена.
– Рамона перевезла все необходимое. Остальное когда-нибудь потом.
– Ну, хорошо. Можно поднять бокалы? – донья Елена взяла в руки свой, поглядела, как искрится оно на солнце.
– А почему Марианны не было на церемонии? – Эстер взглянула на донью Елену.
– Просто не захотела, она плохо себя чувствовала… Я выпью глоточек, от шампанского так кружится голова! – донья Елена сделала вид, что не расслышала. – Примите мои поздравления, дети, – растроганно проговорила донья Елена. – Сегодня для вас начинается новая жизнь. И, надеюсь, что вы будете так же счастливы всю свою жизнь, как мы с Альберто.
Нелегко было Марианне выдержать этот послесвадебный ритуал – шампанское, тосты, притворное щебетанье Эстер. И, хотя не было никого из посторонних, легче от этого не становилось. Уйти – сочтут капризной и неблагодарной. Остаться – значит обречь себя на продление муки. И все же Марианна предпочла последнее.
– Ах, как жаль, что ты не смогла присутствовать на церемонии! Она была очень скромная, но такая волнующая, красивая. Я все еще не могу успокоиться. Ты меня не поздравишь, Марианна? – глаза Эстер так и пронизывали насквозь.
– Не с чем тебя поздравлять! Марианна, как и все присутствующие здесь, знает, что наша свадьба была компромиссом, – ответил за девушку Луис Альберто.
– Да, это так. Но тем не менее, Эстер теперь твоя супруга, Луис Альберто, и постарайся к ней соответственно относиться. – В голосе отца последние дни ощущалась непроходящая усталость.
– Не беспокойся, папа, я буду относиться так, как она того заслуживает.
– Что ты хочешь этим сказать, сын мой?
– Ничего! Но я выполнил вашу волю. Что вы еще хотите от меня?
– Чтобы ты помнил о своих обязанностях. И вел себя как глава семьи, как будущий отец.
– Луис Альберто, сынок, я прошу! Сейчас не время выяснять отношения, сегодня все должны веселиться, зачем омрачать этот радостный день?
– Да, тетя, ты права! За здоровье всех нас!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65
– Вы правы! Надо, чтобы он отвечал взаимностью.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Вы получите все, что принадлежит Луису Альберто! Его имя, деньги, его дом. Но всю свою нежность и любовь он отдал мне! Слышите? Мне! Мне! Мне!
Неизвестно, чем закончилась бы эта перепалка, если бы не появилась донья Елена. Марианна сразу ушла, а Эстер заговорила о приготовлениях к свадьбе. Видимо, обстоятельства, при которых она выходила замуж, нимало ее не смущали. Больше всего ее заботило сейчас, как она будет выглядеть во время венчания и какого фасона должно быть подвенечное платье. Она даже выразила желание заказать платье в Нью-Йорке, но донья Елена отговорила ее, сославшись на то, что осталось совсем мало времени.
– Свадьбу устроим непременно в ресторане, тетя. Все приглашенные здесь просто не поместятся.
– Конечно, Эстер. Еще надо подумать о костюме для Луиса Альберто и свадебном путешествии, но сын слышать об этом не хочет. – Донья Елена вздохнула.
– Не хочет, и не надо, – спокойно ответила Эстер. – Мы сами все сделаем. Ах, как мне хочется в Европу, тетя! А может быть совершить путешествие по Средиземному морю? – глаза у Эстер заблестели.
Падре Адриан несколько дней не видел сеньора Сальватьерра, а когда однажды вечером зашел навестить, поразился, как осунулось и побледнело его лицо. Еще бы, столько переживаний в последнее время выпало на его долю.
– Твой сын и Эстер женятся? Это так, Альберто? – вместо приветствия спросил священник в волнении. – А я позвонил в контору и мне сказали, что несколько дней сеньор Сальватьерра не ходит на работу. Что случилось, ты не болен?
– Нет, просто отдыхаю. Очень устал.
– Понимаю. Извини меня за беспокойство…
– Ну, что ты, падре.
Эстер, сидевшая около доньи Елены, в другом конце гостиной, неодобрительно наблюдала за беседой мужчин.
– Не очень-то симпатичный человек этот священник, – тихо сказала она тетушке.
– Ах, не говори так, Эстерсита. Он близкий друг нашей семьи.
– Тетя, могу я тебя попросить? Когда мы поженимся, могу я свой дом продать или сдать внаем? Ты же знаешь, Района всегда жила со мной, и мне хотелось бы, чтобы она осталась мне прислуживать. Можно мне ее взять сюда?
– Конечно, девочка, конечно! Этот дом станет твоим, поступай, как знаешь с прежним своим жилищем. И вообще – со всем..
– Со всем?
– Да, абсолютно! Я всегда считала тебя своей дочерью. Когда ты станешь женой Луиса Альберто, и когда подаришь нам внука, тогда вообще никто ни в чем тебе не откажет. В этом можешь быть уверена.
Несколько минут длилось молчание, слышно было, как падре Адриан помешивал ложечкой кофе.
– Значит Луис Альберто хотел всех обмануть? – священник покачал головой.
– Ему это не удалось. Эстер ждет ребенка. Его ребенка.
– Ну, а что говорит Луис Альберто?
– По-прежнему отказывается ото всего, настаивает на своем. Представляешь, Адриан, сколько времени он всем нам морочил голову?
– Но ведь он казался таким правдивым, что даже я начал сомневаться в искренности Эстер. И когда я с ней говорил, я было совсем принял сторону Луиса Альберто…
– Да, но он все еще отказывается, не хочет признаться. Вероятно, был настолько пьян, что ничего не помнит.
– Вот беда, так беда! Алкоголь запутал человека. Толкнул в бездну, лишил чувства ответственности. Мне бесконечно жаль Луиса Альберто, поверь, потому что он не любит Эстер.
– Я понимаю тебя, но в конце концов, пришло время расплачиваться за свою непутевую жизнь. Впрочем, его и это не остановило.
Дон Альберто устало подпер голову рукой, прикрыл глаза.
– Значит он пьет по-прежнему? – спросил падре Адриан.
– Да, ведет себя просто неприлично. По возвращении обещал матери измениться, стать лучше, даже изъявил желание помогать мне в конторе. Но потом, когда узнал, что Эстер беременна, его благие намерения испарились, как дым.
– Эх, ты не представляешь, Альберто, как мне жаль, что все так случилось. А как Марианна?
– О, она просто ангел, – глаза сеньора Сальватьерра потеплели. – Если бы не она, это чудесное, нежное создание, мне было бы намного тяжелее. Сейчас это кажется абсурдным, друг мой, но я бы предпочел, чтобы, вместо Эстер, Марианна вышла замуж за Луиса Альберто.
– Марианна?
– Да, потому что уверен, именно она помогла бы сыну измениться. А в руках Эстерситы, мне кажется, Луис Альберто еще больше испортится.
– Не будь пессимистом, Альберто, и помни, господь велик, милостив и справедлив. Возможно, он сжалится и над твоим сыном.
Марианна все последние дни была грустна. Она верила Луису Альберто, хотя понимала, что такие женщины, как Эстер, ради достижения своей цели, способны на все. Единственный человек, которому она могла открыть боль души своей, была Мария. Но та ее постоянно уговаривала, приучала к мысли, что ничего серьезного между нею, деревенской девушкой, и молодым сеньором быть не может. Никогда. Но маленькая надежда все же теплилась в душе девушки.
– А молодые здесь будут жить? – грустно спросила она Марию, когда они остались одни в кухне.
– Скорее всего да, девочка, по крайней мере сначала.
– Ах, Мария, я этого не вынесу. Эстер при каждой встрече готова меня убить, как будто я ее самый главный враг.
– Может сказать сеньору?
– Ну, что ты, Мария? Он и так болен из-за всего этого, – нет, ни за что.
– Ах, Марианна, не знаю чем тебе помочь. Но можешь на меня рассчитывать, я всегда буду на твоей стороне. Потому что ты одна из немногих, кого я люблю и кому верю.
– Если бы не ты, и не дон Альберто…
– Пойдем, девочка, падре Адриан и сеньор ждут тебя. Идем.
Глава 40
«Наверное, надо было настойчивее доказывать свою непричастность к появлению будущего ребенка. Но как? Как? Единственное спасение в том, что Марианна мне еще верит. Но как долго продлится эта вера? Чем будет питаться она? Кто знает? Во всяком случае, родная мать тут вовсе не поддержка».
Луис Альберто раздумывал, пытаясь найти хоть какую-то точку опоры в той трясине, которая засасывала его, и в которую все безжалостно сталкивали его.
– Ты думаешь, мама, я соглашусь поехать в свадебное путешествие с ней?
– Но, Луис Альберто! Она будет твоей женой.
– Да, к несчастью. Так и передай своей племяннице, что в свадебное путешествие пусть едет одна.
– Сынок, дорогой, пойдут разговоры.
– Меня не интересует, что будут говорить люди. С ней я не поеду никуда. И не вздумай привести ее в мою спальню, мама. Подыщите для нее какое-нибудь другое место в доме.
– Уму непостижимо, что ты говоришь, сынок.
– Мама, клянусь, если она придет в мою комнату, я просто выгоню ее. Так что подумай хорошенько.
– Ты представляешь, как оскорбишь Эстер? Так что, если хочешь, сам ей скажи.
– Не сомневайся, скажу. И о медовом месяце пусть не думает, я не изменю своего решения. Пусть наконец-то дойдет до нее мысль, что не очень-то великое счастье быть моей женой.
– Луис Альберто, не пугай, прошу.
– Ты меня еще очень плохо знаешь, мама.
– Пойду к Эстер, как-то утешу ее, сынок. Последние дни перед свадьбой племянница доньи Елены жила в доме сеньоров Сальватьерра. Ей, как и всем домочадцам, отвели уютную светлую комнату на втором этаже. С нею неотлучно была Рамона, которая, словно верная собака, оберегала покой и сон своей молодой хозяйки и болезненно переживала все перипетии отношений Эстер с молодым сеньором Луисом Альберто. Когда в комнату вошла донья Елена, Рамона спустилась вниз.
– Эстер, Эстер, девочка, не знаю, как тебе и сказать, – начала сеньора.
– Ну, что еще, тетя?
– Луис Альберто и слышать не хочет о свадебном путешествии.
– Как это не хочет, почему?
– Я пыталась его убедить, но он решительно отказывается.
– Как можно, тетя, у нормальных людей это принято.
– Ах, Эстер, разве я этого не понимаю? Не знаю, что и делать. Как убедить его… Я в отчаянии. Вот разве что твой дядя… Попросим его повлиять на сына. – Елена и Эстер спустились в библиотеку.
– Итак, вы уже слышали, падре Адриан отслужит свадебную церемонию, она будет очень скромной, только члены нашей семьи – и все.
Дон Альберто устало присел рядом с доньей Еленой.
– Ну, а гости, а прием? – заволновалась та. – Ведь так не принято…
– Не будет ни приема, ни торжеств.
– Но почему, дядя? Почему? Объясни, пожалуйста!
– И ты еще спрашиваешь? Не люблю комедий, Эстер. Вы с Луисом Альберто женитесь при таких обстоятельствах, что, вряд ли, стоит оповещать кого-либо из наших знакомых.
– Альберто, а что они скажут, что подумают? Женится единственный сын! Я считала, что обязательно нужно разослать приглашения…
– Не надо никаких приглашений. И нечего беспокоиться, они обо всем узнают несколько позже. Пойдем, Елена! И никаких свадебных нарядов. Это было бы смешно, да и Адриану это не нравится.
Рамона застала свою воспитанницу в слезах. В бессильной ярости, молча, в слезах, Эстер стучала кулаком по измятому покрывалу.
Игра в казино ночного клуба «Две тысячи» была в самом разгаре. Столики плавали в сигаретном дыму. То и дело подбегали официанты то к одному, то к другому посетителю осведомиться, не нуждаются ли они в чем-то.
– Пять и сто, двойка!
– Семь первых.
– Мизер, хотя очень опасно. Нет? Проигрываю.
– Проиграл!
– Все отлично. Большие ставки всегда риск. Диего внимательно следил за игрой этих двоих. – Посмотри, как Луис Альберто швыряется деньгами своего папочки, – кивнул он Фернандо.
– Да, верно, – подтвердил тот. – Сегодня он много проиграл. А кстати, что у них там произошло в благородном их семействе? Скандал? Ты не в курсе?
– Ты разве не видишь, Фернандо, в каком он настроении? Очень печален!
– То, что мне и надо. Замечательно, когда у таких, как Луис Альберто, неприятности. Они становятся моими лучшими клиентами. – Хозяин довольно потер руки.
– А кстати, как поживает та жгучая брюнетка, твоя знакомая?
– Ирма? Она не в курсе моих дел. Боюсь, что она снова может нагрянуть сюда, и тогда все сорвется.
– Ну, если ты не против, я мог бы немного поразвлечься с ней, сводить ее в музей или в галерею.
– Какой музей, Фернандо? Ты что, забыл, что она мне почти жена?
– Не говори, Диего, что ты влюблен и безумно ревнуешь ее.
– Нет, нет, не влюблен, во всяком случае Ирма пока еще моя женщина.
– Диего, послушай, я не собираюсь отбивать у тебя эту красотку. Наоборот, хочу помочь, чтобы она не мешала тебе в твоих делах. В отличие от Ирмы, твой план мне кажется более разумным. Думаю, не следует убирать человека, если есть другой способ заполучить то, что тебе надо. – К убийству можно прибегнуть лишь в крайнем случае, предварительно все очень хорошо обдумав.
– Да, да, ты прав, Фернандо, и прости меня, я не хочу показаться ревнивым. Но я не привык, чтобы у меня уводили женщину из-под носа. Я защищался инстинктивно. Посмотрим, чем ты сможешь мне, помочь.
– Спрашиваешь, чем? Очень просто. Послушай! Ирма живет на ранчо в глуши и, конечно, жаждет увидеть что-то новенькое, неизвестное. И я уверен, Диего, что многое смогу ей показать.
А для начала попытаюсь убедить ее в том, что ты слишком занят своими делами и тем самым отвлеку ее внимание, чтобы не мешала тебе действовать по задуманному плану.
– Пожалуй, неплохо. Я очень тебе благодарен, Фернандо!
– Диего, буду с тобой откровенен – я ведь тоже в этом заинтересован. Надеюсь, в будущем, когда ты получишь деньги Марианны, ты не откажешься вложить их в наше совместное предприятие? Согласен?
– Мне нравится ход твоих мыслей.
– О, я всегда знал, что ты человек дела!
– За это стоит выпить, мой дорогой Фернандо! – Пойдем к тебе.
В холле дома сеньоров Сальватьерра горел приглушенный свет. Все давно разошлись по своим комнатам, только Марианна сидела под лампой с книгой в руках. Потом она уронила ее, задумалась, не замечая как открылась входная дверь, и осторожно, стараясь не шуметь, вошел Луис Альберто.
– Марианна. Что ты делаешь здесь так поздно?
– Спустилась вот за водой, чтобы запить таблетку, голова болит. Читала… Спокойной ночи.
– Нет, нет, подожди, Марианна! Я очень тебя прошу. Давай поговорим.
– Нам не о чем говорить, Луис Альберто. Мне не хочется, чтобы твои родители видели нас вместе.
– Одну минуту! – Луис Альберто подошел к девушке и попытался взять ее за руки.
– Не надо. Не надо ничего, не надо! – умоляюще попросила Марианна.
– Марианна, прошу тебя, выслушай!
– Ну, хорошо. Только быстрее.
– Давай присядем… Ты такая красивая сегодня.
– Прости, Луис Альберто, но если это все, что ты собирался мне сказать, я ухожу.
– Нет, нет подожди! Я хочу сказать, что я люблю тебя, обожаю. И не могу потерять.
– Луис Альберто, ну, пожалуйста, не надо об этом. Не говори ничего, хорошо? – она подняла на него глаза. – Я осталась в этом доме только потому, что твой папа попросил меня об этом.
– Но я хочу предложить тебе, давай вместе уедем отсюда. Я знаю, что ты меня любишь. – Луис Альберто нежно взял руки Марианны в свои.
– Не смей говорить этого. А Эстер?
– Какое мне дело до Эстер? Пусть проваливает к чертям!
– Неужели?.. Но ведь речь идет не только о ней. Неужели тебе нет дела до твоего… твоего ребенка?
– Марианна, я ничего не чувствую к этому ребенку. Все равно, что его нет.
– Но он появится, он будет жить, он настоящий! Как ты можешь?
– Нет, для меня настоящее – только моя любовь к тебе, и ничто меня больше не интересует! – Луис Альберто попытался обнять девушку.
– До свидания, Луис Альберто, – Марианна высвободилась из объятий и быстро ушла к себе в комнату. «Все напрасно!» – горестно повторяла она про себя! – «Я потеряла его навеки!».
В полдень следующего дня этот холл и эта лестница стали свидетелями приезда молодых в дом сеньоров Сальватьерра!.. Марианна покорно и молча созерцала эту церемонию. Эстер, не смея ослушаться дона Альберто, заказала себе не традиционное свадебное платье – все равно оно было шикарно: нежное, пастельно-голубое, сшитое у одного из лучших портных Мехико, оно выгодно подчеркивало стройную фигуру невесты, оттеняло природный смуглый цвет кожи. Но ничто не могло помочь невесте избавиться от язвительного, недоброго выражения лица – даже это платье.
– Мария, пожалуйста, приготовь шампанское, – донья Елена была оживлена и свежа в новом, цвета чайной розы шелковом платье.
– Да, сеньора! – улыбалась ей Мария.
– Почему ты здесь, пойдем в столовую! – донья Елена взяла Марианну под руку, и та покорно пошла вместе с нею.
Когда все перешли в столовую, в холле задержались лишь Пачита с Марией, и молодая кухарка озорно сверкнув глазами, прошептала:
– С этой не сработаемся, точно! Обратила внимание, как она на ведьму похожа? Пойдем лучше на кухню!
В столовой искрилось в бокалах шампанское, но каждый из присутствующих находил, что церемония эта мало похожа на свадебную. Лишь Эстер чувствовала себя победительницей.
– Как жалко, что падре Адриан не смог к нам прийти сегодня… А когда, Эстер, ты перевезешь окончательно свод вещи? – осведомилась донья Елена.
– Рамона перевезла все необходимое. Остальное когда-нибудь потом.
– Ну, хорошо. Можно поднять бокалы? – донья Елена взяла в руки свой, поглядела, как искрится оно на солнце.
– А почему Марианны не было на церемонии? – Эстер взглянула на донью Елену.
– Просто не захотела, она плохо себя чувствовала… Я выпью глоточек, от шампанского так кружится голова! – донья Елена сделала вид, что не расслышала. – Примите мои поздравления, дети, – растроганно проговорила донья Елена. – Сегодня для вас начинается новая жизнь. И, надеюсь, что вы будете так же счастливы всю свою жизнь, как мы с Альберто.
Нелегко было Марианне выдержать этот послесвадебный ритуал – шампанское, тосты, притворное щебетанье Эстер. И, хотя не было никого из посторонних, легче от этого не становилось. Уйти – сочтут капризной и неблагодарной. Остаться – значит обречь себя на продление муки. И все же Марианна предпочла последнее.
– Ах, как жаль, что ты не смогла присутствовать на церемонии! Она была очень скромная, но такая волнующая, красивая. Я все еще не могу успокоиться. Ты меня не поздравишь, Марианна? – глаза Эстер так и пронизывали насквозь.
– Не с чем тебя поздравлять! Марианна, как и все присутствующие здесь, знает, что наша свадьба была компромиссом, – ответил за девушку Луис Альберто.
– Да, это так. Но тем не менее, Эстер теперь твоя супруга, Луис Альберто, и постарайся к ней соответственно относиться. – В голосе отца последние дни ощущалась непроходящая усталость.
– Не беспокойся, папа, я буду относиться так, как она того заслуживает.
– Что ты хочешь этим сказать, сын мой?
– Ничего! Но я выполнил вашу волю. Что вы еще хотите от меня?
– Чтобы ты помнил о своих обязанностях. И вел себя как глава семьи, как будущий отец.
– Луис Альберто, сынок, я прошу! Сейчас не время выяснять отношения, сегодня все должны веселиться, зачем омрачать этот радостный день?
– Да, тетя, ты права! За здоровье всех нас!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65