За две короткие недели, проведенные в Эквадоре, она привыкла не только к перемене языка, но и к традициям, и к образу жизни в этой стране.
И было бы совсем не трудно привыкнуть к жизни здесь… но нет, не стоило даже думать о подобной возможности. Ее южноамериканское приключение подходит к концу; буквально через несколько часов она снова окажется в холодной, зимней Оклахоме, вернется к прежней жизни – и, может быть, со временем сумеет убедить себя, что эта поездка не оставила в ее душе значительного следа.
Вещи были уже упакованы и ожидали в комнате наверху. Если повезет, она выскользнет из дома прежде, чем проснется прислуга. Может быть, это не самый лучший способ покидать гостеприимный дом, но сцену прощания с Висенте Аликс просто не перенесла бы. Она не сумеет скрыть несчастного выражения своего лица, и Висенте без труда поймет, как много он на самом деле для нее значит. Она быстро написала записку со словами благодарности и положила ее на туалетный столик в своей спальне. Этого достаточно.
Аликс спустилась вниз с ноутбуком и сумкой в руках.
– Sehorita, buenos dias , – вдруг услышала она и увидела Луису, стоящую с сонным видом в холле. – Я приготовлю вам завтрак.
– Gracias , не стоит беспокоиться, – ответила Аликс. – Позавтракаю в самолете. Я уже вызвала такси. Позовете меня, когда машина прибудет, хорошо?
Экономка, кажется, удивилась, но кивнула в знак согласия.
Аликс вернулась в спальню. Она решила немного полежать, прежде чем спускаться с остальной частью своего багажа. Луиса все это время была очень мила и дружелюбна с ней, но сейчас Аликс пребывала не в том настроении, чтобы поддерживать разговор с кем бы то ни было. Проходя по коридору, она взглянула напоследок на сад, едва видный теперь сквозь пелену дождя. Горы затянуло низкими грозовыми облаками, и Аликс оставалось надеяться, что рейс из-за этого не будет отложен.
– Значит, мы решили сбежать незаметно, словно ночной воришка, вместо того, чтобы по-человечески попрощаться? – Аликс испуганно подпрыгнула. Висенте стоял против нее, его глаза покраснели, одежда была измята. Видно было, что он провел бессонную ночь.
Хотя Аликс и находила оправдание своему поступку, она понимала, что Висенте прав. Она действительно чувствовала себя преступницей.
– Я не хотела тебя беспокоить.
– С тех пор как ты здесь, ты только этим и занимаешься, querida, – в его глазах сверкал огонь какой-то мрачной решимости.
Позади раздался вежливый кашель.
– Извините, сеньорита, такси прибыло.
– Отпустите его, – приказал Висенте. – Сеньорита Харпер передумала. Она не поедет сегодня. – Он вынул из бумажника банкноту и протянул ее Луисе.
– Нет! – воскликнула Аликс и подняла взгляд на Висенте. – Я не могу остаться.
– Отпустите такси, – непререкаемым тоном повторил Висенте, и Луиса немедля отправилась выполнять приказание.
– Если я захочу уехать домой, я уеду. Меня ждут, и через два часа я все равно буду сидеть в самолете, который вылетит в Соединенные Штаты, нравится это тебе или нет. Раз уж ты отослал мое транспортное средство, придется тебе самому отвезти меня в аэропорт.
Висенте, которого ее яростный протест только развеселил, взял обе ее руки и прижал их к своим губам.
– А если я откажусь?
Аликс резко отдернула руки.
– Тогда я вызову другую машину.
– Которую постигнет та же участь, что и первую.
– Тогда я пойду пешком.
– Под дождем? До аэропорта не близко, так что гарантирую: на свой самолет ты опоздаешь. Впрочем, если случится чудо, и ты успеешь вовремя, предупреждаю, что твой заказ на билет я тоже отменил, несколько часов назад.
– Что ты сделал?
На его лице сияла улыбка триумфатора.
– Я отменил броню на твое место. Позвонил и сказал, что тебе потребовалась срочная госпитализация и ты останешься в Эквадоре еще на неделю.
Аликс готова была лопнуть от переполнявшего ее гнева. Да, теперь Висенте снова стал самим собой – властным и своевольным.
– А я скажу им, что поправилась быстрее, чем ожидалось, – фыркнула она. – Пусть я не уеду сегодня, но завтра – непременно.
– Нет, Аликс. Боюсь, что не могу позволить тебе сделать это.
– Но зачем тебе нужно, чтобы я осталась? То, что произошло на побережье, было ошибкой, и ты избегал…
– Едва ли это было ошибкой, – перебил он. – Скорее – откровением. Видишь ли, как бы твое присутствие ни осложняло мне жизнь, я не могу позволить тебе уехать просто так.
Эти слова вновь пробудили в Аликс надежду.
– И для чего же я тебе нужна здесь? – с мягким нажимом спросила она.
– Вчера вечером я, как тебе известно, разговаривал с отцом. И он предложил мне использовать последнее средство, оставшееся в моем распоряжении, – представить тебя Камиле Завала.
Аликс тяжело вздохнула. Вот уж чего она никак не ожидала, и, сказать по совести, не очень теперь и стремилась к этому знакомству. Она-то ждала от Висенте слов любви, а не предложения познакомиться с Камилой, да еще в таком резком тоне.
– Нет уж, пожалуйста, не надо, – сердито сказала она. – Ты уже однажды предлагал мне это…
– Я обещаю, что сегодня ты увидишься с Камилой на асьенде моего отца. Мы можем поехать туда чуть позже.
Аликс наградила его скептическим взглядом.
– А почему не прямо сейчас? Я готова.
– Думаю, ты согласишься, что сейчас рановато поднимать отца с постели.
Аликс, посмотрев на часы, кивнула. Было бы безобразием так рано будить Хуана Карлоса, пусть даже он и приходится отцом Висенте. К тому же Аликс необходимо было сначала позвонить домой и предупредить родителей, что она задержится. В ее семье обычно вставали рано, так что она никого не разбудит. Наверное, они уже сидят на кухне и пьют кофе, если только отец не в отъезде. Аликс очень надеялась, что Скотт сейчас дома. Ей позарез необходим его совет.
К телефону подошел сам папа.
– Детка, я не знаю, что и думать, – сказал он. – Когда Хуан Карлос предложил мне ее книгу, мне и в голову не пришло, что Камила может иметь отношение к Серрано. Если бы я что-то заметил, непременно сказал бы тебе. Но похоже на то, что тебе все-таки удастся добиться желаемого.
Разговор перешел на путешествия Аликс по Эквадору, потом отец рассказал, что происходило за это время с ее племянниками и племянницами. Когда Аликс наконец повесила трубку, оказалось, что они проговорили ровно полчаса.
Отец в самом деле понятия не имел о какой-либо связи Камилы с семьей Серрано. Очень жаль, подумала Аликс. Как было бы хорошо, если бы он смог подсказать, что может ожидать ее на асьенде Хуана Карлоса!
Пока Аликс разговаривала по телефону, Луиса накрыла на стол. Висенте положил в свою тарелку вареных яиц, поджаренного хлеба, несколько кусков рулета и фруктовый салат, а потом попытался уговорить Аликс последовать его примеру. Но ей совершенно не хотелось есть. Нервные спазмы так сжали ее желудок, что там совсем не оставалось места для еды.
Грозовые облака унесло ветром, и в небесах вовсю сияло солнце. С мокрого асфальта поднимался пар. Наконец они выехали из дома. Висенте молча вел машину. Они миновали заторы на улицах Кито, и автомобиль помчался по широкому шоссе, ведущему на юг. Мимо мелькали живописные деревушки. Теперь Висенте, побритый, принявший душ и переодевшийся в чистую одежду, уже не выглядел таким измученным бессонной ночью.
Аликс, которая смогла наконец спокойно обдумать предстоящую ей встречу, пребывала в состоянии небесного блаженства. Которое, однако, омрачалось некоторой тревогой. Висенте ведь сам не скрывал, что ждет не дождется, когда она наконец вернется в Штаты. Почему же он вдруг передумал? Из-за их последней поездки или под влиянием Хуана Карлоса? Аликс метнула на Висенте быстрый взгляд. Он, казалось, был всецело занят своими мыслями. Может быть, сожалеет о данном обещании? Или это окажется еще одной его уловкой и она так никого и не увидит? Но зачем было заходить так далеко? Она ведь уже отказалась от надежды встретиться с Камилой.
Только когда они наконец свернули на дорогу, ведущую к асьенде, Аликс набралась смелости спросить Висенте о том, что мучило ее всю дорогу.
– А почему Камила будет именно на асьенде?
– Потерпи, и все поймешь. – Он взглянул на нее с очень серьезным выражением. – Но не забывай, что увиденное может разочаровать тебя. Камила вполне может не оправдать твоих надежд.
– Поверь, я думала об этом… Я очень хочу с ней встретиться, но…
Висенте остановил машину перед домом, выключил мотор и повернулся лицом к Аликс.
– Но ты боишься, что твое представление о ней будет испорчено.
– Что-то вроде того. Слишком долго я чувствовала в ней родственную душу. Это чувство только усилилось, когда я приехала в Эквадор. Я смотрела по вечерам в окно, на Кито, и думала: где она сейчас, что делает, о чем размышляет… – Аликс сокрушенно покачала головой. – А иногда… – тут она осеклась. – Наверное, я кажусь тебе наивной дурочкой.
– Сейчас ты кажешься мне еще прекраснее, чем всегда. Еще необыкновеннее.
Хотя Висенте даже не попытался притронуться к ней, Аликс ощутила в его словах чувственную ласку. Но через секунду тревожная мысль вернулась к ней снова. Ведь он не любит ее, так почему же не оставит в покое и не отпустит домой? Положение спасли шаги, послышавшиеся на площадке. Времени для раздумий не было.
Хуан Карлос помог ей выйти из машины, поцеловал в щеку и пригласил в дом.
– Как чудесно, что ты вернулась…
Висенте прервал его. Он коротко и довольно мрачно кивнул отцу и объявил:
– Как ты и предлагал, я привез Аликс, чтобы рассказать ей о Камиле.
Хуан Карлос ответил ему таким же кивком, не выказав никакого удивления. Очевидно, он знал обо всем заранее. Дружески коснувшись ладонью спины Аликс, он провел ее в дом. На пороге их догнал Висенте. Взяв Аликс за локоть, он повел ее в конец центрального коридора к двери какой-то комнаты. Вынув из кармана ключ на цепочке, он отпер ее и подтолкнул Аликс вперед.
Судя по всему, это был кабинет, причем принадлежащий женщине. Там стояла мебель в стиле времен королевы Анны, а в воздухе витал легкий аромат каких-то экзотических духов. В одном углу стоял старинный секретер, а на складном столике у окна – пишущая машинка старого образца. Две стены от пола до потолка занимали стеллажи, несколько полок которых были заполнены книгами Камилы на разных языках.
– Не понимаю. – Аликс вопросительно посмотрела на Висенте, ожидая объяснения.
– Камилой, которую ты ищешь, была моя мать Элена, – бесцветным голосом сказал он. – Это был ее кабинет, и те материалы, которые ты здесь найдешь, думаю, дадут ответы на многие твои вопросы. Ты очень много значила для нее, Аликс.
– Значит, ты знал о письмах?
– Да, я знал обо всем. – Он слегка коснулся кончиками пальцев ее подбородка. – Давай поговорим об этом позже. А пока ты можешь оставаться здесь столько, сколько тебе будет угодно. Я прикажу принести тебе чай. – С этими словами Висенте исчез за дверью.
Когда дверь бесшумно закрылась за ним, Аликс долго стояла неподвижно, глядя в одну точку. Множество самых различных чувств обуревало ее по пути в этот дом. И все они были связаны со встречей с неким – неважно, каким – человеком. К тому, что она нашла здесь, она была совершенно не готова.
По ее щеке медленно скатилась слеза. Что все это значит? И почему Висенте решил открыть ей правду? Потому что чувствовал себя виноватым перед ней? Ведь он понял, что она влюблена в него, и поэтому, наверное, решил таким образом компенсировать ей отсутствие ответного чувства. Но нет, больше она не хотела думать о Висенте. Как ей уже не раз приходилось делать во время своего пребывания в Эквадоре, Аликс усилием воли переключилась на другое. Помогло на этот раз и то, что присутствие здесь Камилы чувствовалось слишком остро, чтобы не замечать его.
Она начала с замиранием сердца открывать ящики ее письменного стола, один за другим, осматривать отделения секретера, время от времени поглядывая в окно: там открывался великолепный вид на вулкан Котопакси. Аликс нашла альбомы с семейными фотографиями и целую пачку дневников, которые Элена вела с ранней юности. На каждом дневнике аккуратно были проставлены даты его начала и окончания. Почему-то, однако, несколько последних лет жизни Элены в них не были описаны. Снова загадка. Аликс сняла очки и в раздумье прикусила дужку зубами. Она сильно сомневалась, что Элена вдруг перестала вести дневник. Значит, там было записано что-то такое, чего ей знать не положено, и Хуан Карлос с Висенте просто убрали те тетради из стола, прежде чем показать кабинет Аликс.
Кроме дневников, там были записные книжки с набросками первых романов Камилы. Почерк был знаком Аликс до боли. Она сама, без памяти любя свою семью, теперь хорошо понимала скрытность Висенте и даже прощала ее.
Горничная бесшумно вошла, поставила поднос с чаем и так же тихо вышла. Аликс прервалась ненадолго и, прихлебывая чай, начала читать. Все ее существо замирало от восторга. Здесь было неизмеримо больше, чем ей требовалось для статьи в «Ньюсмейкерз» и даже для диссертации. Эти материалы просто бесценны для биографа. Но разрешат ли Серрано воспользоваться ими?
Аликс продолжала читать, в ее мозгу роились идеи. Несколько часов пролетело незаметно. Горничная так же бесшумно принесла ланч, к которому Аликс даже не притронулась. Она была слишком захвачена открытиями, чтобы думать о еде.
В следующем ящике, который она открыла, оказалась пачка аккуратно сложенных писем. Ее писем. Аликс не могла сдержать слез, снова стиснувших ей горло. Камила хранила ее письма, следовательно, их переписка имела для нее большое значение. Как и говорил Висенте. Ленточка, связывавшая пачку, трогательно напоминала о временах, когда письма хранились как драгоценная реликвия.
В комнате постепенно начало темнеть – за окном смеркалось. Хуан Карлос постучал в дверь и вошел. Включил свет.
– Не хочешь поужинать со мной, Александра?
Аликс откинула волосы со лба.
– Простите. Я и не заметила, что уже так поздно. – Честно говоря, она вообще утратила чувство времени.
– Здесь еще много всего. Неудивительно, что ты потерялась. – Хуан Карлос взял в руки нож для резки бумаги с богато инкрустированной рукояткой и погладил его. На лице его появилось мечтательное выражение – он явно находился сейчас где-то в далеком прошлом, в воспоминаниях о своей жене. Потом встряхнул головой, чтобы вернуться к реальности. – Ужин, наверное, уже подан.
Так оно и было. Аликс и Хуан Карлос сели за длинный обеденный стол, за которым могло бы разместиться целое семейство. Хуан Карлос отодвинул стул для Аликс, а сам сел напротив.
– Висенте не будет с нами ужинать? Он вернулся в Кито?
– Нет, nina. Он приносит свои извинения, но ему надо работать.
– И ему не хочется сейчас говорить о Камиле – то есть о своей матери.
– Вовсе нет. Напротив, мы очень любим говорить об Элене. Она остается частью нашей жизни. Элена была необыкновенной женщиной. Все любили ее.
– Особенно вы, да?
– Особенно я. С того самого момента, как я увидел ее еще пятнадцатилетней девушкой, я был околдован. Это произошло, когда мы были на брачной церемонии в Ла-Сьенега.
Аликс закивала головой:
– Да, в ее второй книге есть описание венчания в этой церкви. Мне очень хотелось бы туда съездить.
– Висенте обязательно отвезет тебя туда. После того, конечно, как ты все здесь закончишь. Это в нескольких милях отсюда, и… но это уже другая история.
Аликс хотелось задать ему так много вопросов. Ей было интересно узнать, почему они не рассказали ей об Элене в ее первый приезд сюда, а теперь ради этого даже задержали ее отъезд. Она была уверена, что многого еще не знает, но пока что не хотела ни о чем больше спрашивать. Как говорится, от добра добра не ищут. Ее допустили в кабинет Камилы, ей разрешили просматривать ее личные бумаги, и пока что этого более чем достаточно. Остальные вопросы можно было задать и позже.
Пока они ужинали, Хуан Карлос, не дожидаясь расспросов, сам принялся рассказывать о своей жене. Аликс было известно, как выглядела Камила – то есть Элена, это надо было запомнить, – по портрету, висевшему в большом зале, но Хуан Карлос мог влить жизнь в этот образ, помочь ей представить Элену живой. Он рассказал ей, каким чувством юмора обладала его жена, об ее внимании к мелочам, об ее отзывчивости. С каждым его словом перед Аликс все живее и яснее представала та Камила, которую она знала из ее книг и писем.
– Но почему ее стиль так резко вдруг изменился? – Аликс полагала, что ответ на этот вопрос, вероятно, содержится в последних дневниках Элены. Может быть, Хуан Карлос даст ключ к разгадке?
Однако он проигнорировал ее вопрос и спросил Аликс, как ей понравилось вино, которое они пили. Явно, хотя и вежливо, уклонился от ответа. Аликс поняла, что надо быть терпеливой, и тогда, может быть, удастся из случайно оброненных фраз узнать правду. А пока что оставалось внимательно вчитываться в каждую строчку дневников.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15
И было бы совсем не трудно привыкнуть к жизни здесь… но нет, не стоило даже думать о подобной возможности. Ее южноамериканское приключение подходит к концу; буквально через несколько часов она снова окажется в холодной, зимней Оклахоме, вернется к прежней жизни – и, может быть, со временем сумеет убедить себя, что эта поездка не оставила в ее душе значительного следа.
Вещи были уже упакованы и ожидали в комнате наверху. Если повезет, она выскользнет из дома прежде, чем проснется прислуга. Может быть, это не самый лучший способ покидать гостеприимный дом, но сцену прощания с Висенте Аликс просто не перенесла бы. Она не сумеет скрыть несчастного выражения своего лица, и Висенте без труда поймет, как много он на самом деле для нее значит. Она быстро написала записку со словами благодарности и положила ее на туалетный столик в своей спальне. Этого достаточно.
Аликс спустилась вниз с ноутбуком и сумкой в руках.
– Sehorita, buenos dias , – вдруг услышала она и увидела Луису, стоящую с сонным видом в холле. – Я приготовлю вам завтрак.
– Gracias , не стоит беспокоиться, – ответила Аликс. – Позавтракаю в самолете. Я уже вызвала такси. Позовете меня, когда машина прибудет, хорошо?
Экономка, кажется, удивилась, но кивнула в знак согласия.
Аликс вернулась в спальню. Она решила немного полежать, прежде чем спускаться с остальной частью своего багажа. Луиса все это время была очень мила и дружелюбна с ней, но сейчас Аликс пребывала не в том настроении, чтобы поддерживать разговор с кем бы то ни было. Проходя по коридору, она взглянула напоследок на сад, едва видный теперь сквозь пелену дождя. Горы затянуло низкими грозовыми облаками, и Аликс оставалось надеяться, что рейс из-за этого не будет отложен.
– Значит, мы решили сбежать незаметно, словно ночной воришка, вместо того, чтобы по-человечески попрощаться? – Аликс испуганно подпрыгнула. Висенте стоял против нее, его глаза покраснели, одежда была измята. Видно было, что он провел бессонную ночь.
Хотя Аликс и находила оправдание своему поступку, она понимала, что Висенте прав. Она действительно чувствовала себя преступницей.
– Я не хотела тебя беспокоить.
– С тех пор как ты здесь, ты только этим и занимаешься, querida, – в его глазах сверкал огонь какой-то мрачной решимости.
Позади раздался вежливый кашель.
– Извините, сеньорита, такси прибыло.
– Отпустите его, – приказал Висенте. – Сеньорита Харпер передумала. Она не поедет сегодня. – Он вынул из бумажника банкноту и протянул ее Луисе.
– Нет! – воскликнула Аликс и подняла взгляд на Висенте. – Я не могу остаться.
– Отпустите такси, – непререкаемым тоном повторил Висенте, и Луиса немедля отправилась выполнять приказание.
– Если я захочу уехать домой, я уеду. Меня ждут, и через два часа я все равно буду сидеть в самолете, который вылетит в Соединенные Штаты, нравится это тебе или нет. Раз уж ты отослал мое транспортное средство, придется тебе самому отвезти меня в аэропорт.
Висенте, которого ее яростный протест только развеселил, взял обе ее руки и прижал их к своим губам.
– А если я откажусь?
Аликс резко отдернула руки.
– Тогда я вызову другую машину.
– Которую постигнет та же участь, что и первую.
– Тогда я пойду пешком.
– Под дождем? До аэропорта не близко, так что гарантирую: на свой самолет ты опоздаешь. Впрочем, если случится чудо, и ты успеешь вовремя, предупреждаю, что твой заказ на билет я тоже отменил, несколько часов назад.
– Что ты сделал?
На его лице сияла улыбка триумфатора.
– Я отменил броню на твое место. Позвонил и сказал, что тебе потребовалась срочная госпитализация и ты останешься в Эквадоре еще на неделю.
Аликс готова была лопнуть от переполнявшего ее гнева. Да, теперь Висенте снова стал самим собой – властным и своевольным.
– А я скажу им, что поправилась быстрее, чем ожидалось, – фыркнула она. – Пусть я не уеду сегодня, но завтра – непременно.
– Нет, Аликс. Боюсь, что не могу позволить тебе сделать это.
– Но зачем тебе нужно, чтобы я осталась? То, что произошло на побережье, было ошибкой, и ты избегал…
– Едва ли это было ошибкой, – перебил он. – Скорее – откровением. Видишь ли, как бы твое присутствие ни осложняло мне жизнь, я не могу позволить тебе уехать просто так.
Эти слова вновь пробудили в Аликс надежду.
– И для чего же я тебе нужна здесь? – с мягким нажимом спросила она.
– Вчера вечером я, как тебе известно, разговаривал с отцом. И он предложил мне использовать последнее средство, оставшееся в моем распоряжении, – представить тебя Камиле Завала.
Аликс тяжело вздохнула. Вот уж чего она никак не ожидала, и, сказать по совести, не очень теперь и стремилась к этому знакомству. Она-то ждала от Висенте слов любви, а не предложения познакомиться с Камилой, да еще в таком резком тоне.
– Нет уж, пожалуйста, не надо, – сердито сказала она. – Ты уже однажды предлагал мне это…
– Я обещаю, что сегодня ты увидишься с Камилой на асьенде моего отца. Мы можем поехать туда чуть позже.
Аликс наградила его скептическим взглядом.
– А почему не прямо сейчас? Я готова.
– Думаю, ты согласишься, что сейчас рановато поднимать отца с постели.
Аликс, посмотрев на часы, кивнула. Было бы безобразием так рано будить Хуана Карлоса, пусть даже он и приходится отцом Висенте. К тому же Аликс необходимо было сначала позвонить домой и предупредить родителей, что она задержится. В ее семье обычно вставали рано, так что она никого не разбудит. Наверное, они уже сидят на кухне и пьют кофе, если только отец не в отъезде. Аликс очень надеялась, что Скотт сейчас дома. Ей позарез необходим его совет.
К телефону подошел сам папа.
– Детка, я не знаю, что и думать, – сказал он. – Когда Хуан Карлос предложил мне ее книгу, мне и в голову не пришло, что Камила может иметь отношение к Серрано. Если бы я что-то заметил, непременно сказал бы тебе. Но похоже на то, что тебе все-таки удастся добиться желаемого.
Разговор перешел на путешествия Аликс по Эквадору, потом отец рассказал, что происходило за это время с ее племянниками и племянницами. Когда Аликс наконец повесила трубку, оказалось, что они проговорили ровно полчаса.
Отец в самом деле понятия не имел о какой-либо связи Камилы с семьей Серрано. Очень жаль, подумала Аликс. Как было бы хорошо, если бы он смог подсказать, что может ожидать ее на асьенде Хуана Карлоса!
Пока Аликс разговаривала по телефону, Луиса накрыла на стол. Висенте положил в свою тарелку вареных яиц, поджаренного хлеба, несколько кусков рулета и фруктовый салат, а потом попытался уговорить Аликс последовать его примеру. Но ей совершенно не хотелось есть. Нервные спазмы так сжали ее желудок, что там совсем не оставалось места для еды.
Грозовые облака унесло ветром, и в небесах вовсю сияло солнце. С мокрого асфальта поднимался пар. Наконец они выехали из дома. Висенте молча вел машину. Они миновали заторы на улицах Кито, и автомобиль помчался по широкому шоссе, ведущему на юг. Мимо мелькали живописные деревушки. Теперь Висенте, побритый, принявший душ и переодевшийся в чистую одежду, уже не выглядел таким измученным бессонной ночью.
Аликс, которая смогла наконец спокойно обдумать предстоящую ей встречу, пребывала в состоянии небесного блаженства. Которое, однако, омрачалось некоторой тревогой. Висенте ведь сам не скрывал, что ждет не дождется, когда она наконец вернется в Штаты. Почему же он вдруг передумал? Из-за их последней поездки или под влиянием Хуана Карлоса? Аликс метнула на Висенте быстрый взгляд. Он, казалось, был всецело занят своими мыслями. Может быть, сожалеет о данном обещании? Или это окажется еще одной его уловкой и она так никого и не увидит? Но зачем было заходить так далеко? Она ведь уже отказалась от надежды встретиться с Камилой.
Только когда они наконец свернули на дорогу, ведущую к асьенде, Аликс набралась смелости спросить Висенте о том, что мучило ее всю дорогу.
– А почему Камила будет именно на асьенде?
– Потерпи, и все поймешь. – Он взглянул на нее с очень серьезным выражением. – Но не забывай, что увиденное может разочаровать тебя. Камила вполне может не оправдать твоих надежд.
– Поверь, я думала об этом… Я очень хочу с ней встретиться, но…
Висенте остановил машину перед домом, выключил мотор и повернулся лицом к Аликс.
– Но ты боишься, что твое представление о ней будет испорчено.
– Что-то вроде того. Слишком долго я чувствовала в ней родственную душу. Это чувство только усилилось, когда я приехала в Эквадор. Я смотрела по вечерам в окно, на Кито, и думала: где она сейчас, что делает, о чем размышляет… – Аликс сокрушенно покачала головой. – А иногда… – тут она осеклась. – Наверное, я кажусь тебе наивной дурочкой.
– Сейчас ты кажешься мне еще прекраснее, чем всегда. Еще необыкновеннее.
Хотя Висенте даже не попытался притронуться к ней, Аликс ощутила в его словах чувственную ласку. Но через секунду тревожная мысль вернулась к ней снова. Ведь он не любит ее, так почему же не оставит в покое и не отпустит домой? Положение спасли шаги, послышавшиеся на площадке. Времени для раздумий не было.
Хуан Карлос помог ей выйти из машины, поцеловал в щеку и пригласил в дом.
– Как чудесно, что ты вернулась…
Висенте прервал его. Он коротко и довольно мрачно кивнул отцу и объявил:
– Как ты и предлагал, я привез Аликс, чтобы рассказать ей о Камиле.
Хуан Карлос ответил ему таким же кивком, не выказав никакого удивления. Очевидно, он знал обо всем заранее. Дружески коснувшись ладонью спины Аликс, он провел ее в дом. На пороге их догнал Висенте. Взяв Аликс за локоть, он повел ее в конец центрального коридора к двери какой-то комнаты. Вынув из кармана ключ на цепочке, он отпер ее и подтолкнул Аликс вперед.
Судя по всему, это был кабинет, причем принадлежащий женщине. Там стояла мебель в стиле времен королевы Анны, а в воздухе витал легкий аромат каких-то экзотических духов. В одном углу стоял старинный секретер, а на складном столике у окна – пишущая машинка старого образца. Две стены от пола до потолка занимали стеллажи, несколько полок которых были заполнены книгами Камилы на разных языках.
– Не понимаю. – Аликс вопросительно посмотрела на Висенте, ожидая объяснения.
– Камилой, которую ты ищешь, была моя мать Элена, – бесцветным голосом сказал он. – Это был ее кабинет, и те материалы, которые ты здесь найдешь, думаю, дадут ответы на многие твои вопросы. Ты очень много значила для нее, Аликс.
– Значит, ты знал о письмах?
– Да, я знал обо всем. – Он слегка коснулся кончиками пальцев ее подбородка. – Давай поговорим об этом позже. А пока ты можешь оставаться здесь столько, сколько тебе будет угодно. Я прикажу принести тебе чай. – С этими словами Висенте исчез за дверью.
Когда дверь бесшумно закрылась за ним, Аликс долго стояла неподвижно, глядя в одну точку. Множество самых различных чувств обуревало ее по пути в этот дом. И все они были связаны со встречей с неким – неважно, каким – человеком. К тому, что она нашла здесь, она была совершенно не готова.
По ее щеке медленно скатилась слеза. Что все это значит? И почему Висенте решил открыть ей правду? Потому что чувствовал себя виноватым перед ней? Ведь он понял, что она влюблена в него, и поэтому, наверное, решил таким образом компенсировать ей отсутствие ответного чувства. Но нет, больше она не хотела думать о Висенте. Как ей уже не раз приходилось делать во время своего пребывания в Эквадоре, Аликс усилием воли переключилась на другое. Помогло на этот раз и то, что присутствие здесь Камилы чувствовалось слишком остро, чтобы не замечать его.
Она начала с замиранием сердца открывать ящики ее письменного стола, один за другим, осматривать отделения секретера, время от времени поглядывая в окно: там открывался великолепный вид на вулкан Котопакси. Аликс нашла альбомы с семейными фотографиями и целую пачку дневников, которые Элена вела с ранней юности. На каждом дневнике аккуратно были проставлены даты его начала и окончания. Почему-то, однако, несколько последних лет жизни Элены в них не были описаны. Снова загадка. Аликс сняла очки и в раздумье прикусила дужку зубами. Она сильно сомневалась, что Элена вдруг перестала вести дневник. Значит, там было записано что-то такое, чего ей знать не положено, и Хуан Карлос с Висенте просто убрали те тетради из стола, прежде чем показать кабинет Аликс.
Кроме дневников, там были записные книжки с набросками первых романов Камилы. Почерк был знаком Аликс до боли. Она сама, без памяти любя свою семью, теперь хорошо понимала скрытность Висенте и даже прощала ее.
Горничная бесшумно вошла, поставила поднос с чаем и так же тихо вышла. Аликс прервалась ненадолго и, прихлебывая чай, начала читать. Все ее существо замирало от восторга. Здесь было неизмеримо больше, чем ей требовалось для статьи в «Ньюсмейкерз» и даже для диссертации. Эти материалы просто бесценны для биографа. Но разрешат ли Серрано воспользоваться ими?
Аликс продолжала читать, в ее мозгу роились идеи. Несколько часов пролетело незаметно. Горничная так же бесшумно принесла ланч, к которому Аликс даже не притронулась. Она была слишком захвачена открытиями, чтобы думать о еде.
В следующем ящике, который она открыла, оказалась пачка аккуратно сложенных писем. Ее писем. Аликс не могла сдержать слез, снова стиснувших ей горло. Камила хранила ее письма, следовательно, их переписка имела для нее большое значение. Как и говорил Висенте. Ленточка, связывавшая пачку, трогательно напоминала о временах, когда письма хранились как драгоценная реликвия.
В комнате постепенно начало темнеть – за окном смеркалось. Хуан Карлос постучал в дверь и вошел. Включил свет.
– Не хочешь поужинать со мной, Александра?
Аликс откинула волосы со лба.
– Простите. Я и не заметила, что уже так поздно. – Честно говоря, она вообще утратила чувство времени.
– Здесь еще много всего. Неудивительно, что ты потерялась. – Хуан Карлос взял в руки нож для резки бумаги с богато инкрустированной рукояткой и погладил его. На лице его появилось мечтательное выражение – он явно находился сейчас где-то в далеком прошлом, в воспоминаниях о своей жене. Потом встряхнул головой, чтобы вернуться к реальности. – Ужин, наверное, уже подан.
Так оно и было. Аликс и Хуан Карлос сели за длинный обеденный стол, за которым могло бы разместиться целое семейство. Хуан Карлос отодвинул стул для Аликс, а сам сел напротив.
– Висенте не будет с нами ужинать? Он вернулся в Кито?
– Нет, nina. Он приносит свои извинения, но ему надо работать.
– И ему не хочется сейчас говорить о Камиле – то есть о своей матери.
– Вовсе нет. Напротив, мы очень любим говорить об Элене. Она остается частью нашей жизни. Элена была необыкновенной женщиной. Все любили ее.
– Особенно вы, да?
– Особенно я. С того самого момента, как я увидел ее еще пятнадцатилетней девушкой, я был околдован. Это произошло, когда мы были на брачной церемонии в Ла-Сьенега.
Аликс закивала головой:
– Да, в ее второй книге есть описание венчания в этой церкви. Мне очень хотелось бы туда съездить.
– Висенте обязательно отвезет тебя туда. После того, конечно, как ты все здесь закончишь. Это в нескольких милях отсюда, и… но это уже другая история.
Аликс хотелось задать ему так много вопросов. Ей было интересно узнать, почему они не рассказали ей об Элене в ее первый приезд сюда, а теперь ради этого даже задержали ее отъезд. Она была уверена, что многого еще не знает, но пока что не хотела ни о чем больше спрашивать. Как говорится, от добра добра не ищут. Ее допустили в кабинет Камилы, ей разрешили просматривать ее личные бумаги, и пока что этого более чем достаточно. Остальные вопросы можно было задать и позже.
Пока они ужинали, Хуан Карлос, не дожидаясь расспросов, сам принялся рассказывать о своей жене. Аликс было известно, как выглядела Камила – то есть Элена, это надо было запомнить, – по портрету, висевшему в большом зале, но Хуан Карлос мог влить жизнь в этот образ, помочь ей представить Элену живой. Он рассказал ей, каким чувством юмора обладала его жена, об ее внимании к мелочам, об ее отзывчивости. С каждым его словом перед Аликс все живее и яснее представала та Камила, которую она знала из ее книг и писем.
– Но почему ее стиль так резко вдруг изменился? – Аликс полагала, что ответ на этот вопрос, вероятно, содержится в последних дневниках Элены. Может быть, Хуан Карлос даст ключ к разгадке?
Однако он проигнорировал ее вопрос и спросил Аликс, как ей понравилось вино, которое они пили. Явно, хотя и вежливо, уклонился от ответа. Аликс поняла, что надо быть терпеливой, и тогда, может быть, удастся из случайно оброненных фраз узнать правду. А пока что оставалось внимательно вчитываться в каждую строчку дневников.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15