– Я думаю, у тебя началась мозговая лихорадка, – заявила она сухо.
– Ты спрашивала, зачем ему нужна тиара?
– Он сказал, что добывал ее для кого-то еще. Он не сообщил ничего, возможно, потому что не мог придумать на ходу что-нибудь более занимательное.
– А может, хотел оберечь кого-то.
– Кого? – прозвучало немного резче, чем хотелось.
– Понятия не имею. – Он приподнял брови. – Спроси его.
Мойра сверкнула на него глазами.
– Теперь я точно знаю – у тебя жар. Какие гарантии, что он скажет мне правду?
– Поверь ему, – предложил он.
– О да, конечно. Я уже поверила ему раз, и что из этого вышло?
Вместо того чтобы обидеться, Натаниэль рассмеялся:
– Тогда ты говоришь в точности как он.
Мойра уже не чувствовала себя виноватой за раны Натаниэля. Раздражение вытеснило чувство вины.
– Ты защищаешь его только потому, что влюбился в него по уши, когда он обошелся с тобой как рыцарь-спаситель.
Лицо Натаниэля потемнело.
– Ага, я ведь извращенец и потому вешаюсь на первого попавшегося, так, что ли?
Мойра открыла рот и выдавила только:
– Нет, не так…
Он прервал ее – таким разгневанным она еще его не видела.
– Так вот, я не пылаю страстью к любому мужчине, которого вижу, во всяком случае, не чаще, чем ты, Мойра. Если я считаю кого-то хорошим человеком, это не означает, что я воспылаю к нему страстью из-за его достоинств.
Она должна была извиниться перед ним за обиду, но не находила слов.
– Почему из всех людей только о нем ты говоришь, что он хороший человек?
– Потому что ты любишь его, и он не заслужил бы этого, если бы не был достоин!
Она в смятении смотрела на него. Похоже, он был удивлен собственной вспышке не меньше, чем она. Пот бисером повис на бровях. Перепалка утомила его. В волнении каждое незначительное движение приносило ему лишнюю боль.
– Прости меня, – прошептала она, не сумев придумать ничего другого.
Он стиснул ее руку.
– Если только сначала ты извинишь меня. – Она улыбнулась, на глаза навернулись слезы.
– Договорились.
– Уинтроп добрый человек, Мойра. – Он глядел ей прямо в глаза. – Я это чувствую нутром, думаю, что и ты тоже.
Стук в дверь избавил ее от необходимости опровергнуть или подтвердить его заявление. Со счастливой улыбкой на лице в комнату заглянула миссис Райт:
– О, прошу простить меня. Вы уже проснулись, мистер Натаниэль! – У вас посетитель.
– Кто он, миссис Райт? – спросила Мойра.
– Мэтью Седжвик, миледи.
Мойра с улыбкой обернулась к Натаниэлю. Она догадывалась, что Мэтью не пострадал, но все равно услышать, что он пришел с визитом, было большим облегчением.
– Ты не против посетителя?
– Не против, – подтвердил Натаниэль.
– Проводите его наверх, пожалуйста. – Приятель смущенно взглянул на нее.
– Как я выгляжу?
Поднявшись, она коснулась его лба губами.
– Как прелестное месиво. Но это лишь добавляет тебе очарования.
– Отлично, – заулыбался Натаниэль.
Выйдя из комнаты, Мойра на лестнице столкнулась с Мэтью. Он остановился, чтобы приветствовать ее и справиться о здоровье, хотя невооруженным глазом было видно, в каком он нетерпении, предвкушая встречу с Натаниэлем. Мойра тут же отпустила его, а сама стала спускаться вниз с затаенной улыбкой на губах.
Хороший ли человек Уинтроп Райленд? Она разберется в этом. В конце концов, у нее, кажется, есть благословение, чтобы поделить часть своей жизни с двумя самыми лучшими людьми.
– Вы, вне всякого сомнения, удивлены, что я пригласил вас всех троих сюда сегодня.
Устроившись в комнате, которая использовалась в его квартире в качестве гостиной, библиотеки и кабинета, Уинтроп разглядывал каждого из своих братьев. Они сидели полукругом напротив, выжидательно глядя на него.
Первым начал Брам:
– Учитывая, что ты никогда не приглашал меня к себе, я удивлен больше всех.
– Мне нужна ваша помощь. – Сказать такое было так же трудно, как проглотить комок грязи, но он был рад, что удалось сделать это. – Кое-что, нет, кое-кто из моей прошлой жизни вновь вцепился в меня, и я один не в силах от него избавиться.
Норт глядел на брата с выражением, граничащим с ужасом. Он знал, о ком говорит Уинтроп.
– Наверное, будет лучше, если ты расскажешь нам, что это за личность, – предложил Брам, массируя бедро покалеченной ноги, которую он вытянул перед собой.
Да, с этого и нужно начать. И выговориться полностью, без остатка.
Уинтроп набрал воздуха в легкие.
– Несколько лет назад ко мне обратился человек с предложением поработать для министерства внутренних дел.
– Уин… – В голосе Норта прозвучало предупреждение. Уинтроп поднял руку:
– Я должен сделать это, Норт. Ты скоро поймешь почему.
Норт затих. Его лицо выражало неуверенность и беспокойство. То, что Уинтроп собирался открыть, непосредственно касалось и его. Но другого выхода не было. Уинтроп должен был все рассказать, чтобы покончить с этим кошмаром. Это была его единственная возможность вновь завоевать Мойру.
– Этот человек – Дэниелс – заявил, что я могу помочь моей стране в борьбе против Наполеона, не участвуя в боях. Я был молод, глуп и полон жажды борьбы, как каждый молодой человек в то время. Поэтому я ухватился за выпавший мне шанс выполнить свой долг, не покидая Лондона. Кроме того, я был в запасных у отца. Только Господь знал, в какие еще переделки попадет Брам, когда он навеселе. Брам приподнял брови, но ничего не сказал.
Уинтроп снова глубоко вздохнул.
– Итак, я начал работать для него. Он объяснил мне, что мы что-то вроде шпионов, реквизируем ценности, которые сторонники французов в Англии приобретают, чтобы потом вложить их в военные кампании Наполеона. И моя работа заключалась в том, чтобы вернуть эти ценности, с тем чтобы Дэниелс мог быть уверен, что они работают на пользу Англии.
– И ты всему этому поверил? – Брам явно не мог сдержаться.
Взгляд, который Уинтроп метнул на брата, красноречиво признавал, каким глупым он был.
– Мне было всего восемнадцать в то время, а Дэниелс обращался со мной как со взрослым мужчиной. Он стал для меня как отец.
Старший из братьев кивнул:
– Заменив собой настоящего отца, который, как ты думал, был равнодушен к тебе.
Возможно, в его рассуждениях все было абсолютно ясно с самого начала, но все равно раздражало то, что Брам так легко определил суть.
– Полагаю, да. Как бы то ни было, я выполнял все, что он просил. Стал вором, и отменным. Это продолжалось, пока на меня не вышел человек с Боу-стрит в связи со следствием, которое он проводил. И тогда я начал понимать правду. Что я всего лишь глупый мальчишка, который дал себя поймать и сделать не более чем обычным преступником. – Девлин и Брам повернулись к Норту.
– Следователь с Боу-стрит? – удивился Девлин. – Сколько лет назад это было?
Норт, скрестив руки на широкой груди, посмотрел на них обоих.
– Да, это был я. Именно поэтому я ушел с Боу-стрит. Любой из вас поступил бы точно также, иначе ваш собственный брат был бы арестован как взломщик, которого весь Лондон стал называть Привидением.
Удивленные лица обратились к Уинтропу.
– Так это ты был тем самым Привидением? – В голосе Брама звучало недоверие. – Господи, Уин!
Уинтроп кивнул. Тогда, много лет назад, он был бы горд тем выражением недоверия, которое было на лице его брата. В то время удаль и слава тянулись вслед за ним, словно невидимая мантия. Но только не сейчас. Теперь он понял, что нечем тут гордиться.
– Это был я, – ответил он, посмотрев с благодарностью на Норта. Тот по-прежнему не выказывал эмоций. – И если бы не Норт, я бы угодил в тюрьму или с позором был бы изгнан из страны.
– Это, конечно, с лихвой перекрывает любой скандал, в котором я участвовал, – легкомысленно заметил Брам.
Неужели этого человека ничто не беспокоит? Теперь он еще и шутит. Насколько хватило его удивления, на две секунды? И ведет себя так, словно Уинтроп признался, что всего лишь съел торт на завтрак.
– Почему ты не говорил об этом раньше? – Девлин был удивлен больше, чем обеспокоен.
– Лучше теперь, – признал Брам с понимающим видом. – Почему ты говоришь об этом сейчас?
Уинтроп проглотил остатки гордости.
– Никогда не рассказывал, потому что чувствовал себя полным болваном. И не хотел, чтобы Брам об этом узнал.
Брам поднял глаза кверху, словно на мгновение заглядывая в прошлое. Затем коротко кивнул, как будто подтверждая, что объяснение принято.
– Рассказываю сейчас, – сказал Уинтроп с тяжелым вздохом, – потому что мне нужна ваша помощь.
– Ты о чем? – Норт, прищурившись, смотрел на него. – Кто-нибудь обнаружил правду?
О ком брат беспокоился больше – об Уинтропе или о себе? Если разумный – об обоих.
– Хуже. Дэниелс вернулся.
Сообщение не произвело впечатления на братьев, кроме Норта, который понимал последствия этого. Его всегда румяное лицо побледнело.
– Что ему нужно?
– Бриллиантовая тиара. Он приказал мне принести ее. – Норт смотрел прямо и жестко.
– Ты принес?
Труднее всего было смотреть брату, нет, братьям в глаза.
– У меня не получилось.
– Кому тиара принадлежит? – Конечно, Брам должен был задать этот вопрос.
Уинтроп опустил глаза и стал разглядывать, как блестят его туфли.
– Мойре Тиндейл.
В хоре ругательств самым громким был голос Норта.
– Ты попользовался ею? Ублюдок! Она подруга моей жены. Как я теперь объясню все Октавии?
Он твердо глядел брату в глаза.
– Прежде всего, ты ни слова не скажешь жене. – Он перевел взгляд на Девлина. – К тебе это тоже относится. Чем меньше людей узнают об этом, тем в большей безопасности все мы будем.
– В безопасности? – подскочил Норт.
Уинтроп оттянул галстук вниз, и они увидели рану на его шее.
– Это дело рук Дэниелса. Я думаю, что он стоит за нападением на Натаниэля Кейлана – друга Мойры.
Норт потер рукой подбородок, проворчав такое, от чего у дьявола покраснели бы уши.
– Не могу поверить, что ты позволил втянуть себя во все это. Тебе нужно было прийти ко мне.
Неужели Норт всерьез думает, что он настолько глуп, что просто возьмет и вернется к воровской жизни? Неужели он так мало доверяет ему?
– Дэниелс пригрозил публично заявить, как ты прикрывал мое участие в его шайке. Он сказал, что у него есть доказательства, которые уничтожат тебя. Я не мог рисковать, чтобы скандал испачкал имя семьи.
– Скандал? – эхом отозвался Брам. – Кого волнует скандал, когда на кон поставлены жизни людей?
Уинтроп повернулся к нему:
– Я не предполагал, что дойдет до этого. Я думал, что Дэниелс ограничится угрозами. Он из таких. Он пустил в ход насилие, только когда мне не удалось добыть ему тиару.
У Норта дернулся уголок рта.
– Так ты попытался украсть ее? – Уинтроп утвердительно кивнул.
– Господи, Уин! Ты изображал, что Мойра тебе интересна, чтобы ограбить ее?
Конечно, Норт и не мог подумать по-другому. Он так много времени провел, общаясь с лондонским отребьем, что инстинктивно не доверял никому, даже брату.
– Нет, все не так. Дэниелс появился, когда мы с Мойрой уже… Когда у нас с Мойрой уже завязались отношения. Позже, когда он сообразил, как я к ней отношусь, он начал грозить и ей. Его нападение на Натаниэля – это явное предупреждение, что Мойра или, возможно, ее сестра станут следующими, если я не добуду ему тиару.
Норт побагровел.
– Что ты имеешь в виду?
– Дэниелс не позволит мне сорваться с крючка. Пока я не принесу ему тиару.
Последовало неуютное молчание, все взвешивали последствия угрозы – не для Уинтропа, а для каждого из них и своих близких.
– Что остановило тебя, почему ты не увел ее сразу? – спросил Брам.
На мгновение Уинтроп прикрыл глаза, о той ночи не хотелось вспоминать.
– Мойра поймала меня.
– Поймала? – Норт вскинул руки. Он выглядел так, словно сейчас его хватит удар или он расхохочется. – Просто прекрасно. Теперь она знает о нашем прошлом?
Уинтроп покачал головой:
– Нет. Я ничего не рассказал ей о тебе. Она думает, что я всегда был вором. Она полагает, что я использовал ее с самого начала.
– И ты не открыл ей правду? – Это был Девлин, который вообще задавал мало вопросов.
Уинтроп снова отрицательно покачал головой:
– Не мое дело – говорить о Норте. Кроме того, этого лучше вообще не делать.
– О да, – ядовито заметил Норт. – Намного лучше, учитывая твою перевернутую физиономию и Мойру, которая ведет себя так, словно похоронила единственного друга.
– Ты предпочел бы, чтобы я рассказал о тебе? – Тонкая нить, которая помогала Уинтропу контролировать себя, была готова лопнуть. – Ты только начал делать первые шаги в карьере, стремясь стать крупным политиком. Разве я мог рисковать и разрушить ее?
– Ты предпочел разрушить себя. – Тон Брама был заметно спокойнее, там не было напряжения, царившего в комнате. – Ты предпочел нанести удар женщине, которую любишь, а не нам, даже не мне.
Это была правда. Но, произнесенная вслух, она прозвучала так… так мягко. Он не собирался отрицать свои чувства к Мойре. Он даже не был намерен спорить по этому поводу. Какая разница, любит он ее или нет? Кроме того, он бы не полюбил, если бы получил резкий отпор. Возможно, он действительно любит ее. А если нет, это было бы намного проще для него.
– Вы мои братья. – Это мало что объясняло, и поэтому он добавил: – Я готов все сделать для вас.
В комнате снова повисла тишина. Братья обменялись взглядами, без слов понимая друг друга, потом повернулись к нему.
– Что собираешься предпринять? – Гнев покидал Норта.
– У меня были кое-какие соображения, но вчера вечером все изменилось. – Он пересек комнату и из запертого ящика стола достал дубовую шкатулку, которую получил от Мойры. Он вернулся к братьям и открыл ее, чтобы они смогли заглянуть внутрь.
Брам присвистнул. Девлин был равнодушен к таким блестящим безделушкам. А Норт разъярился:
– Ты же сказал, что не украл ее. – Его светло-голубые глаза засверкали.
– Я и не крал. Мойра сама дала мне ее вчера. – Три пары глаз уставились на него, но заговорил только Брам:
– Сама отдала ее? Почему?
Уинтроп закрыл шкатулку и поставил на стол рядом с собой.
– Она сказала, что не хочет, чтобы еще кто-нибудь пострадал.
– Включая тебя? – громко удивился Норт. Уинтроп пожал плечами:
– Несомненно.
– Н-да, она намного лучше меня. – В замечании Брама была признательность, приправленная ехидцей.
– И меня, – поддержал его Девлин.
Норт лишь изобразил улыбку, предназначив ее Уинтропу.
– Полагаю, все мы единодушны – пусть он гниет дальше. Но это не главное. Главное – знать, что нужно Дэниелсу. Необходимо уверить его, что он получит желаемое.
– Как мы поступим? – Девлина не приходилось упрашивать идти драться.
– Ты – никак, – заявил Уинтроп, прежде чем двое других открыли рот. – У тебя беременная жена, которая нуждается в заботе. Оставайся дома, черт возьми, чтобы меня не мучили кошмары по ночам оттого, что мой племянник остался сиротой.
Девлин насупил брови, готовый начать спорить, но уступил численному превосходству. Брам и Норт были полностью согласны с Уинтропом. Девлина решили привлечь к составлению плана, но не вовлекать в исполнение его, и это было окончательно.
– Самое первое, что мы должны сделать, – с места в карьер взял Норт, – дать знать Дэниелсу, что тиара уже у Уина. Мы устроим встречу, чтобы обменять… Уин, можешь дать бумагу и карандаш?
Итак, все началось. Братья несколько часов просидели, придумывая и обговаривая план, выверяя в нем каждую мелочь. Все было довольно просто. Они скармливают наживку Дэниелсу и ловят его на крючок, рассчитывая, что он угодит в сеть раньше, чем поймет, что произошло.
Все зависело от Уинтропа, от того, сумеет ли он сыграть свою роль, а Норт и, возможно, Брам должны оказать ему поддержку.
Уинтропу было жалко, что Девлин не будет участвовать в операции, но брат явно не был расстроен таким поворотом дела. На всю оставшуюся жизнь ему хватило тревог и опасностей, пережитых за годы, которые он провел в армии. Младшему из Райлендов нравилась тихая жизнь с женой. В отличие от Уинтропа, который предпочел бы умереть, чем круглый год жить в деревне.
Первым уехал Девлин, торопившийся домой к Блайт. Почти сразу за ним – Норт. Ему явно хотелось остаться и расспросить Уинтропа, но его тоже ждала жена, а Брам не собирался прощаться. В конце концов это и заставило Норта уехать.
– Что с Мойрой? – спросил Брам, когда они остались одни. Вопрос не вызвал в Уинтропе недовольства, хотя мог бы. Правда, он не был готов забыть старую вражду вот так, в одночасье.
Он уселся на софу.
– А что с ней?
Опираясь на трость, Брам опустился в кресло, вытянув больную ногу перед собой. Она, должно быть, чудовищно мучила его. Часто было видно, как он оберегает ее.
– Ты ей небезразличен. – Уинтроп уныло улыбнулся:
– Ты ошибаешься. Она сказала, что безопаснее всего, если я буду держаться подальше от нее.
– Конечно, небезразличен. – Он говорил так, как будто Уинтроп – полный простофиля и сам того не понимает. – В любви не может быть ничего безопасного.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37