И умираешь. А потом все заново.— Нет! — закричал Антихрист. Впервые в жизни ему было страшно. — Ты чудовище… — прошептал он.— О, да, темные духи сделали из меня чудовище! — охотно согласился Сатана.Воцарилось молчание. Антихрист медленно сел в свое кресло за стол. Его губы побледнели, лицо застыло без какого-либо определенного выражения, лишь темные глаза со слезами, готовыми покатиться по щекам, смотрели вдаль, куда-то сквозь пламя. Правда была слишком ужасной, слишком несправедливой. Антихрист делал последние попытки поверить в то, что это не так. Он сказал без какого-либо выражения:— Но великая и чистая любовь не могла породить такое отродье, Сатану, исчадие Ада…— Она и не породила. Я стал Сатаной из-за того, что опека родителей перешла все границы и стала невыносимой. Кстати, погубить меня и очистить миры от зла может только ваша любовь, ибо ее сила огромна. Но я никогда не допущу, чтобы вы одновременно любили друг друга. Слышишь? Не допущу!Помолчав, Сатана спросил:— Что ты хочешь сказать мне на прощанье? Перед тем, как умрешь?Антихрист взглянул в пламя с последней надеждой:— Демиен, сынок, скажи мне, что это темные духи заставляют тебя вершить зло. Скажи, и я все прощу. Я пойму…Но Сатана ответил:— Нет, отец, это я отныне повелеваю всеми злыми духами, а не они мною, так что все, что я с тобой сделал, я сделал по собственной воле.Антихрист вздрогнул, как будто бы невидимая рука нанесла удар, боль от которого стрелой пронзила тело. Сквозь побелевшие сжатые губы он сказал спокойно, но это спокойствие было страшнее тысячи криков и угроз:— Тогда я проклинаю тебя. Будь проклят и несчастен. Более я не Антихрист, я отрекаюсь от тебя и проклинаю.И Стил замолчал. Он почти умер. Огонь исчез, бросив на прощанье:— Виктория уже в Аду. Скоро вы с ней там встретитесь, и ты поведаешь ей историю своей жизни, которую перед этим проживешь заново.До самого взрыва древней магической цитадели, сотрясшего всю Вселенную, Стил сидел за столом, положив на него руки и устремив застывший взор далеко-далеко. Бледные губы были крепко сжаты, ни одна слеза так и не упала из полных горя бездонных глаз.А в это время по цитадели шествовала темная тень. Она отворила дверь в комнату Демиена и проскользнула туда. Открыла ящик с рисунками, и ветерок разбросал их по полу. Из тени на один из рисунков упала горячая капля, и он тут же вспыхнул. Через мгновение на полу осталась лишь горстка пепла. Потом капля упала на другой рисунок, и его постигла та же участь. Картины, написанные рукой талантливейшего художника, сгорели от ядовитых горючих капель все до единой.Облетев комнату, тень покинула ее.И вскоре Стил умер, ибо цитадель разорвал ужасной силы взрыв. В последнюю секунду жизни в голове Стила быстрее мысли пронесся вопрос:— А кто же Бог?Последний штрих нанесен. Картина завершена. Сказано последнее слово, разбит последний осколок сердца. Не судите, да не судимы будете. Война, насилие и смерть— Ужасные картины жизни.Давно рисую их, и мнеНе жаль людей больных и нищих.Душа моя картины этиТворит из пепла и огня.Я — Сатана! И во ВселеннойТворца искусней нет, чем Я!

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26