2
Рихард Недервауд вышел, и в комнате следователей наступила тишина. Казалось, что странный рассказ юноши все еще продолжает звучать в этих стенах. Фледдер первым нарушил тишину:
– Если на улице крикнуть: «Эй, красавчик!» – этому Рихарду лучше не оборачиваться. Ну и тип! – с усмешкой покачал головой Фледдер. – Неужели вы, Де Кок, верите его россказням?
Инспектор строго посмотрел на своего помощника.
– А ты нет?
Фледдер сделал неопределенный жест.
– Ну это же… сущий абсурд! Видите ли, его подружка внезапно таинственно исчезла… Честно говоря, я ее понимаю.
– Ты хочешь сказать, что она решила от него отделаться?
– Ну конечно! – кивнул Фледдер.
– Что за странная и в общем-то довольно неприличная манера рвать отношения! – возмутился Де Кок.
Фледдер засмеялся.
– А мне кажется, в этом есть даже своеобразный юмор. Современные молодые люди не очень-то церемонятся в таких случаях. Девица оставила этого вруна в приемной, а сама села в машину и уехала. Совершенно очевидно, что она хотела от него отделаться.
Де Кок искоса посмотрел на него.
– А как понимать поведение медсестры? Почему она отрицала, что увела Розочку?
Фледдер пожал плечами.
– Может быть, эта Розалинда ван Эвертсоорд поделилась с ней, рассказала, что она задумала проделать со своим дружком, и та тоже включилась в игру?
– А как же быть с тем мужчиной за стойкой регистратуры?
– Все то же! – Фледдер показал большим пальцем на дверь, за которой исчез молодой человек. – Этот парень просто напрашивается на такое отношение.
Де Кок не понял и вопросительно уставился на своего помощника.
– Что ты имеешь в виду?
– Да все, наверное, посмеиваются над этим типом. Седой инспектор ущипнул нижнюю губу.
– Ты считаешь, что он что-то вроде деревенского дурачка?..
– Ну нет, это уж слишком! – возразил Фледдер. – Просто подобных молодых людей особы женского пола не воспринимают всерьез и чаще всего над ними подсмеиваются.
– Итак, ты полагаешь, что эта девица просто-напросто натянула нашему Рихарду нос?
– Скорее всего. – Фледдер наклонился и взял со стола Де Кока фотографию. – Милое, прелестное, жизнерадостное существо! – Он втянул в себя воздух. – Бьюсь об заклад: никаких интимных отношений между ними не было, парень просто выдумал все это.
– Значит, он все-таки деревенский дурачок… Фледдер положил фотографию на стол.
– Не знаю, как вы, а я лично и цента не дал бы за эту сказочку!
Де Кок, словно не слыша его замечания, сухо приказал:
– Позвони, пожалуйста, в полицейское управление на Лодовейк ван Досселстраат и для полной уверенности спроси, что они предприняли по этому делу. Думаю, что ничего. Если это так, свяжись с главным врачом больницы Южного Креста и договорись с ним о встрече сегодня в полдень. Затем пошли телекс в розыскную службу, чтобы они помогли установить местонахождение Розалинды ван Эвертсоорд. – Он поднял вверх указательный палец. – Да, и не забудь про ее автомобиль!
У Фледдера отвисла нижняя губа.
– Вы все-таки решили взяться за расследование, Де Кок? – удивился он.
Седой инспектор, не отвечая, вышел из-за стола, не спеша приблизился к вешалке и снял с нее свою старую шляпу.
Молодой помощник тоже поднялся из-за стола.
– Куда вы сейчас направляетесь? Де Кок обернулся.
– К доктору Яну ван Акену. Хочу узнать, почему домашний врач из Пюрмеренда послал эту спортивную молодую женщину, внезапно почувствовавшую легкое недомогание, к амстердамскому неврологу.
Сидя за рулем старого полицейского «фольксвагена», Де Кок медленно катил через туннель под рекой Ей. Не любил он эту езду в автомобиле: слишком оживленное движение на городских улицах.
Де Кок понимал, почему Фледдер так недоверчиво отнесся к рассказу этого юноши, ему самому Рихард Недервауд тоже показался довольно нелепым существом, он производил впечатление человека не только странного, но и несколько глуповатого. И одет он был как-то нелепо, и держался весьма необычно… И было в его рассказе что-то такое, что заставляло задуматься.
Он подумал: может, стоит попросить Рихарда Недервауда показать то место на руке, откуда у него в больнице Южного Креста взяли кровь… Следы от укола должны были сохраниться. Но потом Де Кок решил, что это было бы истолковано, как проявление явного недоверия, и он оставил эту мысль.
Добравшись до Пюрмеренда, Де Кок отыскал в новом районе Веермолен улицу Хедерсфлейтстраат, где у доктора Ван Акена был врачебный кабинет.
Инспектор припарковал свой «фольксваген» возле тротуара, прошел к дому номер пять и взялся за ручку двери. В вестибюле его встретила симпатичная ассистентка доктора и молча вопросительно посмотрела на него. Инспектор снял шляпу.
– Доктор Ван Акен у себя?
– Да, разумеется.
– Я хотел бы поговорить с ним.
– Вы условились с доктором о встрече? Де Кок покачал головой.
– Нет. Я не пациент, я инспектор полиции из Амстердама. Может быть, доктор не откажется уделить мне несколько минут?
Ассистентка исчезла за дверью, скоро вернулась и указала глазами наверх.
– Поднимитесь, пожалуйста, туда. У доктора сейчас больная, как только она выйдет, господин Ван Акен готов вас принять.
Де Кок понимающе кивнул и направился вверх по лестнице. Он остановился перед дверью кабинета, и дождавшись, когда в дверях появилась пациентка, вошел к врачу.
Доктор Ян ван Акен оказался высоким стройным узколицым мужчиной лет сорока. При виде инспектора он поднялся из-за стола и протянул ему руку.
– Какие заботы привели амстердамского инспектора полиции в Пюрмеренд? – приветливо улыбаясь, спросил он.
Седой инспектор посмотрел на него в упор и встретился с дружелюбным открытым взглядом, полным нескрываемого любопытства.
– Необходимо внести ясность в один странный сюжет…
Доктор Ван Акен рассмеялся.
– Внести ясность? – повторил он.
Де Кок кивнул.
– Вы спросили, доктор, какое дело привело меня в Пюрмеренд? Я начал расследовать одно запутанное дело, связанное с исчезновением молодой женщины…
Доктор Ван Акен подал инспектору стул и снова уселся на свое место.
– И я могу вам чем-то помочь, инспектор? – с сомнением в голосе спросил он.
Де Кок положил свою шляпу на пол рядом со стулом, на котором сидел, и медленно расстегнул пиджак. Он старался выиграть время, обдумать, какую тактику лучше сейчас применить. Доктор Ван Акен, судя по всему, не из тех, кого легко расколоть.
– Не скрою, я очень рассчитываю на вашу помощь, доктор, – осторожно произнес он. – Мои познания в медицине, к сожалению, не очень велики. Скажите, доктор, что вы предпримете, если кто-нибудь из ваших подопечных пожалуется на внезапную странную вялость и слабость?
Ван Акен поправил очки на носу.
– Вы хотите сказать, инспектор, что вы испытываете вялость и слабость? – улыбнулся доктор.
Де Кок внимательно наблюдал за ним. Несмотря на открытую улыбку доктора, инспектор заметил, как в глазах его за стеклами очков удивление сменилось настороженностью. Старый сыщик поставил вопрос иначе.
– Скажите, имеются ли в Пюрмеренде специалисты-неврологи?
Ван Акен кивнул утвердительно.
– Да, здесь есть два невролога, и оба работают у нас, в больнице Святого Людевика.
– Хорошие специалисты?
– Да, очень.
Де Кок ухмыльнулся.
– Почему же в таком случае вы посылаете вашу пациентку, живущую здесь, в Пюрмеренде, на консультацию к амстердамскому неврологу?
Доктор нахмурился.
– Я направил свою пациентку в Амстердам? – удивленно спросил он.
Де Кок вместе со стулом придвинулся к нему поближе.
– Да, вы направили свою пациентку в отделение неврологии в больнице Южного Креста.
– Такого не могло быть! – твердо сказал доктор. Де Кок не сводил с него глаз.
– Я говорю о Розалинде ван Эвертсоорд… На лбу у Ван Акена собрались морщинки.
– Кто это?
Де Кок протянул к нему руки.
– Ваша пациентка, – повторил он, – которую вы два дня назад отослали в отделение неврологии амстердамской клиники.
Лицо доктора окаменело, доброжелательное выражение с него как рукой сняло. Он плотно сжал губы.
– Это не моя больная. – Он вскочил со стула и сердито проговорил: – Так и запишите: я никого не посылал в больницу Южного Креста!
Фледдер с улыбкой смотрел на Де Кока.
– Итак, доктор Ван Акен из Пюрмеренда заявил, что не знает никакой Розалинды ван Эвертсоорд?
– Да, он сказал, что у него нет такой пациентки. Молодой следователь усмехнулся.
– И разумеется, он никого не посылал в больницу Южного Креста…
Де Кок вздохнул.
– Когда я стал его уверять, что два дня назад некая Розалинда ван Эвертсоорд обратилась в больницу Южного Креста с его направлением, он ужасно разозлился. Мне не хотелось накалять обстановку, и я счел за благо прекратить расспросы. Старый инспектор грустно улыбнулся. – С врачами лучше не портить отношения, не то они выпишут тебе какие-нибудь не те таблетки…
Фледдер рассмеялся. Пододвинув к себе стул, он перевернул его задом наперед и сел.
– Вот видите, – торжествующе воскликнул он. – Я же сразу сказал: ни одного цента не дам за рассказ этого Рихарда Недервауда!
Де Кок вытянул губы трубочкой.
– А мне его рассказ о том, что случилось в больнице Южного Креста, показался очень любопытным: там было много интересных деталей.
Фледдер ухмыльнулся.
– Все выдумано от «а» до «я».
Де Кок удивленно взглянул на него.
– Почему ты так решил?
Лицо молодого следователя стало серьезным.
– Этот юноша подвержен ложным иллюзиям – типичный признак паранойи. Наш Рихард Недервауд – обыкновенный параноик.
– Кто?
– Больной, страдающий навязчивой идеей. Как правило, такие люди нормально ведут себя в обществе, но вдруг наступает момент, когда их поступки становятся странными и нелогичными.
Де Кок внимательно слушал его, слегка наклонив голову.
– Откуда ты набрался всех этих премудростей?
– От доктора Ван Беммелена.
– И кто же такой доктор Ван Беммелен? – прищурившись спросил Де Кок.
– Очень важная персона… Главный врач больницы Южного Креста.
– Он знает Рихарда Недервауда?
– Нет.
– Как же он может тогда говорить о паранойе? Фледдер вздохнул.
– Выполняя ваше поручение, я сегодня утром позвонил главному врачу больницы Южного Креста и попросил его о встрече. Он, естественно, спросил меня, о чем я собираюсь с ним беседовать. – Молодой следователь лукаво подмигнул инспектору. – Но тут я рассказал ему о Рихарде Недервауде и о том, как его подружка Розалинда ван Эвертсоорд в прошлую среду бесследно исчезла в больнице Южного Креста.
– Что он ответил?
– Доктор Ван Беммелен посмеялся от души, а потом сказал, что велит посмотреть в анатомичке, не подбросили ли туда какой-нибудь новый труп.
– Довольно мрачная шутка. – Де Кок покачал головой. – И по-моему, недостойная главного врача. – Он внимательно посмотрел на Фледдера. – Если я правильно понял, он не воспринял всерьез эту историю?
– По всей видимости, да. Он сказал, что день у него сегодня очень загружен, поэтому он не сможет принять меня, но непременно даст указания своим подчиненным, чтобы они оказали мне необходимое содействие. Доктор обещал также послать нам список сотрудников, которые в то утро дежурили в больнице.
– Очень любезно с его стороны.
– Я тоже так считаю, – согласился Фледдер. – Доктор Ван Беммелен посоветовал нам не очень-то доверять рассказу этого молодого человека и предупредил, что люди, страдающие параноей, обычно преподносят самые бредовые идеи в абсолютно естественной манере.
Де Кок почесал затылок.
– Значит, нам следует считать Рихарда Недервауда параноиком?
Фледдер развел руками.
– Почему бы и нет? – Он пожал плечами. – Можно и так объяснить его странный рассказ…
Де Кок с интересом взглянул на него.
– Любопытно, этот молодой человек говорил то же самое, когда обратился в управление на Лодевейк ван Досеелстраат?
– Почти дословно та же самая версия, – подтвердил Фледдер.
– И что же?
– Коллеги на Лодевейк ван Досеелстраат, так же как и я, не поверили в эту фантастическую историю.
– Ты хочешь сказать: они не восприняли ее всерьез?
– Да, они не стали ничего предпринимать, а когда узнали, что вы отправились в Пюрмеренд, чтобы поговорить с доктором Ван Акеном, сочли, что это чистое безумие.
– И это не в первый раз! – весело заметил Де Кок.
– Что вы имеете в виду?
– Не впервые меня объявляют сумасшедшим. На столе у инспектора зазвонил телефон. Фледдер снял трубку, послушал с полминуты и положил трубку на рычаг.
– Они нашли машину!
– Кто? Где?
– Водолазы… Нашли ее машину в Северо-голландском канале.
– А сама Розочка?
– Ее тело пока не обнаружено.
3
– Ну теперь у тебя, кажется, есть все данные? Фледдер придвинул к себе листки с записями.
– Господин Элле Хукстра, – начал читать он, – шкипер с «Трех братьев», – сообщил, что он наткнулся на что-то в Северо-голландском канале – вблизи Пюрмеренда. Он сразу же дал знать об этом охране шлюза, а та в свою очередь известила полицию. По требованию полиции двое водолазов спустились под воду и обнаружили в реке автомобиль Розалинды ван Эвертсоорд. Пожарные подняли его на поверхность.
– Автомобиль без пассажиров?
– Да, – кивнул Фледдер. – Обе дверцы были открыты. Водолазы предполагают такую возможность: тело Розалинды ван Эвертсоорд потоками воды из-за проходящих по реке пароходов как бы «вымыло» из кабины и теперь оно покоится где-то на дне канала.
Де Кок взъерошил волосы.
– Автомобиль поврежден?
– Вы хотите сказать, он мог упасть в реку в результате автокатастрофы?
– Вот именно! Фледдер покачал головой.
– Нет. Обнаружены незначительные повреждения, но полиция почти уверена, что они нанесены лопастями судна, которое наткнулось на машину в реке.
– И никаких деталей, свидетельствующих об аварии?
– Нет. Никаких следов сильного торможения… словом, ничего. На том месте, откуда, по предположениям полицейских, машина упала в воду, обычно идет погрузка и разгрузка судов.
– А свидетели?
Фледдер снова покачал головой.
– Нет. Никаких свидетелей… Не было ни одного сообщения от проезжавших мимо водителей, которые заметили бы, если б было что-то подозрительное.
– Странно…
Фледдер пожал плечами.
– А я ничего странного не нахожу. У нас чуть ли не каждый день машины падают в какой-нибудь канал, в городе всюду вода, так что тут нет ничего удивительного. – Он помолчал. – Я думаю, через день-два в реке всплывет тело Розалинды ван Эвертсоорд, и нам придется аннулировать наш телекс.
Де Кок прищурившись взглянул на него.
– И преспокойно закрыть это дело, не так ли? Фледдер кивнул.
– А что нам расследовать, если эта женщина просто возвращалась в Пюрмеренд на своем «гадком утенке» и нечаянно свалилась в канал?
– Средь бела дня?
Фледдер раздраженно поморщился.
– Может, вечером или ночью… Откуда я знаю! Во всяком случае, я уверен: в истории исчезновения Розалинды ван Эвертсоорд, рассказанной Рихардом Недерваудом, нет ни малейшей частицы правды, и больница Южного Креста не имеет к этому делу никакого отношения.
Де Кок выпятил нижнюю губу.
– Я бы не торопился с заключениями.
– Почему?
Лицо седого инспектора стало очень серьезным.
– Видишь ли, – задумчиво сказал он, – тело молодой женщины еще не найдено…
Двое следователей не спеша шли от Вармусстраат и Ланге Низел к Форбюргвалу, где в это время дня было необычно многолюдно: перед порнотеатриками выстроились очереди мужчин, возле витрин секс-магазина остановились две хихикающие подружки. Де Кок толкнул Фледдера в бок.
– Ты сообщил Недервауду, что в Северо-голландском канале обнаружена машина Розочки?
Молодой помощник инспектора покачал головой.
– А почему?
Фледдер покраснел и отвел взгляд в сторону.
– Наверное, потому что вы полностью верите этому молодому человеку, а я нет! – с вызовом сказал он. – Мне лично совершенно ясно, что этот милый юноша имеет прямое отношение к «подводному плаванью» Розочки и ее машины.
Де Кок удивленно уставился на него.
– Вот как?! – воскликнул он. – А я-то думал, что ты хочешь закрыть это дело…
Фледдер глубоко вздохнул.
– Я много думал, после того как была обнаружена машина Розочки в Северо-голландском канале, и пришел к выводу, что вы правы, Де Кок: все это очень странно. Розалинда ван Эвертсоорд давно живет в Пюрмеренде и должна была прекрасно ориентироваться в городе. – Молодой следователь остановился посреди набережной. – Подумайте, для чего Рихарду Недервауду понадобилось рассказывать нам эту дурацкую историю про то, как исчезла Розочка? Почему он старательно наводит нас на больницу Южного Креста?
– Потому что там он ее видел в последний раз… Фледдер покачал головой и зашагал дальше.
– Глупости! Это просто отвлекающий маневр!
– Отвлекающий… от чего?
– От него самого!
Де Кок сдвинул шляпу на затылок.
– Не понимаю…
Вытянув вперед указательный палец, Фледдер дотронулся до кончика собственного носа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13