Однако, Марселла была удивлена меньше, чем шесть женщин, которым Кэт представили в столовой.
– Миссис Фицджеральд будет посещать нас время от времени, чтобы нести нам… ах, да, слово Божье, – объяснила Марселла. Обитательницы публичного дома смотрели на Кэт так, будто она цирк, прибывший в город, чтобы сейчас же дать представление для их развлечения. – Миссис Фицджеральд, не хотите ли произнести молитву, прежде чем мы приступим к трапезе? – вежливо осведомилась Марселла.
Кэт склонила голову.
– Пресвятая Мария, Матерь Божья, благослови хлеб наш насущный, каким бы путем он ни был добыт. И благослови всех нас, женщин, которым приходится идти столь тернистым путем в мире, где мужчинам отданы все преимущества. Аминь.
Хор голосов, некоторые из которых звучали искренне проникновенно, повторили заключительное «аминь», завершившее ее небольшую молитву.
Кэт сидела рядом с молодой женщиной по имени Бабетта, сразу же обратившейся к гостье:
– Вы та самая дама, что пришла в тот раз в салун, да?
– Да, это была я, – сказала Кэт. – Я считаю, что пьянство очень вредит здоровью.
– И шериф арестовал вас?
– Да, арестовал.
– Та женщина на Никкель-Хилл хотела, чтобы нас арестовали. Наверное, и вы тоже этого хотите?
– Нет, не хочу, – сказала Кэт и, немного подумав, добавила: – Может быть, стоит арестовать ваших клиентов. Они не должны приходить сюда…
– Давайте не будем распространяться на эту тему, – попросила Марселла.
– …но я понимаю, что женщины и девушки могут оказаться перед таким выбором, когда им грозит голод и бездомная жизнь, а им предлагают то… ну, что… выбрали вы. – Кэт уже понесло вперед. – Моя мать берет к себе таких девушек. У нее пансион в Чикаго…
– Я из Чикаго, – прервала ее молодая женщина, которую звали Берди. – Жаль, что ваша мать не нашла меня.
– Мне тоже жаль, что вы ей не встретились, – грустно ответила Кэт. Она не могла себе в точности представить, сколько женщин становятся на путь греха по доброй воле, а сколько – по жесткой необходимости.
Затем заговорили на другие темы. Кэт понимала, что ее присутствие лишило трапезу обычного оживления, поэтому сосредоточилась на еде, приготовленной, кстати, очень хорошо.
– Может быть, вы хотели бы прочесть нам религиозную проповедь, миссис Фицджеральд? – спросила Марселла, накладывая Кэт вторую порцию пудинга. В ее глазах сверкали искорки веселья.
Кэт как раз наслаждалась кремовым пудингом, удивляясь манере подавать десерт на завтрак, и вопрос застал ее врасплох, когда она поняла, что должна сказать еще что-то, кроме молитвы. Кэт сосредоточила взгляд на сахарнице для большего вдохновения и заговорила:
– Наверное, самое главное, о чем нужно помнить, это то, что всегда есть надежда на спасение. Возьмем, к примеру, Марию Магдалину. Насколько я понимаю, она является святой покровительницей…
– …шлюх? – пришла на помощь одна из женщин.
– Да. И ведь именно она обнаружила, что Христос вознесся, Она увидела ангелов и обратилась к ученикам Христа. Я думаю, Святая Мария Магдалина – урок всем нам, пример того, как Христос изгоняет из нас бесов – а у нее их было целых семь – и прощает наши грехи.
– Семь бесов? – Глаза Бабетты загорелись любопытством. – На что они похожи?
– Ну, думаю, они такие, как их рисуют.
– Я никогда не видела картинки, на которой нарисован бес или дьявол, – сказала Берди. – Но я знала нескольких, они просто наши «дьяволы-субботняя-ночь-в-городе».
Все девушки засмеялись, а Марселла, к большому облегчению Кэт, не стала настаивать на продолжении проповеди. Кэт показалось, что девушки опечалились, когда она попрощалась с ними. Может быть, им недоставало общества, от которого их отгородил род занятий?
– Как часто вы собираетесь приходить? – спросила Марселла, когда они вернулись в гостиную за накидкой Кэт.
– Думаю, раз а неделю. У меня мало свободного времени.
– Да, я слышала. Вы действительно хотите добиться избирательного права для женщин?
– Почему бы и нет? Разве мы не имеем права голосовать?
– Действительно, почему бы и нет? А теперь я дам вам маленький совет, как обратить на себя внимание Коннора.
Сердце у Кэт забилось чуть быстрее.
– Задевайте его при каждом удобном случае. Кладите руку на его руку. Ничего слишком явного, но мужчины любят, когда к ним прикасаются. А когда он говорит с вами, наклоните немного голову, глядите на него из-под ресниц и думайте о том, как бы заняться с ним любовью.
Кэт вспыхнула.
– Вы же хотите заняться с ним любовью, разве нет?
Кэт не собиралась признаваться, что на самом деле уже дважды спала с Коннором. Взглянув на Марси, она спросила:
– Какой от этого толк? Он ведь не будет знать, о чем я думаю?
– Просто сделайте так. Увидите, что получится. Потом, на следующей неделе, мы поговорим о вашей одежде и прическе.
– Что плохого в моей одежде и прическе?
– Они прекрасно подходят для «Дамского Общества Святого Покрова», но не внушают страсть, – суховато заметила Марселла.
* * *
По пути от «Клуба джентльменов» до моста Кэт послушно практиковалась в размышлениях о любовных объятиях Коннора. Через некоторое время она почувствовала, что краснеет. Пока шла от моста до Линкольн-авеню, попыталась представить себе, что лелеет такие мысли, действительно глядя в глаза Коннору. Ей стало не по себе. Но раз уж она рискнула просить совета по этому поводу, то глупо было бы не воспользоваться им.
Шагая от Линкольн-авеню до Френч-стрит, Кэт попыталась сочинить проповедь для следующего визита в западную часть Брекенриджа. Кроме того, следуя христианскому долгу, она должна серьезно отнестись к этому аспекту своих посещений. Есть ли другие святые, которые были проститутками? Спросить об этом отца Рабануса или отца Эузебиуса Кэт не могла, но можно попросить на время книгу о житиях святых.
Она свернула к дому священников. Отец Эузебиус дал ей книгу и вскользь сообщил, что в последнее время на мессы в лагерях горняков стало приходить много народа, а пятеро причащающихся в частности попросили его упомянуть при случае их имена Кэт и охарактеризовать как мужчин с сильным характером. Кэт кивнула. Господи, какой отклик имело ее мимолетное замечание – ответ на тост Чарли. Теперь, похоже, она положила начало некоему религиозному возрождению.
С книгой под мышкой, Кэт направлялась вверх по Веллингтон-роуд, снова представляя себя в объятиях Коннора. Вдруг на полпути к дому она заметила огромное животное в поле рядом с бревенчатым домиком. Кэт вскрикнула от испуга. Это же бизон! Что делает бизон в Брекенридже?
В ужасе она помчалась домой, не сомневаясь, что страшилище, сотрясая копытами землю, преследует ее по пятам. Бизоны кусаются? Или просто затаптывают жертву до смерти? Кэт взлетела по ступенькам лестницы, ввалилась в проходную комнату и наткнулась на Коннора.
– Что случилось? – спросил он.
– За мной гонится бизон. – Кэт упала в его объятия, дрожа всем телом.
– Кэт, этого не может быть. Здесь нет бизонов.
– Я видела его, – выдохнула Кэт.
– Где?
– На Веллингтон-роуд. Посмотри в окно. Он, наверное, пытается взобраться на крыльцо.
Коннор подвел ее к окну.
– Посмотри, нет никакого бизона, – сказал он, раздвигая занавески.
– Но я же видела его. Коннор усмехнулся.
– Бьюсь об заклад, профессор Эдвин Картер проветривает своего бизона.
– Проветривает?
– Это чучело. У него музей с чучелами животных.
– Бизонов?
– Есть и бизоны. Наверное, со временем они начинают попахивать, поэтому он их проветривает.
– Ох! – Кэт рухнула в кресло. Надо бы посмотреть на него из-под ресниц, думая о любви, но у нее было не то настроение. Кэт решила, что непременно воспользуется подходящим случаем в ближайшее время. И еще Марселла сказала задевать его мимоходом. Слегка. Бросившись в его объятия от страха перед бизоном, она поступила не очень романтично. И если сейчас Кэт подойдет к Коннору и слегка прикоснется к нему, он, наверняка, сочтет такое поведение идиотским, а не соблазняющим.
* * *
Кэт внимательно оглядела гостиную Ингрид и покачала головой. Все эти месяцы ей приходилось спать рядом с комнатой, копирующей гостиную публичного дома. Хорошо, что она хоть убрала красные бархатные скатерти с пианино и столов и сняла красные занавески. Сменила обои. Это помогло сгладить ужасающее впечатление, но на стене осталась еще эта странная картина в безвкусной раме. Кэт рассмотрела картину под разными углами. К двум неуклюжим голеньким детским телам были приклеены фотографии лиц Фибы и Шона-Майкла. Контраст был шокирующим. И все-таки, это единственные фотографии детей, которые у нее есть. Кэт решила оставить картину, каким бы странным ни казалось изображение в целом. Но ужасная мебель, обтянутая красным бархатом – совсем другое дело.
Кэт достала листок бумаги и карандаш.
«Дорогой Шон, – написала она. – Теперь мы можем расширить гостиную за счет проходной комнаты, поэтому я хочу спросить, не возражаешь ли ты, если я отдам на хранение или даже продам твою красную бархатную мебель…»
* * *
Чувствуя себя подлой наушницей и представляя, как возмутится Дженни, Кэт после обеда отправилась к Филдингам, где Дженни, по ее словам, должна была готовить уроки. Кэт напрасно беспокоилась о реакции девушки на ее появление. Дженни там не оказалось, а несколько непринужденных вопросов позволили Кэт выяснить, что она не показывалась там уже месяц. Настроение у Кэт было весьма мрачным, пока она шагала домой, а потом мерзла на крыльце, чтобы увидеть, с какой стороны появится дочка Коннора. Кэт получила не только эту информацию, но и узнала имя молодого человека, с которым встречалась Дженни. Это оказался Том Вестон, горняк, тоже принимавший участие в пикнике неподалеку от Диллона, организованном Гертрудой Бригл.
Молодые люди были застигнуты врасплох, когда прощались на углу Френч и Линкольн-стрит, где их и настигла Кэт, молниеносно промчавшаяся от крыльца, чтобы не упустить их и пригласить в дом.
– Мы… мы только что случайно встретились, когда я шла домой от..
– Я ТАМ уже побывала, – сообщила Кэт.
– Ты за мной шпионила, – обиделась Дженни.
– А ты мне лгала.
– Мэм, мы не делали ничего дурного, – попытался объяснить Томми. – То есть, я хочу сказать, мы…
– Мы любим друг друга, – заявила Дженни.
– В шестнадцать лет? Уверяю тебя, это не любовь.
– Нет, любовь.
– Тогда почему ты не пригласила его домой?
– Потому что я знаю, что ты поднимешь шум, – сердито пробормотала Дженни. – Он не католик.
– Хорошо, если вы хотите и дальше быть вместе, то должны встречаться там, где за вами будет присмотр. А если вы, молодой человек, когда-нибудь ее обидите…
– О, миссис Фицджеральд, да я никогда ее не обижу.
В этот вечер, укладываясь спать, Кэт подумала, что напрасно так категорично высказалась насчет любви. Не каждый отличается такой глупостью в вопросах любви, как она в своем возрасте. А некоторые оказываются еще более глупыми. Вот, например, Дидерик. Не обращает никакого внимания на Гретель. Кэт посылала к нему девушку то с кофе, то с пирожными, то с горчичником, когда Отто простудился, работая в башне на пронизывающем октябрьском ветру. Никакой реакции.
* * *
– Вы делали то, что я вам сказала?
– Да, – кивнула Кэт. Как раз вчера перед обедом она положила ладонь на его руку, в то время как Коннор рассказывал ей о добыче руды на «Сестре Кэти». Смотрела на его губы и представляла себе его поцелуй.
– Ты слушаешь, Кэт? – нетерпеливо бросил он, вместо того, чтобы воспылать к ней страстью.
Накануне был момент, когда они остались наедине в проходной комнате. Кэт сидела напротив Коннора, вязала и смотрела на него, вспоминая, как они лежали в объятиях друг друга той ночью на ферме. Коннор говорил о прибыли ресторанчика, который открыли Хортенс и Одноглазый.
– Может быть, загородить камин? – предложил он.
– Тебе жарко? – с надеждой поинтересовалась Кэт.
– Нет, но ты что-то разрумянилась.
– Не понимаю, почему у меня ничего не получилось, – призналась Кэт Марселле Вебер. – Может быть, дело безнадежное?
– Почему безнадежное? Мы только начали. Теперь я хочу, чтобы вы пошли к миссис Луэлле Митчем. Она портниха. Сшейте себе несколько новых платьев. Можете не сомневаться, Луэл подчеркнет достоинства вашей фигуры.
– Но придется подождать, пока платья будут готовы, – сказала Кэт.
– Тем временем испробуйте ночную рубашку, которую я для вас приготовила. – Марселла достала из комода рубашку из тончайшего шелка.
– Я замерзну до смерти, – посетовала Кэт. У рубашки был очень большой вырез. – И Коннор никогда не увидит меня в ночной рубашке.
– Значит, нужно устроить так, чтобы увидел.
– И что тогда?
– Посмотрите, что получится. Будьте покладистой. Конечно, вы ведь не хотите забеременеть, поэтому не ложитесь с Коннором в постель. Просто разожгите в нем страсть и волнение.
Кэт помрачнела. Она уже дважды оказывалась в постели с Коннором, а никаких признаний в любви не последовало. И уж тем более предложений выйти за него замуж.
– Вы задевали его мимоходом? Кэт кивнула.
– Каким образом?
– Ну, я сняла нитку с его плеча и поправила галстук. – Марселла пренебрежительно посмотрела на нее. – И один раз коснулась его щеки.
– Как он отреагировал?
– Подскочил.
– Хорошо. Как только придете домой, встаньте перед ним, потом резко повернитесь, как будто не заметили, что он стоит у вас за спиной, и заденьте грудью его руку. При этом сохраняйте невозмутимый вид, не показывайте, что разволновались. Попробуйте это.
Кэт с трудом перевела дыхание.
– Если у вас есть диванчик на двоих, – продолжала Марселла, – сядьте рядом с ним так, чтобы ваши бедра соприкасались. Потом повернитесь во время разговора, прижмитесь к нему. После того, как проделаете это несколько раз, вам покажется, что Коннор чувствует себя неловко, но еще не попытался сгрести вас…
– Сгрести меня?
– Ну, так говорят. Если с его стороны не будет никаких поползновений, испробуйте ночную рубашку. И продолжайте думать о любви с ним. Каждый раз, когда он оказывается в комнате…
– Марси, в доме двое детей, не говоря уже о служанке и плотнике, разных посетителей…
– Завтрак, мисс Марси, – объявила горничная.
– Время вашей проповеди, – напомнила Марселла.
Сердце у Кэт упало. Она прочла книгу отца Эузебиуса, потом взяла еще одну у матери Хильды, но не нашла больше ни одного упоминания о какой-нибудь святой, которая была бы проституткой или хотя бы кокеткой. Казалось, все они родились святыми, за исключением Марии Магдалины. Кэт удалось прочесть проникновенную молитву, но, с удовольствием поглощая вкусный завтрак, она в отчаянии размышляла, что сказать, когда Марси попросит начать проповедь.
Эти девушки не хотели слышать о трезвости и, наверное, не интересовались правом женщин голосовать и быть избранными. Спохватившись, что все выжидательно смотрят на нее, Кэт начала:
– Сегодня я бы хотела рассказать о Святой… ах, да… о Святой Женевьеве. – Такая святая действительно существовала, но Кэт ничего не могла о ней вспомнить. Ее имя просто всплыло в памяти по аналогии с преданной Женевьевой из Чикаго, которая управляла пансионом Мейв. – Святая Женевьева была… э-э… проституткой и отправилась вместе с крестоносцами в Святую Землю. – Кэт заметила, что ее рассказ привлек внимание девушек. – И она… ну, не видела ничего греховного в том, что… э-э… продавала свои милости христианским рыцарям.
– А сколько она получала от них? – поинтересовалась Бабетта.
– Не знаю. – Такая импровизация и без вопросов, на которые трудно ответить, была нелегкой. – Потом однажды после обеда произошло большое сражение, и ее захватили сарацины.
– Кто это такие? – Берди широко раскрыла глаза.
– Язычники. У них есть гаремы, а мечи столь острые, что разрубают шелк.
Кэт увязала все больше и больше в своем повествовании, объясняя своим внимательным слушательницам, что такое гарем, а потом, и кто такие наложницы.
– Дайте же ей закончить, – потребовала Рыжая Мельба. – Мне интересно, что же случилось со Святой Женевьевой. Красивое имя, правда? Наверное, мне надо назваться Женевьевой.
– Святой Женевьевой, – поправила Долли.
– Так вот, Женевьева, в то время она еще не была святой, поняла, оказавшись в плену у злых и ужасных язычников-сарацин, что это наказание Божье за ее грехи.
– Гарем, похоже, не так уж плох, – сделала вывод Бабетта.
– В гареме тебе не платят, – презрительно заметила Долли. – Только дурочки и жены делают это бесплатно. Просим прощения, миссис Фицджеральд.
– Да, конечно. Ну, и когда сарацин захотел… ну, овладеть ее, Святая Женевьева отказалась, и он уже занес свой острый меч над ее головой, как вдруг в небесах появилась Пресвятая Богоматерь в красивом голубом одеянии… – Кэт и самой нравился свой рассказ, – …а вокруг головы у нее сиял нимб, словно огонь, который и расплавил меч сарацина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45