Давай выпьем за твой успех!
- Успех? Какой успех!? Два свидетеля на кладбище?
- Пусть покоятся с миром. То, что хотел от них узнать, ты ведь узнал.
- Ну, ты как ребенок, Куртис! Если бандиты будут продолжать в том же духе, я могу даже день предсказать, когда наступит мой черед.
Куртис улыбнулся, словно от хорошего анекдота:
- Это точно, больше недели я тебе не дам, если будешь вести себя так неосмотрительно.
- А чего же ты хочешь? Я ведь не могу нанять кучу охранников.
- Позанимайся-ка несколько дней ирригационными проблемами своей "Юнайтед фрут". А остальное предоставь мне. Есть у меня несколько проверенных офицеров из ВВС Трухильо... Уж они-то выведают, кто этот близорукий летчик.
Норман Куртис отодвинул недопитый стакан и слез с табурета:
- Пообещай мне это, Майк.
Мортон без особого энтузиазма протянул ему руку:
- Ладно, если здесь, внизу, виски и женщин будет достаточно, я согласен пару дней посидеть в отеле, но не больше.
Канадец дружески похлопал американца по плечу:
- О'кей, Майк. Только слишком не напивайся.
Через два дня сразу после обеда в номере Майка зазвонил телефон. Это был Норман Куртис.
- Майк, ты не пьян? - осведомился он.
- Для такого времени еще нет... или уже нет. Как тебе больше нравится...
- Тогда послушай меня. Быстренько одевайся и спускайся в бар.
Майк Мортон лежал в постели. Рядом спала девушка с кожей шоколадного цвета. Напоминание о последней ночи в баре.
- Прямо сейчас? Слушай, Куртис, а часок подождать ты не можешь? - спросил Мортон, накручивая на палец локон кудрявых волос девушки.
- Я его нашел, - донеслось из трубки.
Мортон оставил локон в покое:
- Кого ты нашел?
- Твоего близорукого пилота с "бичкрафта".
У Майка перехватило дыхание. Он накрыл девушку стеганым одеялом и вскочил с кровати:
- Понял, через десять минут буду внизу.
Человека, который на "бичкрафте" переправил Хесуса де Галиндеса из Соединенных Штатов на Гаити, звали Мэрфи, Джерри Тэд Мэрфи. Ему был сорок один год, он дважды разводился и неоднократно лечился от пагубного пристрастия к наркотикам.
Во время второй мировой войны Мэрфи после краткого курса обучения стал летать и дослужился до командира Б-27, прозванного "летающей крепостью". При высадке союзников во Франции его сбили, и с тяжелым ранением он попал в госпиталь, где несколько месяцев подряд получал инъекции морфия из-за непереносимых болей.
После выписки из лазарета Мэрфи стал законченным наркоманом. Однако, несмотря на это, пытался опять найти работу летчика. В заявлениях он умалчивал о болезни глаз - прямом следствии регулярного употребления наркотиков. Но обмануть врачей на медкомиссии ему не удавалось, и его заявления отклонялись, во всяком случае солидными авиакомпаниями. Однако в Америке множество и несолидных фирм, которым нет дела до состояния здоровья их служащих. Главное чтобы они умели управлять самолетом. Эти авиакомпании занимаются контрабандой: нелегально перевозят людей, оружие, наркотики, алкоголь. Джерри Мэрфи не спрашивал, что находится в самолете позади него. Его интересовали только штурвал и приборы. Летать для него означало жить. Если он не будет летать, жизнь для него закончится. Вот так и свел его случай с двумя господами из доминиканского посольства в Вашингтоне, которые поинтересовались, не хочет ли он сделать спецрейс за десять тысяч долларов. Для Мэрфи десять тысяч долларов были возможностью еще на пару лет продлить свою невеселую жизнь. И он принял предложение.
- И ты все это разузнал за два дня? - спросил Мортон своего канадского друга, сидя рядом с ним перед стойкой бара.
Куртис только стряхнул пепел с сигареты, словно хотел сказать: подожди, это только начало.
- Но от кого? Кто тебе рассказал?
- Как от кого? Здесь ведь не столько аэродромов, как в Штатах. Пары телефонных разговоров хватило, чтобы выяснить, что "бичкрафт" No 68100 приземлялся в Монте-Кристи.
- В Монте-Кристи? Но ведь это две сотни миль отсюда.
- Именно, Майк. Поэтому мне и понадобилось два дня.
- Ну, хорошо, тогда выкладывай все. Не заставляй меня дергаться еще два дня.
Их разговор прервала стройная шоколадная дама в облегающем кожаном платье. Плавно покачивая бедрами, она пересекла пустой бар и подошла к мужчинам. В ее руке издали был заметен ключ от номера гостиницы. Она непринужденно улыбнулась Мортону и коротко кивнула Куртису, как бы извиняясь за свое появление, а затем с обезоруживающей непосредственностью проговорила:
- Твой ключ. Я не хотела его оставлять у портье. Кровать я застелила. Горничной ни к чему знать, что у тебя так рано уже были посетители.
Мортон выдавил улыбку:
- Ты просто прелесть. И такая заботливая...
Молодая женщина выжидающе взглянула на Куртиса, будто надеялась, что он ей представится. Капитан, казалось, был не против пригласить ее выпить. Правой рукой он уже вытаскивал из-под стойки высокий табурет. Но тут вмешался Мортон:
- Знаешь что, ты лучше иди пока погуляй. Мне еще здесь надо уладить кое-какие дела.
Он демонстративно повернулся к стойке бара, показывая, что больше не собирается злоупотреблять вниманием дамы.
Она послушно ответила:
- Хорошо, после полуночи ты найдешь меня во "Фламинго"...
Куртис открыто разглядывал ее, пока она не покинула бар, и только после этого обратился к Мортону:
- Значит, ты все-таки был в городе. Я же тебе сказал не выходить из отеля!
- Брось! Я ее здесь подцепил, в баре. На это ведь запрета не было.
Канадец воздержался от дальнейших упреков, но по его лицу было видно, что ему не по душе ночное приключение Мортона с гостиничной проституткой. Конечно, меньше всего при этом он думал о моральных принципах.
- Ну, что дальше? Что ты выяснил в Монте-Кристи? - Мортон попытался вернуть беседу в прежнее русло.
- Майк, твое знакомство мне не нравится!
- Выбор был небогат. Одинокие дамы в барах встречаются редко.
- Вот именно! Таких, как эта, разбирают уже у гардероба, - озабоченно сказал Куртис. - Боюсь, тебе ее подставили.
Раздраженный упреками, Мортон пробурчал:
- Скорее всего. Но согласись, гораздо приятнее, когда тебя опекает такая штучка, а не дышит в затылок какой-нибудь бандит с автоматом. Даже если она на самом деле из секретной службы, роль свою она играла здорово.
- Не сходи с ума, Майк! Если тебя уже и в отеле пасут, ты же ничего не сможешь сделать.
- Тогда расскажи, наконец, что было в Монте-Кристи, чтобы нам не терять время на твои проповеди.
Куртису надоела перебранка, и он начал рассказывать:
- "Бичкрафт" еще стоит в Монте-Кристи. Мэрфи доставил туда Галиндеса, и на этом его задание было выполнено. В Монте носилки погрузили в армейский самолет, которым управлял личный пилот Трухильо Октавио де ла Маза.
Мортон недоверчиво покачал коротко остриженной головой:
- Об этом что, говорят на аэродроме или, может, что-нибудь такое есть в газетах? У меня сегодня еще не было времени их почитать.
Куртис не обратил внимания на иронию в словах Мортона:
- Похищенного человека, да еще в бессознательном состоянии, в пакет не завернешь. На таком аэродроме всегда есть десятки людей, которые могли это видеть. Нужно было лишь немного походить вокруг - и все дела.
Мортон, все еще несколько раздраженный, проворчал:
- Ну хорошо, предположим, все действительно так, как ты говоришь. Тогда куда сейчас запрятали Галиндеса? И жив ли он вообще?
- Галиндес сейчас здесь, в городе. В порту на "Президенте Трухильо" - это личная яхта главы государства.
- Об этом тоже на аэродроме говорили?
- Кончай ты свои подколки! Я ведь тебе не басни рассказываю. Я знаком с Октавио де ла Мазой. Ведь это он мне тогда подсказал, что за нападением на банк стоит брат президента.
Мортон ухмыльнулся:
- Извини, Куртис, я здесь чего-то не понимаю. Неужели ты считаешь, что Трухильо настолько глуп, чтобы взять к себе в пилоты человека, не лояльного к режиму... Знаешь, моей фантазии для этого не хватает...
- А де ла Маза и не является политическим противником Трухильо. Он вообще равнодушен к политике. Тут дело в личных мотивах. Ты знаешь сына президента?
- Красавчика Рафаэля Трухильо? У которого были неприятности с Ким Новак и Жужой Габор? Так его ж вся Америка знает. Редко какой журнал о нем не пишет...
- Так вот этот лихой Рафаэль взял и соблазнил красивую и тогда еще непорочную сестричку летчика, а потом бросил ее с незаконнорожденным ребенком. По старым доминиканским обычаям такой позор можно смыть только кровью обидчика.
Ироничная улыбка исчезла с лица Мортона.
- Значит, ла Маза настроен против семьи Трухильо. Что-то я туго соображаю... Так это же находка для нас - этот капитан-летчик...
- Тут ты совершенно прав, - согласился Куртис.
- Гм, а как мы выйдем на него?
- Я уже делаю это. У тебя же будет другая задача.
- Какая?
- Джерри Мэрфи! Ты должен с ним поговорить. Он ведь американец, как и ты. Убеди его вернуться в Америку и дать показания в качестве свидетеля.
- Он что, хочет здесь остаться?
- Ты его можешь за это упрекнуть? Десять тысяч у него в кармане, к тому же гарантирована работа в личной авиации Трухильо... Он будет вторым пилотом у ла Мазы.
- Как же мне заставить его отказаться от всего этого?
- А ты ему объясни, что долго он здесь не протянет. Его жизнь все время будет висеть на волоске, ведь Трухильо не любит оставлять свидетелей своих преступлений.
- Хорошо, с мистером Мэрфи я поговорю, - проговорил Майк Мортон.
Куртис, взглянув на свои часы, сказал:
- Вот и отлично, через полчаса Мэрфи будет здесь. Я пригласил его в бар.
В мягком разноцветном отблеске неоновых ламп увядшее лицо Мэрфи выглядело не таким серым и изнуренным, как при дневном свете. Одетый с головы до ног во все новое, он, казалось, сошел со страниц какого-нибудь американского иллюстрированного журнала мод. Мэрфи носил очки с толстыми стеклами без оправы и на первый взгляд производил впечатление состоятельного адвоката или сенатора. Его немного пошатывало, так как уже успел выпить. В Сьюдад-Трухильо у него еще не было связей с торговцами наркотиками, поэтому для поддержания жизненного тонуса использовал крепкие спиртные напитки. Однако пьяным на сей раз отнюдь не был. Зайдя в бар, он пожал руку Куртису и сдержанно кивнул Мортону.
- Добрый день, мистер Мэрфи, - приветливо поздоровался Мортон, но в ответ натолкнулся на холодную настороженность. С самого начала оба почувствовали взаимную антипатию.
Мэрфи сразу же повернулся к бармену, который возился с бутылками, готовясь к вечерней работе.
- Эй! - вместо приветствия крикнул ему Мэрфи и заказал большую рюмку кальвадоса, который он оценил, будучи во время войны во Франции, и пить который стало в Америке модным благодаря Ремарку и его роману "Триумфальная арка". Но, как выяснилось, на Доминиканскую Республику мода не распространилась, так как бармен лишь беспомощно пожал плечами. Название "кальвадос" было ему незнакомо, во всяком случае если говорить о названии алкогольного напитка.
Мэрфи вполголоса выругался, схватил, не долго думая, стакан Куртиса и одним торопливым глотком осушил его. Куртис сделал знак бармену и заказал три полных стакана.
- Только, пожалуйста, без содовой, - уточнил Мэрфи, и на его лице впервые появилось какое-то подобие дружелюбной улыбки.
Куртис по-товарищески положил ему правую руку на плечо, а левой указал на Мортона:
- Это тот человек, Тэд, о котором я вам рассказывал. Майк Мортон, мой давнишний друг, а с этого момента - если хотите - и ваш тоже.
- О'кей, - сказал Мэрфи, хотя нельзя было понять, то ли он согласен принять предлагаемую дружбу, то ли это "О'кей" сказано просто так, как обычно люди говорят "добрый день", "бог в помощь", "как дела"... И только когда на стойке появился полный стакан виски, он продолжил: - Да... прекрасная страна... Приятные, дружелюбные люди. Только кабаки никуда не годятся.
Он взял стакан и выцедил его до последней капли.
- На самом деле, мне здесь очень нравится. Вот только кабаки... но к этому нужно привыкнуть.
Майк Мортон тем временем напряженно искал повод, чтобы направить разговор в нужное русло. И наконец, не найдя ничего подходящего, сделал то, что меньше всего надо было делать, - сразу раскрыл все карты:
- Вы, значит, перевозили Галиндеса, мистер Мэрфи?
Это прозвучало совсем безобидно, так, между прочим, как будто спрашивают прибывшего, хорошо ли он долетел. Тем не менее Мэрфи тотчас разозлился и напустился на Куртиса:
- Откуда он знает об этом?
Куртис попытался его урезонить:
- От меня, Тэд. Я ему все рассказал. Что в этом такого? Вы же сами еще позавчера не знали, кто был этот человек. А мой друг просто хотел дать вам пару дельных советов... как ваш соотечественник. Об этой истории теперь уже многие знают.
Мэрфи в возбуждении схватил канадца за лацканы пиджака:
- Кто еще об этом знает, а?
- Да вся Америка, Тэд, - бросил Мортон, вытащил из кармана сложенную газету и развернул ее. Это была "Нью-Йорк геральд трибюн". - "Похищение людей! Исчез профессор Галиндес!" - зачитал Мортон заголовки и протянул газету летчику. Мэрфи поднес ее вплотную к глазам и стал медленно читать сантиметровые буквы.
- Послушайте, Тэд. Вы здесь в опасности. За всей этой историей стоит доминиканское правительство. Вы - единственный свидетель, который может это доказать. Ведь именно вы переправили сюда Галиндеса. Если все всплывет, будет международный политический скандал. Трухильо себе этого позволить не может, значит, он будет стремиться заткнуть вам рот. Вы должны немедленно возвращаться в Америку. Поедемте со мной! Мы вылетим завтра же утром, пока к делу не подключились влиятельные силы.
Мортон использовал все свое красноречие, но летчик, похоже, его не слышал. Он не отрываясь смотрел в газету и вдруг в ужасе воскликнул:
- Похищение людей?! Ведь за это полагается газовая камера! Они меня казнят.
Он опустил газету и уставился в пустоту. Сквозь стекла очков были видны его широко раскрытые глаза с мертвенно-застывшими зрачками.
Куртис забрал у него газету:
- Вы не совершали никакого похищения, Тэд. Ведь вы даже не знали, кто был в самолете.
Тэд Мэрфи продолжал, не двигаясь, стоять между двумя детективами.
- Тэд, дайте возможность прокуратуре использовать вас как свидетеля обвинения, - продолжал уговаривать Мортон. - В этом качестве вы освобождаетесь от уголовного преследования. Так гласит закон: вас нельзя привлекать к ответственности, а тем более судить. Но другие - настоящие преступники отправятся в газовую камеру. Тэд, нечего раздумывать! Это ваш единственный шанс. Здесь вас просто уберут, как это делали раньше с сотнями других - тех, кто кое-что знал о подобных преступлениях. Вся семья Трухильо - банда убийц! У них на совести свыше двухсот пятидесяти жертв!
Тэд Мэрфи, казалось, очнулся от глубокого сна:
- Но ведь они пообещали взять меня на работу в СДА[*СДА - Compania Dominicana de Aviacion. Эта авиакомпания принадлежала семейству Трухильо]. Мне же ничего не надо, только летать. Зачем им меня убивать?
Мортон начинал терять терпение. Ему стоило больших усилий сдержать себя.
- Тэд, поймите же! Вас впутали в грязную историю, которая выльется в международный скандал, если станет известна ее подоплека. Трухильо использует все средства, чтобы избежать этого. Вам не на что надеяться.
Теперь Мэрфи посмотрел на Мортона, как смотрит отец на несовершеннолетнего сына, когда тот рассказывает ему небылицы о школе.
- Вы что, не понимаете, Тэд? Вашей жизни угрожает большая опасность, если вы не покинете эту страну.
Улыбнувшись со снисходительной любезностью, Тэд взял свой стакан со стойки, допил его и поставил обратно. Затем неожиданно протянул Мортону руку. Сначала показалось, что он хотел поблагодарить его за добрый совет, однако он тут же повернулся к Куртису и тоже пожал ему руку, сказав при этом:
- До свидания, мистер Куртис. Насколько мне приятно было встретиться с вами, настолько же мне не понравился ваш друг. Он слишком много болтает всякой чепухи.
И, не проронив больше ни слова и даже не расплатившись за выпитое, Мэрфи вышел из бара.
Первым пришел в себя Норман Куртис:
- Ну что ж, тогда нам поможет ла Маза. Если Мэрфи будет у него вторым пилотом, ла Мазе придется переправить его в Штаты.
- Не забывай, что для ла Мазы главное - личные счеты с красавчиком Рафаэлем. Ему сейчас не до нас.
- А ты думаешь, ему не будет приятно насолить всему семейству Трухильо? Ведь они там все повязаны, надо только ему объяснить это. Мы должны убедить его выступить в роли свидетеля. Тогда Мэрфи за соучастие в похищении пойдет на скамью подсудимых, а ла Маза будет свидетелем обвинения. Так даже лучше!
- Лучше?! Боже правый! Да мне просто смешно! - вырвалось вдруг у Мортона, и он рассмеялся, как будто услышал от Куртиса превосходную шутку. - Разве это не парадокс? Мы хотим покончить с целым синдикатом убийц, сильнее которого, наверно, сейчас и нет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31
- Успех? Какой успех!? Два свидетеля на кладбище?
- Пусть покоятся с миром. То, что хотел от них узнать, ты ведь узнал.
- Ну, ты как ребенок, Куртис! Если бандиты будут продолжать в том же духе, я могу даже день предсказать, когда наступит мой черед.
Куртис улыбнулся, словно от хорошего анекдота:
- Это точно, больше недели я тебе не дам, если будешь вести себя так неосмотрительно.
- А чего же ты хочешь? Я ведь не могу нанять кучу охранников.
- Позанимайся-ка несколько дней ирригационными проблемами своей "Юнайтед фрут". А остальное предоставь мне. Есть у меня несколько проверенных офицеров из ВВС Трухильо... Уж они-то выведают, кто этот близорукий летчик.
Норман Куртис отодвинул недопитый стакан и слез с табурета:
- Пообещай мне это, Майк.
Мортон без особого энтузиазма протянул ему руку:
- Ладно, если здесь, внизу, виски и женщин будет достаточно, я согласен пару дней посидеть в отеле, но не больше.
Канадец дружески похлопал американца по плечу:
- О'кей, Майк. Только слишком не напивайся.
Через два дня сразу после обеда в номере Майка зазвонил телефон. Это был Норман Куртис.
- Майк, ты не пьян? - осведомился он.
- Для такого времени еще нет... или уже нет. Как тебе больше нравится...
- Тогда послушай меня. Быстренько одевайся и спускайся в бар.
Майк Мортон лежал в постели. Рядом спала девушка с кожей шоколадного цвета. Напоминание о последней ночи в баре.
- Прямо сейчас? Слушай, Куртис, а часок подождать ты не можешь? - спросил Мортон, накручивая на палец локон кудрявых волос девушки.
- Я его нашел, - донеслось из трубки.
Мортон оставил локон в покое:
- Кого ты нашел?
- Твоего близорукого пилота с "бичкрафта".
У Майка перехватило дыхание. Он накрыл девушку стеганым одеялом и вскочил с кровати:
- Понял, через десять минут буду внизу.
Человека, который на "бичкрафте" переправил Хесуса де Галиндеса из Соединенных Штатов на Гаити, звали Мэрфи, Джерри Тэд Мэрфи. Ему был сорок один год, он дважды разводился и неоднократно лечился от пагубного пристрастия к наркотикам.
Во время второй мировой войны Мэрфи после краткого курса обучения стал летать и дослужился до командира Б-27, прозванного "летающей крепостью". При высадке союзников во Франции его сбили, и с тяжелым ранением он попал в госпиталь, где несколько месяцев подряд получал инъекции морфия из-за непереносимых болей.
После выписки из лазарета Мэрфи стал законченным наркоманом. Однако, несмотря на это, пытался опять найти работу летчика. В заявлениях он умалчивал о болезни глаз - прямом следствии регулярного употребления наркотиков. Но обмануть врачей на медкомиссии ему не удавалось, и его заявления отклонялись, во всяком случае солидными авиакомпаниями. Однако в Америке множество и несолидных фирм, которым нет дела до состояния здоровья их служащих. Главное чтобы они умели управлять самолетом. Эти авиакомпании занимаются контрабандой: нелегально перевозят людей, оружие, наркотики, алкоголь. Джерри Мэрфи не спрашивал, что находится в самолете позади него. Его интересовали только штурвал и приборы. Летать для него означало жить. Если он не будет летать, жизнь для него закончится. Вот так и свел его случай с двумя господами из доминиканского посольства в Вашингтоне, которые поинтересовались, не хочет ли он сделать спецрейс за десять тысяч долларов. Для Мэрфи десять тысяч долларов были возможностью еще на пару лет продлить свою невеселую жизнь. И он принял предложение.
- И ты все это разузнал за два дня? - спросил Мортон своего канадского друга, сидя рядом с ним перед стойкой бара.
Куртис только стряхнул пепел с сигареты, словно хотел сказать: подожди, это только начало.
- Но от кого? Кто тебе рассказал?
- Как от кого? Здесь ведь не столько аэродромов, как в Штатах. Пары телефонных разговоров хватило, чтобы выяснить, что "бичкрафт" No 68100 приземлялся в Монте-Кристи.
- В Монте-Кристи? Но ведь это две сотни миль отсюда.
- Именно, Майк. Поэтому мне и понадобилось два дня.
- Ну, хорошо, тогда выкладывай все. Не заставляй меня дергаться еще два дня.
Их разговор прервала стройная шоколадная дама в облегающем кожаном платье. Плавно покачивая бедрами, она пересекла пустой бар и подошла к мужчинам. В ее руке издали был заметен ключ от номера гостиницы. Она непринужденно улыбнулась Мортону и коротко кивнула Куртису, как бы извиняясь за свое появление, а затем с обезоруживающей непосредственностью проговорила:
- Твой ключ. Я не хотела его оставлять у портье. Кровать я застелила. Горничной ни к чему знать, что у тебя так рано уже были посетители.
Мортон выдавил улыбку:
- Ты просто прелесть. И такая заботливая...
Молодая женщина выжидающе взглянула на Куртиса, будто надеялась, что он ей представится. Капитан, казалось, был не против пригласить ее выпить. Правой рукой он уже вытаскивал из-под стойки высокий табурет. Но тут вмешался Мортон:
- Знаешь что, ты лучше иди пока погуляй. Мне еще здесь надо уладить кое-какие дела.
Он демонстративно повернулся к стойке бара, показывая, что больше не собирается злоупотреблять вниманием дамы.
Она послушно ответила:
- Хорошо, после полуночи ты найдешь меня во "Фламинго"...
Куртис открыто разглядывал ее, пока она не покинула бар, и только после этого обратился к Мортону:
- Значит, ты все-таки был в городе. Я же тебе сказал не выходить из отеля!
- Брось! Я ее здесь подцепил, в баре. На это ведь запрета не было.
Канадец воздержался от дальнейших упреков, но по его лицу было видно, что ему не по душе ночное приключение Мортона с гостиничной проституткой. Конечно, меньше всего при этом он думал о моральных принципах.
- Ну, что дальше? Что ты выяснил в Монте-Кристи? - Мортон попытался вернуть беседу в прежнее русло.
- Майк, твое знакомство мне не нравится!
- Выбор был небогат. Одинокие дамы в барах встречаются редко.
- Вот именно! Таких, как эта, разбирают уже у гардероба, - озабоченно сказал Куртис. - Боюсь, тебе ее подставили.
Раздраженный упреками, Мортон пробурчал:
- Скорее всего. Но согласись, гораздо приятнее, когда тебя опекает такая штучка, а не дышит в затылок какой-нибудь бандит с автоматом. Даже если она на самом деле из секретной службы, роль свою она играла здорово.
- Не сходи с ума, Майк! Если тебя уже и в отеле пасут, ты же ничего не сможешь сделать.
- Тогда расскажи, наконец, что было в Монте-Кристи, чтобы нам не терять время на твои проповеди.
Куртису надоела перебранка, и он начал рассказывать:
- "Бичкрафт" еще стоит в Монте-Кристи. Мэрфи доставил туда Галиндеса, и на этом его задание было выполнено. В Монте носилки погрузили в армейский самолет, которым управлял личный пилот Трухильо Октавио де ла Маза.
Мортон недоверчиво покачал коротко остриженной головой:
- Об этом что, говорят на аэродроме или, может, что-нибудь такое есть в газетах? У меня сегодня еще не было времени их почитать.
Куртис не обратил внимания на иронию в словах Мортона:
- Похищенного человека, да еще в бессознательном состоянии, в пакет не завернешь. На таком аэродроме всегда есть десятки людей, которые могли это видеть. Нужно было лишь немного походить вокруг - и все дела.
Мортон, все еще несколько раздраженный, проворчал:
- Ну хорошо, предположим, все действительно так, как ты говоришь. Тогда куда сейчас запрятали Галиндеса? И жив ли он вообще?
- Галиндес сейчас здесь, в городе. В порту на "Президенте Трухильо" - это личная яхта главы государства.
- Об этом тоже на аэродроме говорили?
- Кончай ты свои подколки! Я ведь тебе не басни рассказываю. Я знаком с Октавио де ла Мазой. Ведь это он мне тогда подсказал, что за нападением на банк стоит брат президента.
Мортон ухмыльнулся:
- Извини, Куртис, я здесь чего-то не понимаю. Неужели ты считаешь, что Трухильо настолько глуп, чтобы взять к себе в пилоты человека, не лояльного к режиму... Знаешь, моей фантазии для этого не хватает...
- А де ла Маза и не является политическим противником Трухильо. Он вообще равнодушен к политике. Тут дело в личных мотивах. Ты знаешь сына президента?
- Красавчика Рафаэля Трухильо? У которого были неприятности с Ким Новак и Жужой Габор? Так его ж вся Америка знает. Редко какой журнал о нем не пишет...
- Так вот этот лихой Рафаэль взял и соблазнил красивую и тогда еще непорочную сестричку летчика, а потом бросил ее с незаконнорожденным ребенком. По старым доминиканским обычаям такой позор можно смыть только кровью обидчика.
Ироничная улыбка исчезла с лица Мортона.
- Значит, ла Маза настроен против семьи Трухильо. Что-то я туго соображаю... Так это же находка для нас - этот капитан-летчик...
- Тут ты совершенно прав, - согласился Куртис.
- Гм, а как мы выйдем на него?
- Я уже делаю это. У тебя же будет другая задача.
- Какая?
- Джерри Мэрфи! Ты должен с ним поговорить. Он ведь американец, как и ты. Убеди его вернуться в Америку и дать показания в качестве свидетеля.
- Он что, хочет здесь остаться?
- Ты его можешь за это упрекнуть? Десять тысяч у него в кармане, к тому же гарантирована работа в личной авиации Трухильо... Он будет вторым пилотом у ла Мазы.
- Как же мне заставить его отказаться от всего этого?
- А ты ему объясни, что долго он здесь не протянет. Его жизнь все время будет висеть на волоске, ведь Трухильо не любит оставлять свидетелей своих преступлений.
- Хорошо, с мистером Мэрфи я поговорю, - проговорил Майк Мортон.
Куртис, взглянув на свои часы, сказал:
- Вот и отлично, через полчаса Мэрфи будет здесь. Я пригласил его в бар.
В мягком разноцветном отблеске неоновых ламп увядшее лицо Мэрфи выглядело не таким серым и изнуренным, как при дневном свете. Одетый с головы до ног во все новое, он, казалось, сошел со страниц какого-нибудь американского иллюстрированного журнала мод. Мэрфи носил очки с толстыми стеклами без оправы и на первый взгляд производил впечатление состоятельного адвоката или сенатора. Его немного пошатывало, так как уже успел выпить. В Сьюдад-Трухильо у него еще не было связей с торговцами наркотиками, поэтому для поддержания жизненного тонуса использовал крепкие спиртные напитки. Однако пьяным на сей раз отнюдь не был. Зайдя в бар, он пожал руку Куртису и сдержанно кивнул Мортону.
- Добрый день, мистер Мэрфи, - приветливо поздоровался Мортон, но в ответ натолкнулся на холодную настороженность. С самого начала оба почувствовали взаимную антипатию.
Мэрфи сразу же повернулся к бармену, который возился с бутылками, готовясь к вечерней работе.
- Эй! - вместо приветствия крикнул ему Мэрфи и заказал большую рюмку кальвадоса, который он оценил, будучи во время войны во Франции, и пить который стало в Америке модным благодаря Ремарку и его роману "Триумфальная арка". Но, как выяснилось, на Доминиканскую Республику мода не распространилась, так как бармен лишь беспомощно пожал плечами. Название "кальвадос" было ему незнакомо, во всяком случае если говорить о названии алкогольного напитка.
Мэрфи вполголоса выругался, схватил, не долго думая, стакан Куртиса и одним торопливым глотком осушил его. Куртис сделал знак бармену и заказал три полных стакана.
- Только, пожалуйста, без содовой, - уточнил Мэрфи, и на его лице впервые появилось какое-то подобие дружелюбной улыбки.
Куртис по-товарищески положил ему правую руку на плечо, а левой указал на Мортона:
- Это тот человек, Тэд, о котором я вам рассказывал. Майк Мортон, мой давнишний друг, а с этого момента - если хотите - и ваш тоже.
- О'кей, - сказал Мэрфи, хотя нельзя было понять, то ли он согласен принять предлагаемую дружбу, то ли это "О'кей" сказано просто так, как обычно люди говорят "добрый день", "бог в помощь", "как дела"... И только когда на стойке появился полный стакан виски, он продолжил: - Да... прекрасная страна... Приятные, дружелюбные люди. Только кабаки никуда не годятся.
Он взял стакан и выцедил его до последней капли.
- На самом деле, мне здесь очень нравится. Вот только кабаки... но к этому нужно привыкнуть.
Майк Мортон тем временем напряженно искал повод, чтобы направить разговор в нужное русло. И наконец, не найдя ничего подходящего, сделал то, что меньше всего надо было делать, - сразу раскрыл все карты:
- Вы, значит, перевозили Галиндеса, мистер Мэрфи?
Это прозвучало совсем безобидно, так, между прочим, как будто спрашивают прибывшего, хорошо ли он долетел. Тем не менее Мэрфи тотчас разозлился и напустился на Куртиса:
- Откуда он знает об этом?
Куртис попытался его урезонить:
- От меня, Тэд. Я ему все рассказал. Что в этом такого? Вы же сами еще позавчера не знали, кто был этот человек. А мой друг просто хотел дать вам пару дельных советов... как ваш соотечественник. Об этой истории теперь уже многие знают.
Мэрфи в возбуждении схватил канадца за лацканы пиджака:
- Кто еще об этом знает, а?
- Да вся Америка, Тэд, - бросил Мортон, вытащил из кармана сложенную газету и развернул ее. Это была "Нью-Йорк геральд трибюн". - "Похищение людей! Исчез профессор Галиндес!" - зачитал Мортон заголовки и протянул газету летчику. Мэрфи поднес ее вплотную к глазам и стал медленно читать сантиметровые буквы.
- Послушайте, Тэд. Вы здесь в опасности. За всей этой историей стоит доминиканское правительство. Вы - единственный свидетель, который может это доказать. Ведь именно вы переправили сюда Галиндеса. Если все всплывет, будет международный политический скандал. Трухильо себе этого позволить не может, значит, он будет стремиться заткнуть вам рот. Вы должны немедленно возвращаться в Америку. Поедемте со мной! Мы вылетим завтра же утром, пока к делу не подключились влиятельные силы.
Мортон использовал все свое красноречие, но летчик, похоже, его не слышал. Он не отрываясь смотрел в газету и вдруг в ужасе воскликнул:
- Похищение людей?! Ведь за это полагается газовая камера! Они меня казнят.
Он опустил газету и уставился в пустоту. Сквозь стекла очков были видны его широко раскрытые глаза с мертвенно-застывшими зрачками.
Куртис забрал у него газету:
- Вы не совершали никакого похищения, Тэд. Ведь вы даже не знали, кто был в самолете.
Тэд Мэрфи продолжал, не двигаясь, стоять между двумя детективами.
- Тэд, дайте возможность прокуратуре использовать вас как свидетеля обвинения, - продолжал уговаривать Мортон. - В этом качестве вы освобождаетесь от уголовного преследования. Так гласит закон: вас нельзя привлекать к ответственности, а тем более судить. Но другие - настоящие преступники отправятся в газовую камеру. Тэд, нечего раздумывать! Это ваш единственный шанс. Здесь вас просто уберут, как это делали раньше с сотнями других - тех, кто кое-что знал о подобных преступлениях. Вся семья Трухильо - банда убийц! У них на совести свыше двухсот пятидесяти жертв!
Тэд Мэрфи, казалось, очнулся от глубокого сна:
- Но ведь они пообещали взять меня на работу в СДА[*СДА - Compania Dominicana de Aviacion. Эта авиакомпания принадлежала семейству Трухильо]. Мне же ничего не надо, только летать. Зачем им меня убивать?
Мортон начинал терять терпение. Ему стоило больших усилий сдержать себя.
- Тэд, поймите же! Вас впутали в грязную историю, которая выльется в международный скандал, если станет известна ее подоплека. Трухильо использует все средства, чтобы избежать этого. Вам не на что надеяться.
Теперь Мэрфи посмотрел на Мортона, как смотрит отец на несовершеннолетнего сына, когда тот рассказывает ему небылицы о школе.
- Вы что, не понимаете, Тэд? Вашей жизни угрожает большая опасность, если вы не покинете эту страну.
Улыбнувшись со снисходительной любезностью, Тэд взял свой стакан со стойки, допил его и поставил обратно. Затем неожиданно протянул Мортону руку. Сначала показалось, что он хотел поблагодарить его за добрый совет, однако он тут же повернулся к Куртису и тоже пожал ему руку, сказав при этом:
- До свидания, мистер Куртис. Насколько мне приятно было встретиться с вами, настолько же мне не понравился ваш друг. Он слишком много болтает всякой чепухи.
И, не проронив больше ни слова и даже не расплатившись за выпитое, Мэрфи вышел из бара.
Первым пришел в себя Норман Куртис:
- Ну что ж, тогда нам поможет ла Маза. Если Мэрфи будет у него вторым пилотом, ла Мазе придется переправить его в Штаты.
- Не забывай, что для ла Мазы главное - личные счеты с красавчиком Рафаэлем. Ему сейчас не до нас.
- А ты думаешь, ему не будет приятно насолить всему семейству Трухильо? Ведь они там все повязаны, надо только ему объяснить это. Мы должны убедить его выступить в роли свидетеля. Тогда Мэрфи за соучастие в похищении пойдет на скамью подсудимых, а ла Маза будет свидетелем обвинения. Так даже лучше!
- Лучше?! Боже правый! Да мне просто смешно! - вырвалось вдруг у Мортона, и он рассмеялся, как будто услышал от Куртиса превосходную шутку. - Разве это не парадокс? Мы хотим покончить с целым синдикатом убийц, сильнее которого, наверно, сейчас и нет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31