Я не смогу заниматься тем, в чем не вижу смысла. Отец хочет заставить меня править и убивать, вести войны и делать еще тысячу таких же безумных вещей. Нет, Мэрилейн! Я творец, а не убийца. Я не подчинюсь воле отца, а он не примет мою сторону. Выхода нет.С беспокойством Королева воскликнула:— Но что ты будешь делать?— Узнаешь.Мэрилейн пугала спокойная решимость Демиена. Она подумала: «Мне неведомы его планы, и поэтому я не смогу ему помочь. Но все же я сделаю все возможное».Демиен попросил:— Оставь меня одного.— Да, конечно.И Королева Смерти ушла. Глава 11. Сатана На следующий день Стил пришел за сыном, чтобы вести его к солнечной системе, которой завладел он очень давно. Это не был крупный или важный объект. Всего лишь несколько планет с малоразвитыми существами, худо-бедно влачащими унылое существование в пещерах да сооруженных из деревьев хижинах.Войдя в комнату Демиена, Антихрист обнаружил, что юноши в ней нет. Тогда он обыскал всю цитадель, но не нашел ни Демиена, ни Мэрилейн. Взбешенный отец решил, что Демиен сбежал на планету.Антихрист собирался броситься в погоню за сыном, когда услышал голос Сатаны:— Виктория мертва. Если ты не хочешь, чтобы на нее обрушились все муки Ада, оставайся в цитадели, и не ходи за Демиеном.Антихрист был в ярости:— Но почему?!— Так надо. Знаешь ли ты, какое великое событие сейчас совершается?— Нет.— Именно сейчас маги пытаются поймать черных и белых духов и поработить их огромную энергию. Ты уже прочитал в волшебной книге о том, что у них это не получится. Духи выйдут из-под контроля и уничтожат магов вместе с этим измерением.— Что?! Но ведь это было в прошлом!— Время — вещь непостоянная. Всегда существует вероятность того, что ты попадешь в какой-нибудь не самый удачный промежуток. Скоро, очень скоро свершится великое! Скоро духи освободятся и уничтожат все это измерение.— Я должен найти Демиена.— А Виктория? Ты готов обречь ее на страдания?Нет, Антихрист не был готов. Сейчас он вновь любил ее больше всех во Вселенной. И если Виктории могло что-то причинить боль, он бы сделал все возможное и невозможное, чтобы не допустить этого. Даже ради Демиена Антихрист не мог не думать о Виктории. Сатана рассмеялся. Его шипящий, булькающий смех проникал во все закоулки цитадели и уходил вглубь древних стен.— Какая любовь! Какая великая любовь!Антихрист спросил Сатану:— Но почему, мой славный повелитель, ты, которому я столько служил верой и правдой, не желаешь позволить мне найти сына? Ведь ты знаешь, что я останусь здесь, если из-за моего ухода ты причинишь боль Виктории.— Демиен сам тебя найдет. Кроме того, эта цитадель обречена на гибель. Здесь и сейчас проходит твое последнее время. Еще немного — и все взорвется, ты умрешь.— Куда я попаду?— Это ты узнаешь чуть позже. Все в свое время. А пока я покидаю тебя. Погибай! Твоя смерть станет для меня упоением. Умри, Антихрист!И Сатана исчез. Стил более не ощущал его присутствия. Он остался один. Куда все делись? Цитадель была пуста. Пуста, как могила. Стил уныло взглянул на ее стены, которые теперь казались холодными и мрачными. Он покорно сидел в этом гробу и ждал смерти ради женщины, которую любил гораздо больше жизни. Стил мог бы шагнуть сквозь волшебное зеркало и оказаться в другом измерении вне власти Сатаны и смерти. Но он сидел в кресле в своем кабинете и спокойно ожидал небытия. Каждый вздох мог стать последним. Каждое движение еще молодого и сильного тела, каждая мысль трезвого и быстрого ума могли стать последними в удивительной жизни этого удивительного человека. Сейчас, в свои последние минуты, Антихрист задумался над тем, о чем обычно задумывался очень редко.Вслух он спросил сам себя:— Кто я? Почему я стал Антихристом? Как так случилось, что именно мне пришлось привнести в миры столько зла и боли? Почему я никогда не был счастлив с любимой женщиной? Почему мой сын сбежал? Кто я? Кто за все этим стоит?Ни на один из этих вопросов ответа он не знал.Вдруг цитадель вздрогнула, все в кабинете затряслось.Свершилось!Напротив стола воздух стал колебаться, и вдруг вспыхнуло яркое желтое пламя. Оно горело прямо в воздухе, над полом. И пламя заговорило:— Темные духи нашли своего хозяина, и родился я — Сатана.— Сатана! — Антихрист был шокирован. Конечно, он знал, откуда появился Сатана, но забыл. — Приветствую тебя, мой повелитель!— Приветствую тебя, отец мой.Этого Антихрист не понял. Осторожно он спросил:— Осмелюсь спросить тебя, мой повелитель, почему ты назвал меня отцом?— Потому что это я, Демиен.Нет, Стил в это не верил. Как его сын… Но пламя продолжало говорить:— Я сбежал на планету и отправился к магам. Там я пробрался к сосуду, куда должны были поместить темных духов, и залез в него. И все темные духи вместились в меня. Теперь я — Сатана! И всегда был им.Антихрист обхватил голову руками.— Но почему, Демиен? Зачем, сын, тебе это понадобилось?— Зачем?! Мне нужна была свобода, которой у меня никогда не было. Ты не давал мне свободу. Ты держал меня в твоей проклятой цитадели!— Что?! Что это значит?— Ага! Не привык слышать меня! Не знал, что Демиен тоже умеет говорить, и что у него тоже есть мысли, желания и чувства! — торжествуя, воскликнул Сатана. — Но теперь тебе придется выслушать меня до конца. Теперь мы поговорим, и я больше не боюсь тебя.На некоторое время в комнате воцарилось молчание. Антихрист все еще не мог поверить в то, что Сатана — его сын. Выдержав паузу, пламя с издевкой заговорило:— Если бы не я, у магов бы все получилось. Их расчет был идеально верен. Ах, какая неудача! Кто мог знать, что молодому недотепе взбредет в голову стать вместилищем всех злых духов и их организующей силой. А теперь люди лишатся своего могущества и превратятся в тупых животных, которыми будут повелевать чувства. И ты являешься свидетелем всего этого. Твое честолюбие польщено?— Демиен! Образумься! Верни все на круги свои…— Поздно, папочка, уже поздно. Но знаешь что? Даже если бы я и мог повернуть все вспять, то все равно не сделал бы этого. Нет, я рад тому, что я есть Сатана.— Но почему, Демиен? Почему ты ушел? Ведь у нас все было хорошо.Раздался горький смех, потом пламя сказало:— Это у тебя все было хорошо, потому что я не перечил тебе и позволял думать, что живу по твоим правилам. Разве ты не понимаешь, что сделал мою жизнь невыносимой?Антихристу не нравилось, что говорил его сын.— Как это я сделал твою жизнь невыносимой? У тебя все было: богатства, молодость, я дал тебе лучшее образование, величайший маг — Демос — обучал тебя магии, лучшие войны учили тебя искусству войны. И ты чем-то недоволен?Сатана воскликнул:— Сколько раз слышал я эти слова и молчал! Сколько раз ты закрывался ими, подобно стене, от моих чувств и желаний. Эта стена не давала тебе услышать меня. Но теперь все изменилось. Теперь я не боюсь тебя, отец, потому что я сильнее. И теперь ты услышишь все, что я хотел тебе сказать. Ты перечислил лишь то, чему обучал меня. Согласен, все это нужно. Но кому? Тебе?— Нет, тебе. И мне, потому что ты мой сын, и я хотел видеть тебя лучшим, хотел тебе блестящего будущего.— Значит, это было нужно для моего будущего и для твоего честолюбия. А вот мне это было не нужно. Мне было плевать на твои занятия и твои честолюбивые планы, потому что у меня были свои планы.Антихрист и в самом деле не знал, какие планы могли быть у Демиена. Поэтому он с интересом спросил:— Какие же?— А ведь я тысячи раз тебе об этом говорил! Я хотел стать величайшим художником.Антихрист махнул рукой.— Это несерьезно.— А тебе-то откуда знать? Знаешь ли ты, что такое творчество? Что такое полет души? Знаешь ли, что это такое, когда все существо твое содрогается от переполняющих его чувств? Знаешь, какое упоение испытывает художник, когда с помощью красок стремится передать то, что чувствует? Это замечательно! Абсолютно все можно нарисовать. Есть вещи, которые нельзя увидеть или потрогать, например, чувства, но их можно нарисовать. Творить — вот призвание человека! А какое будущее хотел мне предоставить ты?— Я хотел, чтобы ты правил, был великим воином…На этот раз перебил Демиен:— Какая чушь! Для меня ничего не значат богатства или владения, потому что они мертвы. Понимаешь, все это неправда. Мне ни жарко, ни холодно от того, что я знаю о принадлежащих мне десяти планетах. Нельзя жить, захватывая и разрушая, ибо жизнь в созидании и творении. И я всегда желал творить картины, показывать то, что видят немногие.Антихрист отказывался верить. Он продолжал спорить:— Я не понимаю, как власть можно предпочесть какой-то бессмысленной мазне. Нужно делать жизнь и править мирами, а не фиксировать какие-то моменты этой жизни. Ведь пока ты что-то рисуешь, жизнь уже мчится вперед. Нужно жить ради будущего.— Неправда! Жизнь несется вперед, но в ее движении нет смысла, в нем нет ничего. Смысл и красоту можно найти лишь в моменте. Один момент — и ты счастлив, ты паришь, потому что что-то случилось. Но потом чувства успокаиваются, и ты снова спокоен. Ты живешь, но ничего не чувствует. Пучина мелких ненужных забот поглощает тебя, и ты этого не замечаешь. Ты должен понять, что будущее представляет собой точно такую же трясину, непрерывный ток времени, лишь всплеск которого позволит ощутить что-то.— Хочешь сказать, захватив новую планету, ты ничего не ощутишь?— Я нет, потому что в захвате планеты нет смысла. Это не скроет тебя от самого себя. Ведь ты будешь жить не с теми людьми, которых захватил, а с собой. Нужно понять в первую очередь себя и мир, в котором живешь, Вселенную, в которой обитаешь. Нет, отец, нет счастья во власти, счастье есть в том, что ты любишь всем сердцем, а я люблю краски. Ты этого никогда не хотел слышать. У тебя вечно находились какие-то аргументы против них, но то, что любишь, не нуждается в оценке. Любовь — великая сила. Любовь не будет слушать того, кто против нее, она не допустит измены, она не будет рассуждать и высчитывать что-то, она просто будет. И вся сила ее заключается в том, что любовь просто есть. Темные духи выжгли мою душу, очернили сердце, но не убили любовь. Хоть я никогда не смогу взять кисть, я всегда буду любить краски, и этой любви у меня никто не отнимет.Было похоже на то, что Антихрист сдался. Видимо, он понял, что сын его действительно художник, пускай и не состоявшийся.— Что ж, Демиен, пожалуй, ты прав. Мне нужно было разрешить тебе рисовать.— Но ты бы никогда не разрешил. И знаешь почему? Потому что было то, во что ты верил. А верил ты во власть, в силу, в магию. Рисование сюда не входило, и поэтому ты противился ему. Если бы ты признал мое право рисовать, это означало бы несостоятельность таких правильных, по твоему мнению, вещей, как власть, захват, победа. Сын — художник, а не властелин. Этого ты допустить не мог. Не мог потому, что тогда бы то, во что ты верил, оказалось бы бессмысленным. Вера бы поколебалась. А жил ты только с ней, даже если не осознавал этого. Это была твоя почва под ногами. И остаться без нее ты не мог. Людям нужна вера, чтобы чувствовать эфемерный смысл в бессмысленной жизни. Даже тебе этот смысл был нужен.С неохотой Антихрист подумал: «А он, может быть, прав».Помолчав, Сатана сказал:— Но я все равно рисовал. Много. Очень много. Не ради известности, ни ради славы или богатств, а просто ради красок. И это было потрясающе. А знаешь, отец, я ведь делал много чего еще, что ты мне не позволял.Антихристу было интересно.— Например?— Например, я летал на другие планеты под благовидными предлогами, а там выпивал, курил, играл, встречался с девушками.Антихрист усмехнулся. Он сказал:— Надо же, теперь это кажется таким неважным, ненужным. Ну и что, что ты это делал…Сатана продолжал:— Знаешь, сколько женщин у меня было? Много, очень много. Я давно сбился со счета. Каждый раз это была новая. Может, я и не против бы был с кем-то встречаться, но никто не мог ждать меня и встречаться урывками. Я ведь никогда не знал, когда в очередной раз мне удастся вырваться. Но мне не хватало танцев, общения. Знаешь, все эти встречи были циничными и простыми. А мне хотелось чего-то большего. Больших чувств, много времени, приключений, безумных поступков, от которых захватывало бы дух, хотелось жизни, хотелось красоты момента. Знаешь, есть такие моменты, когда ты рискуешь, висишь между жизнью и смертью, или же просто делаешь что-то не очень важное, но… большое. Тебе этого никогда не понять. Любовница на несколько часов могла дать мне лишь какое-то физическое удовлетворение, но хотелось несоизмеримо большего. Вот и все. Самое мое яркое воспоминание — это та ночь на курорте. Тысячи картин нарисовал я, вспоминая ее и переживая вновь и вновь. Стоило мне памятью коснуться ее, как тут же на меня накатывала волна счастья. Вот и все.Сатана на мгновение умолк, потом он продолжил:— А знаешь, отец, почему этот конфликт произошел?— Почему же?— Потому что ты изначально считал меня ничем. Ничтожеством, тупицей. Ты считал, что ребенок глуп, не знает жизни и ничего в ней не смыслит. Поэтому нужно его направить на путь истинный и научить жить. Что ж, может быть, огромного ума и жизненного опыта у ребенка нет, но зато у него есть чувства. Ты не можешь запретить ребенку чувствовать и желать, как не можешь ты запретить ему дышать. Без воздуха человек погибает, погибнет он и без души. Твоя ошибка заключалась в том, что ты не считался с тем, что было. Ты хотел просто вложить что-то в ребенка, как в пустой сосуд, забыв, что у него уже есть содержание, с которым надо считаться. И поэтому ты делал то, что причиняло мне такую боль.— Я не знаю, что сказать.— Лучше ничего не говори, отец. За последние годы я слышал тебя достаточно. Но хотя бы признай, чего ты меня лишил.— Чего?Сатана взревел:— Чего?! Жизни! Мне хотелось жизни! Мне нужна была жизнь! А ты держал меня в своей треклятой крепости! Как же я это ненавижу!— Прости, сынок.— Прости?! Нет, этого мало! Всей своей жизнью ты заплатил мне за причиненные обиды. Все, начиная от твоего рождения, было спланировано. Все твои несчастья — все предрешено. Я отправлял тебя на ужасные задания и заставлял нести зло людям. И ты клял добро, славил меня и нес в миры боль и страдания. И все это делал ты, не я.Теперь Антихрист все понял. Он закричал:— Да как ты мог!Сатана продолжал:— А Виктория? Кто мешал вам любить друг друга? Кто? Я! Я, Сатана, делал так, что когда ты любил ее, она презирала тебя, а когда любила она, отворачивался ты!Антихрист был в бешенстве. Он раскраснелся и, глядя в пламя над полом, закричал еще громче:— Скотина! Как ты мог!— А как мог ты лишать меня общества друзей, когда я так любил общение?!— Демиен, да ты хоть понимаешь, что ты натворил? Из-за того, что я не разрешил тебе общаться там с какими-то друзьями и шлюхами и рисовать, ты стал Сатаной и сделал несчастными миллиарды людей! Ты принес в миры войны, разлад, болезни, смерть только из-за того, что я не дал тебе рисовать! Демиен!Сатана тоже кричал:— Теперь ты понимаешь, что значили для меня общение, шлюхи и рисование?! Ты понимаешь?! Ты понимаешь, чем были для меня мои картины?Антихрист кричал:— Но миры, в которые ты принес боль и смерть…Сатана прервал его, взревев:— Мир это заслужил!Антихрист весь дрожал от гнева и негодования. Он поднялся с кресла и машинально скинул черную мантию, характеризующую его как приспешника Сатаны. Дрожащей рукой он ослабил хватку воротника и открыл шею. Стил вдруг почувствовал, что задыхается. В глазах его застыли отчаянные слезы гнева и разочарования. Нетвердыми словами, вылетающими как-то быстро и незаметно, он почти прошептал:— Я мог пережить то, что стал подонком и убийцей, я мог стерпеть, когда меня отвергала любимая женщина, я мог простить предательство, я мог победить сильнейшего врага, но пытка, что устроил ты мне сейчас — самая ужасная. Это невыносимо. Выходит, я породил отродье, которое из-за своих мелочных желаний готово заставить страдать все человечество. И не пытайся оправдаться. Этому нет оправданий.Сатана возразил:— Но разве ты не хотел, чтобы я стал великим правителем и бесстрашным воином? Я вижу, ты оправдал бы меня, если бы я нес зло, захватывая планеты и убивая других правителей. Нет, отец, тебе не осудить меня, потому что ты сам погряз в пороке и зле.Антихрист сказал:— Моя жизнь… Как так случилось? Ведь ты сопровождал меня с детства, с той ночи, когда пришел, но потом родился Демиен — ты же… Я не понимаю.— Все просто. Дело в том, что у тебя была первая твоя жизнь, настоящая, которую ты не помнишь. Она была совсем не такая. В той жизни ты встретил Викторию, и вы полюбили друг друга. И родился я. И вы не позволяли мне выходить из дому. А потом маги учинили все это. Я убежал и спрятался в сосуд для темных духов. Теперь же я делаю так, что ты тысячи раз проходишь по одному и тому же порочному кругу. Рождаешься, встречаешь меня, продаешь мне душу, становишься Антихристом, влюбляешься в Викторию, убиваешь множество людей и сеешь зло по моим приказаниям, потом как будто рождаюсь я, ты меня мучаешь, а потом узнаешь о том, как я тебе отплатил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26