Экономические связи и общение не прекращались, а, наоборот, имели тенденцию к усилению и росту. Этническая общность развивалась в том же направлении. В этих условиях только одна королевская власть, выполнявшая роль общего политического центра страны, могла выражать прогрессивные тенденции политического развития. На ее стороне находились все прогрессивные элементы феодального общества. Вот причины, по которым королевская власть во все периоды феодальной раздробленности сохраняла за собой функции единого политического центра. Не приходится доказывать, что единство в государстве создавалось не самой монархией, а страной. Монархия только политически выражала это единство и придавала ему соответствующую юридическую форму.
Положение королевской власти в Германии в IX – XII вв. характеризуется значительными особенностями, о которых мы уже говорили выше.
Предпосылки, определившие эти особенности германской монархии, скрывались в сравнительно медленном темпе формирования феодальных отношений в Германии и в своеобразной форме этих отношений. В облике германской монархии IX – XII вв. были воплощены, с одной стороны, черты, характерные еще для раннефеодального государства, и с другой стороны, те черты, в которых проявлялись специфические особенности германского феодализма этой ранней эпохи.
* * *
Положение феодального государства во многом определялось сложившимися в среде господствующего класса феодальных землевладельцев экономическими и политическими взаимоотношениями. Эти взаимоотношения в данный исторический период выражались в системе вассально-ленной зависимости. Они образовались на базе феодальной собственности и служили формой распределения этой собственности в среде эксплуататорского класса. Исторически им предшествовали дружинные отношения (вассалитет без ленов). Переход от дружинного быта к вассально-ленным отношениям в юридическом смысле представлял собой изменение связей зависимости, придание личной зависимости вещного (ленного) характера. По существу за этим скрывались глубокие социальные перемены – изменение способа эксплуатации непосредственных производителей и форм присвоения прибавочного продукта.
В раннефеодальный период, когда большая часть непосредственных производителей представляла еще людей лично свободных, располагавших собственностью и подвластных только государству, присвоение значительной доли прибавочного продукта осуществлялось государственной властью и члены эксплуататорского класса получали его через посредство государства в виде вознаграждения за службу (большей частью в натуральной форме).
С оформлением феодальных производственных отношений и установлением частной власти над населением эксплуатацию начали осуществлять непосредственно сами феодальные землевладельцы. Отношения собственности и присвоения в среде эксплуататорского класса строились теперь в форме распределения прав владения землей и крепостными.
Таким образом, основой ленной системы и предпосылкой ее оформления явилось образование отношений феодальной собственности. Но и сама система бенефициев-ленов в известной мере ускоряла оформление этих отношений: в качестве бенефициев нередко раздавались государственной властью и такие земли, которые рассматривались до тех пор как собственность населяющих их крестьян. Такое положение особенно характерно для областей, завоеванных Германским государством.
Буржуазная историография считает вассально-ленную систему основной чертой феодального строя. Даже те из буржуазных историков, которые вынуждены считаться с «экономическими» и «социальными» факторами, самым характерным для феодализма признают все же вассалитет – «перерыв» отношений непосредственного государственного подданства и замену их вассальными отношениями. Феодальное государство, по их мнению, это ленное государство (Lehenstaat) – эрзац настоящего государства. Незавершенность вассалитета они объясняют незавершенностью «феодализации общества». Если в феодальном государстве не все укладывалось в юридические рамки ленного устройства, как это было, например, в Германии, то они склонны объяснить это тем что феодализм не уничтожил до конца государство и оставил место для «чисто государственных отношений». Наиболее признанное в современной немецкой буржуазной историографии определение феодализма, данное О. Гинтце в его академической речи «Wesen und Verbreitung des Feudalismus», считает главным и определяющим в феодализме «Образование и обособление военного сословия господ, связанного внутри отношениями верности и личной зависимости». Наличие организованного на иерархических началах сословия господ определяло, по мнению Гинтце, все другие стороны феодального строя. К. Миттайс характеризует ленную систему, как положительно повернутый феодализм».
По мнению буржуазных немецких историков, система бенефициев возникла в результате изменений в военном деле и военной организации государства. Постепенно бенефиции и связанные с ними вассальные отношения проникли в область социальной и политической жизни. Принципы вассально-ленных отношений воплотились в государственном устройстве: король из государя превратился в верховного сюзерена, государственные должностные лица стали вассалами соответствующего их должности ранга, а их должности – ленами. Государственная и военная субординация превратилась в военно-феодальную иерархию.
Движущей силой всех этих преобразований буржуазные историки считают не изменения в материальных, имущественных отношениях (о чем они, по существу, вопроса и не ставят), а проникновение в государственный строй новых юридических принципов, новых правовых понятий и т. п.
Строй «ленного государства» (Lehenstaat) противопоставляется здесь строю предшествовавшего ему государства, а также строю «современного» (т. е. абсолютистского и буржуазного) государства, основанных на принципах общего государственного подданства (нем. Untertanenverband). По мнению буржуазных историков, развитие феодализма привело к разрушению старых основ государственного подданства, распадению государства, раздробленности и анархии. Выход из этого положения скрывался в «конструктивном» применении к государственному устройству принципов, созданных самим феодализмом – принципов вассально-ленной зависимости и сюзеренитета. Современная буржуазная историография особое внимание обращает именно на эту сторону вопроса – на «конструктивную» роль вассально-ленных отношений «в строительстве государства». Дальнейшая судьба феодального государства зависела, по концепции этих историков, от возможности «положительного приспособления» принципов вассально-ленных отношений для укрепления центральной государственной власти. На этой основе якобы в дальнейшем и происходила ликвидация самой ленной системы и были созданы основы «современного» (централизованного) государства.
Таким образом, эти историки пытаются найти ответ на вопрос о судьбе «ленного государства» в самих ленных отношениях, а не в том, что определяло и обусловливало эти отношения.
Но решение проблемы невозможно найти в юридической области. Его нужно искать в области экономических отношений. За исходный пункт следует принимать не правовые или политические отношения в среде феодалов, а реальные имущественные отношения между ними, сложившиеся в конкретных исторических условиях общественной и государственной жизни.
Прежде чем ленные отношения стали формой государственного устройства, они уже служили выражением экономических, имущественных связей в среде господствующего класса феодальных землевладельцев. Объективная основа ленных отношений скрывались в феодальном землевладении и в условиях феодальной эксплуатации. Феодальные землевладельцы на данной стадии развития феодализма не могли иначе строить своих взаимоотношений, как только в форме вассалитета.
Бенефиции (лены) не потому существовали в Германии в X – XII вв., что их «изобрели» франкские правители, а потому, что они являлись наиболее подходящей формой владения и совладения феодальной собственностью при сложившихся исторически отношениях. В бенефиции превращались все объекты феодальной собственности, все, что могло приносить феодальную ренту, а также и сама рента. В бенефиции превращались и аллоды.
Именно по той же причине в бенефиции превратились и государственные должности. Эти «должности» давали феодальную ренту и, подобно земле с крепостными, превращались в феодальную собственность. А превратившись в собственность, они тем легче становились владениями (бенефициями-ленами). Роль центральной государственной власти была при этом большей частью активной. Ведь королю было значительно выгоднее сохранить за собой верховное сюзеренное право на эти должности, нежели допустить полное их отчуждение в собственность «должностным» лицам (в этом основа пресловутого «отчуждения верховных прав (Hoheitsrechten). При данных условиях вассалитет казался „спасением“ для государственной власти. Он служил средством сохранения хотя бы относительного государственного единства (так. наз. „положительно-примененный феодализм“ по Г. Миттайсу).
При наличии различного рода особенностей в развитии феодального общества теоретически возможны и другие формы отношений. В исторической действительности они имели место в отдельных странах Европы и Азии. В одних условиях возможен был более последовательный вотчиино-аллодиальный строй, в других – более строгое и централизованное ленное устройство. Все зависело от характера феодального производства, особенностей производственных отношений и способа эксплуатации непосредственных производителей, а также и от своеобразия политических отношений в стране. Юридическое оформление ленного устройства в значительной степени зависело от форм предшествовавших отношений в среде господствующего класса (своеобразие дружинного быта и форм личной зависимости) и особенностей права.
Перейдем к характеристике государственной системы вассально-ленных отношений в Германии с конца первой половины IX в. до середины XII в. и проследим, как происходило в общих чертах превращение государственной территориальной организации в систему государственных ленов.
После Верденского раздела в «Восточнофранкском» государстве сохранялась каролингская административная система. В эту систему успели уже проникнуть вассально-ленные отношения, хотя и в меньшей степени, чем в Западно-франкском государстве. Дальнейшие преобразования должностной системы в ленную совершалось весьма медленно и окончательно завершилось только при Штауфенах. В первое время заметно даже ослабление этого процесса. Г. Миттайс считает, что имела место остановка, длившаяся вплоть до правления Конрада II.
При суждении о ленном характере должностной системы не следует исходить из одних только формальных признаков – официального определения должностей как бенефициев, а их владетелей как вассалов. Наследственная «должность», владетель которой связан с главой государства только формально и деятельность которого почти не контролируется, – это уже не должность, а в лучшем случае лен.
Сложнее всего определить положение герцогств. Возродившаяся в конце IX в. герцогская власть в первый период, по крайней мере до Оттона I, не носила ленного характера. Герцоги, по существу, не были и должностными лицами. Они представляли собой самостоятельных племенных князей. Правда, Видукинд сообщает, что баварский и швабский герцоги приносили вассальную клятву Генриху I. Но по всей ситуации можно заключить, что в подлинном смысле вассалами короля они не были.
Оттону I все герцоги присягнули как вассалы, «положив свои руки в его руку и обещав свою верность и помощь против всех его врагов», сразу после его выборов в короли. Оттон I, по крайней мере во второй половине его царствования, располагал герцогствами больше, чем бенефициями или ленами. Он превратил их фактически в должностные объекты – отнимал и жаловал по своему усмотрению. Никакой Lehenzwang тогда еще не действовал, король мог держать герцогства в своих руках, дробить их, передавать во временное управление епископам и т. п. При слабых королях герцоги приобретали фактическую самостоятельность и освобождались не только от должностной, но и от ленной зависимости. Вообще, как правильно признает Миттайс, в отношениях короля с герцогами решающую роль играло не право, а сила. Следует только прибавить, что это характерно не только для отношений герцогов с королем, но и для отношений вассалов с сеньорами вообще.
Положение князей в государстве становилось все более прочным. Борьба с папством за инвеституру заставляла императоров искать поддержки у князей Германии за счет уступок в области ленной зависимости. В Вормском конкордате Генрих V вынужден был дать князьям обязательство возвратить все лены и имущество, отнятые им у его противников в период смут.
С оформлением при Фридрихе I имперских княжеств, в состав которых вошли прежде всего герцогства, в ленном праве появились новые нормы, упрочившие положение князей, – Lehenzwang в отношении короля и запрещение субинфеодации имперских ленов. Согласно первому правилу, король не имел права держать более года и дня незанятым имперский лен. По второму правилу держателям имперских ленов запрещалось без согласия сеньора (короля) передавать эти лены другим лицам. Существовало также правило неделимости судебных ленов, которое распространялось и на имперские лены. Все эти нормы ленного права шли на пользу князьям, но отнюдь не королевской власти. В перспективе князья сохраняли свои лены целыми и неделимыми, а император был лишен возможности собирать высвобождающиеся имперские лены. Конечно, этот невыгодный для королевской власти обычай мог быть отменен королем, если бы у него хватило сил справиться с князьями и если бы в этом он ощущал особую необходимость. Но таких условий в Германии не было.
Решающее значение для переустройства на ленных началах территориальной организации государства имело превращение в лен графства. Деление всей государственной территории Германии IX – X вв. на графства и маркграфства – факт неоспоримый. Превращение всех графств в лены должно было привести к превращению всей областной административной организации в систему ленов. Но в действительности развитие пошло не по этой простой, а но более сложной и запутанной «схеме». Превращение графств в лены и в объект феодальной собственности разлагало всю систему графств, графства могли отчуждаться и концентрироваться в руках отдельных феодальных владетелей. Государство распалось впоследствии не на графства, а на территориальные княжества, поглотившие всю прежнюю систему судебно-административного управления, в том числе и остатки прежних графств.
Превращение графств в бенефиции и лены было длительным процессом, протекавшим в разных областях с разной интенсивностью. В периоды временного усиления королевской власти (при Оттоне I, Конраде II и Генрихе III) делались попытки восстановить должностной характер графств. В одном из дипломов Конрада II о графах говорилось как о должностных лицах короля, которым поручено управлять «провинциями» государства. Но эти слова плохо согласуются с такими общеизвестными фактами, как раздел графства между наследниками или передача графства в собственность с запрещением править им с помощью кого бы ни было, кроме собственных министериалов.
В лены превратились также должности сотников (hunne, gograf), шультгайсов, бауэрмейстеров, а также различного рода фогтов. Превращение в лен судебных должностей (а судебными в то время являлись все государственные и почти все частные должности) вовсе не означало прекращения выполнения владетелями этих судебных ленов государственных функций. Все, что они делали прежде, продолжали делать и впредь. Графы-ленники или министериалы владетеля графства по-прежнему осуществляли графскую юрисдикцию над подсудными им категориями населения и собирали пошлины и штрафы. Даже зависимость их судебной деятельности от королевского судебного банна не упразднялась: они должны были получать судебные полномочия непосредственно от короля. То же относилось и ко всем прочим владетелям судебных ленов. Все они, вплоть до бауэрмейстера, получали судебный лен или прямо от короля или от тех, кого король инвестировал (но не ниже), принося при этом судейскую присягу королю (hulden dem na fries marines rechte), кроме той вассальной присяги, которую приносили пожаловавшему им судебный лен. Судебный лен не субинфеодировался дальше третьей руки (начиная от короля).
Существенное различие должностного лена от должности состояло в том, что доходы от лена (они и составляли его объект) поступали не главе государства, а владельцу лена.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29
Положение королевской власти в Германии в IX – XII вв. характеризуется значительными особенностями, о которых мы уже говорили выше.
Предпосылки, определившие эти особенности германской монархии, скрывались в сравнительно медленном темпе формирования феодальных отношений в Германии и в своеобразной форме этих отношений. В облике германской монархии IX – XII вв. были воплощены, с одной стороны, черты, характерные еще для раннефеодального государства, и с другой стороны, те черты, в которых проявлялись специфические особенности германского феодализма этой ранней эпохи.
* * *
Положение феодального государства во многом определялось сложившимися в среде господствующего класса феодальных землевладельцев экономическими и политическими взаимоотношениями. Эти взаимоотношения в данный исторический период выражались в системе вассально-ленной зависимости. Они образовались на базе феодальной собственности и служили формой распределения этой собственности в среде эксплуататорского класса. Исторически им предшествовали дружинные отношения (вассалитет без ленов). Переход от дружинного быта к вассально-ленным отношениям в юридическом смысле представлял собой изменение связей зависимости, придание личной зависимости вещного (ленного) характера. По существу за этим скрывались глубокие социальные перемены – изменение способа эксплуатации непосредственных производителей и форм присвоения прибавочного продукта.
В раннефеодальный период, когда большая часть непосредственных производителей представляла еще людей лично свободных, располагавших собственностью и подвластных только государству, присвоение значительной доли прибавочного продукта осуществлялось государственной властью и члены эксплуататорского класса получали его через посредство государства в виде вознаграждения за службу (большей частью в натуральной форме).
С оформлением феодальных производственных отношений и установлением частной власти над населением эксплуатацию начали осуществлять непосредственно сами феодальные землевладельцы. Отношения собственности и присвоения в среде эксплуататорского класса строились теперь в форме распределения прав владения землей и крепостными.
Таким образом, основой ленной системы и предпосылкой ее оформления явилось образование отношений феодальной собственности. Но и сама система бенефициев-ленов в известной мере ускоряла оформление этих отношений: в качестве бенефициев нередко раздавались государственной властью и такие земли, которые рассматривались до тех пор как собственность населяющих их крестьян. Такое положение особенно характерно для областей, завоеванных Германским государством.
Буржуазная историография считает вассально-ленную систему основной чертой феодального строя. Даже те из буржуазных историков, которые вынуждены считаться с «экономическими» и «социальными» факторами, самым характерным для феодализма признают все же вассалитет – «перерыв» отношений непосредственного государственного подданства и замену их вассальными отношениями. Феодальное государство, по их мнению, это ленное государство (Lehenstaat) – эрзац настоящего государства. Незавершенность вассалитета они объясняют незавершенностью «феодализации общества». Если в феодальном государстве не все укладывалось в юридические рамки ленного устройства, как это было, например, в Германии, то они склонны объяснить это тем что феодализм не уничтожил до конца государство и оставил место для «чисто государственных отношений». Наиболее признанное в современной немецкой буржуазной историографии определение феодализма, данное О. Гинтце в его академической речи «Wesen und Verbreitung des Feudalismus», считает главным и определяющим в феодализме «Образование и обособление военного сословия господ, связанного внутри отношениями верности и личной зависимости». Наличие организованного на иерархических началах сословия господ определяло, по мнению Гинтце, все другие стороны феодального строя. К. Миттайс характеризует ленную систему, как положительно повернутый феодализм».
По мнению буржуазных немецких историков, система бенефициев возникла в результате изменений в военном деле и военной организации государства. Постепенно бенефиции и связанные с ними вассальные отношения проникли в область социальной и политической жизни. Принципы вассально-ленных отношений воплотились в государственном устройстве: король из государя превратился в верховного сюзерена, государственные должностные лица стали вассалами соответствующего их должности ранга, а их должности – ленами. Государственная и военная субординация превратилась в военно-феодальную иерархию.
Движущей силой всех этих преобразований буржуазные историки считают не изменения в материальных, имущественных отношениях (о чем они, по существу, вопроса и не ставят), а проникновение в государственный строй новых юридических принципов, новых правовых понятий и т. п.
Строй «ленного государства» (Lehenstaat) противопоставляется здесь строю предшествовавшего ему государства, а также строю «современного» (т. е. абсолютистского и буржуазного) государства, основанных на принципах общего государственного подданства (нем. Untertanenverband). По мнению буржуазных историков, развитие феодализма привело к разрушению старых основ государственного подданства, распадению государства, раздробленности и анархии. Выход из этого положения скрывался в «конструктивном» применении к государственному устройству принципов, созданных самим феодализмом – принципов вассально-ленной зависимости и сюзеренитета. Современная буржуазная историография особое внимание обращает именно на эту сторону вопроса – на «конструктивную» роль вассально-ленных отношений «в строительстве государства». Дальнейшая судьба феодального государства зависела, по концепции этих историков, от возможности «положительного приспособления» принципов вассально-ленных отношений для укрепления центральной государственной власти. На этой основе якобы в дальнейшем и происходила ликвидация самой ленной системы и были созданы основы «современного» (централизованного) государства.
Таким образом, эти историки пытаются найти ответ на вопрос о судьбе «ленного государства» в самих ленных отношениях, а не в том, что определяло и обусловливало эти отношения.
Но решение проблемы невозможно найти в юридической области. Его нужно искать в области экономических отношений. За исходный пункт следует принимать не правовые или политические отношения в среде феодалов, а реальные имущественные отношения между ними, сложившиеся в конкретных исторических условиях общественной и государственной жизни.
Прежде чем ленные отношения стали формой государственного устройства, они уже служили выражением экономических, имущественных связей в среде господствующего класса феодальных землевладельцев. Объективная основа ленных отношений скрывались в феодальном землевладении и в условиях феодальной эксплуатации. Феодальные землевладельцы на данной стадии развития феодализма не могли иначе строить своих взаимоотношений, как только в форме вассалитета.
Бенефиции (лены) не потому существовали в Германии в X – XII вв., что их «изобрели» франкские правители, а потому, что они являлись наиболее подходящей формой владения и совладения феодальной собственностью при сложившихся исторически отношениях. В бенефиции превращались все объекты феодальной собственности, все, что могло приносить феодальную ренту, а также и сама рента. В бенефиции превращались и аллоды.
Именно по той же причине в бенефиции превратились и государственные должности. Эти «должности» давали феодальную ренту и, подобно земле с крепостными, превращались в феодальную собственность. А превратившись в собственность, они тем легче становились владениями (бенефициями-ленами). Роль центральной государственной власти была при этом большей частью активной. Ведь королю было значительно выгоднее сохранить за собой верховное сюзеренное право на эти должности, нежели допустить полное их отчуждение в собственность «должностным» лицам (в этом основа пресловутого «отчуждения верховных прав (Hoheitsrechten). При данных условиях вассалитет казался „спасением“ для государственной власти. Он служил средством сохранения хотя бы относительного государственного единства (так. наз. „положительно-примененный феодализм“ по Г. Миттайсу).
При наличии различного рода особенностей в развитии феодального общества теоретически возможны и другие формы отношений. В исторической действительности они имели место в отдельных странах Европы и Азии. В одних условиях возможен был более последовательный вотчиино-аллодиальный строй, в других – более строгое и централизованное ленное устройство. Все зависело от характера феодального производства, особенностей производственных отношений и способа эксплуатации непосредственных производителей, а также и от своеобразия политических отношений в стране. Юридическое оформление ленного устройства в значительной степени зависело от форм предшествовавших отношений в среде господствующего класса (своеобразие дружинного быта и форм личной зависимости) и особенностей права.
Перейдем к характеристике государственной системы вассально-ленных отношений в Германии с конца первой половины IX в. до середины XII в. и проследим, как происходило в общих чертах превращение государственной территориальной организации в систему государственных ленов.
После Верденского раздела в «Восточнофранкском» государстве сохранялась каролингская административная система. В эту систему успели уже проникнуть вассально-ленные отношения, хотя и в меньшей степени, чем в Западно-франкском государстве. Дальнейшие преобразования должностной системы в ленную совершалось весьма медленно и окончательно завершилось только при Штауфенах. В первое время заметно даже ослабление этого процесса. Г. Миттайс считает, что имела место остановка, длившаяся вплоть до правления Конрада II.
При суждении о ленном характере должностной системы не следует исходить из одних только формальных признаков – официального определения должностей как бенефициев, а их владетелей как вассалов. Наследственная «должность», владетель которой связан с главой государства только формально и деятельность которого почти не контролируется, – это уже не должность, а в лучшем случае лен.
Сложнее всего определить положение герцогств. Возродившаяся в конце IX в. герцогская власть в первый период, по крайней мере до Оттона I, не носила ленного характера. Герцоги, по существу, не были и должностными лицами. Они представляли собой самостоятельных племенных князей. Правда, Видукинд сообщает, что баварский и швабский герцоги приносили вассальную клятву Генриху I. Но по всей ситуации можно заключить, что в подлинном смысле вассалами короля они не были.
Оттону I все герцоги присягнули как вассалы, «положив свои руки в его руку и обещав свою верность и помощь против всех его врагов», сразу после его выборов в короли. Оттон I, по крайней мере во второй половине его царствования, располагал герцогствами больше, чем бенефициями или ленами. Он превратил их фактически в должностные объекты – отнимал и жаловал по своему усмотрению. Никакой Lehenzwang тогда еще не действовал, король мог держать герцогства в своих руках, дробить их, передавать во временное управление епископам и т. п. При слабых королях герцоги приобретали фактическую самостоятельность и освобождались не только от должностной, но и от ленной зависимости. Вообще, как правильно признает Миттайс, в отношениях короля с герцогами решающую роль играло не право, а сила. Следует только прибавить, что это характерно не только для отношений герцогов с королем, но и для отношений вассалов с сеньорами вообще.
Положение князей в государстве становилось все более прочным. Борьба с папством за инвеституру заставляла императоров искать поддержки у князей Германии за счет уступок в области ленной зависимости. В Вормском конкордате Генрих V вынужден был дать князьям обязательство возвратить все лены и имущество, отнятые им у его противников в период смут.
С оформлением при Фридрихе I имперских княжеств, в состав которых вошли прежде всего герцогства, в ленном праве появились новые нормы, упрочившие положение князей, – Lehenzwang в отношении короля и запрещение субинфеодации имперских ленов. Согласно первому правилу, король не имел права держать более года и дня незанятым имперский лен. По второму правилу держателям имперских ленов запрещалось без согласия сеньора (короля) передавать эти лены другим лицам. Существовало также правило неделимости судебных ленов, которое распространялось и на имперские лены. Все эти нормы ленного права шли на пользу князьям, но отнюдь не королевской власти. В перспективе князья сохраняли свои лены целыми и неделимыми, а император был лишен возможности собирать высвобождающиеся имперские лены. Конечно, этот невыгодный для королевской власти обычай мог быть отменен королем, если бы у него хватило сил справиться с князьями и если бы в этом он ощущал особую необходимость. Но таких условий в Германии не было.
Решающее значение для переустройства на ленных началах территориальной организации государства имело превращение в лен графства. Деление всей государственной территории Германии IX – X вв. на графства и маркграфства – факт неоспоримый. Превращение всех графств в лены должно было привести к превращению всей областной административной организации в систему ленов. Но в действительности развитие пошло не по этой простой, а но более сложной и запутанной «схеме». Превращение графств в лены и в объект феодальной собственности разлагало всю систему графств, графства могли отчуждаться и концентрироваться в руках отдельных феодальных владетелей. Государство распалось впоследствии не на графства, а на территориальные княжества, поглотившие всю прежнюю систему судебно-административного управления, в том числе и остатки прежних графств.
Превращение графств в бенефиции и лены было длительным процессом, протекавшим в разных областях с разной интенсивностью. В периоды временного усиления королевской власти (при Оттоне I, Конраде II и Генрихе III) делались попытки восстановить должностной характер графств. В одном из дипломов Конрада II о графах говорилось как о должностных лицах короля, которым поручено управлять «провинциями» государства. Но эти слова плохо согласуются с такими общеизвестными фактами, как раздел графства между наследниками или передача графства в собственность с запрещением править им с помощью кого бы ни было, кроме собственных министериалов.
В лены превратились также должности сотников (hunne, gograf), шультгайсов, бауэрмейстеров, а также различного рода фогтов. Превращение в лен судебных должностей (а судебными в то время являлись все государственные и почти все частные должности) вовсе не означало прекращения выполнения владетелями этих судебных ленов государственных функций. Все, что они делали прежде, продолжали делать и впредь. Графы-ленники или министериалы владетеля графства по-прежнему осуществляли графскую юрисдикцию над подсудными им категориями населения и собирали пошлины и штрафы. Даже зависимость их судебной деятельности от королевского судебного банна не упразднялась: они должны были получать судебные полномочия непосредственно от короля. То же относилось и ко всем прочим владетелям судебных ленов. Все они, вплоть до бауэрмейстера, получали судебный лен или прямо от короля или от тех, кого король инвестировал (но не ниже), принося при этом судейскую присягу королю (hulden dem na fries marines rechte), кроме той вассальной присяги, которую приносили пожаловавшему им судебный лен. Судебный лен не субинфеодировался дальше третьей руки (начиная от короля).
Существенное различие должностного лена от должности состояло в том, что доходы от лена (они и составляли его объект) поступали не главе государства, а владельцу лена.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29