Наиболее удачно из всей компании финишировала Ешка. То ли ей просто повезло и досталось более-менее чистое местечко, то ли Иван с Севой успели расчистить достаточную площадку, на которую и приземлилась Ешка. А скорее всего, объяснение следовало искать в самой девушке. Все-таки это была ведьма, пусть даже и недипломированная.
— Ты долго будешь глазеть?! — в конце концов не выдержал Сева, которому надоело гоняться за собственным хвостом.
— А в чем дело? — с невинным видом вопросила девушка.
— Не видишь, что ли, в чем?! Могла бы и помочь!
— Бедного конька репьи замучили, — протянула насмешливо Ешка.
— Издеваешься?!
— Отнюдь, — Ешка отрицательно качнула головой, — просто хочу увидеть собственными глазами хоть одно дело, с которым ты справился бы сам.
— А ты почитай обо мне сказку, — посоветовал Сева. — Или родители тебя грамоте не обучили? И пришлось за неимением других путей подаваться в Бабы Яги?
— «Сказку», — фыркнула Ешка. — Да я таких сказок насочиняю столько…
— Там описана чистая правда, — оскорбился конек-горбунок. — Я не позволил автору никакой отсебятины.
— А сюжет ты ему надиктовывал?
— Кто же еще? — хмыкнул Сева. — Уж точно не Иван-дурак, которого я в цари пропихнул.
— Разумеется, естественно, не он, — согласилась с ним Ешка. — Рассказывай о тех событиях Иван — и главным героем в них был бы он.
— Однако до чего у тебя завистливая душонка! — не на шутку обиделся Сева.
Иван, слушая перепалку своих спутников, покончил со сбором колючих плодов с одежды и принялся озираться, разыскивая место повыше, откуда можно было хотя бы определиться, как выбираться из этого негостеприимного места.
— Ты куда? — Сева приостановил обкусывание колючек и уставился на Ивана.
— Да вот хочу осмотреться, как нам лучше выбираться из этих терний, — пояснил Иван, доставая меч. — Сейчас вон к тому холму прорублюсь, чтобы обзор был получше.
— Может, лучше оперативно очистим меня от этого дерьма и я тоже осмотрюсь? — предложил Сева.
— Тьфу ты! — качнул головой Иван. — Я все время забываю, что ты у нас летающий конь… а ты случайно при этом не пользуешься какой-нибудь магией?
— Нет, — тряхнул спутанной гривой Сева. — А что?
— Просто не хотелось в незнакомом месте светиться, — пояснил Иван. — Пока мы ведем себя незаметно, больше шансов разобраться, что и как, не привлекая излишнего внимания. Не хотелось бы угодить в ситуацию, подобную той, что на Торге. Второй раз все может кончиться гораздо более плачевно…
— Тогда все претензии к нашей даме. — Сева указал мордой в сторону Ешки.
— Почему это ко мне?! — возмутилась девушка.
— Сдается мне, твое приземление в этом мире не обошлось без применения магии…
— С чего ты взял?!
— Так посмотри на меня или на Ивана. — Сева ткнул копытом в кучу репьев, что ободрал с себя Иван. — А на тебе ни единой колючки. Подозрительно все это…
— Да я клянусь всеми… — начала девушка.
— Ладно вам, — прервал ее Иван. — Сева предложил приемлемый вариант, и я предлагаю им воспользоваться с небольшим дополнением.
— Каким? — подозрительно спросил конек-горбунок.
— Когда ты обнаружишь, где кончается эта колючая проволока, именуемая почему-то кустарником, то переправишь нас туда по воздуху…
— Опять мне работать перевозчиком тяжестей?! — сразу же возмутился Сева, но потом, кинув оценивающий взгляд на свой густо облепленный репьями бок, милостиво согласился с условиями Ивана.
Конец этим природным колючим заграждениям Сева обнаружил сравнительно недалеко. Метров через сто кустарники сходили на нет, и дальше простиралась степь, однообразный пейзаж которой оживляли редкие рощицы. Перебросив спутников на открытое место, Сева наотрез отказался везти их дальше.
— Я вам не такси, — заявил он. — По этому лужку вы прекрасно и своими ножками прогуляетесь.
— Тогда трогаемся. — Иван набросил на плечи котомку, поправил меч и потянулся за самострелом.
— Его возьму я, — остановила Ивана Ешка. — Если нельзя пользоваться магией, должна же я иметь какое-то оружие.
— Кстати, — обратился Иван к Севе, когда они отмахали порядочное расстояние по местному ковылю, — тебе не кажется, что твоя теория приказала долго жить?
— Какая? — заносчиво поинтересовался Сева, прекращая лакомиться местным разнотравьем.
— А у тебя их так много? — усмехнулась Ешка.
— Положим, побольше, чем у некоторых, — с презрением в голосе произнес конек-горбунок.
— Я имею в виду ту, что ты озвучил недавно. — Иван в который раз прервал готовую было разгореться перепалку. — Сундук, заяц и так далее…
— А что тебя в ней перестало устраивать?
— Ты утверждал, что следующим в нашей программе будет мир птицы, но что-то я не заметил ни одной пернатой души… за исключением тебя, конечно… А в таких местах, — Иван обвел рукой вокруг, — должно проживать огромное количество всевозможных летучих существ, если брать как пример хотя бы ту же Землю.
Действительно, в степи царила непривычная тишина, прерываемая лишь заунывным посвистыванием ветерка да шелестом травы под ногами.
— Во-первых, тут не Земля. Во-вторых, я имел в виду мир птицы, — с ударением на последнем слове произнес конек-горбунок, — а не курятник…
— И все-таки…
— А вот и птички, — тихо произнесла Ешка, глядя куда-то вбок.
Иван и Сева моментально прекратили спор. Действительно, слева в бледно-голубом небе стремительно увеличивались три темные точки.
— Ё-мое, — изумленно произнес конек-горбунок, когда «птички» приблизились на достаточное расстояние и их можно было подробно разглядеть. — Вот уж не думал, что еще раз встречусь с этими тварями…
И в этот момент «птички» перешли в атаку. Вначале на путников хлынули струи помета, за которым на их головы обрушились и сами пикирующие твари. Воздух наполнился визгливым клекотом и воем. Иван еле успел выхватить меч, как ему в лицо пахнуло зловонием курятника и он увидел перекошенное злобной гримасой лицо, украшенное гривой грязных, развевающихся в воздухе волос. Сильный удар крыльев сбил его с ног. Некоторая неуклюжесть нападавшего или нападавшей (Иван увидел, как буквально в нескольких сантиметрах от лица пронеслась женская грудь) позволила ему отделаться лишь разодранной курткой, по которой скользнули когти этого странного гибрида женщины и птицы. Бестия с разочарованным воплем заложила резкий вираж и устремилась в новую атаку. Теперь она падала хищно выставленными когтями вперед. На этот раз Иван не растерялся и рубанул со всей силы, целя в промежуток между когтистыми лапами, но немного не учел скорости нападавшей. Меч не достал до тела, и клинок косо скользнул по лапе, снеся ее практически напрочь. Летающая тварь душераздирающе взвизгнула и покатилась по траве. Иван вскочил на ноги и увидел, что Ешка не промахнулась. Одна из нападавших валялась, широко раскинув крылья на земле, а в горле у нее торчал болт самострела. С Севой не все обстояло так благополучно. Он, видимо, попытался взлететь, чтобы встретиться с летающими тварями в воздухе, но не успел. Напавшая на него бестия успела крепко вцепиться коньку в спину, и сейчас он безрезультатно кружился по земле, стараясь дотянуться до хищника зубами. Ешка поспешила помочь Севе, но нож лишь скользил по плотным перьям крыльев злобной твари. Иван, не раздумывая, кинулся вперед. Меч с хрустом прорубил маховые перья и вошел в плоть. Тварь развернулась к новому противнику и попыталась взлететь с загривка Севы. От мощного рывка застрявший в крыле меч вырвало из руки Ивана, но и хищнице не удалось напасть. Она рухнула на землю, разрубленное крыло окрасилось кровью, тварь, подволакивая перебитое крыло, бросилась на Ивана, но тут с тыла на нее налетел наконец-то освободившийся конек-горбунок. Взбешенный Сева буквально втоптал в пыльную землю хищницу и остановился лишь тогда, когда под его копытами осталось только красно-бурое месиво, в котором было трудно угадать мгновение назад атаковавший их гибрид птицы и женщины.
Иван оглянулся на последнюю оставшуюся в живых тварь. Та билась на земле, безуспешно пытаясь взлететь, но с одной лапой у нее это плохо получалось. Сева тоже увидел ее и, сверкнув налитыми кровью глазами, ринулся в атаку. Через несколько мгновений последняя нападавшая рассталась с жизнью под копытами разъяренного горбунка, и друзья смогли спокойно оглядеться. В схватке серьезно пострадал лишь Сева. Его спина была буквально вся располосована острыми кинжаловидными когтями нападавшей твари и покрыта начавшей запекаться кровью.
— Что это было? — Иван устало присел на землю, не в силах удержать дрожь в ногах.
— Не «что», а кто! — фыркнул разъяренный Сева. — Гарпии!
— Черт! — Ивану довелось встретиться еще с одним персонажем, которого он до этого момента считал мифическим.
— Быстро в заросли! — скомандовал Сева, бросаясь рысью к виднеющейся неподалеку рощице. — Если сейчас появятся подружки этих тварей, нам конец!
— Я ничего не могу сделать! — Ешка бессильно опустила руки. — Здесь нужен профессионал целитель, а не кандидатка на Бабу Ягу!
Иван молча смотрел на тяжело дышащего Севу. Конек-горбунок потерял сознание перед самым закатом и уже больше не приходил в себя. Или когти гарпии были ядовиты, или она успела его укусить… в пылу боя никто не разобрал. Сева после схватки был бодр и даже шутил по поводу того, что шрамы украшают мужчину, когда Ешка, разодрав пожертвованную Иваном рубаху, осторожно отмывала запекшуюся грязь и кровь со спины конька.
А к вечеру у Севы начался жар, перешедший в бред. Конек-горбунок все рвался в бой, потом долго переругивался с обессмертившим его автором, но вскоре силы покинули его, и последний час он просто лежал, хрипло вдыхая и выдыхая ночной воздух.
— И никакой лечебной магии тебя не учили? — на всякий случай еще раз спросил Иван. — Может, ты все-таки что-нибудь вспомнишь?
— Да на кой будущему хранителю порядка знать лечебную магию?! — раздраженно ответила Ешка. — Участковых же не посылают на курсы в мединститут!
— То участковых…
— А мы чем от них отличаемся?! Наша главная задача нейтрализовать, нарушителя, а не лечить его…
— И факультативов у вас никаких не было? — не отставал Иван.
— Нет! Не было!
Иван обреченно замолк. По всему выходило, что они потеряли одного из членов своей компании. Только теперь до него дошло, да и до Ешки тоже, судя по ее виду, насколько они привыкли к своему вздорному, готовому в любое время суток к спору (не важно о чем), не признававшему ничьих авторитетов, кроме собственного, спутнику. Но, несмотря на дурные черты характера, Сева всегда и без раздумий был готов заслонить собой товарища, даже если за мгновение до этого ругался с ним, не выбирая слов и выражений и не думая в запале спора о том, что оппонент тоже может быть прав и совсем необязательно, обсуждая какую-нибудь безобидную тему, переходить на личности…
Костер, разожженный Иваном в небольшом углублении, начинал догорать. Сева дышал все реже. Ешка, не отходившая от конька-горбунка, не выдержала и, уткнувшись лицом в его крашеную рыжую гриву, зарыдала. Иван с трудом сдерживался, чувствуя, как сводит судорогой горло и к глазам подступает предательская влага.
Вальхалл
Ольгерд, правитель Западного царства, бездумно смотрел, как кроваво-красное солнце медленно погружается в холодные воды безбрежного океана. Небо над головой, разукрашенное длинными перистыми облаками розового цвета, постепенно приобретало зеленовато-синий цвет, в глубине которого вспыхивали первые звезды. Однако лежащего на широком ложе ничуть не трогала разворачивающаяся перед его глазами цветовая феерия заката. В душе Ольгерда давно и прочно поселилась тягучая, глухая скука. Он с отвращением оглядел широкий открытый балкон, и его взгляд привычно остановился на низком столике, где покоилось несколько кувшинов. Спихнув со своей груди одну из тихо посапывающих жен, правитель Западного царства потянулся за вином. Ольгерд не стал затруднять себя переливанием напитка в чашу и одним могучим глотком опустошил большую часть сосуда. По телу начало разливаться знакомое дурманящее тепло. Он немного сдвинулся к стене, чтобы было удобнее пить, и, поставив прохладный кувшин на живот, скользнул взглядом по двум стройным смуглым женским телам, делившим с ним ложе.
Как бы удивились его подданные, узнав, какие мысли мучают Ольгерда Доблестного! Мужчина презрительно хмыкнул при мысли о титуле, каким наградили его дворцовые лизоблюды. Доблестный… как же! Держи карман шире! Много ли доблести в разгроме маленького дикого племени, обитавшего в пустыне Нук! Да его отец такого противника просто не заметил бы… Вот у кого в избытке было доблести!
Ольгерд привычно погрузился в воспоминания своего детства.
Кнорр Верга возвращался после дружеского визита в Юкахайнен. У вождя и его приближенных все еще шумело в головах после пира, устроенного старым Дрейдом в честь прибытия зятя с наследником. В зимнее время жители северных фьордов в основном отдыхали, оставляя привычную работу — набеги на южных соседей — на более удобное для этого летнее время. Не то чтобы викинги боялись замерзнуть или попасть во льды, море уже давно, хвала богам, перестало покрываться ледяной коркой в этих местах, но на воде в это время не на шутку разыгрывались штормы, и не один кнорр канул в Валгаллу, отправившись в плавание осенью или зимой. Конечно, плывшие на них сразу попадали за пиршественный стол к Одину и остальным богам, но Верг хотел вначале выпить весь положенный ему эль здесь, на Земле, а потом уже присоединиться к богам и родичам в другом мире. Поэтому кнорр двигался вблизи берега, не рискуя выходить слишком далеко в открытое море. Верг, стоя у руля, оглядел свою команду. Дружно гребущие мужчины постепенно приходили в себя. Работа и свежий холодный ветер сделали свое дело, быстро выдавив хмель из закаленных тел. Вождь специально усадил команду за весла, хотя для движения хватило бы и поднятого паруса. Верг взглянул на стоящего рядом сына.
— Держи! — Он мотнул головой, указывая на рулевое весло.
Ольгерд порозовел от оказанной ему чести и схватился за руль, отполированный долгой работой почти до блеска. Капитан кнорра улыбнулся. Из сына со временем должен получиться настоящий викинг. На берегу он не уступал ни одному своему ровеснику, и молодежь стойбища давно признала его за своего вожака. А заслужить такое в буйном и непокорном мирке северян было нелегко. Ольгерд долго ходил с синяками и шишками, пока остальные претенденты на это место не угомонились.
Верг бросил взгляд на седого Шенда, отбивавшего темп гребли на барабане. Тот успокаивающе кивнул, и Верг, оставив у руля кнорра сына под присмотром старого друга, шагнул в трюм.
— Как там наверху? — улыбнулась ему Свельда, расположившаяся на лежанке, покрытой шкурами.
— Все нормально, к полудню должны быть у Пьющего Коня. — Верг присел на ложе, глядя в лучащиеся любовью голубые глаза жены.
От этого мыса, действительно похожего на припавшего к воде коня, до становища оставалось трое суток пути. И главное — дальше дорога шла по спокойным водам, которые почти всегда обходили стороной дикие осенние штормы.
— Слава Одину! — Свельда пошевелилась, устраиваясь поудобнее. — У меня почему-то неспокойно на душе.
— Небо чистое, ни единого облачка, — успокоил жену Верг.
Свельда должна была вот-вот родить. Верг даже не хотел брать ее с собой в плавание, но она настояла, и вождь викингов сдался. Он не мог отказать дочери в свидании со старым отцом, которого она не видела вот уже два года.
— Ольгерд?
— У руля, — улыбнулся Верг, вспомнив, с каким гордым видом сын сжимал кормовое весло. — За ним присматривает Шенд и…
Больше Верг ничего не успел сказать. Кнорр угрожающе качнулся под налетевшим из ниоткуда порывом ветра, доски бортов угрожающе заскрипели. Вождь вихрем вылетел на палубу.
За то небольшое время, пока он отсутствовал наверху, обстановка разительно изменилась. Небо потемнело и из бледно-голубого превратилось в темно-серое, а на горизонте клубились иссиня-черные тучи. Вода приобрела свинцовую окраску, и поднявшийся ветер срывал с гребней волн пену, швыряя ее в мгновенно посерьезневшие лица команды.
— Поворачивай к берегу! — моментально оценил обстановку Верг, бросаясь к мачте.
К нему присоединилась пара гребцов, но викинги так и не успели спустить парус. Очередной бешеный порыв ветра принес с собой снежную полумглу, оглушительно треснула рея, как нитки лопнули канаты, и парус исчез за бортом. Левый ряд мужчин сменил направление гребли, а правые загребали во все ускоряющемся темпе барабанного боя, стремясь как можно скорее развернуть кнорр кормой к надвигающейся буре.
Викинги не успели самую малость. Когда в редких просветах впереди уже проступили контуры прибрежных скал, на корабль обрушился невиданный ранее вихрь, закруживший в своей утробе кнорр со всем его содержимым, словно пушинку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41
— Ты долго будешь глазеть?! — в конце концов не выдержал Сева, которому надоело гоняться за собственным хвостом.
— А в чем дело? — с невинным видом вопросила девушка.
— Не видишь, что ли, в чем?! Могла бы и помочь!
— Бедного конька репьи замучили, — протянула насмешливо Ешка.
— Издеваешься?!
— Отнюдь, — Ешка отрицательно качнула головой, — просто хочу увидеть собственными глазами хоть одно дело, с которым ты справился бы сам.
— А ты почитай обо мне сказку, — посоветовал Сева. — Или родители тебя грамоте не обучили? И пришлось за неимением других путей подаваться в Бабы Яги?
— «Сказку», — фыркнула Ешка. — Да я таких сказок насочиняю столько…
— Там описана чистая правда, — оскорбился конек-горбунок. — Я не позволил автору никакой отсебятины.
— А сюжет ты ему надиктовывал?
— Кто же еще? — хмыкнул Сева. — Уж точно не Иван-дурак, которого я в цари пропихнул.
— Разумеется, естественно, не он, — согласилась с ним Ешка. — Рассказывай о тех событиях Иван — и главным героем в них был бы он.
— Однако до чего у тебя завистливая душонка! — не на шутку обиделся Сева.
Иван, слушая перепалку своих спутников, покончил со сбором колючих плодов с одежды и принялся озираться, разыскивая место повыше, откуда можно было хотя бы определиться, как выбираться из этого негостеприимного места.
— Ты куда? — Сева приостановил обкусывание колючек и уставился на Ивана.
— Да вот хочу осмотреться, как нам лучше выбираться из этих терний, — пояснил Иван, доставая меч. — Сейчас вон к тому холму прорублюсь, чтобы обзор был получше.
— Может, лучше оперативно очистим меня от этого дерьма и я тоже осмотрюсь? — предложил Сева.
— Тьфу ты! — качнул головой Иван. — Я все время забываю, что ты у нас летающий конь… а ты случайно при этом не пользуешься какой-нибудь магией?
— Нет, — тряхнул спутанной гривой Сева. — А что?
— Просто не хотелось в незнакомом месте светиться, — пояснил Иван. — Пока мы ведем себя незаметно, больше шансов разобраться, что и как, не привлекая излишнего внимания. Не хотелось бы угодить в ситуацию, подобную той, что на Торге. Второй раз все может кончиться гораздо более плачевно…
— Тогда все претензии к нашей даме. — Сева указал мордой в сторону Ешки.
— Почему это ко мне?! — возмутилась девушка.
— Сдается мне, твое приземление в этом мире не обошлось без применения магии…
— С чего ты взял?!
— Так посмотри на меня или на Ивана. — Сева ткнул копытом в кучу репьев, что ободрал с себя Иван. — А на тебе ни единой колючки. Подозрительно все это…
— Да я клянусь всеми… — начала девушка.
— Ладно вам, — прервал ее Иван. — Сева предложил приемлемый вариант, и я предлагаю им воспользоваться с небольшим дополнением.
— Каким? — подозрительно спросил конек-горбунок.
— Когда ты обнаружишь, где кончается эта колючая проволока, именуемая почему-то кустарником, то переправишь нас туда по воздуху…
— Опять мне работать перевозчиком тяжестей?! — сразу же возмутился Сева, но потом, кинув оценивающий взгляд на свой густо облепленный репьями бок, милостиво согласился с условиями Ивана.
Конец этим природным колючим заграждениям Сева обнаружил сравнительно недалеко. Метров через сто кустарники сходили на нет, и дальше простиралась степь, однообразный пейзаж которой оживляли редкие рощицы. Перебросив спутников на открытое место, Сева наотрез отказался везти их дальше.
— Я вам не такси, — заявил он. — По этому лужку вы прекрасно и своими ножками прогуляетесь.
— Тогда трогаемся. — Иван набросил на плечи котомку, поправил меч и потянулся за самострелом.
— Его возьму я, — остановила Ивана Ешка. — Если нельзя пользоваться магией, должна же я иметь какое-то оружие.
— Кстати, — обратился Иван к Севе, когда они отмахали порядочное расстояние по местному ковылю, — тебе не кажется, что твоя теория приказала долго жить?
— Какая? — заносчиво поинтересовался Сева, прекращая лакомиться местным разнотравьем.
— А у тебя их так много? — усмехнулась Ешка.
— Положим, побольше, чем у некоторых, — с презрением в голосе произнес конек-горбунок.
— Я имею в виду ту, что ты озвучил недавно. — Иван в который раз прервал готовую было разгореться перепалку. — Сундук, заяц и так далее…
— А что тебя в ней перестало устраивать?
— Ты утверждал, что следующим в нашей программе будет мир птицы, но что-то я не заметил ни одной пернатой души… за исключением тебя, конечно… А в таких местах, — Иван обвел рукой вокруг, — должно проживать огромное количество всевозможных летучих существ, если брать как пример хотя бы ту же Землю.
Действительно, в степи царила непривычная тишина, прерываемая лишь заунывным посвистыванием ветерка да шелестом травы под ногами.
— Во-первых, тут не Земля. Во-вторых, я имел в виду мир птицы, — с ударением на последнем слове произнес конек-горбунок, — а не курятник…
— И все-таки…
— А вот и птички, — тихо произнесла Ешка, глядя куда-то вбок.
Иван и Сева моментально прекратили спор. Действительно, слева в бледно-голубом небе стремительно увеличивались три темные точки.
— Ё-мое, — изумленно произнес конек-горбунок, когда «птички» приблизились на достаточное расстояние и их можно было подробно разглядеть. — Вот уж не думал, что еще раз встречусь с этими тварями…
И в этот момент «птички» перешли в атаку. Вначале на путников хлынули струи помета, за которым на их головы обрушились и сами пикирующие твари. Воздух наполнился визгливым клекотом и воем. Иван еле успел выхватить меч, как ему в лицо пахнуло зловонием курятника и он увидел перекошенное злобной гримасой лицо, украшенное гривой грязных, развевающихся в воздухе волос. Сильный удар крыльев сбил его с ног. Некоторая неуклюжесть нападавшего или нападавшей (Иван увидел, как буквально в нескольких сантиметрах от лица пронеслась женская грудь) позволила ему отделаться лишь разодранной курткой, по которой скользнули когти этого странного гибрида женщины и птицы. Бестия с разочарованным воплем заложила резкий вираж и устремилась в новую атаку. Теперь она падала хищно выставленными когтями вперед. На этот раз Иван не растерялся и рубанул со всей силы, целя в промежуток между когтистыми лапами, но немного не учел скорости нападавшей. Меч не достал до тела, и клинок косо скользнул по лапе, снеся ее практически напрочь. Летающая тварь душераздирающе взвизгнула и покатилась по траве. Иван вскочил на ноги и увидел, что Ешка не промахнулась. Одна из нападавших валялась, широко раскинув крылья на земле, а в горле у нее торчал болт самострела. С Севой не все обстояло так благополучно. Он, видимо, попытался взлететь, чтобы встретиться с летающими тварями в воздухе, но не успел. Напавшая на него бестия успела крепко вцепиться коньку в спину, и сейчас он безрезультатно кружился по земле, стараясь дотянуться до хищника зубами. Ешка поспешила помочь Севе, но нож лишь скользил по плотным перьям крыльев злобной твари. Иван, не раздумывая, кинулся вперед. Меч с хрустом прорубил маховые перья и вошел в плоть. Тварь развернулась к новому противнику и попыталась взлететь с загривка Севы. От мощного рывка застрявший в крыле меч вырвало из руки Ивана, но и хищнице не удалось напасть. Она рухнула на землю, разрубленное крыло окрасилось кровью, тварь, подволакивая перебитое крыло, бросилась на Ивана, но тут с тыла на нее налетел наконец-то освободившийся конек-горбунок. Взбешенный Сева буквально втоптал в пыльную землю хищницу и остановился лишь тогда, когда под его копытами осталось только красно-бурое месиво, в котором было трудно угадать мгновение назад атаковавший их гибрид птицы и женщины.
Иван оглянулся на последнюю оставшуюся в живых тварь. Та билась на земле, безуспешно пытаясь взлететь, но с одной лапой у нее это плохо получалось. Сева тоже увидел ее и, сверкнув налитыми кровью глазами, ринулся в атаку. Через несколько мгновений последняя нападавшая рассталась с жизнью под копытами разъяренного горбунка, и друзья смогли спокойно оглядеться. В схватке серьезно пострадал лишь Сева. Его спина была буквально вся располосована острыми кинжаловидными когтями нападавшей твари и покрыта начавшей запекаться кровью.
— Что это было? — Иван устало присел на землю, не в силах удержать дрожь в ногах.
— Не «что», а кто! — фыркнул разъяренный Сева. — Гарпии!
— Черт! — Ивану довелось встретиться еще с одним персонажем, которого он до этого момента считал мифическим.
— Быстро в заросли! — скомандовал Сева, бросаясь рысью к виднеющейся неподалеку рощице. — Если сейчас появятся подружки этих тварей, нам конец!
— Я ничего не могу сделать! — Ешка бессильно опустила руки. — Здесь нужен профессионал целитель, а не кандидатка на Бабу Ягу!
Иван молча смотрел на тяжело дышащего Севу. Конек-горбунок потерял сознание перед самым закатом и уже больше не приходил в себя. Или когти гарпии были ядовиты, или она успела его укусить… в пылу боя никто не разобрал. Сева после схватки был бодр и даже шутил по поводу того, что шрамы украшают мужчину, когда Ешка, разодрав пожертвованную Иваном рубаху, осторожно отмывала запекшуюся грязь и кровь со спины конька.
А к вечеру у Севы начался жар, перешедший в бред. Конек-горбунок все рвался в бой, потом долго переругивался с обессмертившим его автором, но вскоре силы покинули его, и последний час он просто лежал, хрипло вдыхая и выдыхая ночной воздух.
— И никакой лечебной магии тебя не учили? — на всякий случай еще раз спросил Иван. — Может, ты все-таки что-нибудь вспомнишь?
— Да на кой будущему хранителю порядка знать лечебную магию?! — раздраженно ответила Ешка. — Участковых же не посылают на курсы в мединститут!
— То участковых…
— А мы чем от них отличаемся?! Наша главная задача нейтрализовать, нарушителя, а не лечить его…
— И факультативов у вас никаких не было? — не отставал Иван.
— Нет! Не было!
Иван обреченно замолк. По всему выходило, что они потеряли одного из членов своей компании. Только теперь до него дошло, да и до Ешки тоже, судя по ее виду, насколько они привыкли к своему вздорному, готовому в любое время суток к спору (не важно о чем), не признававшему ничьих авторитетов, кроме собственного, спутнику. Но, несмотря на дурные черты характера, Сева всегда и без раздумий был готов заслонить собой товарища, даже если за мгновение до этого ругался с ним, не выбирая слов и выражений и не думая в запале спора о том, что оппонент тоже может быть прав и совсем необязательно, обсуждая какую-нибудь безобидную тему, переходить на личности…
Костер, разожженный Иваном в небольшом углублении, начинал догорать. Сева дышал все реже. Ешка, не отходившая от конька-горбунка, не выдержала и, уткнувшись лицом в его крашеную рыжую гриву, зарыдала. Иван с трудом сдерживался, чувствуя, как сводит судорогой горло и к глазам подступает предательская влага.
Вальхалл
Ольгерд, правитель Западного царства, бездумно смотрел, как кроваво-красное солнце медленно погружается в холодные воды безбрежного океана. Небо над головой, разукрашенное длинными перистыми облаками розового цвета, постепенно приобретало зеленовато-синий цвет, в глубине которого вспыхивали первые звезды. Однако лежащего на широком ложе ничуть не трогала разворачивающаяся перед его глазами цветовая феерия заката. В душе Ольгерда давно и прочно поселилась тягучая, глухая скука. Он с отвращением оглядел широкий открытый балкон, и его взгляд привычно остановился на низком столике, где покоилось несколько кувшинов. Спихнув со своей груди одну из тихо посапывающих жен, правитель Западного царства потянулся за вином. Ольгерд не стал затруднять себя переливанием напитка в чашу и одним могучим глотком опустошил большую часть сосуда. По телу начало разливаться знакомое дурманящее тепло. Он немного сдвинулся к стене, чтобы было удобнее пить, и, поставив прохладный кувшин на живот, скользнул взглядом по двум стройным смуглым женским телам, делившим с ним ложе.
Как бы удивились его подданные, узнав, какие мысли мучают Ольгерда Доблестного! Мужчина презрительно хмыкнул при мысли о титуле, каким наградили его дворцовые лизоблюды. Доблестный… как же! Держи карман шире! Много ли доблести в разгроме маленького дикого племени, обитавшего в пустыне Нук! Да его отец такого противника просто не заметил бы… Вот у кого в избытке было доблести!
Ольгерд привычно погрузился в воспоминания своего детства.
Кнорр Верга возвращался после дружеского визита в Юкахайнен. У вождя и его приближенных все еще шумело в головах после пира, устроенного старым Дрейдом в честь прибытия зятя с наследником. В зимнее время жители северных фьордов в основном отдыхали, оставляя привычную работу — набеги на южных соседей — на более удобное для этого летнее время. Не то чтобы викинги боялись замерзнуть или попасть во льды, море уже давно, хвала богам, перестало покрываться ледяной коркой в этих местах, но на воде в это время не на шутку разыгрывались штормы, и не один кнорр канул в Валгаллу, отправившись в плавание осенью или зимой. Конечно, плывшие на них сразу попадали за пиршественный стол к Одину и остальным богам, но Верг хотел вначале выпить весь положенный ему эль здесь, на Земле, а потом уже присоединиться к богам и родичам в другом мире. Поэтому кнорр двигался вблизи берега, не рискуя выходить слишком далеко в открытое море. Верг, стоя у руля, оглядел свою команду. Дружно гребущие мужчины постепенно приходили в себя. Работа и свежий холодный ветер сделали свое дело, быстро выдавив хмель из закаленных тел. Вождь специально усадил команду за весла, хотя для движения хватило бы и поднятого паруса. Верг взглянул на стоящего рядом сына.
— Держи! — Он мотнул головой, указывая на рулевое весло.
Ольгерд порозовел от оказанной ему чести и схватился за руль, отполированный долгой работой почти до блеска. Капитан кнорра улыбнулся. Из сына со временем должен получиться настоящий викинг. На берегу он не уступал ни одному своему ровеснику, и молодежь стойбища давно признала его за своего вожака. А заслужить такое в буйном и непокорном мирке северян было нелегко. Ольгерд долго ходил с синяками и шишками, пока остальные претенденты на это место не угомонились.
Верг бросил взгляд на седого Шенда, отбивавшего темп гребли на барабане. Тот успокаивающе кивнул, и Верг, оставив у руля кнорра сына под присмотром старого друга, шагнул в трюм.
— Как там наверху? — улыбнулась ему Свельда, расположившаяся на лежанке, покрытой шкурами.
— Все нормально, к полудню должны быть у Пьющего Коня. — Верг присел на ложе, глядя в лучащиеся любовью голубые глаза жены.
От этого мыса, действительно похожего на припавшего к воде коня, до становища оставалось трое суток пути. И главное — дальше дорога шла по спокойным водам, которые почти всегда обходили стороной дикие осенние штормы.
— Слава Одину! — Свельда пошевелилась, устраиваясь поудобнее. — У меня почему-то неспокойно на душе.
— Небо чистое, ни единого облачка, — успокоил жену Верг.
Свельда должна была вот-вот родить. Верг даже не хотел брать ее с собой в плавание, но она настояла, и вождь викингов сдался. Он не мог отказать дочери в свидании со старым отцом, которого она не видела вот уже два года.
— Ольгерд?
— У руля, — улыбнулся Верг, вспомнив, с каким гордым видом сын сжимал кормовое весло. — За ним присматривает Шенд и…
Больше Верг ничего не успел сказать. Кнорр угрожающе качнулся под налетевшим из ниоткуда порывом ветра, доски бортов угрожающе заскрипели. Вождь вихрем вылетел на палубу.
За то небольшое время, пока он отсутствовал наверху, обстановка разительно изменилась. Небо потемнело и из бледно-голубого превратилось в темно-серое, а на горизонте клубились иссиня-черные тучи. Вода приобрела свинцовую окраску, и поднявшийся ветер срывал с гребней волн пену, швыряя ее в мгновенно посерьезневшие лица команды.
— Поворачивай к берегу! — моментально оценил обстановку Верг, бросаясь к мачте.
К нему присоединилась пара гребцов, но викинги так и не успели спустить парус. Очередной бешеный порыв ветра принес с собой снежную полумглу, оглушительно треснула рея, как нитки лопнули канаты, и парус исчез за бортом. Левый ряд мужчин сменил направление гребли, а правые загребали во все ускоряющемся темпе барабанного боя, стремясь как можно скорее развернуть кнорр кормой к надвигающейся буре.
Викинги не успели самую малость. Когда в редких просветах впереди уже проступили контуры прибрежных скал, на корабль обрушился невиданный ранее вихрь, закруживший в своей утробе кнорр со всем его содержимым, словно пушинку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41