Она всегда медленно и вдумчиво изучала интересующий ее предмет, по крупице собирая знания о нем. И потом понимала и запоминала очень многое. Но сейчас ей стоило неимоверного труда побороть в себе любопытство и не приняться сразу за последние дневники. Так же трудно было заставить себя удержаться от расспросов Хуана Карлоса.
А он после ужина извинился и сказал:
– Вижу, ты жаждешь продолжить работу. Твои вещи уже отнесли в ту комнату, где ты останавливалась в прошлый раз. Так что чувствуй себя как дома. Можешь остаться здесь на столько, на сколько тебе захочется. – Он подался вперед, взял Аликс за плечи и поцеловал в лоб. – Элена всегда с нетерпением ждала твоих писем. Она очень тебя любила, nina . – Его слова напомнили Аликс слова Висенте, сказанные немного раньше. Хуан Карлос улыбнулся ей и вышел из комнаты.
Аликс зашла в свою спальню, чтобы взять из сумки папку, и вернулась в кабинет Элены. Здесь было столько всего, что она не знала, с чего начать. С дневников… Нет, с записных книжек.
Она открыла блокнот, лежавший сверху. На первой странице была всего одна фраза: «Я никогда не была бедной, но всегда жила в окружении бедности». Эти слова показались Аликс знакомыми. Ну конечно, ими открывалась первая книга Камилы. Аликс переписала себе эту фразу. В статье для «Ньюсмейкерз» она непременно использует ее. А может быть, и в диссертации тоже.
Следующие два дня прошли словно один час. Аликс перебирала и изучала бумаги, читала записки и переписывала их, прерываясь только для еды и короткой прогулки по двору. Но чем больше она работала, тем яснее становилось, что здесь чего-то не хватает. Она лежала, вытянувшись, на диване, когда ее внезапно осенило:
– Она не писала «Карибское соглашение»! – вскакивая, воскликнула Аликс. Слышать ее мог только старый кот, клубком свернувшийся возле дивана. Аликс подумала, что при жизни Элены это было, наверное, его любимое место. – По крайней мере, не весь роман. – (Кот приоткрыл глаза, покосился на Аликс и, не уловив в ее словах ничего интересного, снова закрыл их.) – Нет, не писала! – воскликнула Аликс, потрепав кота по шерсти. – И я докажу это.
Она подошла к стеллажу и вынула оттуда английский перевод романа. Бесспорно, какие-то отдельные места в нем принадлежали перу Камилы. Но для Аликс теперь стало очевидным: в целом книга написана другим человеком. Во всех произведениях Камилы – а также в записных книжках и дневниках – неизменно присутствовала свойственная ей мягкость. А этот роман был написан в жесткой манере.
Теперь Аликс знала точно, что Камила была только соавтором «Карибского соглашения», а к роману «Смерть Амазонки» либо вообще не имела никакого отношения, либо имела, но очень незначительное. Теперь ей стало ясно, что сбивало ее с толку. Она имела дело не с одним писателем, а с двумя. Но кто второй автор? Аликс подозревала, кто это может быть. И собственное открытие приводило ее в ярость.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Аликс подошла к садовнику, поглощенному обрезкой розового куста. Стараясь скрыть раздражение в голосе, спросила:
– Где молодой сеньор Серрано?
В ответ садовник куда-то махнул рукой в резиновой перчатке. Направившись в ту сторону, Аликс пересекла бывший каретный двор и, пройдя через беседку, вышла к пруду.
Висенте был там. Он лежал на траве у воды и смотрел на кишащих у берега головастиков. Услышав ее шаги, он поднялся.
– Решила подышать свежим воздухом?
– Нет, продолжаю работать, – сказала она. – Но я хотела бы, чтобы ты кое-что прояснил мне. Не хватает нескольких дневников. Трудно поверить, что твоя мать, такой дисциплинированный и методичный человек, внезапно прекратила вести записи. Они обрываются за несколько лет до ее смерти. Остается предположить, что кое-каких дневников недостает.
– Да, эти дневники действительно существуют.
– И в них говорится о соавторстве, да? В них объясняется, каким образом ты стал Камилой Завала?
– Что ж, ты догадалась. Да, теперь Камила Завала – это я. – Висенте потер шею. – Просто я хотел дождаться благоприятного момента, чтобы открыть тебе всю правду.
– И сколько же ты собирался его дожидаться? Пока я не выставлю себя полнейшей дурочкой? Какая же я, в самом деле, была дура! Как не поняла этого раньше! Видимо, меня слишком увлекла находка ее первого романа, и я занялась им, вместо того чтобы обратить внимание на более поздние вещи. Разницу в стиле я заметила сразу же, но сколько времени потратила впустую, пытаясь отыскать причину! – Не в силах сдержать гнев, она вскинула руки. – А ты… ты все это время наблюдал мой идиотизм и даже глазом не моргнул. Что ж, надеюсь, ты получил удовольствие.
– Вовсе нет. Просто мне казалось, что это необходимо.
– Тебе казалось, что это необходимо… – передразнила она. – А вот мне сейчас кажется, что ты… ты… – В ярости Аликс не могла подобрать подходящего слова, да и язык отказывался ее слушаться. Она отвернулась от Висенте и уставилась куда-то в сторону, стараясь подавить в себе желание расплакаться. Она чувствовала себя обманутой, хотя Висенте вроде бы не обязан был раскрывать ей правду.
Наконец она развернулась и посмотрела на него в упор.
– Тебя, наверное, искренне развлекали мои тщетные попытки выяснить, кто такая Камила. Мои нелепые расспросы всех подряд, мои предположения о том, что это Сильвия. Все это время ты просто смеялся надо мной.
– Я не смеялся.
– Почему же? Мне кажется, это и в самом деле смешно, – с горечью сказала Аликс.
Висенте взял ее за руки.
– Выслушай меня, пожалуйста. Да, я признаю: твой приезд явился для меня полной неожиданностью, и сначала я решил любой ценой помешать тебе раскрыть мой секрет. Вдобавок, мой отец задался вдруг целью поженить нас. Я изо всех сил стал этому сопротивляться. Я сопротивлялся влечению к тебе, но безуспешно. – Он взял прядь ее волос и принялся мягко перебирать их пальцами. – Аликс, я привез тебя сюда, чтобы поделиться с тобой тайной Камилы. Но не только. Еще я привез тебя сюда, чтобы просить стать моей женой.
Аликс лишилась дара речи. Его слова только усилили ее негодование. Наилучшим выходом сейчас было бежать от него, чтобы выиграть время и получить возможность хотя бы немного успокоиться и все обдумать. Но Висенте, по-видимому, предугадал это намерение и крепко схватил ее за руку.
Она попыталась высвободиться, но безуспешно. Висенте был гораздо сильнее. И тогда Аликс, собрав все силы, оттолкнула его от себя. Висенте выпустил ее руку, отступил на шаг, потерял равновесие, взмахнул руками, пытаясь восстановить его, – и с громким всплеском шлепнулся в пруд. У берега было неглубоко, он тут же поднялся и с каким-то веселым удивлением уставился на Аликс. Тут ему на грудь внезапно прыгнула большая испуганная лягушка. От неожиданности Висенте снова потерял равновесие и упал в воду.
Когда он, наконец, вылез, с него ручьями стекала вода. Брюки потеряли всякое подобие формы, шерстяной свитер сморщился. Волосы Висенте, обычно аккуратно уложенные, мокрыми прядями падали на лицо.
Нет, Аликс вовсе не хотела такого исхода. Она просто пыталась убежать. Теперь же она испуганно смотрела на Висенте, ожидая вспышки гнева с его стороны. Но нет – он по-прежнему изумленно-весело смотрел на нее. Потом окинул взглядом собственную фигуру.
Аликс бросилась к дому, но не успела добежать до каретной площадки, как твердая рука снова остановила ее.
– Аликс…
– Не прикасайся ко мне! – прошипела она.
– Не могу ничего поделать.
– Попробуй через «не могу»! – Она повернулась к нему.
– Похоже, мне придется снова браться за уроки английского, чтобы научиться улавливать все тонкости ваших фразеологизмов. Впрочем, не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, о чем речь. – Висенте ослабил пальцы.
– Ну зачем было разыгрывать всю эту комедию с Камилой? Ты ведь мог бы спокойно отвезти меня в отель и предоставить самой себе. Я бы ничего о Камиле не узнала и вернулась домой. А ты… – Ей опять не хватило слов.
Висенте отбросил со лба мокрые слипшиеся волосы.
– А я решил попытаться узнать тебя получше.
– Ты решил вмешаться в мои дела.
– И это тоже. Я не мог удержаться. Ты была любимейшим человеком моей матери. Она так много говорила мне о тебе, ее занимала твоя жизнь в Оклахоме, твои письма. Она нередко давала нам почитать их. Казалось, что ты – почти что член нашей семьи. Она уже собиралась пригласить тебя в Эквадор, когда заболела.
– Ты же мог написать мне об этом, сообщить, что она больна, или хотя бы о том, что она… когда она… – Слезы, которые Аликс так долго удерживала, потекли по ее лицу. Она сердито отерла их кулаком.
– Как же я мог? Ведь я не знал, что за человек эта Александра Харпер. И не исключал возможности, что, едва узнав о смерти моей матери, ты тут же сообщишь обо всем в газету. Как бы я тогда смог продолжать писать под именем Ка-милы Завала?
– Это я понять могу. Но то, что ты заставил меня заниматься этими дурацкими поисками, я не в состоянии простить.
– Да разве все было так плохо? В конце концов, именно благодаря этому мы как следует узнали друг друга. И я действительно хочу, чтобы ты стала моей женой, querida.
Звук его слов ласкал слух Аликс, но она по-прежнему не могла отделаться от чувства недоверия. Как бы ни хотелось ей, чтобы он говорил искренне, как бы страстно ей этого ни хотелось, она все-таки подозревала, что за его предложением стоит нечто иное, чем просто чувство. Аликс грызла мысль, что это очередной отвлекающий маневр. Даже то, что отвлекать ее теперь вроде бы не имеет никакого смысла, не могло разубедить Аликс. Она еще не готова была доверять Висенте.
Аликс направилась к дому.
Работники асьенды при виде совершенно мокрого молодого сеньора онемели от изумления. Но, стараясь скрыть это от него, вернулись к своим занятиям. Висенте шел следом за Аликс. Они вошли в дом и поднялись наверх по лестнице.
Аликс была твердо намерена как можно быстрее покинуть асьенду. Здесь ей больше, увы, было нечего делать. Свою миссию – разыскать Камилу – она выполнила. Как именно ей удастся уехать отсюда, Аликс еще не знала – ведь до аэропорта было довольно далеко, – но надеялась что-нибудь придумать.
Когда они поднялись на второй этаж, Висенте снова задержал ее.
– Я сказал тебе правду, Аликс. Я хочу, чтобы ты вышла за меня замуж. И нам предстоит еще многое обсудить, когда ты успокоишься и сможешь выслушать меня.
– С тех пор как я приехала сюда, я только и делаю, что выслушиваю тебя, а ты в ответ только водишь меня за нос. Так что прости, если оставлю без внимания все твои былые заслуги, а так же и твое предложение.
Это предложение явно было сделано преждевременно. Может быть, дай он ей время свыкнуться с правдой о Камиле, она смогла бы ответить ему спокойно и рассудительно. Потому что, как ни старалась Аликс отрицать это, она отчетливо понимала, что любит Висенте Серрано. Но при этом заранее не верила ни одному его объяснению, в том числе и в любви.
Они знакомы друг с другом всего две недели, этого времени едва ли достаточно, чтобы думать о каких-то серьезных отношениях. К тому же всего несколько дней назад, на побережье, Висенте ясно дал ей понять, что ничего серьезного между ними быть не может. Что же так внезапно заставило его передумать?
– Я уже объяснил тебе, что не мог поступить иначе. Не мог ничего сказать тебе. Ты должна это понять. Подумай об этом.
Но думать Аликс не хотела, единственное, к чему она стремилась, – поскорее избавиться от Висенте и от чувств, которые он пробуждал в ней.
Добравшись наконец до своей спальни, она вытянулась на кровати и постаралась перевести дух. Немного успокоившись, порылась в своей сумке, достала плейер и кассету с записями Гарри Конника. Это напомнит ей о доме. Аликс стянула с себя одежду и облачилась в просторный халат. Потом направилась в ванную.
Музыка и горячая вода постепенно сняли напряжение. Пусть этот человек и завладел ее сердцем, она остается самой собой и как личность, и как женщина. Он ведь предложил ей не сиюминутную интрижку, а брак, замужество. Но, ради всего святого, почему он это сделал? Недоумение не оставляло Аликс.
Наконец она выбралась из ванны, насухо вытерлась пушистым полотенцем, намазалась лосьоном для тела и выпила пару таблеток аспирина. Прятаться здесь, наверху, было нелепо, и она решила прогуляться по окрестностям и навестить уже знакомого ей ламу Ларри, чтобы сфотографировать его еще раз. Ее племянники и племянницы будут в восторге от снимков, к тому же о Ларри можно будет придумать для них какую-нибудь рождественскую историю.
Ларри, по-прежнему невозмутимый, спокойно позировал Аликс, пока она фотографировала его со всех сторон. Когда же она закрыла объектив и собралась было возвратиться на асьенду, то увидела вдруг приближающегося Висенте. Он уже вернул себе все свое великолепное самообладание, мокрых вещей как не бывало – теперь он был одет в светлые брюки и идеально отглаженную белую рубашку.
Висенте улыбнулся ей.
– Я и не представлял, что у меня будет такая темпераментная жена. – Упершись одной рукой в бедро, он оценивающе посмотрел на Аликс. – Теперь, когда ты все мне высказала и, надеюсь, все обдумала, ты, может быть, решила выйти за меня, bella ?
Аликс удивленно посмотрела на него.
– Да, я уже успокоилась и прошу прощения за то, что столкнула тебя в пруд. Честное слово, я этого не хотела. Но что касается брака… Тут я просто не знаю, что сказать.
– Скажи «да», и дело с концом.
Аликс только головой покачала в ответ на его упорство. Впрочем, такое поведение было вполне в его духе. За время их короткого знакомства она успела достаточно хорошо его узнать.
– Разве так трудно подобрать слова для ответа? – спросил он.
– Сначала скажи, почему ты предлагаешь мне это. Ведь все не так просто, верно? – Аликс снова подошла к загородке, за которой паслись ламы, и отвернулась от Висенте. – Когда мы были в Салинасе, ты о женитьбе и не помышлял.
– Да, признаюсь, в тот момент я думал отнюдь не о женитьбе. Но потом мне никак не удавалось выкинуть из головы то, что произошло в Салинасе. Ты спрашиваешь, почему я прошу тебя выйти за меня замуж? Для меня это вопросом не является. – Висенте встал рядом с Аликс у загородки. – Я могу назвать тебе не меньше полудюжины причин. Во-первых, ты прекрасно воспитана и умеешь себя вести. – Тут он улыбнулся и добавил: – В большинстве случаев по крайней мере. Во-вторых, ты серьезно работаешь, а не развлекаешься на приемах и вечеринках. Мне это очень нравится. Потом, мне приятно быть с тобой вместе. Мы дополняем друг друга. И, наконец, у нас одни и те же жизненные ценности.
– Это только пять причин. И, между прочим, что ты знаешь о моих жизненных ценностях?
– Да, это ты верно заметила. Но хотя мы познакомились совсем недавно, все же достаточно много времени провели здесь вместе. И не забывай о том, что я читал твои письма. – Он коснулся ее плеча. – Ты – та самая женщина, которую я ждал всю жизнь. И вот тебе шестая, и самая главная, причина: я люблю тебя.
Висенте говорил искренне, но даже эти его слова не смогли до конца рассеять сомнений Аликс.
– А мне кажется, что самая важная причина – то, что тебе просто пришла пора жениться. – Аликс не смогла сдержать дрожи в голосе.
– И это тоже, не отрицаю.
– Твой отец одобрил бы такой брак.
– Да, ты права.
– А вот Сильвия, пожалуй, расстроится. – Аликс стиснула пальцами прутья ограды, чтобы не упасть.
– Может быть, и расстроится. Но она это переживет. У Сильвии своя жизненная дорога.
– А ты уверен, что я не орудие в игре, которая идет между тобой, Хуаном Карлосом и твоей подругой?
– Кто тебе сказал такое?
Аликс повернулась, чтобы посмотреть Висенте в лицо.
– Просто я случайно подслушала твой разговор с Сильвией в саду, тем вечером, когда у тебя был прием. Не в моих привычках подслушивать чужие разговоры, но так уж вышло. Я слышала, как она пыталась принудить тебя сделать ей предложение.
Висенте, кусая губы, смотрел на нее.
– Тогда это многое объясняет. Значит, ты была там. Впрочем, теперь это не важно.
– Не совсем, – сказала Аликс. – Я знаю, что тебе нравится Сильвия, хотя ты и не хотел жениться на ней.
– Да, верно. И моя женитьба могла бы отбить у нее желание стать моей женой. Так же, как и у еще нескольких особ. Но ты же понимаешь, что это не главная причина, так ведь?
– Значит, брак принесет тебе сплошные выгоды. – Аликс снова направилась к дому, желая положить конец этому разговору.
– А как насчет тебя, Аликс? Разве тебе это не принесет никаких выгод? – Он шел следом за ней.
– Мне?
– Неужели так сложно понять? – Кажется, он начал раздражаться. – Буду краток. Я человек богатый. И ты будешь пользоваться всеми удобствами, предоставляемыми богатством.
Аликс пожала плечами.
– Роскошь не особенно меня привлекает. – Конечно, с богатством можно свыкнуться, но Аликс не испытывала ни малейшего желания уподобиться Сильвии – влачить бессмысленное существование.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15