- Я бы их живо стерла. Может быть, мне бы даже дом приснился,
я бы тогда в нем тут же и оказалась.
Есть и пить нам давали, а вот спать нет. Я понял, что это
распоряжение старика. Действительно, ведь стоит увидеть во сне другую
действительность, возникнет именно она, а эта исчезнет. Но что от нас было
надо колдуну, непонятно.
В который раз я прикидывал шансы на освобождение.
Раз нам не давали спать, значит старик знает, с кем имеет дело.
Освободиться от цепи и ошейника не представлялось возможным. Надо быть
Геркулесом, чтобы избавиться от таких крепких оков. Разговор со
стражниками также исключался - они не желали нас слушать. Как ни крути,
одна надежда на Овида.
Воспаленным взглядом я в который раз озирал деревенскую площадь. Хома
был привязан на расстоянии голоса, но что толку кричать и пытаться
поговорить с ним, если табурет знает не больше нашего.
В конце концов я пришел к выводу, что следует бунтовать, а то так и
сомлеем тихо здесь же на площади, как вытащенная из реки рыба.
Я схватил металлическую чашку, в которой нам приносили еду, и
запустил ее в лохматого стражника.
- Требую хозяина! - истошно закричал я, видя как тот заворчал и
угрожающе поднял пику. - Требую прекращения произвола! Пусть нам объяснят,
что происходит!
Меня несколько раз кольнули остро отточенным острием, но я настолько
отупел от бессонницы, что на сей раз почти не почувствовал боли и
продолжал орать, выкрикивая бессмысленные требования. Кажется что-то
насчет прав человека и кар тем, кто их нарушает. Люська смотрела на меня
широко раскрытыми глазами, как на сумасшедшего.
Обитатели деревни, бросив свои дела, стали выходить на площадь,
сбиваясь вокруг нас в толпу зевак.
Зрелище, доложу я вам, было еще то.
Не знаю, как долго я бесновался на своей цепи, но через какое-то
время толпа чудовищ вдруг подалась в разные стороны, а на одном из
балконов дворца показался старик. Сухонький, маленький - то ли постаревший
Мук, то ли сказочный Хоттабыч, но доброго в его облике было не больше, чем
в гадюке. Он коротко взглянул на нас и снова исчез в здании - через
несколько секунд его фигура мелькнула в проеме окна этажом ниже, а наши
стражники словно оцепенели, провожая старика взглядом.
Старик не вышел, а как бы выплыл на мгновенно опустевшую площадь.
Прошествовав мимо Хомы, он подошел прямо к нам.
- Мы хотим спать! - почему-то очень тихо скорее пожаловался, а не
потребовал я. - Мы устали. Почему нас держат на привязи? Разве мы в чем-то
виноваты?
- Конэшно! - с неожиданным восточным акцентом произнес старец. - Ты
виноват, и он виноват, - указал он на Люську. - Зачем пришел сюда?
- За зеркалом, - с откровенностью приговоренного к казни признался я.
- Мы пришли за зеркалом. Найдем и вернемся домой. Навсегда вернемся, -
торопливо добавил я, видя, как сморщился от неудовольствия старик, услышав
эти слова.
- Вы пришли с моим врагом, - после продолжительного молчания
обратился он ко мне. - Ты и твой женщина. И еще этот, - старик небрежно
ткнул пальцем в сторону Хомы. - Тебя послал Дер-Видд. Ты не найдешь
зеркала.
- Хорошо, пусть не найду. Но отпусти нас, и мы уйдем.
- Нет, не уйдешь. Уйдешь, когда я получу Овид. Ему - смерть!
- Но почему?
- Потому что никто не приходит в мой страна безнаказанно. Мне не надо
зеркала. Мне надо все так, как есть. Здесь хозяин я, а не Дер-Видд. Я не
прихожу туда, - старик неопределенно махнул рукой, - никто не приходит
сюда. Так мы договорились.
- Но скажи...
- Зови меня Гамсилг. Господин Гамсилг.
- Скажи, господин Гамсилг, зачем ты держишь нас на цепи, как собак.
Ты хочешь нас убить?
- Вас - нет. Овид...
И тут же я явственно услышал нарастающий рев скоростных двигателей.
Старик, прерванный на полуслове, задрал голову к небу, а в следующее
мгновение над площадью показался стремительно несущийся на малой высоте
боевой вертолет.

Всего, чего угодно можно было ожидать в этом мире, но вертолет
настолько не вязался со сказочной действительностью, что даже я, видевший
такие машины в иной, кажущейся теперь нереальной жизни, ошеломленным
взглядом проводил хищный силуэт с подвешенными к подкрылкам ракетами.
Старик поспешно покинул нас и засеменил к дворцу, а вертолет развернулся и
заложил новый вираж.
Я закрыл голову руками и закричал Люське, чтобы она легла на землю, в
момент, когда, раздраженно фыркнув, ракета отделилась от вертолета и
понеслась к земле, оставляя в воздухе дымный след.
Гулко бабахнуло, и все затряслось вокруг, но вместо ожидаемой воронки
на месте взрыва поднялся столб пара и тут же опал, обнажив ничуть не
изменившуюся площадь.
Наши лохматые стражники, бросив пики, помчались в сторону хижин и
укрылись в одной из них, а я начал дергать цепь, пытаясь ее разорвать.
Вертолет вился над деревней с назойливостью осы. Взрывы следовали
один за другим, не причиняя никакого вреда, и я понял, что все это
нападение не более, чем спектакль с пиротехническими эффектами. Но
Гамсилг, видимо, считал по-другому, и скоро в воздух навстречу вертолету,
неуклюже маша крыльями, поднялся дракон.
В любой другой момент я бы не упустил возможности понаблюдать за боем
дракона с современной техникой, но я был настолько занят цепью, что
времени оглядываться по сторонам не оставалось совсем. Люська тоже
возилась у своего столба, силясь стянуть металлический ошейник.
Дракон пошел наперехват и дохнул языком пламени. Мимо! Вертолет,
почти проделав мертвую петлю, зашел ему в хвост и выпустил ракету, также
не нанесшую противнику никакого урона.
Цирк да и только! Сражение фантомов.
Я посильнее дернул цепь и вдруг чуть не получил удар распавшихся
звеньев по лицу. Еще не понимая, что случилось, я оглянулся и увидел
стоящего сзади Овида. В ту же секунду его шпага, только что освободившая
меня от плена, перерубила цепь, которой была прикована Людмила.
По всем законам жанра следовало броситься нашему спасителю на шею и
прокричать что-нибудь вроде: "Как мы надеялись, что ты освободишь нас!", -
но мы посчитали, что куда уместнее задать стрекоча.
Словно сговорившись, мы дружно побежали по площади зигзагами,
уворачиваясь от разрывов, как будто они могли причинить нам вред, а Овид,
успевший освободить Хому, прикрывал наше отступление.
За хижинами тянулась все та же бесконечная степь.
Я понимал, что погоня неминуема, поэтому часто оглядывался на бегу, и
скоро заметил, что паника в удаляющейся деревне кончилась. На окраину
высыпали ее страшные обитатели, а за ними, мелькая между хижинами,
показалась горбатая спина слона.
- Не успеем! - крикнул я Овиду, задыхаясь.
Бежать было тяжело. Мы ослабели от долгой бессонницы, и мне
приходилось поддерживать Люську по руку. Один Хома бодро скакал впереди,
как ни в чем ни бывало.
- Сейчас, потерпи еще немного!
Овид остановился и повернулся лицом к деревне. Он вскинул руки к
небу, и настоящая, а не бутафорская молния ударила в степь, в разделяющее
нас и преследователей пространство.
Я увидел, как загорелась земля, и ревущее пламя узкой, но высокой
лентой отгородило нас от деревни. Больше мы не оглядывались, мы бежали.
Впереди, в нескольких километрах, горизонт разрывали острые вершины
скалистых утесов.
Были моменты, когда я совсем не понимал, что делаю на самом деле -
бегу или забываюсь в горячечном бреду. В висках стучало, ноги не
слушались. Земля то становилась почти вертикальной, то пропадала совсем, и
тогда казалось, что я перебираю ногами по воздуху.
Несколько раз я падал, но Овид поднимал меня, и я продолжал бежать,
не выпуская все же из своей руки Люськину руку.
Скалы приближались медленно. Возможно, Овид рассчитывал укрыться в
какой-нибудь пещере или уйти от погони ущельем. Расспросить о его планах
было некогда.
Когда я уже решил, что лучше плен, чем немедленная смерть от разрыва
сердца, базальтовые глыбы выросли прямо перед моим лицом, так что я почти
ударился о черный валун, а потом мы начали карабкаться вверх. Отсюда можно
было уже оглянуться.
Дальняя стена пламени багровым шнурком тянулась где-то далеко-далеко,
и черный дым от горящей земли стоял над степью колеблющимся занавесом. Но
даже отсюда было видно, что и "бегемоты", и слон преодолели препятствие.
Чудовищ, словно броневую технику пехота, окружала нечисть помельче. Я
отчетливо различил нашу лохматую стражу, бежавшую сзади и впереди слона с
пиками наперевес. Прикрывал наступление с воздуха дракон.
Гамсилг умело командовал своими слугами. Лохматые охватывали скалы с
флангов, отрезая нам обратный путь, по центру шли "бегемоты", а сам он,
как опытный полководец, следовал чуть в отдалении от остального воинства.
- Ну и куда дальше? - крикнул я Овиду.
- Пока вверх, а потом видно будет!
- На вершине нас достанет дракон.
- С ним мы как раз справимся, - почему-то не испугался Овид. -
Главное уйти от этих, с пиками. Они по горам лазят не хуже коз.
Овид ловко подтянулся и взобрался на самый высокий уступ. Он сорвал с
себя плащ и подбросил его над головой. В следующий миг плащ принял форму
гигантской летучей мыши и рваным зигзагом устремился навстречу дракону.
Черное и серое пятна сшиблись в воздухе и беспорядочно забарахтались,
падая вниз. Несколько раз дракон, словно огнемет, извергал пламя. "Мышь",
пронзительно крича, кусала его в шею и царапала острыми когтями.
- Скорее! - Овид не дал нам даже отдышаться. - Попробуем уйти
ущельем!
На Люську было больно смотреть. Она тяжело дышала, глаза полны слез.
Пытаясь ладонью хоть чуточку защитить кожу от металлического ошейника, она
дико озиралась вокруг. По-видимому, я выглядел не лучше, так как Овид,
крикнув Хоме, чтобы не слишком удалялся, скомандовал короткий привал сразу
же, как только мы перевалили на другую сторону хребта.
Я буквально упал на камень, даже не пытаясь выбрать место поудобнее.
Рядом без сил свалилась Люська. Овид старался разогнуть металл ошейника,
но сталь не поддавалась.
- Ладно, потом, - оставил тщетные попытки Овид. - Может быть, удастся
оторваться.
- Это твой вертолет? - я слабо махнул рукой в сторону деревни.
- Мой. А что, здорово получилось? Мне бы без такого прикрытия ни за
что до вас добраться не удалось.
- Здорово-то здорово. Но вот скажи на милость, чем ты так не угодил
Гамсилгу. Его от одного твоего имени трясет.
- Старая история, - Овид присел на корточки рядом, не забывая зорко
оглядываться вокруг. - У Гамсилга и Дер-Видда древняя распря. Дер-Видд
сумел изгнать Гамсилга с Земли. Они заключили что-то вроде соглашения о
ненападении. Гамсилг - сильный колдун. Он не исчезнет хоть сто снов
приснится. Вот его стража пропасть может. Он ее сам сотворил, сам бережет.
Нельзя было сюда приходить, да выхода не оставалось.
- Так ведь теперь, если догонит, никому из нас несдобровать.
- Уйдем, - уверенно утешил Овид. - Я от него один раз уже сбежал,
только шрам на память остался. Уйдем и сейчас.
- Я вздремну? - спросила Люська. Глаза ее закрывались сами собой.
- Времени нет. Не получится. Надо так выбираться. Потерпи еще
чуть-чуть.
Я и сам чувствовал, что могу уснуть в любую минуту. Возможно, это
было бы к лучшему. Гамсилг лишится своего воинства, а в одиночку,
вероятно, он не так уж и страшен. Овид ведь тоже не новичок в магии - в
этом мы уже убедились. Но Овид думал по-другому.
- Спускаемся вон в то ущелье, - скомандовал он. - Вы идите вперед, я
буду вас прикрывать.
Начался не менее трудный, чем подъем, спуск. Щебня на скалах почти не
было, но острые камни не позволяли расслабиться ни на мгновение. Я прыгал,
цеплялся руками за выступы, помогал идти Люське. Хома постоянно срывался и
несколько раз падал со скал так, что я думал, мы понесем его дальше, как
охапку дров. Но пока обходилось.
Спустившись, мы обнаружили внизу крохотный ручеек и торопливо попили.
Дальше пришлось пробираться узким каменным коридором.
Примерно через полчаса, еще не видя за спиной преследователей, мы
зашли в тупик.
Тупик был не фигуральный, а самый что ни на есть настоящий. Стены
сходились под острым углом, образуя щель, в которую мог боком протиснуться
один человек. Был ли это проход или отверстие пещеры, определить с первого
взгляда невозможно.
- И куда теперь? - растерянно остановился я перед темным лазом. -
Если это пещера без второго выхода, то Гамсилг нас запрет там, как кротов.
- А если мы останемся здесь, то навтыкает копий, как в подушки для
булавок, - возразил чутко прислушивающийся Овид.
Теперь и я отчетливо различил крики лохматой стражи, гулко
разносящиеся по ущелью, а взглянув наверх, увидел мелькнувший силуэт
дракона с сидящим на нем Гамсилгом. Колдун наблюдал за нами, свесившись с
шеи дракона, как наездник с коня.
- Мне сверху видно все, ты так и знай, - дурным голосом заорал я
песню военных лет и полез в щель.
По скользким стенам стекала вода, под ногами хлюпало. Стояла такая
темнота, хоть глаз выколи. Хорошо еще, что не требовалось пригибаться -
высота у прохода была приличная. Но я все равно несколько раз ударился
головой о торчащие из стен выступы, что не прибавило мне бодрости, сзади,
всхлипывая, протискивалась Людмила.
Больше всего я боялся, что мы свалимся в какой-нибудь колодец. Щель
упорно оставалась узкой, узкой настолько, что через несколько минут моя
рубашка превратилась в лохмотья.
Овид замыкал отступление, и мы перекрикивались с ним, обмениваясь
впечатлениями. Скоро он доложил, что преследователи последовали за нами.
Теперь обратный путь оказался отрезан.
Когда впереди слабо засветилось крохотное пятно выхода, я устало
потер глаза - не галлюцинация ли. Но нет, все правильно, через десяток
шагов сомнения отпали полностью - мы выбираемся. Кричать об этом Овиду я
не стал, а начал протискиваться еще ожесточеннее, не обращая больше
внимания на боль и забыв о каменных колодцах.
Нам повезло - мы прошли скалу насквозь.
Я вывалился из щели на горную узкую тропу так, что чуть не свалился с
обрыва в пропасть. Потом, уже осторожнее, помог выбраться на свет божий
Люське. Хома выскочил наружу, фыркая и отряхиваясь, как собака. Следом,
продолжая сжимать шпагу в руке, за ним последовал Овид.
Хотя мы и сумели избежать западни, наши мучения еще не кончились.
Буквально в спину дышала погоня.
Тропа вилась вокруг скалы и с того места, где мы стояли, был виден
только один ее сегмент. Вопрос, куда бежать, вверх или вниз, становился
вопросом жизни.
Не знаю почему, но я побежал вверх, хотя тут же понял, что это не
самое лучшее решение. Но переменить его уже было нельзя. Едва повернув за
поворот, мы услышали, как на тропу стали выбираться стражники.
- Отставить разговоры, вперед и вверх, а там, ведь это наши горы, они
помогут нам! - орал я, прыгая по краю кручи. Меня заклинило на популярных
мелодиях.
Горы нам не помогли. Очевидно потому, что были не наши.
Обогнув очередной утес, я выскочил на крохотную площадку, с которой
открывался великолепный вид на пропасть. Отсюда когда-то можно было
перейти по составленному из двух бревен мостику на противоположный край
обрыва. Теперь дальняя часть моста пылала, охваченная весело
потрескивающим пламенем, как будто ее перед этим облили бензином, а над
провалом реял, описывая неторопливые круги, дракон с Гамсилгом на спине.
"Вот и все! - мелькнуло в голове. - Приехали, сливайте воду".
Все-таки на бревна ступить пришлось. Нам всем на площадке не хватило
бы места.
Сгоряча я добежал почти до середины мостика. Дальше путь преграждал
огонь.
Как ни странно, Люська без нытья и криков последовала за мной. Овид
остался на краю площадки, и почти сразу в воздухе замелькала его шпага -
он отбивался от стражников, пользуясь тем, что больше, чем один из них, на
тропе не умещался.
Я понимал, что долго так продолжаться не может. Как бы успешно Овид
ни держал оборону, рано или поздно его силы иссякнут. К тому же, следовало
опасаться нападения сверху.
- Дальше мне не пройти! - крикнул я Овиду, чувствуя, что остатки
рубашки на мне вот-вот загорятся.
Вниз я старался не смотреть.
- Хоть какое-нибудь колдовство, - продолжал я взывать к Овиду. - Ты
же можешь!
Получив на минуту короткую передышку, Овид обернулся, и я увидел, как
смертельно побледнело его лицо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14