– И где же молоко?
Резкий тон Лорин изумил Изабеллу. Улыбка на ее лице погасла:
– Мэри сейчас принесет его. А мистер Арнстин все еще слаб.
– Незачем было тащить его на дойку. Садитесь, мистер Арнстин, я налью вам чашечку кофе. А ты, Изабелла, возьми Мэри и Рэйвен, попробуйте отыскать хоть немного травы для коровы. Снег уже кое-где стаял.
– Вы сердитесь, мисс Лорин? Это я виноват. Я уже просил прощения у коровы и прошу его у вас. Ну и хлопот же я вам доставляю! Но мы сами поищем траву, на улице слишком холодно для мисс.
В голосе Карла были и смирение, и боль. И зачем она только отругала их? Он же чуть не умер. И еще может умереть, как и все они, и от голода, и от холода, если, не дай Бог, солдаты найдут их. Немного веселья вовсе не помешает. Если уж она считает ирландца милым и приятным, то почему же сестрам не могут нравиться эти мужчины?
– Правильная мысль, парень, – одобрил ирландец, прилаживая поудобнее костыль. Он тоже обратил внимание на кашель и бледность Карла. – Вот что, я поищу траву, а ты останешься с женщинами.
– Ну, и как же я их защищу, если что? Голыми руками?
– Своим красноречием» – съехидничал ирландец, громыхая костылем. – Ты бы, наверно, и дьявола соблазнил, если бы очень захотел. Мы вернемся до темноты, мисс Лорин.
Лорин долго смотрела ему вслед. Она не Сабрина и не умела разбираться в людях. Просто доверяла собственному сердцу. А оно говорило, что ирландец искренне заботится о них. А если она ошибается, то ей и страдать от последствий.
– С вами все будет в порядке, – сказал он уходя. Как будто дал ей клятву, с глазу на глаз, ей одной.
Они поехали к Баулдеру вниз по ущелью: Сабрина впереди, капитан следом. Уже настал полдень, но было все еще холодно, хотя снег уже начал таять и в воздухе ощущались свежесть и приближение весны. А небо было по-калифорнийски голубым.
Как они любили с Большим My в такие дни ловить рыбу и пускать кораблики. Далекие дни мира, покоя и счастья.
«Опять ты унесся мыслями в прошлое», – упрекнул себя Коултер. Он редко отдыхал душой так, как сейчас, особенно в присутствии женщины. Но именно эта женщина располагала его к воспоминаниям. Это настораживало. Не время расслабляться, да и опасно. Задание они так и не выполнили. Он решил поговорить с парнями, как только вернется. Нельзя позволять им думать об этих женщинах всерьез и строить какие-то планы. Надо помнить, что они беглые преступники и янки тут же повесят их, как только выиграют войну. А так и будет, потому что Юг не сможет победить. Сброд Коултера – практически смертники, и их судьба предрешена. Тут дело времени и везения. Парни и сами знают это, но не мешает напомнить.
Конечно, эти четыре женщины, прекрасные и желанные. Сам-то Коултер считал, что собственно не четыре, а две: одна – полуребенок и… Сабрина.
Он и его парни просто продлили себе жизнь, приехав в домик Сабрины. Исполнение приговора отложено, а вот как насчет везения? Никогда он особенно не задумывался об удаче. Просто жил и все. Но вообще-то ему дьявольски везло, ведь он все еще жив, хотя и потерял все, ради чего, собственно, стоило жить.
Стой, хватит – опять расчувствовался! А все эта женщина. Она заставляла его стыдиться своих поступков. Они-то воспользовались заботой Сабрины и ее сестер. Но когда-то настанет время уходить, а проблемы этого дома так и останутся нерешенными. Да как бы Карл не добавил сестрам новых проблем. Одна надежда, что Тайлер сможет удержать этого жеребца в узде.
Солнце стояло в зените, когда они добрались до того места, где индейцы напали на солдат. Коултер придержал лошадь, чтобы получше рассмотреть следы побоища. Почва размякла, колеи от колес фургона наполнились водой, кое-где окрашенной кровью. Пропитанная кровью земля… А он-то думал, что оставил все это позади, на Юге. И если бы не Сабрина, то и его кровь обагрила бы эту землю.
Сабрина украдкой наблюдала за Коултером. Щетина на щеках и подбородке подросла, все больше скрывая худое угловатое лицо. Интересно, сколько раз он отказывал себе в пище, чтобы его парни были сыты? Его серо-голубые глаза были задумчивы, брови насуплены. Пусть он и преступник, но видно, что убийство совсем не было для него обычным делом.
Выражение его лица говорило о том, что ему многое пришлось пережить, и Сабрина вновь подавила в себе желание как-то утешить его. Вряд ли бы он обрадовался, да и что говорят в таких случаях?
Они молча поехали дальше. Она ничего не знала о войне, кроме того, что там убивают, но как не заметить переживания другого человека? Он все таит в себе, предпочитает не делиться своими эмоциями. Но, наверное, нелегко пережить раны – свои и чужие, плен, полную беспомощность.
У нее и у самой было много потерь. Не смогла уберечь свою мать, а потом Бесси – мать Ларин, Изабеллы и Мэри – умерла, несмотря на все попытки Сабрины спасти ее. Теперь вот отец. От этих воспоминаний мороз побежал по коже. А вдруг не удастся сберечь и сестер? Неужели ей суждено терять всех, кого любит?
– У вас есть семья, Коултер?
– Уже нет.
– А куда вы собираетесь, когда кончится война?
Он помолчал, затем ответил:
– Куда-нибудь, где в полночь идет теплый дождь.
Теплый дождь в полночь. Странно. Но она вдруг поняла его и даже представила себе теплую летнюю ночь, парочку, стоящую под деревом; шум дождя в листве. Мир и покой.
– Похоже на то, что иногда рассказывает ваш друг Тайлер. Он и правда ученый?
– Был когда-то.
– А мистер Арнстин? Расскажите о нем.
– Карл? Он вольная птица. Кажется шутником и болоболкой, но у него мгновенная реакция, может скрутить человека, прежде чем тот поймет, в чем дело.
– Но это черты, присущие солдату.
– Мы все теперь солдаты, мисс Александер. Даже не припомнить, какими мы были до войны.
Они ехали уже по менее знакомой Сабрине местности, и она незаметно пропустила Коултера вперед. Тот прекрасно разгадал маневр – теперь его очередь показывать дорогу, она же будет следить за каждым его движением. И не просто следить: винтовка у седла и пистолет под пиджаком говорят сами за себя. Ладно, пусть он и не считает себя пленником, но и их шаткое перемирие нарушать не намерен.
Впереди – фактория Уайли. Он был уверен, что добудет здесь продовольствие. Но не менее важная задача – передать Уайли сведения для генерала Ли и так, чтобы Сабрина ничего не заподозрила. Придется придумать что-нибудь.
Был уже вечер, когда они выехали из ущелья на равнину. Коултер свернул с тропы и остановился в соснах у небольшого ручья.
– Ночевать будем здесь.
– Зачем? Разве не лучше доехать до места?
– Неизвестно, что нас ждет, а мне не нравится нарываться на неприятности в кромешной тьме. Дайте мне ружье, и я добуду что-нибудь на ужин. А вы разведите огонь.
– Сделаем наоборот. Я поохочусь, а вы разведете костер.
– Как вам будет угодно. Я просто подумал, что вы не доверите мне лошадей.
В голосе Коултера отчетливо слышалась ирония. Забавляется! У нее даже в горле запершило от злости. Но ведь на самом деле не знаешь, как поступить. Оставишь ему лошадей – и ищи-свищи потом. Дашь ему ружье, так они теперь близко к жилью – и лошадей добудет, и ружье уведет.
В животе так громко заурчало от голода, что она мгновенно сделала выбор. Будет так, как решила она, а ему – урок: нечего ею командовать!
– Только не устройте пожара, Коултер. Я скоро вернусь.
Сдвинув шляпу на затылок, он смотрел, как она исчезает за холмом. Этот дурацкий костюм только сбивал с толку! Она совсем не неуклюжая. А волосы – сказка, медно-каштановые и густые, просто роскошные. Так и хочется запустить в них пальцы. В седле держится, как мужчина, и не дает командовать собой. И никак не понять, о чем она думает. Из нее вышел бы отличный солдат. Он бы согласился идти с ней в разведку.
Нельзя сказать, что идея ускакать, оставив ее на произвол судьбы, не приходила ему в голову. Что-то сдерживало его. Может, честность. А может, чувство противоречия. Ведь она ожидает, что он сбежит, так? А вот и нет!
Когда Сабрина вернулась с двумя белками, костер уже горел вовсю. Лошади накормлены и напоены, ноги их спутаны, чтобы не разбрелись. У костра расстелены одеяла.
При виде этой картины Сабрина почувствовала, словно сердце обдала теплая волна. Честно говоря, она даже не ожидала снова увидеть его. Как же хорошо, когда рядом с тобой заботливый мужчина!
Коултер лениво поднялся на ноги:
– Наверное, глупо предлагать вам свою помощь?
Опять он подсмеивался над ней!
– Конечно, глупо, – через силу согласилась она. – Ведь у вас нет ножа.
Коултер благоразумно умолчал о том, что Рэйвен украдкой сунула ему охотничий нож. Вот она понимала, что он должен защищать Сабрину. Коултер спрятал нож между одеял, пока она охотилась. Кто знает, что может случиться ночью! А пока она занимается приготовлением ужина, надо бы расспросить ее поподробнее о том, что она видела той ночью, когда спасла их.
Пока она возилась с костлявыми пушистыми тушками, он задал первый вопрос:
– Мисс Александер, вы не могли бы еще раз описать тот день, когда индейцы напали на обоз?
– А что вас интересует?
– Где вы прятались? И как узнали, что янки разобьют лагерь у речки?
– Случайно. Я услышала разговор белого мужчины с индейцем.
– И видели, как он встретился с индейцем?
– Не видела, а слышала. Индеец называл белого Длинное Ружье, а самого его звали Серый Воин.
Сабрина быстро и ловко, словно мужчина-охотник, разделывала тушки:
– Они встретились у скал, за которыми я спряталась, чтобы перекусить.
– И как он выглядел, этот Длинное Ружье?
– Вот этого не знаю. Они перекинулись нескольким» фразами как раз о стоянке солдат и разъехались.
– Вы считаете, что он замешан в этой бойне?
– Конечно! Но он велел индейцу никого не убивать, а только забрать ружья и лошадей. Самому же ему были нужны только мулы с грузом. И он был там после боя.
– Дьявольщина! Какая жалость, что мы не прихватили ружья! На кой черт ему мулы?
Сабрина насадила мясо на вертел, который Коултер соорудил из веток. Зарыв потроха в землю, она пошла к ручью.
– Присмотрите за мясом, пока я мою руки.
– Будет сделано, мэм. Прикажете накрывать на стол и налить вина?
– Не умничайте, Коултер! Делайте, что вам говорят.
Можно, конечно, и поспорить, но он не стал. Да, было о чем подумать. Стало быть, убийство вообще не планировалось. Длинное Ружье хотел только мулов. Но что-то не сработало.
Убийство целого отряда солдат лишь разожгло ярость военных. Зачем белому было рисковать? И рада чего? Что везли эти мулы?
С тех пор как под Баулдером построили завод по производству боеприпасов, ружья и патроны легче купить. Значит, белого интересовало что-то другое. Но вину он хотел свалить на Коултера и его парней.
Длинное Ружье и Серый Воин. Это только имена. Ружья, патроны и лошади – прекрасная добыча для индейцев, так что с Серым Воином вроде все ясно. А вот мужчина по имени Длинное Ружье – сплошная загадка. Ему-то что перепало? Какая-то ерунда? А может, нет? Так или иначе, но Коултер и его парни теперь не просто беглые преступники, но еще и убийцы.
Коултер провел пальцем по лезвию и нахмурился. Итак, Сабрина ехала в Баулдер. Может, тоже замешана в этом? Он знает лишь то, что она рассказала. А зачем ехать в Баулдер, когда можно было отправиться в форт и попросить помощи у солдат? Ее отца давно бы откопали.
«Так, кажется, я настраиваю себя против женщины. Не надо. Она же рисковала, когда освобождала нас. Вопрос в том, почему? Совершенно очевидно, что на Юг и на наши идеалы ей наплевать».
Он перевернул мясо на вертеле и уселся на одеяло. Как же давно он не спал с женщиной! Тем более с такой задиристой!
Он лег, слушая отдаленное уханье филина. Желтая луна поднялась над верхушками деревьев, играя в прятки с серебристыми осинами.
Дым от костра, шипящий на углях жир, луна на небе – все это вдруг вызвало симпатию к этой земле. Она, конечно, суровая и не для слабых. Зато выдержала испытания временем. Исчезли бизоны, индейцев теснили все дальше, гибли люди в братоубийственной войне – а эта земля жила.
Как и Сабрина Александер.
Глава 6
Сабрина и Коултер поели и ополоснули руки и лица в ручье. Коултер чуть отстал, чтобы набрать побольше веток для костра. Подойдя к огню, заметил, что одна постель уже передвинута на другую сторону костра.
– Проклятие! Зачем вы это сделали?
– А в чем дело, капитан? Боитесь темноты?
Темноты он не боялся, но совершенно не мог предположить, что она устроит, когда обнаружит нож как раз под ее одеялом? Рассердится? Ему этого совершенно не хотелось. Думай, капитан.
– Что это? – сказал он, прислушиваясь, словно почуял опасность.
Нет, ну до чего же замечательная девчонка! Не вскочила, не завопила. Лишь медленно осмотрелась, вслушиваясь в ночные шорохи.
– Ничего не слышу.
– За нами наблюдают. Медленно поднимитесь, протяните мне руку и улыбнитесь.
Она беспрекословно выполнила его просьбу, правда улыбка вышла кислой. Уверена ведь, что он все выдумывает. Это какой-то розыгрыш. Так и знала, что нельзя ему доверять.
– Ну, а что теперь?
– Когда я возьму вас за руку, то обниму, и мы скроемся в деревьях.
– Зачем?
– Неизвестно, что может произойти, и не хотелось бы, чтобы мы были на виду.
Он только надеялся, что в спешке она не усомнится в его несколько сумасшедшей логике.
– Ружье захватить?
– Нет, это может нас выдать.
Он сжал ее руку, подтянул к себе, обняв и повернув спиной к огню. Немного напрягшись, она позволила ему увести себя.
– Вот так, да? – спросила она, вспомнив вдруг картинку в книжке Изабеллы, и блеснула очаровательной улыбкой во все лицо. Шляпа слетела, волосы рассыпались по плечам, а свет костра волшебно высветил ее профиль. Наградой был его ошеломленный взгляд. Ха, не один ты умеешь играть в эти игры.
– Да, – хрипло пробормотал он. – Вы верно схватили идею. И вы…
– Только посмейте сказать, что я красива! Даже идиот догадался бы, что вы пытаетесь разыграть меня! Вопрос лишь в том, зачем? Хотели напугать?
– Да нет же! – Ну откуда ей знать, как она сейчас желанна, а полураскрытые губы так и просят поцелуя? Его губы коснулись ее. Она оцепенела.
– Ш-ш-ш, тихо! – шептал Коултер, нежно целуя ее испуганно сжатые губы. Она прерывисто вздохнула, разомкнула их, и его язык тут же скользнул в завоеванное пространство. Пиджак на ней распахнулся, и, страстно прижав ее к себе, он испытал истинное блаженство, ощутив ее налитую грудь. Ее рука медленно обняла его. Эта неосознанная попытка найти опору позволила ему еще крепче обнять ее. Он даже позабыл, зачем затеял все это – хотел ведь только отвлечь ее внимание. Поцелуй совершенно ошеломил его.
Сабрина отстранилась, убрав руку с его затылка. Она тоже была потрясена, но очень быстро пришла в себя и резко влепила ему пощечину.
– Зачем вы это сделали? – спросила она, отходя от него.
– Не вышло, – раскаянно произнес он. – Но я пытался отвлечь ваше внимание.
– А, понятно… Тогда, наверное, вам это уже не пригодится? – Она наклонилась и достала из ботинка нож.
– Наверное, нет.
– Не хотели, чтобы я заметила нож, ведь в этом дело, да? Не смейте больше устраивать подобное, иначе этот нож я всажу в вас.
– До или после поцелуя?
– Во время поцелуя, – огрызнулась она и убежала. Минуту спустя она уже лежала между одеялами. Сабрина закрыла глаза, но чувствовала, как все тело сотрясалось от возбуждения.
Она позволила ему розыгрыш. Ее просто интересовало, как далеко он зайдет. Но такого нежного поцелуя она не ожидала. А еще большей неожиданностью стало то, как ее тело отозвалось на его поцелуй. Оно предало ее, будто умоляя, чтобы его приласкали. А губы? Сами раскрылись, приглашая его.
Этот взрыв желания поразил ее, как молния. Чтобы справиться с ним, пришлось напрячь всю свою волю. Наконец дыхание замедлилось, а бушующий внутри тела пожар постепенно угас.
А Коултер все ворочался, не в силах забыть пылкий, хотя и краткий, отклик ее тела. Всего несколько часов назад он утверждал, что она настоящий мужчина. Вела себя как мужчина, думала как мужчина. Даже мысли выражала таким же образом. Но она ЖЕНЩИНА! И отнюдь не холодная и расчетливая. Дьявол ее разберет, что она за штучка! Но после поцелуя сам он был, как в горячке.
– Спорим, вы не собираетесь первой стоять на часах? – наконец произнес он.
– Угадали, солдат. – Она хотела сказать едко, но в горле до сих пор стоял ком, так что вышло шипение.
– Ладно, забудьте, что было. Более неподходящих друг другу людей, чем мы с вами, еще не было на свете. Больше этого не повторится.
– Истинная правда, не повторится. Что касается меня, то я просто подыграла.
Браво, хороший ответ. Только ни на секунду не верится, что она смогла так ответить на поцелуй, если просто подыграла. И не дай Бог ломать голову на эту тему, только больше распалишься. Лучше оставить все как есть.
– Приятных снов, мисс тюремщица! Надеюсь, что кошмаров не будет. Я ведь не вооружен.
Ошибается. У него против нее мощнейшее оружие, от которого и защиты-то нет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29